Всё перемелется в прах

Глава 16. «Бессознательная пустота»

— Ты хорошо держалась…

— Хорошо для кого?

Уж не думала, что меня действительно накроет жуткая слабость после того, как пришлось выступить перед своим отрядом, что называется, с официальной речью. Новость о смерти капитана пятого отряда довольно быстро разлетелась по всему Серейтею, поэтому мне пришлось созвать экстренное собрание, чтобы успокоить офицеров, насколько это позволяла ситуация.

А теперь мне самой требовалось успокоиться. От нервозности я расцарапала все заусенцы на руках, меня никак не покидала мысль, что люди не верили ни единому моему слову, ни единой эмоции. Возможно, такое состояние и к лучшему, вполне сойдет за потрясение после утренних событий.

— Они не поверили, что все будет хорошо… да и как? Даже если я не верю.

— Хинамори, сейчас никто в это не поверит, — подметил Тоширо, сидя рядом со мной на маленьком диванчике. — Но офицеры пятого отряда верят в тебя, я видел это в их глазах. Ты держалась молодцом, они увидели в тебе опору.

— Но они были в ужасе и… — согнувшись в три погибели и пряча лицо в ладонях, я куда сильнее боялась показаться недостаточно напуганной, чем собранной. Пришлось судорожно выдохнуть и придать голосу слабину: — Тоширо, я… капитана убили… как его могли убить? Это ведь не могли сделать чужаки, они недостаточно…

— Расследованием занимается второй отряд, поэтому нам остается только ждать, — накрыв мое плечо рукой в знак поддержки, парень напряженно выдохнул и удрученно пробормотал. — Я вообще удивлен, что… ты так хорошо держишься. Вы с капитаном Айзеном были достаточно близки, он заботился о тебе. И обнаружить его первой в таком состоянии… Хинамори, ты уверена, что с тобой все в порядке?

— Разумеется, со мной не все в порядке! — резко выпрямившись и посмотрев на Тоширо со слезами на глазах, которые мне стоило дикого труда выдавить из себя, я помедлила, зажмурилась и попыталась успокоиться. Сделать вид, что смогла подавить вспышку злости. — Это все как будто страшный сон… я… я будто только сейчас начинаю понимать, что произошло. Тогда словно шок словила, а сейчас постепенно… начинают накрывать эмоции…

— Прости, если вдруг прозвучит грубо, но это было к лучшему. Когда ты разговаривала со своим отрядом, то выглядела достаточно собранной… насколько позволяла ситуация. Ты нужна своим людям. Неспроста же главнокомандующий назначил тебя временно исполняющей обязанности капитана.

— Пф, — нервно усмехнувшись и смахнув с уголков глаз скупые слезы, я выпрямилась и перевела дух. — А что ему еще-то делать? Естественно, я буду отвечать за отряд, пока не… не… у меня язык даже не поворачивается сказать про… замену.

— Ну, кому-то из капитанов могли передать временный надзор за пятым отрядом.

— Я не собираюсь никому подчиняться, кроме капитана Айзена, — раздраженно, добавив искру злости, шикнула я.

— Но… Хинамори, ты же знаешь, чтобы стать капитаном, нужно пройти тест, либо получить личные рекомендации не менее шести капитанов, либо провести испытание боем.

— Да?! И кого они захотят поставить на место капитана моего отряда?! — позволив себе сорваться на повышенные тона, одарила я Тоширо жгучим взглядом. — Я не отдам им свой отряд! Никому! Если хотят, могут проводить испытание боем, другого я не позволю!..

— Ладно-ладно, успокойся, — аж опешив от неожиданной волны злости с моей стороны, отпрянул Тоширо. — Прости, я не хотел тебя… это… ох. Ты права. О таком говорить сейчас неправильно…

Похоже, слегка переборщила с эмоциями, но… злость, как ни странно, я ощутила самую что ни на есть натуральную. От мысли, что надо мной поставят кого-то другого, что кому-то отдадут мой отряд, грудь разрывало жгучей яростью. Хоть и понимаю, что все это бессмысленно, и через несколько дней придется покинуть Готей 13, меня не покидала грусть. Чувство сожаления. Я не хотела оставлять свой пост, ведь столько сил было вложено в развитие отряда и людей, я работала на свой авторитет не для того, чтобы разрушить все собственными руками.

