Водоворот Желаний

Глава 7

Получив новое сообщение от Ника, в котором говорилось идти в его кабинет, Деррен с радостью забросил бумажную работу — к тому же уже было начало девятого вечера — и тотчас же направился туда. В кабинете уже сидели Ник, Шайя, Эли и стражи. Исходившая от Ника тёмная энергия почти заставила Деррена замереть.

— Ещё что-то случилось?

Стоя за столом рядом с Шайей, Ник вздохнул.

— На следующий день после инцидента с гранатой, я связался с Донованом и попросил его разобраться, есть ли в других стаях такие же проблемы. Я предполагал, раз нападали на нас разными способами, атакующие поступали так и прежде. Донован перезвонил мне десять минут назад. Нет ни намёка на то, что другие стаи сталкивались с такими же случаями. Но он нашёл кое-что ещё, — Ник замолчал, очевидно, беря сил у Шайи, которая гладила его по руке. — Мы в списке на уничтожение.

За этим заявлением последовала оглушающая тишина. Деррен думал о множестве вероятностей, почему происходит то, что происходит, но никогда не рассматривал такое.

Наконец заговорила Рони.

— Повтори.

— Мы в списке на уничтожение, — его голос ожесточился. — Кто-то хочет нас убить. И не только нас. Кто-то нападает и на стаю Феникс.

По кабинету пронеслись проклятия.

— Трей знает? — проговорил Маркус.

Ник покачал головой.

— Пока нет. Я позвоню сразу же после встречи.

— Это всё объясняет. — Эли, казалось, говорил больше с собой, чем с остальными.

— Не один человек использовал разные формы нападения. Их много, и все гнались за наградой. Гиены отравили животных, а лисы напали.

— Вот и объяснение гранате, — заявил Зандер. — В большинстве атак использовалось огнестрельное оружие.

— Напавшие гиены и лисы, вероятно, были одиночками. — Маркус накручивал локон Рони на палец, словно прикосновения к ней успокаивают. — Такие часто используют оружие.

Гнев смешался с шоком и Деррен прорычал.

— Кто заказал нас?

— Этого мы не знаем. — Ник стиснул челюсти.

Деррен моргнул.

— Нет?

— На сайте просто список людей или стай, за чьи головы назначена награда, — пояснил Ник. — Любой, кто заинтересован в награде, просто убивает и присылает доказательства. Проблема в том, что владелец сайта защищает тех, кто вносит имена. Только владелец сайта их знает.

— Значит, нужно найти этого человека, — заявил Брекен.

— Донован пытался, — Ник опёрся о стол. — Над этим уже работает группа перевёртышей. Но сайт работает на какой-то суперзвезде технологий, мега защищённой анонимной сети, которая скрывает личность создателя. А ещё работу усложняет то, что там везде есть ловушки. И если они только почувствуют, что сайт пытаются взломать, тут же посылают на компьютер нарушителя вирус.

— Проклятье, — выругался Эли. — Эта проблема не похожа на дело с шакалами. Нельзя просто положиться на хакеров, которые станут отслеживать сервера или IP адреса. — Когда его брат кивнул, Эли спросил: — И что делать?

— Донован сказал, что будет и дальше пытаться, но, по его мнению, уйдут годы на преодоление всех ловушек, в основном, потому что их местоположение постоянно меняется, словно двигающийся лабиринт. А ещё он сказал, что прежде ничего такого не видел. В список нас мог внести один из перевёртышей, или вся стая или какая-то организация. Он лишь знает, что эта же персона ответственна за нападение за стаю Феникс.

Брекен почесал затылок.

— Они хотят смерти всех из обеих стай?

Ник кивнул.

— Всех до единого.

Джесси присвистнул.

— Тогда это очень личное.

Эли сложил руки на груди.

— Итак, вопрос, кто, чёрт подери, так сильно ненавидит обе стаи?

— Кто-то, кого обе стаи сильно взбесили, — выдохнул Маркус. — Это облегчит поиск виновного.

