Волки выбирают пряности

Букет 15. Белый Север

Мы расположились за одним из столиков, и передо мной тут же поставили завтрак и горячий чай — как раз то, что нужно для восстановления сил. Оставалось только удивляться широте лисьей и турьеровской души. У меня ведь с собой даже денег не было, чтобы с ними расплатиться. Разве что монетка ичши, даже не являющаяся туйе.

Пока я ела, Диан не сводил с меня внимательного взгляда. Наверное, пытался снова почувствовать волны магии и, судя по нахмуренному лбу, — безуспешно. Жена от него не отставала, и от пристального внимания этих двоих мне даже стало не по себе.

Внезапно Алиса выдала:

— Ты странно пахнешь.

Эмм…никогда не слышала в свой адрес ничего подобного. Даже и не знаю, отнести это замечание к разряду комплиментов, или всё же оскорблений?

— Не как обычный человек, — развила мысль лиса. — Но и не как маг. И явно не как двуликая.

Устав удивляться, я спокойно отпила чай и задумалась над услышанным.

Двуликие славились своим тонким обонянием, и ходили слухи, что некоторые из них способны улавливать даже тончайшие запахи. Похоже, Алиса обладала такой особенностью, а значит, её слова имели смысл.

— Так не бывает, — возразил на её реплику Диан. — Она либо человек, либо маг, либо двуликая. Четвёртого не дано.

Я хотела возразить, что являюсь обычным человеком, но тут же прикусила язык. Учитывая мутную родословную, ни в чём нельзя быть уверенной. Сейчас вопрос только в том, можно ли целиком и полностью открыться своим неожиданным благодетелям.

— Вы знаете кого-нибудь по имени Хильд? — я решила начать с вопроса, который прежде не задавала никому.

Алиса с Дианом переглянулись, после чего лиса отрицательно покачала головой. А вот турьер напрягся и, не сводя с меня внимательного взгляда, уточнил:

— Почему ты об этом спрашиваешь?

— Раз спрашиваю, значит, мне важно получить ответ, — его взгляд я выдержала спокойно. — Вы ведь хотели услышать мою историю?

Турьер ответил не сразу. По выражению лица стало понятно, что имя ему знакомо. Конечно, такое имя могли носить хоть тысячи человек, но, по крайней мере, мне не встречалось ещё ни одного.

— Хильдом зовут главного придворного мага, состоящего на службе у короля, — спустя несколько мгновений произнёс Диан. — Не знаю, насколько он тот, о ком ты хотела услышать, но другие с таким именем мне неизвестны.

Снова услышав упоминание о королевском дворе, я практически не удивилась. Было бы странно, окажись Хильд простым рыночным торговцем.

И что теперь делать? Ехать в столицу и искать встречи с придворным магом? Просто смешно. Даже с нормальными документами осуществить это нереально — с таким высокопоставленным лицом просто так не поговоришь. К тому же, далеко не факт, что он окажется именно тем, кто предупреждал родителей об опасности семь лет назад. Хотя, нельзя не отметить, что вероятность этого очень высока.

Я по-прежнему колебалась и не могла принять решение — рассказать всё как есть, или, как всегда, ограничиться полуправдой. Подробностями пропажи родителей я не делилась ни с кем, но сейчас желание изменить привычкам было велико.

В конце концов, справиться со всем в одиночку попросту нереально. А эта пара, пусть и по не совсем ясным причинам, предлагает помощь. Так почему бы ею не воспользоваться? Хуже уже точно не будет.

— Сколько себя помню, мы с родителями жили в Тамаринде, — решившись, начала я. — Они владели «Белым пионом» и вели тихую спокойную жизнь. Семь лет назад к нам домой пришёл человек по имени Хильд, который о чём-то их предупредил. После этого родители исчезли, а нас с младшим братом отправили по разным приютам. Сейчас я вернулась в Тамаринд, отыскала его и ввязалась в крупные неприятности…

Я рассказала обо всём.

Вообще обо всём.

Наверное, просто устала носить всё в себе, и возможность выговориться сняла с плеч тяжёлый камень. Упомянула и о мэре, и о посылках без обратного адреса, и даже о том, что узнала о фамильной броши.

Меня слушали, не перебивая, и с непередаваемыми выражениями лиц. Такой истории супруги явно не ожидали, и многое вызвало у них искреннее изумление. У Алисы от неконтролируемых эмоций даже случился полуоборот — появились милейшие ушки и нетерпеливо подрагивающий пушистый хвост.

