Пока несли наш заказ, я осмотрелась. Александр привез нас (сам, за рулем автомобиля!) в очень дорогое заведение. Но если не знать стоимость бертутского мрамора, которым выложен пол, или форпостского шелка, скатертями из которого покрыты столы, можно было подумать, что заведение просто приличное.
Я знала. Поэтому не обманулась лаконичной ненавязчивой атмосферой ресторации. Когда-то, кажется, тысячу лет назад, до Второго Раскола я обожала такие заведения. Красивые одежды и украшения. И редкие десерты. Это было то многое, в чем мы были с Кейсиди похожи. Каждый раз, возвращаясь в Обитель, мы привозили друг другу самую редкую сладость, которую смогли найти (и довезти) в странствиях.
А потом Кэсси сбежала.
— Анна, — отвлек меня от невеселых воспоминаний Александр. — А на какой вы ступени? Если это не тайна, конечно.
— Не тайна, — улыбнулась я.
В этот момент официант принес фруктовый чай, который Александр попросил подать как можно скорее.
Я пригубила обжигающий напиток, чувствуя, как согревается горло.
— Когда случилась Вторая Пустая, я два года, как была на четвертой ступени. Мне не досталось подопечной, и я колесила по империи, продолжала делать обычную работу.
Если не сказать всю правду, это не значит — солгать? Или значит?
Но я не стану рассказывать, что последние пять лет провела отшельницей в Обители, якобы усмиряя силу Кейсиди. Слишком много вопросов последует.
Почему-то юлить и изворачиваться в разговоре с Александром было неприятно, хотя обычно лгать для меня было легко, как дышать.
Александр чуть прищурился. Я поняла — считает.
— Мы с вами ровесники, — упростила ему задачу.
А он смутился.
— Извините, это недопустимо.
— Бросьте, меня не пугает возраст, целительницы живут очень долго, — не удержалась, и поддела его еще сильнее.
Я кокетничаю? Что они заварили в чай?
Сделала еще один глоток из крошечной фарфоровой чашки. Нет, только фрукты и ягоды. Проблема во мне.
— Вы очень красивая, — сказал Александр.
И так серьезно посмотрел на меня, что я поняла — это не дежурный комплимент.
Сейчас его глаза обрели голубой оттенок, и я снова начала тонуть. Владеющие никогда не пьют алкоголь, он влияет на самоконтроль. Но, мне кажется, именно так должно выглядеть опьянение.
Официант принес наш заказ. И это разрушило хрупкий момент.
Советник подозвал официанта и что-то шепнул ему на ухо.
Я с аппетитом принялась за своего запеченного лосося. Александр с неменьшим уважением отнесся к хорошо прожаренному стейку.
Минут пять мы наслаждались едой.
— Вы много путешествовали, — начал советник. — Расскажите, где вам понравилось больше всего?
Почему-то даже обычный светский вопрос прозвучал интимно. Или всему виной мое настроение.
— Мм, — промычала я, дожевывая кусочек. — Я люблю море. Оно всегда разное, но всегда прекрасно. Поэтому всё побережье Бескрайнего моря для меня словно волшебная страна. Вы были Бертуте? Там есть бухта, куда по ночам приплывают светящиеся медузы. И звезды отражаются. Невероятная красота. А в Тёрне я видела кита. Представляете? Он такой огромный, как дворец…
Он улыбался и смотрел на меня с таким умилением, как смотрят на детей или котят, которые, по сути, тоже дети. И я осеклась. Хотя как раз собиралась рассказать, как однажды меня взяли с собой на корабль добытчики жемчуга, и нас сопровождала стая дельфинов.
— Вы так говорите, что мне захотелось немедленно сорваться к морю…
— Ну что вы, Александр, там сейчас тоже холодно, — засмеялась я, а потом осознала, что назвала Темного принца по имени. — Простите, лорд Шейн.
— Не надо, Анна. Мне нравится, называйте так.
Я смутилась. Опять. Он ведь мог просто разрешить без пояснений.
— А вы? — решила перевести тему. — Где нравится вам?
Он коротко засмеялся.
— Мои воспоминания — сплошные леса, полные нежити, да восставшие кладбища, — ответил. — Но море мне тоже нравится. У императора поместье в Бертуте, я был в той бухте еще ребенком.
Он тоже замолчал. Вспомнил родителей, убитых в Первой Революции?
— Какой-то грустный у меня получился рассказ. Еще чаю?
И, не дожидаясь ответа, сам долил из чайничка в мою чашку.
Подошел официант и поставил перед нами по тарелке с огромными кусками шоколадного торта.
Я не заказывала десерт. Вот что он шептал официанту.
— Как вы узнали? — не удержалась от вопроса.
— Что узнал?
— Что я обожаю шоколадный торт, — пояснила.
— Все просто, Анни, — он наклонился ко мне, будто собирался сообщить большой секрет, и я интуитивно наклонилась к нему. — Я его тоже обожаю! — проникновенно прошептал он мне в самое ухо.
Меня словно жаром обдало. Наверное, надо было отшатнуться. Но я замерла, наслаждаясь его близостью.
Всего на мгновение.
Он медленно отстранился, случайно проведя подбородком по моей щеке. От этого движения сладко засосало где-то внизу живота.
Я свихнулась?
День. Мы знакомы один день.
— Попробуете? — предложил он.
Отломила ложечкой кусок, положила в рот и зажмурилась от наслаждения. Это было изумительно. Шоколад таял во рту.
А я без сладкого пять лет.
Едва удержалась, чтоб на застонать от удовольствия.
— Это была ошибка, — произнес Александр.
От неожиданности открыла глаза. Он пристально смотрел на меня, словно хищник, отслеживая каждое движение.
Я облизала губы.
А он страдальчески вздохнул.
Стоило бы спросить, что он имел ввиду, но я ограничилась догадками. Боюсь, если он ответит то, что я предположила, вечер окончится в постели.
А это очень плохая идея. У нас тут Третий Раскол на носу.
По-хорошему, следовало заканчивать ужин, но отказаться хотя бы от шоколадного торта, было выше моих сил. Поэтому я с прежним энтузиазмом взялась за десерт.
Советник к своему даже не притронулся.
Наверное, мне должно было быть некомфортно есть под таким внимательным взглядом, но нет. Я даже наслаждалась им. В какой-то степени. Ладно, в очень большой степени.