Волки Локи

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ: ФИН — ВСЕ РАЗВАЛИВАЕТСЯ

Райдер Пол, снова превратился в человека, и Мэтт притащил его к сараю Болдуина. Фин и Мэтт стояли, уставившись на Райдера. За спиной пленника Болдуин рылся в большой картонной коробке, что-то бормоча себе под нос.

Мэтт задавал кучу вопросов, на все из которых Пол полностью отказывался отвечать, в то время как Фин взял на себя роль силовика: он сбивал Пола на землю каждый раз, когда тот пытался встать и убежать.

Хотя он был воспитан вокруг драк и суровой дисциплины, Фин все равно чувствовал себя ужасно. По крайней мере, Лори не было в сарае, чтобы видеть его таким. Он даже не причинил вреда Полу, просто не давал ему сбежать, но Фин знал, что Мэтт был слишком хорошим парнем, чтобы выбить из кого-то ответы. Не то, чтобы Фин был плохим. Он просто был не такой хороший, как Мэтт. Кроме того, здесь был порядок стаи; признавал ли кто-нибудь это или нет, Фин знал, что Мэтт был главным. Поэтому он молча стоял и ждал, пока Мэтт решит, что им нужно делать.

— Ага! — выпалил Болдуин.

Фин взглянул на него и покачал головой. По крайней мере, Болдуина не пугала вся эта история с захватом врага. Он вытащил из кармана грязную рубашку с ремешками и стал распутывать ее от рождественских огней.

— Это смирительная рубашка, — сказал Болдуин в ответ на взгляд Фина.

Все это время Мэтт продолжал говорить, расспрашивая о планах Райдеров, их путешествиях, о том, где находится Мьельнир, и зачем Райдерам понадобился щит. Это была пустая трата времени; Райдеры не предавали стаю. Фин знал это и уважал. Если бы ситуация изменилась на противоположную, если бы Мэтт или Фин попали в плен, Фин был уверен, что они бы тоже не отвечали.

— Он не собирается говорить, — тихо сказал Фин. — Череп и Хэтти убьют его, если он это сделает.

— Мы им не позволим, — настаивал Мэтт. — Он повернулся к Полу и добавил: — Ты расскажешь нам, и мы защитим тебя.

Пол фыркнул и сделал грубый жест.

— Вот. — Болдуин держал в одной руке смирительную рубашку. Он выглядел совершенно невозмутимым, когда объявил: — Я прошел через фазу Гудини. Это спасательная куртка. — В другой руке у него был рулон клейкой ленты. — И это удержит его от криков. Мои родители не вернутся до завтра, но если соседи услышат крики здесь, они могут позвонить моей маме.

— Я… не уверен… — начал Мэтт.

— Пусть посидит и подумает, — предложил Фин. — Мы можем пойти, поесть и попытаться урезонить его позже.

— Я мог бы поесть, — вмешался Болдуин.

Через мгновение Мэтт сказал:

— Ладно.

Фин с облегчением заклеил Полу рот скотчем, а потом они с Мэттом засунули его в рубашку.

— Иди, — предложил Фин Мэтту. — Позволь мне дать ему несколько советов от волка волку.

— Хорошо, но потом я хочу поговорить с тобой, — очень тихо сказал Мэтт.

— Конечно, — ответил Фин, стараясь говорить как можно тише.

Потом Мэтт кивнул, и они с Болдуином ушли.

Фин уставился на Пола, пытаясь заставить младшего волчонка подчиниться, и сказал:

— Подумай, Пол. Скажешь ты нам или нет, Череп будет бить тебя, чтобы узнать, сказали ли ты что-нибудь. Ты можешь остаться здесь. Не будь дураком.

Пол фыркнул сквозь кляп и закатил глаза.

— Ты совершаешь ошибку, — сказал Фин, а затем вышел из сарая и закрыл за собой дверь.

В жизни Фина было не так уж много случаев, когда он чувствовал себя своим. Конечно, с Лори так и было, но даже там ему приходилось хранить много секретов. Быть частью команды, быть одним из потомков Севера, быть обреченным делать что-то реальное и важное — это было потрясающе, и у Фина возникло неприятное чувство, что это тоже скоро закончится. По тому, как Мэтт посмотрел на него, когда он сказал, что хочет поговорить, было ясно, что один из Райдеров рассказал Мэтту о Фине.

