Востребованная

Глава 1

— Снова плохие сны прошлой ночью?

Оливия Уотерхаус вздрогнула, услышав голос своей сестры близнеца, а затем снова принялась разглядывать кухонный стол.

— Не очень плохие, — соврала она, попытавшись улыбнуться.

— Ну же, Лив, расскажи. Это же я, твоя единоутробная пара, помнишь?

София уселась напротив нее и нежно погладила по руке. Никто не мог с точностью сказать, насколько близнецы Уотерхаус были идентичными.

Лив была милой сероглазой блондинкой, а София с богатой каштановой гривой и бледно-зелеными глазами, но с абсолютно идентичными чертами лица.

Одинакового телосложения, ростом пять футов семь дюймов (174 см), стройные фигуры с изгибами в виде песочных часов. Они были больше, чем близнецы, они лучшие подруги, и именно поэтому Лив было так неудобно обманывать сестру. Но она ничего не могла поделать с этим. О том, что она видела прошлой ночью, была не в силах рассказать.

— Нет, правда, — сказала она, не в силах посмотреть на сестру. — Я в порядке. У меня просто была беспокойная ночь, вот и все.

По правде сказать, ее сны о мускулистом незнакомце с янтарно-золотистыми глазами за прошедшие полгода стали все более тревожными. Он посещал ее каждый вечер, стоило ей только закрыть глаза. В своей голове Лив называла его «мрачным мужчиной».

Долгое время сны о нем были наполнены мраком. Там, где он находился, отчаяние было почти осязаемым. Иногда он был прикован к стене, склонив голову в изнеможении.

А бывали времена и похуже. Лив видела его подключенным к какой-то машине, его смуглую загорелую кожу опутывали провода, злобными змеями кормясь от него. На перевернутом куполе, таком же большом, как в IMAX кинотеатре, мелькали изображения — фотографии странных миров, каких она себе и представить не могла.

Один, казалось, был весь покрыт снегом и льдом, другой утопал в пышных тропических джунглях, где преобладала в основном синяя растительность вместо зеленой. И еще один мир, в котором преобладал золотой океан с крошечными островами, разбросанными то тут, то там.

Во сне картинки о других мирах мелькали на большом экране, и Лив откуда-то знала, что все они были взяты из воспоминаний мрачного человека.

А еще была боль, так много боли, как физической, так и эмоциональной. Ему было больно, и она ничем не могла ему помочь. Она даже не знала его, но каким-то образом его агония затронула самые глубины ее души.

По утрам она просыпалась со слезами на глазах, ее сердце словно кулаком сжимали в груди, и его имя — которое не могла полностью вспомнить — слетало с ее дрожащих губ.

Лив каждый раз убеждала себя, что ее сны — это только сны. Многие люди видят повторяющиеся сновидения.

Почему ее сознание каждую ночь показывало ей одно и тоже, оставалось тайной, но в этом не было ничего особенного. Она сочувствовала этому темному таинственному мужчине из снов, потому что была доброй и не могла по-другому.

Несколько недель назад она окончила школу медсестер, и сейчас у нее было немного свободного времени, прежде чем начать работать в педиатрическом отделении главной больницы Тампы.

По своей природе Лив была воспитанным человеком, но если необходимо, могла быть и жесткой. Иначе она бы не чувствовала боль этого по сути чужого ей мужчины из снов как свою собственную. Ее не волновала бы боль, которую она видела в его янтарно-золотистых глазах.

А два или три дня назад сны изменились. Стоило ей заснуть, она как обычно снова видела его, но в этот раз он был свободен. Освобожден из мрачной темницы, где его единственными эмоциями были отчаяние и агония.

Эти изменения в ее мрачных снах, казалось, должны были обрадовать ее, но вместо этого она испугалась. Потому что в новых сновидениях этот огромный мужчина с черными волосами и золотистыми глазами кого-то неустанно искал. И она знала, что искал он ее.

А прошлой ночью он ее нашел. Лив до сих пор с ужасом вспоминала, как подскочила в постели в четыре утра с руками, прижатыми к груди, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Во сне таинственный темный мужчина смотрел прямо в ее глаза и произнес только одно слово.

— Моя.

— Что? — София с беспокойством смотрела на нее, и Лив поняла, что вслух цитирует незнакомца из сна.

— Ничего. Что у нас на завтрак?

Это было субботнее утро — день вседозволенности, официально объявленный свободным от диет. Лив пыталась ограничивать себя всю остальную часть недели, ее пышные формы и так были слегка больше, чем ей нравилось, но в субботу она позволяла себе сорваться с поводка.

— Как насчет блинчиков? Кэт придет сегодня и принесет немного черники с органического фермерского рынка на Данн. Звучит неплохо?

— Ммм.

Лив кивнула, пытаясь выглядеть более воодушевленной и менее несчастной, хотя ее близняшка все еще смотрела на нее скептически.

— Давай, Лив, черничные блинчики твои любимые.

София все еще хмурилась, хозяйничая на кухне светло-желтого и кремового оттенков, смешивая муку, яйца и сахар, доставая сковороду с подвесной стойки.

— Вкуснятина. Не могу дождаться.

Лив подарила ей нерешительную улыбку и подавила зевок.

— Серьезно, Софи, я просто устала. Засиделась допоздна, читала.

София скептически посмотрела на нее.

— Ага. Именно поэтому ты выглядишь, как одна из моих первоклашек, которую направили в кабинет директора.

Она преподавала в привилегированной частной школе Южной Тампы, где учились дети богатых родителей и одаренные подростки, и абсолютно любила свою работу. А так как сейчас были летние школьные каникулы, то у нее появилась возможность посвятить себя другой своей любви — искусству.

Лив знала, что Софию снедает дикая жажда отправиться к своим краскам, и то, что она торчит на кухне и печет черничные блинчики, означало, что она беспокоится о своей близняшке. Она только собралась возразить ей, когда раздался стук во входную дверь.

— Иду!

София поспешила открыть дверь перед сияющим лицом их общей подруги еще со школы Кэтрины О Коннор. София впустила Кэт в дом, а Лив мысленно встряхнулась. Пришла пора остановиться и не позволять этим глупым снам так сильно влиять на нее. Она Оливия Уотерхаус, и она ничего не боится.

Несмотря на милосердие, Лив не была слабовольным человеком. Она работала и училась в школе медсестер и всегда могла постоять за себя, даже когда капризные врачи могли вербально выпотрошить несколькими саркастическими замечаниями.

Она сама покупала все для своего авто и ездила к механику, и ее никогда не обманывали. И самое главное, она никогда не принимала ответ «нет», и если чего-то хотела, то добивалась своего. Так почему же она позволила глупому сну настолько сильно задеть себя?

«Пора взять себя в руки, девочка, — строго выговаривала она себе. — Это просто сон, он не настоящий. Отпусти это и наслаждайся блинчиками. Сегодня прекрасный субботний день — всякое может случиться». Но вместо того, чтобы подбодриться, от этой мысли она вздрогнула. Это верно, все может случиться… всё, что угодно.

— Как твои дела, Лив? Ты выглядишь как призрак.

Веселый голос Кэт отвлек Лив от мучительных мыслей, и она посмотрела на подругу, попытавшись улыбнуться.

— Эй, женщина — кошка. Слышала, ты должна была принести чернику.

— Я принесла кое — что получше.

Кэт поставила на круглый кухонный стол сумку из переработанного материала и стала вытаскивать из нее продукты, как фокусник кроликов из шляпы.

— Яйца, масло, ветчина, лук…

Она остановилась, закладывая прядь каштановых волос за ухо, а потом продолжила.

— Несколько свежих грибов шиитаке, козий сыр…

— Стоп! Стоп!

Лив потрясенно рассмеялась.

— Какие, черт возьми, блины мы собирались делать?

— Не блинчики. Пирог с заварным кремом, я видела этот рецепт прошлой ночью по Food Network…

Лив и София громко застонали, прерывая ее. Кэт работала юристом в адвокатском бюро Линдена и Джеймса в центре города. Но ее целеустремленность была невероятной, когда дело доходило до приготовления пищи.

К сожалению, она любила экспериментировать и никогда не следовала рецепту, поэтому все ее творения отправлялись в помойку, но это не останавливало ее, когда новые кулинарные идеи приходили ей в голову. Особенно если она готовила на чужой кухне, и ей не нужно было убирать после себя весь беспорядок.

— Скажи мне вот что, Кэт, — потребовала София. — Какие продукты из твоей сумки нужны для этого рецепта?

— А какие ты решила добавить сама? — Лив без особых усилий завершила мысль своего близнеца.

— Давайте, детки.

Кэт неубедительно надула губки.

— Я говорю вам, это будет обалденно. И только потому, что вы считаете, что маслины и сардины не сочетаются вместе, не означает, что это будет невкусно.

— Маслины? — скривилась София.

— И сардины? Тьфу! Ты собралась делать пирог с заварным кремом или все же пиццу?

Лив скрестила руки на груди.

Кэт заметила этот жест и ухмыльнулась.

— Ооо, хорошая ночнушка, Лив. У тебя был вчера вечером ночной посетитель?

Лив открыла было рот, собираясь ответить, но София опередила ее.

— Никого, кроме мужчины ее грез, кем бы он ни был.

— Я не видела его во сне прошлой ночью, — соврала Лив, защищаясь.

— И я надела ее, потому что она мне нравится — она удобная.

В отличие от пижамы Софии в стиле Улицы Сезам и обычной майки, и шортиков Кэт на ней была черная кружевная сорочка в стиле беби долл. Подарок ее бывшего жениха Митча, в комплект еще входило короткое черное маленькое платье и соответствующие трусики.

Лив надела этот комплект не потому, что скучала по придурку — ей действительно повезло избавиться от неприятностей, когда она вернула ему кольцо и сказала идти своей дорогой. Еще больше она радовалась тому, что не позволила испортить такую изящную и великолепную вещь.

Митч возможно и был лживой сволочью, но хорошо разбирался в нижнем белье. Хотя сам он носил обтягивающие белые боксеры. Лив всегда едва сдерживала смех, когда он расхаживал в них по дому, считая себя горячим самцом.

— Она утверждает, что допоздна читала какую-то книгу, вот в чем причина темных кругов и отеков под глазами.

София скептически усмехнулась.

— Ну ты действительно адски выглядишь, — откровенно признала Кэт.

— Наверно, это была замечательная книга. Ужастик или что-то еще?

— Возможно, — буркнула Лив, обидевшись.

Она была не в настроении выносить поддразнивания своих друзей.

— Ну не обижайся, куколка.

Кэт улыбнулась ей, продолжая вытаскивать ингредиенты из сумки. Лив надеялась, что там были земляника и манго для фруктового салата, а не сардины и маслины для пирога с заварным кремом.

— Я просто подумала, что в таком сексуальном наряде ты все же решила сесть на поезд знакомств. Вы с Митчем расстались более шести месяцев назад.

— Ты последняя, с кем я буду обсуждать свидания.

София что-то взбивала в миске — без сомнения она все же решила сделать блинчики, ведь в конце концов все откажутся от катастрофического пирога с заварным кремом.

— У тебя еще хуже обстоят дела с мужчинами — полный отстой, когда дело касается свиданий, — добавила она, попробовав тесто, и потянулась за бутылочкой с ванильным экстрактом.

— Точно! Потому что большинство мужчин в наши дни не ценят объемные прелести женщины.

Кэт указала на свою собственную пышную фигуру ананасом, который вытащила из казалось бы бездонной сумки.

— Вот почему я смотрю на жизнь вашими глазами, глазами двух худышек. Восьмой размер очаровательно смотрится в этой сексуальной греховной ночной сорочке, но размер восемнадцатый не очень.

У Кэт и правда был восемнадцатый размер, но во всех стратегически важных местах, подумала Лив. Она всегда хотела такую же пышную грудь, как у Кэт, и тело, полное и округлое во всех нужных местах, включая губы. Кэт хотела вернуться в колледж, чтобы стать адвокатом, а не простым юристом, потому что постоянно спорить, да еще и за оплату, в ее представлении — это идеальная работа. Обычно ее находчивость и озорной юмор поднимали Лив настроение, но не в это утро.

— Сменим тему. Не желаю больше говорить о моей сексуальной сорочке и отсутствии мужчины, которого ей можно было бы соблазнить, — сказала она, встав из-за стола и направившись к холодильнику, желая налить себе стакан сока.

На самом деле она пыталась снова ходить на свидания после того, как бросила Митча, но ей было как-то не по себе. В основном, потому, что мужчины, с которыми она встречалась, не были высокими, темными, с янтарными светящимися глазами… «Прекрати!» — отругала она себя, открывая дверь холодильника, увешанного разноцветными магнитами, и доставая коробку сока OJ. — «Перестань думать о нем, он даже не реальный!»

Вместо этого она пыталась сосредоточится на любимом магнитике на холодильнике, на котором изображены два ролла Калифорния, прижимающиеся друг к другу в кровати. Надпись под ними читалась как — Проснитесь, маленькие суши!

— Хорошо, ворчунья, давай сменим тему разговора, — сказала Кэт, сворачивая пустую сумку и убирая в дамскую сумочку.

— Помните Джиллиан Холмс, которая ходила вместе с нами в старшую школу?

— Лидер болельщиц? — Скривилась София.

— Как мы могли ее забыть?

— Это она, — с энтузиазмом кивнула Кэт.

— Ты не поверишь, но ее призвали.

Полная тишина воцарилась в комнате на несколько секунд, а потом София и Лив одновременно спросили:

— Её что?

— Её призвали. Вы можете в это поверить?

Не нужно было объяснять, что Кэт имела ввиду, когда рассказала об их знакомой из Хиллсборо, которая оказалась призвана — каждая женщина в этой комнате знала об этом проекте, и каждая жила в страхе из-за него.

Пять лет назад на Землю неожиданно напали. Космическая станция на орбите Луны, которая была построена в 2025 году, была уничтожена, а нашей планете угрожала таинственная сила, известная как Скрадж. Попытки связаться и договориться с этой грозной силой не удались, и даже от самого смертоносного оружия не было эффекта. Земля оказалась на краю гибели, и каждый человек на планете готовился к смерти от рук пришельцев.

Лив помнила те страшные дни, сорок восемь часов массовой паники. Самоубийства, взрывы, грабежи и незащищенный секс, в котором она, к счастью, не участвовала.

Не имея других ближайших родственников, она, София и Кэт заперлись тогда в ее маленькой квартирке, в которой она жила в то время. Объедаясь до тошноты мороженным фирмы «Бен и Джерри», они смотрели бесконечный марафон старых женских фильмов.

Может, это был и не самый плодотворный способ провести свои последние дни на Земле, но не следить за весом собственного тела, объедаясь Chunky Monkey (сорт мороженного Бен анд Джерри), и смотреть «Шестнадцать свечей» (фильм Джона Хьюза) и слушать «О, Pretty Woman», по мнению Лив, было лучше, чем смотреть, как люди убивали себя или друг друга или занимались незащищенным сексом.

А потом угроза отступила благодаря Киндредам.

Киндреды — раса инопланетных воинов, человекоподобный вид, но гораздо более массивные, чем среднестатистический мужчина. Они налетели внезапно, остановили атаку Скраджа и вынудили его отступить к темной стороне Луны.

Ходили слухи, что война продолжалась где-то в космосе, столкновения и сражения происходили между двумя расами, но даже если это так и было, все помалкивали. Инопланетные воины заняли оборону на орбите Земли, гарантируя, по крайней мере, хрупкий мир на планете. И они запросили только одно в обмен на безопасность — генетическую сделку.

С тех пор, как внесенная в гены мутация сократило популяцию их самок до пяти процентов, Киндреды путешествуют по галактике в поиске планеты с гуманоидным населением подходящим, для генетического обмена. Земля была только четвертой планетой в их десятитысячелетней одиссее с человекоподобным видом, подходящим по всем параметрам, и они готовы были сотрудничать.

Конечно, правительство Земли согласилось на сделку — что еще они могли сделать? Эти воины, держащие оборону в космосе, единственные, кто стоял между Землей и тотальным уничтожением, и было решено обеспечивать их благополучие.

Была создана специальная женская программа, согласно которой каждая незамужняя женщина от девятнадцати до тридцати пяти лет была обязана регистрироваться в ней. Это считалось патриотическим долгом и рискованным предприятием. Лишь один шанс из десяти тысяч получить повестку и исполнить свой «долг», именно поэтому узнать, что человека призвали, было настолько необычным.

Киндреды в значительной степени существовали сами по себе, оставаясь на своих кораблях, лишь изредка спускаясь на Землю по двое или трое для того, чтобы востребовать свою невесту.

Никто не знал, как они выбирали себе невест, и лично Лив не хотела знать подробности. Легче было сделать вид, что Киндредов не существует, легче было забыть, что в любую минуту кто угодно мог выиграть в эту инопланетную лотерею с элементами постели. Но было в этом нечто особенное, вероятно то, что фактически ни одна девушка не знала, когда будет востребована для производства, и притворялась, желая забыть, и не в силах сделать это.

— Что же случилось?

София перестала взбивать тесто и обратила пристальное внимание на последние новости Кэт.

Лив очнулась и поняла, что по-прежнему стояла перед открытым холодильником и сжимала в руках упаковку сока. Она закрыла дверь и обернулась.

— Да, что случилось? — Она не могла не повторить вопрос ее близнеца.

Кэт пожала плечами.

— Двое сотрудников проекта пришли к ней домой и отвезли ее в офис HKR. Затем, я думаю, она должна была подписать контракт, что-то вроде свидетельства о браке.

Офис Хоман/Киндред Релатионс был открыт в каждом крупном городе по всему миру именно для этой цели. Но Лив никогда не была внутри этого объекта Тампы, расположенного в центре города. Когда она просто проезжала мимо, от одного взгляда на это здание ее бросало в дрожь, поэтому она даже не смотрела в его сторону.

— Что… к Киндредам какого рода она попала? — спросила София приглушенным голосом.

Киндреды делились на три ветви — результат давнишнего генетического эксперимента.

Транк-Киндреды-мужчины с пронзительно голубыми глазами и двойным набором острых рудиментарных клыков. Ходили слухи, что во время секса с выбранной им женщиной клыки увеличивались и они кусались, или другие слухи, что своим укусом они могли вылечить любую болезнь.

Лив не была уверена, сколько тут правды, а сколько вымысла СМИ, но из-за шума по поводу их сексуальных привычек эта ветвь заработала прозвище «Блад-Киндреды».

Потом были Близнецы, ветвь, где Твин-Киндреды всегда приходили парами и разделяли женщину между собой. Никто не знал почему, а они отказывались давать объяснения.

Одни говорили, что они были телепатами и секс необходим им для общения, что, впрочем, не доказано, так как у людей не было возможности изучить их. Киндреды свято хранили свои секреты и отказывались участвовать в научных экспериментах. Так что никто действительно ничего не знал о Твин-Киндредах, кроме того, что они отказывались заниматься сексом со своей парой по отдельности.

И затем ветвь Рейнджерс — известные как Звери или Бист-Киндреды.

Работая так долго в больнице и учась в школе медсестер, она привыкла к виду крови, так что мысль жить с Блад-Киндредами не пугала ее. И, будучи одной из близнецов, она не боялась Твин-Киндредов. Но Бист-Киндреды… они пугали ее до усрачки.

Высокие и доминирующие, как и остальные воины рода, Бист-Киндреды, по рассказам, имели самый непредсказуемый характер. Ходили слухи, что защищая своих женщин они приходили в такую ярость, что превращались в берсеркеров, уничтожая всех, кто стоял у них на пути, и не важно сколько перед ними было противников. Но были и другие, сексуальные слухи, от которых ком вставал в горле Лив.

Кроме невероятной животной похоти, Бист-Киндреды обладали непревзойденной сексуальной выносливостью. Ходили слухи, что они, кончая снова и снова, могут оставаться возбужденными очень долго, и их любовный марафон заставил бы сгореть от стыда даже практиков тантрического секса.

Просто от одной мысли жить там на станции, бесправной, беспомощной, в то время как огромный инопланетный мужчина будет трахать ее безостановочно в течение нескольких часов, кровь леденела от ужаса в теле Лив. У нее не было много любовников, но даже на таком опыте Лив убедилась, что секс как коробка конфет — не знаешь, что получишь, пока не откроешь, ложась в постель с мужчиной.

И, к сожалению, скорее ей выпадет противный розовый зефирный крем, чем вкусная ореховая начинка. И вместо того, чтобы затягивать этот процесс, было бы лучше, чтобы он вошел, вышел и оставил бы ее в покое. Свернуться калачиком, обнимая себя, было бы более веселой перспективой.

Полтора года, потраченные ею на Митча, только укрепили ее представления. Оглядываясь, Лив не понимала, почему оставалась с ним так долго. Его идея хорошего секса, была в том, чтобы забраться на нее сверху, вдавить в матрац и кричать:

— Кто твой папочка? Кто твой папочка? — снова и снова, пока у нее не возникало желания заорать в плохом смысле слова. Никакие тактичные намеки прекратить говорить о ее отце во время их интимных встреч его не останавливали. Наконец, Лив сдалась и просто вставляла в ухо наушник от мини-iPod каждый раз, когда он хотел её.

У нее даже был плей-лист под названием «Секс с Митчем».

Все было действительно плохо, по крайней мере Митч не обладал такой выносливостью, чтобы пройти весь список до конца. Лив с ужасом представляла себе, каково это, заниматься сексом с мужчиной, способным пройти весь список на ее плей-листе и не один раз. Одной этой мысли было достаточно, чтобы заставить ее волноваться, сама идея быть востребованной Бист-Киндредом окончательно испугала ее.

«Разве не ходят слухи, что у Бист-Киндреда золотистые глаза?» — прошептал тихий голос в ее голове. «Заткнись!» — Сама себе яростно ответила Лив. Он просто сон и все.

— Так к кому она попала? — заставила себя спросить Лив, не смотря на Кэт, доставая стакан из шкафа.

— К Близнецам, мне кажется.

Кэт вздрогнула.

— Как вы себе это представляете? Я знаю, что некоторые люди идут такой дорогой. Напиваются в колледже, и, прежде чем осознают это, получают член, как в прямом, так и переносном смысле. Но два возбужденных парня братства это одно дело, а двое Киндредов — другое, они должно быть оснащены, как лошади-тяжеловозы Клейдесдальской породы.

— Кэт!

София хлопнула ее рукой, держа в другой полную тарелку блинчиков.

— Ты такая плохая!

— То есть, честно говоря, как бы они приспособились друг к другу? Да ты до конца жизни останешься кривоногой, если станешь парой Твин-Киндредов.

Кэт иронически приподняла брови и, морщась, как будто ей было больно ходить, продефилировала по кухне. София хихикнула и покачала головой. Лив с трудом выдавила из себя слабую улыбку, налила в стакан апельсиновый сок и убрала коробку в холодильник.

— Ну, я надеюсь, она счастлива. Когда она вернулась?

— Она не вернулась. Прошел отведенный ей месяц, и она осталась там.

Кэт снова начала собирать ингредиенты для ее пирога с заварным кремом, которые включали в себя свежие тимьян, базилик, кинзу и несколько кайенских перцев.

— Вы знаете, что все призванные должны подписать договор, соглашаясь провести с ним один месяц — период предъявления прав. Если сможешь продержаться один месяц и не допустить близости с жеребцом Киндредом, который тебя выбрал, то сможешь отступить, заявить, что уходишь навсегда, вернуться. А если не сможешь…

Она обреченно пожала плечами.

— Ну, тогда это очень плохо для нее. Киндреды выбирают невест на всю жизнь, у них нет разводов и раздельного проживания супругов. Так что, похоже, Джиллиан застряла.

— Откуда ты так много об этом знаешь? — потребовала ответа Лив.

— Я помогала одному из наших адвокатов подготавливать дело для клиента моей фирмы. Семья молодой девушки пробовала судиться с ними, после того как образовалась связь, — ответила как ни в чем не бывало Кэт.

— Какие были основания? — спросила София.

— То, что она девственница и не была подготовлена к такому большому парню, — хихикнула Кэт.

— И вот я сидела там и слушала, что может и чего не может с ней делать этот огромный мускулистый пришелец, и что может и что не может делать с ним она, и все это обсуждалось в присутствии ее родителей, желающих убедиться, что все не так уж плохо, как все об этом говорят.

— Как стыдно! — содрогнулась Софи.

— Я лучше умру.

— Они выиграли дело? — спросила Лив, делая глоток сока.

Кэт отрицательно покачала головой.

— Никогда в жизни. Суд отклонил иск еще до того, как адвокат закончил свою речь. Всем известно, что мы должны нести счастье Киндредам. Скрадж все еще где-то там, и если единственный способ удержать больших парней на нашей стороне это уступать им, тогда так и будет. Так что, если тебя призовут, для тебя же лучше как можно быстрее привыкнуть к чужой жизни.

— Ты знаешь, что действительно меня волнует? — спросила София, бросая в тесто чернику и перемешивая.

— Фактически они не отпустят тебя и не разрешат вернуться к прежней жизни даже по истечении месячного периода. Ты не можешь объяснить, откуда Киндреды точно знают, является ли женщина, которую они выбрали себе в невесты, их истиной парой, родственной душой.

Кэт пожала плечами и разбила яйца в большую миску.

— Может быть, они промывают мозги, как только доставляют на свой корабль. Может быть, у них там куча различных секс игрушек и специальных комнат для игр, и тебе будет так хорошо, что ты просто не сможешь сказать нет.

— Или, может, они сразу опаивают бедных девушек Рогипнолом и заставляют заниматься сексом, — мрачно сказала София.

— И когда ты просыпаешься, «Ох, прости, дело сделано, и теперь ты моя на всю жизнь. Надеюсь, ты не против уехать в далекую галактику и рожать шестнадцатифунтовых младенцев до конца жизни».

Лив крепко стиснула пальцами стакан с соком OJ. Они обсуждали Киндредов всякий раз, когда собирались на девичник, но почему-то именно сегодня ее нервы были на пределе, она чувствовала, что если услышит о них еще хоть слово, то закричит. И именно сейчас раздался тихий стук в дверь — наконец-то отвлечение.

— Я открою!

Она уже была на полпути к двери, когда София окликнула ее.

— Лив, ты выглядишь неприлично! Твой наряд почти не скрывает трусиков.

— Я в порядке, — отозвалась Лив, поправляя свое черное кружевное платье, шедшее в комплексе с сорочкой baby doll и облегающее ее, как вторая кожа.

— Это, вероятно, миссис Дженсен из соседнего подъезда, ей всегда нужны то яйца, то сахар.

Она распахнула двери, ожидая увидеть любезное и морщинистое лицо соседки, а вместо этого обнаружила двоих огромных мужчин в черной форме.

— Я… Я… Кто вы такие? — выдохнула Лив, еле выговаривая слова.

— Офицеры Н/К Трекс и Логан к вашим услугам, — сразу же громко представились они и чопорно, сдержанно поклонились. — Мы пришли к мисс Оливии Лорен Уотерхаус.

Он показал цифровое изображение, и Лив увидела свое лицо, смотревшее на нее с гало листа.

— Это Вы, верно?

— Я… Да, это я, — ответила Лив, имея в виду и снимок, и имя.

— Вы можете подписать этот документ, подтверждающий, что это так?

Он протянул ей толстую папку с юридическими бумагами и ручку. Лив автоматически подписала там, где он указал.

— Хорошо, но… — офицер выхватил у нее папку с бумагами и спрятал в карман мундира.

— Отлично. Личность подтверждена, — сказал тот офицер, что стоял слева, как будто делал официальный доклад.

— Готовы сопровождать объект к офису HKR сейчас.

Оба огромных сотрудника шагнули вперед, и каждый взял ее под локоть. Полный стакан апельсинового сока выскользнул из ее пальцев, разбиваясь об паркет коридора с эффектом разорвавшейся бомбы, разбрызгивая липкий сок и осколки стекла по всему полу.

Лив сделала шаг назад, случайно наступая на один из осколков, и даже не заметила легкой боли, пронзившей ее пятку.

— Подождите минутку, — возразила она, зная, что София и Кэт стоят за ее спиной.

— О чем вы говорите? Куда вы собрались меня отвести? И разве я не могу сначала переодеться?

— Ответ отрицательный. Возможен риск побега, если объекту разрешается задержаться на месте по любой причине, — рявкнул офицер справа.

— Я ничего не сделала. Отпустите!

Лив боролась с ними изо всех сил, но все равно была зажата, как железными тисками, с обеих сторон.

Кэт и София внезапно оказались перед огромными мужчинами, блокируя им выход. Как будто два маленьких пуделя столкнулись с огромными догами, но ни одна из женщин не сдвинулась с места, даже когда офицеры угрожающе посмотрели на них.

— Куда именно вы забираете мисс Уотерхаус? — потребовала ответа Кэт, сверкая голубыми глазами.

— И на каком основании?

— Пожалуйста, отойдите в сторону, мэм, — сказал офицер слева с механической вежливостью.

— Мы просто выполняем работу, для которой нас наняли, мы только служащие, мисс Уотерхаус. И мы отвезем ее в офис Хоман/Киндред Релатионс для церемонии предъявления прав на неё.

— Ее что? — воскликнула София, и ее зеленые глаза округлились от ужаса.

— Ее церемонии, где она встретится с воином Киндреда, который выбрал ее как свою невесту, — терпеливо объяснял другой офицер.

— Мисс Оливия Уотерхаус была востребована.