Времена грёз. Том 2

Он объявился под конец времен

«Все знали, что настал последний час, И

было так: сперва ушли моря,

Потом разверзлась суша, и заря

Скатилась на оплоты смертных рас.

В финале Хаос, вечное дитя,

С лица Вселенной Землю стер шутя.»

Г.Ф. Лавкрафт, «Ньярлатхотеп» цикл Грибы с Юггота

Утро встретило меня бледным солнцем в окнах и дурными предчувствиями. С момента последней встречи с Авелем уже прошло несколько дней, а я всё еще не была уверена в собственном выборе, но и не видела иного выхода. Неопределенность и туманные перспективы отдавались в груди подобием тошноты, словно меня укачало на извилистом пути в гору или на горке с множеством поворотов. Всё было до безумия неправильно, чужие проблемы тянули всё глубже в неизвестную трясину лишних чувств, желаний и мнений. Привычные догмы пошатнулись, хоть и всё еще выглядели крепкими.

Светлые однозначно должны были ответить за вторжение, но как? Своими жизнями? Деньгами? Переданной властью? Каин по праву может занять трон Целестии, но нужно ли это делать — очень большой вопрос. И что меня ждет после его «воцарения»? Я отправлюсь в Академию? Умру? Отправлюсь в Кадат и буду жить в доме Лилит на его деньги? Как при этом поступит Аван? Останется в Сомне или поедет к брату? Она тоже будет участвовать в перевороте? Согласится на шантаж Мирры и позволит в случае чего убить ее сына? Но она чуть ли не единственная из Блэквудов, кто действительно хотел всё рассказать Авелю и хоть как-то построить с ним отношения. Как много она знает о планах брата?

Я ничего не понимаю. Мне так надоело быть инструментом, но иного пути всё еще нет.

Кажется, ты слишком много на себя берешь.

Не много, в самый раз. Я то лезвие, то оружие, что должно пролить кровь, и пусть передо мной уже есть одна цель, только мне решать, сразить ли ее.

Уж не думаешь ли ты оставить Авелю жизнь?

Не думаю. Пока. Присматриваюсь ближе и стараюсь сама решить, как действовать сейчас.

Советую оставить это тем, кто разбирается больше тебя.

Я не дура, Ньярл, и у меня есть собственное мнение.

Да, и мы уже видим результат.

В комнате неподалеку привычно звякнули кольца задвигаемых штор. Энн раздражал яркий свет, и большую часть дня она проводила в полутьме спальни, недовольно высказывая матери любой сиюминутный каприз. Элиза, покорно подчиняясь почти потерянной дочери, гоняла в свою очередь слуг и требовала приносить всё желаемое в кратчайшие сроки, но едва ли маленькая бунтарка становилась счастливее от множества цветов, конфет и дорогих сорочек. Главной ее недосягаемой целью остался Алан, которого она украдкой выжидала еженощно у окна, стоило только солнцу скрыть свои багровые лучи.

Но ухажёр не приходил, словно забыл о своей случайной симпатии, оттого по утрам Энн становилась всё более невыносимой, срываясь на слугах. Матери она пока не смела грубить напрямую, при отце всё еще старалась помалкивать и послушно опускать глаза, притворяясь послушным дитя, но едва ли его возможно было обмануть такой пантомимой.

Сам Карвен, к слову, вновь начал пропадать, не в своих таинственных лабораториях, а в городе, возвращаясь день ото дня всё серее, словно где-то по пути у него каждый раз кто-то вытаскивал кошелек, либо тянул в бессмысленную драку. Его тяжелый, свинцовый взгляд смягчался только при виде дочери, но и то, стоило ему переступить порог детской, как мужчина будто бы съеживался, клонился к земле под грузом незримой беды. Каждый раз наблюдая это из-за замочной скважины в спальне или подглядывая из-за двери, я ощущала свою вину в произошедшем, и сердце кровью обливалось. Хотелось исправить хоть что-то, помочь, да хотя бы вновь извиниться, но Джозеф не давал даже подойти к нему. Единственный раз, когда я пересилила себя и дрожащим голосом озвучила предложение, он не дал мне ответа, равнодушно отвернувшись. Моё горло от нервов перехватило так, что я до конца дня не могла выдавить из себя ни звука.

