Вирус

Падение Улиса

Падение Улиса

Сектор один ноль шесть один. Остар

Круг семьдесят третий

День сто пятьдесят четвёртый

Поначалу жгучая, испепеляющая сознание боль, а после, когда почти не чувствуешь тела, покой и тишина. Он боялся не то что пошевелиться, но даже открыть глаза. Выжидал пока она уйдёт, словно был уверен в этом.

— Не ожидал от тебя такого, друг, — прорвался знакомый голос сквозь неподвижную пелену ожидания. — Удивил. Наверное, я ошибся. Да нет, точно ошибся. Твоё место не здесь, со мной, а там, с ними. Соберись с силами и пойдём.

Хорст не стал открывать глаза и постарался притвориться глухим. Прошло несколько минут, прежде чем холодная сталь коснулась его виска.

— У нас всегда есть выбор, — спокойный, нравоучительный тон Улиса пытался вернуть смертельно бледного человека в состояние обречённого ужаса. — Они не правы, когда говорят, что выхода нет. Он есть всегда, но мы не желаем замечать очевидного. Вернее, выход может быть смертельным, а для тех, кто верит в вечность, его как бы не существует. Человеку говорят: «Сделай или умри», и он делает. После он скажет: «У меня не было выбора», но он был. И у тебя был выбор, друг. Он остаётся у тебя и сейчас. Ты можешь поднять свою задницу и пойти в зал, в надежде пройти Лабиринт. А можешь отказаться, и я всажу пулю тебе в голову. Ты сдохнешь прямо на этом стуле. Всё закончится здесь, либо продолжится там. Твой ход, Хорст.

Желание жить пересилило усталость и неокрепшую смелость. Сначала он открыл глаза. Дуло револьвера у виска, на экране суетящиеся у решётки бедолаги, а на лице безумца улыбка торжества.

— Теперь медленно поднялся и на выход! — отошёл Улис в сторону. — А ведь ты мог обрести свободу. Нет, не ту, что наверху, а настоящую. Полную свободу за дверью. Мы бы обязательно взломали Лабиринт на этом круге. Мне даже жаль, что ты выбрал медленную смерть в том зале. Теперь только я стану свободным.

Он встал. Даже если бы хотел, Хорст не смог бы делать резких движений. Всё тело стало тяжёлым, словно вор внезапно поднабрал килограмм сто лишнего веса. В голове зашумело, а в глазах двоилось. Он опустил взгляд на свою руку, невероятным усилием воли вытянул её вперёд, и не смог посчитать сколько там пальцев. Даже маньяков стало двое.

— Расплата за дерзость, придурок, — продолжил безумец. — Скоро пройдёт. Развернись вправо и иди к двери.

Пошатываясь, Хорст следовал указаниям ненавистного ему теперь человека. Они вышли, а дверь с характерным шёпотом закрылась. Знакомый коридор. Доходяга послушно идёт к решётке. Несколько раз оступается, держится за стену, зло сопит. У решётки настоящий аншлаг. После смерти Макса многие повисли на ней, в надежде, что та рано или поздно откроется. Спускаться вниз, чтобы обрести ужасную смерть, никто из них не хотел.

— Нужно вернуться и проверить решётку на прочность, — подыграл страху патрульных Рон. — Впереди слишком много ловушек, нам не пройти.

— Согласен, — тут же попятился назад Жорж.

— А как же Эд? — скорее для очистки собственной совести спросил Тор.

— Если он выживет и вернётся, то сможет присоединиться, — ответил именно то, что и хотели услышать оба законника Рон.

Когда Улис довёл Хорста до решётки, троица уже возвращалась к лестнице. Там царил хаос. Не только женщины, но и мужчины впали в панику. Одни метались от стены к стене, другие пытались просочиться через прутья решётки. Все вместе орали, визжали, плакали. И самые до того усталые и пассивные присоединились к общему помешательству.

— Отошли все назад! — заорал безумец и выстрелил поверх голов толпящихся у решётки людей. — Застрелю всех, кто не отойдёт на несколько метров! Назад! На ступени, твари! Я сказал, отошли все!

Его не слышали, слишком шокированы были пленники ужасами Лабиринта. Тогда он выстрелил в голову одной из женщин. Некрасивая, в возрасте, в длинном, закрытом платье, она не понравилась ему больше остальных. Её голова качнулась назад, руки отпустили прутья решётки, и в следующее мгновенье она упала. Толпа расступилась, ведь валявшаяся под ногами в луже крови половина бродяги случилась до, а разнесённая пулей голова женщины после. Её смерть заставила остальных очнуться. Толпа откатилась. Какой-то паренёк в шортах и майке с надписью «Умри молодым!» не смог понять, что произошло. Выскочил из толпы и бросился на решётку. Прогремел очередной выстрел. На груди расплывалось кровавое пятно, но он так и не упал. Вжался в прутья и поднялся к самому потолку вместе с открывающейся решёткой. Дальше она равнодушно смахнула лишнее, а паренёк присоединился к мёртвой женщине и располовиненному бродяге. Толпа рассеялась.

— Заходи, ошибка! — приказал Улис прижавшемуся к стене блондину. — Быстрее!

Безумец вынужден был стоять у панели, совсем недалеко от проёма. Лишь только его бывший «друг» окажется в зале, он опустит решётку на место. Подначенный Оги здоровяк словно разъярённый кабан бросился на врага, лишь решётка открыла путь к свободе. Улис лениво поднял руку и выстрелил. Пуля не остановила большого человека. Пришлось разрядить весь барабан, прежде чем тот рухнул у его ног. Карманы полны патронов, и он начинает наполнять опустевший барабан. Настолько уверен в своей власти, что не заметил тень справа. Выстрел, рука с оружием дёрнулась, револьвер упал на пол. В проёме показалась крысиная морда Оги.

— Сам иди сюда, засранец! — держал он врага на прицеле, всё ещё не решаясь пересечь заветную границу свободы. — Не вздумай хитрить! Как только попытаешься нажать кнопку или поднять пушку, я высажу в тебя весь барабан.

Зажав рану здоровой рукой, Улис сделал пару шагов в сторону Лабиринта. Граница была чётко очерчена кровавыми ошмётками разрезанного пополам бродяги. Как только враг пересёк её, Оги метнулся в проём. Рано. Безумец, несмотря на раненную руку, обхватил доходягу и не позволил тому сбежать. Они упали. Принялись возиться в крови, кряхтели и дёргались. Главарь шайки пытался направить револьвер на врага, но тот крепко прижал его к полу.

Рон и патрульные, едва услышали выстрелы, ускорились. Троица разведчиков побыстрее остальных сообразила, что путь свободен. Они бежали вверх по ступеням, заставляя остальных присоединяться. Когда Хорст оказался у панели, к коридору неслась толпа жаждущих свободы людей. Улис несколько раз приложил Оги головой об пол и тот затих. Поднялся, чтобы успеть, но решётка с грохотом опустилась перед самым его носом. Крысиная морда Оги оказалась как раз на пути быстро падающей, железной громадины и была разнесена в клочья. Удар расколол голову убийцы словно орех. Кости черепа треснули, кровавые ошмётки разлетелись по обе стороны, а к ногам Хорста откатилась макушка его бывшего подельника. Люди бросались на железные прутья, а вой, ор, визг и плач слились в оглушающую какофонию.

Не верящий в свою удачу блондин, пошатываясь и опираясь о стену, уносил ноги подальше от почти завершившегося кошмара. По дороге к лифту он вспоминал запомненные ключи, которые выведут его наверх, к прежней жизни.