Все замолчали.

Это был сын Истинного Бога Божественного Царства, сама возможность того, что он мог почтить их своим присутствием, уже была великим даром. И насколько велик был его жест, столь велико и они должны были ему отплатить, даже если это значило, что они будут страдать.

Если бы таким образом можно было бы стать вассалом Божественного Царства, то даже если бы им пришлось провести половину своей жизни на коленях, это все равно было бы намного лучше, чем их жизнь здесь.

Пролетели сутки.

На этот раз даже Симэнь Боюнь не смог сохранять самообладание.

Было очевидно, что он уже давно прибыл в Царство, но он всё же оставил их в подвешенном состоянии на целых три дня. Даже для сына Истинного Бога это было слишком нагло.

Взглянув на помрачневшее лицо Симэнь Боюня, Симэнь Божун прошептал: Боюнь, попробуй отправить голосовую передачу.

Симэнь Боюнь больше не настаивал, он взял в руки нефрит звуковой передачи, выпрямил голос и отправил голосовое сообщение почтенному гостю.

Вскоре он получил ответ от Цзяньчжоу.

Было сказано несколько слов, наполенных крайней злобой и неприязнью:

Катись к чёрту!!!

Лицо Симэнь Боюня мгновенно вытянулось, и все в шоке подняли головы, уставившись друг на друга.

А? Лица трёх патриархов, Чжая Кэси, Ван Вэя и Ли Цяньхуна, последовательно сменили цвета.

Симэнь Боюнь, всегда спокойный, как вода, почернел, как обгоревшая посуда, а вены на его лбу набухли, как будто он проглотил дохлую муху.

Он был, по меньшей мере, Рыцарем Бездны, служащим лично Императору Бездны и Эмиссарам, и даже если человек на той стороне был сыном Истинного Бога, он все равно должен был сохранить перед ним лицо.

Но этот Мэн Цзяньчжоу в самом деле…

Воз… му…ти… тельно! Он скалил зубы с каждым словом, теряя благородство Рыцаря Бездны.

Ведь именно обещание вхождения в Царство Плетения Снов и Божественной Милости привело к полному подчинению трёх сект.

Теперь короткое слово катись не только оборвало надежду Царства Цилиня стать вассалом Божественного Царства, но и заставило его публично потерять своё лицо и величие.

Он не знал, что случилось с Мэн Цзяньчжоу, не говоря уже о том, почему тот злился… Но он чувствовал, что Цзяньчжоу специально дразнил и унижал его.

Тяжело вздохнув, Симэнь Божун повернулся лицом к патриархам трех сект и, глядя на их мрачные и неуверенные лица, кончиками пальцев ног догадался, о чем они думали.

Похоже, что мастер Мэн столкнулся с какими-то трудностями на своем пути, Он сохранял спокойный тон: Теперь, когда Открытие Царства Божественного айфри дом Цилиня не за горами, вопрос об опоре на Божественное Царство должен быть немного отложен.

Что ж, ничего не поделаешь, Чжай Кэсе кивнул головой, но его голос и поза потеряли былое уважение.

В таком случае патриарх Чжай вернется в секту, чтобы подготовиться к Божественному Собранию, прощайте.

Не дожидаясь ответа Божуна, Чжай Кэсе убрал руки в рукава и развернулся.

После него Ван Вэй также покинул мероприятие вместе с членами секты Ваньжэнь.

Мастер Союза Симэнь, я слышал, что Хэляни все еще настаивают на участии в Божественном Собрании, возможно, им есть на что опереться, Патриарх Ле Ша, Ли Цяньхун, любезно напомнил: Я надеюсь, Религиозный Союз не забудет принять меры.

Патриарх Ли слишком много волнуется, Симэнь Божун беззлобно улыбнулся.

Три секты ушли одна за одной, и вскоре позади них раздался сопровождаемый выбросом глубокой силы низкий рёв Симэня Боюня.

…

В то же время, за тысячи миль от Царства Цилиня Бездны.

У этого куса дерьма, Боюня, действительно хватает ума посылать мне голосовые передачи!

Бах!

Нефрит голосовой передачи с треском сломался в единственной здоровой руке Мэн Цзяньчжоу. Его грудь вздымалась и опускалась, он почти что задыхался, и всё его лицо было искажено от гнева

А все потому, что целых тридцать шесть часов его мучило Намерение Меча, оставленное Хуа Циньин.

Стоило ему выбрался из Чистилища, как он мгновенно получил сообщение от Симэнь Боюня, и тут же воспылал ненавистью к тому, что не пойти и лично переломать все кости этого Рыцаря Бездны.

Если бы не он, то каким образом он бы пришёл в это захудалое место и подвергся бы таким мучениям и унижению?

Если бы не приказ Мэн Цзинчжэ никогда больше не приближаться к Царству Цилиня Бездны, он бы бросился обратно и вытрошил бы кишки этому конченному Религиозному Союзу… После чего выколол бы глаза этой собаке, Рыцарю Бездны!

Освободившись от пытавшего его Намерения Меча, Мэн Цзяньчжоу наконец-то снова вернул способность говорить. Он выбросил осколки нефрита звуковой передачи и обратился к Мэн Цзинчжэ: Мастер Чжэ, помогите мне восстановить левую руку.

Нет! Мэн Цзинчжэ яростно прокричал: Фея Меча сказала, что её нельзя восстанавливать в течении трёх лет, поэтому она не заработает ни на день раньше!

Мэн Цзяньчжоу заскрипел зубами и процедил: Я, по меньшей мере, Божественный Сын Божественного Царства Плетения Снов! Может быть она, Фея Меча, и известна как первый человек после Истинных Богов, она всё же не Истинный Бог! Почему я, сын Истинного Бога, должен её бояться!?

Хе, наивный, На этот раз Мэн Цзинчжэ не стал ему потакать, а лишь холодно фыркнул: Даже у твоего Божественного Отца нет лица, чтобы произнести такие слова.

Мэн Цзяньчжоу резко поднял голову, словосочетение нет лица в словах Мэн Цзинчжэ осталось им непонятым.

Мэн Цзинжэ прояснил: Ты еще молод, поэтому, естественно, тебе не понять сути прошлых эпох, но послушно запомни этот урок. Теперь, когда ты встретил Божественную Дочь Цайли из Царства Разрушения Небес, в будущем тебе же будет лучше держаться от неё подальше!

Связаться с Хуа Цайли — значит связываться с Феей Меча! И ещё не забывай, кто её жених!

Жених Богини Цайли…

Божественный Сын Поднебесного Божественного Царства, который также является наследным Божественным Сыном… Дянь Цзючжи!

Помолвка, благословлённая самим Императором Бездны, и все духи под небесами знали об этом.

Сердце Мэн Цзяньчжоу бешено заколотилось, на голове выступили капли холодного пота, а его гнев и ненависть к Симэню Боюню совершила очередной скачок.

Помедлив некоторое время, он, наконец, смог спросить: Я не понимаю. Почему ты говоришь, что мой Божественный Отец… боится Фею Меча. Это потому что она родная сестра Истинного Бога Хуа Синя?

Один из Истинных Богов Шести Божественных Царств, Истинный Бог Божественного Царства Разрушения Небес был также известен как Хуа Синь.

Дело не в страхе, Мэн Цзинчжэ заколебался, но все же ответил: Когда твой Божественный Отец был ещё Божественным Сыном, он потерпел разгромное поражение от её меча.

!!! Сердце Мэн Цзяньчжоу резко заколотилось.

Божество… нет, даже Истинное Божество, на устах Мэн Цзинчжэ потерпело разгромное поражение.

И не только твой Божественный Отец, Стоило ему коснуться далекого прошлого, как сердце Мэн Цзинчжэ наполнилось печалью: На той встрече в Чистой Земле никто из божественных сыновей и дочерей не смог поколебать меч в её руке.

Теперь они известны как Истинное Божество Цзюэ Ло, Лоху (Поднебесное Божественное Царство), Истинное Божество Вумин, Шэнь Вуянье (Божественное Царство Вечной ночи), Истинное Божество Тяньсин, Ушеньсин (Божественное Царство Звезды и Луны), Истинное Божество Цюнъюэ, Ушеньюэ (Божественное царство Звезды и Луны), Истинное Божество У Мэн, Мэн Куньчань (Божественное Царство Плетения Снов) и Истинное Божество Ци Хэн, Пань Юйшень (Божественное Царство Храброй Бабочки).

А… погоди… что… что!? Глаза Цзяньчжоу выпучились, а язык яростно заплетался.

Мэн Цзинчжэ продолжил: Теперь, когда все они стали верховными Истинными Богами, правящими своими Божественными Царствами, их бывшие поражения также стали табу, и младшим поколениям, естественно, трудно о них узнать.

… Мэн Цзяньчжоу на мгновение потерял дар речи.

Глаза Мэн Цзинчжэ слегка прикрылись, он задумался о прошлом, о котором не мог рассказать потомкам.

Поднебесное Царство, Царство Плетения Снов и Царство Храброй Бабочки… В те времена, когда трое божественных сыновей преследовали Циньин, это было самым громким событием эпохи.

К их сожалению, Хуа Циньин, культивировавшая искусство Равнодушного Небесного Меча, уже давно отрезала все эмоции и с пренебрежением относилась ко всем трём Божественным Сыновьям.

После все трое стали Истинными Богами Божественных Царств, и всё же та изумрудная тень, возможно, уже не сможет стереться со дна их душ до конца их жизни.

С тех пор прозвище Фея Меча стало значить не Бессмертную Меча, а… фею нефритового озера, неприкасаемую для большинства смертных душ, словно призрачный сон.

Цзюэ Ло, Божественный Лоху всеми силами старался заключить династический брак с Царством Разрушения Небес, возможно, чтобы немного облегчить тягостную мечту в своем сердце.

Когда он был Божественным Сыном, ему не удалось получить и мимолётного взгляда Богини Разрушения Небес, поэтому он позволил своему сыну исполнить эту мечту за него.

Если она… настолько могущественна, то почему Истинный Бог этого поколения Божественного Царства Разрушения Небес — Хуа Фучэнь? озадачено произнес Цзяньчжоу.

Цзинчжэ медленно ответил: В те времена небеса благословили Царство двумя превосходными потомками, одного из которых звали Хуа Фучень, а другого Хуа Циньин.

Предыдущий Истинный Бог не решился выбрать кого-то одного из них, отказавшись от другого, вместо этого он назначил их обоих божественными наследниками. Таким образом, у Божественного Царства Разрушения Небес появились Божественный Сын Разрушения Небес, Хуа Фучэнь, и Божественная Дочь Разрушения Небес, Хуа Циньин.

Однако в те времена Хуа Фучэнь отличался от всех остальных амбициозных Сынов Богов. Он был диким и раскованным, не следовал обыденным ритуалам, не любил ограничений и крайне противился тому, чтобы стать следующим Истинным Богом, к этому добавлялся и тот факт, что его культивация и глубокий путь фехтования всегда подавлялись Хуа Циньин. Поэтому в те времена все были твердо уверены, что будущим Владыкой Царства Разрушения Небес станет именно Хуа Циньин.

До того момента, как… Хуа Фучэнь породил своего первого ребенка, нынешнюю Богиню Разрушения Небес Хуа Цайли.

Именно из-за этого ребенка Хуа Циньин отказалась от наследства и признала Хуа Фучэня будущим владыкой, что привело к появлению нынешних Истинного Божества Хуа Синя и Феи Меча (Бессмертной Меча).

Но почему она это сделала? Цзяньчжоу оказался озадачен еще больше.

Мэн Цзинчжэ взглянул на него, но не стал продолжать объяснения: Я и сам не знаю, да и тебе знать не обязательно. Просто запомни, что даже твой Божественный Отец не смеет свысока смотреть на Фею Меча.

Более того…когда он лично встречался с Хуа Циньин, он не всегда держался прямо.

Несмотря на то, что он стал Истинным Богом, его человеческое нутро никуда не делось.

И для мужчин наиболее смертоносным во все времена оставался… белый свет луны.

Но что-то не сходился, Мэн Цзяньчжоу, естественно, обнаружил огромное несоответствие: Истинный Бог Хуа Синь находится у власти не менее десяти тысяч лет, и если Хуа Цайли родилась до того, как он стал Истинным Богом, то и ей должно быть не менее десяти тысяч лет.

Но она выглядит… как невинная юная девушка, ещё не успевшая созреть. Да и а й ф р и д о м титул Божественной Дочери Хуа Цайли появился…

Как я уже сказал, тебе не обязательно знать, Цзинчжэ перебил его, а затем предупредил: Я смутно знаю, что в этом деле замешан скрытый секрет, который Император Бездны не желает разглашать. И секрет этот, боюсь, неизвестен даже твоему отцу.

Когда дело коснулось секрета Императора Бездны, Мэн Цзяньчжоу оказался не настолько глуп, чтобы продолжать расспрашивать.

В то время Божественный Эмиссар Чистой Земли пробормотал себе под нос одну фразу… Мэн Цзинчжэ, как и все присутствующие, навсегда отпечатали её в своём сердце.

Если в этом мире и есть кто-то, кто может достичь ступени Истинного Бога без божественного наследования… то это, несомненно, Хуа Циньин.

Во время этого путешествия в Царство Цилиня Бездны, когда он понял, что человек, с которым связался Цзяньчжоу был, скорее всего, Божественной Дочерью Цайли, он был искренне потрясен.

Будучи со сломанной рукой, ты не должен забывать о полученном уроке, Мэн Цзинчжэ твёрдо говорил: Напротив, если ты вернёшься сюда, твой божественный отец не просто разгневается, а ещё и разочаруется, когда узнает, по какой причине ты повредил себе руку.

Разочаруется? Это слово безжалостно пронзило нервы Мэн Цзяньчжоу, он сильно стиснул зубы: Я должен бояться его разочарования? Разве это не единственное, что он испытывает в мой адрес… что бы я ни делал и сколько бы усилий ни прилагал!

Мэн Цзинчжэ напутствовал: Тренируйся усерднее, и если ты сможешь успешно прорваться в Царство Божественного Вымирания, твой отец точно посмотрит на тебя по-другому, и даже если он узнает об этом инциденте, гнев его будет не так силён.

Да не будет такого, Мэн Цзяньчжоу слабо усмехнулся: Если в его поле зрения будет Мэн Цзяньси, для меня просто не останется места. Даже если я и достигну царства полубогов, он, в лучшем случае… наградит меня коротким взглядом!

Мэн Цзинчжэ холодно сказал: Это судьба. В конце концов, ты и Цзяньси просто несравнимы.

Бах!

Цзяньчжоу ударил кулаком по земле.

Почему! Почему! После того, как я с трудом убил Мэн Цзяньюаня, этот Мэн Цзяньси, который был самым глупым из моих братьев, пока был ребёнком, в самом деле пробудил а й ф р и д о м свою божественность… Ну почему!

