Всё перемелется в прах

Глава 8. «Театр для одного»

В этот момент я, наверное, проебалась так, что ситуацию уже ничем не исправить. Всего лишь краткий миг потери контроля над мимикой, по моим ощущениям, будет стоить дорогого. Я даже понятия не имела, что это за рукопись, какую информацию она хранит, один лишь ее вид заставил думать на опережение. Чуть инфаркт не схватила.

Возможно, это не бросилось бы в глаза, но Айзен внимательно наблюдал за мной. Первая брешь в корабле, товарищи, подбит, но не убит. Поэтому, решив, что тонуть будем, когда Титаник окончательно налетит на айсберг и заиграет песня Селин Дион, я нахмурилась и двинулась вперед. Обнаружив на столе рукопись, поверх которой лежала своего рода сдерживающая печать, я рискнула взять ее в руки, раз Айзен к ней уже прикасался.

— История зарождения жизни, — прочитала я смазанную от времени надпись на обложке, переведя на капитана растерянный взгляд. — Что это?

— Эта рукопись хранится в секретном архиве под библиотекой, рассказывая о зарождении Общества душ и становлении Серейтея. У капитана Хицугаи возникли трудности с доступом к архиву для расследования, скорее всего, из-за его юного возраста и того, что он относительно недавно вступил в должность капитана. Поэтому он попросил меня о помощи. Как я мог отказать?

Да действительно, как?

Учитывая, что Айзен единственный, кому Тоширо рассказал о текущем расследовании, логично, что он обратился к нему за помощью. Но почему об этом ничего мне не сказали? В принципе, конечно, это может быть оправдано секретностью, о которой беспокоился Совет, но…

— Значит… эту рукопись пытались выкрасть?

— Точно сказать нельзя, но мы воспользовались твоей подсказкой насчет поиска книг и материалов, на которых могла остаться реацу злоумышленника.

Вот же ебанная блять. Они серьезно обнаружили там реацу Тобимару?! Посоветовав данный метод, я была уверена, что у них ничего не получится по той причине, что Тоширо не столь опытный сенсор. А пока бы Совет нашел такого, от следов реацу не осталось бы и следа. Но раз там роялем в кустах появился Айзен, то это уже другой уровень, его владение кидо и способность чувствовать и контролировать реацу на совершенно ином уровне.

Мне пиздец.

— Значит, печать на рукописи хранит частицы реацу, — держа лицо кирпичом из последних сил, озвучила я напрашивающуюся мысль и отложила рукопись. Может, случайно сорвать эту бумажку и облапать книгу?

— Верно. Были и другие следы, но я предложил капитану Хицугае сосредоточиться на этой рукописи, чтобы сохранить остатки реацу. Он продолжает расследование, а наша помощь будет заключаться в том, чтобы пройтись по этому следу. Действовать нужно с крайней осторожностью, чтобы никто ни о чем не узнал. Поэтому, Хинамори, — подобрав со стола рукопись и вручив ее мне, мужчина продолжил: — я хочу, чтобы ты отнесла эту рукопись в центр исследований двенадцатого отряда. Я договорился с капитаном Куроцучи, тебя встретит у западного входа на территорию его отряда доверенное лицо — старший офицер Ниёсу. Отдашь книгу ему и никому другому. Если пошлют кого-то еще, то лучше возвращайся, разрешим ситуацию. Ох… Куроцучи сказал, что у него и так все заняты, чтобы выделять конкретного человека.

— Но… раз так важно, не лучше ли мне сразу в руки передать улику капитану Куроцучи?

— Я также предложил капитану, но он сказал, что никого постороннего не желает пускать к себе в лабораторию, даже несмотря на запросы Совета… ты же знаешь капитана Куроцучи, с ним… трудно.

Даже если я сейчас наблюдала театр одного актера, боль и усталость во взгляде Айзена выглядели достаточно искренними, чтобы поверить, что с капитаном двенадцатого отряда действительно сложно сотрудничать. В принципе, пока мое лицо кирпичом не начало осыпаться, я успокоила себя тем, что есть время обдумать план. Меня вызвали, не чтобы прижать к стене с поличным и вывести на чистую воду.

Время есть… но много ли?

— А что тогда насчет меня? Это нормально, что вы мне доверяете такой… ценный экземпляр?

— Хинамори, я всецело тебе доверяю.

Не столько от его мягкой улыбки, сколько от прикосновения к плечу у меня мороз пробежал по коже. Но почему-то паники не возникло, чего нельзя сказать о дискомфорте, вызванным, казалось, будничным жестом поддержки. Или же напоминанием, кто здесь главный. Физический контакт должен был заставить меня понервничать. Или я себя накручиваю?

Наверное, я чересчур долго смотрела на руку мужчины, застывшую на моем плече, и единственное, что я нашла сделать верным, это устало выдохнуть и улыбнуться. Опустив неловкий взгляд — надеюсь, что выглядела смущенной, а не нервной, — я тихо хихикнула.

— Мне даже как-то неловко.

Хи-хи, блять, неловко мне! Меня сейчас тошнит, дайте мне просто уйти и наораться на свежем воздухе в приступе паники.

— Я бы сам отнес улику, но мне необходимо закончить одно важное дело. Надеюсь, я тебя не отрываю от твоих дел. Если что, можешь завтра прийти попозже на работу.

— Ну, это уже излишне, — отступив, чтобы хоть как-то разрядить атмосферу, я убрала улыбку и вернула себе серьезный вид. — Как только отнесу рукопись, отчитаюсь по прибытии.

— Я буду еще долго здесь, так что рассчитываю на тебя.

Покинув кабинет капитана, у меня в голове крутился только один вопрос — что мне, блять, делать?! Ну, you know, собирать пожитки, деньги и подаваться в бега или что?! Одно дело, когда какой-то второсортный сенсор попытался бы определить следы реацу, а тут полноценную сохранившуюся улику отдадут в отдел исследований. Там духовные частицы на молекулы разберут, и даже если в их базе данных нет образца реацу Тобимару, они обнаружат сходство с Тобиуме или мной. Не, я, конечно, могу «случайно» порвать печать и облапать книгу…

Честно говоря, в такой ситуации я и не знала, как лучше поступить. Если подумать, то чуть надорвать печать имеет смысл. Так у меня появится оправдание, что раз целостность была нарушена, то присутствие моей реацу на книге вполне естественно. Я запорю улику, вероятно, мне влетит по первое число от Айзена, а ему от Совета 46-ти, раз он доверил мне транспортировку рукописи.

Или же, чтобы не вызывать шума, он просто сообщит старикам, что отдел разработок ничего… хотя, как «ничего», если Маюри сформирует отчет? Но все же это будет лучше — за такую оплошность получу серьезный выговор, и это отразится в моем личном деле. Даже если Айзен сделает для себя выводы, у него не будет прямых доказательств, что это я вламывалась в архив.

Но… Тоширо сказал, что охрана видела, как из библиотеки убегал мужчина под метр семьдесят. К тому же реацу Тобимару была искажена техникой материализации, которая относится к запрещенным. Ее поэтому и запретили. Все знают занпакто Хинамори как Тобиуме, она если бы и материализовалась, то была бы девушкой, никто бы и в голову не взял, что моим занпакто может быть парень.

Пойти на риск и надеяться, что все предосторожности, которые я применила, возымеют эффект и я выйду сухой из воды. Или же намеренно накосячить, но иметь железобетонное оправдание присутствую следа своей реацу на рукописи. Если, конечно, в этом следе будет моя реацу.

Да что ж такое, почему так сложно?! У меня от этих мыслей сейчас истерика случится!