— Вполне возможно, это гиены, — задумчиво бросил Брекен. — Я имею в виду, мы многих убили в недавней битве. Тогда же стая Феникс поддержала нас.

Рони склонила голову, не выглядя убеждённой.

— Кто ещё?

— Экстремисты. — Когда все скептически посмотрели на Джесси, он добавил. — Подумайте. Кто лучше самих перевёртышей убьёт других перевёртышей? Особенно когда никто не заподозрит в этом экстремистов.

Хмурясь, Шайя покачала головой.

— Экстремистам нравится жестокость, и причинять нам боль. Они бы не позволили кому-то другому сделать это.

— Следует рассматривать и совет, — заявил Деррен. — Мы много знаем. А ещё у нас есть доказательства, что один из их членов использовал шакалов, словно бойцовских псов.

Шайя кивнула.

— Совету не нравится марать руки. Вписать нас в список на уничтожение — их метод.

Ник вздохнул.

— Пока мы не узнаем, кто виновен и не устраним их, нужно усилить безопасность и защитить территорию, а не разбегаться в поисках виновных.

— Мы не можем разделиться, — согласилась Шайя, беспокойство слышалось в её голосе. — Особенно, учитывая малочисленность нашей стаи.

— И если мы покинем территорию, чтобы пойти выслеживать нападавших, станем самыми лёгкими целями. — Ник обнял Шайю. — На нашей территории мы сильнее. Мы не станем играть на руку виновным и не разделимся. Заставим их прийти за нами. А затем убьём каждого, кто попытается подойти. И вскоре разлетится слух, что тот, кто направится за наградой, исчезнет.

— Стая Феникс, пожалуй, поступит так же, — сказал им Маркус.

— Я сообщу Трею обо всём, что происходит, — сказал Ник. — После, нужно рассказать остальным в стае. Они должны быть бдительны.

Собрав всех на кухне главного дома, они так и поступили. Кэти, Кент и Калеб были серьёзно обеспокоены. Деррену казалось, что Алли больше взбешена. Когда он увидел, как она массирует переносицу и хмурится от боли, обругал себя за то, что не подумал, насколько тяжело ей находится в обществе разъярённых перевёртышей. Подойдя к ней, Деррен тихо спросил.

— Тебе нужно отсюда уйти?

— Я в порядке. — Она попыталась скрыть боль, но полностью ей это не удалось.

— Пошли. — Он взял её под руку, встал и поднял на ноги. — Я отведу Алли в её дом, — сказал он Шайе.

Понимание промелькнуло на лице альфа-самки, когда она увидела напряжение на лице Алли. Шайя сочувственно улыбнулась.

— Иди, пока у тебя голова не лопнула.

Расстроенная от того, что её буквально вытянули из дома, Алли фыркнула на Деррена.

— У меня было всё под контролем. — Он просто фыркнул. — И меня не нужно вести домой. — Она говорила об этом много раз, но Деррен всё равно это делал, игнорируя ворчание. Алли хотела бы сказать, что её раздражала эта настойчивость, но ей, на самом деле, нравилась его компания. Да, он конечно вредный засранец, но в нём было много того, чем она восхищалась и уважала… особенно если он чему-то предан.

После предательства волков стаи Коллингвуда, а в особенности Зика, она очень ценила это качество. Будто думая о том, что он искушает судьбу, она получила сообщение от Зика, как только добралась до домика. Всё то же самое, что он писал и в предыдущие разы. Это сильно докучало.

Заметив, что выражение лица Алли стало таким, какого он не видел уже пару дней, Деррен предположил:

— Зик?

Она подняла голову.

— Откуда ты знаешь?

— У тебя всегда такое выражение лица, когда это он.

— А. Ну, доброй ночи. — Она не хотела обсуждать Зика, но это же Деррен. Он зашёл с ней в дом и прошёл на кухню. Настойчивый засранец.