Айзен не понимал, почему я так хлопочу над развитием отряда, с каким-то безразличием и легкостью соглашался на все мои инициативы, как, например, сделать пятый отряд специализирующимся на боевом кидо. Пусть и существовал отдельный отряд мастеров кидо, мне хотелось сделать пятый отряд особенным. Поэтому последние четыре года я, как бешеная собака, воевала с отрядом кидо за лучших выпускников академии по соответствующей специализации.

А теперь я начинаю понимать, почему мужчина столь холодно относился к моей инициативе. Зачем вкладывать во что-то столько сил, если это не принесет никакой личной пользы? Он не питал теплых чувств к Готей 13, относился к нему, словно к чему-то испорченному, как к прогнившему дереву, которое бесполезно спасать по веточке. Нужно лишь срубить под корень.

В буквальном смысле я тратила свой резерв впустую. И теперь, привязавшись к отряду, взрастив его собственными руками, со слезами на глазах не хотела никому отдавать. Отпускать все это.

Теперь, когда пути назад нет, я всерьез осознала, как сильно не хотела покидать Готей 13 и должность лейтенанта.

Вот теперь, после таких раздумий, мне даже не нужно притворяться поникшей и опустошенной.

Топот ног в коридоре моментально привлек наше с Тоширо внимание, как и встревоженные голоса.

— …не можете так просто врываться к нам! — донесся возмущенный оклик.

Переглянувшись с парнем, мы в молчаливом напряжении ожидали, что кто-то постучит в кабинет, но дверь бессовестно распахнули, даже не спросив разрешения. Опешив от подобного поведения, я подскочила с места и не собиралась смотреть, что ко мне в кабинет вломилась Сой Фон с представителями своего отряда.

— Что вы себе позволяете?!

— Прошу прощения, — сухо отозвалась девушка, едва ли удостоив меня взгляда.

— Идите вы к чертям со своим прощением. Вы не у себя в отряде! Кто вам позволял столь бесцеремонно вламываться на территорию пятого отряда?!

— Я понимаю ваше состояние, но советую вам следить за языком, лейтенант, вы разговариваете с капитаном.

— Не могу с ней не согласиться, Фон, вы просто вломились без предупреждения, — поднявшись с места, не без грозного подтекста подметил Тоширо. — Лейтенант Хинамори сейчас временно исполняет обязанности капитана по приказу главнокомандующего и…

— Я здесь не ради лейтенанта Хинамори, я искала вас, капитан Хицугая.

— Что? Меня?

— Капитан Хицугая, вы подозреваетесь в убийстве капитана Айзена, поэтому, прошу не сопротивляться и добровольно последовать за мной.

— Что?! — аж опешил Тоширо.

Не знаю, насколько натуральным выглядело мое замешательство, но парень вот искренне чуть за сердце не схватился. Оглянувшись на меня с переполняющим его замешательством и ужасом, Тоширо не без труда смог обрести дар речи:

— Хина… Чт… что за абсурд? С чего вы вообще такое взяли?!

— Меня назначили вести расследование, и это, — достав из-за отворота сложенный пополам лист бумаги, Сой Фон протянула его мне, — мы нашли в личных покоях капитана Айзена. Лейтенант, это письмо адресовано вам, можете подтвердить подчерк Айзена Соуске?

Замешкавшись на мгновение, я скривилась и, подойдя к капитану второго отряда, вырвала у нее письмо и принялась читать. Точнее, делала вид, что читаю, потому что Айзен дал мне его прочитать перед тем, как отправиться инсценировать свою смерть. Что тогда, что сейчас спотыкаться взглядом о предупреждение быть начеку рядом с другими капитанами, оказалось болезненно. Мне вообще с трудом удалось склонить мужчину к тому, чтобы он также добавил в послание опасения относительно поведения Гина. Потому что слишком уж странно выглядел тот факт, что перед встречами с Гином он писем не оставлял, а тут — бах — одна просьба Тоширо о неожиданном рандеву, и он накатал целую эпитафию.

— Как это… как это понимать? — сжав пальцами бумагу, я почувствовала, к собственному удивлению, натуральную слабость в теле. Развернув письмо перед парнем и не забыв адресовать ему опешивший взгляд, осипшим голосом уточнила: — Какого черта капитан пишет, что этой ночью встречался с тобой и опасался не вернуться?

— Что?! Что за бред, я с ним не встречался, Хинамори!

— Но это его подчерк!

— Но я клянусь тебе, я не встречался с ним!

— А у вас есть тому подтверждение, капитан Хицугая? — поинтересовалась Сой Фон. — Где вы были этой ночью?

— Работал до позднего часа, а потом пошел спать.

— Полагаю, это никто не может подтвердить?

— Фон, ты что, совсем?!.. — едва удержав громкие ругательства на языке, напрягся Тоширо. — Это не я. Может, кто-то другой представился мною, я не знаю…

— А что… а что насчет Ичимару Гина? — дрогнувшим голосом уточнила я. — Капитан также пишет, что заметил странное поведение Ичимару. Он ведь действительно странно вел себя… когда не захватил вторженцев, например.

— Мы уже беседовали с капитаном Ичимару, вчера с раннего вечера до глубокой ночи они с лейтенантом Изуру и другими офицерами занимались поисками вторженцев, а также работали в штабе.

— Чертов Ичимару… я более, чем уверен, что это его рук дело. Они с капитаном Айзеном странно вели себя, я это видел…

— Об этом расскажете на допросе, но пока, капитан Хицугая, я рекомендую вам оказать содействие следствию. На данный момент все подозрения указывают на вас.

— Я не… Хинамори, это неправда, я клянусь тебе. Ты… ты же мне веришь?

Сжав письмо в наигранно дрожащих руках, я потупила взгляд, не рискуя смотреть в глаза Тоширо.

— Лейтенант, — обратилась ко мне Сой Фон, — попрошу вернуть улику. Также капитан Унохана просила передать, что ожидает вас для заключения медосвидетельствования и подтверждения личности… убитого.

— Я поняла, — все не рискуя поднимать взгляд, я протянула письмо капитану.

Честно говоря, не знала, как отреагировать лучшим образом, поэтому предпочла просто отойти к рабочему столу, и не смотреть на то, как второй отряд выводит парня. Айзен, конечно, предполагал иное развитие событий, что я, найдя письмо, в приступе бешенства нападу на Тоширо, поддавшись эмоциям. Он слишком хорошо знал меня, как и другие люди, однако этот план я выслушивала с видом человека, которому откровенно вешали лапшу на уши. Нападение на капитана лейтенантом, и не важно, по какой причиной, пустило бы меня лишь в направлении тюрьмы.

Ничего бы не стоило в этом случае Айзену от лица Совета 46-ти вынести мне срочный приговор за нападение на капитана. Ведь он сам сказал, что я могу не опасаться лишь личной расправы. Так что пришлось переиграть карты, чтобы остаться на воле, я знала, что в любом случае это письмо обнаружат. И в этом случае я уже подставила под удар Тоширо.

Здесь, конечно, придется Сой Фон потрудиться, чтобы доказать прямой факт его вины, а не сфабрикованность улик. У Совета 46-ти сейчас есть повод только для его задержания, но не для вынесения приговора.

Пока ты сидишь там в своем бункере, Айзен, я имею некую свободу действий. Как ты и сказал, тебе не нужно мое доверие, так что не обессудь.

Уж думала, конечно, под конец дня визит в четвертый отряд не сделает день веселее, но свою ошибку осознала, когда пришлось пройти медицинское освидетельствование. Разумеется, подтвердить личность Айзена мог кто угодно из капитанов, но по процедуре «доверенным близким лицом» капитана указывался его лейтенант, если у первого не было родственников. Честно говоря, подобный шок и отупение я испытывала, вероятно, семь лет назад, когда впервые убила человека.

Головой хоть и понимала, что передо мной подделка, лишь иллюзия, созданная Кьёка Суйгетсу, но увидеть бледное, не выражающие эмоций лицо Айзена, оказалось выше моих сил. Это словно хвататься за раскаленную сковороду с уверенностью, что она будет холодной.

После завершения всех бюрократических процедур казалось, что меня можно сразу упаковывать на ближайшую койку под капельницу. Сидя в коридоре и смотря на то, как дрожат руки, уже не наигранно, я даже не знала, что делать. Ждать неизбежного, похоже.

— С тобой все хорошо, Хинамори-сан?

— Унохана-сан… — подняв на капитана четвертого отряда измученный взгляд, я только развела руками. — Да, переживу.

Присев рядом, женщина накрыла мои дрожащие руки своими, ее теплое прикосновение заставило меня стыдливо отвести взгляд.

— Простите…

— Тебе не за что извиняться, Хинамори-сан. Честно говоря, ты умница. Но если тебе хочется выговорится, не стоит себя сдерживать. Эмоции, томящиеся внутри, могут принести куда больше вреда, чем пользы.

— Спасибо, капитан, но… я не хочу плакать, я… хочу добраться до того, кто это сделал с капитаном.

— Слышала, второй отряд взял под стражу капитана Хицугаю. Вы ведь с ним друзья детства.

— Это не может быть Тоширо.

— Но что, если это окажется он?

— Значит… — оставив фразу незавершенной, я крепко сжала кулаки до боли в костяшках, что не могла не почувствовать Унохана. И, честно признать, мои эмоции нельзя совсем уж назвать лживыми.

— Хинамори-сан, я уже некоторое время наблюдаю за тобой, и… Кто-нибудь говорил тебе о твоих вспышках гнева?

Признаться, от первой фразы я чуть не обосралась. Но мою реакцию можно было трактовать, как угодно, так что я лишь напряженно выдохнула. Всего лишь мой гнев, да?

— Капитан часто осуждал меня за это, что я теряю голову в сражении… И… он меня учил сдерживаться. Сейчас я могу сдерживать себя, хотя порой, признаюсь, поддаюсь соблазну. Почему вы спрашиваете?

— Может, ты и не поверишь, но… мне знакомо это чувство. Я знаю, как оно отравляет разум. Поэтому, Хинамори-сан, когда мы найдем убийцу капитана Айзена, прошу тебя, сохрани голову трезвой. Ты прекрасный лейтенант, и должна вести себя соответствующе. Думаю, капитан Айзен был бы огорчен, если бы ты допустила подобное. Не позволяй эмоциям взять над собой верх.

Огорчен. Как раз наоборот. Подозреваю, что одна из причин, по которой он видит во мне выгодного союзника, это моя неадекватная реакция на стрессовые ситуации. Теперь вывести меня из себя довольно сложно, но если постараться, мне опять снесет голову. Такую силу можно использовать по-разному.

За неимением других тем для разговора, капитан оставила меня, а я толком не знала, что делать дальше. Честно говоря, меня даже не столько пугало возможное недовольство Айзена, сколько встреча с Гином. Или с Тоусеном.

Хоть я и понимала, что Гин также притворялся, отыгрывая верного союзника, но парень пойдет на что угодно, чтобы сохранить свою роль до последнего. Однажды он чуть не убил меня, и я боюсь, что второй раз Гин не допустит проявленную ранее небрежность. Или… шанс на выживание?

От размышлений отвлекло странное предчувствие. Словно за мной кто-то наблюдал. В первый миг я насторожилась, но…

— И чего вы там стоите, как две путаны перед церковью? — раздраженно оглянувшись на Иккаку и Юмичику, застывших в отдалении, я определенно застала их врасплох. Видимо, заметив меня, сидевшую с угрюмым настроением, стеснялись подойти и сделать ситуацию еще более неловкой.

— Так меня еще никто не называл… — удрученно пробормотал Юмичика.

Теперь деваться им было некуда, поэтому им пришлось подойти ближе, чтобы я хоть не продолжила орать на весь коридор.

— Уж извиняй… просто… — начал было Иккаку, но не найдя подходящих слов, просто удрученно выдохнул. — Не хотели приставать с тупыми вопросами, наверное. И так понятно, что тебе несладко.

— И тем не менее, раз речь зашла о тупых вопросах… — обмолвился пятый офицер, присев рядом со мной на скамейку, — как ты?

Пожав плечами, все никак не могла оторвать взгляд от пальцев, параллельно раздирая заусенцы.

— Ну… пойду, наверное, сейчас домой, и буду реветь. Потому что… ох, — утомленно выдохнув, я подняла взгляд на Иккаку, отметив обильное количество бинтов на его теле. — А у вас как дела? Вижу, вам лучше.

— Ну, нам-то лучше, а вот ближе к вечеру наши нашли капитана после сражения с Куросаки… — при упоминании Ичиго третий офицер заметно напрягся. — Не думал, что кэп проиграет.

— Мы искали медиков, чтобы к нему отправить. Но тут все от имени Зараки разбегаются, как тараканы.

— А у вас в отряде нет медиков? Хотя бы первую помощь оказать?

— Есть, но они, наверное, сделают только хуже, — рассудил Иккаку. — Там хотя бы основные раны исцелить, а так на капитане все, как на собаке заживает.

— Тогда могу я помочь, раз вы никого не нашли. Даже если будут глубокие раны, я смогу их обработать.

— Может, не стоит? — осторожно предложил Юмичика. — Тебе бы отдохнуть…

— Я ведь сказала, что как только приду домой, то буду не отдыхать, а рыдать в подушку, — спокойно пробормотав в ответ, я поднялась со скамейки и оглянулась на парней. — Позвольте мне помочь. Не хочу я… оставаться наедине со своими мыслями.

К счастью, парни согласились принять мою помощь, поэтому, захватив побольше бинтов и лекарства, мы отправились в бараки одиннадцатого отряда. Мое появление удивило местных офицеров, но никто ничего не сказал. Честно говоря, я боялась оставаться одна, меня не отпускала мысль, что завтра утром на стене кто-то обнаружит мой труп, и уже настоящий. Это же ведь ненормально, да? Бояться. Я даже боялась не столько Айзена, сколько Гина… Боялась капитанов, которые могли раскрыть блеф, этого притворщика-лиса, даже Тоусен Канамэ вызывал опасения. Но не Айзен… Я знала, что с ним нужно быть осторожной, но почему-то без него мне становилось страшно. Словно только он один мог защитить меня. Я уже настолько разучилась бояться Айзена, что без него теперь весь мир пугал до дрожи в коленях.

— Ну, я закончила, — завершив перевязь ран капитана Зараки, который, к моему удивлению, продолжал находиться без сознания, я кинула взгляд за окно. Уже темень опустилась.

— Отлично! Значит, Кен-чан быстрее придет в себя и победит того противника! — радостно подметила Ячиру.

— Только пусть твой капитан сам придет в себя, дай ему отдохнуть, — проходя мимо, я порывисто накрыла голову девочки ладонью, заставив ее удивленно поднять на меня взгляд. Сил уже не оставалось ни на что реагировать.

— Ну, видимо, ничего не остается, кроме как ждать, — заключил Иккаку. — Спасибо за помощь.

— Ага. И… прозвучит, наверное, странно, но у меня есть просьба. Могу я… переночевать где-нибудь у вас? Хоть в кабинете каком, без разницы.

— Совсем с ног валишься?

— Д-да, простите.

— Сестренка может переночевать со мной! Поболтаем и!..

— Боюсь, ей сейчас нужен отдых, лейтенант Кусаджиши, — мягко перебил девочку Юмичика, а затем обратился ко мне: — у нас есть гостевые комнаты, пойдем, провожу тебя.

Честно говоря, я бы до последнего дня оставалась в бараках одиннадцатого отряда, никто бы сюда не посмел сунуться, даже чтобы избавиться от меня. Шум сразу бы поднял всех на уши, а близость капитана Зараки и вовсе поставила бы точку в любом плане по устранению. Даже если Гин что-то придумает…

— Тебя что-то беспокоит?

Похоже, мое выражение лица говорило за себя, но я предпочла только адресовать парню недовольный взгляд.

— Моего капитана убили. Как думаешь?

— Да, знаю, глупый вопрос, но… ты попросила остаться не потому, что устала?

— С чего такая уверенность?

— Слишком хорошо тебя знаю. Да и… видно, что ты чего-то боишься. Думаешь, кто-то попытается и тебя убить?

Когда мы вышли на лестничную площадку, я остановилась. Сил, казалось, и вовсе не осталось, чтобы преодолеть хотя бы одну ступень. Позволив себе тяжкий вздох, я на дрожащих от усталости ногах подошла к стене и, облокотившись, медленно сползла вниз. За весь день вдобавок я так нормально и не поела. Голова шла кругом.

— Я не знаю, — подтянув к себе колени и уперев в них локти, я схватилась за голову. — Творится какая-то чертовщина… Зачем было убивать капитана Айзена?

— Ты думаешь, это могли сделать те, кто проник в Серейтей?

— Даже если Куросаки Ичиго удалось завалить Зараки, это не значит, что ему или другим удалось бы скрытно убить капитана Айзена. Никакого шума не было. Значит, капитан не видел в противнике угрозу и… он знал нападавшего.

Позволив угнетающей тишине повисеть в воздухе, Юмичика присел рядом со мной. От него исходило приятное тепло, ярко контрастирующее с колючим холодом стены. Да и собственное тело уже казалось ходячей сосулькой.

— До нас дошли слухи, что арестовали капитана Хицугаю… — словно не зная, как продолжить разговор, осторожно озвучил неприятную мысль парень.

— Да, я была с ним в кабинете, когда к нам пришла Сой Фон. Капитан оставил письмо, в которой указал, что отправился встретиться с Тоширо, а еще его беспокоило поведение Ичимару Гина… Тоширо мой близкий друг, фактически как младший брат… И я не верю, что…

— Капитан Ичимару, как я слышал, вел себя странно. Он не захватил нарушителей у врат.

— Но откуда мы можем знать, кто тут виноват? Не понятно, с кем встречался капитан Айзен, кто-то мог выдать себя за Тоширо, а также навести подозрения на Ичимару… я… я не знаю, за что так поступили с капитаном, может, он что-то сделал или видел, и я тоже… и поэтому…

Обняв колени и уронив голову, я поразилась тому, сколь испуганно и тревожно прозвучал мой голос. Меня пугало все вокруг. Неопределенность. Хоть я и понимала основную линию развития событий, но один черт, как это отразится на мне. Если по итогу все должно привести к каноничным событиям, то через пару дней катана Айзена пронзит мою грудь. Я могу прямо сейчас бежать с этого корабля, притворившись жертвой, но тогда могу спутать все карты. Что если Айзен действительно не дурил мне голову? Что если он реально дал мне шанс доказать свою верность?

Я уже не могла об этом думать. По факту ничего не произошло, все двигалось согласно плану, но эта неизвестность, эти вопросы в духе «а что, если» сводили с ума. Как и понимание того, что несмотря на желание продолжить жизнь в Готей 13, как лейтенант… как капитан, я не могла отвернуться от Айзена. Если он кинет меня, обманет, я почувствую себя бабкой, оставшейся у разбитого корыта. Что мне будет закрыт путь на следующую ступень, что мне не стать кем-то большим…

Ну… или, конечно, можно еще как-нибудь попытаться оправдать Стокгольмский синдром.

Нет! Я не жертва! Ничего подобного! Я ведь все прекрасно осознаю, я не ведусь на его манипуляции, верно?! Нельзя обмануть того, кто знает об обмане!

— Эй, все будет хорошо, мы тебя не дадим в обиду, — положив ладонь мне на спину и приобняв за плечо в знак поддержки, тихо ухмыльнулся Юмичика. — Ты ведь сильная, это тебя надо уже бояться. Маленький монстр.

Его попытка приподнять мне настроение не увенчалась успехом, я лишь кивнула, но сил выглядеть сильной не осталось. Склонившись ближе к парню, я позволила приобнять себя еще крепче. Рядом с ним я хоть немного, но почувствовала себя спокойнее. Уютнее что ли.

И почему я не притворялась беззаботным лейтенантом до последнего? Наверное, потому, что Айзен раскусил меня фактически с первых дней пробуждения в этом мире. И сколь бы я ни пыталась выстроить собственный путь, тропа все равно привела бы меня к мужчине. А там оставалось два варианта: либо сотрудничать с ним, либо помереть. Вариант со смертью я уже проходила, и он мне не понравился. Значит, мне остается делать все, чтобы выжить…

И никакие теплые объятия или обещания не должны затмевать эту мысль. Саморазвитие, удовольствие, комфорт — все это лишь второстепенные, хоть и важные составляющие. Если умру, уже ничего не будет иметь значения.

Я выживу. Даже если придется поддаваться. Врать. Обманывать. Юлить.

Я выживу. Во что бы то ни стало.

Удивительно, как быстро может пройти истерика и паника. Еще пару дней назад я стояла в шаге от того, чтобы разрыдаться у Юмичике на плече, а теперь шла по узкому коридору в атмосфере запустения, тишине, которая не предвещала ничего хорошего. И не без оснований.

— Здравствуй, Хинамори-сан.

В ответ на улыбку, что никогда не сползала с лица Гина, я лишь сильнее свела брови к переносице. Встретились, как в море корабли. Не мои брови, а мы с Гином. Стояли друг напротив друга, столкнувшись на пути к проходу, что вел в довольно затемненную часть здания.

— Почему план поменялся? — не стесняясь блеснуть подозрительным взглядом, спросила я у парня.

— Не знаю. Мне тоже прилетела адская бабочка с посланием. Видимо, капитан Айзен хочет, чтобы мы пришли все вместе на холм Сокиоку, а не по отдельности. Думаю, это даже практичнее.

— Ну да. Практичнее, — не без напряжения подметила я, указав в направлении темного коридора. — Только после вас.

Усмехнувшись и разведя руками, Гин направился вперед, и лишь выдержав небольшую дистанцию, я направилась следом. Изначально план заключался в том, что мы прибудем на холм Сокиоку в строго запланированное время, чтобы выкрасть хогиоку после казни Кучики Рукии. Ну, или когда Куросаки Ичиго наведет шум своим появлением, заставив капитанов и лейтенантов разбрестись. Добыть хогиоку, повыпендриваться и красиво отчалить в небеса. Но почему вдруг перед самой казнью Рукии к нам с Гином прилетела адская посланница с сообщением об общей встрече на нижнем ярусе административного здания Совета — один черт. Что-то пошло не по плану? Или в чем-то есть подвох? Немного успокаивало, что Гина также позвали, но… А что мне еще оставалось? Что, могла не прийти?

Коридор становился все уже, свет падал только от блеклых огней на стене. Шаги разносились гулким эхом.

Вот и все. Даже не верится… Будет очень тяжело увидеть опешившие взгляды капитанов и лейтенантов, но… Поздно жалеть о сделанном выборе. Назвать это выживанием тоже как-то лицемерно. Мне страшно от того, что будет дальше, и я даже боюсь позволять себе мысль о возможности переубедить Айзена не разрушать к чертям собачьим мировое устройство. Но я выбрала его, понеслась за ослепительной мечтой о величии… Поздно играть хорошую девочку. Да и, прожив эти несколько дней без явного присутствия мужчины, я чувствовала себя совершенно потерянной и беспомощной.

Чем мое слепое подчинение и следование за Айзеном отличается от того же желания Иккаку служить под началом Зараки Кенпачи? Просто выбрать для себя ориентир, стать достойной опорой. Да… так, пожалуй, даже проще думать.

Глухой стук отвлек меня от размышлений.

— Ой-ой, упало…

Небрежный комментарий Гина заставил меня опустить взгляд к полу и, прежде чем я увидела, как к моим ногам покатилась небольшая сфера, она разорвалась всплеском ослепительной энергии. Ослепленная на короткий миг, я инстинктивно потянулась к занпакто, собираясь, использовав быструю поступь, отпрыгнуть назад.

— Бакудо № 62: Хьяппоранкан.

Несколько шестов из голубой энергии хлынули на меня дождем, увернуться от которого я не смогла не только из-за временной потери зрения, эта вспышка буквально ослепила все мои чувства, включая возможность отслеживать реацу. Узкий коридор сыграл не меньшую проблему для маневрирования, поэтому меня тут же прибило к стене двумя шестами — один вошел в живот, другой в правое легкое. Хоть боль и жгла места урона, обошлось без физических повреждений, а духовная энергия крепко удерживала меня на месте.

— Ах ты… — зарычав сквозь стиснутые зубы, я вцепилась в шест, что удерживал меня за живот. Вложив достаточно духовной энергии, чтобы разрушить его одной лишь хваткой, я приготовилась взяться за другой. Но… — Какого?..

— Почему он не рассыпается? — предвосхитив вопрос, уточнил Гин и подобрал с пола опустевшую стеклянную сферу. — Бюро технологического развития порой делает удивительные вещи. Например, позволяет ослеплять жертву ее же реацу. Иными словами, в течение какого-то времени, Хинамори-сан, ты не сможешь вырвать эти шесты… Ах да, твоя духовная энергия тоже будет на какое-то время в мертвой зоне.

— Сукин ты сын… Что ты вообще вытворяешь?! Если Айзен…

— А кто, по-твоему, приказал мне сделать это?

Нет… нет, невозможно.

— Не смотри на меня так, Хинамори-сан. Ты начала оказывать дурное влияние на капитана Айзена, он сам признал, что тебе удалось заставить его обратить взгляд Серейтея на меня. Последние дни из-за капитана Фон мне пришлось несладко.

— Что за чушь ты несешь?! Это был оправданный поступок!

— А то, что ты пряталась у одиннадцатого отряда, это тоже чем-то оправдывается? — усмехнувшись, уточнил Гин. — Ты была прекрасным развлечением для капитана Айзена, но не более. Ведь ты так и не смогла свыкнуться с мыслью, что придется оставить Серейтей… своих друзей и близких. Капитану Айзену нужны люди, которые готовы следовать его идеям. Таким как ты подле него нет места.

Нет, не правда. Невозможно. Я ведь, блять, все делала, как он просил. И вот опять?.. Серьезно?! Он послал Гина, чтобы избавиться от меня?! Ха-х, ну, конечно, а зачем он тогда пообещал, что не тронет меня и пальцем? Айзен ведь ничего не говорил про то, чтобы вновь подослать ко мне убийцу, я сама об этом думала. Сука! Серьезно?!

— В качестве жеста доброй воли он расценил, что убивать тебя не стоит. Ты ведь так любишь Серейтей. Интересно, правда, как к тебе отнесутся твои друзья, когда узнают правду?

— Чт?..

— Очень интригует. Жаль, правда, нам так и не удастся понаблюдать за этим, — подойдя ближе и протянув мне навстречу руку, остановив напротив моего лица, Гин произнес: — Инэмури, — заклинание, после которого меня затянула бессознательная пустота.

Комментарий к Глава 16. «Бессознательная пустота»

О-ой, как неожиданно, кто бы мог подумать, да? 🤣