— Серафина, к вам гость.

Горничная заглянула ко мне, не постучав, и говорила тихо, словно переживая, что кто-то еще узнает о моем пребывании здесь. Быстро собравшись, я накинула на себя кофту потолще и потеплее для прохладных, осенних вечеров у камина, и, стараясь издавать как можно меньше шума, спустилась на первый этаж, заметив знакомую русую голову у двери.

— Сэра, извини, что так неожиданно появился здесь, но ждать нельзя.

Переминаясь с ноги на ногу, Дей теребил в руках кожаные перчатки, то и дело оглядываясь к окну во двор, где виднелась машина в конце подъездной дорожки. Заметив на его нервозность, самой подспудно захотелось поторопиться, но внутренний протест оказался сильнее. Напарник еще ничего не успел объяснить, и отчего-то при всей своей нетерпеливости тянул кота за хвост.

— Что случилось?

— Помнишь, я говорил про мага из Ориаба? Я полагал, что у нас есть время для встречи с ним, не обратился сразу за аудиенцией и только сегодня узнал, что он со дня на день уплывает обратно на свой остров.

— Так?

— Одевайся быстрее, мы должны успеть к завтраку в ресторан, где он обычно отдыхает, это единственный шанс его достать сейчас.

— Боги, Дей, где твоя голова?!

— Пока на плечах, но это не на долго. Сэра, прошу поторопись, потому что говорить с этим магом будешь только ты, мне как должностному лицу не дали разрешения провести допрос, остается только развести его на дружескую беседу, как некромант с некромантом.

Беспомощно открыв рот, я едва не всплеснула руками, не зная отчитать ли для начала напарника или всё же побежать обратно в спальню и сделать выговор позже. Где-то над нами хлопнула дверь одной из спален, и судя по звукам шагов Элиза начала суетится над дочерью.

— Я сейчас.

Чуть не споткнувшись о первые ступеньки, я поднялась на этаж обходя горничных и, дождавшись, пока коридор опустеет, прошмыгнула к себе в спальню, заполошно потянувшись к шкафу.

Наряжаться не было времени, но, чтобы выглядеть хоть сколь-нибудь симпатично, я вытащила один из костюмов с плотной юбкой-карандаш чуть ниже колен и забрала волосы в чуть неряшливую высокую прическу. Короткие сапоги из тонкой кожи дополнили образ, трость за неимением пояса пришлось взять в руку. Сердце, разогнав свой ход, билось необычайно тревожно то ли из-за спешки, то ли в предвкушении встречи. Едва ли меня мог поразить этот необычный маг, но сама мысль о нем отзывалась в душе нервозностью.

Спустившись вновь к Дею, я лишь мельком заметила удаляющуюся спину Карвена в конце коридора, по нервам будто ударило током. Сейчас он для меня был словно недобрый дух или демон, на глаза которому лучше не попадаться. Накинув пальто на плечи, я чуть ли не пинками вытолкнула напарника, пока меня не заметил хозяин дома.

— Ты хоть что-то о нем знаешь?

— О ком?

— О некроманте этом, Дей, соберись, объясни хотя бы, к кому и куда ты меня отправляешь, а то я тебя знаю, вытолкнешь на встречу и будь, что будет.

Быстро преодолев расстояние до машины, я дождалась, пока напарник откроет мне дверь и поможет забраться внутрь.

— Прости, всё очень сложно, Ориабцы довольно скрытый народ, они не слишком распространяются о себе и собственной культуре, но уверен, ты сможешь найти подход к этому магу.

— Ты излишне наивен, мой милый друг.