Пока парень шел к дому Болдуина, Фин признался себе, что ему следовало рассказать Мэтту и Лори о Райдерах и сделке с доставкой Мэтта, но он не мог. Учитывая все обстоятельства, Мэтт ему нравился, а если и не нравился, то он его уважал. Но это не означало, что он хотел поговорить с ними на глазах у всех. При мысли о том, что его не только выгонят, но и все возненавидят, его охватил страх.

Что, если Мэтт подумает, что я предатель? Я не такой, по крайней мере, не самый плохой.

Фин не был уверен, как поступит Лори. Сколько он себя помнил, она была самым важным человеком в его жизни, его партнером в беде, но теперь они были не только вдвоем. Теперь она доверяла Мэтту. Фин прошелся по крыльцу и вернулся во двор, обдумывая ситуацию. Болдуин был спокоен. Он будет вести себя прилично, несмотря ни на что. Близнецы были непредсказуемы; они вливались в коллектив, но все еще были довольно далеко от группы. Астрид вызывала у него дурное предчувствие; ему было все равно, что она о нем думает, но остальным она, похоже, нравилась. Если Райдеры скажут то, во что Мэтт поверит, если остальные прислушаются к ним, все может обернуться против него, и хотя он не собирался признаваться в этом вслух, он не хотел, чтобы его выгнали. Ему нужно было поговорить с Лори и Мэттом.

Он уже протянул руку, чтобы взяться за дверную ручку, чтобы войти в дом, когда дверь открылась. Лори стояла, нахмурившись, и струйка страха взорвалась внутри него.

— Что?

— Я устала от этого, — начала она. Она закрыла за собой дверь и подошла к Фину.

— О чем ты?

— Ты ведешь себя так, будто я вообще не в состоянии о себе позаботиться! — воскликнула она. — Ты не можешь продолжать так со мной поступать.

Каждое мгновение беспокойство о том, что его попросят уйти, усиливалось. Если он уйдет, то заберет с собой Лори. Он не мог оставить ее здесь одну. Дядя Стиг, Крис, да вся семья на самом деле, они все возненавидят его, если Лори пострадает… или еще хуже.

— Да? Но, ты могла пострадать, — прорычал Фин.

Лори ткнула его пальцем в грудь.

— Как и ты, или Мэтт, или Болдуин…

— Вообще-то я не могу, — перебил его Болдуин.

Фин растерянно огляделся.

— Вот, — сказал Болдуин. Он высунулся из окна верхнего этажа и смотрел на них. — Мэтт мог пострадать, и вы оба. Волки действительно ненавидят тебя, Фин. Они сказали, что ты на их стороне, и ты дал им щит.

Фин и Лори одновременно повернулись и уставились на Болдуина.

— Если у нас будет время, например, попозже, не мог бы ты открыть дверь, чтобы я мог увидеть омелу? — спросил Болдуин.

Не глядя на кузину, Фин знал, что на ее лице было точно такое же недоверчивое выражение.

— Нет, — спокойно ответил Фин.

Болдуин поднял обе руки в умиротворяющем жесте.

— Просто мысль!

— Тупица, — огрызнулся Фин, но тут же почувствовал себя виноватым, когда понял, насколько обидел Болдуина. Из всех потомков Болдуин был единственным, кто на самом деле не раздражал его. Это был какой-то странный результат того, кем он был — все любили Бальдра в мифах — но знание того, что в этой смеси, вероятно, было что-то странное от Бога, не делало его менее реальным.

— Я собираюсь заказать пиццу, — выпалил Болдуин. — Именно об этом я и пришел спросить. Вы хотите что-нибудь особенное?

— Как хочешь, — сказал Фин как можно вежливее. Он чувствовал себя неловко из-за того, что Лори наблюдала за ним, но Болдуин не был виноват в том, что он был странным. Не больше, чем Лори виновата в том, что она открывала двери или Фин виноват в том, что он превращался в волка. Фин взглянул на Болдуина. — Извини.

Болдуин ухмыльнулся.

— Все нормально. — А потом он ушел, задавая вопросы о пепперони и оливках.

Как только он ушел, Фин и Лори остались одни на крыльце. Теперь, когда Лори знала все его секреты, ему было тяжело находиться рядом со всеми этими людьми и стараться быть самим собой, не расстраивая никого из них. Он приготовился к тому, что она накричит на него из-за Райдеров.

Но вместо того, чтобы наброситься на него из-за того, что только что сказал Болдуин, Лори продолжила свою тираду, которую начала, выйдя на улицу:

— Я не хочу умирать, и никто из нас тоже, но если мы не остановим Рагнарек, то все умрем. Так что, если мы собираемся остановить это, то все должны делать то, что можем. Я — часть этого, и тебе нужно с этим смириться.

— Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности. Торсен тоже, — пробормотал Фин.

— Мэтт приходит в себя. Может быть, ты попробуешь сделать то же самое, — предложила она.

Фин хмыкнул.

— Может быть, ты останешься там, где безопасно. Я — потомок, который должен сражаться, а не ты.

Она встала и посмотрела на него сверху вниз.

— Прекрасно! Ты сопротивляешься, но даже не пытайся делать вид, что я тебе не помогаю. Я открыла ту дверь, что дала нам щит, который ты отдал Райдерам.

Фин посмотрел прямо на нее. Она слышала, что сказал Болдуин; на мгновение ему показалось, что она пропустила это мимо ушей. Он покачал головой.

— Твое умение открывать двери — это бегство. Как ты собираешься защищать себя от монстров, которые продолжают приходить?

Она сморгнула слезы, которые появились на глазах.

— Мы же команда. Мы спасаем друг друга и сражаемся вместе. Это то, что делают команды. Вот как мы остановим Рагнарек. Ты же волк. Думай об этом как о стае.

Думать о стаях было проблемой. Большую часть своей жизни самым важным человеком в его жизни была Лори; он всегда считал, что они будут стаей из двух человек, как только она перевоплотится или что он спрячет своего волка, чтобы защитить ее, если она не станет волком. Может, у него и не было родителей, но была сестра. Если он хочет быть хорошим товарищем по стае, хорошим братом, он должен оберегать ее, так что если она не позволит ему защитить себя, может быть, лучше всего вернуться домой, оставив спасение мира Торсену.

— Ну, может быть, я не хочу быть частью этой стаи! Может, нам обоим стоит вернуться домой, где безопасно.

— Ты такой идиот! Здесь больше нет безопасности. Миру приходит конец. — Она вошла внутрь, хлопнув дверью и оставив его снаружи. Он остался один, и он сказал себе, что это то, чего он хочет, что он не хочет быть частью какой-либо команды. Но как только за ней закрылась дверь он понял, что это совсем не то, чего он действительно хотел. Он просто не хотел, чтобы Лори пострадала… или узнала, что он сделал, и возненавидела его.

Фин провел рукой по лицу. Он был изранен, весь в синяках, устал и, если быть до конца честным, напуган. Одно дело иметь дело с Райдерами, но совсем другое — думать, что если он потерпит неудачу, если кто-то из них потерпит неудачу, то наступит конец света. Это было намного хуже, чем получить небольшую оплеуху. Сначала он думал, что Череп и Хэтти сошли с ума, говоря о конце света, но теперь, когда он был в середине борьбы против них, чтобы остановить конец света, он чувствовал себя таким… большим. Что, если Мэтт попросит его уйти? А что, если он этого не сделал, но они потерпят неудачу? Что, если Змей убьет Мэтта? Что, если они пойдут против троллей или Мары, или, кто знает, чего еще, и Лори пострадает? Что, если Болдуин умрет, как в мифах? Что, если он или Лори каким-то образом станут злыми или что-то еще, потому что они были потомками Локи? Откуда ты вообще знаешь, что становишься злым? Он закрыл глаза и постарался не думать ни о каких вопросах, на которые не мог ответить, особенно о последнем. Он не знал, сколько просидел так, прежде чем дверь открылась. Он ожидал, что это Лори или Болдуин, но, повернув голову, увидел Мэтта.

— Неужели ты думал, что я не узнаю, что ты украл щит? — спросил Мэтт. — Ты мог бы мне сказать. Тогда ты мог бы пойти со мной в лагерь.

— Я был в лагере. Я спас твою задницу, Торсен. Снова. Я не уверен, что ты имеешь в виду, но…

— Не надо, — прервал его Мэтт. — Теперь я понимаю. Ты сам предложил вернуть щит. Тогда ты не захотел идти в лагерь. Ты не хотел, чтобы я знал, что ты связан с Райдерами.

— Волки платят взносы, — сказал Фин. — Это были мои и Лори. Я не знал, что щит имеет значение, просто мне нужно было его получить.

— А насчет того, чтобы доставить меня? — спросил Мэтт.

Фин замер. Он знал, что это была плохая идея, идти за щитом, но он не думал, что Череп действительно скажет Мэтту. Что? Он что, перестал драться? Фин издал низкий горловой рык.

— Но я этого не делал! Я сражался на твоей стороне против Райдеров. Я везде был с тобой и сражался с монстрами на твоей стороне. Я мог бы согласиться доставить тебя, но не сделал этого.

