Восставший против неба

В своей памяти Сяо Ле всегда рассказывал ему историю Сяо Ин, спасшего дочь начальника города.

В его памяти Ся Юаньба не только обладал сильным телосложением, его личность также была жесткой и властной с юности.

Он никого не боялся.

В воспоминаниях Ся Хуньи…

У него был только один сын, и это был Ся Юаньба!

— Где Циньюэ… где Циньюэ!

Он изо всех сил копался в воспоминаниях, которые, казалось, были полностью сбиты с толку.

Но, как бы он ни старался, все воспоминания о Ся Циньюэ до того, как ему исполнилось шестнадцать лет, были не чем иным, как мечтами, которые уже исчезли из его воспоминаний…

— Ты все еще не понимаешь?

Внешний вид Юнь Чэ в этот момент заставил голос сознание предка-основателя сделать вздох, которого не должно быть.

— До того, как тебе исполнилось шестнадцать лет, до дня твоей свадьбы, Ся Циньюэ… никогда не существовало.

Глава 1930. Судьба

— Никогда не… существовала… что это значит? — Юнь Чэ с трудом выпустил голос души.

Сознание основателя медленно рассказывала, — в тот день, когда ты и Сыту Сюань женились, утренний чоу, который она сделала для тебя, был тайно отравлен. Хотя это был только очень низкий уровень смертельного яда, это был смертельный яд для тебя, у тебя в то время были искалечены внутренние каналы и слабое тело.

— До того, как началась свадебная церемония, ты уже был отравлен и мгновенно умер.

— Это был невыносимый удар для нее. В частности, она думала, что убила тебя, и горе, раскаяние, боль и отчаяние…

— Ее душа была разбита под мощной болью.

— И ее разбитая душа насильно разбудила… иными словами, заставила проснуться сознание основателя.

— Другая она, также я, которая теперь говорит с тобой, проснулась.

Юнь Чэ, — … —

Голос сознания основателя в очередной раз постепенно отдалился, и в его море души возникла чрезвычайно знакомая сцена.

Красные занавески, по-прежнему горящие красные свечи, привычное окружение… это место было именно той комнатой, где он жил в клане Сяо тогда. Этот день был днем, когда он и Ся Циньюэ (Сытю Сюань) поженились, и это также стало важным поворотным моментом в его судьбе.

Переломный момент…

Он был отравлен до смерти в день бракосочетания, а затем возродился на Континенте Лазурного Облака. Когда он упал с Заоблачного Утеса на Континенте Лазурного Облака, он проснулся в этом теле, которое первоначально было отравлено до смерти, и слился с воспоминаниями о двух жизнях…

Это всегда было для него самой большой загадкой.

Несмотря на то, что он уже был на вершине мира, он все еще не мог понять, что именно с ним произошло в тот момент.

Когда он вернулся на Континент Лазурного Облака, это был Континент Лазурного Облака и Су Лин`эр, которую он потерял много лет назад и еще не стала взрослой женщиной.

Более того, Су Лин`эр даже пробудила свои воспоминания того года, доказав, что жизнь на Континенте Лазурного Облака определенно не иллюзия.

Может быть, настоящая причина всего этого была…

Верно…

На сцене Юнь Чэ был одет в красное, и его тело было окоченевшим, когда он упал перед кроватью. Его глаза были по-прежнему открыты, но цвета в них не было.

Рядом с ним руки Сяо Ле были прижаты к его груди, он отчаянно пытался использовать внутреннюю энергию, чтобы вытеснить яд из его тела… губы его посинели, а лицо смертельно побледнело. Выражение его лица отчаянно старалось сохранять спокойствие, но боль, нараставшая в его глазах, была невыносима.

С одной стороны, Ся Юаньба выбежал с воплем, выкрикивая имя наставника духовной Академии.

Сяо Линси опустилась на колени на землю, крепко сжимая его холодную руку, которая постепенно становилась холоднее, она душераздирающе плакала.

В это время свет внезапно погас.

Все сцены стали тусклыми, и все звуки исчезли вдали… постепенно мир стал совершенно черным, оставив только отчаявшуюся фигуру плачущей молодой женщины.

— На самом деле боль действительно может разрушить душу… это эмоция, которая принадлежит людям?

Молодая женщина ошеломленно подняла голову. У нее были слезящиеся щеки и глаза, как звезды, — кто… ты?

— Я, другая ты. Ты другая я… ты почувствовала это, когда я появилась, не так ли?

— … Спаси маленького Чэ, — тихо пробормотала она. Она издала мягкое бормотание, а затем, словно цепляясь за спасательный круг среди утопающих вод, ее разбитые, звездные глаза смотрели на бездонный мерцающий свет, и ее голос стал поспешным, — спаси маленького Чэ! Скорее, спаси маленького Чэ!

— Исчезновение из жизни смертного — не что иное, как пылинка между небом и землей. Не стоит расстраиваться из-за этого, не говоря уже о том, чтобы сожалеть об этом. — Мечтательный голос раздался в этом бесцветном мире, — твоя душа разбита, предок очнулась. Таким образом, реинкарнация этого поколения потерпела неудачу, не в состоянии завершить святое тело.

— Но это не имеет значения. Хотя успех не достигнут, оно не полностью повреждено. В этой жизни я буду использовать свое сознание, чтобы снова взглянуть на мир этого обычного измерения. Полное возрождение останется для реинкарнации следующей жизни.

— Таким образом, пусть наши сознания сольются. Среди превратностей бесчисленных лет резких изменений его смерть будет похоронена, как пылинка, и не заставит тебя почувствовать ни одного момента горя.

— Нет… нет!

Приближение сознания предка, тем не менее было решительно отвергнуто сознанием молодой женщины.

Она бессознательно отступила. Эмоции, которые она испытывала, были полны страха и решимости.

В конце концов это было ее прежнее сознание. Поэтому она смутно чувствовала, что это за существование, поэтому боялась… боялась, что истинное сознание презрит волю Сяо Линси, будет отрицать и даже игнорировать имя Сяо Чэ.

— Спаси его… спаси его… спаси его…

Она снова и снова умоляла… умоляла другую себя.

Из бесцветного мира донесся долгий вздох.

— Ясно, что это просто моя (твоя) новая воля, почему она так сильна…

— В прошлом, когда я (ты) смотрела вниз на все в мире, только слегка вздыхала от чудесных эмоций смертного мира. Только получив это от себя, я поняла… что на самом деле это может быть так пылающее…

— Спаси его… спаси его быстрее! — Она еще раз повторила ту же мольбу. — Ты можешь спасти его… у тебя должен быть способ спасти его!

— Жизнь и смерть трудно обратить вспять. Это основной закон, который я (ты) установила при создании мира. Однако, помимо закона, все еще есть место для маневра.

— Нынешнее я (ты) еще не завершила возрождение, поэтому я не в состоянии напрямую обратить вспять его жизнь и смерть. Однако с силой Небытия, которую я (ты) восстановила, достаточно, чтобы в какой-то степени повернуть Колесо Времени в этом мире, позволяя времени вернуться к моменту, предшествующему его смерти.

— Таким образом, я могу косвенно изменить жизнь и смерть для него и вернуть его к жизни.

— Только, с моим (твоим) нынешним состоянием, ты (я) должна знать цену за это.

— Это уже не важно, уже ничего не важно… — Сердце и душа молодой женщины по-прежнему были разбиты. Молодая женщина изо всех сил покачала головой. Кроме слез и боли, кроме желания и одержимости спасти его, в ее разбитой душе не было ничего другого. — Я просто хочу, чтобы он вернулся к жизни… я хочу, чтобы мой маленький Чэ вернулся к жизни.

— Твое сознание — мое сознание. И то, что записано в твоем (моем) сознании прямо сейчас, является самой сильной одержимостью твоего (моего) сознания с момента существования, у меня нет возможности отказаться.

— Ты (я) можешь не заботиться о последствиях, но ты когда-нибудь думала, что он мало того, что смертный, но и довольно скромное существование среди смертных? Его тело, которое нельзя совершенствовать, делает его почти бессильным противостоять любой опасности.

— Если недостаточно силы, чтобы защитить его, любой может легко убить его, как сейчас.

Сяо Линси, — … —

— Ты спасла его сегодня, но после этого, будешь ли ты спасать его каждый раз в будущем… каждый раз, когда ты используешь один и тот же метод, чтобы спасти его, часть незавершенного святого тела, будет немного повреждаться, и каждый раз ущерб будет усиливаться.

— И, с состоянием его тела, его продолжительность жизни будет не более ста лет. Что ты будешь делать тогда?

Глаза девушки постепенно размылись, но через мгновение в них быстро собрался странный божественный свет.

— Тогда отдай ему свое (мое) святое тело Небытия… и пусть у него будет… сила, с которой никто не сможет причинить ему вред.

— Ах… — Раздался еще один долгий вздох, когда голос из пустоты медленно произнес, — святое тело родилось из Небытия Изначального Хаоса. Тело предка принадлежит исключительно мне (тебе). Отдать его смертным покалечив себя. Насколько это абсурдно.

— Но поскольку это твоя (моя) одержимость, это только твое (мое) желание.

— Однако… это правда, что я (ты) может позволить обладать святым телом на человеческом уровне, но ты должна понимать, что в моем (твоем) нынешнем состоянии, невозможно, даже проявить свою собственную силу, до завершения перерождения, не говоря уже о том, чтобы дать силу напрямую.

— Другими словами, даже если возможно… его святое тело Небытия будет без внутренних каналов, и он также не сможет выдержать силу, и его жизнь все равно будет легко отобрана другими. Таким образом, святое тело, находясь в его теле, просто продлит его жизнь.

Сяо Линси посмотрела вперед, тихо бормоча, — в этом мире бесчисленное множество живых существ и всевозможные судьбы… почему только его так несправедлива?

— Он родился калекой и страдал от бесчисленных презрительных взглядов. Теперь он только молодой человек, но на самом деле столкнулся с таким жестоким ударом… почему мой маленький Чэ получил такую судьбу?!

После долгого молчания раздался голос из пустоты, — ты (я) хочешь… изменить его судьбу?

— Подарить святое тело и изменить его судьбу!

Ее голос был исключительно тихим и медленным. После пробуждения памяти предка, она показала взгляд, который Юнь Чэ никогда раньше не видел в Сяо Линси.

Эти короткие слова были священными словами, которые могла сказать только Предок Богов.

— Святое тело позволит его телу бесконтрольно вмещать любую форму силы. И близость с законом Небытия, которого смертные духи никогда не смогут коснуться. Это позволит ему обладать силой, которая выходит за пределы этого мира за очень короткое время.

— Изменить его судьбу, позволить ему безопасно преодолеть любое бедствие, позволить ему собрать судьбу неба и земли, получить величайшее благословение в мире…

— Ты (я) можем это сделать. Я знаю… ты (я) можем это сделать.

Голос из пустоты дал ей ответ, — судьба самая неприкасаемая вещь в этом мире. Это самый основной и важный закон, который я (ты) установила в начале творения.

— Потому что даже самое обычное живое существо, малейшее вмешательство в судьбу, может создать несравненно огромное изменение причины и следствия.

— Участь — причина и следствие, является частью судьбы и даже уравновешены самыми строгими законами. Даже я (ты) не можем создать из ниоткуда.

— Если ты настаиваешь на изменении его судьбы, то с нашей нынешней силой единственный метод, который может прийти в голову, это… кандалы судьбы.

— Кандалы …судьбы… — Сяо Линси тихо пробормотала, пытаясь разобраться в этом понятии.

— У духов нынешнего мира уже есть предопределенная судьба. Если кто-то хочет связать кандалами судьбы, одним из них должен быть новорожденный дух… поэтому, чтобы изменить его судьбу, необходимо сначала создать новую жизнь. Созданный человек будет средством для его изменения судьбы, которого также можно назвать инструментом судьбы.

— Только вновь созданная форма жизни — это тоже целая личность. По непоколебимому закону равновесия судьбы это очень несправедливо и жестоко. Тем не менее, ты (я) все еще настаиваешь?

Не колеблясь, молодая женщина закрыла глаза и тихо сказала, — я говорила это раньше, я только хочу, чтобы он вернулся к жизни. Я только хочу, чтобы он жил в мире до конца своей жизни и никогда больше не должен был терпеть такую жалкую судьбу… все остальное… не важно… не важно…

— Хорошо, хотя цена огромна… как ты (я) хочешь.

— Чтобы завершить святое тело, нужно пройти цикл реинкарнации. Сила Зеркала Сансары еще не восстановилась, поэтому я могу активировать ее только силой.

— В этой жизни его реинкарнации он все еще будет на этой планете… отправившись на континент под названием Лазурное Облако.

— В его реинкарнации на Континенте Лазурного Облака, чтобы завершить слияние святого тела, я сделаю паузу на Колесе Времени всего мира, кроме Континента Лазурного Облака. В этот период я создам для него инструмент судьбы, рационализирую его существование и изменю причины и следствия, связанные с ним.

— К счастью, Город Плывущих Облаков — это всего лишь маленький город с небольшим количеством живых существ, плохо связанный с внешним миром. Относительно просто исправить причины и следствия, и с моей (твоей) слабой нынешней и неполной силой, также возможно, что это сможет быть завершено через пять лет.

— Когда его реинкарнация будет завершена, и он вернется в свое тело Сяо Чэ, мировое время восстановится на Континенте Лазурного Облака и завращается во всем мире.

Слезы медленно падали по лицу молодой женщины, и слезы в ее звездных глазах, казалось, утихли. Она тихо пробормотала, — таким образом, мой маленький Чэ может вернуться… и ему не придется быть таким жалким и обижаемым другими людьми.

— Итак, какой инструмент судьбы ты хочешь, чтобы относился к общей судьбе?

Сяо Линси посмотрела перед собой и в растерянности сказала, — я его маленькая тетя, и мне суждено не стать его женой. Сыту Сюань недостойна быть его женой… я надеюсь, что этот человек сможет заменить Сыту Сюань и стать его женой… у нее должно быть достаточно таланта и силы воли, и сердце, которое кажется холодным снаружи, но на самом деле мягким. Она сможет защитить его до того, как он вырастет, защитить его и устранить все бедствия для него.

После долгого молчания раздался голос из пустоты, — в этом маленьком Городе Плывущих Облаков на самом деле есть исключительно чистая нить ауры Изначального Хаоса. На самом деле… это может быть даже самая чистая аура Изначального Хаоса в этом мире.

— Это в теле этого молодого человека по имени Ся Юаньба. Как только эта аура Изначального Хаоса полностью сольется с его телом, он будет обладать Великим Пустынным Божественным Телом, которое никогда раньше не появлялось в этом мире.

— Теперь аура Изначального Хаоса уже слилась с ним на десять процентов. Что касается оставшихся девяноста процентов, то я отберу их силой и отдам инструменту судьбы.

— Врожденный талант Ся Юаньба был унаследован от его матери. Ся Хуньи назвал ее Дун Сюэ, но на самом деле она женщина из Царства Богов по имени Юэ Угу. Ее безупречное тело — чудо в современном мире, но поскольку судьба сыграла с ней злую шутку, она пала в этот маленький город в Низших Царствах и родила от обычного смертного Ся Хуньи.

— С моей (твоей) нынешней силой мне невозможно создать что-то без основы. Чтобы инструмент судьбы идеально слился с отобранной силой Изначального Хаоса Ся Юаньба, родословная матери обязательно будет от Юэ Угу. И родословная отца…

После короткой паузы она продолжила, — в конце концов, Ся Хуньи смертный. Его родословная слишком низкая и мутная. Если сплавить с его родословной и создать новую жизнь, это бы испортило ауру Изначального Хаоса.

— Если бы не трагическая судьба, человек, в которого действительно влюбилась Юэ Угу, был бы император Лунного Бога Царства Лунного Бога Юэ Уя. Он обладает родословной Лунного Бога, которая почитается в нынешнем мире, поэтому это, безусловно, лучший выбор.

— Родословную отца она возьмет от Юэ Уя. Таким образом, это необычный способ выполнить потерянное желание двух человек.

— Родиться в Городе Плывущих Облаков, и ее личность будет известна как дочь Ся Хуньи и Юэ Угу. Только… этот тип создания родословной создаст резонанс похожих родословных, который намного превзойдет обычные.

— Если наступит день, когда она и Юэ Уя окажутся рядом, слишком сильный резонанс родословных может выявить недостаток. Я только надеюсь, что такая случайность не произойдет слишком рано в этих двух далеких мирах.

— Божественный Дворец Ледяного Облака на севере наследие людей Царства Богов. Это может быть возможностью для них коснуться высших измерений в будущем.

Пока она говорила, инструмент судьбы принял форму.

С Юэ Угу в качестве матери, Юэ Уя в качестве отца, Ся Хуньи в качестве официального отца, Божественный Дворец Ледяного Облака в качестве мастера, принимая ауру Изначального Хаоса Ся Юаньба и выйдя замуж за Юнь Чэ…

— Приняв Ся Хуньи в качестве отца, она, естественно, возьмет Ся в качестве своей фамилии.

— Ся Хуньи также ослепленный любовью человек, он посвятил всю свою жизнь только Юэ Угу. Хотя уже прошло много лет, как она ушла, она также нисколько не изменилась. Поэтому я назову ее…

— Ся Циньюэ.

— Ся Циньюэ…

Молодая женщина мягко произнесла это имя, — она защитит маленького Чэ… не так ли?

— Инструмент судьбы не является совершенным. Хотя она была создана для меня (тебя), я (ты) не можем контролировать ее сознание. Еще более невозможно предсказать, что произойдет с ним и с ней в будущем.

— Однако…

— Если кандалы судьбы не будут разорваны, он получит дополнительную удачу, она поможет ему получить счастье и рост, которое трудно получить другим, и со святым телом Небытия, он будет расти так быстро, как ты хотела, пока он не превзойдет границы всех духов нынешнего мира, и никто больше не сможет причинить ему вред или запугать его.

— А она…

— Под равновесием судьбы она, по ту сторону кандалов судьбы, получит жестокие бедствия на те вещи, что дороги ей.

— Если она старшая сестра, ее братья и сестры будут страдать преждевременной смертью.

— Если она ученица, ее мастер будет уничтожен.

— Если она дочь, ее родители умрут.

— Если она мать, все ее дети умрут молодыми.

— Если она верховный правитель, земли под ее контролем будут уничтожены.

— В обмен на ее несчастье Сяо Чэ получит безграничную удачу. Это жестокие кандалы судьбы. В конце концов она была создана из ничто; однажды она увидит все… понемногу и увидит тот факт, что она существует как инструмент судьбы.

— И к тому времени, возможно, он уже вырастет до такой степени, что не будет нуждаться в инструменте судьбы. Однако ей не суждено простить себя. Может быть, она решит покончить с собой, покончить с бедствием, которое она принесла тем, кто ей небезразличен.

— Огромная цена, невыносимая жестокость кандалов судьбы… ты все еще хочешь этого?

Это был последний вопрос.

Глаза Сяо Линси не изменились, голос ее был медленным и решительным, — воспоминания Предка Богов кажутся близкими, но кажутся недостижимыми. Я не могу полностью понять свое свое сознание как Предок Богов. Но, по крайней мере, прямо сейчас… даже если я должна похоронить этот мир как плату, я должна… спасти его.

— Это последняя воля, и это воля, которая никогда не менялась. — Голос отдалился, и в бесцветном мире появилась трещина, — тогда я пожертвую силой шести сотен жизней реинкарнации, чтобы выполнить твою (мою) волю.

Глава 1931. Предок возвращается и уходит

— Ты уже понял?

В море души Юнь Чэ раздался голос сознания предка, однако, он донесся как будто во сне.

— … — Долгое время не было ответа. Море души Юнь Чэ молчало, словно умерло.

— Ся Циньюэ, как инструмент судьбы, наконец-то увидела свою сущность. Что касается тебя, хотя ты постепенно становишься все более и более близким к Небытию после совершенствования Руководства Бросающее Вызов Небесам, однако, в конечном итоге невозможно превзойти Небытие предка. Таким образом, случайные миры сновидений, это уже предел того, что ты можешь увидеть.

— Все эти миры сновидений, также будут рассматриваться тобой только как сны, а не как настоящие.

Другими словами, если бы сознание предка не рассказало Юнь Чэ все это, даже если бы он мог в какой-то степени воспользоваться законом Небытия, он никогда не мог бы полагаясь только на себя увидеть все истины.

— Когда я закончила все тогда, я никогда не думала, что когда-нибудь расскажу тебе все сама.

— Даже судьба, в которую вмешались до такой степени, также настолько непредсказуема.

В море души по-прежнему стояла долгая гробовая тишина.

Если бы все это случилось с кем-то другим, или если бы это была легенда из далекого прошлого, потребовалось бы долгое время, чтобы переварить и тяжело вздохнуть об этом.

И все это случилось с ним.… несомненно, это было в тысячу раз иллюзорнее мира сновидений.

Ся Циньюэ… она действительно была создана…

Создана для него…

В тот день, когда они поженились, они впервые встретились… это был даже первый день, когда она родилась.

Неудивительно… у нее никогда не было никакой связи с Ся Хуньи, и Ся Хуньи также не мог оплакивать ее смерть. Их отношения как отца и дочери были просто дополнительным знанием. Прошлое в их воспоминаниях было только коррекцией причин и следствия, и они никогда не жили вместе, даже один день, так как могли родиться чувства отца и дочери?

Неудивительно… Юэ Уя остановился, увидев в этот момент Ся Циньюэ… с самого начала это было из-за сильного резонанса и трепета родословной. Он безоговорочно относился к ней хорошо, не из-за ее стеклянного сердца, а из-за инстинкта, который происходил из родословной.

Неудивительно… Поражающий Небеса Император-Дьяволов, прошедшая такую несчастную судьбу, на самом деле сказала, что Ся Циньюэ была человеком с самой печальной судьбой, которую она когда-либо видела… ее судьба была хуже, чем печальной.

Неудивительно, что… в конце концов она действительно приняла это решение. Более того, она отказывалась говорить об этом даже до самой смерти, и не могла сказать причин… она даже сплела величайшую ложь, и сделала себя злым человеком, заслуживающим смерти в его сердце.

Неудивительно… она беззвучно плакала перед могилами Юэ Уя и Юэ Угу, сказав, что именно она причинила им и Юаньба вред…

Неудивительно… в тот день, когда она решила покончить со своей жизнью, она надела красное платье. Это потому, что она родилась в красном платье.… И также хотела умереть в красном платье.

Неудивительно…

…

Итак, в шестнадцать лет, он действительно умер…

Любая сила или родословная в его теле могут сосуществовать без проблем. Он даже мог контролировать противоположную силу света и тьмы одновременно, вызывая удивление Поражающего Небеса Императора-Дьяволов… с самого начала это было потому, что на самом деле у него было святое тело, которое первоначально принадлежало Предку Богов!

Внутренние каналы Злого Бога, Феникс, Бога Ярости, Небесный Волк, Золотой Ворон, Ледяной Феникс… даже Хун`эр и Ю`эр, вплоть до божественного Чуда Жизни и Тьмы Вечного Бедствия…

Четыре из семи небесных сокровищ были в его теле, и Игла Неба и Земли тоже была рядом с ним.

В его жизни было бесчисленное множество поворотов, и каждый раз, когда эти повороты решались, это сопровождалось огромным прогрессом и даже трансформацией.

И тогда на Континенте Бездонного Неба, Жасмин не раз говорила об этом. Первоначально она не верила рассказам про судьбу, но за те годы, что она жила с Юнь Чэ, она чувствовала, что он определенно человек с щедрой судьбой.

В шестнадцать лет он только начал, и используя только двадцать лет, стал первым истинным верховным императором в истории Царства Богов.

Оглядываясь назад на свою собственную жизнь, она была посредственной до шестнадцати лет, и после шестнадцати лет и до настоящего времени, за двадцать лет, тем не менее испытал счастливую возможность одну за другой, о чем другие никогда не осмелятся и мечтать.

Оказалось, что в этом мире действительно есть судьба.

Оказалось, что все это было вызвано невидимой судьбой.

И цена этой судьбы… цена за его вершину сейчас…

…

— Есть еще, что заставляет меня вздыхать еще сильнее. На самом деле, это кажется мне более странным, чем-то, что ты рассказывал мне за все эти годы.

В ночь, когда он вернулся на Голубую Полярную Звезду после того, как стал императором, его отец Юнь Цинхун посмотрел на звездное небо и вздохнул с грустью, — ты… действительно мой сын?

— Ты и я, биологические отец и сын, мы связаны кровью. Этот момент, каким бы ни был мир, нельзя отрицать или менять. Просто…

— Хотя я никогда не вступал в контакт с этим миром, называемым — Царством Богов, люди там смогли превратить всю Голубую Полярную Звезду в пыль одним движением рук… без сомнения, это сила, которую я просто не могу понять, и это также уровень, которого я никогда не смогу коснуться за всю свою жизнь.

— И ты, с тех пор, как ты впервые направился в это место, с тех пор прошло чуть более десяти лет, однако ты на самом деле стал Верховным Повелителем, накрыв все ладонью, это заставляет меня вздыхать от волнения… действительно ли я, Юнь Цинхун, родил такого сына?

— Жизнь, видение и верхние границы человека обычно определяются его родословной и происхождением. Это жестокий и бесспорный факт. Но Чэ`эр, твое нынешнее положение, это высота, которой я, твой отец и вся семья Юнь не можем достичь. Честно говоря, в эти последние два дня разочарование в моем сердце превзошло гордость в моем сердце.

…

Чувства отца тогда были совсем не ошибочными.

Исходя из его опыта и способностей, даже если бы у него не было поврежденных врожденных внутренних каналов, даже если бы его жизнь была благополучной до конца жизни, предел, который он мог бы достичь, был бы, в наилучшем случае, как у Юнь Цинхуна.

Он не избранный человек, как он думал, но он избранный человек в другом смысле.

Потому что Предок Богов переродилась рядом с ним.

Его личность как императора Юня, его жизнь, которая была полна волн и блеска… за этим стояла жертва Предка Богов и чрезвычайно болезненная жизнь Ся Циньюэ…

Это даже нельзя было назвать жизнью…

….

— Почему… — Голос Юнь Чэ был хриплым и нечетким, как будто он с трудом стонал из глубины души, — вы… Предок Богов, правитель мира… в ваших глазах я не что иное, как ничтожная травинка…

— Зачем… вы пожертвовали 600 реинкарнациями ради такого смертного калеки, как я…

Сознание предка спокойно сказала, — если бы тот, кто родился рядом с тобой, была Предком Богов предыдущих 999 поколений, ничего этого не произошло бы.

— Как Предок Богов, пожертвовать своим святым телом, чтобы спасти смертного, пожертвовать 600 реинкарнациями и лично бросить жестокие кандалы судьбы… не более, чем абсурд.

— Однако, чтобы завершить тысячный цикл реинкарнации, сознанию предка пришлось провалиться в глубокий сон. Предок Богов этой эпохи Сяо Линси, и совершенно новое сознание, родившееся от нее, была новой волей ее тела. Когда она очнулась от глубокого сна, сознание предка, которая еще должна была завершить слияние, превратилось в постороннее сознание.

— Какой бы слабой ни была воля тела, она все равно была выше изначальной воли. Поэтому я не могла устоять перед ее настойчивостью.

— Тот, кто создал все это, была Предком Богов. Тем не менее, тот, кто решил все это, была на самом деле… молодой женщиной, которой было всего 15 лет. Ее сердце было разбито и в отчаянии от ухода любви всей жизни.

Юнь Чэ, — … —

— Эта большая случайность, которую я никогда не представляла. Возможно, я принижала мир в течение бесчисленных лет, но я все еще недооценивала силу, которую могут производить человеческие эмоции.

….

Жизнь похожая на сон. Мир похож на фантазию.

То, что случилось с ним, было реальностью, которую нельзя было связать с миром сновидений.

Если вспомнить Сяо Линси, когда ему исполнилось шестнадцать лет, до и после, ее личность и глаза казалось не изменились.

— Она все еще… помнит все, что произошло тогда? — Мягко спросил Юнь Чэ.

— Не помнит, — ответило сознание предка, — она отвергла и отказалась слиться с сознанием предка. В этой жизни она (я) просто готова быть самой чистой Сяо Линси. Она будет сопровождать тебя своей чистой личностью и эмоциями до конца своей жизни.

— Поэтому, когда вернулось время, которое вернуло тебя к жизни, ее воспоминания также вернулись до того, как все произошло… и также ее настойчивость, которой, я также не могу сопротивляться.