Сухая старческая рука заткнула рот Мэн Цзяньчжоу, безжалостно останавливая его наполненный горечью голос. Цзинчжэ в панике огляделся по сторонам, изолирующая аура сгустилась вокруг них, и он безжалостно прокричал: Ты рехнулся! Это имя… нельзя упоминать! Ни единого слова!!!

Если нас разоблачат, даже если ты самый старший божественный сын… нас заживо похоронят без могильных плит!

Глаза Мэн Цзяньчжоу закатились вверх, все его тело покрылось холодным потом, и он в панике шокированно закивал головой.

—-

Глава 1996. Божественное Собрание (1)

Повернув за угол, Юнь Че без всякого удивления увидел тревожно искавшую его Хэлянь Линчжу.

Принц Юнь Че!

Издалека донеслись её айфри дом крики, и она, полная радости, побежала к нему.

Но в изрядно повеселевших прекрасных девичьих глазах всё ещё был след не до конца рассеявшегося водянистого тумана.

Я подумала… подумала, что ты ушёл, ничего не сказав, Она чуть было не уткнулась носом в Юнь Че, но ей всё же хватило самообладания, чтобы сохранить нормальную дистанцию.

Ушёл? Да как бы я мог? На лице Юнь Че промелькнуло удивление, после чего он мягко улыбнулся: Старшая принцесса — моя благодетельница, как я могу предать её доверие?

Ты сильно торопилась… Что-то случилось? Спросил Юнь Че, оглядев её.

Один короткий вопрос превратил радость Хэлянь Линчжу в чистую панику, она бессознательно потянулась вперёд и схватила Юнь Че за рукав: Отец… Отец умирает! Сердечная вена слишком сильно повреждена… Даже Великий Предок ничего не может с ней поделать!

Ты говорил, что у тебя есть способ его спасти! Я… знаю, что августейший отец не доверился тебе и относился к тебе очень плохо, но… но сейчас только ты сможешь его спасти! Принц Юнь Че… пожалуйста… пожалуйста, спаси его.

Её голос дрожал, она находилась в растерянности. После всего случившегося, несмотря на то, что даже Великий Предок ничего не мог поделать, она всё равно сохраняла иррациональную веру в Юнь Че.

Нежная глубокая энергия от его рук поплыла, успокаивая эмоции Хэлянь Линчжу: Хорошо, позволь мне пойти и взглянуть.

…

Императорский Дворец Хэлянь.

Лицо Хэлянь Цзюэ было мертвенно бледным, напоминая свежевыжатую белую тряпку, отчего капли крови, продолжающие хлестать из его семи отверстий, выглядели раздражающе ослепительно.

Его гордая культивация полустепени Царства Божественного Вымирания была подобна паутине в этот мрачный момент.

В течение последних нескольких дней Хэлянь Цзюэ мучился от бушующей в его сердечной вене глубокой энергии Полубога, и постепенно его контроль над ней ослабевал. Дошло до того, что он не решался выпустить даже самую маленькую ниточку собственной глубокой силы, потому что это только усилило бы окутывающую его вену энергию.

Когда Юнь Че прибыл, зал был заполнен людьми.

Царственные сыновья и дочери, куда не глянь, стояли на коленях, и, в основном, все кроме них были самыми сильными людьми Имперского Города.

Толпа, ожидающая увидеть последний вздох Императора.

Юнь Че мельком увидел учителя Хэлянь Линчжу и Мо Цяньина, третьего человека, которого он встретил по прибытию в Бездну: Хэляня Тяньфу, также известного как Повелитель Кусянь.

Отец! Держись, Тайдзу найдёт способ тебя спасти… Папа!

Принц Хэлянь Линлан опустился на колени и горько заплакал. Слепые могли бы подумать, что Царь Хэлянь уже умер.

Мо Цяньин глубокомысленно нахмурился. Если бы не тот факт, что Хэлянь Линлан был наследным принцем, он бы уже последовал примеру Юнь Че и втоптал бы его голову в пол.

Он уже давно разочаровался в царской семье Хэлянь.

Как самый выдающийся ученик Хэлянь Тяньфу, он получал бесчисленное число предложений от трёх сект — Паньсюань, Ваньжэнь и Ле Ша, однако остался верен семье Хэлянь. И этому было две причины — милость его учителя и Хэлянь Линчжу.

Но теперь…

Его взгляд устремился на выход из зала как раз в тот момент, когда Хэлянь Линчжу, отсутствовавшая на улице несколько часов, вернулась.

Она была там настолько долго, что он не находил себе места из-за беспокойства.

Отец, я вернулась.

Не обращая внимания на то, что в зале собралось еще больше народу, Хэлянь Линчжу быстро подошла к Хэлянь Цзюэ.

Хэлянь Цзюэ повернул шею и посмотрел на Юнь Че, неторопливо идущего позади Хэлянь Линчжу, и его и так тусклые глаза внезапно блеснули.

Оказавшись на грани смерти и в условиях полной безнадёги он, несомненно, вспомнил о человеке, который утверждал, что сможет его спасти.

Пусть сначала он гневно отказался…

Но, после того, как он воочию увидел способности Юнь Че, ранее яростно отвергнутые им нелепые слова стали его единственной надеждой.

Отец, мастер Юнь Че снова здесь, он сможет спасти тебя, Хэлянь Линчжу вся дрожала, но сохраняла необъяснимую веру в своём сердце.

Хэлянь Линлан повернул голову и посмотрел на человека, стоявшего позади Хэлянь Линчжу: Это… тот самый загадочный незнакомец?

Юнь Че снова проигнорировал его, сделал шаг вперед и встал сбоку от Хэлянь Линчжу, его духовное чувство слабо коснулось тела Хэлянь Цзюэ… Что ж, ситуация более-менее совпадала с тем, что он ожидал, так что не зря он потратил столько слюны в тот день, подумал он.

Спаси… меня… Хэлянь Цзюэ, испытывающий оглушающую боль, пронизывающую до мозга костей, подал слабый голос.

Из-за этих слов все взгляды устремились на Юнь Че.

Даже Великий Предок был бессилен, но он всё же умолял… этого юнца в Царстве Божественного Владыки?

Юнь Че сказал: Кроме Старшей Принцессы, Старшего Брата Мо и Мастера Кусяня, все остальные должны уйти.

Кусянь удивлённо посмотрел на него.

От этого приказа все ахнули. Хэлянь Линлан поднялся, его лицо преисполнилось величия: Ты, неизвестно откуда вышедший дикий мальчишка! С чего ты взял, что можешь указывать мне, что делать?

Пошли… вон! Хэлянь Цзюэ хрипло выдохнул, его слабый голос всё ещё содержал императорскую мощь.

Хэлянь Линлан в ужасе повернулся: Отец! Даже Великому Предку приходится туго, так почему у него, Божественного Владыки, должно быть решение. Он просто врёт….

Ты… хочешь моей смерти! Хэлянь Цзюэ, каждое мгновение испытывающий адскую боль, яростно рявкнул: Убирайся!

Все… выйдите!

Хэлянь Линчжу поспешно заговорила: Отец приказал всем уйти. Мастер… Кусянь и Девятый Старший Брат остаются.

Бездельники без уговоров покинули помещение, и во дворце воцарилась тишина.

На несколько мгновений на тело Юнь Че упала мощная, как гора, и далекая, как небо, аура.

Это и есть Великий Предок-Хранитель? Юнь Че остался невозмутим и равнодушно посмотрел на Хэлянь Цзюэ.

Молодой человек, вы действительно способны спасти нашего Царя? Кусянь заговорил, его голос был ровным, и хотя он был наполнен глубокими сомнениями, в них не было презрения.

За прошедшие несколько дней он в подробностях услышал рассказ Хэлянь Линчжу и Мо Цяньина о событиях того дня и испытывал глубокое чувство удивления и любопытства. Более того, на него нахлынули… бессчисленные догадки о происхождении Юнь Че.

Юнь Че ответил: С моим низким уровнем культивации вполне естественно, что я не могу вмешаться в силу Полубога. Но с точки зрения медицинской теории у меня нашёлся метод.

Медицина? Кусянь нахмурился, потому что он был вполне искусен в медицине. Раны, полученные Хэлянь Цзюэ, были связаны с жизненной веной, что было просто невозможно решить с помощью медицинской науки.

Здравый смысл говорит, что повреждение сердечной вены необратимо, поэтому нельзя к ней прикасаться. На самом же деле жизненную вену можно разбить на семьдесят два отрезка, семнадцать из которых можно порезать, не нанеся серьёзных повреждений и не приведя к утеканию жизненной силы. После выполнения всех необходимых манипуляций, при достаточном уровне культивации пациента вена восстановится сама по себе.

Поскольку клубок глубокой силы не может быть насильственно рассеян, нужно сделать отверстие и выдавить его оттуда с помощью достаточной внешней силы.

Слова Юнь Че были простыми и понятными, но для ушей Кусяня, хорошо разбирающегося в медицине, они были подобны мечтательному сну.

Повредить жизненную вену человека — то же самое, что лишить его жизни. Он никогда не слышал о такой медицинской практике, независимо от происхождения человека перед ним и степени его увлечённостью медициной, если дело касалось практического опыта, его нельзя было превзойти.

Даже если все, что он сказал, правда…, как он мог гарантировать, что сделанные семнадцать надрезов будут в нужных местах?

Это всё же была сердечная вена, небольшая ошибка приведёт к саморазрушению жизненной силы и утеканию сердечной крови.

Ха? Это точно возможно? Ку Сянь глубокомысленно нахмурился, не в силах поверить в это.

Юнь Че не стал ничего объяснять, его глаза уставились на Хэлянь Цзюэ: Владыка Хэлянь, метод, который я предложил вам тогда, подразумевает вскрытие вашей жизненной вены, и хотите ли вы попробовать зависит только от вас.

Зрачки глаз Хэлянь Цзюэ расширились, горло пережалось, и он без всяких колебаний пролепетал: Пробуй… пробуй быстрее.

Поскольку он уже одной ногой находился в могиле, даже если собеседник ему издевательски лгал, хуже уже быть не могло.

Славненько, Юнь Че опустил брови: Но ты не доверился мне сразу, а потом ещё и прогнал меня, так что, похоже, у меня нет никаких причин спасать тебя за просто так.

Кусянь глубоко посмотрел на Юнь Че, в его глазах отразилось удивление.

Хотя он уже слышал, что этот юноша, стоя напротив Владыки целого Государства, на самом деле действительно не страшился императорского величия, а, напротив, преисполнялся своего, всё же увидев вживую…

Губы Хэлянь Цзюэ снова зашевелились, а й ф р и д о м с трудом выговаривая слова: Если ты сможешь меня спасти… любая твоя просьба… будет исполнена.

Юнь Че, казалось, улыбнулся, отступил в сторону и перевел взгляд на Хэлянь Линчжу: Мои условия крайне просты.

Я надеюсь, что через двадцать дней на Божественное Собрание выдвинется делегация царской семьи со Старшей Принцессой во главе и под её управлением. Что касается Государя, то как насчёт того, чтобы он остался в Имперском Городе, чтобы восстановить силы?

Такие условия стали шоком для всех.

Губы Хэлянь Линчжу слегка приоткрылись, а выражение лица Мо Цяньина стало очень сложным.

Его просьба не имела никакого отношения к нему самому, наоборот, она была направлена на… Старшую Принцессу?

В прошлом на такого рода крупных мероприятиях всегла должен был присутствовать лично Царь Хэлянь. Если в этот раз семью возглавит Хэлянь Линчжу, не будет ли это признанием того… что будущим наследником престола страны станет Хэлянь Линчжу, а не наследный принц Хэлянь Линлан?

Мастер Юнь Че, я… Хэлянь Линчжу находилась в растерянности.

Я… обещаю.

Даже если бы просьба Юнь Че была бы в тысячу раз возмутительнее, он не стал бы отказываться, в конце концов, его жизнь находилась на последнем издыхании… не говоря уже о такой простой просьбе.

На этот раз на Божественное Собрание должен был заявиться Религиозный Союз. Если царская семья станет посмешищем, потеряет лицо и привилегию вхождения в Царство Божественного Цилиня… Он предпочёл бы не приходить.

Очень хорошо, Юнь Че кивнул, его глаза загадочно блеснули.

Делегацию рода Хэлянь возглавляла Хэлянь Линчжу, что было равносильно тому, что он контролировал делегацию рода Хэлянь.

И всё благодаря тому, что Хэлянь Линчжу безоговорочно ему подчинялась.

Таким образом, ему будет гораздо легче исполнить задуманное и исключить случайные переменные.

Мастер Кусянь, когда настанет нужный момент, я предоставлю тебе возможность вытянуть глубокую энергию.

Не дожидаясь ответа Кусяня, он вытянул правую руку и направил ее прямо на сердечную вену Хэлянь Цзюэ.

Бах!

Грудь Хэлянь Цзюэ разорвалась, и из неё бурным потоком хлынула кровь… Всего через короткое мгновение сила полубога, принадлежащая Мо Бэйчэню, резко усилилась и испустила ужасающее давление, заставляющее людей вокруг трепетать.

Слова Кусяня, которые вот-вот должны были вылететь, застряли в горле, и на его старческом лице появилось выражение глубокого потрясения.

В тот же момент из его иссохших рук вырвалась крайне мощная, но чересчур стабильная глубокая энергия, разделившаяся на тысячи потоков и устремившаяся к сердцу Хэлянь Цзюэ.

Бум —

Бах!!!

Неистовая сила полубога взорвалась, пробивая крышу Дворца и рассекая небо.

Наполненная ненавистью … которая, казалось, никогда не рассеется.

…

Срок открытия границ Царства Божественного Цилиня приближался в мгновение ока.

В это время ветер и волны были спокойны, и никто не искал неприятностей от Юнь Че.

Как и полагалось, Религиозный Союз, прилагая все усилия, не смогли найти никакой информации о Юнь Че.

Он словно внезапно спустился с небес в Царство Цилиня Бездны.

Несмотря на то, что это было крайне странно, они решили не искать мести перед лицом Божественного Собрания.

В этот день к центру Царства Цилиня Бездны стекалось бесчисленное множество глубоких практиков, больших и малых сект и сил Царства Цилиня Бездны.

Не осталась в стороне и царская династия Хэлянь во главе с Хэлянь Линчжу, выступившая вместе с Кусянем и поведшая за собой выдающуюся молодёжь этого поколения. Они заполонили ковчеги и полетели к Царству Божественного Цилиня.

Приближаясь, Юнь Че постепенно начал ощущать странную пульсацию, исходящую от его каналов Злого Бога.

Ошибки быть не может… Юнь Че прошептал в своем сердце: то, что ждет его впереди, — полнота каналов Злого Бога.

И тогда его путь в Бездне…

Действительно начнётся!

