Вирус

Куклы Хорста

Куклы Хорста

Сектор один ноль шесть один. Остар

Круг семьдесят третий

День сто пятьдесят четвёртый

Раскуривший новую сигару Улис силой запихал один из ледяных пальцев в рот смертельно побледневшего Хорста.

— Под языком держи, слушай музыку и мой голос! — дёрнул он рычаг.

Взгляд серых глаз затуманился. Послышалось гудение, а вокруг человека и стула появилось едва заметное голубоватое свечение. Картинка на экране монитора сменилась. Теперь она показывала то, что видел безработный Дак Роджерс.

Хорст почти сразу перехватил управление телом Дака. Заиграла спокойная, ненавязчивая музыка. Он стоял в зале Лабиринта и с интересом рассматривал собственные руки. Вернее, руки марионетки, которые полностью подчинялись воле кукловода.

— Ладненько, друг, веди их по диагонали влево, — услышал он тихий, словно издалека, совет от психа. — Если попадёшь в лабиринт, старайся остаться собой. Изо всех сил старайся, иначе выгрузка будет очень болезненной. Сразу выплёвывай палец и я верну тебя. Скажи им, что не боишься, и иди!

— Я не боюсь, — хрипло заявляет Дак.

Идёт в клетку следующего ряда, слева по диагонали. Верный ход.

— Восемьдесят девятый ряд! — ликует Улис. — Снова влево по диагонали.

Управляемый Хорстом мужчина послушно идёт дальше. И снова верный ход!

— Поздравляю, Лабиринт почти пройден! — скорее для самого себя констатирует безумец. — Всего десять рядов. Продолжаем! Ещё раз влево по диагонали.

Это последний возможный ход в этом направлении, дальше стена. Словно зачарованный Дак идёт дальше. Его белая рубаха особенно хорошо видна толпящимся на верхних ступенях. Вот он в очередной клетке. Вспышка. Вместо зала комната с красными стенами. Музыки почти не слышно, а слова Улиса превращаются в непонятное шипение. Комната пуста, лишь дверь напротив, и другая за его спиной. Внезапно потолок приходит в движение и начинает опускаться. Спокойствие испаряется. Человека в комнате охватывает паника. Он пытается открыть одну дверь, потом другую. Возвращается к первой. Снова перебегает ко второй. Мечется от сены к стене. Потолок продолжает падать, а мужчине совсем скоро приходится пригибаться. Смерть приближается, а он не может понять, как спастись. Двери не открываются, а ощупанные им стены не имеют скрытого выхода. Музыки уже не слышно, голоса Улиса тем более. Пространство становится всё меньше. Ему приходится ползать на карачках, а скрежет механизма лишает разума. Выхода нет! Падает на живот, чтобы не видеть своего убийцу. Холодная плита касается лопаток, прижимает голову, давит на всё тело. Он начинает задыхаться и слышит, чувствует, как трещат тазовая и черепная кости. Всё тело рвётся, ломается и растекается между каменных тисков.

Дак мёртв, а сознание Хорста возвращается в комнату контроля. Голова разрывается от боли, в груди пожар, рубаха насквозь пропитана потом. Не без помощи Улиса выплёвывает палец, стонет и плачет.

Раздавленное тело Дака в ставшей чёрной от крови рубахе производит сильное впечатление на остальных разведчиков. На ступенях заметное оживление Им не разглядеть деталей, но фантазия быстро дорисовывает ужасов. Благо весь зал Лабиринта, от лестницы до застывших вдалеке фигур смельчаков щедро расписан картинами смерти. Те, кто не прошёл и десяти рядов, бегут обратно. Страх не позволяет им идти дальше. Подруга длинноногой брюнетки оступается и падает за границей безопасной ячейки. Исчезает. Возвращается довольно скоро. Стоит с широко распахнутыми, безжизненными глазами, с головы до ног облизанная огнём. Ни криков, ни стонов, ни движений. Падает, а по залу распространяется запах горелого мяса. Это нагоняет ещё большей жути на и без того трясущихся от страха узников. Бродяги жмутся к решётке, словно пытаются просочиться сквозь прутья. Женщины срываются в истерику. Клара ожидаемо присоединяется. И даже Оги, не говоря уже о Флине, потрясён. То, что они увидели войдя в Лабиринт, можно было принять за устрашающие декорации, но это…

— А я предупреждал, — спокойно говорит щёголь, — слушай музыку, мой голос, выходи побыстрее. Теперь будешь знать. Почему люди не хотят верить словам и стараются повторить ошибки других?! Ну да ладно, со мной случалось и похуже на первом круге. В общем ты понял. Продолжим.

— Продолжим??!! — не своим голосом взвизгнул Хорст.

Новый палец ложится под язык, рычаг, гудение, свечение и музыка.

На этот раз он в теле седовласого сантехника. Улис советует проверить клетку впереди, и он послушно ведёт Ральфа к следующему ряду.

— Ральф, ты уверен? Может дождёмся Эда? — спрашивает его один из патрульных.

— Я не боюсь, — повторяет он сказанную Даком фразу.

Толпа на ступеньках заворожённо следит и за этим смельчаком. Их уже не затащить в полный смертельной опасности зал. Лишь Оги не боится, но чувствует себя зрителем грандиозного представления. Он восхищён, заинтересован и воодушевлён. План спасения прост, нужно лишь дождаться смерти большинства придурков. Он бы начал прямо сейчас, но возможное возвращение детективов останавливает. Пристрелить патрульных и парочку идиотов с дубинками просто, но те двое опасны. Дождаться их смерти и только.

Между тем Ральф делает правильный ход, а страх Хорста превращается в злость. Лабиринт оказывается той последней каплей, которая ломает психику преступника. Внезапно он находит внутри себя крупицы мужества и перестаёт патологически бояться безумца с сигарой. Тот советует ему вновь идти прямо, но сантехник выбирает другую клетку. Несмотря на протесты Улиса, делает ход вправо по диагонали. Вспышка. Он в комнате с синими стенами. Ни дверей, ни окон. На полу лежит здоровенный молот. Он всё ещё слышит музыку и даже способен разобрать проклятия безумца. Однако он не спешит покинуть лабиринт. Проходит, берёт в руки молот. Ещё раз осматривает комнату. Нигде ни намёка на скрытую дверь. Даже щели или трещины не видно. Размахивается и со всей дури впечатывает молот в стену. Кусочки камня разлетаются в стороны, а один даже попадает ему в лицо. Зажмуривается и бьёт снова. В тоже место, со всей силы. В стене образуется выбоина. Злорадно скалится, представляя, что стена и есть его мучитель. Ещё несколько ударов. Ральф силён, и выбоина быстро увеличивается в размерах. Музыка исчезла вместе с пытавшимся что-то донести до строптивого «друга» голосом Улиса. Тишина, прерываемая лишь ударами молота. Остановился передохнуть. В выбоине послышался шум. Опустил молот и приложился ухом. Словно вода журчит. Стало ещё интереснее. Вновь поднимает молот и в этот самый момент из выбоины вырывается поток. Он с лёгкостью сшибает с ног седовласого сантехника. Дыра в стене стала ещё больше, а вода хлещет словно из пожарного брандспойта. Вместо паники Хорста душит смех. Ральф скорчился в углу, хохочет и лупит ладошкой о стену.

Улис принудительно выгружает «друга». Тот выплёвывает палец и, почти не обращая внимания на боль, истерично ухахатывается, дёргая ремни.

Очнувшийся Ральф пытается заткнуть дыру в стене тем самым молотом. Он сбросил с себя всю одежду, намотал её на молот и пытается засунуть самодельную заглушку в стену. Напор слишком большой, а сил у сантехника всё меньше. Воды по грудь и прибывает она всё быстрее. Мужчина не сдаётся. В какой-то момент кажется, что обмотанный одеждой молот входит в дыру. Сердце Ральфа радостно замирает. Молот застревает, почти останавливая воду. Время передохнуть и осмотреться. Пока человек исследует комнату, вода, пусть и не так быстро, как раньше. но прибывает. Выхода нет, а её уже по горло. Внезапно в голову опытному сантехнику приходит отличная, по его мнению, идея. Он долго шарит по полу в поисках клапана. Не находит такового. Рвёт молот из стены. Сам уже с головой под водой. Приходится периодически всплывать, чтобы отдышаться. Молот всё же поддаётся и, очистив тот от одежды, Ральф опускается к полу. Он пытается пробить его так же, как до того Хорст раздолбал стену. Однако под водой, ослабленный и испугавшийся смерти человек не в состоянии проверить верность своей догадки. Продолжает пытаться до самого момента, когда вода полностью заполняет комнату. И даже после, тонет с молотом в руках, пытаясь ещё раз ударить им в пол.

Лишь только Ральф погибает в Лабиринте, его мёртвое тело, после яркой вспышки, возвращается в клетку. Оно падает на пол целым и невредимым, а его одежда летит следом.

— Ты чего это удумал, слизняк! — в ярости орёт на Хорста псих. — Я здесь бог! Ты выполняешь мои приказы! Хочешь присоединиться к ним?! Хочешь сдохнуть в Лабиринте?! Устроить тебе?! Не так я представлял себе нашу дружбу!!!

Истерика изменившегося блондина миновала. Он корчится от боли, в поту и слезах.

— Попробуй мне выкинуть что-то подобное ещё раз, и я отправлю тебя к ним! — удивительно быстро гаснет ярость безумца. — Ладно друг, времени мало, а мы уже на девяносто первом ряду. Прости, если был груб, но ты и сам виноват. Давай по-хорошему, ведь ты хочешь уйти отсюда живым и здоровым? Обещаю, что отпущу тебя сразу, как только дойдём до двери.

Очередной палец, скрип рычага, гудение, свечение и музыка.

— Как думаешь, Тор, он мёртв? — интересуется один патрульный у другого.

— Не знаю, но проверять нет ни малейшего желания, — отвечает его товарищ. — Сказал же, дождёмся Эда. Творится чёрте знает что!

— Согласен. Давайте просто подождём, — прячет от остальных дрожащие руки патрульный Жорж Рамси.

Вместо Эда в клетку возвращается его напарник. Детектив третьей ступени Кен Ярски распилен на части. На пол шлёпается его задница, потом ноги, руки, части торса. Последней падает голова. Словно мяч она отскакивает от пола и выкатывается за границы клетки. Останавливается лишь у ног страхового агента. Обезображенное смертью лицо детектива обращено прямо к Максу.

— Мы должны помочь ему, — озадачивает он товарищей неожиданным заявлением. — Он так сказал, помочь, если что…

— Не глупи, парень, — дёргает его за рукав охранник. — Посмотри, что с людьми творится. Там настоящий ад. Вооружённые и опытные погибают. Это самоубийство.

Однако Макс не слушает бывшего военного. Он быстро заходит в клетку с останками детектива и исчезает.

Хорст всё ещё слышит музыку, а его «друг» подозрительно молчит. Прежде всего осматривается. Белые стены, серый пол и высоченный, ослепительно белый потолок. На месте светильника люк, из которого на него смотрит детектив второй ступени Эд Морисон.

— Ты как здесь оказался?! — злобно орёт тот. — Кен нашинкован в куски и теперь спасай тебя дурака! Короче, лишь только двинешься, хоть слово скажешь, по комнате начнёт летать здоровенный диск. Такие на циркулярные пилы ставят. Зубья враз толстенные брёвна разделывают. Слушай и не двигайся. Молчи. От этого диска легко увернёшься, но он не единственный. Сколько движений сделаешь, столько их и вылетит. Звук какой издашь, пила тут как тут. Лучше и пердеть не стоит, пока не запомнишь мои советы. Как только диск окажется рядом, запрыгивай прямо на него. Держи равновесие, парень, иначе… Запрыгнешь и вызовешь второй. Он поменьше первого, но тоже не мал. Твоя задача не увернуться, а заскочить и на него. Второй тебя повыше подымет. После то же самое с третьим, четвёртым, пятым. Шестой пропускай, я тебя и с пятого подхвачу. Руку мою хватай и всё. Но смотри в оба, шестой Кена и подрезал. По ноге словно нож по маслу. Он малый, да гораздо шустрее остальных. Сорвался, вызвал ещё больше резаков. Попытался сыграть в эту игру ещё раз, но следующие малыши его и доконали. Так что у тебя только одна попытка, агент.

Хорст улыбнулся губами Макса, ведь он не может умереть. Игра словно наркотик доставляла в мозг недавнего труса гормон удовольствия. Он пребывал в эйфории и наслаждался каждым моментом контроля.

— Я не боюсь!!! — заорал он и из стены справа выполз большой стальной диск с зубьями.

Он начал кружить по комнате на низкой высоте и Максу не составило большого труда заскочить на него с первого раза. Второй диск был поменьше, но, как и сказал Эд, уже шустрее. Заскочил и тут же заприметил третий. Вот на нём то он едва и не сорвался. Замахал руками, пытаясь сохранить равновесие и вызвал сразу три новые смертоносные штуковины с зубьями. Запрыгнул на четвёртый, но пришлось уворачиваться от остальных. Теперь целый рой циркулярных пил с характерным свистом носился по комнате, и самые маленькие были особо опасными. Теперь всего-то заскочить на один диск повыше и протянуть руку Эду. Он прыгает, не успевает отклониться, и сразу две пилы ранят его тело. Порез руки неглубокий, но вторая рана на шее гораздо серьёзнее. Чуть остановленная ладонью кровь рвётся наружу. Рана кружит голову и туманит зрение. Музыка становится громче. Страховой агент приходит в себя, но лишь для того, чтобы умереть. Падает, не слыша крика Эда и не видя протянутой из люка руки. Пилы, одна за другой терзают тело Макса.