Она не обращала внимания на тело Деррена, когда он прислонился к островку, и приготовила одну чашку кофе, давая понять, что его время истекло. Нет, она не считала, что это его заденет. На самом деле, чем сильнее она пыталась от него избавиться, тем решительнее он оставался рядом. Деррен не из тех, кем можно управлять. Он вторгся в её личное пространство, и ей оставалось лишь напрячься. Не потому, что она не хотела его близости, а как раз наоборот. И это плохо, потому что он заставлял тело пылать от желания. Каждый раз, когда он касался её — и неважно какой бы краткий контакт ни был — его возбуждение просачивалось в систему, тем самым усиливая желание Алли.

— Дай угадаю, — протянул Деррен, едва сдерживая рычание при мысли о том, что Зик не оставит её в покое. — Он хочет, чтобы ты вернулась в стаю и обещает, что в этот раз всё будет по-другому? А он с удовольствием выслушает тебя.

Она моргнула.

— Вау. Круто. Давай ещё. О чём я сейчас думаю?

— Представляешь меня голым. — Не в силах сдержаться, Деррен притянул Алли к себе и уткнулся носом в изгиб её шеи, как и хотел весь грёбаный день. — Твой запах… вызывает во мне желание тебя укусить. — Голос в его голове говорил отступить, напоминая, что она пара другого мужчины. Его волк зарычал, оспаривая мысль, что она может принадлежать другому. Но это не просто другой, чёрт возьми, это Кейн — друг Деррена и… — К черту всё, заведу новых друзей.

Алли удивлённо ахнула, когда Деррен впился в её губы и толкнул в рот язык. Одной рукой он сжал в кулаке её волосы, а другой по-собственнически стискивал бедро, не давая отодвинуться. Стоя у островка, она могла видеть, слышать, осязать и обонять лишь его. Её тело тут же ответило. Алли встретила его требовательный поцелуй, запустила руки ему в волосы и начала тереться о налитый член. Это безрассудно, грубо и отчаянно. Алли никогда не испытывала ничего подобного. Это так пугало, что она оттолкнула Деррена — заставив его удивиться — и установила небольшое расстояние между ними.

— Иди сюда, Алли. Я хочу тебя.

От этих слов у неё свело живот.

— Да? Ну, после того, что случилось с Зиком, в отношениях я нуждаюсь меньше всего. — Она не встанет на те же грабли.

— А если это просто секс? — Но Деррен точно знал, что это не так. Он уважал Алли, она заслужила его преданность, и он ей даже немного доверял. А это многое.

Она презрительно усмехнулась.

— Так и Зик говорил вначале.

Одним шагом сократив расстояние, Деррен прижал к её губам палец.

— Не произноси его имени.

Когда он собрался вновь её поцеловать, она остановила его, положив руку на грудь.

— Ты забыл, что ненавидишь таких, как я?

Он приподнял её голову за подбородок.

— Я сказал, что больше так не считаю. — Она изменила его мнение. — И говорил серьёзно.

Алли верила. Как могла не верить, когда его искренность обволакивала, как самый мягкий шёлк? В бархатно-тёмных глазах горело примитивное, порочное желание, которое Алли чувствовала, словно собственное. Она смежила веки, чтобы не поддаться опасному искушению, потому что у неё никогда не хватало сил не поддаваться. Деррен провёл языком по её горлу и закружил кончиком по месту, где бился пульс.

— Я хочу войти в твоё тело. Наблюдать, как мой член входит и выходит из тебя. Наконец.

Она хотела того же. Нет, жаждала. И в этом-то и проблема. Алли так отчаянно хотела Деррена, как никогда и никого прежде. Это пугало, потому что волчий голод по нему был настолько же сильным. А если добавить, что Кейн взбесится, когда узнает, как его друг, считавшей её сестрёнкой, использовал её и…

— Не самая удачная идея, — прошептала Алли, не открывая глаз.

Деррен прикусил её шею.

— Нет, это чертовски потрясающая идея.

— Но Кейн…

Деррен сильно укусил её нижнюю губу.

