Букет 8. Несладкие сюрпризы

— Юта, поторопись! — набегу крикнула Стина, направляясь в актовый зал. — И скажи деду Ивару, чтобы принёс ещё пару стульев!

Сегодняшний день начался очень рано — чуть ли не ночью, если можно так выразиться. Уже с полпятого утра все стояли на ушах, несмотря на то, что приезд мэра ожидался лишь в три дня. Событие было важным не только для обитателей приюта, но и для газетчиков. Они не могли оставить такое событие без внимания и уже толпились у ворот, вооружённые блокнотами и ручками.

Насколько я успела узнать, нынешний мэр Тамаринда был личностью довольно замкнутой, появлялся только на самых важных городских мероприятиях и никогда не давал интервью о своей личной жизни. Максимум, на что могли рассчитывать работники жёлтой прессы — это пояснения, касающиеся политики и жизни города. Тем не менее, маленький провинциальный городок полнился слухами, и все горожане точно знали, что турьер Весборт предпочитает есть на обед, где проводит досуг и с кем и когда крутит романы. Недавно на тему последнего Лия со Стиной прочитали мне целую лекцию. Даже смешно — как будто больше обсудить нечего.

По их словам, мэр, при всей его закрытости и показной холодности — большой любитель красивых женщин. Меняет их, как перчатки, но при этом умудряется сохранять видимость честного и крайне порядочного человека.

Неудивительно, что сегодня, когда он должен был приехать в приют, большая половина женского персонала наряжалась как на королевский бал. Та же Стина надела лучшее платье, дешёвые, но броские серьги и кольё. Всё это вместе со шваброй, которой она с утра натирала до блеска пол, смотрелось довольно комично. Так посчитала и заведующая, которая, увидев наряд Стины, тут же отправила её переодеваться. А ещё смывать боевой раскрас, на который та потратила несколько часов. Бедняжка…ради этого она поднялась ещё раньше, чем все остальные.

— Дед Ивар, нужны ещё два стула, — заглянув в сторожку, сообщила я. — Отнесите, пожалуйста, в актовый зал.

Сторож кивнул и поспешил выполнить поручение, а я отправилась на кухню. Сегодня там тоже было жарко — причём в прямом смысле слова. Кастрюли и сковороды пыхтели, выбрасывая клубы белого пара, в печи и духовых шкафах полыхал огонь.

— Я могу чем-то помочь? — спросила, подойдя к колдующему над тортом Рэю.

— Хорошо, что заглянула, — не глядя на меня, отозвался тот. — Будь добра, отнеси эти блюда в столовую. Госпожа Глорисс попросила расставить закуски, но мы ничего не успеваем.

Надо сказать, столовую украсили очень красиво, и мы с Лией и Стиной сыграли в этом не последнюю роль. Всё тем же ранним утром в приют доставили живые цветы, из которых мы собрали букеты. Не требовалось долго думать, чтобы понять, у какого магазина они были куплены. Стоило увидеть роскошные розы, как внутри разрослась тупая боль.

Белый пион…

Кроме того, в главном зале готовился специальный концерт, на котором должны были выступать и Тим, и, как ни странно, Эрик. Братец обладал отличной памятью и, несмотря на репутацию хулигана, довольно неплохо учился. Ему поручили выучить и рассказать значительного объёма отрывок из произведения великого классика. Я лично контролировала этот процесс и теперь могла с уверенностью сказать: Эрик справился.

Наши отношения становились всё лучше, и я замечала, что постепенно зарабатываю в его глазах авторитет. Чем дальше, тем больше склонялась к мысли, что в ближайшее время нужно рассказать ему о нашем родстве. Вот переживу визит турьера Весборта и непременно посвящу брата с семейные тайны.

— Юта, не зависай! — вывела меня из задумчивости заглянувшая в столовую Лия. — Осталось всего полчаса, а у нас ни черта не готово! Госпожа Ниаль рвёт и мечет!

Директриса? Серьёзно? Никогда не видела, чтобы эта женщина выходила из себя.

Когда до приезда осталось менее четверти часа и все приготовления были окончены, я поднялась к себе в комнату. Как и планировала ранее, собиралась провести в ней весь сегодняшний день. Вряд ли кому-то понадобиться моё присутствие, да и вообще находиться внизу и встречать высокопоставленных гостей я вовсе не обязана.