Нет, я не могу сдаваться. Хоть чувство самосохранения требует пойти на жертву… нет, я не могу. В итоге можно придумать еще что-то. Ведь если и обнаружится часть моей реацу, то смехотворная, и я уже сейчас могу найти несколько причин тому: я частый гость библиотеки, да и если рукопись побывала у Айзена, то, как его лейтенант, я часто нахожусь рядом с ним.

Ладно… кто не рискует, тот живет дольше, но в моем случае я предпочту… прыгнуть выше головы. На худой конец, чтобы не запятнать репутацию отряда, может, Айзен попытается меня прикрыть. И опять мы возвращаемся к вопросу, как не стать пробитой его мечом раньше времени. Блеск! Есть тут хоть один вариант, где я не рискую оказаться в дерьме?

Солнце довольно быстро скрылось за горизонтом, однако небо оставалось алым, не спеша отдавать последние краски уходящего дня. Западный вход на территорию двенадцатого отряда лежал в тихом переулке, где я ожидала появление старшего офицера. С каждой проходящей минутой нервозность усиливалась, палец так и норовил поддеть блокирующую печать. Соблазн действительно велик. Пока есть шанс…

— Ох, извините, что заставила ожидать. Лейтенант Хинамори, верно?

Подняв взгляд на женщину в нестандартном для шинигами одеянии — лабораторном халате поверх косодэ, — я в недоумении захлопала ресницами. Только когда офицер подошла ближе, заметила, что я буравлю ее напряженным взглядом.

— Что-то не так?

— Вы же не офицер Ниёсу.

— А-а, — несколько растерялась женщина, но затем устало, даже разочаровано вздохнула. — Прошу прощения, у офицера срочный вызов, лаборанты начудили в лаборатории, поэтому меня отправили передать, что вам придется подождать. Либо можете передать посылку мне.

Да что ж такое-то…

Проглотив ругательства, я постаралась не выказывать сильного разочарования ситуацией.

— А сколько придется ждать?

— Трудно сказать. Может, несколько часов.

— Боже…

— Простите, пожалуйста, — виновато поклонившись, отозвалась женщина. — Я бы провела вас к офицеру Ниёсу, однако без специального пропуска капитан запрещает кого-то пускать на территорию.

— Ладно, я поняла. Ничего не поделаешь.

Если подумать, пока печать на месте, то следы духовных частиц с рукописи никуда не денутся. Но, может, случится чудо, и они магическим образом рассеются? Раз тут законы биологии даже не работают, то, может, хоть магическая физика хоть раз вовремя подведет?

Либо везение, либо не знаю…

— Тогда загляну через три часа, если капитан не решит иначе.

— Да, конечно, мы вас дождемся. Еще раз примите наши глубочайшие извинения.

Вообще странно, конечно. Учитывая, что дело серьезное, довольно неуважительно со стороны двенадцатого отряда так поступать. Блять, ненавижу, когда такое дерьмо происходит. Еще хуже, чем гонять своих подчиненных. Дерьмо случается, и сейчас оно сыграло мне на руку. Так что, когда я вернулась в штаб пятого отряда, немного успокоилась.

Территорию уже освещали фонари, подчеркнутые опустившимися сумерками. Ночные насекомые разгоняли тишину мелодичным стрекотом, под который шинигами направлялись домой. Многие, если не все, кто встречался на пути, приветствовали меня или кротко кивали, я старалась отвечать тем же. Свет в кабинете капитана все еще горел. Хорошо. Надеюсь, сам будет разбираться с этой рукописью. Хоть и обещала занести книгу позже… не хочу… хочу пойти поваляться и ничего не делать.

— Капитан, это я, — постучав в дверь кабинета, предупредила о своем присутствии. — Могу войти?

— Да, заходи.

Первое, что привлекло внимание, это открытый балкон — сквозняк моментально затянул влажный прохладный воздух в кабинет, пока я не закрыла за собой дверь.

— Ты передала рукопись?