Они столкнулись лицом к лицу. Сердце Фина колотилось так, словно они дрались, хотя все, что они делали, это смотрели друг на друга.

аконец, Мэтт расправил плечи и кивнул.

— Хорошо. Я тебе верю. Но больше никаких секретов. Теперь мы должны быть командой, доверять друг другу, прикрывать друг друга, чтобы никто не пострадал.

Фин хотел сказать что-нибудь умное, притвориться, что он не ошибся, но не мог, он чувствовал бы себя ужасно, если бы кто-то пострадал из-за него, и он действительно хотел спасти мир. Он слегка пожал плечами, но промолчал.

— В Рагнарек Локи был врагом Тора, — сказал Мэтт. — Но в других историях, они были друзьями. Они путешествовали вместе. Они сражались бок о бок. Мы должны быть такой версией. Друзьями.

И Фин не знал, что сказать, поэтому он остановился на:

— Пофиг.

Мэтт повернулся и ушел, и Фин почти ожидал, что Рей, Рейна и Астрид выйдут, чтобы прочитать ему лекцию о чем-то другом. Казалось, все хотят сказать ему, что он делал неправильно или, что еще хуже, что он сделает неправильно.

Через двадцать минут, когда принесли пиццу, и Болдуин вышел, чтобы заплатить за нее, Фин взял одну из двух коробок и последовал за Болдуином на кухню. Астрид уже была там.

— Я все достала, — сказала она, указала на стойку, где были аккуратно расставлены: тарелки, салфетки, стаканы, соль, перец, сыр пармезан и хлопья красного перца.

— Спасибо, — сказал Болдуин.

Астрид улыбнулась ему.

— Ты все сделал. Эта часть была легкой.

— Подлиза, — пробормотал Фин.

Вместо того чтобы огрызнуться в ответ, Астрид повернулась к нему со своей надувной улыбкой.

— О, и тебе тоже спасибо, Фин, за то, что ты есть!

Он щелкнул зубами, и она вышла из кухни.

Когда Астрид ушла, Фин сказал:

— Я ей не доверяю.

— Ты никому не доверяешь, — сказал Болдуин.

— Неправда. — Фин взял кусок пиццы и откусил кусочек. — Я доверяю Лори, Торсену… и тебе.

Болдуин пожал плечами.

— Конечно, но мне все доверяют. Это похоже на защиту. Кажется, как будто я не в счет. Мэтт — наш лидер. Может, Астрид тебе и не нравится, но в этом она была права. Именно он поведет нас в большую битву, верно? Ты вроде как должен ему доверять, иначе тебя бы здесь не было.

Фин знал, что Болдуин прав, но ему все равно не нравились ни Астрид, ни Близнецы. Может быть, волки не любят ведьм? Он жевал пиццу, пока думал об этом. Он спросит об этом Мэтта позже. Сейчас он просто хотел немного отдохнуть. Болдуин тоже был не разговорчив. Он был не такой настойчивый, как Лори и Мэтт.

— Еда? — Рейна… или, может быть, Рей… сказала, когда близнецы вошли. Фин их воспринимал как единое целое.

Все остальные последовали за ними. Лори, Мэтт и Астрид над чем-то смеялись, а Болдуин стоял и ухмылялся так, что Фину захотелось поладить с детьми-ведьмами. Может быть, он просто был трудным.

— Не хочешь посмотреть фильм? — Болдуин указал на дверь куском пиццы.

Фин кивнул и взял еще один кусок.

Они оставили кухню остальным и направились в гостиную, чтобы решить, что смотреть. У них было больше шансов избежать какой-нибудь девчачьей чепухи, если они делали выбор, пока все три девочки были на кухне. Было приятно иметь кого-то на своей стороне. Лори казалась очень злилась на него, а Мэтт не был точно зол, но Фин подумал, что это только потому, что он решил не злиться. Он выглядел очень обиженным из-за всей этой истории с Райдерами.

Я бы хотел проломить Черепу черепушку.

— Фин?

Он посмотрел на Болдуина, который доставал из шкафа фильмы.

— Ты опять рычишь, — сказал Болдуин. — Это немного странно. — Затем он поднял обе руки, чтобы Фин мог рассмотреть варианты. В одной руке он держал «Звездные войны», в другой — фильм с изображением взрыва на обложке, дальше выглядывал ковбой. — Космос или Земля? Монстры или люди?

— Любой из них. Просто ничего о танцах или еще о чем-нибудь, — Фин сделал воздушные кавычки пальцами, — «трогательном».