Глава 1997. Божественное Собрание (2)

Пока Хэлянь Линчжу стояла на носу ковчега, и глаза ее были полны беспокойства, все молодые практики Небесного Дворца Хэлянь были полны искреннего воодушевления.

Ожидания и радостное волнение переполняло всех.

Конечно, все в Царстве Цилиня знали, Свободный-Мир-ранобэ что царская семья Хэлянь находилась в глубоком упадке последние несколько поколений, но они совершенно не подозревали о радикальных изменениях в нынешнем положении дел… Они не знали, что Религиозный Союз уже заручился поддержкой трех сект и будет присутствовать на Божественном Собрании как полноправный его член, и даже не представляли, что Рыцарь Бездны, свидетельствующий на этом Божественном Собрании, будет родом из Религиозного Союза.

Все всё ещё думали, что царская семья Хэлянь не изменилась, что она будет такой же, как и во все предыдущие эпохи, и что она войдёт в Царство Божественного Цилиня… хотя бы потому, что это была последняя ниточка её контроля над Царством Цилиня.

В тот день Чжай Ляньчэн и Симэнь Ци заявили, что Хэлянь Цзюэ не только не должен разглашать их уговор, но и должен скрывать его всеми силами, иначе это приведет к огромной панике и непредсказуемому хаосу во всем Царстве. Впрочем, Хэлянь Цзюэ, получивший после вспышки гнева тяжёлый удар по сердечной вене, не имел времени позаботиться об этом.

На этот раз Хэлянь Цзюэ не мог присутствовать лично, так как еще не оправился от тяжёлой травмы, и эта причина выглядела вполне обоснованной в глазах всей его семьи.

Но после известия о том, что вместо него делегацию будет возглавлять Хэлянь Линчжу — все находились в полнейшем шоке.

Особенно кронпринц Хэлянь Линлан, можно было только представить, сколько непонимания, возмущения, гнева и страха было в его сердце в эти дни. После того, как Хэлянь Цзюэ изолировался для восстановления, он много раз пытался встретиться с ним, и, наконец, пусть и ворвавшись, он до него достучался, тот тут же… выставил его за дверь.

Однако наследный принц остается наследным принцем. Хэлянь Линчжу в глазах всего мира — всего лишь женщина, и даже если ее признает сам Владыка Хэлянь, всё равно члены царской семьи Хэлянь и высшие гении Небесного Дворца будут на стороне Хэлянь Линланя.

Хэлянь Линлан стоял на корме ковчега, его взгляд постоянно сканировал Хэлянь Линчжу и Юнь Че, наполняя глаза мраком и неуверенностью.

Разве такие вещи должны волновать наследного принца, мой царственный брат? Сказал один из многочисленных принцев Хэлянь рядом с ним, мягко улыбаясь.

Ходят слухи, что рана отца была исцелена Сестрой, и в таком случае ее назначение – просто скромная отцовская награда. Что же касается сотрясания обетованного трона наследного принца, то это чистая чепуха.

Верно, Главный ученик Небесного Дворца Хэлянь, Фан Чжунхэ, вмешался: Хотя Старшая Принцесса может быть довольно престижна, но если у руля царской семьи Хэлянь стоит наследный принц, когда наступит её очередь править?

В отличии от глаз, лицо Хэлянь Линланя было совершенно спокойным, он бросил взгляд на Мо Цяньина, который никогда не выступал против него, а затем свирепо уставился на Юнь Че: Это все из-за этого маленького черноволосика… из какой дыры он вообще вылез?

Какая разница, откуда он родом, Голос другого принца Хэляня сквозил презрением: В конце концов, царственную сестру пленило только его белое личико. И, кстати говоря, у этого Мо Цяньина в последние дни лицо не очень хорошее, боюсь, недолго белоснежке осталось… хе-хе.

Все будто взорвались от смеха, и уголки рта Хэлянь Линланя слегка приподнялись.

Несмотря на то, что они находились на большом расстоянии друг от друга, Мо Цяньин, как самый выдающийся ученик этого поколения из Небесного Дворца Хэлянь, имея культивацию третьей ступени Царства Божественного Владыки, мог отчетливо слышать их звонкий смех.

Он сжал кулаки и нахмурил брови, но находился в нерешительности.

Юнь Че подошел к нему.

Брат Мо, начал он, Принцесса, похоже, не в духе, и в такие моменты тебе надо быть рядом с ней.

Мо Цяньин сохранил свою прежнюю позу и даже не взглянул на него, его лицо стало еще более невыразительным: Не будет ли лучше, если ты уйдёшь?

Я? На лице Юнь Че появилось выражение испуга и непонимания, но он быстро вернул свою улыбку: Старший Брат Мо, я не понимаю, о чём ты говоришь.

Всё-то ты понимаешь! Тон Мо Цяньина ожесточился: Теперь у нее в глазах и в сердце только ты! Ты продолжаешь оставаться и всё, что ты делаешь, направлено на неё, так почему… ты выставляешь меня дураком!?

С тех пор, как она вошла в Небесный Дворец Хэлянь в качестве обычной ученицы, я всегда был рядом с ней, и я… знаю её лучше всего, Мо Цяньин отвёл взгляд, Кто был ей не понравился — это будет её свобода. Ты будешь счастлив с ней, и в этом нет ничего неправильного. Мне нечего сказать, но я всё же не могу не сердиться.

И ты ведёшь себя нелепо, смеешься надо мной, Сказал он с холодным фырканьем, Вот это неправильно.

Улыбка на лице Юнь Че исчезла, но вместо того, чтобы уйти, он сделал еще несколько шагов и встал бок о бок с Мо Цяньином.

Брат Мо, ты когда-нибудь подсчитывал, как долго я общаюсь с Принцессой?

Мо Цяньин: …

Юнь Че бесстрастно сказал: Если не считать того времени, когда ты нёс меня из Песчаной Бури в Небесный Дворец Хэлянь, и того, когда я летел из Небесного Дворца Хэлянь в Имперский Город, время моего общения со Старшей Принцессой составляет менее трех часов.

А ты, брат Мо, знаком с принцессой с юности. Вы вместе начинали, вместе росли, вы сопровождали и поддерживали друг друга все эти годы. Такая связь впечатывается в костный мозг и не сравнима ни с каким другим чувством, и не может быть так просто сметена сиюминутной влюблённостью.

Когда Старшая Принцесса в одиночку отправилась в Море Тумана, брат Мо без колебаний отправился за ней в одиночку и боролся с природной стихией, чтобы спасти ее. Я думаю, что на месте Старшего Брата Мо Старшая Принцесса поступила бы точно также.

Я же посторонний человек. Я знаю Старшую Принцессу меньше месяца, и моё знакомство с ней также тонко, как мелкий ручей, и о том, чтобы я знал её, говорить не приходится, Юнь Че покачал головой: Нить, протянутая между братом Мо и Старшей Принцессой даже отдаленно не сопоставима с нашей лёгкой связью.

Мо Цяньин повернул голову, его лицо слегка дрогнуло: Но….

Никаких но, Юнь Че улыбнулся: Я могу обосновать, что мнение брата Мо неверно.

Брат Мо сказал, что мое сердце радуется за Старшую Принцессу, но на самом деле все, что я сделал для Старшей Принцессы, я сделал в благодарность за спасение моей жизни, и в то же время у меня было эгоистичное желание пойти и заглянуть внутрь Царства Божественного Цилиня. Всё же это мистическое царство, напрямую связанное с Императором Бездны, и невозможно не испытывать любопытства и не стремиться войти в него.

Его лицо было наполненно искренностью: Как человек, считающий дар спасения жизни небесной благодатью, как я мог не желать отплатить всеми своими силами? Будь на моём месте брат Мо, разве не сделал бы он точно также?

… Губы Мо Цяньина слегка шевельнулись, он хотел что-то сказать, но Юнь Че продолжил: После Божественного Собрания я немедленно покину Царство Цилиня Бездны. В будущем я вряд ли когда-нибудь снова тебя увижу.

Мо Цяньин дернул головой: Ты… уйдешь?.

Ну разумеется, На лице Юнь Че не было и намека на теплые чувства, а всё, что он говорил, казалось самоочевидным: Это место — не моя родина, а потому после уплаты моральных долгов у меня, естественно, не будет причин оставаться здесь. Поэтому старший брат Мо неправ, когда говорит, будто я влюблен в Старшую Принцессу.

И брат Мо ошибается, когда говорит, что сердце Старшей Принцессы радуется мне.

Выражение лица Мо Цяньина изменилось, исчезла прежняя жесткость и холодность.

Царская семья Хэлянь постепенно приходит в упадок, а старшая принцесса, заранее узнавшая о безмерных амбициях Религиозного Союза Поклонения Цилиню, оказалась настолько потеряна и беспомощна, что в одиночку отправилась в Море Тумана. Мое появление — это соломинка чуда, дающая самую настоящую, самую реальную надежду на перемены. В условиях отчаянной безнадежности вполне естественно для человека пойти и крепко ухватиться за нее.

Вот почему она проявляет ко мне чрезмерные рвение и доверие. Похоже, что сейчас ее главная ставка на будущее — мое сокрытое происхождение.

И это, по-твоему, так называемое радующееся сердце? Юнь Че покачал головой и рассмеялся: Здесь просто не о чем говорить.

Мо Цяньин, как было очевидно по его лицу, был глубоко тронут… или внезапно проснулся.

Ты ей близок, словно родной брат. Ты для неё незаменим, ты уже часть неё. Я же для нее не больше, чем хлопчатая рубаха, появляющаяся на её плечах в холодные времена.

Он перевел взгляд на Хэлянь Линчжу: Брат Мо, когда я исчезну, если тебя не будет рядом с ней, она станется мрачной и грустной, как человек, оторванный от собственного Бога.

Верхняя часть тела Мо Цяньина выпрямилась, после чего он вылетел в направлении Хэлянь Линчжу… Но мгновенно остановился, покачнувшись, и обернулся к Юнь Че: Брат Юнь, твоя доброта к Линчжу и царской семье — это доброта и ко мне, Мо Цяньину.

Если ты действительно сможешь помочь царской семье Хэлянь войти в Царство Божественного Цилиня, тогда… если ты когда-нибудь снова остановишься в Царстве Цилиня Бездны, не важно, о чём ты попросишь, я умру, пытаясь исполнить твоё желание!

Он бросал свои слова на землю так, будто это было для него сущим пустяком. Не дожидаясь ответа Юнь Че, он уже бросился в сторону Линчжу.

Юнь Че прислонился спиной к перегородке, его глаза были мутными, как вода из болота.

Слова Мо Цяньина только наполовину были наполнены благодарностью за доброту Юнь Че к Линчжу. В них также была вина за недопонимание и благодарность за просветление.

В конце концов, однобоко мыслящий человек мог быть успокоен несколькими словами.

Слово любовь может длится вечно, но часто не проживает и мгновения.

Это было справедливо как для женщин, так и для мужчин.

Очевидно, что Мо Цяньин многого не понимал. Это было даже хорошо, потому что в таком случае он не будет переменной величиной, и в то же время, возможно… он даже будет полезен.

После слияния с памятью Чи Ву его манера наблюдать за людьми и поведенческие привычки стали всё более походить на неё.

…

Центр Царства Цилиня Бездны назывался Территорией Божественного Цилиня.

Здесь находился вход в Царство Божественного Цилиня, где располагались самые жестокие песчанные бури всей Бездны и последний живой цилинь Бездны.

Словосочетание Последний цилинь, несомненно, вызывало любопытство, но Царство Цилиня Бездны редко посещали посторонние. Это было связано с тем, что Царство Божественного Цилиня, стоящее на страже последнего цилиня, было основано самим Императором Бездны, так что никто не осмеливался нарушить его покой.

Сегодня над Божественной Территорией большие и маленькие глубокие ковчеги бороздили небо.

Царство Цилиня Бездны всегда контролировалась тремя сектами. Поэтому Божественное Собрание, как повелось в народе, — это всего лишь борьба между тремя сектами при одной династии за право распределять сливки Царства Божественного Цилиня.

И всё же те, кто сможет принять участие в этом соревновании, несомненно, являются лучшими гениями молодого поколения. Войдя в Царство Божественного Цилиня, они смогут сделать еще один прорыв и даже переродиться, и в будущем, несомненно, достигнут высшего уровня существования в Царстве Цилиня Бездны.

В результате молодые глубокие практики, участвовавшие в каждом из Божественных Собраний, всегда, по сути, определяли следующую эпоху Царства Цилиня, поэтому было вполне естественно, что все крупные (и не очень) фракции присутствовали для наблюдения, чтобы получить представление о будущем своего Царства Цилиня Бездны.

Почти 100 000 человек разбрелись по Божественной Территории. Для Божественного Царства это было небольшое мероприятие, но в Бездне, где жизнь крайне скудна, это можно было сравнить с межнациональным турниром.

Три великих секты — Паньсюань, Ванжэнь и Ле Ша — прибыли и сразу же направились в центр Божественной Территории, чтобы занять уготовленные им места. Глубокий Ковчег царской семьи Хэлянь приземлился на четвертой стороне, но… любой глубокий практик мог заметить, что всеобъемлющая аура царской семьи была значительно слабее, чем у трех сект.

Триумвират становится всё сильнее и сильнее, а царская семья Хэлянь всё слабее и слабее — это была реальность, известная всем в Царстве Цилиня. Все понимали, что как и всегда, три секты будут соревноваться между собой, а… царская семья Хэлянь, находящаяся последние несколько эпох в глубоком упадке, будет спокойно наблюдать за развитием событий.

Впервые руководя делегацией, Хэлянь Линчжу изо всех сил старалась сохранять спокойствие и выглядеть достойно. На самом же деле напряжение и тревога в ее сердце были сильны настолько, что она с трудом держала себя в руках — таких сильных чувств в её жизни ещё не было.

Ее глаза быстро нашли Религиозный Союз, расположившийся в дальнем углу… и другая сторона ответила высокомерной улыбкой.

Юнь Че, Она осторожно отправила голосовую передачу, Ты действительно… действительно сможешь всё разрешить?

Просто доверься мне и доверься самой себе, Юнь Че мягко ответил: Я никогда не нарушаю свои обещания.

Верно, он не только выставил молодых мастеров Пансюаня и Религиозного Союза на посмешище, но и легко проворачивал вещи, недоступные даже Хранителю Тайдзу… Хэлянь Личнжу сделала глубокий вдох, и её сердце немного успокоилось.

Опа? Царская семья действительно послала маленькую девочку возглавлять делегацию?

Сбоку раздался резкий голос.

Голос подал Ван Чжунъюэ, молодой мастер секты Ваньжэн. Глаза его были слегка прищурены, а голос сквозил высокомерием на пару со злорадством.