— Это касается только тебя и меня, Алли. Никого больше. Посмотри на меня. — Она, наконец, открыла глаза. — Только нас. Поняла?

Напряжение и желание, читаемое в его глазах, пленило, требуя того, что он хотел. Могла ли она забыть обо всех и всём? Отринуть причины, почему не стоит этого делать?

Может, а может, и нет. Но она чертовски этого хотела.

— Одна ночь. — Лишь это она могла себе позволить.

— Одна ночь, — согласился Деррен и обхватил её подбородок, предупреждая. — Но не думай, что я трахну тебя только один раз за ночь. — Он снова завладел её ртом, нуждаясь во вкусе и каждой ответной реакции.

Алли зашипела, когда Деррен вонзил когти ей в бёдра через шорты. Они очень быстро избавились от одежды, пока целовались, кусались и дразнились языками, не давая передышки. Деррен так сильно прижимал Алли к себе, что она едва могла дышать. Его прикосновения были уверенными, целенаправленными и собственническим.

Она провела когтями по кубикам его пресса, желая проследить каждую впадинку языком. Алли чувствовала себя сильно возбуждённой, беспокойной и опустошённой. Пламя страсти лизало изнутри, подогревая напряжение. Деррен намотал на кулак её волосы и прогнул так, чтобы втянуть в рот её сосок. Каждое движение было жёстким, почти болезненным и в них чувствовалась срочность, будто он очень долго этого ждал. Алли прекрасно понимала, что они потеряли контроль.

Алли немного отстранилась, ловя баланс.

— Погоди… — Он не остановился, а зарычал и снова завладел её ртом — в этот раз жёстче, грубее и настойчивее. Одним быстрым движением, он уложил её спиной на дубовый пол и накрыл своим мощным телом. Совершенно без нежности, он вошёл в её тело пальцем.

— Дьявол, ты такая влажная. — Деррен добавил второй палец. Очень тугие ножны. Он вводил и выводил из её тела пальцы, то расставляя их, то сводя вместе. Когда Алли начала стискивать фаланги внутренними мышцами, он понял, что она готова кончить. — Да, малышка. Кончай. Дай мне то, что я хочу. — Он закружил языком вокруг её соска, а потом сильно втянул его в рот. Спустя мгновение, Алли с криком кончила. Чёрт, он хотел бы отведать её мёда, но сдерживаться больше не мог. — Мне необходимо быть в тебе. — Так сильно необходимо, что Деррена едва ли не трясло. Схватив Алли за запястья, он завёл ей их за голову. — Посмотри на меня. — В момент, когда их взгляды встретились, он вошёл в её тело. А когда лоно стиснуло его член, Деррен застонал. Тугая. Влажная. Горячая. Идеальная. Он смотрел, как их тела соединяются, когда он выходил из её лона, а затем загонял член по самые яйца внутрь. — Мне нравится видеть в тебе свой член.

Алли начали вырваться из хватки, пока Деррен отчаянно входил в неё и выходил. Хотя и она, и волчица отказывались подчиняться, Алли обнимала ногами его бёдра и выгибалась под лихорадочными толчками.

— Отпусти мои руки, — прорычала она.

Он оскалился и крепче сжал её руки.

— Нет.

— Деррен. — Но он лишь ускорил движения. Алли огрызнулась, задев его подбородок зубами. — Я сказала, отпусти. — Он этого не сделал.

Когда Алли пнула его, ругаясь и рыча, Деррен обнаружил, что не возражает против вызова, не возражает, если она станет бороться с доминированием.

— Нет. Тебе нравится, когда я тебя прижимаю. — Из-за этой насмешки Алли зарычала. — И тебе нравится, когда я жёстко трахаю тебя, да, детка? Нравится, когда мой член в тебе.

Когда он сомкнул губы вокруг пульса и сильно всосал кожу, чтобы пометить, она прорычала:

— Не смей меня метить! — Ублюдок укусил её. Хуже того, он не отпускал, пока вонзался в неё. Но Алли перестала сопротивляться, когда оргазм сотряс тело с силой, способной лишить сознания. Когда она закричала, и лоно стиснуло член, Деррен выругался ей в шею. Загнав свой член так глубоко, как только мог, он взорвался и заполнил её семенем. Глубокое чувство мужского удовлетворения поселилось в Деррене и его волке.

Очень долго они оба молчали. Алли заговорила первой.

— Ты меня укусил. — И её волчице это нравилось, предательница.

— Да. — Он начал отстраняться… но обнаружил, что не желает покидать её тело. Он со стоном нырнул обратно в её лоно. — Ещё раз.

Деррен не слишком удивился, когда проснулся в одиночестве. После очередного раунда на кухонном полу они с Алли перебрались в спальню, где Деррен заставил её кончить ему на язык, прежде чем они уснули. Через какое-то время он проснулся, и они снова занялись сексом. Он собирался провести ещё один раунд, но Алли не было.

Увидев, что на улице ещё темно, он спустился на кухню где надел джинсы и пошёл на поиски. Он нашёл Алли в точности там, где и думал — в гамаке. Она морщилась от боли и беспокойно извивалась. Деррен уже много раз видел, как такое происходит во сне.

Его накрыло чувство защищённости, и волк взвыл от беспокойства. Деррен присел на корточки и легонько поцеловал Алли в губы. У неё веки дрогнули, но взгляд был затуманенным и далёким. У него возникло чувство, что она не до конца проснулась, и не видит его.

— Ты в безопасности малышка, — пробубнил он. Где бы в своих снах она ни была, там небезопасно.

— Я не могла выбраться, — бормотала она так тихо, удивительно, что он услышал. — Я не могла выбраться и предупредить их. — Она опять закрыла веки. Он не понимал, что это значит, но точно знал, что не оставит Алли здесь одну. Подхватив её на руки, он устроился в гамаке, и уложил её на себя. Провёл пальцами по её волосам, а другой рукой погладил по спине, наслаждаясь тем, что может прикасаться к ней, когда заблагорассудится. Это… успокаивало его, как-то умиротворяло. Всё время, что он сдерживался, сопротивляясь желанию прикоснуться к ней, было мучением, и это не имело ни малейшего смысла.

После этого он и умственно и физически находился на грани срыва… будто он уже много лет страдал от отсутствия контакта кожи с кожей. Но голодал лишь по прикосновениям Алли. И он очень остро это чувствовал. Если бы Деррен точно не знал, что она пара другого, задался бы вопросом, а не его ли она пара. Это бы объяснило собственнический инстинкт, появившийся в самом начале. Объяснило бы одержимость его волка. Объяснило бы глубину голода по ней.

Деррен никогда не хотел женщин — чёрт, ничего — так, как хотел Алли Маршал. Никогда прежде он не чувствовал что сойдёт с ума, если её не получит. Теперь, когда Деррен, наконец, заполучил её, когда знал, каково быть в ней и чувствовать, как она кончает, его голод должен технически ослабнуть. Но нет. Дикая, бритвенно острая потребность по-прежнему была всепоглощающей. Одной ночи с ней недостаточно.

Деррен посмотрел на укус — свою метку — на её шее, и его волк удовлетворённо зарычал. Метка — символ обладания, и для перевёртыша оставить метку на другом, по сути, временное притязание.

Каким-то образом, Деррен с самого первого толчка знал, что одной ночи будет недостаточно. И возможно метки, что она оставила на нём, говорили о том, что она чувствовала то же самое. Но перевёртыши, как известно, оставляли метки, если секс был диким, и нельзя отрицать, что произошедшее между ними, было дико и первобытно. Почему бы Алли не оставила на нём метки, не отделается от него. Ему нужно больше, чем одна ночь. Конечно, она будет противиться, хочет она его или нет, потому что Алли упряма. Но Деррен знал, что не подчиниться и не оставит её в покое… даже если у неё есть потенциал быстро превратиться в его зависимость.