— Вот это история… — потрясённо протянула она, откинувшись на спинку стула. — А я ещё жаловалась на свою ситуацию с родственниками…и всё-таки не мир у вас, а сплошной дурдом!

— Не у вас, а у нас, — поправил жену Диан. — Ты вообще-то уже четыре года, как здесь прописалась.

Алиса демонстративно фыркнула, а я не смогла не поинтересоваться, что он имел в виду. После того как узнала, что эта лисичка большую часть жизнь провела «по ту сторону», изумилась не меньше неё. Сразу захотелось задать множество вопросов, но я разумно промолчала. Не самое лучшее время для излишнего любопытства.

— Не зря мне твоё начальство никогда не нравилось! — Алиса посмотрела на Диана с таким негодованием, словно это он в чём-то провинился.

Турьер выглядел действительно озадаченным. В мой рассказ он, безусловно, поверил, но теперь испытывал явное замешательство.

— Весборт не дурак. Ему свойственно обдумывать каждый свой шаг и не поддаваться сиюминутным чувствам. Кроме того, при всех недостатках, он бы никогда не опустился до шантажа ребёнком. Скорее всего, мэр узнал о тебе какую-то важную информацию, которая и подвигла его сделать предложение. Другого объяснения у меня нет.

Другого объяснения не было и у меня. А если сразу несколько человек при обсуждении проблемы приходят к одному и тому же выводу, значит, скорее всего, этот вывод является верным.

— Можно взглянуть? — спросил Диан, кивнув на ворот моего платья, из-под которого выглядывала брошь.

Когда украшение оказалось у него в руках, турьер принялся изучать его с видом заправского ювелира. В это время Алиса продолжила задавать уточняющие вопросы, и я, видя её искреннее участие, без тени лукавства на них отвечала. В тот момент, когда лиса упомянула, что сама выросла в детском доме, я прониклась к ней окончательной и бесповоротной симпатией. Только тот, кто сам прошёл через подобное, может по-настоящему понять.

— Ты очень правильно поступила, что сюда приехала, — спустя некоторое время заверила Алиса. — В приют возвращаться нельзя.

А вот с этим я была не согласна.

— Как же Эрик?

— Нужно оформить над ним опекунство, — вставил Диан, закончив осматривать брошь. — Для начала собрать нужные бумаги, подать заявление и тем самым получить на него некоторые права. При нынешних законах даже мэр не сможет этому воспрепятствовать. К тому же, я займусь твоим делом лично.

Всё это, конечно, звучало прекрасно, вот только существовало одно ощутимое «но».

Я невесело усмехнулась:

— Уже говорила — у меня проблемы с документами и законом. Вряд ли ребёнка отдадут преступнице без постоянной работы и места жительства, пусть даже она и является его сестрой.

— Ну, насчёт работы — это не проблема, — тут же откликнулась Алиса. — Нашему новому кафе крайне необходимы надёжные сотрудники. А что до жилья… — она скосила глаза на Диана. — Мы ведь можем приурочить комнату к оплате труда?

— Можем, — кивнул турьер. — Но проблемы с документами это не решит. В этом отношении Юта права.

Заметив, что жена собирается что-то возразить, он добавил:

— Я подумаю, что можно сделать. Пара дней в запасе есть. А сейчас, — он поднялся с места, — пойду посмотрю, что там творит наша Лиска.

Диан скрылся в соседнем зале и, судя по всему, отправился на второй этаж. В это время к нашему столику подошла официантка и сообщила Алисе, что та ей срочно для чего-то нужна. Мне было немного неловко из-за того, что отнимаю время, да и вообще бесплатно пользуюсь гостеприимством, поэтому я предложила свою помощь.

— Отлично, заодно попробуешь себя в роли официантки, — легко согласилась Алиса. — Вдруг и, правда, доведётся у нас поработать?

Наспех попросив одну из работниц объяснить мне, что нужно делать, она помчалась к барной стойке. В общем-то, как оказалось, ничего сверхсложного в работе официанткой нет. По крайней мере, когда зал полупуст, а твои действия находятся под чутким контролем.

Разнося заказы, я то и дело замечала, что большинство лисов выбирают десерты. Многочисленные торты, пирожные, пироги и суфле пользовались необыкновенной популярностью. Даже в кофе и чай клиенты просили добавлять по три ложки сахара. А некоторые — даже по четыре. Сладкоежки.