Маленькая девочка? Глаза Мо Цяньин мгновенно обернулись орлиными когтями, когда он уставился прямо на Ван Чжунъюэ: Ты что, слепой? Как ты только смеешь проявлять неуважение к Старшей Принцессе!

О Так это Старшая Принцесса, Ван Чжунъюэ словно внезапно просветлел, а затем расхохотался еще более дико: Неуважение? Ну и что ты мне сделаешь? Изгонишь меня в Море Тумана или казнишь главу моего семейства? Этот молодой человек так дрожит.

Никто с его стороны не остановил его от столь пренебрежительного отношения к царской семье, наоборот, вместо этого раздался дичайший рев хохота.

Не стоит обращать внимания, сказала Хэлянь Линчжу. Она всегда знала, что величие царской семьи что-то значило только для простолюдинов, малых и средних сект, но для трех великих сект оно было словно… шутка.

На стороне секты Ваньжэнь смех не утихал. Младший сын патриарха, Ван Чуншань, нарочито усилил голос: Я слышал, что Владыку Хэлянь все эти годы мучила глубокая энергия, выпущенная Мо Бэйчэнем, и что он в любой момент может умереть собачьей смертью. Теперь, когда начинается такое важное для всех и тем более для него Божественное Собрание, и его здесь нет, как вы думаете, мог ли он?.

Хахахахаха!

Нет, нет, нет, нельзя исключать возможность, что он узнал новости и ему не хватает мужества, чтобы прийти.

Мужество? У Цзюэ оно есть?

Снова раздался хор несдерживаемого смеха.

Глаза Мо Цяньина полыхнули огнём, но глядя на по-прежнему спокойное выражение лица Хэлянь Линчжу, будто бы слишком ленивое, чтобы обращать на них внимание, он сдержал гнев.

Вместо него разозился Хэлянь Линлан, лицо которого стало тёмно-зелёным. Он скрипнул зубами и прошептал, Это всё из-за назначения августейшего отца… какой позор!

В этот момент в центр Божественной Территории вылетел нынешний патриарх секты Паньсюань, Чжай Кэсе, звезда прошлого Божественного Собрания, и его голос звучал как колокол: Время пришло. Поприветствуйте Рыцаря Бездны, прибывшего из Чистой Земли, чтобы стать свидетелем этой Божественной Встречи.

Границы Царства Божественного Цилиня были выложены лично Императором Бездны, а потому для их открытия требовался Божественный Символ из Чистой Земли. Поэтому каждый раз прибывал Рыцарь Бездны, чтобы открыть царство и исполнить роль надзирателя на время открытых границ.

После к власти постепенно пришли три великих секты, а затем была установлена процедура, ныне известная как Божественное Собрание. В результате, в знак уважения к Рыцарям Бездны, их стали почётно приглашать стать свидетелями Божественного Собрания перед открытием границ.

В воздухе появилась фигура, серебряные доспехи и плащ которой отражались потрясающим душу холодным светом, пронзающим глаза и сердце каждого.

Божественный Символ, сияющий на тыльной стороне ладони фигуры, испускал слабую, но всё такую же величественную божественную ауру, которая могла затмить всё Царство Цилиня.

Приветствуем вас, почтённый господин Рыцарь.

Первым поклонился Чжай Кэсе, и за ним склонили головы все видные и малые фигуры секты Паньсюань.

В этот момент все присутствующие склонили головы и затаили дыхание в знак уважения, словно взирали на небо, испытывающее снисхождение богов.

Для духов бездны Чистая Земля — высшая из святынь. Ступившие в неё по природе своей были также святы, как боги.

Но оглушающую тишину разорвали многочисленных удивлённые возгласы.

Это… это…

Симэнь… Боюнь?

Си… Симэнь Боюнь!!!

Бесконечная толпа в шоке подняла свои головы, и неконтролируемые крики затмили ранее царившую тишину.

Мои глаза меня не обманывают! Это прошлый лидер Религиозного Союза, Симэнь Боюнь!

Но разве он не мёртв?.

Он… действительно стал Рыцарем Бездны!

Эти нелепые слухи на самом деле чистая правда! Он не только не погиб в Море Тумана, но и стал Рыцарем Бездны Чистой Земли!

В таком случае, разве Религиозный Союз теперь… не парит в небе?

…

Удивлённые восклицания могли длится бесконечно.

Но вскоре взгляды, выражающие то ли удивление, то ли жалость, обратились в сторону царской семьи Хэлянь.

Скорость роста Религиозного Союза была всем слишком хорошо известна, и фракция уже давно находилась на грани того, чтобы стать четвертой по величине сектой.

Теперь, когда у него есть свой Рыцарь Бездны… разве общая сила Союза не превосходила совокупную силу царской семьи Хэлянь?

На этой Божественной Встрече…

Если Религиозный Союз тоже захочет принять участие, то в очереди на получение своего кусочка пирога Царства Божественного Цилиня станет на одну фракцию больше, или же одна из них будет вытеснена?

Если верно последнее…

Еще больше глаз заискали, где находился Религиозный Союз, и только потом все поняли, что они уже стояли в боевой готовности.

Присутствовали мастер Союза Симэнь Божун и младший мастер Союза Симэнь Хун, а также все главные адепты и мастера залов.

Молодые глубокие практики, стоявшие позади, также были в состоянии полной готовности.

То, что они собирались делать дальше, было понятно всем.

Глава 1998. Божественное Собрание (3)

Оглушительные возгласы и странные взгляды заставили всю царскую семью Хэлянь сжаться.

Толпа молодых практиков позади них, ранее готовая сокрушить всю Божественную Территорию, была ошеломлена и растеряла весь свой боевой дух.

Хэлянь Линчжу закрыла глаза и попыталась привести себя в чувство.

Ха, как же всё это непросто, Кусянь, знавший обо всём заранее, тихо вздохнул.

Не стоит беспоиться понапрасну, Духовное Чувство Мо Цяньина, прощупывавшее мгновением ранее Религиозный Союз, отстранилось, и он спокойно проговорил: Религиозный Союз — поздний птенец, его крылья ещё слишком слабы. Я только что прощупал их ауры и нашёл только двоих Божественных Мастеров моложе шестиста лет.

На нашей же стороне три таких человека. Да и, к тому же, эти их двое мастеров находятся только в начале Царства Божественного Мастера, так что я сам легко с ними справлюсь.

Божественное Собрание представляло собой соревнование между молодыми людьми, не достигшими возраста шестиста лет. А Царство Божественного Владыки, по сути… представляло айфри-дом.су собой потолок для большинства таких молодых людей. Всё же разрыв между Божественными и Смертными Царствами был просто непреодолим.

Стоило ему закончить мысль, как он вдруг поднял брови.

Он внезапно вспомнил о иностранной помощи, которую в тот день помянул Симэнь Ци.

…Если ты действительно хочешь пойти и отдать нам свою последнюю честь, чтобы мы растоптали её ради забавы, то этот молодой человек хотел бы сначала кое-что тебе напомнить. Сильнейшая помощь, которую мы получили, состоит из всего одного человека, но его вполне достаточно, чтобы раздавить вас всех!.

Духовное Чувство Мо Цяньина высвободилось с новым рвением, но через несколько коротких мгновений безуспешно вернулось обратно.

Не стоит быть беспечным, Кусянь глубоко проговорил: Если бы у Религиозного Союза не было увернности, они бы не присутствовали здесь сегодня, и тем более не пришли бы к нашему царю ранее, чтобы объявить о своих планах.

К тому же, Религиозный Союз должен заботиться о достоинстве Симэня Боюня. Конечно, Симэнь Боюнь, будучи действующим свидетельствующим Рыцарем Бездны, не станет опорой переворота Религиозного Союза, но в то же время, если Религиозный Союз насильно присоединится к Божественному Собранию, а в итоге вернётся с поражением, это, несомненно, всё же заденет достоинство Симэнь Боюня… Они не допустят подобного.

Это правда, что нам не стоит быть беспечными, но нам не стоит и нервничать, Юнь Че сказал: Личность Рыцаря Бездны может быть использована Религиозным Союзом, и мы тоже можем ее использовать.

Мо Цяньин и Хэлянь Линчжу одновременно переглянулись, и Мо Цяньин низко спросил: Что ты имеешь в виду?.

Очевидно, Юнь Че медленно ответил: Три слова, за которые цепляются все без исключения Рыцари Бездны: Благородство непорочной души.

Став Рыцарем Бездны, человек обретает невиданное доселе величие, и в то же время обрекает себя быть вечным представителем Чистой Земли. Иначе говоря…, Юнь Че слегка сузил глаза, Он обязуется поддерживать высокую чистоту в своём сердце и быть поборником справедливости, иначе рискует осквернить достоинство Рыцарей Бездны и лик Чистой Земли!

Сегодня здесь присутствует толпа народу, то есть огромное количество пар глаз смотрят на его непорочную душу, оттого я не верю, что он осмелится открыто проявлять благосклонность. Поэтому нам не нужно его бояться, даже наоборот… у меня есть уверенность, что в течении этого времени….

Его голос ослабел, и продолжал он уже шепотом: Он сыграет нам на руку.

По мнению Чи Ву, в мире было несколько типов людей, с которыми очень легко иметь дело, один из которых — Человек Принципа.

(А другой — ранний Юнь Че — Человек, Связанный Отношениями).

Будучи сыном Царства Цилиня Бездны, Симэнь Боюнь смог стать Рыцарем Чистой Земли, что, несомненно, было высшей честью, которой он мог достичь за всю свою жизнь, имея настолько скромное происхождение. Вполне естественно, что он не посмеет запятнать монолитную честь Рыцаря Бездны на глазах у всех.

Таким же был и Мо Бэйчэнь. Несмотря на то, что он напоминал чашу, переполненную ненавистью, он всё же не убил Хэлянь Цзюэ.

Мо Цяньин и Хэлянь Линчжу на мгновение замерли, потеряв дар речи.

Рыцарь Бездны действительно должен быть благородным и справедливым, слова Юнь Че мог понять каждый… Но это всё же целый живой Рыцарь Бездны. Что бы он ни сделал, кто осмелится осудить его в этом крохотном Царстве Цилиня?

Да, Принц, нарушающий закон, виновен также, как простолюдин, нарушающий этот же закон, — но это была чушь, известная каждому в мире, и не имеющая никакого смысла.

В этот момент Юнь Че вдруг что-то почувствовал, и его взгляд резко устремился в одну сторону.

Туда, где был расположен Религиозный Союз.

Сквозь многочисленные силуэты, за целой дюжиной аур разных мастей, он уловил слегка видимую серую фигуру.

Эта аура…

Может ли быть!.

Что это тот самый человек… которого в своё время упоминал Мо Бэйчэнь?.

Если это так, то зачем такому человеку приходить в это маленькое Царство Цилиня Бездны?

Возможно ли, что это и была помощь извне, упоминаемая Религиозным Союзом?

Но у Религиозного Союза не было средств, чтобы нанять человека такого уровня, в таком случае…

Инициатором являлась другая сторона!

Брат Юнь, что-то случилось? Заметив, что у Юнь Че перехватило дыхание, Мо Цяньин громко спросил.

Религиозный Союз действительно хорошо подготовился, Юнь Че ответил: У них есть все основания верить в свою безупречную победу.

Мо Цяньин: !!!

Внезапно, словно раскат колокола, прозвучал могучий голос Симэнь Боюня, мгновенно перекрыв все звуки:

Имя мне — Симэнь Боюнь, я Рыцарь Бездны на службе у Императора Бездны и у его Божественных Эмиссаров. Я прибыл сюда по приказу Чистой Земли, чтобы отворить Царство Божественного Цилиня, а также в качестве свидетеля и наблюдателя за этим Божественным Собранием.

Эти слова потрясали душу и несли в себе непререкаемый и непоколебимый авторитет.

Рыцари Бездны служат Императору Бездны, Эмиссарам и поддерживают порядок в мире Бездны. Под взглядом Рыцарей Бездны нет места греху, грязи и несправедливости.

Он медленно опустил левую руку, отчего божественный символ Чистой Земли на тыльной стороне его руки утратил свою небесную ауру, а его голос — мощь: Всё, что должно сказать — я сказал. Что произойдет на вашем Божественном Собрании, будет зависеть от каждого из вас.

Чжай Кэсе поклонился и поднял голову: Царство Цилиня Бездны, покуда оно существует, никогда не забудет милость Чистой Земли. Господин Рыцарь, прошу вас.

Симэнь Боюн кивнул и сел на почетное место, окинув взглядом собравшийся народ.

В это время, довольно высоко в небе.

То есть, чтобы войти в Царство Божественного Цилиня, нужно пройти через это Божественное Собрание?

На лице Хуа Цайли отразилось разочарование.

Я уже говорила об этом, Голос Хуа Циньин прозвучал в её сердце: Хотя Царство Цилиня Бездны — это скромное место, это не означает, что в Царство Божественного Цилиня легко попасть. Между Императором Бездны и Цилинем существует особая дружба, недоступная другим. Существование Царства Божественного Цилиня — это одновременно и подарок Царству Цилиня Бездны, и способ защиты последнего Цилиня.

Хуа Цайли на мгновение задумалась: В таком случае, ещё ведь не поздно… присоединиться к ним?

У тебя слишком высокий статус, чтобы стоять с ними в одном ряду! И твой возраст давно превысил их ограничения.

Хуа Цайли прикоснулась пальцами к губам, о чем-то напряженно размышляя, явно не желая уходить просто так.

Император Бездны невероятно добр к тебе. Если ты не хочешь его расстраивать, тебе не следует нарушать его табу.

Она решила напомнить Хуа Цайли, что не стоит даже думать о том, чтобы незаметно проскользнуть внутрь.

Похоже на то, Хуа Цайли слегка покачала головой, а затем тихо выдохнула: Ничего страшного, если я не могу войти. Когда я в следующий раз навещу дядюшку Императора Бездны… А?

В её глазах вдруг появился человек, оставивший на неё неизгладимое впечатление и который не собирался встречаться с ней снова.

Юнь Че!

Тот парень, которого я встретила недавно, он тоже здесь.

Юнь Че смутно осознал направленный на него взгляд и поднял глаза.

По мере того, как влияние Пыли Бездны на него становилось все слабее и слабее, острота и расширение его духовного чувства постепенно превзошли Хуа Цайли. Вполне естественно, что он мог легко почувствовать её ауру.

Она?

Юнь Че в душе удивился.

Эта девушка со звёздными глазами, вероятно, являющаяся Божественной Дочерью Божественного Царства…. почему она все еще находилась в Царстве Цилиня Бездны?

Поколебавшись некоторое время между тем, чтобы прямо поймать ее взгляд или притвориться, что он ничего не почувствовал, Юнь Че выбрал последнее.