— Слышу это не в первый раз, но поверь, я искал как мог, информации крайне мало, и на все мои расспросы люди повторяли, что поделятся знаниями только с теми, кому подвластен некрос: «дети света ничего не смыслят в наших традициях и наших богах, им не будет понятна жизнь мертвых».

— То есть говорить смогут только со мной.

— И Жрец, к которому мы держим путь, тебя уже знает.

— Откуда?!

— Наслышан, может быть. Один из его приближенных сказал, что маг готов говорить только с тобой.

— Это странно и звучит очень нехорошо.

— У нас нет выбора. Кто-то должен это сделать, и мне остается лишь верить в твои силы.

— Очень удобно устроился.

— Да, ничего не скажешь.

Сидя передо мной, Дей упер локти в колени и потер лицо, отвернувшись к окну. На меня он будто бы не хотел или опасался смотреть. Отложив трость, я наклонилась к напарнику, привлекая внимание.

— Что-то еще случилось?

— А? Нет-нет, больше ничего.

Быстрый взгляд и нервная, натянутая улыбка сказали мне об обратном, но я не стала давить и продолжать расспросы, оставив Дея в покое. Повернувшись к улице, как он, постаралась успокоиться и отвлечься на пожелтевшие листья, дрожащие на ветру. Осень окутывала Санктум неохотно, стало прохладнее, но под солнцем всё еще приятно и тепло, дожди бывали, но не промозглые и холодные, а такие, чтобы прибить пыль дорог и умыть светлые фасады зданий. Легкая утренняя дымка заигрывала лишь с первыми жаворонками, исчезая уже ближе к завтраку. Хотелось прогуляться по городским паркам и вдохнуть запах опавшей листвы, как когда-то в родном городе, но вместе с отголосками ностальгии я рисковала припомнить свои годы в ВУЗе.

— Долго нам ехать?

— Нет, совсем нет.

— Коллеги или начальство интересовались нашей поездкой в трущобы?

— Едва ли. Я стараюсь не распространяться.

— А пропавшие?

— Пока больше нет, либо мы еще не знаем.

— Скорее второе.

— Я смотрю, ты не слишком веришь в хороший исход.

— Не было повода.

— Может быть.

Дей откинулся на спинку сидения и, выдохнув, сцепил руки в замок. Так он проехал весь путь до ресторана, словно замершая в камне статуя с застывшей на лице нерешительностью. Светлые глаза едва ли видели мир за пределами машины, разум был занят проблемами роившимися в голове. Мне казалось это странным и непривычным, но потревожить его я не решилась.

Дождавшись конца поездки, я вперед напарника вышла на улицу к небольшому уютному дворику с просторной, но пустующей сейчас террасой для гостей. По бокам от широкой белой лестницы в пару ступенек молчаливыми охранниками стояли свечи-кипарисы в кадках, цветастые петунии клонили головы с подвесных горшков у входа, а полотно фиолетовых клематисов лианами тянулось к крыше крыльца у самого фасада здания. Ресторан был относительно небольшой, в два этажа, на втором также виднелись места под солнцем, а вокруг здания растения, словно небольшой парк, отделяли отдыхающих от внешнего мира. Изнутри слышалась легкая музыка, в окнах, украшенных завитками каменного хмеля, виднелись снующие официанты. Образцовое заведение для светлых аристократов, но для темного жреца…

— Идем.

Не церемонясь, Дей подхватил меня под руку и быстро провел к входу, остановившись, только когда у порога ресторана нас встретила администратор. Миловидная девушка с вежливой улыбкой выслушала путанное объяснение светлого, не дрогнув, даже когда Уинн начал заметно отвлекаться, поглядывая то на машину, то вглубь зала. Услышав о Жреце, она понятливо покивала и с готовностью предложила пройти.

— Удачи, Сэра.

Дей неловко похлопал меня по плечу и тут же убрал руку. Кивнув ему в ответ, я поспешила за администратором, стараясь не пялиться на редких гостей. В начале дня залы были полупустые, посетители по большей части попивали чай или кофе, проводя время за газетой или беседой в компании друзей.

— Сюда, пожалуйста.