Они поставили фильм как раз в тот момент, когда все входили в гостиную. Астрид плюхнулась на пол. Рей и Рейна сели на диван рядом с Лори. Осталось два стула. Мэтт, будучи Мэттом, предложил один Астрид, которая рассмеялась и сказала ему:

— Садись сам. Я счастливее на полу.

Фин открыл рот, чтобы сделать замечание, но Болдуин торопливо заговорил:

— Они не принесли ни хлопьев с красным перцем, ни сыра.

После того, как они оба выхватили кусочки из одной из коробок, Фин предложил:

— Я могу сходить.

— Хорошо, — согласился Болдуин, но все же направился на кухню.

Они нашли банку с хлопьями красного перца, стоявшую на стойке прямо там, где она была раньше

— Мне нравится эта штука, — сказал Фин.

— Мне тоже! Мама не знает, но я перебираю банки с этим. — Болдуин протянул свой кусок пиццы, и Фин вытряхнул на него хлопья перца.

Когда они вернулись в гостиную, Болдуин откусил кусочек пиццы и тут же закашлялся.

— Болдуин, ты в порядке? — спросил Мэтт.

Болдуин схватился за горло.

Лори схватила стакан с водой и протянула ему.

— Вот, запей.

Но Болдуин бросился к Фину, схватив его за руку с такой силой, что чуть не сбил с ног.

— Может, он неправильно вдохнул. — Фин стукнул Болдуина по спине.

Фин взял у Лори стакан воды и попыталась помочь Болдуину сделать глоток.

Это тоже не помогло, поэтому Фин переключился на выполнение маневра Хеймлиха, о котором они говорили на уроке здоровья. Мэтт понял и оттолкнул всех остальных. Когда Болдуин замахал руками, стакан с водой упал и разбился на полу. Болдуин одной рукой вцепился в свое горло, а другой схватил Фина.

А потом он… остановился.

Он перестал хватать Фина, перестал двигаться и перестал дышать. Он просто остановился.

Фин почувствовал, как тело Болдуина поникло, и опустил его на пол. Он попытался нащупать пульс и не нашел его. Он отчаянно колотил Болдуина в грудь, как видел в телешоу. В кино это срабатывало. Люди давили на грудь и что…? Фин на мгновение задумался. Они вдували воздух в рот человека. Фин сжал руки в кулаки и сильно толкнул Болдуина в грудь. Ничего не произошло.

Пока он это делал, Мэтт протянул руку и нащупал пульс.

Когда Фин наклонился, чтобы вдохнуть воздух в рот Болдуина, Мэтт схватил его за плечо.

— Он мертв.

— Нет, нет, нет! Он не может умереть. Он даже не чувствует боли. Нет, — ответил Фин.

Мэтт встретился взглядом с Фином и покачал головой.

— Фин…

— Нет, — прорычал Фин. — С ним все в порядке. Вы, ведьмы, сделайте что-нибудь.

— Магия не может изменить смерть, — сказала Рейна.

Астрид начала всхлипывать. Она рухнула на Мэтта, который обнял ее, чтобы поддержать.

— Это похоже на миф! Бальдр мертв! — Астрид ткнула пальцем в Фина. — И что же ты сделал?

Когда Фин опустился на колени рядом с неподвижным телом Болдуина, никто не заговорил, чтобы сказать, что Астрид была неправа, что это не вина Фина. Мэтт обнял Астрид, которая всхлипывала. Рейна и Рей посмотрели на Фина с широко раскрытыми глазами. Лори стояла неподвижно. Она ничего не говорила, ничего не делала. Она только смотрела на Болдуина.

— Помоги мне, — сказал Фин.

Рей подошел и помог поднять Болдуина.

В тишине Фин и Рей молча отнесли Болдуина в его спальню.

— Я держу. Откинь одеяло. — Фин переместился так, что держал весь вес тела Болдуина.

Как только Рей это сделал, Фин опустил Болдуина на матрас. Не оглядываясь на Рея, он сказал:

— Уходи.

— Это не твоя вина. Ты пытался спасти его, — тихо сказал Рей.

— А теперь убирайся, — прорычал Фин.

потом он сел на пол рядом с Болдуином.

— Я не понимаю. — Слезы начали падать. — Дурацкие долбаные мифы. Как ты мог задохнуться? — Фин устроил тело Болдуина так, чтобы казалось, будто он спит, а потом натянул простыню на лицо.

Миф стал явью: Болдуин умер… а это означало, что все произошло из-за действий Локи, из-за его действий.