Чжай Кэсе вернулся на сторону секты Паньсюань и громко проговорил: Царство Божественного Цилиня это высшая небесная благодать, подаренная нашему скромному Царству Цилиня Бездны Императором Бездны, и всё, что наше скромное Царство Цилиня Бездны имеет сегодня, всё благодаря его великой милости. Принимая в расчёт эту милость и думая о будущем нашего царства, решено, что в Царство Божественного Цилиня должны войти те, кто достоин.

Он обвел взглядом Божественную Территорию и продолжил: На настоящий момент на высшем уровне силы в Царстве Цилиня Бездны находятся секты Паньсюань, Ваньжэнь и Ле Ша, а также царская семья Хэлянь, и этот расклад не менялся веками.

После открытия Царства Божественного Цилиня, в него смогут войти в общей сложности тысяча человек. По результатам сражений, проведенных на этом Божественном Собрании, сторона, занявшая первое место, выдвинет четыреста человек, второе — триста, третье — двести, и последнее — сто.

Так было и на всех предыдущих Божественных Собраниях.

Патриарх Ван, патриарх Ли, и Хэлянь… Чжай Кэсе намеренно или нет сделал паузу на мгновение: Старшая Принцесса, если нет возражений, это Божественное Собрание объявляется открытым.

Поскольку в Божественном Собрании участие принимают люди компетентные, те, у кого квалификации не хватает, должны быть отброшены.

Стоило Чжай Кэсе закончить фразу, как раздался неуместный, но совсем не удивительный комментарий.

Симэнь Божун вышел вперёд, преисполненный уверенности. Произнося эти язвительные слова, он не забыл бросить мимолётный взгляд на царскую семью.

После того, как все узнали, что Рыцарь Бездны, свидетельствующий на этом Божественном Собрании, это Симэнь Боюнь, эту сцену многие предвидели, поэтому не было никакого шума или возгласов, за исключением нескольких взглядов направленных на царскую семью Хэлянь.

Они вдруг начали осознавать, почему на столь важное событие явился не Владыка Хэлянь, а Старшая Принцесса, его заменяющая.

Похоже, что так называемая серьезная травма была всего лишь прикрытием для человека, узнавшего обо всём заранее и не желающего терять лицо на публике, вместо этого выдвинув вместо себя собственную дочь.

…Это вполне соответствовало стереотипному представлению о монархе царства, сложившемуся у подданых Царства Цилиня Бездны за долгие годы его правления.

Чжай Кэсе без удивления проговорил: Похоже, что Религиозный Союз Поклонения Цилиню также желает получить доступ к божественным дарам Царства Божественного Цилиня.

Стремительный взлет Религиозного Союза в последние годы хорошо всем известен. По мнению этого скромного Чжая, ваш союз обладает достаточной квалификацией, чтобы претендовать на привелегию входа в Царство Божественного Цилиня.

Чжай Кэсе не упоминал Симэнь Боюня: Вот только в Царство Божественного Цилиня каждый раз может войти не больше тысячи человек, с тремя сектами и династией это число уже кажется маленьким, но если добавить еще и Союз Культа Цилиня…

Он улыбнулся и покачал головой: Конечно, слова одного только Чжая значения не имеют. Послушаем мнение сект Ваньжень и Ле Ша, а также царской семьи Хэлянь.

В этот момент Хэлянь Линлан неожиданно сделал шаг вперед и громко сказал: Я, Хэлянь Линлан, не имею возражений.

Бесчисленные взгляды устремились на Хэлянь Линлана. Хэлянь Линчжу в шоке обернулась: Царственный брат, ты…

Хэлянь Линлан смотрел прямо, говоря с гордостью: Религиозный Союз произвел на свет Рыцаря Бездны. Это не только честь для Союза, но и слава для всего нашего Царства Цилиня. Только с этой честью на руках Религиозный Союз имеет право войти в Царство Божественного Цилиня, и царская семья Хэлянь не будет против.

После слов на всей Божественной Территории воцарилась тишина.

Хэлянь Линлан произнес эти слова с нескрываемым самодовольством. Когда слова закончились, его сердце переполнилось радостью от его быстрого и решительного ответа… К счастью, эти слова сказала не Хэлянь Линчжу.

Он думал, что выказал серьёзное уважение и почести Рыцарю Бездны… Симэнь Боюню.

Однако когда он довольно посмотрел на Симэнь Боюня, то вдруг обнаружил, что лицо того резко помрачнело, а ледяной свет в глазах заставил все его тело резко похолодеть.

Лицо Юнь Че было невыразительным, но в глубине души он цинично усмехнулся: царская семья Хэлянь была обречена, и даже он не мог её спасти.

Хэлянь Линлан думал, что это великая лесть, и, в целом, в разговоре наедине она не несла в себе никаких проблем. Но на публике… это было явным унижением Непорочной Души Рыцаря Бездны.

Хэлянь Линлан был глуп.

Кусянь с шумом вздохнул.

Будучи обычным Повелителем Небесного Дворца, он, естественно, не мог упрекнуть королевскую особу. Единственное, что отразилось на его душе — бесконечные печаль и разочарование в сердце.

Я думал, что никого хуже Хэлянь Цзюэ быть не может, но его наследник смог пробить очередное дно.

Глава 1999. Разгром (1)

Симэнь Боюнь презрительно скривился. Симэнь Божун, напротив, скосил глаза и холодно улыбнулся: Царство Божественного Цилиня — небесная милость Императора Бездны, охраняемая Рыцарем Бездны, так что если человек хочет получить эту милость, он должен быть светлым и справедливым, не проявлять фаворитизма и не прятать грязь! Иначе это будет кощунством по отношению к милости Императора Бездны и чести Рыцаря Бездны!

Кронпринцу Хэляню не нужно разбрасываться королевскими почестями в месте, которое не должно быть осквернено!

Рот Хэлянь Линлана был широко открыт, лицо его вдруг стало уродливым, и он долго не мог вымолвить ни слова.

Кроме того, принц Хэлянь неправильно понял еще одну вещь, Симэнь Божун даже не удосужился посмотреть на него, высоко подняв голову, и гордо заявил: Мы, Религиозный Союз Культа Цилиня, хотим не войти в Царство Божественного Цилиня вместе, а… отсеять недостойных и заменить их.

Хэлянь Линлан дёрнулся, и его и без того некрасивое лицо стало серым.

Чжай Кэсе с улыбкой сказал: Учитывая настоящую мощь Религиозного Союза, думаю, никто не будет сомневаться в их квалификации для участия в Божественном Собрании. Однако, должны ли они присоединиться ко всем нам или заменить последнее место, мы, секта Паньсюань, не имеем права решать. Таким образом, нам нужно…

Нет необходимости.

Не успел Чжай Кэсе договорить, как его прервал звонкий женский голосок.

Хэлянь Линчжу медленно вышла. Под пристальными взглядами ее лицо сохраняло спокойствие, без нотки смятения или паники, голос был элегантным, с принадлежащим царской семье лёгким, почти естественным величием: В Царство Цилиня может войти не более тысячи человек за раз. Если к Династии и трём сектам присоединится ещё и Религиозный Союз, места всем не хватит, и все останутся недовольны.

Пребывая в настолько плачевной ситуации и имея на своей стороне столь унизительного кронпринца, она смогла взять себя в руки.

Отсеивать недостойных — политика, которой придерживается моя императорская семья и в которую она верит. Думаю, что секты Паньсюань, Ваньжэн и Ле Ша также не должны возражать.

Такое самообладание, такая реакция, очевидно, были очень неожиданными для Религиозного Союза и трех великих сект. Многочисленные взгляды, направленные на неё, также изменились.

Осознав, что он потерял лицо, Хэлянь Линлан некоторое время стоял в расстерянности с глубоким чувством удушья, но стоило ему услышать это, как он мгновенно зарычал в гневе, будто бы открыв форточку: Линчжу, ты хоть… понимаешь, о чем говоришь!?

Если в число участников добавить Религиозный Союз, то с учетом рейтинга пяти сторон, даже если наша семья окажется в самом низу, мы все равно сможем ввести десятки людей. Но если мы согласимся на замену последней позиции… то мы больше не сможем войти в Царство Божественного Цилиня, если не превзойдём Религиозный Союз! Ты хоть представляешь себе последствия!?

Это ничем не отличается от того, чтобы отрезать будущее нашего рода!

Царственный брат… Негромко произнесла Хэлянь Линчжу, после чего раздался её резкий голос: Заткнись!.

… Хэлянь Линлан мгновенно замолчал. Это был первый раз, когда он подвергся такому обругиванию со стороны своей всегда почтительной сестры.

Хэлянь Линчжу величественно говорила: Отец дал мне полное право руководить этим Божественным Собранием! Вся ответственность также лежит на мне и ни в коем случае не затронет тебя.

Таким образом, ослушиваясь моего приказа, ты ослушиваешься приказа нашего Отца. И тогда я не проявлю к тебе милосердия! Я попрошу царственного брата держать себя в руках!

Ты! Лицо Хэлянь Линлана дернулось, и на нём проявились смущение и враждебность. Он холодно сказал: Хорошо! Я посмотрю, как ты закончишь, ха!

Он шумно фыркнул, отступил, сложил руки на груди и больше не разговаривал.

Хэлянь Линчжу втайне вздохнула с облегчением, а затем спокойно посмотрела на Юнь Че.

Слова, которые она использовала, чтобы разобраться с Религиозным Союзом и гневно упрекнуть Хэлянь Линланя, были переданы ей Юнь Че.

Раз уж императорская семья Хэлянь не возражает, то и моей секте Ваньжэн не следует, Ван Вей вышел вперед.

Без возражений, Равнодушно ответил Ли Цяньхун.

Практики Царства Цилиня находились в замешательстве. Кого имели в виду под недостойными было понятно даже дураку.

А раз Религиозный Союз осмелился выступить, да еще и так нагло, значит, уверенности у него было предостаточно. В конце концов, они породили Рыцаря Бездны, их скрытый потенциал всем ещё только предстояло увидеть.

В то же время царская семья Хэлянь, подвергаясь скрытому нападению, фактически не сопротивлялась, а наоборот, потакала другой стороне.

В таком случае они, зная обо всём заранее, пытаются сохранить лицо? Или же… они имеют скрытые карты?

Потеря привилегии вхождения внутрь Царства Божественного Цилиня приведёт к быстрому упадку и увяданию и так угнетённой Династии Хэлянь. Пройдёт совсем немного времени, и и без того шаткое слово Династия будет навсегда похоронено в песках и пыли Царства Цилиня Бездны.

Не говоря уже о давлении на царскую семью, им даже не пришлось говорить. Чжай Кэсе слегка улыбнулся и громко сказал: Раз возражений нет, то решено, что на этом Божественном Собрании будут соревноваться пять групп, и четыре из них войдут внутрь Чертогов Цилиня.

На прошлых Собраниях группы сражались парами, и так как теперь число участников нечётное, чтобы всё было справедливо, нужно ввести большее число раундов…

Слова Чжай Кэсе были идеально вывереными, каждому было очевидно, что его речь была заготовлена задолго до этого. В этот момент в ушах Хэлянь Линчжу раздался голос Юнь Че.

Ее глаза округлились, полные недоверия.

На что Юнь Че ответил ей уверенной улыбкой.

Хэлянь Линчжу глубоко вздохнула, и ее ноги шагнули вперед… Хотя её сердце пребывало в глубоком ужасе, но у неё уже не осталось выбора, кроме как уверовать в чудо.

Патриарх секты Паньсюань, Неожиданно для всех заговорила Хэлянь Линчжу, оборвав фразу Чжай Кэсе, Почему так сложно изменить систему соревнований, добавив всего одну группу?

… Чжай Кэсе перевёл взгляд, его глаза стали очень проницательными: Я не понимаю, что хочет сказать Старшая Принцесса Хэлянь.

Хэлянь Линчжу медленно говорила: Поскольку это групповой бой, какая разница между боем два на два, и два на три?

Чжай Кэсе был заметно шокирован, и все вокруг также были ошеломлены.

Хе-хе-хе, Чжай Кэсе злобно рассмеялся: В таком случае, это будет несправедливо к двум участникам, сражающимся против трёх.

Хэлянь Линчжу мгновенно ответила: Раз так, то мы, царская семья Хэлянь, возьмём на себя инициативу вступить в трёхсторонний бой. Есть ли у Патриарха Паньсюаня и у патриархов других сект какие-нибудь возражения?

Хахахахахахахахаха…

Три великих секты и Религиозный Союз разразились нескрываемым смехом.

Старшая Принцесса сошла с ума, не так ли?

Нет, нет, нет, она, наверняка, просто хочет покончить со всем пораньше, чтобы потом уйти, поджав хвост.

Это точно. С каждым вдохом, который они здесь делают, это место заполоняется их позором. На их месте я бы просто отказался от участия и спокойно ушёл, чтоб меня не били и не топтали, хахаха… А?

По позвоночнику разхохотавшегося ученика Религиозного Союза внезапно пробежал холодок, и когда он повернул голову, чтобы понять, в чём дело, то увидел, что на него пристально смотрит Симэнь Ци, глаза которого… были наполнены густым, почти ощутимым убийственным намерением.

Но больше всех на предложение Хэлянь Линчжу отреагировала царская семья.

Кусянь и Мо Цяньин были настолько потрясены, что не могли осмыслить происходящее.

А Хэлянь Линлан, затихнувший на некоторое время, сразу же вскочил, разразившись ревом: Хэлянь Линчжу, ты сумасшедшая!

… Хэлянь Линчжу ничего не ответила, продолжая молчаливо смотреть в сторону трёх сект и Союза.

Переменившиеся взгляды и дрожащие голоса потрясенного народа заставили Юнь Че слегка скривить уголки рта… Потому что он не хотел тратить ни одной лишней секунды своего времени.

Если бы он согласился на план Чжай Кэсе, то ему пришлось бы сыграть четыре раунда… а таким образом достаточно было двух.

Если бы не острая, даже жизненная необходимость попасть внутрь Царства Божественного Цилиня, он бы и пальцем не пошевелил ради этих людей.

Хе-хе, Чжай Кэсе разразился странным, но крайне тихим смехом. Длинные реплики, заготовленные им для давления на царскую семью только что стали бесполезными, потому что другая сторона самостоятельно упала в грязь лицом в поисках своей смерти.

Три секты и Религиозный Союз уже давно перестали воевать друг с другом, и с Религиозным Союзом во главе ими была образована коалиция связанная кровью.

Они уже продемонстрировали свою решимость перед царской семьей, послав Чжай Ляньчена и Симэнь Ци.

Если три участника сойдутся в трёхсторонней схватке, то царская семья Хэлянь будет сражаться с двумя участниками… одновременно и в одиночку.

Не часто можно увидеть кого-то, настолько сильного желающего глупой смерти.

Царская семья Хэлянь всегда была великодушной до этого момента, так как мы можем не согласиться с её доводами?

