Водки летчикам не давать!

СКАЗКА

Эту военную басню рассказал мне один старый-старый капитан-лейтенант в ту туманную пору моей юности, когда я летёхой служил.

Приезжает старый (по военным меркам) майор-пехотинец в родную деревню, отслужился, значит, и вот она — заслуженная пенсия.

Дед с бабкой как положено: стол самогон, кабанчика зарезали. Сидят душевно так. И тут дед и спрашивает сынка своего:

— Слышь-ка сын, а чё за хрень то? Ты вродить молод ишшо. 45 тебе всего, а ужо не пеньсию приперся, за какие заслуги то?

Сын-майор хряпнул водки, закусил капустой и молвит:

— Батя, дык я ж в армии служил!

— Ну и хрена? Я тож когда-то служил, мене седьмой десяток, а я вона ещё — как трахтор пашу.

— Папаня, вы должно быть не волокете, я офицером служил! В доблестных мотострелковых войсках! Лучшим комбатом был!

— Да, ну и што? — молвит дед, — За каковы такие заслуги-то вас на пеньсию то рано так, а-а-а?

— Мля, батя, пехота! Папаня, я комбатом был!

— Ну и хрена? — топорщится дедок, бабка в ужасе не знает чью сторону принять.

Майор, доведенный до белого каления, орёт:

— А давай-ка дед, я буду командиром мотострелкового полка, а вы, типа, с бабкой — мои подчинённые!

— А чаво! Давай! Мы ишшо ого-го с бабкой!

— Зае…сь. Совещание в два часа ночи! Просьба не опаздывать!

Озадаченные дед с бабкой лезут на печку отбиваться.

Два часа ночи. Запираются дед с бабкой к сыну — типа, ну вот, прибыли.

Сынок им молвит:

— Совещание на сколько назначено?

Дед с бабкой мнутся.

— Дык, на два ночи.

— А щас 5 минут третьего. Почему опоздали?

— Ах, так мы же старые, пока с полатей слезли...

— Всё, совещание переносится на 4 часа утра. И просьба не опаздывать!

В 4 утра, наконец, все подчиненные доблестного майора собираются.

Начинается совещание.

— Что у нас завтра по плану? — вопрошает деда с бабкой майор.

— Дык, ето, дровей нарубить в леску хотел, — отвечает, дико зевая, дед.

— Ага, подготовка к новому отопительному периоду! Заготовка дров! Ну, ясно, что плана заготовок у вас нет — спрашивать даже не буду. На чём выезжаем?

Дедок чешет затылок:

— Дык, на кобыле на серой, одна она у нас.

— Ясно, подготовить к 6 утра кобылу к выезду, оформить путевой лист, разрешение на выезд от председателя колхоза, справку о состоянии здоровья кобылы от ветеринара. Бабке снять нас с довольствия, обеспечить сухим пайком.

Дед с бабкой до 6 утра носятся, как оглашенные. Дед последовательно поит самогоном председателя, ветеринара и получает нужные бумаги, бабка хлопочет возле печки, мастрячит сухари, крутит тушенку.

В 6 утра все к выезду готово, бумаги проверены, паек получен, майор наконец-то доволен. Подбегает бабка.

— Идить блинцов горяченьких с молочком парным-то на завтрак.

— Ты чё, бабка, мы с довольствия сняты, питаться при части не имеем права, приеду — меню-раскладку проверю.

Бабка в ужасе убегает.

Приезжают заготовщики в лес, майор командует:

— Строится на постановку боевой задачи!

Дед строится.

— Равняйсь, смирн! Слушай боевую задачу! Сперва рубим сучья, потом пилим деревья, тонкие катаем, толстые таскаем! Вперед, мои подчиненные, а я пока покурю и буду контролировать процесс заготовки дров.

Короче, когда загрузили телегу, дед умаялся вусмерть. Но все, вроде загружен, можно ехать.

— Стоять! — командует майор, — Забыли проверить наличие инструмента! Строится с топорами пилами!

Дед охает:

— Дык они же под дровами в телеге!

— Не е…т, разгружай, стройся.

Дед, кряхтя, разгрузил, построился с топорами с пилами.

— А, ну вижу, всё в наличии, можно выдвигаться.

Едут, деду ох как невесело. И тут:

— Стой!

— Чаво-то стой, — вопрошает испуганный дед.

— Телеграмма поступила с округа!

— Какой нафих округ, чаво за телеграмма?

— В соседней деревне два мужика везли дрова на телеге с неисправными осями, их привалило, травма на округ, вот! Поэтому в целях повышения требований к мерам безопасности — строится для проведения целевого инструктажа. И разгружай телегу для проверки состояния осей.

Вспотевший дед выслушивает инструктаж, разгружает телегу, проверяет состояние осей. Оси исправны, о чем следует немедленный доклад, телега загружается и заготовщики дров вновь продолжают движение. Солнце уже к закату.

На небе ни облачка, птички поют, травка зеленеет, телега поскрипывает, проезжают мимо заливного луга, а там копешка сена стоит.

— Дед, а сено нам надо-то?

— Та надо, сынок, надо коровенок кормить.

— Стой! Разгружай дрова, загружай сено!

Дедок уже почти лишаясь разума разгружает дрова, загружает сено, попутно при этом получая выговор за пререкания со старшим по званию. Ну все, сено загружено, движение возобновляется. Подъезжают к мостику через речку, и только было кобыла ступила на мостик:

— Стоять! В целях повышения боевой подготовки форсируем реку вплавь!

Форсируют. Сено все смывается за борт, сами кое-как выплыли, лошадка чуть не потонула, но все вроде как благополучно.

— Дед, а скока время однако?

— Да шесть вечера уже, товарищи сын-майор.

— Распрягай кобылу!

— За каким? — вопрошает потерявший весь боевой дух дед.

— После восемнадцати часов эксплуатация кобылы строго запрещена!

Мля-я-я-я-я-я-я, идут они, толкают телегу, песни строевые поют, жалобно так, кобыла рядом довольная плетется.

Вот и прибыли они в ППД, домой то есть. Заходят в избу.

— Совещание в два часа ночи! просьба не опаздывать!

В два часа ночи сидят дед с бабкой понурые на совещании, а сын их разглагольствует:

— Так, дед, что конкретно было сделано за сегодня?

Дед думал-думал:

— Дык, сынок, ни хрена и не сделано!

— Ага, понятно. Так, что у нас завтра за день недели?

— Дык, ето, суббота!

— Ну, все ясно — по плану ПХД, подготовка к новому отопительному периоду, заготовка дров.