Витпанк

Джеффри Форд Шестизарядный одиночка с Высокого Бугра № 6

Под красным солнцем, где стервятники собираются в круг, словно фургоны при виде команчей, где засушливый ветер поднимается с юга, пронизанный предвестьями голода и жажды, словно ароматом духов мисс Перл в тесной комнатушке над салуном «Четыре Пальца» в августовскую ночь после жестокой перестрелки, когда пули свистели, прохожие прятались за дождевыми бочками, лошади становились на дыбы и шарахались в сторону, помощники шерифа швыряли на барную стойку пригоршни прогнивших потрохов, шлюхи хихикали в ответ на предложение Смерти, всего лишь вышедшей прошвырнуться, а школьная мадам крепко сжимала свой узелок с отрезами материи, из которой предполагала сшить себе платье в ожидании воздыхателя с Востока, который уже не прибудет с почтовой каретой ни нынешней ночью, ни какой-либо другой ночью в этой жизни, Шестизарядный Одиночка, также называемый Жидким Громом, а еще лучше известный под именем Отходняк, сопроводивший к общей куче больше заносчивых щенков, чем у мула блох, обладатель громового удара, орлиного глаза, споро варящего котелка и гениального табачного плевка, бич головорезов, друг детей и брат великана-краснокожего, которого все называли Маскинтолукок, индейского принца из затерянного израильского племени, с изображением койота, вырезанным на левой щеке, пером Громовой птицы, свисающим с единственного длинного, завязанного в узел клока волос, и томагавком, некогда размозжившим череп Вонючему Бабуину из Колючего Каньона, сидел на спине своего верного коня по имени Ветхий Запор, озирая с макушки высокого бугра просторы прерии, по которым он вскоре понесется, словно летучая мышь, вылетевшая из ада, возвращаясь в Унылое Ущелье, чтобы в последний раз чмокнуть в щечку мисс Перл, чпокнуть бутылочку хлебной водки и отправиться на встречу с туберкулезным духом Дока Холидея, с которым собирался стреляться в темноте, каковая дуэль должна была решить судьбы Запада и навсегда остаться в памяти как единственная перестрелка в его жизни, которую он проиграл, преобразившая его из Шестизарядного Одиночки в Малыша-Скелета, иссохшего, пламенного, лишенного всех социальных благ, своим безумным смехом вызывающего стихийное бегство, ненасытного искателя золота и убийцу убийц по всей здешней территории, в прежние времена, и ныне, и присно, и во веки веков, пока собачки не пойдут спать и звезды не падут на Алабаму.