Кто-то приходил, кто-то уходил, перед глазами мелькали незнакомые лица, и я неожиданно увлеклась. Попутно отмечала, что интерьер кафе можно сделать ещё лучше, если добавить больше живых цветов. Составить композиции, подходящие по цветовой гамме, дополнить их некоторыми аксессуарами, и «Сладости и пряности» станут ещё краше.

Жаль, что даже с головой уйдя в новое для себя занятие, я не могла не думать о своём зыбком положении. Здесь, в кафе будто существовал кусочек рая, лишь на миг подаренного мне. Было так волнующе приятно окунуться в чужую счастливую жизнь, хотя бы ненадолго стать её частью и на мгновение поверить, что у меня может быть так же. Любимое дело, любимая семья и абсолютная свобода. Кажется, последнего хотелось даже больше всего остального.

Свобода.

Само это слово словно дышит силой, говорит о новых горизонтах и зовёт вслед за собой.

Что может быть ценнее, чем возможность выбора и самостоятельного принятия решений? Когда твоё мнение уважают, к твоим словам прислушиваются, а не ставят перед фактом, шантажом заставляя совершить то, чего ты не хочешь.

О чём бы я ни пыталась думать, глубоко в подсознании всё равно крутились мысли о турьере Весборте. Бесконечно. По кругу. Не давая полностью расслабиться и наслаждаться сегодняшним днём.

А ещё я думала об Эрике, и не думать просто не могла. Чувствовала укоры совести за то, что пусть и на время, но оставила его одного. По-прежнему была уверена, что мэр не причинит ему вреда, но на душе всё равно было неспокойно. Я ведь не так давно обещала, что всегда буду к нему возвращаться и больше никогда не брошу.

Что ж, это обещание — лишний стимул справиться со всеми трудностями. Пока я зависима от мэра, мы с Эриком не сможем спокойно жить.

Ставя перед пожилой лисицей йогуртовый сорбет, мысленно я в очередной раз поблагодарила высшие силы за встречу с хозяевами кафе. Просто чудо, что всё сложилось именно так. Наверное, в самом деле, безвыходных ситуаций не бывает, а когда мы готовы отчаяться, судьба посылает нам тех, кто способен помочь.

Вот ведь… я ещё и предыдущие добрые дела не отработала. Того и гляди, скоро исчерпаю лимит чудес, и пойдут проценты.

Когда вернулась к барной стойке за очередным заказом, в кафе вошёл новый посетитель. Я стояла спиной к входной двери и потому его не видела. Но чувствовала.

Он принёс с собой знакомый свежий запах, вернувший меня на несколько недель назад. На короткие мгновения я снова оказалась на обрыве, где внизу бурлит холодная речная вода, а ветер гоняет стаи непослушных облаков.

Высший волк в лисьей деревне? Хотя я и не знала всех тонкостей взаимоотношений двуликих, ненависть между лисами и волками являлась общеизвестным фактом. Далеко ходить не надо — всего около двадцати лет назад между ними шла война.

Подходить к волку никто не спешил, и заказ пришлось принять мне. Отнеся пожилому лису кофе с молоком, я привела блокнот с ручкой в состояние боевой готовности и приблизилась к столику, за которым расположился высший волк.

Сохранять положенное официанткам приветливо-невозмутимое выражение лица, давалось большим трудом. При виде волка я продолжала испытывать необъяснимое волнение, сочащееся наружу сквозь слегка подрагивающие пальцы и чуть учащённое дыхание.

— Что желаете? — вместо того чтобы быть милой, улыбка вышла несколько натянутой.

Волк поднял на меня взгляд, и я порадовалась, что успела задать вопрос вовремя. Столкнись с голубыми глазами секундой раньше, однозначно запнулась бы на полуслове.

— Ягнёнка в пряном маринаде, — не глядя в меню, произнёс он. — Острый печёный картофель и чёрный чай.

Вот как — значит, волки, в отличие от лисов, предпочитают пряности.

Сделав запись неровным почерком, я отошла от столика, и в этот момент в зале появилась Алиса.

— Арден! — в отличие от моей, её улыбка была по-настоящему милой. — Давно не заглядывал!

— Всего лишь неделю, — не разделил её энтузиазма волк.

Не обращая внимания на угрюмый вид, лиса плюхнулась на соседний стул и принялась о чём-то его расспрашивать.

Пока на кухне готовили заказанное блюдо, я стояла, облокотившись на барную стойку, и неспешно скользила по залу взглядом. Рядом без умолка болтал бармен, но все его слова и шутки проходили мимо меня. В этот момент ужасно хотелось стать обладательницей исключительного слуха и услышать разговор, происходящий за стоящим неподалёку столиком.