Наконец, подавив игривую улыбку, Чжай Кэсе поднял ладонь, сжимая в руке четыре духовных разноцветных камня: Царская семья предложила план трёхсторонней схватки. Мы, четыре остальных участника, будем использовать эти камни, чтобы бросить боевой жребий.

Тёмный цвет решит, кто будет сражаться один на один, а светлый, кто будет противником царской семьи.

Густая глубокая энергия земли, исходящая из его тела, окутала камни, утаив их цвета, и через короткое мгновение вместе с ними вылетела в небо.

Стоило ему закончить говорить, как патриархи трёх сект и глава Союза одновременно выстрелили в небо, поймав каждый по одному камню. Стихия земли на камнях стремительно рассыпалась, обнажив цвета.

Секта Ле Ша против Религиозного Союза Культа Цилиня.

Секта Паньсюань, Секта Ваньжэн и царская семья Хэлянь в трёхсторонней схватке.

Стоило всем узнать результаты жребия, как многочисленные взгляды, пронизанные явной или скрытой жалостью, устремились на царскую семью Хэлянь.

Из трёх великих сект — Паньсюань, Ваньжэн и Ле Ша — Паньсюань была самой сильной, и Ваньжэн дышала ей в спину.

И их противником была царская семья, пребывающая в долгом упадке.

Поле битвы готово, соревнования начинаются, Чжай Кэсе громко говорил: Я прошу участников трёхсторонней битвы выйти и сразиться в честной схватке.

Аура девятнадцати Божественных Мастеров заструилась, и в считанные мгновения участники секты Паньсюань и секты Ваньжэн уже стояли в центре поля боя.

Среди участников секты Ваньжэн было десять божественных мастеров и один божественный владыка. Один из участников явно был не из секты Ваньжэн… Конечно, жаль, что они не смогли получить извне ещё одного божественного мастера, поэтому им пришлось привлечь пикового божественного владыку, чтобы участников стало ровно десять.

Самым сильным среди них был молодой мастер Ван Чжунъюэ, находящийся на третьей ступени Царства Божественного Мастера.

Что же касается секты Паньсюань, то все десять человек обладали аурами Божественных Мастеров, и самая сильная из них достигала четвертой ступени — это был молодой мастер Секты Паньсюань Чжай Ляньчэн.

Молодой мастер Ван, Чжай Ляньчен выглядел расслабленным, и его голос звучал намеренно громко, Как насчёт того, чтобы сначала избавиться от балласта?

Разве у нас есть другие варианты? Ван Чжунъюэ сохранял тот же тон и взгляд.

Обе секты достигли точки наивысшего взаимопонимания.

На стороне царской семьи Хэлянь царила гнетущая атмосфера.

Хэлянь Линчжу, Хэлянь Линланг горестно ревел: Ты станешь… тысячелетним грешником рода Хэлянь!

Хэлянь Линчжу даже не взглянула на него. Её глаза ожидающе смотрели на Юнь Че.

Старший Брат Мо, пойдем, Юнь Че похлопал Мо Цяньина по плечу.

Мо Цяньин даже не шелохнулся, он взглянул прямо в глаза Юнь Че: Возможно ли, что решение, которое ты упомянул… это ты сам?

Естественно, Юнь Че кивнул головой.

… Зрачки Мо Цяньина заметно расширились, и он на мгновение потерял дар речи.

От ответа Юнь Че свет предвкушения в глазах Хэлянь Линчжу рассеялся, словно яркая энергия в разбившемся духовном камне. Ее тело задрожало, и только после нескольких последовательных, учащенных вдохов она с трудом подавила сильное сердцебиение.

Удивительные вещи, которые каждый раз демонстрировал Юнь Че, заставляли ее отчаянно верить в него, и даже навязать ему будущее всей её семьи.

Постоянное спокойствие и уверенность Юнь Че также заставляли ее все больше и больше надеятся… и даже фантазировать о его бездонной силе.

Она думала, что он наконец вспомнил прошлое, что настал подходящий момент для раскрытия его личности, что он приведёт с собой помощь, чтобы раздавить врагов царской семьи. Она мечтала, как и все хрупкие женщины, фантазирующие о героях.

Но в самый последний момент, решение, которое он ей предложил, как оказалось, заключалось в… нём самом.

Факт того, что он смог победить Симэнь Ци, имея тот же уровень силы, конечно, мог потрясти всё Царство Цилиня, но… в конце концов, он оставался Божественным Владыкой. Между ним и этими Божественными Мастерами был непреодолимый разрыв.

Даже если он непобедим в Царстве Божественного Владыки, это мало изменит текущую ситуацию, ведь стоит ему столкнуться с Божественным Мастером, как он тут же отлетит.

Старшая Принцесса, пора начинать, скорее выберите других людей, Напомнил Юнь Че.

Хэлянь Линчжу полностью утратила былое спокойствие, её лицо резко побледнело. Не важно, насколько сильно она в него верила, перед лицом такого решения её сердцу оставалось только свалиться в бездну.

Она открыла рот и смиренно произнесла: Мастер Юнь Че, Девятый Старший Брат, Фан Чжунхэ, Ли Хэнша…

Она проговорила девять имен до последнего: И царственный брат, наследный принц.

Вы будете представлять нашу семью. Прошу вас выйти.

Раздалось холодное фырканье.

Хэлянь Линлан не сдвинулся с места, его лицо ужасающе помрачнело: Вступить в бой с сектами Паньсюань и Ваньжэнь одновременно? Хе-хе, Хэлянь Линчжу, ты привела нас к этой ситуации, но теперь хочешь, чтобы мы за тебя отдувались?

Он окинул взглядом молодых практиков, пришедших участвовать в соревнованиях: Вы должны хорошо понимать, на той стороне — секта Паньсюань и секта Ваньжэнь, даже если вы поставите на кон свои жизни, у вас не будет ни малейшей возможности победить их. Возможно, с вами даже будут жестоко обращаться, как с игрушками! И что будет после этого? Вы даже внутрь Царства Божественного Цилиня попасть не сможете!

Я вам больше скажу, именно вы будете заклеймены позором нашего рода и причиной нашего поражения!

Я не буду вас останавливать, кто хочет умереть, пусть идёт, но… кронпринц сопровождать вас не будет!

После его слов семь практиков, которые собирались выйти на поле боя, застыли на месте, их лица потемнели и стали неуверенными.

Тело Хэлянь Линчжу слегка задрожало, на лице появилось раздражение: Ты… ты…

В конце концов, не она правила Царством Хэляней, и ей, будучи женщиной, сложно было справиться с толпой.

Юнь Че не обратил на них никакого внимания, и приземлился прямо на поле боя, встав против толпы молодых практиков из сект Паньсюань и Ваньжэн.

На стороне Религиозного Союза глаза Симэнь Ци резко вспыхнули зловещим, полным ненависти светом.

Мо Цяньин протянул руку, похлопал Хэлянь Линчжу по плечу и, не произнося больше ни слова, взлетел вверх, как орел, и, взмахнув рукой в воздухе, приземлился сбоку от Юнь Че.

Брат Юнь, Медленно проговорил он, глядя вперед, Если кого и винить в этой ситуации, то только тебя. Однако…

Он слабо улыбнулся: По сравнению с трусами, которые долгие годы почивали под тёплым солнцем рода Хэлянь, но бежали из битвы, ты единственный, кто готов вместе со мной отстаивать последнюю честь царского рода.

Прежде чем сводить счеты… давай сначала дадим им бой.

Глава 2000. Разгром (2)

Мо Цяньин был переполнен боевым рвением, но Юнь Че всё также сохранял спокойствие.

Не ты ли тот, кто ранил… Чжай Ляньчен вдруг почувствовал, что ему не стоило этого говорить и оборвал себя на полуслове, изменив фразу: Не ты ли тот маленький белолицый мальчик на побегушках у Старшей Принцессы? Как там тебя… Юнь Че, верно? Похоже, тебе очень нравится быть собачкой царской семьи.

При упоминании имени Юнь Че взгляды Симэнь Боюня и Симэнь Божуна мгновенно сфокусировались.

В этот момент в ушах Чжай Ляньчена раздался почти безумный голос Симэнь Ци: Молодой мастер Чжай, ты обязан устроить ему взбучку, ты обязан… безжалостно надругаться над ним! Растопчи его! Размозжи его кости! Наступи ему на голову! Пусть у него не будет даже шанса молить о пощаде или сдаться!

Совершенно ясно, сколь много обид накопилось тяжелым грузом в душе Симэнь Ци.

Чжай Ляньчэн неторопливо ответил: Не волнуйся, молодой Ци, поскольку он добровольно вышел, теперь он игрушка в моих руках. Я сделаю с ним все, что захочу, так что просто сиди и смотри.

Юнь Че промолчал, уголки его бровей слегка опустились, а взгляд скользнул по телу Чжай Ляньчена.

Чжай Ляньчен, твой язык всё такой же поганый, Холодно сказал Мо Цяньин.

Выражение лица Чжай Ляньчена стало еще более язвительным: Когда дело доходит до погани, мало кто может сравниться с царской семьей Хэлянь.

Я попрошу участников соревнования удержаться от пустословия, Взгляд Чжай Кэсе переместился к царской семье Хэлянь: Час настал. Старшая Принцесса Хэлянь, вы готовы сражаться только с двумя людьми на вашей стороне?

Группа молодых практиков Небесного Дворца Хэлянь была обеспокоена: Ваше Высочество Кронпринц, мы действительно… не идём?

Они не смели касаться многочисленных направленных на них взглядов… поэтому они могли только представить, какое презрение и жалость они у всех вызывали.

Хмпф! Хэлянь Линлан опустил брови и выдохнул: Прослыть трусами однажды или стать вечными грешниками своей семьи, вы, господа, выбирайте сами.

Эта фраза мгновенно уничтожила последние сомнения в сердцах этих молодых практиков.

… Кусянь оставался неподвижным, ничего не говоря.

Не было ничего тяжелее разочаровавшегося сердца. Он был совсем не удивлён тому, что целое поколение царской семьи так глубоко пало.

Три великих секты подчинялись жестоким законам выживания и могли пойти на все, чтобы продвинуться дальше. Их растущая из поколения в поколение власть была, можно сказать, оправдана.

Что же до царской семьи… поколениями монархи жили в мире и гармонии, всё что их заботило — собственная безопаность. А, как известно, каков владыка, таковы и подданые.

В течение этих многих лет он даже надеялся, что Мо Цяньин покинет императорскую семью и отправится к одной из трёх великих сект.

Если следующее поколение царской семьи Хэлянь попадет в руки Хэлянь Линлана, всё неизбежно станет еще хуже.

Хотя, возможно, для царской семьи уже не будет следующей эпохи.

Трудно было представить, как стыдно и мучительно было Хэлянь Линчжу в этот самый момент, к тому же на любое своё действие она получала в десять раз больше насмешек. Поэтому Мо Цаньин заголосил высоким голосом: Начинаем! Что толку от собаки без позвоночника. Для защиты гордости Хэляней… нас двоих вполне достаточно.

Гордости? Пухахахахахаха! Ван Чжунъюэ разразился хохотом.

Хэлянь Линлан поднял голову, и его гнев и стыд превратились в злобу: Мо Цяньин… Великий Предок убьет тебя!

Хмф!

Чжай Кэсе больше не говорил, его пальцы вытянулись, и из них вниз выстрелила туская жёлтая глубокая энергия, сначала врезавшись в землю, а потом закольцевав поле боя диаметров в сотню миль.

Это поле боя было уже чрезвычайно узким даже для одного Божественного Владыки, не говоря уже о групповом бою Божественных Мастеров, поэтому оно вынуждало соревнующихся нападать, ибо от защиты они играть не могли.

Три стороны, участвующие в соревновании, будут оцениваться на вылет.

Потеря сознания, сдача, выбивание с поля боя — считаются поражением… Ранения и травмы неизбежны, стороны согласны не иметь претензий в дальнейшем… Запрещаются действия с убийственным намерением… После сдачи капитулирующего участника нельзя атаковать… Участникам вне поля боя запрещается вмешиваться в процесс соревнования!

Чжай Кэсе зачитал ряд довольно обычных для такого рода мероприятий правил. Окончание его речи звучало более торжественно: Рыцарь Бездны будет наблюдать за процессом битвы, и неважно, на поле боя или за его пределами, тот, кто осмелится нарушить правила, понесет наказание от имени Чистой Земли! Все присутствующие здесь сегодня… должны осознавать это.

Его фигура дрогнула, и он покинул поле боя, прокричав: Первая битва на Божественном Собрании пройдёт в формате трехсторонней схватки между сектой Ваньжэнь, царской семьей Хэлянь и сектой Паньсюань. Начали!

Прозвучал сигнал о начале боя, но ни один из двадцати двух глубоких практиков, стоявших на поле боя, не сдвинулся с места.

За пределами поля боя кто-то злился, кто-то задыхался, а кто-то злорадствовал.

Но все они ясно видели, что с царской семьей Хэлянь покончено… и не только на этом Божественном Собрании, а вообще.

После сегодняшнего дня четыре основополагающие силы Царства Цилиня Бездны будут состоять уже не из династии и трех секты, а из трех сект и союза.

Какая странная ситуация.

Глаза Хуа Цайли были полны недоумения: Этот человек… он такой одинокий и беспомощный, с самой слабой аурой, но, похоже, он совсем не нервничает и не боится.

Да, точно. Когда вокруг него, Божественного Владыки, так много Божественных Мастеров, ему незачем тратить силы на страх.

Хотя он немного глуповат, он на редкость хороший человек, жаль конечно, что он попадёт под тяжелую руку Божественных Мастеров.

Она что-то бормотала про себя, но никто не отзывался.

Для Феи Меча, Хуа Циньин, эта сцена была даже не детской игрой, поэтому она совсем не заслуживала ее внимания.

Секты Паньсюань и Ваньжэнь стояли совсем рядом, но они не спешили нападать друг на друга, ведь, как сказано… сначала нужно избавиться от балласта.

К сожалению, балластом оказалось всего двое, что подпортило им настроение.

Молодой мастер Чжай, сначала вы или всё же я? Ван Чжунъюэ заговорил с нескрываемым равнодушием.

В трёхсторонней схватке, независимо от того, сражаются ли все друг с другом или две стороны сначала совместно осаждают одну сторону, это не нарушало никаких правил, являя собой честную стратегию войны.

Чжай Ляньчен слабо улыбнулся, затем вышел вперед и неторопливо зашагал к Юнь Че и Мо Цяньину.

Мо Цяньин сделал шаг вперед, дикая глубокая энергия заструилась по всему его телу, защищая Юнь Че позади… Чжай Ляньчен всё же был Божественным Мастером четвертой ступени, если он внезапно нанесёт удар, этого будет вполне достаточно, чтобы серьезно ранить Юнь Че.

Вас всего двое, и у вас всё же хватило смелости прийти сюда, тск-тск-тск, Чжай Ляньчен подошел ближе, его лицо было полно жалости.