Девушка указала мне на пустующее место в углу небольшого зала, где между столиков, накрытых дорогой скатертью с узорчатым отливом, были плетистые перегородки с тонкими колоннами.

Сев, я вновь оказалась одна. Большое решетчатое окно, начинающееся вровень со столом, выходило к обширному заднему двору с множеством еще цветущих кустарников и лабиринтом живых изгородей. На темные листья зелени закапал ленивый редкий дождь, отголоски музыки притихли словно под влиянием погоды. Небо незаметно, но так сильно затянуло облаками, что мне инстинктивно захотелось включить свет.

Воздух сгустился, стал тяжелым и душным, как бывает у болот. Я сделала глубокий вдох и тут же поежилась от холода. В пустом зале не было ни единого сквозняка, но ноги словно оказались в промерзшей земле, постепенно захватывая меня в жуткие, невидимые объятья.

Мне бы встать и пройтись хотя бы чуть-чуть, но я не была уверена, что устою, и голова, налитая чугуном, заставит тело пошевелиться.

Ньярл…

Тишина неестественная, неправильная. Ни мысли, ни звуки не могли ее потревожить. Я не чувствовала присутствия мага в сознании, вместо него был мутный кисель из сбивчивых, непонятных ощущений. Тягомотное, усталое спокойствие затапливало едва проклюнувшийся росток паники.

Совсем рядом послышались мерные шаги. Они, словно диковинное заклинание, разрушили плотный покров полусна, позволив мне вдохнуть полной грудью и встрепенуться на месте, но не встать. Нет. Тот, кто шел сюда, именно сюда, я в этом была уверена, не отпустил бы меня так легко, наоборот, наша встреча только началась, и появление здесь только начало.

Гнетущий рокот далеких нереальных флейт раздался вместо музыки, сжимая моё сознание в тиски.

Шаг, еще шаг.

За моей спиной едва дрогнул воздух. У меня не хватило бы сил повернуться, но оно и не нужно было, я нутром чувствовала, что посетитель совсем рядом. Мне не было страшно в полной мере, но на глаза навернулись слёзы. Сжав край пиджака и будто окаменев изнутри, я замерла.

— Здравствуйте, Софи, рад вас видеть.

Голос спокойный и зловещий не был мне знаком, но смутным, непонятным чувством отозвался в душе Ньярла. Подняв голову, я посмотрела на того, кто почти незаметно сел за столик и встретил мой растерянный взгляд невыразимой, странной улыбкой, в которой сплелись презрение, мудрость и насмешка.

— Здравствуйте.

Всё, что получилось сказать осипшим горлом, но давление от присутствия этого нечеловека будто начало спадать. Почти вечерняя тьма, затянувшая проем окна, отступила. Уши уловили редкий звон посуды в соседнем зале. Мир, будто оправившись от ужаса, стряхнул с себя остатки чужеродной магии и поспешил ожить.

— Вижу, мальчишка выполнил моё условие и привел вас сюда. Как и обещал, я готов ответить на несколько ваших вопросов.

— Условие? Вы лично виделись и сказали ему это сделать? Меня он не предупредил.

— С подобными тонкостями вы разберетесь меж собой сами.

— Да… простите.

К нашему столику подошла официантка и чуть дрожащей рукой выставила две аккуратные чашки темного, как безлунная ночь, кофе. Жрец поблагодарил ее кивком и, дождавшись, пока девушка уйдет, пригубил напиток.

— Из одних и тех же ориабских зерен, но кофе в Сантуме всё равно будто бы слаще. Никогда не понимал этого.

Уставившись на белый фарфор перед собой, я протянула руку и тоже отпила немного. В голове маячила дурацкая детская страшилка напополам с нервозностью. Черный-черный человек в черном-черном балахоне пьет черный-черный кофе…

— Что вы хотели узнать?

— Какова цель вашего приезда.

— Подготовка к ритуалу. Грядет время новой Царицы Ориаба, и для нее нужны жрецы.

— А вы разве не жрец?

От мужчины послышался смешок, колкий и неожиданный, как потерянная в постели швейная игла.

— Я иной, глашатай богов своей земли.

— Это разве не одно и то же?

— Конечно нет, как жрец иных божеств, я могу помочь царице, ведь она тоже служит Древним, но мы скорее коллеги, я не подчиняюсь ей. Моя работа лежит высоко в горах Нгранек, и здесь я лишь для того, чтобы забрать дань для новой фигуры у подножья своих владений.

— И вы получили эту дань?

— Да, и она вполне устраивает. Как сказал Авреллиан, мистер Фоули будет рад присоединиться к культу царицы, возлечь с ней на алтаре и затем, будучи оскопленным, служить ей до самой её смерти.

— Её смерти?

— Всех жрецов царицы отправляют вслед за ней при помощи особого яда и укладывают на уровень выше нее в усыпальнице, чтобы даже после смерти слуги могли присматривать за своей хозяйкой.

— Я думала, что ваш народ тоже верит в перерождение.

— Верит, но ориабцам оно недоступно, будучи отвергнутыми и проклятыми, они на своей земле могут жить после смерти в некрополях, выходя на улицы лишь после заката солнца, но упокоятся навсегда лишь с позволения жрецов культа и после их особой церемонии. Такие, с позволения сказать, священники владеют душами в их загробной жизни, как пастухи, блюдущие стада. К этому труду приходят после долгой службы в храмах, а особенно горделивые ученики, иногда даже пытаются подняться ко мне на гору в поисках внимания богов.

— И получается?

— Крайне редко, я знаю всего пару-тройку случаев, а если и получается, то человек не возвращается.

— Почему?

— Он умирает. Это и есть внимание богов, не стоит тревожить их покой.

Кофе в чашке закончился, но на языке остался его горький вкус. Хотелось запить его водой, но подзывать официантку к столу было жалко. Уходя от нас, она уже была едва не белее скатерти.

— Значит, вы ничего не знаете об исчезновениях в городе?

— Почему же, знаю. Это крайне интересное дело, надеюсь, вам повезет его распутать. Мне крайне любопытно взглянуть на его исход.

— И всё?

— Всё, что я могу вам рассказать.

— Теперь мне кажется, что вы знаете больше.

Смотреть на жреца было сложно, как на то, что в этом мире вообще не должно было существовать, лишний, болезненный элемент, противный общей незримой гармонии, но когда он засмеялся, жутко, зловеще, настоящим сардоническим смехом, я не могла не поднять головы. Ньярл в моем сознании всполошился вихрем чувств. Он узнавал этот голос.

— Конечно. Мне ведомо намного больше, чем любой из смертных может себе вообразить, и всего один день существования приносит мне больше знаний, чем каждый из ныне живущих может накопить за всю свою короткую жизнь.

— Почему-то мне в это охотно вериться.

— Потому что вы уже были в курсе причин моего пребывания здесь.

— Я не помню, чтобы мы встречались раньше.

— Это лишь до поры до времени, вы всё вспомните, не переживайте, но, пожалуй, я не стану навещать вас после этого и могу заверить, я выполнил свою часть нашей сделки сполна.

— Тогда скажите, зачем вы здесь? Я чувствую, вам тут не место.

— Жду, когда настанет последний час, уйдут моря, и разверзнется суша. В ваших силах как приблизить это время, так и отдалить, но какой бы выбор вы не сделали, для вас он не будет ни приятным, ни правильным, это есть часть нашего уговора.

— Не понимаю…

Он поднялся из-за стола, явно считая разговор оконченным, но, едва сделав шаг, задержался рядом со мной. Свет с каждым новым его словом тускнел, напоминая мне момент появления этого жреца.

— Живите так, как посчитаете нужным, в этом ваша ценность, а если всё же проиграете в этом маленьком сражении… ваши кости сгодятся для флейт, а кожа для барабанов в оркестр моему вечно ненасытному господину.