О том, что Алиса с волком говорят обо мне, я поняла по взглядам, периодически летящим в мою сторону. При этом лиса что-то доказывала собеседнику, а тот отнекивался и принимал всё более недовольный вид.

— Твердолобый баран, а не волк! — стукнув по столешнице, вышла из себя Алиса.

— Не нарывайся, рыжая…

— Как был дальтоником, так и остался, — припечатала она и не приминула напомнить. — Волосы у меня светло-русые.

Как раз в разгар спора в зале нарисовался Диан, держащий на руках маленькую девочку лет трёх. Она посасывала большой полосатый леденец и бесцеремонно тягала турьера за волосы. Но, стоило ей заметить волка, как всё внимание тут же переключилось на него.

— Дядя Серый! — по-детски выговаривая слова, девочка протянула к нему руки.

Волк скосил глаза на довольную Алису:

— Твоя работа?

— Ну так я же рыжая, — ехидно заметила та и подозвала Диана. — Неси Лиску сюда!

Едва малышка оказалась рядом с волком, она снова к нему потянулась, явно прося, чтобы её взяли на руки. Высший страдальчески закатил глаза, но её безмолвную просьбу всё-таки выполнил.

— И что она в тебе нашла? — насупилась Алиса, ревностно поглядывая на дочь.

— Дядя Серый, — теперь маленькие цепкие пальчики впивались в волосы новой жертвы. — А превратись в собачку!

Волк глубоко вдохнул, явно борясь с собой, и в очередной раз наградил посмеивающуюся Алису испепеляющим взглядом. Сцена была уморительной, и я почувствовала, как на лице расцветает улыбка. На этот раз — настоящая и искренняя. Несмотря на хмурый вид и недовольство волка, было видно, что любовь девочки взаимна.

Эта возня привлекла не только моё внимание, и в сторону их столика с интересом посматривали многие посетители. Если хозяевам кафе доставались взгляды, полные обожания, а ребёнку — умиления, то на волка косились с настороженностью.

— Хочу собачку-у, — в очередной раз захныкала девочка, так и норовя сделать волка частично лысым.

— Да чтобы я, высший волк, развлекал какую-то девчонку! — пробормотал тот, отцепляя от себя её руки. Затем перевёл взгляд на Диана и попросил: — Будь так любезен, забери от меня это маленькое чудови…

Наткнувшись на взгляд больших, по-детски невинных глаз, он запнулся и скомкано поправил:

— Маленькое чудо.

Это самое чудо было явно против, когда турьер попытался пересадить её себе на колени. Девочка оказалась ужасно капризной и ни в какую не хотела расставаться с объектом своей симпатии, продолжая требовать, чтобы он превратился в «собачку».

— Вся в мать, — покачав головой, тяжело вздохнул Диан.

— Лиза, идём наверх, — проигнорировав высказывание мужа, обратилась к девочке Алиса. — Пока поспишь, а вечером пойдём гулять.

Такое предложение маленькую упрямицу тоже не устроило. Но уже через пару минут она вынуждено сдалась, хотя и выторговала для себя сказку. За этим последовал спор о том, кто ей будет читать. Алиса утверждала, что её присутствие требуется в кафе, Диан наставал, что ему необходимо разобрать бумаги, а волк уже явно жалел, что вообще сюда пришёл и прикидывал, как бы под шумок смыться.

— Может, ей почитаю я? — приблизившись, я посмотрела на чуть ли не плачущего ребёнка.

Синхронный вздох облегчения сорвался с губ уставших родителей, и Алиса рассыпалась в благодарностях. Мне было приятно, что могу лишний раз им помочь, да и вообще возиться с детьми я любила.

Избегая встречаться взглядом с волком, я склонилась к Лиске и взяла её на руки. Что странно, вырываться она не пыталась, и стоило мне прижать её к себе, как тут же присмирела.

Алиса проводила нас на второй этаж, где располагались жилые комнаты, и мы вошли в детскую. Эта комнатка оказалась небольшой и очень уютной — просто мечта любой маленькой девочки. Хм…интересно, сколько ещё раз я буду применять в этом кафе определение «уютный»?

— Веди себя хорошо и не мучай нашу гостью, — чмокнув дочку в лоб, велела Алиса и вскоре скрылась за дверью.

Когда мы остались наедине, маленькая лисичка окинула меня любопытным взглядом. Она сидела на кровати, подобрав под себя ноги и не вынимая изо рта уже практически съеденный леденец.

— Значит, тебя зовут Лиска? — спросила я, улыбнувшись.

Девочка деловито поправила растрепавшуюся светлую косичку и с величественным видом отозвалась:

— Елизавета.

Никогда такого имени не слышала. Должно быть, оно «с той стороны».

Всё под тем же любопытным взглядом я осмотрела комнату, взяла со стола толстую книгу и присела с ней на кровать. На обложке крупными буквами красовалась надпись «Сказки», а чуть ниже была нарисована спящая во ржи лиса. Кто-то подрисовал ей забавные чёрные усы и покрасил той же краской хвост.

А Елизавета-то растёт художником.

— Что там такого? — спросила девочка, заметив, что я подавляю смешок.

Уйдя от ответа, я раскрыла те страницы, где лежала закладка, и принялась читать.

Чем больше текста озвучивала, тем ярче в памяти всплывал недавний вечер, когда мы с Эриком точно так же проводили время за чтением. Всё-таки удивительно, до чего непредсказуема жизнь… Порой преподносит такие сюрпризы, что не устаёшь им удивляться.

Сказок мне не доводилось читать давно, а большинство из тех, что присутствовали в книжке, оказались и вовсе незнакомыми. Принцы, принцессы, маги…двуликие. На страницах нашлось место всем.

Первая сказка сменила вторую, вторая — третью, третья — четвёртую…а Лиска всё лежала с открытыми глазами и даже не думала засыпать. Создавалось впечатление, что маленькая плутовка даже и не собирается этого делать, бессовестно пользуясь возможностью просто так послушать сказки.

— Всё! — когда прошёл целый час, я демонстративно закрыла книгу.

— Ещё одну! — попросила девочка, умилительно надув губки. — Ну, пожалуйста!

Вздохнув, я подчинилась. Всё равно сегодня полно свободного времени, а чтение — один из лучших способов сбежать от реальности.

— Белый Север, — озвучила я название следующей истории, внимательно всмотревшись в приведённую к ней иллюстрацию.

На картинке изображались горы, пестрящий цветами луг и прекрасный белый волк, зависший в прыжке, будто в полёте. Иллюстратор был настолько талантливым, что изображение удивительным образом завораживало. Казалось, я ощущала на коже прохладный ветер, на губах — вкус диких цветов, а дух устремлялся куда-то к заснеженным верхушкам гор.

Я так увлеклась, что даже не сразу расслышала, как меня позвала Лиска. Следуя неизменной привычке, она дёргала меня за волосы и пыталась привлечь к себе внимание.

Сбросив оцепенение, я продолжила чтение отчего-то севшим голосом. В душе всё перевернулось, заставив усомниться в собственной нормальности. Как можно быть настолько впечатлительной? Это всего лишь рисунок…

Определённо, из-за навалившихся проблем в последнее время сама своя.

В сказке рассказывалось о непростой судьбе волчонка по прозвищу Белый Север. Он был не таким, как его сородичи — ни серым, ни чёрным — и оттого совершенно одиноким. Каждый вечер убегал из селения и играл в догонялки с ветром. Носился по лугу, карабкался на горы и прыгал через обрывы, мечтая однажды взлететь.

В глазах отражалось небо, сам дух его устремлялся ввысь, и не было в такие моменты никого его счастливее. Становилось неважным одиночество, презрение остальных волков, и во всём мире существовал только он и ветер.

Возникающие в воображении картинки были такими же живыми, как и увиденная иллюстрация. Настолько настоящими, что замирало сердце. Казалось, что я сама нахожусь на том лугу и до дна выпиваю чашу такой желанной свободы.

К концу истории, которую даже мысленно я не могла назвать сказкой, глаза начало пощипывать. Забежав вперёд и про себя прочитав последние строки, я на ходу переделала их для Лизы.

Заканчивалась история печально. Белого Севера изгоняли из деревни, и ровно один день он чувствовал абсолютное счастье. Бежал, бежал и бежал…

В лучах закатного солнца стоял и смотрел на горизонт. Вечный спутник ветер смешивался с его учащённым дыханием и отражался в блеске глаз.

Лапы оторвались от края обрыва, и мечта коснулась мягкой ладонью, на несколько долгих мгновений подарив волчонку крылья.

Он летел…летел…летел…

А дальше Лиска услышала о том, как Белый Север перелетел на другой край обрыва, встретил других белых волков и нашёл свою семью.

На этот раз книгу я захлопнула решительно. В горле стоял ком. Пока читала, несчастного волчонка ассоциировала с собой, и сейчас злилась на того, кто вообще написал такую душераздирающую «сказку».

Отпускать меня от себя Лиска не хотела, да я уже и не торопилась уходить. В детской просидела вплоть до вечера. Книга была отодвинута подальше, зато ящик игрушек перекочевал ближе к нам. Мы наряжали кукол, разговаривали за зверюшек, просто дурачились и, в общем-то, неплохо проводили время.

Думая о том, что в этот самый момент мэр, вероятно, приехал в приют, я неожиданно для себя позлорадствовала. Хотя «конвой» всё-таки жалко — наверняка им влетит за то, что позволили мне сбежать. А Весборт сам виноват, нужно было приставлять больше охранников. Самоуверенность его и подвела.

В какой-то момент в детскую вошла Алиса и, увидев, что мы прекрасно ладим, искренне удивилась.

— Юта, да ты просто волшебница!

Я только усмехнулась и пожала плечами. Всего лишь люблю детей, и они отвечают мне тем же.

Вечером залы в кафе были заполнены, и мне была снова доверена роль официантки. Алиса даже грозилась оплатить эти труды, но я категорически отказалась. И так обязана им с Дианом, а если турьер сумеет помочь в ситуации с мэром и определить природу приступов, то вообще не рассчитаюсь по гроб жизни.

В углу большого зала играл старый поскрипывающий…граммофон — как его назвала Алиса. Сквозь некоторые помехи звучала приятная мелодия, создающая в «Сладостях и пряностях» особую атмосферу. Окна были распахнуты, и внутрь влетал свежий апрельский воздух. Правда, вместе с ним нелегально проникла и пара насекомых, но на этих безбилетников никто не обратил внимания.

После того как кафе закрылось, началось самое интересное. Несколько столов сдвинули друг к другу, и Алиса пригласила всех работников вместе поужинать. Как оказалось, у них это было своего рода традицией. Надо отметить, очень хорошей традицией. Душевной такой.

Волка за ужином не было, чем Лиска очень огорчилась и допекала родителей расспросами, куда он подевался. Я тоже не смогла промолчать и поинтересовалась, как так получилось, что в Лисью деревню заглядывает высший волк. Ответ был прост — вот уже несколько лет Арден Блэк являлся хорошим другом этой семьи. Насколько мне удалось понять, их отношения с Алисой начались с конфликта, но после всё наладилось, и волк даже периодически помогал Диану в делах. В частности — с открытием кафе в Тамаринде.

После ужина мы с Алисой вышли на улицу, и она проводила меня к дому, стоящему практически на окраине деревни.

— Мы за ним присматриваем, но предпочитаем жить в кафе, — пояснила она, отпирая входную дверь. — Так что в твоём распоряжении все комнаты — выбирай любую!

Вот это роскошь. Я и одной маленькой, но личной комнатке в приюте радовалась как невероятному подарку свыше. А тут целый дом. Да ещё и такой симпатичный.

Оставшись в одиночестве, я неспешно обошла комнаты и обратила внимание на то, что во всех интерьерах преобладает белый цвет. Белый пол, белый потолок, очень светлые обои и такая же светлая мебель. Должно быть, дом обустраивался под вкус высших лисов — насколько мне известно, они большие любители белоснежной красоты.

Набрав полную ванну, я с непередаваемым удовольствием погрузилась в горячую воду. От пара запотело настенное зеркало, и помещение окутала всё такая же белесая дымка. Приятно пахли масла, способствуя расслаблению и спокойствию. Розмарин, лаванда и жасмин — сильное, яркое сочетание, но в тоже время по-своему нежное. Гармоничное, умиротворяющее.

Лёжа в ванной, я впервые за долгое время ни о чём не думала. Совсем. И это было так хорошо…так приятно, что покидать водные объятия совершенно не хотелось. Рассталась с ними, лишь когда вода стала едва тёплой, а по зеркалу поползли причудливые ручейки.

Сняв с крючка тёплый халат, я набросила его на влажное тело и, отжав волосы, вышла из ванной. Затем растянулась на широкой двуспальной кровати и, раскинув руки, прикрыла глаза.

Мыслей по-прежнему не было, а чувства притупились. Состояние было ленивым и вязким, как черносмородиновый джем.

Не знаю, сколько времени прошло перед тем, как я услышала характерный щелчок — дверь в комнату отворилась. Ещё до того, как открыла глаза, я уловила чьё-то присутствие.

Резко приподнявшись на кровати, нос к носу столкнулась с сидящим рядом Арденом Блэком.