Его взгляд скользнул по Юнь Че, после чего упал на Мо Цяньина: Брат Цяньин, в те времена мой отец так жалел твой высокий талант, что не постеснялся лично пригласить тебя присоединиться к моей Секте Паньсюань, но ты отказался.

А теперь взгляни на царскую семью Хэлянь, которой ты служишь, и посмотри, во что ты сам превратился. Даже Старшая Принцесса, которую ты облизывал, стала игрушкой белолицего мальчишки. Жаль, очень-очень жаль.

… Лицо Мо Цяньина было мрачным, но он не гневился.

В его глазах царская семья Хэлянь уже давно прогнила насквозь, но пока он был рядом с Хэлянь Линчжу, он ни о чём не жалел.

Среди молодых практиков этого поколения в Царстве Цилиня Бездны самыми выдающимися считались Чжай Ляньчен и Мо Цяньин. Но на этот раз, столкнувшись с Мо Цяньином, который когда-то был его главным соперником, Чжай Ляньчен был похож на судью, в руках которого находилась судьба оппонента, и который мог решить, потерпит ли тот унизительное поражение или же даст ему достойный бой.

Это ощущение полного контроля над тем, кто когда-то был твоим главным соперником, не могло быть ещё более опьяняющим.

Жалко, что вас всего двое. Если вас в мгновение разгромят, не будет ли это настолько жалко, что у вас даже лица не останется? В таком случае, как насчет…

Он был уже в тридцати шагах от них, и на его лице появилась ухмылка: Того, чтобы вы двое меня умоляли? Если вы будете хорошо просить, то, возможно, этот молодой человек проявит милосердие и поможет вам убрать нескольких участников из секты Ваньжэн, и тогда ваше поражение будет выглядеть не так плохо.

Хахахахаха! Секты Паньсюань и Ваньжэн одновременно разразились хохотом.

Рука Мо Цяньина дрогнула, и жёлтый свет его глубокой энергии уже был готов взорваться, но тут он услышал позади себя полный восторга голос Юнь Че:

Хорошо. Раз уж юный мастер сам предложил это… нам остаётся лишь согласится.

Уголки его рта слегка потянулись вверх, а фигура слегка дрогнула.

Звон!

Где-то в периферии зрения Мо Цяньина… смутно шевельнулась тень, а в следующее мгновение в глазах Чжай Ляньчена отразилось улыбающееся лицо Юнь Че.

Он находился всего в двух шагах от него.

Чжай Ляньчен не успел даже дрогнуть, не говоря уже о реакции, как в его груди с силой взорвалась бардовая молния.

Бум!

Гром Небесной Скорби взорвался в его теле, и десять тысяч молний, словно разъярённые демоны, устремились к каждому меридиану Чжай Ляньчена, заливая его глаза кровью.

Эта внезапная вспышка глубокой силы заставила Мо Цяньина отшатнуться и даже рассеять глубокую энергию, которую он конденсировал в ладони… Его глаза расширились от ужаса.

А…

Что за…!?

Что случилось…

…

По Божественной Территории разнеслись потрясенные голоса, и лица всех присутствующих, не важно, смеющиеся, насмешливые, серьёзные или грустные, за мгновение покрылись маской ужаса.

Потому что глубокая сила… Царства Божественного Владыки, вспыхнувшая на теле Юнь Че, создала такое давление, от которого Божественные Мастера начали натурально задыхаться.

Под действием Молнии Небесной Скорби лицо Чжай Ляньчена сильно исказилось, его конечности судорожно выпрямлялись, а длинные волосы на голове… и даже на всем теле встали дыбом, словно стальные иглы.

В какой-то момент он перестал чувствовать собственное тело и тем более свою глубокую силу. Его духовное чувство заполонило яростное покалывание.

Юнь Че улыбнулся и прошептал, глядя в предельно расширенные зрачки Ляньчена: Молодой мастер Чжай, спасибо за ваше предложение.

Он ударил ногой, подкинув Чжай Ляньчена, затем схватился за его вытянутую стопу, подпрыгнул вверх, завертел того в бушующем грозовом смерче и кинул его в ошеломлённого Ван Чжунъюэ.

Фигура в его поле зрения стремительно приближалась, но лицо Ван Чжунъюэ всё ещё было полно насмешки, эта внезапная перемена событий не оставила ему никакой возможности отреагировать.

Ван Чжунъюэ инстинктивно выдвинул ногу назад, чтобы отступить, но аура, сковавшая его тело, была также тяжела, как десять тысяч гор. Ему оставалось, только вытянуть перед собой руки и смиренно наблюдать, как голова Чжай Ляньчена летит всё быстрее и быстрее в его сторону…

Бум!!!

Голова Чжай Ляньчена яростно ударилась о голову Ван Чжунъюэ.

Как если бы в их головах взорвалась целая вселенная, звук раскалывающегося черепа был настолько отчетливым, что почти разрывал барабанные перепонки.

Ван Чжунъюэ, изо рта которого бурным потоком шла кровавая пена, словно волчок раскручивался и летел с такой скоростью, что превосходил пылевое торнадо, бушующее прямо за пределами Божественной Территории.

Ляньчен!

Юэ’эр!!!

Чжай Кэсе и Ван Вэй одновременно в ужасе выкрикнули. Ван Вэй изогнулся и взлетел вверх, схватив крутящегося Ван Чжунъюэ… Когда Ван Чжунъюэ попал в его руки, он уже находился без сознания.

В черепе было несколько трещин, и из семи отверстий текла кровь.

Кровь в теле Ван Вэя пошла в обратном направлении… Ван Чжунъюэ, как молодой мастер секты Ваньжэн, несомненно, был сильнейшим представителем своего поколения в секте.

Культивация третьей ступени Божественного Мастера была фактически разбита… одним единственным ударом!

Большой… брат!

Ван Чуншань был настолько потрясен, что его душа улетела… но в следующее мгновение по всему его телу вдруг пробежал холодок.

Чжай Ляньчен, только что отскочивший от Ван Чжунъюэ, влетел в него, ударив головой прямо в грудь.

Бум.

Раздался грохот, похожий на обвал горы.

Это был самый страшный айфри дом удар, который Ван Чуншань когда-либо испытывал в своей жизни.

Сердце болело, спина надрывалась.

Половина головы Чжай Ляньчена ударилась о его сердце.

Тело Ван Чуншаня согнулось в креветку, и из его рта вылетела кровавая стрела длиной более десяти метров.

… Рот Мо Цяньина был широко открыт, его вытянутая ладонь застыла в воздухе, и он чуть не забыл, как её вообще нужно закрывать.

Чжай Ляньчен в руке Юнь Че был тверд, как дубина переговоров, пока тот переливался раскатами грома небесной скорби.

Фигура Юнь Че снова переместилась и появилась перед следующим учеником секты Ваньжэнь, он схватил Свободный-Мир-ранобэ Чжай Ляньчена, и лицо того ударилось о промежность ученика.

ааоохх!

Раздались душераздирающие крики, и ученик упал на колени, не в силах больше стоять и корчась от неимоверной боли.

Фигура Юнь Че снова метнулась, и Чжай Ляньчен заплясал вместе с его рукой, нанося один за другим удары по членам секты Ваньжэнь.

Грохот!

Грохот!

Бум!!!

…

К тому времени, когда раздался десятый хлопок, пятеро из десяти талантливейших учеников секты Ваньжэнь вылетели с поля боя, четверо получили серьезные ранения и потеряли сознание, а один был парализован и согнулся на коленях.

Фигура Юнь Че наконец остановилась, и Чжай Ляньчен, которого он до этого момента не выпускал из рук, свалился на землю, словно молот древнего бога, который тот не хотел отпускать.

Тск, а молодой мастер секты Паньсюань действительно заслуживает своей славы.

На Божественной Территории, словно в призрачной тюрьме, царила тишина, и оттого слабый голос Юнь Че все слышали как никогда чётко: Практики секты Ваньжэнь отлетели за два-три удара. Сможет ли когда-нибудь царская семья отплатить за эту великодушную услугу?

Глава 2001. Превосходный клинок Ляньчен

На поле боя были слышны истошные стоны, болезненные крики и резанные вопли… но за его пределами стояла ужасающая тишина.

Неважно, мужчина или женщина, сильный или слабый… каждый находящийся на Божественной Территории пучил глаза так, словно их только что пронзили стальными иглами. И не посчитать было, сколько челюстей было широко раскрыто в этот момент, не в силах сомкнуться.

Хэлянь Линчжу была неимоверно шокирована, а мутные глаза Кусяня долгое время не могли сдвинуться с места. Но больше всех был ошеломлён Хэлянь Линлан, напоминающий теперь деревенскую курицу, увидавшую древних призраков и богов.

Юнь Че… находился на десятой ступени Царства Божественного Владыки.

Из десяти молодых практиков секты Ваньжэн один был Мастером третьей ступени, три второй, пять первой, а последний из них был Владыкой!

Но никто из них не смог дать Юнь Че достойный бой.

К тому же, дубина в его руках… Точнее, молодой мастер секты Паньсюань Чжай Ляньчен был единственным Божественным Мастером четвертой ступени моложе шестисот лет, его заслужено считали первым в своём поколении.

Всё произошло вопреки их недавним ожиданиям…

Симэнь Боюнь стоял, потрясённый, с постоянно дрожащими зрачками… Он и сам не заметил, когда поднялся со своего места.

Высоко в небе губы Цайли широко раскрылись, а звезды в ее прекрасных глазах на мгновение перестали мерцать.

Он… он… он… он… он…

Хотя у нее было мало жизненного опыта, её познания в глубоком пути, благодаря её происхождению, не имели себе равных. Однако в этот момент её восприятие было полностью разрушено.

Через некоторое время раздался голос Хуа Циньин: Он действительно находится на уровне культивации Божественного Владыки, и не скрывает свою истинную силу. Молния, которую он использует, также не является необычной.

Божественный Владыка… может победить Божественного Мастера за один… удар… Бормотала Хуа Цайли.

Между Мастерами и Владыками действительно существовал непреодолимый разрыв. Да и чтобы победить Божественного Мастера таким образом, его уровень культивации должен был находиться на восьмой ступени Царства Божественного Мастера.

И всё же он был Божественным Владыкой!

… Хуа Циньин впервые не смогла дать ей ясного ответа.

И впервые её глаза, пронизанные до этого бесконечным намерением меча, обратили внимание на малозначащего мужчину в Царстве Божественного Владыки.

В этот момент Юнь Че смотрел сверху вниз на Чжай Ляньчена в своих руках, не скупаясь на похвалу:

Хороший меч, ничего не скажешь. Но разве хороший клинок может оставаться безымянным?

Давайте назовем его просто… Великолепный Меч Ляньчен.

Чжай Ляньчен был настолько глуп, что осмелился оскорбить Императора Юня.

Рука Мо Цяньина всё ещё была вытянута вперёд. Теперь, когда его сердце было переполнено шоком, он совсем забыл о её существовании.

После непродолжительной оглушающей тишины Божественная Территория взорвалась неразборчивыми выкриками.

Э-это… это… что происходит… Повсюду вокруг раздавались нечленораздельные звуки.

Он… божественный владыка… девять божественных мастеров… повержены за один раз… Он…

Не может быть, я что, сейчас сплю!?

Что происходит? Кто-нибудь может мне объяснить, что происходит? Я не понимаю… этот человек… он… что за…

…

…

Раздавшиеся вокруг крики наконец пробудили застывшего во сне Чжая Кэсе, и он вдруг двинулся вперед, широко раскрыв глаза от гнева, яростно крича: Юноша Юнь Че! Немедленно отпусти Ляньчена!!!

Его глубокая сила полуступени Божественного Вымирания взорвалась вместе с его голосом, и её было вполне достаточно, чтобы поднять ужасающие ветра и бураны по всему полю боя.

Молодой мастер его секты Паньсюань, сын, которым он гордился больше всего на свете, на самом деле… находился в столь унизительном состоянии.

Хуже оскорбления быть не могло!

Рёв Кэсе мгновенно заглушил неразборчивое бормотание собравшейся толпы.

Юнь Че гневно развернулся, поднял клинок в своей руке и направил его прямо на Чжая Кэсе: Патриарх Паньсюань! Как вы смеете вмешиваться в ход сражения в присутствии Рыцаря Бездны! Вы ставите под сомнение величие Чистой Земли!

Праведный крик Юнь Че был даже громче, чем рёв разгневанного Чжая Кэсе, и вместе с тем он будто бы вылил на Чжая Кэсе айфри-дом.су чан с дерьмом.

Три слова Величие Чистой Земли были настолько пугающими, что они окатили Чжая Кэсе ледяной водой, заставляя бушующую вокруг него глубокую энергию сужаться.

И недалеко от них, Ван Вэй, занятый спасением Ван Чжунъюэ и Ван Чуншаня и ещё не успевший выдвинуться, также внезапно сжал зубы и подавил переполняющий его гнев.

Ты… ты! Чжай Кэсе указал пальцем на Юнь Че, его айфри дом тело дрожало, а лицо стало пунцово-красным от прилившей к голове крови.

Только остатки здравомыслия удерживали его от того, чтобы наложить на Юнь Че руки.

А что я? Юнь Че направил меч прямо в лицо Чжая Кэсе и немного потряс им, отчего стальные волосы меча начали переливаться бледно-красным цветом, Я нарушил какие-то правила боя?

Ты… ты!!! Глаза Чжай Кэсе пучились, почти вылезая из орбит.

За его долгую и насыщенную жизнь на него направляли бесчисленное количество мечей, ножей, копьев и алебард, но он и представить себе не мог, что однажды на него будут наставлять собственного сына.

Какой позор.

До сегодняшего дня Чжай Ляньчен был известен как венец молодого поколения Царства Цилиня, и каждый, кто упоминал его, не мог не выразить свое восхищение.

Но теперь, при упоминании Чжай Ляньчена, все обязательно вспомнят… как он, использованный в качестве меча, сразил девять Божественных Мастеров секты Ваньжэн за три вдоха!

Пройдут тысячелетия, но в Царстве Цилиня Бездны не будет шутки большей, чем эта.

Патриарх Паньсюань, заговорил Симэнь Божун, Сохраняйте спокойствие. Мы всё ещё находимся на Божественном Собрании, давайте не будем поспешны.

Конечно он спокоен, ведь там не его сын!

Каждая пора на теле Чжай Кэсе дрожала, и зубы, стиснутые им до крайности, начали обильно кровоточить. Он уставился на Юнь Че смертоносным взглядом, и с трудом, используя последние остатки разума, проговорил: Ты хочешь убить его, у тебя… развращённый разум… ты оскорбляешь…

Убийство нарушает правила боя, Юнь Че неторопливо ответил: А вот оскорбления — нет.