Длинный полог хитона оттенков бездны прошелестел мимо, шаги отдалились, и реальность, сбросив гнет марева иных богов, снова начала радовать меня красками. Мне хотелось встать и попытаться дойти до выхода, но я была не уверена, что ноги выдержат вес тела и вообще откликнутся на сигнал сознания. Руки заледенели от ужаса, пошевелить ими оказалось невероятно сложно.

Я знаю его, точно знаю, но откуда?

Мне это больше не интересно, я просто хочу домой.

Софи…

Никогда в жизни не сунусь в Ориаб, а увидев это чудище снова, буду бежать куда глаза глядят.

Прости. Я знаю, тебе тяжело, но мне кажется, он застал мой первый век, ту жизнь, которую уже не помню.

Плевать-плевать-плевать, хочу домой, хочу забыть всё это и пойти домой.

— Сэра!

Вздрогнув в испуге, я повернулась к выходу из зала. Оттуда бледный и встревоженный Дей пробежал ко мне и заполошно оглядел, словно боясь, что жрец успел откусить мою руку или ногу.

— Как я рад, что с тобой всё в порядке!

Моих сил хватило на то, чтобы вытянуть ладонь вперед и вложить в пощечину столько злости, чтобы голова светлого болезненно дернулась, а на щеке расцвело яркое красное пятно.

— Иди ты к черту, Дей.

— Извини, я правда думал предупредить, но разве к такому можно быть готовым…

Оттолкнув парня в сторону, я из чистого упрямства поднялась сама на ноги и направилась к выходу. Уинн, оторопев буквально на секунду, вновь приблизился и подхватил меня под руку.

— Пошел прочь от меня.

— Я только помогу сесть в машину, потерпи, пожалуйста.

Оперевшись на него, я честно дождалась, пока мы выйдем на улицу, и с трудом забралась внутрь салона. Дей в этот раз сел рядом, будто нарочно меня раздражая, и тут же прикоснулся к ладони. Отдернув ее, я отодвинулась подальше, стараясь сохранить расстояние.

— Что он сказал тебе?

— Что ты трус и предатель.

— Сэра…

— Он не замешан в исчезновениях, и это последнее, в чем я тебе помогу.

— Я дам тебе время успокоиться и отдохнуть.

— Не надо, разбирайся со всем сам.

Уинн замолчал, больше не стараясь ко мне прикоснуться. Мы проехали так почти весь путь до дома Карвенов, и только когда машина остановилась, Дей дернулся к двери, помогая мне выйти из салона, и проговорил на грани слышимости:

— Если бы мог это сделать сам, я бы не втягивал тебя.

Передернув плечами, я отвернулась к дому и не прощаясь прошла к крыльцу. Дей уехал, я искренне понадеялась, что у него хватит ума не приезжать ко мне больше с очередной гениальной просьбой, но мысль об этом не успела даже до конца оформиться. Входные двери дома распахнулись, явив мне Джозефа Карвена.

— Серафина.

— Здравствуйте.

— Проходи, ты как раз вовремя.

На подгибающихся ногах я прошмыгнула внутрь, обнаружив в коридорах множество чемоданов, коробок и сумок. Помощники семейства беспокойно собирали в них вещи, не обратив на меня внимания. Повернувшись к хозяину дома, я робко подняла на него взгляд, в кои-то веки он выглядел спокойно, всё еще хмуро, но уже намного дружелюбнее, чем в последние недели.

— Что-то случилось?

— Я принял решение уехать из Санктума в наше старое имение у Белфаста. Мы давно не отдыхали там, и Энн на природе вдали от столицы будет безопаснее и полезнее для нервов.

Растерянно открыв рот, я хотела было озвучить один из тысячи вопросов, появившихся в моей голове, но Джозеф опередил меня.

— Тебе я готов оплачивать место в городе, оставить здесь в доме увы мы не можем, но я не забыл о своем уговоре с Каином. На поиск нового жилья у тебя есть несколько дней, думаю, ты справишься с этим.

— Д-да, я поняла вас.