— Что касается меня, то я должна была вернуться в глубокий сон и ждать реинкарнации следующей жизни. Тем не менее, мне любопытно посмотреть, на финал твой и инструмента судьбы под кандалами судьбы, которые я лично отлила.

Она не сказала, что под влиянием воли Сяо Линси у сознания предка, также возникла неконтролируемая забота о судьбе Юнь Чэ.

— В результате я решила больше не спать. Вместо этого я бродила между небом и землей и наблюдала за жизнью между тобой и Ся Циньюэ… но из-за этого сердце и душа Сяо Линси иногда получали образы сознания предка, создавая множество иллюзий и мечтаний. После того, как я погружусь в глубокий сон, ее галлюцинации и мечтания также полностью исчезнут. Она никогда не узнает, кто такая Предок Богов, и никогда не вспомнит ту тоску, которую она испытывала тогда… до конца этой жизни она всегда будет самой чистой Сяо Линси.

— Ты никогда не сможешь рассказать ей все это. В противном случае, с ее слишком мягким сердцем, она погрузится в бесконечную вину на всю оставшуюся жизнь.

— Вы хотите… уйти? — Юнь Чэ мог расслышать отдаляющийся голос сознания предка.

— Ты уже стал верховным правителем нынешней эпохи, и инструмент судьбы также выбрал свой финал. Как Предок Богов, ее (мое) желание исполнилось, и я также стала свидетелем разрешения судьбы, вызванной кандалами судьбы.

— С исчезновением инструмента судьбы кандалы судьбы между вами двумя также исчезли. У меня больше нет причин оставаться здесь. После сегодняшнего дня я снова засну и как можно скорее восстановлю утраченную силу происхождения.

Сознание предка мягко вздохнула, — 600 реинкарнаций… надеюсь только, что опасности, скрытые в Бездне, только мои избыточные тревоги.

— Сказать тебе правду это последнее, что я сделала для нее, прежде чем снова заснуть. Ты должен понять мои скрытые намерения.

— … — Юнь Чэ потерял дар речи.

600 реинкарнаций Предка Богов, горе в жизни Ся Циньюэ, в обмен на его нынешнюю жизнь…

— Как Предок Богов Сяо Линси, ее чувства к тебе родились естественным образом в течение пятнадцати лет, которые она провела с тобой, пока они не укоренились в ее сердце.

— И как инструмент судьбы, Ся Циньюэ, я никогда не вмешивалась в ее эмоции. После того, как она слишком рано обнаружила суть своего существования, она решила не сопротивляться, а подчиниться… ее единственным сопротивлением было покончить с собой.

— Она боролась с судьбой, навязанной ей, но не была готова бороться с желанием помочь тебе.

— Короткое время, проведенное вместе после вашего брака, оставило тень в ее сердце. В Божественном Дворце Ледяного Облака она иногда вспоминала твой силуэт, когда ты уходил из клана Сяо.

— В Тайном Царстве Небесного озера, когда ты дал ей надежду жить… ее сердце и душа прочно запечатлели твою фигуру. Для нее этот короткий момент был вечностью.

— Среди восприятий было только обещание, но с этого дня она больше не могла забыть, что является твоей женой.

— Юнь Чэ, ты самый счастливый человек в этом мире. Ради тебя Сяо Линси готова быть Сяо Линси навсегда, и Ся Циньюэ скорбная и убитая горем… даже после своей смерти она не хотела оставлять тебе никаких ран.

— Поэтому, ты не имеешь права на плохую жизнь.

— Не позволяй всему этому превратиться в вину и кандалы на твоей душе. Ты сегодня, это то, чего хотела Сяо Линси, и то, что хотела Ся Циньюэ. Хотя бы для того, чтобы соответствовать тому, что они сделали, ты не должен позволять своей жизни, которая уже находится под самым ярким светом неба, упасть глубоко в неконтролируемую серость.

— Поэтому, когда ты выплеснешь все свои слезы, ты также должен освободить всю свою печаль и вину, встретиться с Сяо Линси, она всегда ждет тебя домой с теплой улыбкой, и оставить теплые мысли в душе о Ся Циньюэ, с которой когда-то был связан общей судьбой… ради них, ради всех, кто тебя окружает и любит, ты можешь это сделать, верно?

Мир море души начал бурно дрожать, последние слова сознания предка глубоко тронули каждый уголок его души, заставив все его эмоции полностью рухнуть и разорвать плотину в бешеном трепете и всплеске…

— Тогда, Юнь Чэ, пока.

Голос сознания предка становился необычайно мягким и медленным, а также все более отдаленным:

— Пусть ты и эта моя жизнь будут в мире навсегда. — С этим мир души рассеялся, и в тишине пустынной горы болезненные крики Юнь Чэ перестали подавляться и полностью освободились.

Сознание предка тоже освободилось от беспокойств, закрылось и снова заснуло. В тот момент, когда ее существование полностью исчезло, легкий след сомнения пронзил ее волю.

Она подумала о трещине, которая внезапно появилась в зеркале Сансары после того, как Ся Циньюэ провалилась в бездну Небытия.

Кандалы судьбы между Юнь Чэ и Ся Циньюэ были сформированы с использованием зеркала Сансары в качестве среды.

Когда Ся Циньюэ умерла, кандалы судьбы, естественно, исчезли вместе с ней.

Однако трещина, внезапно появившаяся в зеркале Сансары.

Казалось, кандалы судьбы исчезли не безмолвно, а скорее…

Они были насильно разбиты неизвестной внешней силой, что вызвало ответный удар в зеркале Сансары, и эта мгновенная трещина появилась.

Если это было так…

Что на самом деле произошло в Бездне…

Глава 1932. Яркая луна того времени

Что было самым тяжелым в этом мире?

Для Юнь Чэ это долг любви, который невозможно отплатить.

Ся Циньюэ посвятила ему всю свою жизнь, оставив себе только вину, горе, позор и старое бронзовое зеркало.

Бронзовое зеркало в руке, было залито слезами, и Юнь Чэ легонько держал его… на самом деле это был самый последний способ приблизиться к ней, и на всю оставшуюся жизнь желание снова обнять ее было роскошью, которую могла дать только мечта.

В свое время она так ценила это зеркало, что носила его на шее день и ночь. Но затем зеркало стало постоянным напоминанием о ее сущности и о жестокости, которая стояла за этой сущностью…

Возможно, когда она передала его Цзинь Юэ и приказала уничтожить его, она подсознательно ожидала, что Цзинь Юэ безмолвно воспротивиться приказу… в конце концов, она была такой умной и так хорошо понимала Цзинь Юэ.

Она мучилась и ненавидела собственную судьбу и ценила вещи своей матери, поэтому она дала этот выбор Цзинь Юэ, самому близкому и доверенному человеку.

После этого она не позволила Цзинь Юэ приблизиться к ней. Даже когда она говорила, между ними была занавеска, потому что она боялась принести ей бедствие. В конце концов, она не позволила Цзинь Юэ уйти с Юэ Уцзи и другими и даже решительно прогнала ее.

И сам, почти ее…

Он медленно выпрямил свое тело, которое долгое время было жестким. В его видении была та же сцена, но это был другой мир.

Мир без главного сознания предка, без Ся Циньюэ и без кандалов судьбы.

— Таким образом, ты не имеешь права на плохую жизнь.

Без слов сознания предка, он не знал, сколько времени ему потребовалось, чтобы выбраться из этой слишком тяжелой клетки сознания.

Положив бронзовое зеркало на грудь, Юнь Чэ посмотрел вперед и тихо сказал, — Циньюэ, от Сяо Чэ, которого все презирают, до императора Юня, которого все боятся и восхищаются, я когда-то думал, что ступеньки, по которым я поднялся, это небесная судьба, начавшаяся с наследства Злого Бога. Но с самого начала это была твоя жизнь.

— Мэйинь однажды сказала, что надеется, что я буду хорошо относиться к этому миру… я знаю, что это твоя надежда. Несмотря на то, что к тебе так жестоко относилась судьба, ты все же хотела отплатить величайшей добротой.

— Циньюэ, посмотри на меня… я буду жить своей жизнью наилучшим образом. Я буду жить лучше, чем кто-либо другой… я буду защищать еще лучше… этот мир, который когда-то связывал наши судьбы, который когда-то позволял нам узнать друг друга и стать мужем и женой.

Много лет спустя, когда император Юнь стал верой всех живых существ, навсегда запечатленной в сердце, он стал небесным законом, господствующим во всех Звездных Царствах и Низших Царствах, небесным законом, и никто не мог его осквернить… никто не знал, что за всем этим стоит клятва, которую никогда не нарушала Ся Циньюэ.

Пространственное перемещение.

Он появился перед Чи Ву, Цянь Инь`эр, Шуй Мэйинь и Му Сюаньинь, которые в течение последних нескольких дней следили за ним издалека. Несмотря на то, что они были ошеломлены его внешним видом, он тем не менее слегка улыбнулся и сказал самым теплым голосом, который он мог выпустить, — я снова побеспокоил всех вас.

— Мне приснился очень долгий сон. Наконец я понял, почему сон всегда был таким мрачным. Это было потому, что кто-то тайно отражал свет во сне в моем мире, пока он не погрузился в вечную тьму.

— Поэтому. — Он развел руками, — у меня больше нет причин подводить каждый луч света в этом мире.

Его нежные слова коснулись их сердец и развеяли великое беспокойство и давление в их сердцах.

— Старший Брат Юнь Чэ! — Шуй Мэйинь бросилась на грудь Юнь Чэ и разрыдалась… она слишком много плакала в последние дни, и каждый раз, когда она плакала, давление и боль в ее сердце только усиливались. На этот раз она смогла наконец освободиться и излиться.

Юнь Чэ протянул руку и крепко обнял Мэйинь у себя на груди. За эти годы она действительно пережила слишком много… отныне он больше не хотел чувствовать душераздирающую боль за каждой улыбкой.

Он внезапно посмотрел на Чи Ву, — Ву, как император, можно мне вторую императрицу?

Чи Ву на мгновение удивилась, а затем на ее лице появилась легкая улыбка, — если бы другие императоры хотели создать этот прецедент, им пришлось бы взвесить все за и против. Но ты… с обликом императора, есть только хочу или не хочу, и нет ничего невозможного!

На самом деле, в своем сердце она понимала, что Юнь Чэ сначала спросит ее, а не примет решение, потому что он заботился о ее чувствах и достоинстве.

— Ты хочешь сделать Ся Циньюэ своей императрицей? — Му Сюаньинь сказала, как можно более откровенно.

— Да. — Юнь Чэ кивнул. — То, что я ей должен, я никогда… никогда не смогу вернуть. Я могу только…я могу только…

Его ранее чрезвычайно спокойное психическое состояние все еще было болезненным до удушья, когда его слова слегка коснулись ее. Он покачал головой и сказал, — для моего брака с ней будет большой пир, церемониймейстер, благословение старейшин, и полгорода станет свидетелем… встреча невесты… жаровня… поклонение… сплетение волос (: о брачном обряде)… завершение свадебной церемонии… и не может быть никаких сомнений, что я и она муж и жена.

— Что касается письма о разводе тогда… это было не более, чем кровопролитие, чтобы облегчить гнев, а не в соответствии с ритуалами… что-то совершенно бесполезное!

— Наши имена все еще находятся в книге бракосочетания Города Плывущих Облаков. Поэтому наши отношения как мужа и жены никогда не прекращались, никогда не менялись… до сих пор.

После того, как он стал императором Юнем и вернулся на Голубую Полярную Звезду, он никогда не позволял никому стирать свое имя и имя Ся Циньюэ из книги бракосочетания в Городе Плывущих Облаков… как будто он полностью забыл об этом и вспомнил только сейчас.

— Я хочу… посмертно сделать ее императрицей.

— Хорошо, — Чи Ву слегка кивнула головой. Несмотря на то, что она ответила только одним словом, однако, она совершенно не колебалась.

— Также… — Юнь Чэ продолжал, — как будущей императрицы Царства, я хотел бы…

— Как насчет того, чтобы использовать Юнь Юэ в качестве имени? — С улыбкой спросила Чи Ву, то что было у него в сердце.

Нынешний Юнь Чэ, очевидно, почти в панике делал все возможное, чтобы все компенсировать. Он хотел хорошо относиться к Ся Циньюэ, но ее красивая фигура уже исчезла. Сколько бы он ни думал об этом, сколько бы ни пытался это исправить, все это было ничем иным как фантазией.

Цянь Инь`эр, не сказавшая ни слова, тихо обернулась и погрузилась в тишину.

В этот момент ее рука крепко сжалась.

Ее глаза вдруг дрогнули… только Юнь Чэ мог заставить ее тело быть таким беззащитным и поймать ее.

— Куда ты идешь? — Голос Юнь Чэ донесся из-за ее уха. Невозможно было сказать, счастлив он или зол.

Не оборачиваясь, Цянь Инь`эр равнодушно сказала, — ты, наверное, не хочешь видеть меня сейчас. Приходи и ищи меня в Божественном Царстве Монарха Брахмы, когда захочешь меня увидеть.

Когда холодный, внушительный голос этой очень гордой женщины раздался, остался момент неосторожной дрожи.

Рука, державшая ее запястье, стала слабее, но он не отпустил ее. Голос, звучавший в ее ушах, стал исключительно мягким.

— Она Луна в моей тьме, возвращающая меня к свету.

— Что касается тебя, ты моя тень во тьме… когда я был во тьме, ты всегда была рядом со мной. Теперь, ты думаешь, что… я позволю тебе убежать от меня?

— … — Цянь Инь`эр остолбенела, ее зрение затуманилось.

— Когда я был в Северной Божественной области, я когда-то говорил о будущем… — Он посмотрел на ее золотые волосы сбоку и тихо сказал, — я никогда не забывал об этом, и ты тоже не можешь забыть об этом.

Чи Ву, -… —

Му Сюаньинь, — … —

— … — Цянь Инь`эр не ответила, ветер тихо свистел. Это был явно мягкий теплый ветерок, но он заставлял ее тело слегка дрожать. После этого ее плечи начали дрожать… и постепенно они стали более жестокими… и она не могла остановиться, несмотря ни на что.

Он все еще не отпустил Цянь Инь`эр. Он похлопал Шуй Мэйинь по спине и тихо сказала, — Мэйинь, отведи меня… в это место.

— Цяньинь, пойдем вместе.

Однако Цянь Инь`эр его не послушала. Вместо этого она яростно взмахнула рукой и без оглядки исчезла вдали. Она не позволила Юнь Чэ увидеть ее нынешний облик.

Излишне говорить, что такая умная, как Шуй Мэйинь, естественно, знала, о каком месте он говорит.

— Да, — с мягким звуком Игла Неба и Земли появилась в ее маленькой руке, сияя тусклым красным божественным светом.

В одно мгновение две фигуры исчезли с прежнего места.

Му Сюаньинь и Чи Ву обменялись взглядами.

— Он изменился, — сказала Му Сюаньинь тихо, наполовину вздохнув, наполовину с облегчением.

— Дело не в том, что он изменился, просто мир в его глазах изменился… — Сказала Чи Ву с легкой улыбкой на лице, — к тоже эти изменения перевернули небо и землю.

— Да. — Му Сюаньинь кивнула.

— Как ты думаешь, мы должны рассказать ему о Юнь Си? — Внезапно спросила Чи Ву.

Она всегда была решительным и сознательным человеком, однако на этот раз она спросила мнение другого. Она не знала, подходит ли это время… или навсегда не было подходящего времени.

— … — Му Сюаньинь покачала головой и сказала, — лучше забыть об этом деле. Как императрица, ты должна больше думать о делах рождения детей императору.

Чи Ву поджала губы в улыбке, — если это твой сын, я очень готова сделать его наследным принцем.

— … — Му Сюаньинь повернулась и сказала, — Усинь, должно быть, беспокоится после того, как он внезапно ушел на несколько дней. Я передам его слова об этих делах тебе.

Несмотря на то, что Му Сюаньинь ушла, Чи Ву не ушла с ней. Вместо этого она посмотрела вдаль и долго молчала неподвижно.

— Ся Циньюэ, я на самом деле… никогда не ошибалась в тебе, — тихо сказала она с улыбкой. Она также освободилась от навязчивой идеи, которая долгое время давила на ее сердце.

— Только, почему именно ты выбрала уйти… и отказалась сказать ему…

— Секрет. Какое красивое и раздражающее слово. — Она улыбнулась, — возможно, на всю оставшуюся жизнь, я не смогу отпустить эти тревоги.

…

В отдаленном уголке Южной Божественной области.

Перед ними была формация изолирующего барьера, построенная с использованием пространственной божественной силы Иглы Неба и Земли в качестве основы и уникальной скрывающей силы Луны Царства Лунного Бога.

Несмотря на то, что это был всего лишь тонкий слой, он был способен в значительной степени изолировать ауру.

Именно из-за этого особого барьера Чи Ву, мобилизовавшая силу четырех области, до сих пор не смогла найти никаких следов пропавших Лунных Богов.

Теперь, когда он был рядом, Юнь Чэ отчетливо чувствовал ауры Лунных Богов… присутствовали восемь различных аур Лунных Богов.

Были также ауры двадцати семи Божественных Посланников Луны.

— Старшая сестра Циньюэ нашла эту планету давным-давно. Этот барьер также был установлен давным-давно, — тихо сказала Шуй Мэйинь, — она сказала мне, что, когда вернется старший брат Юнь Чэ, она спрячет здесь ядро Царства Лунного Бога. Когда старший брат Юнь Чэ станет хозяином Царства Богов в будущем, я попрошу старшего брата Юнь Чэ простить их и вернуть им Царство Лунного Бога.

…

— Мэйинь, ты спасла его семью и его жизнь, поэтому, если бы это была твоя просьба, он бы определенно согласился. И я думаю, что кто-то такой же умный, как ты, определенно подумает о лучшем способе сказать это.

…

Ни одно слово из тогдашних слов Ся Циньюэ не было забыто Шуй Мэйинь.

Но…

Юнь Чэ не говорил, его тело двигалось вперед…

Шуй Мэйинь слегка погладила Иглу Неба и Земли, и они прошли через барьер без звука или следа, не вызвав ни одного колебания.

Когда они вошли в барьер, ауры Лунных Богов сразу стали несравненно чистыми.

Восемь Лунных Богов были собраны в это время, и Божественные Посланники Луны также присутствовали.

Следуя ауре вперед, жестокая ссора, смешанная со смутно неконтролируемой аурой Лунного Бога, пришла издалека, прежде чем они приблизились.

Глава 1933. Возвращение некогда светящегося темного облака

— Отпусти… сегодня, я во что бы то ни стало уйду из этого темного места!

Бум!!!

Раздался громкий треск, и хрупкая планета Низшего Царства задрожала на грани распада.

— Хватит!

Серьезным, суровым голосом Юэ Уцзи сжал руку Лунного Бога Чи Цзе крепкой хваткой, — земля всего Царства Богов, теперь под ногами Юнь Чэ! Все Божественные императоры ходят по тонкому льду, поэтому, если ты выйдешь сейчас, ты просто отправишь себя на смерть!

— Лучше умереть, чем жить так сейчас! — Как только он скинул руку Юэ Уцзи, его глаза стали красными, как кровь, — три года, прошло три года! Ты знаешь, как я провел эти три года!

— Какая высшая честь состояла в том, чтобы нести наследство Лунного Бога. Теперь я съежился, как собака в этом Низшем Царстве… нет! Это еще хуже, чем собака.

У Лунных Богов и окружающих Божественных Посланников Луны были сложные выражения на лицах.

— Это приказ предыдущего императора! — Юэ Уцзи опустил брови и заговорил тяжелым голосом, — ты должен знать, что тогда все недооценили Юнь Чэ и Северную область! Если бы не план покойного императора, мы были бы похоронены рукой Юнь Чэ! Одинаковый финал с Вечным Небом!

— Опять воля предыдущего императора! Я наслушался досыта! — Сказал Лунный Бог Чи Цзе, стиснув зубы, — если бы не она, мы бы не докатились до такого положения!

— Чи Цзе! — Синий Нефритовый Лунный Бог сделала шаг вперед и сердито сказала, — тебе не разрешается быть неуважительным к мастеру, и тебе также не разрешается клеветать на мастера!

— Клевета? — Чи Цзе оглянулся и указал пальцем, — я клевещу, вы действительно так думаете про себя?!

— Покойный император и Юнь Чэ были мужем и женой. С этой связью, даже если она тогда стала врагом Юнь Чэ, все знали о ее беспомощности и мудром решении, которое она приняла, чтобы защитить себя. После того, как Юнь Чэ объединил четыре области, он простил так много Королевских Царств, и не говоря уже о Царстве Лунного Бога…

— Однако она не только неоднократно пыталась убить Юнь Чэ тогда, она даже уничтожила Звездное Царство, в котором он родился! Именно из-за ее жестоких и чрезвычайно глупых решений Юнь Чэ сделал самые безжалостные шаги против Царства Лунного Бога, что привело к тому, что Царство Лунного Бога превратилось в пепел, оставив только бедствие…

— Заткнись!

Цян!

Внезапно вспыхнул зеленый свет, и нефритовый зеленый меч прорезал воздух, соприкоснувшись с горлом Лунного Бога Чи Цзе. Аура Лунного Бога Яо Юэ стала немного хаотичной, она сказала, — если ты посмеешь снова неуважительно относиться к мастеру… я убью тебя!

— Чи Цзе прав, — другой Лунный Бог вздохнул, — Яо Юэ, почему ты продолжаешь защищать ее даже сейчас?

— Хватит, все, заткнитесь! — Юэ Уцзи посмотрел сердитым взглядом, — Чи Цзе, ты можешь пойти на гибель, если хочешь… но как только это место будет обнаружено, ты не единственный, кто умрет! Ты хочешь погубить все наследие Царства Лунного Бога, которое было спасено с большим трудом!

Он медленно сказал, — мы подождем еще некоторое время. Покойный император сказала, что кто-то придет за нами и позволит нам благополучно покинуть это место. Когда придет время…

— Когда придет это время, мы будем перед всем миром как бездомные собаки?! — Взревел Лунный Бог Чи Цзе, — Вечное Небо, Южное Море, Боги Драконы… хотя все они были уничтожены, они, по крайней мере, сражались!

— А мы бежали без боя! Это большое унижение, большая шутка! Даже я смотрю на себя с презрением!

— А потому? Является ли наше достоинство и честь более важными, чем наследие Лунного Бога? — Юэ Уцзи упрекнул его еще более тяжелым голосом, — скажу еще раз, причина, по которой мы дожили до сегодняшнего дня, заключается уже не в нас самих, а в надежде на сохранение наследия Лунного Бога! Ты действительно хочешь, чтобы родословная Лунного Бога была похожа на Вечное Небо и Южное Море?!

Юэ Уцзи принял стекло императора Луны из рук Ся Циньюэ, что сделало его нынешним императором Лунного Бога. Однако его авторитет императора явно не мог сравниться с авторитетом Ся Циньюэ и Юэ Уя. Он не мог по-настоящему подавить всех Лунных Богов.

Оттолкнув в сторону Юэ Уцзи, Лунный Бог Чи Цзе собирался что-то сказать, когда все его тело внезапно дрогнуло. Его тело и выражение мгновенно застыли на месте, словно его поразила молния.

Все вдруг что-то почувствовали и подняли головы в шоке.

Всего полтора километра в воздухе. Они как в кошмаре увидели страшную фигуру.

— Юнь… Юнь… Юнь Чэ!

Сила Лунных Богов собралась в панике. Восемь Лунных Богов, которые еще минуту назад находились в конфликте, быстро встали на ноги. Однако тела всех были ледяными и в шоке от неконтролируемого страха.

Юэ Уцзи стоял впереди, его десять пальцев сжались с такой силой, что вот-вот сломаются… учитывая ненависть Юнь Чэ к Царству Лунного Бога, его появление уже позволило ему ясно увидеть конец, которого он боялся больше всего.

Взгляд Юнь Чэ пробежал по их телам один за другим. Он отчетливо чувствовал их страх, а также отчаяние, которое постепенно застыло внутри страха… а также жестокая борьба насмерть.

— Юэ Уцзи, — сказал Юнь Чэ, — стекло императора Луны все еще у тебя, верно?

Юэ Уцзи стиснул зубы и посмотрел прямо в глаза Юнь Чэ, — ну и что с того! Даже если ты можешь накрыть небо одной рукой… даже не думай отнять его!

— Мы… поклялись жить и умереть вместе с со стеклом императора Луны!

— Стекло императора Луны принадлежит вашей родословной Лунного Бога. Я не отниму его, и я не позволю никому насильно забрать его у вас. — Взгляд Юнь Чэ смотрел на них, но он специально сдерживал силу.

— …? — Юэ Уцзи и Лунные Боги позади него были явно ошеломлены.

— Я пришел сюда сегодня, чтобы попросить всех вас об одолжении, — продолжил Юнь Чэ. Слово об одолжении вызвало еще большее удивление ошеломленных Лунных Богов, — Царству Лунного Бога, которое я уничтожил, невозможно восстановиться в своем первоначальном состоянии. Я могу только… сделать все возможное, чтобы восстановить новое Царство Лунного Бога. Мне нужна ваша помощь в этом вопросе.

Не было ни намерения убивать, ни сокрушительной дьявольской силы. Его слова на мгновение сделали их неспособными поверить услышанному.

Юэ Уцзи покачал головой и сказал глубоким голосом, — ты… что ты имеешь в виду?

— Я уже решил сделать Ся Циньюэ своей императрицей, хотя… — Юнь Чэ слегка вздохнул, опустил брови и сказал, — Царство Лунного Бога было ее самой большой заботой. Я буду использовать все свои силы и даже использую все доступные ресурсы, чтобы восстановить когда-то процветающую славу Царства Лунного Бога. Если вы готовы мне помочь, приходите в Императорский Город Юнь через полмесяца.

— … — Шея Юэ Уцзи поднялась высоко, и глаза широко раскрылись. Он словно услышал сон и долго молчал.

После того, как Юнь Чэ и Шуй Мэйинь ушли, Лунные Боги остались оцепеневшими на месте.

Даже после того, как прошло много времени, никто не пришел в себя.

…

— Старший брат Юнь Чэ, что именно случилось с тобой за последние несколько дней?

Когда они вернулись в Царство Богов, Шуй Мэйинь держалась за руку Юнь Чэ, оценивая его с головы до ног своими слезящимися глазами, — я все еще чувствую, что ты претерпел очень странное изменение.

Юнь Чэ улыбнулся и покачал головой, — я не хочу лгать тебе. Хотя я сидел неподвижно последние дни, на самом деле я испытал много вещей. Кроме того, это самая странная вещь, которую я когда-либо испытывал за всю свою жизнь… это так странно, что никто не поверит мне, даже если я скажу.

— А? — Шуй Мэйинь была еще более удивлена.

— На самом деле, в этом мире есть секреты, которые невозможно рассказать.

Ему суждено было не раскрыть тайны Предка Богов.

В этот момент взгляд Юнь Чэ внезапно сместился в сторону, и его тело перестало двигаться.

Он почувствовал ауру Ся Юаньба.

Это было среднее Звездное Царство в Южной Божественной области, называемое Царство Десяти Фаз. На огромной духовной башне, два практикующих в Царстве Божественного Происхождения вступили в ожесточенную битву.

Одним из них был Ся Юаньба.

Войдя в Царство Богов, Ся Юаньба, только что вступивший на Божественный путь, молниеносно прорвался. В это время его совершенствование находилось уже в Царстве Божественного Происхождения шестого уровня и было недалеко от Царства Божественного Происхождения седьмого уровня.

Его противником был настоящий практикующий Царства Божественного Происхождения восьмого уровня.

В средних Звездных Царствах с трудом делают ставку на победу в битве между практикующими Царства Божественного Происхождения. Но столкновение соперника в Царстве Божественного Происхождения восьмого уровня и соперника Царства Божественного Происхождения шестого уровня… заставило кровь всех зрителей закипеть.

Рев Ся Юаньба был похож на рев свирепого кровожадного зверя. Его снова сбили с ног, но он снова встал. Несмотря на то, что все его тело было покрыто ранами, сила, хлынувшая из его тела, не показывала никаких признаков ослабления, как будто ей не было конца.

Его противник, возвышающийся на два маленьких Царства, смотревший на него свысока, расслабленный, постепенно стал сосредоточенным и осторожным… позже он даже начал проявлять страх.

Бум!

Рев раздался еще раз, когда Ся Юаньба яростно бросился вперед. Столкновение силы вызвало взрыв, который не должен был принадлежать кому-то в Царстве Божественного Происхождения… на этот раз, в рассеянной духовной энергии, тот, кто был отправлен в полет, был уже не Ся Юаньба, а соперник, который ранее имел абсолютное преимущество.

Бах!

Он упал на землю, но встал не сразу. Вместо этого он откинулся назад и махнул рукой. — Стой… стой! Я признаю поражение… ты монстр… монстр!

Рев раздался во все стороны, и гордое тело Ся Юаньба внезапно опустилось на колени. Все его тело истекало кровью, но глаза светились от волнения.

— Очень хорошо. — Старейшина, возглавлявший отбор, кивнул, — Ся Юаньба, тебе больше не нужно участвовать в следующем отборе. Иди и излечи свои раны, а через три дня войдешь прямо в двадцать второй двор.

Возражений против такого исхода никто не имел… чтобы победить кого-то в Царстве Божественного Происхождения восьмого уровня с совершенствованием в Царстве Божественного Происхождения шестого уровня, что это был за гений?

— Нет необходимости.

Как раз в тот момент, когда Ся Юаньба собирался ответить, раздался глубокий, величественный голос. В тот момент, когда прозвучал этот голос, все гудение мгновенно улеглось. У всех мелькнули благоговейные взгляды, и тела нескольких великих старейшин невольно слегка поклонились, когда они в панике кричали, — добро пожаловать, великий король Царства.

Это был только выбор учеников для двора… они никогда не предполагали, что это привлечет внимание великого короля Царства.

— Хм, Божественные Каналы Тиранического Императора, это сокровища, посланные небом! Как они могут быть потрачены впустую в ваших руках? — Его голос стал еще более холодным, — Ся Юаньба, тебе не нужно входить во внешний двор. Приходи во внутренний зал через три дня и найди меня.

Базз—

Как только эти слова были сказаны, они, несомненно, прогремели громом в ушах всех присутствующих.

Потому что он указывал на что практически все присутствующие практикующие даже и мечтать не смели: личное наследие короля Царства!

На сцене Ся Юаньба медленно поднял голову и с гордостью сказал, — этот молодой Ся Юаньба подчиняется приказу великого короля Царства!

В далеком небе Юнь Чэ молча наблюдала за всем процессом, его сердце наполнилось эмоциями.

Когда он впервые вошел в Царство Богов, он также стал личным учеником секты среднего Звездного Царства.

Когда Ся Юаньба вернулся в свое собственное пространство, чтобы вылечиться, Юнь Чэ тихо вошел и встал перед ним.

Увидев Юнь Чэ, Ся Юаньба сначала удивился, потом вдруг встал, словно хотел приветствовать его с хорошим настроением, как раньше. Однако в тот момент, когда он сделал шаг, он остановился на этом, и улыбка на его лице стала гораздо более сдержанной, — это… ты видели все сейчас, хе-хе.

Первоначально он подсознательно хотел назвать его зятем, но… узнав правду прошлого, ему суждено было не произнести это название.

— Юаньба. — Юнь Чэ посмотрел на него, его сердце наполнилось сложными эмоциями, — у меня есть лучшие ресурсы во всем Царстве Богов, и ты можешь прямо войти в Королевское Царство совершенствоваться… любое Королевское Царство. Ты действительно не хочешь?

— Я отвечу также же, как и раньше. Я просто хочу опираться на себя. — Ся Юаньба засмеялся, — я не знаю, откуда у меня упрямый нрав. Я просто думаю, что, если я продолжу доверять старшей сестре… э, если я всегда буду зависеть от тебя, возможно, я даже не буду достоин смотреть на твою спину.

Глядя на улыбающееся лицо Ся Юаньба, Юнь Чэ слегка отвел взгляд.

Он не знал, что его прежнее я… обладало поистине несравненным природным талантом.

Глава 1934. Кошмар из Бездны (Часть 1)

Если Ся Юаньба раскроет свои отношения с Юнь Чэ, он определенно напугает короля среднего Царства, который хотел принять его в качестве своего прямого ученика.

Но он не хотел. Этот новый мир был для него новым отправным пунктом, и он собирался шаг за шагом расти своими ногами, прокладывая свой собственный путь.

— Хорошо! — Юнь Чэ, естественно, уважал его выбор. В глазах Ся Юаньба он увидел глубокое скрытое волнение. С постепенным пробуждением его Божественных Каналов Тиранического Императора его стремление к силе и соответствующая ей гордость также укрепились.

Он верил, что не займет много времени, прежде чем он сможет услышать о славе Ся Юаньба полагающегося на себя.

— Юаньба, это тебе.

В руке Юнь Чэ был нефрит, отражающий тусклый красный свет… это, был явно последний нефрит Неба и Земли, при нем.

— Это называется нефритом Неба и Земли, носи его на своем теле, и, если столкнешься с непреодолимым бедствием в будущем, независимо от того, где ты находишься, он может телепортировать тебя в Императорский Город Юнь всего за несколько вдохов.

Из трех нефритов Неба и Земли один был передан Юнь Усинь, другой Цзюнь Силэй, и, наконец, он решил оставить последний Ся Юаньба.

Этот пространственный божественный объект равносилен дополнительной жизни, и никто не мог от него отказаться. Ся Юаньба махнул рукой, — незачем, я видел, как трудно путешествовать по пространству Царства Богов. Такой ценный предмет не должен быть потрачен впустую на меня, лучше оставить его Усинь.

— Кроме того, — сказал Ся Юаньба с серьезным выражением, — если я действительно умру в Царстве Богов однажды, это будет моя судьба или отсутствие силы, и я признаю это.

На этот раз Юнь Чэ не поддался его желаниям, а крепко прижал нефрит Неба и Земли к талии своей духовной силой.

— Юаньба, я знаю, что твои следующие шаги будут громкими и бесстрашными, но я не хочу, чтобы ты впадал в крайности. Если с тобой что-то случится в будущем… мне будет тяжело до конца жизни.

— … — Ся Юаньба открыл рот и, наконец, больше не отказался от нефрита Неба и Земли.

Юнь Чэ улыбнулся, — ты должен продолжать называть меня зятем, как раньше.

— А? — Реакция Ся Юаньба на эту фразу была сильнее, чем на все предыдущие, его настроение было явно взволновано, — действительно… действительно могу? Зять… э, зять, ты больше не ненавидишь мою старшую сестру?

— Ненавидеть? — Глаза Юнь Чэ повернулись, и он обнажил легкую улыбку, — я неспособен ненавидеть ее, до конца веков.

— ? — Ся Юаньба был совершенно озадачен.

За все время, проведенное в Царстве Богов, он уже знал все о своей старшей сестре. Ведь имя Ся Циньюэ действительно было известно в Царстве Богов… он знал, что его старшая сестра была императором Лунного Бога, он знал, что она несколько раз пыталась убить Юнь Чэ тогда, он знал, что она не остановилась чтобы своими руками уничтожить Голубую Полярную Звезду…

Он также знал, что именно Юнь Чэ своими руками положил конец ее жизни…

Когда они встретились на этот раз, он больше не называл Юнь Чэ своим зятем, не потому что не хотел, и уж тем более не из-за ненависти, а потому, что чувствовал… что он больше не квалифицирован.

— То, что она оставила мне, это не ненависть, а долг, который никогда не сможет быть погашен.

Не в силах слишком много объяснить Ся Юаньба, он похлопал Ся Юаньба по плечу и сказал с несравненной серьезностью, — Юаньба, в будущем, когда бы и где бы ты ни находился, убедись, что хорошо относишься к себе. Запомни одно: ты никогда никому не был обязан, но этот мир, тем не менее, должен тебе слишком много.

Когда Юнь Чэ ушел, Ся Юаньба был ошеломлен, его сердечные струны долго трепетали, и его тигровые глаза также долго были затуманены.

Хотя Юнь Чэ не объяснил полностью, его слов было достаточно, чтобы Ся Юаньба понял, что его старшая сестра не была жестоким, безжалостным злодеем, по слухам…

Этот тяжелый узел сердца и вины рассеялся посреди сильного волнения.

…

Континент Бездонного Неба, Город Плывущих Облаков.

Утро секты Сяо было таким же мирным, как и всегда.

Сяо Линси неторопливо разбирала одежды. Эти одежды выглядели немного старыми и иногда порванными, но все они были чистыми.

Все это Юнь Чэ носил в молодости. Теперь, когда Юнь Чэ был императором Юнь и одевался в самые роскошные одежды, он больше не мог их носить, но Сяо Линси никогда не хотела их выбрасывать и часто собирала, и складывала.

В то время Юнь Чэ, носил эту одежду, этот Юнь Чэ, принадлежал только ей.

Теперь он находился на самом высоком месте в мире, он больше не зависел от нее и не мог постоянно сопровождать ее, как раньше. Почти год назад он взял Юнь Усинь в путешествии по Царству Богов, и они ни разу не виделись.

В этот момент ее рука остановилась, и она вдруг почувствовала что-то в своем сердце и бессознательно обернулась.

В поле зрения стоял Юнь Чэ, выразительно глядя на нее, возможно, уже долгое время молча.

— Маленький Чэ. — Сяо Линси тихо вскрикнула, но прежде чем она успела что-либо сказать, фигура в ее зрачках быстро приблизилась, а затем нежно обняла ее перед своей грудью.

— Ах… — Сяо Линси издала мягкий крик, и после короткого момента дезориентации ее руки мягко сомкнулись вокруг его спины, — ты вернулся… и путешествие Усинь в Царство Богов закончилось?

— Пока нет. — Юнь Чэ ответил, закрыв глаза, он крепко обнял ее, его руки нежно сжали.

— А? Что-то случилось? — Сяо Линси спросила с некоторым беспокойством.

Юнь Чэ покачал головой, — нет. Просто… я внезапно очень соскучился по тебе, поэтому я вернулся.

— … Хм. — Сяо Линси больше ничего не спросила и ответила очень тихо.

Никогда не знаешь, какой сюрприз преподнесет мир в следующий момент.

Женщина, которую он держал на руках, маленькая тетя, с которой он вырос, была реинкарнацией Предка Богов…

Она, смертная, попросила сознание Предка Богов оказать помощь навредив себе…

Возможно, это самая абсурдная вещь, которая произошла во всем огромном мире Изначального Хаоса с момента сотворения.

Он не смог произнести ни одного подходящего слова, но ограничился тем, что крепко обнял Сяо Линси…

Когда сознание Предка Богов уснуло, у нее больше не будет неясных миров сновидений, и она никогда не узнает, что она Предок Богов… только самая чистая Сяо Линси.

После окончания этой жизни Предок Богов войдет в следующую реинкарнацию. Слившись с сознанием предка, Сяо Линси станет очень маленьким воспоминанием в жизни предка, а существование Юнь Чэ станет лишь слегка особенной пылинкой между небом и землей, и больше нельзя будет относиться к нему как к этому миру.

И после того, как его собственная жизнь закончится, он исчезнет навечно.

В древней книге Бога Драконов написано, что с крахом Колодца Сансары в этом мире больше не будет реинкарнации.

С уничтожением эпохи Богов реинкарнация также была прервана. Его реинкарнация была частным случаем, который стал возможным благодаря божественной силе Предка Богов, активировавшей зеркало Сансары.

При дремлющем сознании Предка Богов этот особый случай не повторится.

Таким образом…

В этой единственной жизни он был полон решимости дать Предку Богов… нет, его Линси, сопровождение на всю жизнь, без каких-либо сожалений.

…

Еще год прошел в спешке.

И в этом году самое большое дело, что произошло в Царстве Богов, было не чем иным, как объявление императора Юня двух императриц, взяв Чи Ву в качестве Императрицы Дьяволов, одновременно… он посмертно взял покойную Ся Циньюэ в качестве Божественной императрицы.

В то же время было объявлено, что строительство Императорского Царства будет приостановлено, и сила всех Царств будет направлена на восстановление Царства Лунного Бога.

Было только одно объявление, без каких-либо объяснений, но оно, несомненно, привело к многочисленным спекуляциям и слухам.

Для Лунных Богов и Божественных Посланников Луны этот год был похож на сон, от которого они долго не могли проснуться.

После нескольких лет скрытия, император Юнь не объявил на них охоту, а пригласил вернуться… после того, как покойный император была посмертно коронована как Божественная императрица, восстановление Царства Лунного Бога было, как он объявил, настоящим излиянием всей силы.

Юнь Чэ лично выбрал наиболее подходящее Звездное Царство, и скорость реконструкции, огромное количество рабочей силы и излитых ресурсов были настолько велики, что намного превзошли воображение всех Лунных Богов.

Всего за год, хотя недавно построенный город Божественной Луны не мог воспроизвести Лунный свет, который когда-то был на небе, возник четкий контур.

В то же время Юнь Чэ провел почти половину этого года в этом новом Царстве Лунного Бога, молча наблюдая собственными глазами, как оно постепенно всплывает в очертаниях его памяти.

…

Божественное Царство Абсолютного Начала, Бездна Небытия.

Динь!

Пространство рассыпалось, но то, что прозвучало, было лишь мягким мгновенным звоном.

Цзюнь Силэй медленно согнула свое тело, Безымянный Меч за спиной не был обнажен, но окружающее пространство было заполнено огнями меча.

За те годы, что она была в Божественном Царстве Абсолютного Начала, ее внутренняя сила едва продвинулась вперед, но ее овладение Высшим Путем ауры меча начало входить в совсем другую таинственную область.

Увидев, что ее меч бесследно прорвался сквозь пустоту, на лице Цзюнь Умина появилась улыбка неизгладимого облегчения.

Его лицо было румяным, взгляд ясным, и он выглядел намного моложе, чем в прошлом году.

Фигура Цзюнь Силэй опустилась и встала перед Цзюнь Умином, — мастер, я наконец-то… по-настоящему коснулась области, о которой вы говорили.

— Хехе, — улыбнулся Цзюнь Уминь, — ты прикоснулась к этой области, и это заняло чуть больше трех тысяч лет, намного лучше, чем в годы твоего мастера. Лэй`эр, быть моим преемником в этой жизни большое благословение в моей жизни.

— Нет, возможность встретить мастера, это самое большое счастье в моей жизни. — Цзюнь Силэй поклонилась.

— Чтобы увидеть сцену сейчас, я ни о чем не жалею, как мастер, я могу только поблагодарить небо. — Он опустил глаза, его улыбка не уменьшилась, — нам, мастеру и ученику, также пришло время попрощаться.

— … !!! — Цзюнь Силэй резко подняла глаза, ее глаза мгновенно наполнились слезами, — мастер…?

Цзюнь Уминь поднял руку, его кожа выглядела не старой, а покрытой хрустальным мерцающим светом.

Намерение меча, излитое его волей, проросло в этот момент, как будто оно было материальным, как будто он знал, что оно вот-вот полностью распространится между небом и землей.

— Не нужно грустить, — улыбнулся Цзюнь Уминь, — мастер уйдет без сожалений. Последние несколько лет с этим стариком, после того, как я уйду, наконец, ты также пойдешь за жизнью, к которой стремишься… быть таким же настойчивым и пламенным, как твой меч, и не оставлять никаких угрызений совести.

Опустившись на колени, Цзюнь Силэй уже плакала с трудом сказав, — эта ученица… будет следовать учению… мастера.

Дул порыв ветра, но с беспокойством, которого здесь быть не должно.

Цзюнь Силэй была так полна боли, что не заметила.

Но необычный ветер не утихал после дуновения, а все больше и больше трепетал прокручиваясь, и следом он действительно вызвал дрожь в пространстве.

Цзюнь Силэй удивленно подняла глаза, и ее зрачки, полные грома и света меча, отчетливо отражали одну маленькую пространственную трещину за другой.

— ?! — Выражение Цзюнь Уминя, которое было таким же мирным, как древняя сосна, также изменилось в это время.

Бум!

Грохот!

Грохот!!!

Пространственная суматоха длилась всего несколько коротких вдохов, за которыми последовал страшный пространственный взрыв.

Это было Божественное Царство Абсолютного Начала, а это было пространство, близкое к бездне Небытия!

Линия обзора была искажена ударом, и пространственные трещины распространились, как сумасшедшие… это внезапное и страшное явление было пространственной катастрофой, которая происходила только в битве Божественных императоров.

Только в этот момент Цзюнь Силэй с ужасом поняла, что эта внезапная перемена действительно исходила из бездны Небытия.

— Быстрее назад! — Тихо рявкнул Цзюнь Уминь.

Цзюнь Силэй словно очнулась от сна, когда духовная энергия Цзюнь Умина унесла ее далеко на огромной скорости… но за ними пространство обрушивалось все более яростно, словно волна, желающая поглотить всех духов, и смертоносно следовала за ними…

Глава 1935. Кошмар из Бездны (Часть 2)

На огромном расстоянии позади раздался еще один внезапный звук, и треснувшее пространство было полностью разрушено, и все, в нем было разбито на тысячу разных форм и кусков.

Внезапное извержение пространственного бедствия, казалось, прекратилось, так как звук разрывающегося и падающего пространства быстро ослаб.

Цзюнь Силэй, еще не оправившаяся от потрясения, медленно опустила свое тело. Она повернула свою красивую голову… и увидела несравненно странный духовный свет, поднимающийся ввысь, проникающий прямо в серовато-белое небо Божественного Царства Абсолютного Начала.

И внизу этот духовный свет впечатляюще соединялся… с бездной Небытия, которая явно поглощала все в ничто!

— Что это? — Цзюнь Силэй издала озадаченный шепот.

Цзюнь Уминь медленно обернулся… однако его взгляд не был направлен на духовный свет. А вокруг бездны Небытия, которая все еще дрожала, и густой пыли, которая еще не рассеялась.

По мере того, как дым и пыль медленно рассеивалась, тени медленно поднимались одна за другой в его постепенно ясном видении.

— Это место… — Раздался голос мужчины средних лет, его хриплый голос, с какой-то болью и боязливостью, — это место… да?

— Хе… хехе… — Раздался другой низкий мужской смех, — я не могу поверить, что мы все еще живы… все из-за этой отвратительной пыли Бездны, мы в конце концов… а?

Их голоса остановились, и все их фигуры вдруг застыли на месте, как будто время внезапно остановилось… после этого их фигуры начали дрожать и издавали волны душераздирающего рева.

— Нет… это не пыль Бездны…

— Это не пыль Бездны… это не пыль Бездны!

Внезапный рев заставил зрение Цзюнь Силэй почернеть, а уши мгновенно оглохнуть, внутренние органы яростно клокотало, и ее чуть не вырвало кровью.

Бум!

Фигура впереди взмахнула руками, и пыль мгновенно рассеялась, обнажив семь фигур.

Эти семь человек были совершенно незнакомыми лицами. У всех была разная степень травм тела, но на лице не было ни единого следа боли. Было только крайнее волнение.

И аура, которую они излучали…

Его жизнь подходила к концу, и все его мысли были пусты…

Но в этот момент зрачки Цзюнь Уминь были сужены до крайности, словно он выдержал величайший ужас своей жизни за пятьдесят тысяч лет.

— Успех… мы достигли этого. Здесь нет пыли Бездны… здесь нет пыли Бездны! Хаха… хаха… хаха… хаха….

Дикий смех так потряс Цзюнь Силэй, что ее тело чуть не рухнуло.

— Уходи… быстрее уходи!

Цзюнь Уминь выпустил низкий, дрожащий голос, но Цзюнь Силэй нисколько не отреагировала на волнение души.

Мало того, что ее душа дрожала, так еще и весь мир вокруг дрожал. Все смутно дрожало.

Тревожная аура постепенно окутывала все Божественное Царство Абсолютного Начала.

— Сир Рыцарь, проход еще не закрыт. Мы должны немедленно отправить наши мысли обратно! Чтобы господа Божественные Лорды узнали о нашем успехе!

Человек, к которому он обратился как к сир Рыцарь, был одет в серые легкие доспехи. Он был высокого роста, но глубокие впадины его глаз излучали чрезвычайно страшный холодный свет.

По сравнению с другим человеком, покрытого ранами, на его теле не было ни единого следа крови.

— Хм, мне не нужно, чтобы ты напоминал мне об этом, — его взгляд медленно прошелся вокруг. В его выражении и словах не было никаких эмоций, только страшная холодность, — мысли уже отправлены назад, проложенная дорога тоже должна быть…

Бум—

Прежде чем он успел закончить фразу, белый свет, пронзивший бездну и небо, внезапно рухнул.

Бездна Небытия в этот момент тоже вернулась к спокойствию, столь же огромному и безграничному, как и прежде.

Проход исчез, но это не повлияло на их энтузиазм, который превзошел все.

— Чжаогуан, Чжаомин, как ваши раны? — Равнодушно спросил человек в серебряных доспехах. Два человека позванных им, двинулись за ним и одновременно ответили, — по сравнению с этим великолепным подвигом преодоления Бездны, эта маленькая рана ничто.

— Это место должно быть Божественное Царство Абсолютного Начала, записанное в записях. — Человек в серебряных доспехах медленно поднял руку, словно обнимая совершенно новый мир, — мир без пыли Бездны… мир полностью без пыли Бездны. Мы, наконец, так долго ждали этого дня. Новая эра начнется сегодня, и каждый из нас станет предвестник этой новой эры.

— В будущем наши имена будут записаны навсегда!

— И этот мир так же хрупок, как говорят посторонние.

Его пять пальцев изогнулись, и он осторожно скользнул ими по воздуху. Это такое простое действие, фактически разбило пространство, как будто это была тонкая бумага. — Слабое пространство, слабые законы и… слабые живые существа.

Его взгляд внезапно повернулся, и он увидел Цзюнь Уминь и Цзюнь Силэй.

Именно в этот момент Цзюнь Силэй, все еще находившаяся в шоке, издала низкий крик.

Несравненно тяжелое давление…

Настолько тяжелая, что она превзошла все, что когда-либо чувствовала в своей жизни, и даже превзошла все, что когда-либо знала, она давила на нее, заставив мгновенно упасть на колени.

Ее нефритовое лицо было наполнено невыносимой болью.

Ее совершенствование находилось на средней стадии Царства Божественного мастера, а также она обладала чрезвычайно глубокими познаниями на Пути Меча.

Даже Юнь Чэ, который был самым могущественным существом сегодня, не мог подавить ее до такой степени только своей аурой.

Как будто весь мир давил на ее тело. Это несравненно сильное чувство неполноценности было сродне чувству муравья перед горой, которая была так высока, что невозможно было увидеть ее вершину… невозможно произвести ни малейшего сопротивления или даже желания сопротивляться.

Она была Божественным мастером средней стадии и была преемницей Владыки Меча. Кто посмеет поверить или представить, что такая сила действительно появится в этом мире?

Цзюнь Уминь остался стоять на месте.

Однако звук его ломающихся костей был слышен из его тела, и это был страшный звук.

— Царство Божественного мастера? — Глаза человека по имени Чжаогуан слегка прищурились, — по словам посторонних, те, кто может войти в Божественное Царство Абсолютного Начала, в основном являются самыми высокими существованиями в этом мире. Похоже, это так.

Цзюнь Силэй не могла понять, что они говорят. Ее тело дрожало несравненно яростно, и ее воля отчаянно направляла духовную энергию и намерение меча…

Но в то же время страх глубоко проник в ее кости.

— Они…

— Кто они…

— Эта группа…

— Сила…

Рев—

В воздухе раздался рев дракона, сотрясавший душу. После этого небо слегка потемнело, когда издалека появилась гигантская серая фигура. Его драконьи крылья широко раскинулись, покрывая небо и солнце, когда он смотрел на семь фигур перед бездной Небытия.

— Кто смеет вредить Божественному Царству Абсолютного Начала?

Огромный звук, обвалившегося пространства и крайне ненормальная аура полностью встревожили правителя Божественного Царства Абсолютного Начала, Императора-Драконов Абсолютного Начала и заставили его лично появиться здесь.

Тень гигантского дракона и непреодолимая сила дракона ничуть не удивили семерых человек.

Человек в серебряных доспехах медленно поднял руку и сказал тихим, но высокомерным голосом, — Меня зовут Мо Бэйчэнь. Я рыцарь Бездны, служащий императору Бездны и Божественным Лордам. Я также предвестник разрушения границ Бездны.

— Вам всем очень повезло, что вы первыми услышали людей Бездны! С сегодняшнего дня этот мир будет захвачен Бездной. Как живые существа этого мира, у всех вас есть только два выбора…

— Покориться Бездне или… умереть!

Мо Бэйчэнь, совершенно незнакомое имя.

В Божественном Царстве Абсолютного Начала, вне Божественного Царства Абсолютного Начала, никогда не было Верховного эксперта с фамилией Мо в записях миллионов лет.

— Без… дна… — Император-Драконов Абсолютного Начала издал протяжный рев дракона.

Он существовал очень долго, и аура, которую он чувствовал от этих семи людей, была крайне незнакомой и опасной.

Не было свирепой энергии, но пространство вокруг неудержимо дрожало. Как будто весь мир был полон страха и беспокойства. Аура Божественного Царства Абсолютного Начала была спокойной и древней с незапамятных времен. Но поток воздуха в этот момент был неописуемо странным.

Огромное божественное сознание Императора-Драконов коснулось их всех семерых, одного за другим…

Четыре человека сзади, казалось, пережили катастрофу, и их тела были покрыты ранами. Но даже в этом случае духовная энергия, которую они выпускали, была все еще настолько сильна, что ее было достаточно, чтобы потрясти все Царство Богов… любой из них был на вершине Царства Божественного мастера.

Даже в раненом состоянии давление, которое они источали, было не меньше, чем у Лонг Бая!

Сила Лонг Бая заключалась в том, что он был драконом, у которого была тонкая родословная Бога Драконов! Его верхний предел был уже выше, чем у всех других рас.

И эти четыре человека… они были людьми!

Юнь Чэ был единственным сильнейшим человеком, существовавшим в этом мире, и был верховным императором Юнь… но теперь появились сразу четыре человека!

Когда его драконья душа приблизилась к двум людям перед ним, казалось он соприкоснулся с нерушимым барьером… было невозможно измерить уровень.

И ближайший… человек в серебряных доспехах, называвший себя Мо Бэйчэнь, когда его драконья душа вступила в контакт с ним. Это было похоже на простую личинку, слепо приближающуюся к гигантскому питону, который мог поглотить небеса.

Всего за несколько вдохов он удивился до такой степени, что чуть не разорвал свою драконью душу.

— Посторонние путешественники? — Император-Драконов Абсолютного Начала высказал единственное суждение, глядя на бездну Небытия, — это не тот мир, в котором вам следовало прийти. Возвращайтесь, этот мир будет благодарен вам, если вы решите уйти с миром.

— Хахахаха. — Мо Бэйчэнь громко рассмеялся. Это был не оглушительный смех, но он пронзил каждый уголок Божественного Царства Абсолютного Начала и разбудил бесчисленное количество живых существ в тишине. — Посторонние путешественники? Нет, мы просто вернулись туда, где должны быть.

Он снова поднял руки и сделал жест, чтобы обнять мир перед собой. На его лице было выражение опьянения… был также намек на боль в разгар опьянения. — Мир без пыли Бездны, все так чисто и мирно.

Ху!

Звук ветра внезапно поднялся, и голос Мо Бэйчэня внезапно наполнился оттенком безумия и жестокости, — это мир, который должен был принадлежать нам изначально. Вы знаете, как много мы страдали… чтобы вернуться сюда?!

— И все же вы, кто может наслаждаться этим миром без пыли Бездны, называете нас посторонними… хахаха!

Каждое слово, звучавшее в ушах, было подобно грому, разрывающему душу. Тело Цзюнь Уминья качнулось, но он все еще гордо стоял там, не вставая на колени… его взгляд переключился на красный нефритовый камень, который Юнь Чэ прикрепил к талии Цзюнь Силэй.

Его стареющие пальцы слегка шевельнулись… но он не мог высвободить ни следа энергии меча.

Тело Императора-Драконов Абсолютного Начала яростно дернулось, словно его поглотил ураган. Его драконий рев уже не мог сохранять спокойствие и достоинство. — Кто вы, откуда вы и каковы намерения!

— Шумный. — Глаза Мо Бэйчэня прищурились. — Это мир, который не может родить Бога. Царство Божественного мастера — это предел, и ты, вероятно, император этого мира… хехехе.

— Бездна вот-вот захватит этот мир. Пришло время, когда твоя эпоха подошла к концу. Ты, смиренный король, в моих руках… ты будешь жертвой, чтобы приветствовать эту новую эру!

Внезапно он схватил рукой, и в одно мгновение небо и земля опрокинулись. Пространство разорвалось, как сломанная волна, и врезалась прямо в Императора-Драконов Абсолютного Начала, который был в небе.

Рев !

Пронзительный рев дракона мгновенно наполнил воздух, могучее драконье тело Императора-Драконов Абсолютного Начала мгновенно скрутилось в несравненно потрясенном состоянии.

Драконья кровь лилась с неба, как проливной дождь, сопровождаемая еще боле страшным звуком ломающихся драконьих костей.

Чешуя дракона летела по воздуху, и его серое тело быстро окрасилось в красный от красной крови. Крики боли Императора-Драконов Абсолютного Начала от отчаяния активировали драконью ярость.

Император-Драконов Абсолютного Начала изо всех сил пытался выбраться из пространственного вихря, но не сделал все возможное, чтобы убежать. Вместо этого он вызвал бурю драконьей крови и полетел к семи фигурам, которые были явно маленькими, но даже темнее бесконечной Бездны.

— Сопротивляешься? — Уголки рта Мо Бэйчэня склонились вверх в сочувственной дуге, — жалкие смертные духи, давно забывшие, что такое Истинные Боги.

— Будь похоронен в Божественной благодати… на вечность!

Глава 1936. Пение бедствия

Пять открытых пальцев Мо Бэйчэня яростно сомкнулись, и в одно мгновение все пространство неба и земли было разорвано и сжато.

Серый купол неба рухнул, и огромное драконье тело Императора-Драконов Абсолютного Начала было разрушено и изрешечено страшной силой, полностью превосходящей его восприятие.

Через несколько мгновений он уже был тяжелее ранен чем в битве с Западной Божественной областью.

В этот самый момент он понял, что попал на границы смерти от которой нельзя убежать… и что сила, ударившая его, вообще не должна существовать в этом мире.

Роар—————

Этот рев дракона был гораздо более мрачным и дрожащим, чем предыдущий… он приказал всем драконам Абсолютного Начала держаться подальше, предупреждая существ Абсолютного Начала о нисходящем бедствии, и продолжая пробуждать всю свою энергию дракона Абсолютного Начала и сопротивляясь размахивая когтями перед лицом катастрофы чужаков.

Пятьдесят километров… пять километров… триста метров…

Его тело разрывалось слой за слоем, и скорость, с которой он падал, становилась все медленнее и бессильнее.

Наконец его драконье тело остановилось в воздухе и остановилось перед Мо Бэйчэнем, который все еще находился в трехстах метрах от него… затем он разбился на несколько кусков и беспомощно упал.

Крик Императора-Драконов также исчезли в Божественном Царстве Абсолютного Начала.

Неся надменное сопротивление дракона в драконьих когтях он все еще не мог коснуться свирепой тени, которая исходила из бездны.

В битве против Западной области, он был тяжело ранен Лонг Баем и сражался с несколькими Богами Драконами, но не умер.

После смерти Лонг Бая он стал самым сильным драконом в мире.

Но сегодня, прежде чем он смог коснуться своего противника, он был трагически убит.

Бум!

Последняя сила дракона сметала песок и ветер на многие километры, но только приподняла пряди волос и углы одежды Мо Бэйчэня.

Мо Бэйчэнь неторопливо опустил руку и негромко произнес, — это не ошибочная воля. К сожалению, гордость драконов делает их непригодными лакеями, показывающими дорогу, и тогда они станут камнями, мешающими под ногами.

— Прежде чем приветствовать императора Бездны, мы должны сделать это…

Ша!!!

Как раз в этот момент раздался несравненно пронзительный визг. Голос Мо Бэйчэня внезапно остановился, и взгляд его внезапно повернулся. Даже его тело испытывало ненормальный вид беспокойства.

Это было связано с тем, что аура, которой он надавил на двух людей на расстоянии, была действительно пронзена необычно острой аурой.

Замкнутое пространство вдруг яростно задрожало. Цзюнь Силэй шатаясь тяжело упала на землю… одновременно луч меча пронзил воздух и ударил нефрит Неба и Земли на ее поясе.

Нефрит Неба и Земли был разбит, вызвав вспышку красного божественного света.

— Хм?! — Взгляд Мо Бэйчэня дрогнул, как будто он не мог поверить, что в этом мире действительно есть кто-то, кто мог бы силой разрушить его подавление.

Однако он тут же перевернул ладонь, и разрыв в его ауре в одно мгновение исчез, еще раз сильно надавив.

О!

Цзюнь Силэй издала заглушенный стон, когда ее еще раз придавило десять тысяч гор.

Она стиснула зубы и повернула голову изо всех сил… глаза были полны страха и бесконечной боли.

Цзюнь Уминь все еще гордо стоял. Несмотря на то, что аура увеличилась в несколько раз, он все еще не мог заставить его встать на колени.

Его бледно-белые волосы медленно развевались на ветру, а все его тело было покрыто слоем тусклого белого света… и каждая прядь белого света содержала мириады аур меча.

Бесконечные тени мечей плясали в его старых глазах.

Понимание… меча

Эти два слова, которые были полны иллюзии и отчаяния, появились в сердце, душе и глазах Цзюнь Силэй… сцена, которая произошла в это мгновение, навсегда запечатлелась в ее жизни.

— После всех бед и несчастий в мире возникло еще одно бедствие.

В ее ушах зазвучал мягкий голос Цзюнь Уминя, — Лэй`эр, что бы ни случилось в будущем, ты должна жить, несмотря ни на что.

Ша

Фигура Цзюнь Уминь стала иллюзорной. Его волосы, плоть, кровь, кости, воля и душа превратились в десятки тысяч лучей меча, пронзивших ауру Мо Бэйчэня. Мо Бэйчэнь вдруг откинулся назад, и выражение его лица впервые изменилось.

Тем временем красный божественный свет уже окутал тело Цзюнь Силэй.

Она открывала и закрывала губы, но прежде чем она успела произнести хоть одно слово, она уже исчезла.

— А?

Взгляд Мо Бэйчэня слегка сдвинулся, его фигура пересекла пространство и почти мгновенно появилась в прежнем месте Цзюнь Силэй. Потом его брови вдруг опустились.

Почти мгновенно, однако он не коснулся каких-либо пространственных следов.

Вокруг него лучи меча переплелись в обширную иллюзорную формацию меча. Танцуя в воздухе, они медленно рассеялись по миру.

Только великолепная сцена Владыки Меча с использованием собственного тела не могла предстать перед чьими-либо глазами в современном мире.

— Сир Рыцарь, что случилось?

Люди по имени Чжаогуан и Чжаомин быстро последовали за ним. Они заметили перемену в выражении лица Мо Бэйчэня и тихо спросили.

Мо Бэйчэнь махнул рукой и равнодушно сказал, — этот старик действительно пронзил мою ауру своей аурой меча. Что касается этой девушки, то пространственная сила, пославшая ее прочь, была странной. На самом деле я не смог найти никаких следов телепортации.

— Хм! Кажется, что живые существа этого мира не так бесполезны.

— Хехе. — Нань Чжаомин рассмеялся, — они могли быть проводниками Бездны, чтобы захватить этот мир, однако они отказались от этой высшей чести ценой еще нескольких дней жизни, какие дураки.

Мо Бэйчэнь обернулся и окинул взглядом шестерых, — давайте искать выход из этого мира. За выходом есть место, называемое Царством Богов…

— И там наша настоящая родина! И целый новый мир, который будет принадлежать нам в будущем.

— Как рыцари и будущие рыцари, вы знаете великую ответственность и честь, которые ложатся на вас в этот момент.

Он раскинул руки, его глаза горели, как факелы, когда он рычал, — уберите препятствия и контролируйте все Царства. И после пусть этот мир подчинится смиренно, склонив головы, чтобы приветствовать приход императора Бездны!

…

Императорский Город Юнь.

Кайчжи сидела парализованная на полу на нижнем этаже дворца, тяжело дыша.

Сражаясь в полную силу целых шесть часов, она была уже совершенно измотана. С другой стороны, Юнь Чэ подошел, как ни в чем не бывало, и сел напротив нее. Он сказал смеясь, — как и ожидалось от моей Кайчжи, сила меча становится все более жестокой. Я чувствую, что все кости в моем теле вот-вот сломаются.

Кайчжи бросила на него злобный взгляд и фыркнула, — твои кости тверже кожи твоего лица. У меня нет возможности сломать его.

Юнь Чэ притворился серьезным, касаясь кожи своего лица. Затем он вдруг сказал, — Кайчжи, в этом мире больше нет никого, с кем тебе придется иметь дело лично. Почему ты так усердно совершенствуешься в последние годы?

Кайчжи на мгновение остолбенела, прежде чем ответить, — вероятно, это потому, что я хочу достичь высоты старшего брата тогда.

Юнь Чэ задумался на мгновение, прежде чем сказать, — я чувствую, что нынешняя ты уже должна была превзойти своего старшего брата.

— Этого все еще недостаточно! — Глаза Кайчжи были сосредоточены, и ее тон был полон ненависти, — по крайней мере, однажды я смогу использовать свою собственную силу, чтобы яростно ударить эту женщину Цянь… хм!

Юнь Чэ покачал головой и засмеялся, — я знал…

Грехи, которые Цянь Инь`эр совершила тогда… теперь они стали его самой большой головной болью.

После битвы с Западной Божественной областью Кайчжи уже не испытывала столь сильного убийственного намерения по отношению к Цянь Инь`эр, как прежде. Однако это не означало, что ее ненависть угасла.

Каждый раз, когда Кайчжи встречалась с Цянь Инь`эр, столкновение взглядов и аур заставляли его скальп онеметь.

— Продолжим!

Кайчжи встала в это время, и дьявольский меч Небесного Волка снова появился в ее маленькой тонкой руке. Она посмотрела перед собой и сказала очень серьезно, — бессердечный меч Небесной Раны чрезвычайно велик, но он должен быть вызван извержением ненависти… я должна найти способ изменить его, чтобы соответствовать имени Звездного Бога Небесного Волка, оставленного моим старшим братом.

— Хорошо! — Юнь Чэ тоже встал и протянул руку.

Но прежде чем успел появиться меч Поражающего Небеса Императора-Дьяволов, нежное тело Кайчжи вдруг дрогнуло. После этого божественный свет, собравшийся в ее звездных глазах, внезапно рассеялся, и даже духовная энергия в ее теле внезапно замолчала.

— Что случилось? — Брови Юнь Чэ нахмурились, когда он поспешно спросил.

Губы Кайчжи раздвинулись, когда она тихо пробормотала с недоверием, — Император-Драконов Абсолютного Начала… умер…

— … ? — Шок появился на лице Юнь Чэ.

…

Янь И, Янь Эр и Янь Сан сидели на корточках перед главным Императорским залом Юнь, праздно глядя вперед.

— Эх. — Янь Сан издал дрожащий вздох, — прошло много времени с тех пор, как я кого-то убил. У меня начинают чесаться кости. Когда эти дни закончатся?

— Ты слишком много говоришь, старый призрак, — сказал Янь Эр темным голосом, — ты хочешь, чтобы мастер вернул тебя в Костяное Море Вечной Тьмы?

Морщинистая шея Янь Сан вдруг сжалась.

Фигура, несущая силу императора, быстро приближалась к ним. Это был величественный император Желтого императора Южной области.

Когда он встретился с тремя предками Яма, его аура Божественного императора Южной области мгновенно ослабела более чем наполовину. Он даже поспешно поклонился и сказал, — старшие предки Яма, Желтый император имеет важное дело, чтобы обсудить с императором Юнь. Ожидаю…

Прежде чем он успел закончить фразу, Янь Сан уже сказал хриплым, пугающим голосом, — мастер в настоящее время находится в закрытом совершенствовании. И его никто не увидит в течение двух месяцев. Уходи.

— Однако…

— Проваливай!

— Ах… да, да, да.

Дьявольская сила трех предков Яма была настолько страшной, что даже могущественный император Желтого императора дрожал от страха. Он не осмелился произнести ни слова, поспешно удаляясь, а после развернулся и улетел.

Два часа спустя, Цан Шитянь спустился с неба и вошел в Императорский Город Юнь.

Нынешний Цан Шитянь больше не был тем же человеком, каким он был в прошлом. Его звание главного Хранителя Порядка позволило его положению в Царстве Богов немного превзойти положение Божественных императоров.

Даже когда он столкнулся с тремя предками Яма, он оставался таким же спокойным и безмятежным, как всегда. Он не был так напуган, как император Желтого императора.

— Старшие предки Яма, у Шитяня важное дело, чтобы обсудить с императором Юнем. Император Юнь во дворце?

— Мастер в настоящее время совершенствуется в уединении. Никто не увидит его следующие два месяца, уходи. — Янь Сан даже не потрудился открыть глаза, повторяя эти слова мрачно и тихо.

— Тогда я больше не буду беспокоить и уйду.

Не произнеся ни слова, Цан Шитянь повернулся и ушел.

— Тьфу! — Янь Сан с ненавистью сплюнул, — быстро приходят и быстро уходят, что за простаки, пусть заставят нас задать им взбучку.

Янь Сан только что закончил ругаться, когда пространство перед ним вдруг вспыхнуло красным, и фигура резко упала и рухнула на землю.

Она опустилась на колени на пол и потеряла душу на несколько вдохов, прежде чем внезапно очнулась от кошмара. Она резко подняла голову и увидела трех предков Яма, чьи фигуры были очень ясными.

Вдруг она встала и полетела навстречу всем троим.

Слезы текли из уголков ее глаз по обе стороны ее фигуры. Когда она подошла ко всем троим, она пошатнулась и опустилась на колени на землю, но не успев встать, рыдающим голосом закричала, — Юнь Чэ… где Юнь Чэ… я хочу его увидеть.

— Как ты смеешь! — Янь Сан, которому изначально казалось, что он вот-вот заснет, тут же широко раскрыл глаза и проклял, — откуда взялась эта маленькая соплячка? Как ты смеешь называть мастера по имени…

Прежде чем он успел закончить, его ударили по заднице, и оставшиеся слова были возвращены в живот.

Оттолкнув Янь Саня, Янь И продолжил с руганью, — ты чертовски слеп! Это женщина.

Услышав слово женщина, Янь Сан мгновенно пришел в себя, и слова, которые он собирался проклясть, снова затихли.

Хотя она не была наложницей императора, но женщина, которая могла спуститься прямо в Императорский Город Юнь… как могла быть обычная женщина?

— Маленькая девочка, — любезно сказал Янь Эр. — Мастер в настоящее время в уединенном совершенствовании, он не хочет, чтобы его беспокоили, посетите его позже.

— Нет, я не могу! — Цзюнь Силэй двинула свое тело вперед и яростно покачала головой, — я должна немедленно увидеть его, где он… где он… Юнь Чэ… где он… Юнь Чэ!

Глава 1937. Позднее бедствие наступило

Будучи настолько наглым в Императорском Городе Юнь, если бы это был кто-то другой, он давно был бы выкинут одним из трех предков Яма. Но когда они столкнулись с Цзюнь Силэй, они могли только осторожно задерживать ее, не смея сделать ни одного опрометчивого движения, чтобы не навлечь на себя дальнейшие неоправданные несчастья.

— Маленькая Владыка Меча?

Янь И собирался что-то сказать, когда позади него раздался шепот Кайчжи. Аура Юнь Чэ тоже появилась в его восприятии.

Когда Юнь Чэ и Кайчжи сделали шаг вперед, три предка Яма мгновенно почувствовали облегчение и быстро перестали задерживать Цзюнь Силэй.

В тот момент, когда она увидела Юнь Чэ, растерянные эмоции Цзюнь Силэй мгновенно вырвались наружу, ей было все равно, она шатаясь шла к Юнь Чэ, и ее ледяные руки схватились за подолы одежды на его груди, — Юнь Чэ! Поторопись и убегай! Беги! Тебе нельзя умереть!

— ?! — Нахмуренные брови Юнь Чэ, мгновенно опустились.

При нынешней силе Юнь Чэ и всем, что он контролировал под своей ладонью, не говоря уже о смерти, в этом мире не было даже приличной угрозы.

Слова Цзюнь Силэй звучали бы только как шутка для любого в здравом уме.

Внезапное исчезновение Императора-Драконов Абсолютного Начала вызвало у него большие сомнения, и он заранее закончил уединение с Кайчжи. Глаза и аура Цзюнь Силэй перед ним были настолько искажены, что казались ненормальными, и это вместе с ее словами превращало сомнения в его сердце в неконтролируемую тревогу.

Он протянул руку и положил ее на плечо Цзюнь Силэй, посмотрел ей в глаза и сказал. — Что случилось, расскажи мне медленно.

Аура Юнь Чэ не могла быстро унять смятение в сердце и душе Цзюнь Силэй, ее глаза дрогнули, когда она с трудом сказала. — Люди бездны Небытия, Император-Драконов Абсолютного Начала… умер… даже мой мастер…

Ее душа, пораженная крайне страшным напором и шоком до такой степени, что чуть не рухнула. При упоминании о своем мастере, в этот момент вызвало только горе, заставив ее мгновенно неудержимо всхлипнуть.

Слезы падали, как дождь, но она в конце концов оставалась Маленькой Владыкой Меча, и ее красивая голова наклонилась, когда она всхлипывала и дрожала. — Посмотри на мои воспоминания.

Ее море души было почти полностью открыто перед Юнь Чэ. Которое исходило из глубочайшего доверия под сильным горем.

— Ты знаешь, как умер Император-Драконов Абсолютного Начала? — Кайчжи сделала яростный шаг вперед.

Юнь Чэ поднял руку, чтобы остановить Кайчжи,и ладонь его руки, прижатая к плечу Цзюнь Силэй, слегка напряглась, когда прикосновение силы души медленно вторглось в совершенно открытое море души Цзюнь Силэй.

Воспоминания Цзюнь Силэй о 25-минутной давности мгновенно отразились в сознании Юнь Чэ в гробовой тишине, а потом его зрачки медленно сузились, аура безмолвно сжалась, и по его каменному лицу быстро распространился шок.

— Что происходит?!

Изменение ауры Юнь Чэ было настолько резким, что заставило внезапно сжаться и без того несколько встревоженное сердце Кайчжи.

Не говоря ни слова, Юнь Чэ поднял ладонь и коснулся кончиками пальцев лба Кайчжи, беззвучно выливая воспоминания, которые он только что получил в свое море души.

В одно мгновение аура Кайчжи застыла словно охваченная тысячами магнитами.

Одним движением он сокрушил Владыку Меча и его ученика, а другим движением уничтожил Императора-Драконов Абсолютного Начала.

Неизвестные фигуры, неизвестные видения, неизвестные слова, неизвестные силы.

Будь то Юнь Чэ или Кайчжи, все они были людьми, которые сейчас находятся на самом высоком уровне в современном мире и четко знали пределы силы, которая может быть достигнута в современном мире.

И поэтому без сомнения знали, что сила, исходящая из памяти Цзюнь Силэй, явно находится за пределами или далеко за пределами нынешнего мира!

Это была страшная сила, которая вообще не должна существовать в этом мире!

Потрясение в сердце Кайчжи было непревзойденным, это был крах восприятия, и вместе с этим крахом произошел внезапный и резкий сдвиг в небе и земле, который явно контролировался Юнь Чэ.

— Как это возможно? — Пробормотала Кайчжи, потерянная в своих мыслях, ее тело дрожало, как ее глаза.

— Бездна… — Юнь Чэ посмотрел вперед, руки его бессознательно напряглись.

Внезапная смерть Императора-Драконов Абсолютного Начала потрясла его и Кайчжи, но они никогда не могли себе представить, что-то, что вызвало все это, было существованием за пределами их знаний.

Бездна

Проход

Пыль Бездны

Император Бездны

Рыцари Бездны

Предвестники новой эры

Истинные Боги

Слово за словом из памяти Цзюнь Силэй ударяло море души Юнь Чэ, голос пугал мир, каждое слово как небесный крах.

— Скорее беги, скорее беги!

Ладонь Цзюнь Силэй продолжала сжимать Юнь Чэ, выпуская почти умоляющий рыдающий голос. — Иди туда, где тебя никто не сможет найти, эти люди монстры, только ты не можешь умереть, только ты единственная надежда на будущее.

Хотя ее душа уже была хаосе, испугана и почти разорвана, она все равно понимала, что значит для этого мира появление этих монстров.

Юнь Чэ ничего не сказал, посмотрел вперед, и страшная тишина длилась долго, трое предков Яма так глубоко ощутили странную ауру, что не осмелились вздыхать.

Наконец Юнь Чэ мягко подтолкнул Цзюнь Силэй, и перед ним тихо растянулась формация голосовой передачи, а вместе с ним раздался его тихий, тяжелый голос.

— Мэйинь, немедленно используй Иглу Неба и Земли, чтобы привести Императрицу-Дьяволов, Сюаньинь, Цяньинь, Цан Шитяня, Ци Тяньли и Синего Дракона.

Голос внезапно остановился, и Юнь Чэ внезапно отказался. — Подожди, сохрани силу Иглы Неба и Земли как можно больше, и приведи только Императрицу-Дьяволов в Императорский Город Юнь поскорее.

Когда голосовая передача завершилась, Шуй Мэйинь не спросила больше ни слова. Слов и манеры речи Юнь Чэ было достаточно, чтобы она сразу поняла, что произошло серьезное дело.

Один вдох, два вдоха, три вдоха.

Красная божественная аура слабо светилась, и перед ними уже стояли фигуры Шуй Мэйинь и Чи Ву.

— Что случилось?

В первое мгновение Чи Ву уже ощутила аномальную атмосферу. В частности, лица Юнь Чэ и Кайчжи демонстрировали мрачность, которую она никогда раньше не видела.

— Короткому спокойствию конец.

Юнь Чэ испустил тревожный вздох, передав воспоминания Цзюнь Силэй, Чи Ву и Шуй Мэйинь.

Когда шок был слишком сильным, настолько, что познание и восприятие ни на мгновение не могли его выдержать, то, что было вызвано, было не резким движением эмоций, а пустотой и потерей голоса.

Впервые дьявольский ум Чи Ву, ее аура и душа надолго замерли.

— Императрица-Дьяволов, — сказал Юнь Чэ, — я хочу услышать твое мнение.

— … — Дьявольские глаза Чи Ву слегка дернулись, а потом долго медленно закрылись, ничего не сказав.

Короткие воспоминания, короткие слова, малочисленные семь человек заставили ее могучую дьявольскую душу развеяться самым долгим и серьезным образом.

— Бездна Небытия, — сказала Шуй Мэйинь шепотом. — Они действительно вышли из бездны Небытия, бездны, которая явно превращает все в ничто.

— Могут ли записи ошибаться, и под Бездной всегда был другой мир?

— Записи не ошибаются. — Юнь Чэ сказал тяжелым голосом. — Всего год назад у меня был разговор с сознанием Предка Богов.

— ?! — Закрытые глаза Чи Ву яростно дернулись. Шуй Мэйинь, Цзюнь Силэй и Кайчжи были потрясены.

Предок Богов, она была высшим существованием в абсолютном смысле. Шок, вызванный этими двумя словами, можно было себе представить.

В нынешней ситуации он вынужден был рассказать этот секрет, который хотел сохранить навсегда в своем сердце, потому что больше не было выбора. — Она сказала мне, что мир, в котором мы находимся сегодня, не является полным миром Изначального Хаоса, поскольку она отделила жизнь и разрушение Изначального Хаоса, чтобы создать мир, который мог бы породить множество существ.

— Мир, в котором мы находимся — это мир жизни. И Бездна — это мир разрушения. Силы, которые превращают все в ничто в записях, являются первоначальными силами разрушения. Два мира связаны Божественным Царством Абсолютного Начала, сохраняя баланс жизни и разрушения.

— Но в конце жестокой войны между богами и дьяволами, воля Предка Богов, которая никогда полностью не рассеивалась, заметила случайно, ненормальность в мире Изначального Хаоса, где энергия Божественного Пути, духовной энергии богов и темной энергии дьяволов текли необъяснимо только в одном направлении.

— Бездна Небытия.

— В то же время она осознала, что законы, которые она даровала бездне Небытия в момент ее создания, после очень долгого времени, и последствия жестокой войны между богами и дьяволами, в самом деле, дали трещину и быстро разрушились, окончательно отделившись от ранее существующих законов и достигнув такого уровня, что даже сознанию Предка Богов не удалось их обнаружить.

— Другими словами, — сказала Шуй Мэйинь очень низким голосом. — С этого момента, а может быть, и раньше, бездна Небытия, избавившаяся от своих первоначальных законов, больше не была бездной Небытия, которая только разрушала… вместо этого она могла постепенно сформировать свои законы, свой мир.

— … — Юнь Чэ не ответил. Что будет с бездной Небытия свободной от законов Предка Богов, даже воля Предка Богов не могла дать ответа. И что ее беспокоило, так это то, что неконтролируемая бездна Небытия с силой разрушения деформирует мир, и поэтому она решила возродиться через тысячу жизней реинкарнации.

Однако Юнь Чэ никогда не мог себе представить, что бездна Небытия, волновавшее сознание Предка Богов, появится так быстро, но способом был не выход силы разрушения, а выход кого-то из Бездны.

Семь действительно ужасающих монстров для нынешнего мира!

— Сейчас не время отслеживать источник. Независимо от того, насколько это удивительно или странно, это уже не имеет значения.

Чи Ву наконец заговорила, ее дьявольские глаза открылись, и то, что они выпустили, было самым глубоким темным светом.

Все взгляды были сосредоточены на ней. Чи Ву медленно сказала. — Пришедшие чужаки не страшны, страшно то, что у них есть сила, которой мы вообще не можем сопротивляться.

Она подчеркнула несколькими словами. — Только аура обездвижила Владыку Меча, и всего за несколько вдохов удалось уничтожить Императора-Драконов, не дав ему возможности сопротивляться.

— Что еще страшнее, так это то, что эти чужаки питают ненависть к этому миру.

Со вздохом она мягко произнесла подавленные слова из своего сердца. — Мир вне этого мира действительно абсурд.

Да, это было абсурдно. Это было похоже на кошмар, внезапно сошедший в мир без всякой прелюдии, без всяких правил и принципов.

Позади три предка Яма смотрели друг на друга, ошеломленные и удивленные.

Хотя они были рабами под ногами Юнь Чэ, их знание мира было нетронутым рабской печатью. Прожив сотни тысяч лет, будь то их знания или их записи… они никогда не слышали ни о каком мире вне мира.

— Ненависть… — Вспоминая образы и голоса в памяти Цзюнь Силэй, помимо волнения и эйфории, выпущенной человеком во главе группы, была в действительности страшная ненависть, месть и жестокость в том, как он убил Императора-Драконов Абсолютного Начала.

— Это значит, — медленно сказала Шуй Мэйинь, — они здесь для уничтожения?

— Нет, — сказала Чи Ву, тем не менее покачав головой. — Из того, что они сказали, они хотят быть правителями, а не разрушителями. Таким образом, их ненависть была сдержана, и, хотя они убили Императора-Драконов, они не убили Владыку Меча и его ученика, потому что-то, что им было нужно больше, чем вымещение ненависти, были проводники.

Слова Император Бездны, эти два слова ударили в сознание Чи Ву. Они были такими тяжелыми, что заставили ее задохнуться.

Эти семь страшных фигур были только предвестниками!

Хотя это было лишь незначительное воспоминание Цзюнь Силэй, благоговение, которое эти семь страшных людей испытывали к Императору Бездны, был настолько глубоким, что его можно было отчетливо ощутить.

Что это за существо?

Глаза Шуй Мэйинь были темными, без намека на свет от слов Чи Ву, и она тихо сказала. — Придут они уничтожить или править, нам все равно. Если Царство Богов попадет в их руки, другие могут выбрать покориться, но нынешнему Императору неизбежно придется…

Она подняла глаза, посмотрев на Юнь Чэ, и обхватила его рукав пальцами. — То, что сказала Маленькая Владыка Меча, верно, старший брат Юнь Чэ, мы можем укрыться только на время. Пока старший брат Юнь Чэ рядом, как бы страшны они не были, в будущем старший брат Юнь Чэ сможет создать бесконечные возможности.

Шуй Мэйинь была права, любой мог сдаться. Но только Император, даже если бы он встал на колени, был бы казнен.

Пока укрыться, это были уже самые деликатные слова, что пришли в голову Шуй Мэйинь.

— Беги, беги! И никогда, никогда не действуй импульсивно. — Щеки Цзюнь Силэй были залиты слезами, а тело ее все еще слегка дрожало, она выглядела жалкой, испуганной и все же невероятно трезвой. Лично выдержав напор этих семи человек, она лучше всех знала, что Юнь Чэ совершенно невозможно противостоять этой силе.

Чи Ву больше ничего не сказала, и ее дьявольские глаза пристально смотрели на Юнь Чэ. — Выбор за тобой. Я знаю, что даже если твое решение противоречит моему, я не могу остановить тебя.