Правила боя были зачитаны лично вами, патриарх Паньсюань, и все присутствующие их прекрасно слышали, Лицо Юнь Че стало крайне серьёзным, и его тон снова стал звучать праведно: Но вы осмеливаетесь нарушить их ради личной выгоды! Похоже, что ваша секта, распустившая свои руки в Царстве Цилиня Бездны, уже давно позабыла великую милость Императора Бездны и добродетель Чистой Земли!

Ты!!! К горлу Чжая Кэсе прилила кровь и едва не вышла наружу.

Патриарх Паньсюань, Симэнь Боюнь вмешался: Довольно!

Грудь Чжая Кэсе высоко поднималась и опускалась, он вдохнул несколько глотков свежего воздуха, прежде чем с большим трудом подавил свою глубокую энергию: Этот Чжай на мгновение потерял голову, он искренне молит Рыцаря Бездны о прощении.

Взгляд Симэнь Боюня переместился, и он небрежно проговорил: Сражение продолжается.

Юнь Че, однако, яростно поднял голову и посмотрел прямо на Симэнь Боюня: Продолжается? Патриарх Паньсюань только что нарушил порядок на поле боя, это серьезное нарушение правил. Разве он не должен быть наказан? Неужели достаточно короткого Довольно?

Атмосфера на Божественной Территории резко переменилась.

Лица Хэлянь Линчжу, Кусяня и Мо Цяньина стали ещё более потрясёнными.

Потому что в словах Юнь Че звучало явное… обвинение в адрес Рыцаря Бездны.

Брови Симэнь Боюня слегка опустились, и он холодно ответил: Патриарх Паньсюань действительно нарушил порядок, но на то была причина, и он вовремя остановился, что не вызвало серьёзных последствий.

Не вызвало серьёзных последствий?

Стоило Боюню закончить фразу, как Юнь Че скрытно использовал глубокую силу, отчего из уголка его рта хлынула струйка крови.

В этот же момент он потянулся пальцем и вытер струйку, оставив алый след.

Патриарх Паньсюань — могущественный практик Царства Цилиня, обладающий культивацией уровня полуступени Царства Божественного Вымирания. А я же, с другой стороны, всего лишь крошечный Божественный Владыка. И я, будучи настолько сравнительно слабым, просто не могу противостоять его глубокой силе!

Кэсе ненавидел сам факт того, что он не мог облить Юнь Че дерьмом прямо сейчас… Крошечный Божественный Владыка!

Глубокая сила полуступени Царства Божественного Вымирания Патриарха Паньсюаня только что нанесла мне значительное количество внутренних повреждений! Если бы не тот факт, что моё тело и воля достаточно крепки, по сравнению с другими… боюсь, я был бы уже без сознания!

Тон Юнь Че постепенно стал печальным и сердитым: И вы хотите сказать, что настолько серьёзные травмы не серьёзное последствие?

Брови Симэнь Боюна опустились ещё сильнее: Юнь Че, ты слишком ненасытен, не раздувай… из… мухи… слона!

Скрытый гнев в его голосе потряс сердца каждого.

Бах!

С тяжелым звуком меч в руке Юнь Че с силой вонзился в землю, погрузив всю голову Чжай Ляньчена под землю.

!%… Глубокая сила Чжай Кэсе почти вышла из-под контроля, снова вырвавшись наружу.

Осмелюсь спросить, Господин Рыцарь Бездны, Он посмотрел прямо в полный силы взгляд Симэнь Боюня, ничуть его не избегая, и его тон был намного суровее, В этой битве я, Юнь Че, нарушил какие-либо правила?

…Нет, Симэнь Боюнь поднял брови, и его сердце опустилось еще сильнее… Другая сторона не проявила ни малейшей робости под давлением его души полубога!

Этот человек, зовущий себя Юнь Че, кто же он всё-таки такой…

Юнь Че снова повысил тон: Тогда правда ли то, что Патриарх Паньсюань Чжай Кэсе вмешался в процесс сражения, имея силу полуступени Царства Божественного Вымирания, чтобы защитить собственного сына, травмировав меня и серьезно нарушив боевой порядок?

… Симэнь Боюнь не стал отрицать.

Хех! Юнь Че издал холодный смешок, полный гнева и сарказма, и в котором не было и толики страха: Как известно, чтобы стать Рыцарем Бездны Чистой Земли, нужно не только обладать телом полубога, но и пройти испытание души и воли.

Благородная душа и несгибаемая воля — это основные принципы Рыцаря Бездны! Два слова Рыцарь Бездны — отражают не столь должность, сформированную лично Императором Бездны, сколь достоинство Чистой Земли и благой лик Императора Бездны!

Только что, перед началом состязаний, вы во всеуслышание заявили: под взглядом Рыцаря Бездны нет места греху, грязи и несправедливости.

Но! Он сердито оскалился: На ваших глазах, когда человек открыто нарушил порядок, переломив правила, и серьёзно ранил участника состязаний, вы просто сказали довольно, не удосужившись даже сделать ему выговор.

И я, фактически потерпевший насилие на ваших же собственных глазах, указав на вашу несправедливость и поддерживая настоящую праведность, фактически стал тем, кого вы называете ненасытным!?

Это и есть ваше благородство как Рыцаря Бездны!? Это и есть достоинство Чистой Земли, которую вы представляете!?

Симэнь Боюнь резко вскочил, его рукава высоко задрались, в нём кипел гнев.

Он уставился на Юнь Че, но долгое время не произносил ни слова… а бесчисленные взгляды, устремленные на него в этот момент стали похожи на острые шипы.

Его язык просто потрясающий.

Хуа Цайли тихонько вздохнула от удивления, и имя Юнь Че также невольно запечатлелось в ее сердце и душе.

…Действительно, Неожиданно ответила Хуа Циньин.

Бум!

Вслед за гневом на теле Симэнь Боюня закипела глубокая энергия.

Аура полубога, появившаяся из его энергии, выпустила невероятное давление.

В одно мгновение, как будто небесная твердь свалилась на Божественную Территорию, бесчисленное множество глубоких практиков начали задыхаться.

И как раз в тот момент, когда все подумали, что Симэнь Боюнь окончательно потерял голову от гнева и собирался напасть на Юнь Че, они увидели, как Симэнь Боюнь вскинул ладонь.

Бум!

Странно тяжелый и ни с чем не сравнимый, словно удар грома по небу, шлепок через расстояние в десять миль яростно ударил лицо Чжая Кэсе.

Хотя культивация уровня полуступени Царства Божественного Вымирания была сильна, она не могла противостоять мощи настоящего полубога. Раздался настолько громкий звук пощечины, что сердца всех присутствующий людей затрепетали. Чжая Кэсе швырнуло вниз, и он, взорвав в земле воронку, отскочил от почвы и полетел дальше с невероятной скоростью, выплескивая столбы крови.

Ван Вэй вздрогнул, втайне радуясь, что не поддался гневу.

Патриарх Паньсюань! Лицо Симэнь Боюня было полно гнева, а его руки слегка дрожали: Вы злонамеренно нарушили порядок Божественного Собрания, и заслужили это наказание! В случае дальнейших проступков… божественным указом привилегия вхождения в Царство Божественного Цилиня для вашей секты будет аннулирована безоговорочно и безповоротно!

Последнее предложение вызвало такой шок у ошарашенных членов секты Паньсюань, что они чуть не свалились на колени.

Патриарх, успокойтесь, дышите глубже!

Стоило Чжай Кэсе подняться с земли, как в его ушах в унисон зазвучали голосовые передачи старейшин секты… Из его семи отверстий с новой силой хлынула кровь, глаза его потемнели, и он тут же откинулся назад.

Юнь Че, теперь ты доволен? Пусть голос Симэнь Боюня звучал спокойно и ровно, но каждый мог слышать, как он раздражающе стискивал зубы.

Доволен, абсолютно доволен! Юнь Че улыбнулся и слегка кивнул головой: Вот он, Рыцарь Бездны, в которого я верю.

Бах!

Симэнь Боюнь раздавил подлокотник.

Патриарх… Патриарх!

Чжаю Кэсе помогли подняться, он поднял голову, сплевывая выбитые зубы и низко рыча: Вы, мёртвые полудурки… Идите спасайте Ляньчена!!!

Девять практиков секты Паньсюань, всё ещё находящихся на поле боя, пребывали в растерянности и страхе, но голосовая передача Патриарха, в которой звучали мания, гнев и стыд, заставила их пробудиться и броситься на Юнь Че.

В отличие от учеников Секты Ваньжэн, которые были застигнуты врасплох, они не посмели проявить ни малейшей неосторожности, и их девять аур Царства Божественного Мастера были выпущены в одно мгновение, заставив всю Божественную Территорию задрожать.

Юнь Че схватился за выпяченную пятку Ляньчена, всё ещё находящегося в земле, и яростный всплеск его силы отбросил Мо Цяньина позади него.

Используя иллюзорную молнию, он вылетел и, вскинув меч, ударил перед собой, выпустив вперёд Тёмного Волка Сириуса, окутанного молнией скорби.

Грохот!

Еще одна вселенная взорвалась в голове Чжай Ляньчена…

В небе над полем боя зарычала огромная тень небесного волка, и вырвавшаяся наружу мощь меча в мгновение разрушила стойки девяти Божественных Мастеров, рассеяв защищавшую их тела стихию земли за два вдоха.

Взмахнув рукой, Юнь Че оказался между девятью Божественными Мастерами Секты Паньсюань, и ударом, поражающим небеса, вломил по земле.

Баммм —-

Поле боя встряхнулось под действием мощи, исходившей от меча, в результате чего практики секты Паньсюань катапультировались в небо.

Это ещё раз шокировало и без того выпученые глаза собравшегося народа.

Стоя в центре развернувшегося бедствия, Юнь Че, оперевшись на одну ногу, обернулся на 180 градусов, и меч в его руке задрожал от стихии ветра.

Чжай Ляньчен вылетел из его рук с огромной скоростью, мгновенно завертевшись, и сила бури, которую он в себе нес, вызвала яростный шторм диаметром в сотню миль.

Девять человек, пассивно летевших по воздуху, сначала увлеклись внутрь шторма, но затем были безжалостно выплеваны высоко в небо… пока, наконец, не приземлились за пределами поля боя.

Вжик вжик вжик…

В воздухе раздавался звук клинка, рассекающего воздух, и Чжай Ляньчен, выполнив свою миссию, полетел назад в сторону Юнь Че, словно бумеранг.

Однако Юнь Че не стал ловить его руками, вместо этого он, вытянув ногу, ударил по корпусу, с гроким хлопком останавливая полёт Чжай Ляньчена.

Он наклонил голову и, глядя в лишенные цвета глаза Чжай Ляньчена, сказал с лицом, полным восхищения: Молодой мастер Паньсюань действительно благороден, за небольшое одолжение он не только полностью смёл секту Ваньжэн, но и жестоко обрушился на свою.

Если так можно выразиться, это было очень занимательно.

Глава 2002. Лицо со шрамом

Все тело Чжай Ляньчена было покрыто синяками и ссадинами, и не было видно ни одного места, которое не осталось бы невредимым.

Молния небесной скорби, заполнившая собой каждую частичку его тела, заблокировала его энергию и в то же время защищала его, чтобы ненароком не убить.

И что самое трагичное, всё это время он полностью находился в сознании, хотя глаза его были рассеянными и мутными, а сердце и душа — мёртвыми, подобно пеплу.

Он не мог издать ни звука, и даже самое унизительное слово — сдаюсь — было для него роскошью. Единственное, что он мог сейчас делать, — это желать поскорее отключиться, прекратив это унижение, и представлять, что, проснувшись, он поймет, что все это было всего лишь кошмаром.

Чжай Ляньчен, В его духовном море раздался голос Юнь Че, который был в десять миллионов раз страшнее, чем шепот древнего дьявола, В будущем ты должен быть очень осторожен в своих высказываниях. К счастью, у меня хороший характер и я не держу зла. Сам посуди, если бы тебе встретился человек с дурным характером, ты бы так же разбил ему голову, и ты не был бы так добр, как я, чтобы удостоить его такой великой чести.

Свет Молнии Небесной Скорби на теле Чжай Ляньчена быстро рассеялся, сильная боль тут же захлестнула всё его восприятие, заполоняя сердце обидой и ненавистью.

Он наконец-то шевельнул губами, но они лишь тщетно открывались и закрывались, не в силах издать и звука, пока он, наконец, полностью не потерял сознание.

Юнь Че ударил ногой, отправляя окровавленного с головы до пят Чжай Ляньчена в сторону Чжая Кэсе.

Чжай Кэсе поспешно протянул руку, чтобы поймать Чжай Ляньчена, и, прежде чем он успел проверить его раны, в его ушах прозвучал неторопливый голос Юнь Че: Патриарх Паньсюань, пришло время огласить результаты этого состязания.

Чжай Кэсе поднял голову и зловеще уставился на Юнь Че… От его гордого сына уже ничего не осталось.

Сегодняшнее унижение навсегда станет его позорным клеймом. Какими бы ослепительными ни были его будущие достижения, он никогда не сможет избавиться от этого шрама. С этого момента, если кто-то увидит его или упомянет о нем, первым, что придет на ум, будет сегодняшний день.

Как же это было жестоко и порочно.

Сердце Чжая Кэсе переполнялось обжигающей ненавистью, но в какой-то момент из неё родился и начал разрастаться леденящий душу холод.

Такие порочные методы не оставляли пространства для двоякой интерпретации. Было очевидно, что он, Юнь Че… вообще не ставил секту Паньсюань за глаза.

Даже Рыцарей Бездны он не боялся.

Уровень его культивации точно находился в Царстве Божественного Владыки, но высвобождаемая сила была настолько ужасающая, что выходила за рамки понимания… Какое ужасающее происхождение скрывалось за очевидно ложным именем Юнь Че?

Ли Цяньхун из секты Ле Ша сделал шаг вперед и сказал: Поскольку патриарх Паньсюань находится в неудобном положении, господин Ли объявит результаты вместо него.

В первом состязании Божественного Собрания секта Ваньжэн проиграла первой и заняла последнее место, секта Паньсюань… заняла второе место, а царская Хэлянь, заняв первое место, выиграла!

Теперь Династия Хэлянь гарантировано войдёт в Царство Божественного Цилиня, но никто не радовался и не ликовал, все пребывали в апатии, будто ещё не проснувшись от глубокого сна.

По сравнению с тем, что было до битвы, взгляды, обращенные на Юнь Че, сильно изменились, а многочисленные сердца даже подергивались под непрерывной сильной дрожью.

И они не могли не заметить, что Юнь Че, постоянно находящийся в их глазах… ни разу не поменял выражения своего лица от начала и до самого конца, будто те, над кем он издевался, были не сильнейшими учениками сект Паньсюань и Ваньжэн, а случайными кузнечиками на обочине дороги.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги