Волчья печать (СИ)

Глава 26

Он впервые находился на рынке невольников… с другой стороны. И раньше-то бывал нечасто: подбором слуг занимались специально обученные люди. Но и представить не мог, что окажется в этом месте в качестве товара.

Утреннее солнце светило неестественно ярко, или же так казалось после мрачного сумрака его ночной тюрьмы. Слепило глаза, так что хотелось зажмуриться и укрыться. Жар опалял кожу: на мужчине по-прежнему не было никакой другой одежды, кроме тонких, уже изрядно истертых брюк. Хорошо, хоть их не сняли, меньше всего на свете ему хотелось бы предстать перед улюлюкающей толпой обнаженным. Не потому, что это смутило бы. Но просто там, в этой толпе должна была находиться ОНА. Лиаль. И она не должна была видеть его покоренным. Униженным до такой степени.

Здесь находился и его вчерашний ночной гость. Бугай из подземелья и вправду оказался если не самым главным, то кем-то вроде того. Именно он принимал деньги за проданных рабов, и он же расхваливал достоинства новых — тех, которые только выходили на подиум, представая перед глазами покупателей.

Закрепленная на массивных цепях круглая деревянная платформа-сцена вращалась, поскрипывая, предоставляя тем самым зрителям возможность рассмотреть живой товар со всех сторон. Цепи крепились к огромному колесу, установленному на вершине каменного столба посреди площадки и приводимому в движение тоже рабами. Они медленно двигались по кругу, надавливая на рычаги скрипучего механизма, и этот монотонный скрипучий звук как будто драл кожу, пробирая до самых внутренностей.

Рейтон стоял у подножия сцены в ожидании своей очереди вместе с соседом по подземелью. При свете дня тот уже не выглядел так уверенно, как ночью, наоборот, стало казаться, что происходящее напрягает его. Сильно-сильно напрягает. И страшит. Он озирался по сторонам с явной тревогой, высматривая знакомых в толпе, и оказалось, что предел его мечтаний состоит в том, чтобы попасть к одной из прежних хозяек.

— То, к чему ты привык и хорошо изучил, намного лучше нового. Его не стоит бояться, потому что ты точно знаешь, чего ждать от каждого момента. Если женщина запомнила тебя как старательного любовника, однажды она захочет это вернуть. Значит, тебе крупно повезло. Не надо привыкать к прихотям новой хозяйки, не надо искать способов ее ублажить. Глядишь — и сам сможешь получить удовольствие, — он бубнил, мешая сосредоточиться, и внутри нарастало раздражение.

Что же должно было случиться с мужиком, чтобы он начал мыслить настолько приземленно? Добровольно записал себя в рабы и даже не собирался что-то изменить?

Для себя Рейтон решил, что если Лиаль все же не появится, он не достанется никому другому. Был практически уверен, что найдет выход. Выберется, а потом все, кто хоть как-то замешан в его похищении, станут держать ответ перед разъяренным волком. Но это потом. А сейчас главное, чтобы ОНА пришла. Мужчина не оставлял надежду увидеть ту, которая столько времени уже занимала все его мысли. Им о многом, очень о многом надо было поговорить. Но прежде разговоров…

— Эй, пошевеливайся! — неожиданно почувствовал резкий тычок в спину, и с трудом устоял на ногах. Два хмурых молчаливых стража подхватили его под руки, выволакивая на площадку.

По толпе сидящих прошелестел не то восхищенный, не то ошеломленный шепот.

— Да-да, вы не зря изумляетесь, — довольно воскликнул торговец. — Это поистине достойный экземпляр. С ним будет непросто справиться, но тем он и ценен. Если среди вас есть любительницы острых ощущений, доставайте, скорее, свои кошельки. Перед вами настоящий хищник, и только вы сможете решить, выпустить ли на волю его подлинную сущность, или же наслаждаться человеческими умениями. А их у него ох, как много.

Платформа дернулась, закрутившись сильнее, и лица покупателей замелькали перед глазами. Отсюда, с высоты сцены, он мог без труда рассмотреть всех тех, кто пришел за необычным, но столь вожделенным товаром.

Торговец выкрикивал что-то еще, расхваливая выставленного на продажу раба, но это уже не имело значения. Рейтону стало плевать, что несет про него этот тип.

Лиаль среди покупателей не было. Не приехала. Он не чувствовал ее присутствия, не ощущал запаха. И дело было не в обилии других людей на площади. СВОЮ женщину Рейтон узнал бы и среди большей толпы. Понял это абсолютно точно, хоть и продолжал зачем-то всматриваться в лица сидящих.

Не приехала. Не захотела увидеть, не простила даже в обмен на просьбу о помощи.

Что же… Он это заслужил. За свои ошибки надо нести ответственность, и, похоже, пришло его время платить по счетам.

— Развернись, покажи себя во всей красе! — отдал приказ торговец, ткнув его рукояткой плети. Понял по мрачному выражению лица, что обещанного, многократно умноженного вознаграждения ждать не приходится, и потому решил больше не церемониться с пленником. И когда тот не пошевелился, взмахнул рукой, раскручивая в воздухе длинную, словно змея, плеть с металлическими надсечками. Еще мгновенье — и она опустилась бы на спину, разрывая и без того воспаленную от солнца кожу. Но Рейтон распрямился, перехватывая ее рукой. Даже не поморщился, когда острые звенья впились в ладонь — и брызнула кровь. Лишь в глазах полыхнула такая ярость, что торговец попятился и ослабил натяжку хлыста.

— Кто желает приобрести этого зверя? Вам обеспечены бесконечно длинные, жаркие ночи. Да, его придется укротить, но тем слаще окажется долгожданное наслаждение. Жду ваши ставки!

Желающих оказалось много. Слишком много. И знатные дамы в возрасте и молоденькие красотки наперебой начали выкрикивать, называя цены одну выше другой.

Рейтон же продолжал исследовать толпу. Нет, он больше не искал среди людей ту, в которой нуждался, но теперь ему нужно было найти другой способ выбраться отсюда. Руку по-прежнему стискивал блокирующий силу браслет, а значит, надо было дождаться самой высокой ставки. Со своей новой хозяйкой он разберется потом. Вернет ей всю потраченную сумму — или уничтожит, если она окажется не слишком сговорчивой и не захочет дать вольную.

Но неожиданно восторженно-звонкие женские голоса перекрыл мужской. Ставка была огромной, словно сбылось ночное обещание Рейтона торговцу. Да только выкрикнувший ее мужчина был ему незнаком. Для кого он собирался купить раба? Для подросшей дочери, чьи капризы привык безоговорочно исполнять? Или для ненасытной жены, которую не мог удовлетворить самостоятельно? Или он и сам был слугой, присланным по чьему-то приказу?

В сердце опять всколыхнулась надежда: отчаянно захотелось, чтобы этот незнакомец оказался посланником Лиаль. Но обдумать это, как и рассмотреть кричавшего, Рейтон не успел: с первого ряда поднялась укутанная в черный плащ женщина. Наверное, молодая: слишком грациозно она двигалась. Да и голос был высоким и звонким. Вот только откуда у нее такие деньги? Новая ставка многократно превысила предыдущую.

Мужчина, говоривший до этого, моментально озвучил новую сумму. Удвоил прежнюю, но только в его голосе на этот раз отчетливо звучало волнение. А незнакомка в плаще легко взбежала на подиум, останавливаясь перед распорядителем торгов. После ее нового заявления на площади стало тихо. Зрители пребывали в шоке. Рейтон, понятия не имевший, сколько могут стоит рабы для сексуальных утех, как-то в один миг понял, что дама, чье лицо из-за одежды рассмотреть было невозможно, заплатила за него поистине фантастическую стоимость.

— Продано! — довольно воскликнул торговец, делая знак охранникам, и те вмиг оказались рядом, снова стискивая Рейтона с двух сторон стальной хваткой. — Уверен, вы не пожалеете о своем выборе! — он расплылся в слащавой улыбке, раскланиваясь перед женщиной, но та даже не взглянула на него.

— Иди за мной! — бросила Рейтону и, не оглядываясь, быстро пошла с площади, словно не сомневаясь, что он последует за ней.