Приблизившись к комнате, я заметила, что дверь слегка приоткрыта. В недоумении войдя внутрь, обнаружила Тильду, самозабвенно роющуюся в моей сумке. От такой наглости я на некоторое время опешила и даже не сразу нашла, что сказать. Повариха моего прихода не заметила и, найдя то, что искала, принялась тщательно это изучать.

«Этим» являлись документы, которые сейчас оказались у неё в руках.

— Ты что здесь делаешь? — спросила я, отойдя от первого шока. — По какому праву роешься в моих вещах?!

Моему возмущению не было предела. Немыслимая наглость! Вопроса, откуда она взяла ключ, не возникло. Наверняка воспользовалась дублем, позаимствованным на вахте.

Стремительно подойдя к Тильде, я буквально вырвала документы у неё из рук, но было поздно. Страничка, на которой они были открыты, говорила лучше всяких слов.

— Значит, ты сама из приюта, — ничуть не смутившись, недобро усмехнулась повариха. — Ещё и контракт не отработала…да, внучатая племянница? И совпадение ли, что у вас с Эриком Риортом одинаковые фамилии?

Хотя меня сковал ужас, внешне ничем этого не выдала и, глядя ей прямо в глаза, твёрдо произнесла:

— Это тебя не касается.

Тильда смерила меня ответным взглядом.

— Ты права, меня не касается. А вот что скажет госпожа Глорисс, когда узнает, кого они со сторожем пригрели в приюте? Или лучше рассказать обо всём директрисе? А, может, сразу обратиться к нашему высокопоставленному турьеру?

Она откровенно упивалась той властью, которую получила в этот момент. Стоя неподвижно и с непроницаемым выражением лица, мысленно я лихорадочно пыталась отыскать выход из создавшейся ситуации.

— Чего ты хочешь? — прямо спросила я, взяв под контроль эмоции.

— Чтобы ты исчезла, — так же прямо ответила Тильда. — Или уйдёшь сама, или тебя выставят и отправят прямиком к турьерам. Выбирай.

Какие «заманчивые» варианты: худший и ещё хуже.

— Послушай…, - начала я, стараясь тщательно подбирать слова. — Если это из-за Рэя, то можешь не беспокоиться, между нами нет ничего кроме приятельских отношений. Их даже дружескими не назовёшь. Вы ведь долгое время знакомы, и ты не могла не заметить, что его своеобразная манера общения распространяется на всех. Не только на меня.

— А с чего ты взяла, что я беспокоюсь из-за Рэя? — скептически изогнув бровь, продолжила издеваться Тильда. — Может, я пекусь о приюте. Самозванкам и преступницам здесь не место.

— Я не преступница! — с силой сжала кулаки, пытаясь совладать с собой и не сорваться.

В следующее мгновение в комнату вбежала Лия, сообщившая, что шеф-повар попросил меня помочь. На этом неприятный разговор был окончен, но возникшая проблема никуда не делась. Мы обе отправились на кухню, где Тильда вернулась к своим непосредственным обязанностям, а мне было поручено украшать десерты. Рэй показал, как отсаживать крем, чем я и занялась. Мысли по-прежнему занимали очередные неприятности, и от волнения подрагивали руки. Как следствие, розочки из взбитых сливок получались кривыми, и пришлось несколько раз их переделывать.

В это время к воротам приюта подъехал экипаж, появление которого ознаменовалось шумом и гомоном множества голосов. Газетчики не теряли времени даром и тут же окружили вышедшего из экипажа мэра. Весборт прибыл в сопровождении нескольких турьеров, присутствие которых значительно повысило градус моего волнения.

Окна кухни выходили как раз на передний двор, и отсюда было отлично видно, что там творится. Практически весь персонал, возглавляемый заведующей, выстроился у крыльца. Сторож распахнул ворота и встал чуть ли не по стойке смирно, а госпожа Ниаль двинулась навстречу мэру. Как только турьеру Весборту удалось преодолеть препятствие в виде газетчиков, он проследовал за директрисой.

Обо всём этом я узнала от Лии, которая не уставала комментировать происходящее. Я сама предпочла заниматься порученным делом и не подходить близко к окну. От греха подальше.

— Ют, ну неужели тебе совсем не интересно взглянуть на мэра? — не переставала удивляться уборщица. — Не представляешь, какой он красавчик!

— Лия-Лия, — подал голос Рэй, сокрушённо покачав головой. — А как же я? Неужели турьер Весборт настолько хорош, что превосходит даже меня?

Девушка фыркнула:

— Ну ты сравнил! Вы абсолютно разные.

Сколько бы ни убеждала себя в том, что мне всё равно, какой из себя пресловутый мэр, устоять всё-таки не смогла. Да и вообще — градоначальника надо знать в лицо.

Вытерев руки о вафельное полотенце, я подошла к Лие и осторожно посмотрела в окно. В этот момент мэр как раз поднимался на крыльцо.

Увидев его, я оторопела. Стояла, не в силах пошевелиться и отвести взгляд. Сердце моментально подпрыгнуло и теперь билось где-то в районе горла. Дышать стало трудно, и я непроизвольно обхватила шею руками.

Такого ужаса не испытывала, даже когда Тильда увидела мои документы.

Высокий, темноволосый мужчина, облачённый в соответствующую форму, был мне знаком. Стоило вспомнить нашу первую и единственную встречу, как перед глазами всё поплыло. Мэром оказался тот самый турьер, в которого я несколькими неделями ранее швырнула горсть красного перца. А потом сбежала.

Глубоко вдохнув, я круто развернулась и вернулась к пирожным.

Спокойно. Только не паниковать. Ничего он мне не сделает — я просто не дам ему такой возможности. Останусь на кухне, пока не уберётся восвояси, а если будет возможность, и вовсе прошмыгну обратно в комнату. И запрусь. И мебель к двери придвину. И в невидимку превращусь, чтобы уж наверняка.

Нет, ну как же так? Как могло случиться, что в городе я наткнулась именно на него? Ещё тогда возникло предположение, что этот турьер занимает высокую должность, но я даже подумать не могла, насколько…

— Ют, что опять такое? — отойдя от окна, за которым завершилось всё самое интересное, спросила Лия. — Плохо, или просто улетела в заоблачные дали?

Все уже привыкли, что я часто пребываю глубоко в себе и почти не обращали на это внимания. Даже Рэй перестал допекать расспросами. Но, видимо, сейчас я выглядела чересчур ошарашенной и напуганной.

— Уже вернулась, — ответила, надев на лицо спокойную улыбку.

— На знаю, как вы, — словно не заметив моего ответа, продолжила Лия, — а я пойду прогуляюсь…

Она тряхнула тщательно уложенными волосами, подкрасила губы и, расправив складки на платье, походкой от бедра вышла за дверь. После её ухода мы понимающе переглянулись и, пожав плечами, вернулись к работе. Все прекрасно понимали, что простая уборщица никогда не сумеет привлечь внимания мэра. Понимала это и сама Лия, но, как известно, надежда умирает последней.

Стина от подруги не отставала и тоже покинула кухню с желанием хотя бы мимолётно пересечься с турьером Весбортом.

— Зря стараются, — хмыкнула Тильда, голос которой раздражал как никогда. — У него роман с нашей директрисой.

Я так удивилась, что, даже несмотря на нежелание с ней общаться, переспросила:

— С госпожой Ниаль?

Вообще-то, удивляться здесь было особо нечему. Директриса — молодая, привлекательная женщина, занимающая к тому же достойное положение в обществе. Поэтому моё удивление скорее являлось следствием неожиданности.

— Но это ненадолго, — со знаем дела хмыкнул другой повар. — У турьера Весборта отношения длятся не дольше месяца. А с ней он уже почти три недели.

Мне было решительно всё равно, что происходит в личной жизни мэра, поэтому в разговор я не вслушивалась. Постоянно бросая взгляд на часы, с нетерпением ждала того момента, когда осмотр приюта завершится, и важного гостя проводят в актовый зал, смотреть подготовленный детьми концерт. А ещё больше я ждала окончания этого во всех отношениях ужасного дня.

Для себя твёрдо решила, что завтра же поговорю с Эриком. Учитывая обстоятельства, медлить дольше нельзя. Но вот что делать после, совершенно не знала. Тильда меня в покое не оставит, и рано или поздно отсюда выживет. Можно было бы снова обратиться за помощью к деду Ивару, но мне не позволяла совесть. Не сбегать же в никуда вместе с Эриком, обрекая его на далеко не радужное существование?

Дополнительной головной боли добавляла посылка, появление которой окончательно разбередило душу. Обилие навалившихся проблем только подтверждало необходимость их последовательного решения.

Когда я отсаживала крем на последнее пирожное, внезапно пришло понимание, что сладости занимают девять далеко немаленьких подносов. Можно подумать, мэр — бездонная бочка, в которую всё это влезет. Хотя, дети тоже порадуются…

— Юта! — буквально выкрикнула влетевшая на кухню госпожа Глорисс, на всех парах приближаясь ко мне.

Едва я успела подумать, что никогда не видела заведующую передвигающейся так быстро, как та огорошила:

— Тебе нужно срочно явиться в актовый зал!

Я вновь скосила глаза на часы и, отметив, что сейчас как раз начался концерт, уточнила:

— Зачем?

— Эрик отказывается выступать без твоего присутствия, — взволнованно пояснила госпожа Глорисс. — А его номер очень важен, ты же знаешь!

Я-то знаю. Но вот исполнять прихоти брата и тем самым подвергать себя риску быть замеченной турьером, не собираюсь.

— Пожалуйста, Юта, — в голосе заведующей зазвучали непривычно просительные нотки. — Ты нам очень поможешь.

И стоит так переживать из-за какого-то концерта? Впрочем, зная директрису, если хоть что-то пойдёт не по плану, она с потрохами сожрёт и госпожу Глорисс, и участвующих в организации концерта воспитателей.

Если бы я отказалась, этого бы заведующая мне точно не простила. Вступать с ней в конфликт было чревато последствиями, а, учитывая нынешнюю ситуацию, и подавно.

Во второй раз за этот треклятый день передо мной встал выбор между вариантом худшим и наихудшим. И моё решение было очевидно.

Нервным жестом заправив за ухо выбившуюся прядь, я кивнула и проследовала за госпожой Глорисс. Пока мы шли по двору, сумела взять себя в руки и отключить бесполезные эмоции.

— Кажется, есть вход, ведущий прямо за сцену? — спросила, когда мы оказались в учебном корпусе. — Мне бы не хотелось идти через весь зал, и если это возможно, я хочу воспользоваться им.

Подумав не дольше пары секунд, заведующая согласилась. Уже вскоре я оказалась за кулисами, среди готовящихся к выступлениям маленьких артистов.

— Теперь-то ты доволен? — вопросила одна из воспитательниц, обращаясь к сидящему в углу Эрику. — Видишь, пришла твоя Юта!

Мальчишка насуплено на неё посмотрел, после чего поднялся с пола и, подойдя ко мне, неожиданно…обнял.

Ошарашены были все. Абсолютно. Включая меня.

Первый хулиган приюта, гроза воспитателей и учеников на глазах множества людей обнимает уборщицу!

Не веря в происходящее, я робко обняла его в ответ, и Эрик тут же отстранился. Приняв такой вид, словно только что ничего необычного не произошло, он в своей обычной манере бросил:

— Репетировать давай.

В обычной — потому что не забыл украсить предложение любимым словцом. В свете случившегося я не обратила на это ни малейшего внимания и, в который раз за день взяв под контроль чувства, принялась за дело. Пока остальные негромко что-то напевали, репетировали движения и сценки, мы повторяли выученный отрывок.

И всё-таки память у Эрика необыкновенная. Такой объём текста не запомнила бы даже я, хотя на память тоже не жалуюсь.

В это время поблизости крутился Тим, которому в одной из сценок досталась роль…ангелочка. На нём красовался белый костюм с милейшими перьевыми крылышками и жёлтым нимбом, держащимся на проволоке. Вот так нежданно-негаданно и претворяются в жизнь ассоциации и фантазии…

Концерт шёл своим чередом, и, находясь за кулисами, я чувствовала себя в относительной безопасности. Хотя осознание того, что буквально в нескольких шагах находится несколько турьеров, нервировало, я больше не позволяла эмоциям взять верх.

Когда на сцену вышел Эрик, скрестила пальцы наудачу и проговаривала каждую строчку вместе с ним. Глядя на то, как брат безошибочно и, не сбиваясь, рассказывает отрывок, ощутила за него ни с чем несравнимую гордость. А когда он под бурные аплодисменты вернулся за кулисы, не удержалась и снова заключила его в объятия.

— Прекрати! — вывернулся Эрик, за показным недовольством пряча радость. — Отстань, говорю!

Вызывать восхищение публики ему явно понравилось.

А вот когда дети отыгрывали сценку, произошёл небольшой казус. Тим так волновался, что дважды забыл слова и молча стоял, испуганно глядя в зал. Бедный мальчишка так извёлся, что под конец просто сбежал, бросив остальных заканчивать номер без ангела.

— Тим, ну ты чего? — видя, что ребёнок готов вот-вот разрыдаться, я постаралась его утешить. — Ничего страшного не случилось. Подумаешь! Нашёл из-за чего расстраиваться…

Ко мне присоединилась воспитательница, и через несколько минут солёный потоп — то есть слёзы, удалось предотвратить.

Внезапно воспитательница, наблюдающая за выступлением сквозь щёлку между кулисами, охнула. Все синхронно посмотрели в её сторону, и она обескураженно выдохнула:

— Боже мой…мэр! Сюда идёт мэр!

Присутствующие, издав не менее изумлённые охи, тут же засуетились. Кто-то высказал предположение, что турьер Весборт решил показать себя с лучшей стороны и успокоить провалившего выступления мальчика.

Пока они метались из стороны в сторону, я стремительно направилась к выходу. Знала же, что ничем хорошим моё пребывание здесь не закончится! Утихомирившийся было ужас восстал с новыми силами и заполнил всё существо. От былого самоконтроля не осталось и следа. А когда заметила, что у выхода кто-то поставил вешалку с концертными костюмами, паника захлестнула окончательно.

Позади послышались приближающиеся шаги, и в следующую секунду закулисье наполнил радостный гул. Понимая, что сбежать уже не успею и прятаться негде, я схватила с вешалки первую попавшуюся маску и без раздумий её надела. Затем, стараясь не привлекать внимания, заняла место в углу, рядом с парой воспитанников. Остальные в это время окружили мэра, который, посадив к себе на колени Тима, что-то негромко ему говорил.

— Господин мэр, вы такой хороший! — восторженно пискнула маленькая девочка, облачённая в костюм зайчика. — И такой красивый!

Тот негромко засмеялся и, подхватив девчушку, также посадил рядом с Тимом.

— Вам здесь нравится? — спросил он, обращаясь ко всем детям. — Всего хватает? Никто не обижает?

Воспитанники поспешили заверить, что у них всё чудесно, а Тим промолчал и покраснел. Но выдавать одногруппников и жаловаться на них всё-таки не стал.

— А правда, что вы задержитесь до позднего вечера? — спросила девочка постарше. — И будете с нами ужинать?

— Правда, — улыбнулся мэр. — И ещё вас всех ждёт сюрприз. Какой именно — узнаете чуть позже.

Дети радостно загалдели, а взгляд турьера, прошедшись по ним, внезапно задержался на Эрике. Несколько мгновений мэр молча на него смотрел, после чего похвалил:

— А ты молодец. Такой объём запомнил и так выразительно рассказал! Как твоё имя?

Услышав похвалу от самого турьера Весборта, братец моментально расцвёл, подобрался и важно отчеканил:

— Эрик Риорт, господин мэр.

Если бы не обстоятельства, возможно, я бы, как и все, восторгалась способностью мэра легко завоёвывать детские симпатии. Он вёл себя естественно, не переигрывал и умело вёл диалог. Но в это время я думала лишь о том, чтобы он скорее отсюда убрался. Стоило неимоверного труда не искусать в кровь губу и сохранить видимость спокойствия.

— Ты парень талантливый, — вновь похвалил брата турьер. — Помяни моё слово, тебя ждёт большое будущее. Конечно, если будешь стараться.

Глаза Эрика счастливо блеснули, и он резко сорвался с места.

— А знаете что? Я бы сам так хорошо не справился! — набегу крикнул он. — Это она мне помогла!

Я стояла ни жива ни мертва, понимая, что сейчас произойдёт. Приблизившись, Эрик схватил меня за руку и потащил к мэру. Идя за ним, я едва перебирала ногами и находилась на грани нервного срыва. Бог мой…если бы только брат знал, что сейчас творит…

Отступать было некуда.

— Вот! — торжественно произнёс Эрик, подведя меня к своему кумиру. — Это Юта!

По мне прошлись оценивающим, пронизывающим насквозь взглядом. Моментально ощутила себя преступником, с которым работает опытный дознаватель. Казалось бы — всего лишь взгляд. Направление глаз. Но эффект гораздо сильнее, чем от тысячи слов.

Наверное, за те секунды, что между нами висело молчание, я успела состариться на несколько лет. Мэр остановил взгляд на прорезях в маске, и хотя не мог видеть моего лица, казалось, что сквозь его глаза смотрят в самую душу. Видят затопившее её отчаяние и все скрытые страхи.

Улыбнувшись одними уголками губ, мэр, наконец, произнёс:

— Волчица?

— Простите? — не поняв о чём речь, нашла в себе силы переспросить.

— Ваша маска, — пояснил турьер Весборт и без перехода вернулся к предыдущей теме. — Значит, вы помогли этому юному дарованию с феноменальной памятью готовить номер?

Выдавив улыбку, я возразила:

— Моя помощь заключалась лишь в поддержке. В остальном Эрик прекрасно справлялся сам. Как вы правильно заметили, он очень талантливый ребёнок.

Я понимала, что с маской на лице со стороны выгляжу довольно странно. Это могло вызвать некоторые подозрения, но в то же время я чётко сознавала, что исход этого разговора целиком и полностью зависит от меня. Если буду держаться спокойно и уверенно, у мэра не возникнет лишних вопросов.

— Вот как? Что ж, в таком случае я рад, что в приюте, находящемся под моей опекой, воспитываются такие одарённые дети, — турьер Весборт выразительно изогнул бровь и вернулся к вопросу маски. — Вы не желаете её снять? Знаете ли, я привык вести диалог, видя лицо собеседника.

Мне казалось, что биение моего сердца уже слышали как минимум все присутствующие здесь. А как максимум — сидящие в зале. Горло сделалось шершавым, ладони влажными, но проникнуть волнению в голос я не позволила.

— Боюсь, это невозможно, — ответила, намеренно смотря ему в глаза сквозь прорези маски. — Готовясь к концерту, я не спала всю ночь, переживала и, как следствие, сегодня ужасно выгляжу. Не хотелось бы представать перед уважаемым турьером в таком неприглядном виде.

На короткий миг мэр замер, и в его взгляде промелькнуло недоумение. А после он внезапно запрокинул голову назад и громко рассмеялся.

Я несколько расслабилась — значит, удалось сыграть в честность. Лучше выглядеть в глазах окружающих помешенной на внешности дурой, чем оказаться за решёткой. Хорошо ещё, что в нашу прошлую встречу турьер не слышал моего голоса.

Мэр поднялся с места и, в последний раз окинув меня быстрым взглядом, объявил:

— Не смею дольше вас задерживать. Концерт продолжается, и я буду с нетерпением ждать ваших номеров!

Когда турьер Весборт вернулся в зал, мне даже дышать стало легче. Словно до этого я находилась под водой и страдала от нехватки кислорода, а сейчас вынырнула на поверхность.

— Извини конечно, но что за чушь ты сейчас несла? — недоумённо спросила у меня старшая воспитательница. — И к чему было устраивать этот цирк с маской?

Проигнорировав вопросы, на которые всё равно не смогла бы внятно ответить, я на негнущихся ногах подошла к вешалке с костюмами. Сняла маску и несколько мгновений неотрывно на неё смотрела. «Лицо» серого волка неожиданно напомнило о волке другом — настоящем и чёрном…

Отогнав совершенно неуместные мысли, я повесила маску на крючок, отодвинула скрипучую вешалку в сторону и вышла на улицу.

Загрузка...