— Нет, не смогла, — устало выдохнув, я подошла к рабочему столу и положила на него книгу. — У них случилось какое-то происшествие, меня пришла встретить женщина, офицер. Возможно, мне стоило настоять, чтобы она позвала офицера Ниёсу, однако это двенадцатый отряд… да и вы сами сказали, чтобы я возвращалась в случае чего.

Задержав на рукописи задумчивый, в какой-то степени потерянный взгляд, Айзен показался мне искренне озадаченным. Или даже напряженным, что я практически никогда не наблюдала за ним.

— Присядь, пожалуйста, — указав на стул, стоящий напротив его рабочего места, мужчина добавил: — хочу обсудить с тобой одну вещь.

Господи, да можно я уже домой пойду?

— Да, конечно, — как ни в чем небывало согласилась я, исполнив просьбу. — Насчет этого задания или чего-то?..

— Ты ведь… не Хинамори, верно?

Как гром среди ясного неба — это еще мягко сказано. Внутри у меня, наверное, случился взрыв, который казался оглушительным на фоне воцарившейся тишины. В голову невольно пришла ассоциация с оленем, выбежавшим на проезжую часть под колеса мчащегося автомобиля. Свет фар, отразившийся в пустых глазах — наверное, с тем же глупым выражением недоумения и потерянности я смотрела на Айзена.

— Не поняла… о чем вы? — в смятении нахмурившись, я отошла от первого шока, но, видимо, это уже не играло никакой роли.

Капитан воплощал собой сплошь спокойствие, но, когда он поднялся с места, у меня сердце к горлу подскочило. В какой-то степени страх, парализующий тело, помог сохранить видимое самообладание, но грудь болела от жгучего адреналина, сердце просилось выйти наружу. Да только бежать уже некуда, Айзен подчеркнуто закрыл балкон, словно отрезая мне любые пути отступления.

Блять. Что делать? Что делать? Что?! Как он узнал? Когда? Как долго?

Я даже не знала, как поступить. Глупо сознаваться, ведь никаких явных доказательств, кроме моего изменившегося поведения, и не было. Если бы причина заключалась в деле с проникновением в архив… нет, там бы просто меня обвинили, а не…

— Так и будешь играть в молчанку? — вернувшись за рабочее место, уточнил мужчина.

Черт… черт. Черт, черт, черт! Хотелось последовать тактике «я в домике», притвориться невидимкой, сделать вид, что меня здесь нет, а, соответственно, проблем тоже. Но если Айзен узнал, он… узнал, у него были на то причины. Возможно, конечно, это его догадка, но даже если он уже догадался или просто подумал, меня это не спасет.

Все же Титаник налетел на айсберг.

Даже не пытаясь уже прятать волнение, я набрала полную грудь воздуха и, откинувшись на спинку стула, закинула ногу на ногу. Сложила руки на груди, да подчеркнуто наградила капитана мрачным взглядом. Если уж меня убьют, то хоть помру гордой, а не в слезах и страхе. Да?.. Да… блять, ну какого черта?!

— Это ваша догадка или есть доказательства?

Едва уловимая улыбка, коснувшаяся губ собеседника, передала столько праздной радости и удовлетворения, что мне стало еще хуже. Глаза Айзена победоносно блеснули, я буквально чувствовала, что мои слова стали для него настоящей победой. Он разгадал загадку.

— Дам тебе подсказку, — потянувшись вниз, мужчина подхватил катану, которую я игнорировала из-за накативших эмоций, и положил ее на стол. — Есть предположения?

Первое, о чем я подумала, это об угрозе. Негласном намеке, что одно неосторожное движение, и моя голова в следующий миг слетит с плеч. Но здесь явно все не настолько поверхностно. И я начала догадываться, в чем подвох.

— Кьёка Суйгетсу… — прошептала я имя занпакто Айзена, а затем, не поднимая головы, перевела взгляд с клинка на мужчину. — Иллюзия?

Но когда? Черт, все происходит слишком быстро, я не была готова к такому развитию событий, ведь до сих пор не нашла способ противостоять иллюзии, воздействующей на пять органов чувств. Блять, так и знала, что надо начинать с этого, а не поиска накопления реацу.

— Но когда? Как давно?..

— Так не интересно, — перебил меня мужчина, — ты же мой лейтенант, уверен, у тебя хватит сообразительности догадаться.

Еще и издевается. Нет, не так. Играет со мной, как кот с мышью. Вместо того, чтобы ударить лапой и закончить мои страдания, продолжает дергать за хвост. От нервозности я с трудом сдерживалась, чтобы не начать ерзать и царапать заусенцы. Не будь стул деревянным, его бы зажевало, наверное.

Так или иначе пришлось подумать, что оказалось сделать не так просто, потому что все внимание возвращалось к пристальному взгляду Айзена. Он хотел услышать ответ, причем правильный. Мне стоит сильно удивиться и превознести его сообразительность до небес? От одной мысли о подобном хотелось скривиться. Загнал меня в угол, а теперь требует еще и… блин.

Взгляд вернулся к рукописи.

Возможно, Айзен уже давно догадывался о моей личности, но у него не было доказательств. Он применил Кьёка Суйгетсу, иллюзия которой, похоже, не сработала на мне. Ведь я не видела высвобождение шикая.

— Иллюзия… — выстраивая логическую цепочку событий, я чуть успокоилась, отвлеклась от терзающих меня переживаний. Все крутилось подле этой рукописи. И ответ пришел довольно быстро. — Вы сказали мне возвращаться, если я не встречу офицера Ниёсу. Я должна была увидеть офицера Ниёсу.

— Видишь, не так сложно.

— Но как вы смогли подгадать момент, раз… — удивление моментально сменилось озарением, которое заставило приуныть и стыдливо закрыть глаза. — Не было ведь запроса на изучение рукописи для двенадцатого отряда?

— Это, я думаю, уже не так важно.

— Тогда… откуда у вас эта книга?

— Ах, это… Нашел у себя в библиотеке. Хинамори очень любила читать, и изучала эту книгу. Поэтому, тот факт, что ты ее не узнала, лишь подтверждает мою догадку.

Наверное, я никогда не чувствовала себя столь великой дурой. Воспоминания Хинамори с каждым днем становились все более запутанными и размытыми, сохранялись фактами или ассоциациями. Тот момент, когда именно книги могли спасти мне жизнь. Фаталити.

— А теперь, раз нет больше причин разыгрывать спектакль, то хочу услышать от тебя честный ответ. Кто ты, и где настоящая Хинамори?

Ну здравствуйте.

Признаться, я была в миллиметре от того, чтобы состроить максимально удивленное, опешившее выражение лица, и от взгляда с посылом excuse me не удержалась. Он… продолжал разыгрывать ни в чем неповинного капитана, святую душу и любимца Серейтея? Сириусли?

— Эм… — честно говоря, от такой мысли страх отступил, пусть и недалеко. И как бы я ни хотела воспользоваться возможностью, чтобы поддержать игру и вынести максимум выгоды… — А разве не вы со своими экспериментами тому причина?

Чистой воды предположение, похоже, стало стрелой, ударивший прямиком в цель. Настороженность и спокойствие, которые воплощал Айзен мгновение назад, сменились мрачным расположением духа. Казалось, его поза ничуть не изменилась, но несколько ненавязчивых движений: как он сильнее прищурился, а затем сложил пальцы в замок на столе, — говорили о многом. О том, что я не умею думать, прежде чем делать, например.

— Я не знаю, что произошло, — поспешила я спасать ситуацию, пока меня совсем не утянуло на дно. Фраза была брошена довольно жестко, так что пришлось еще и собрать волю в кулак, чтобы поддержать спокойный тон. — Я просто очнулась в этом теле и все. Я не знаю ни своего настоящего имени, ни происхождения, практически ничего, кроме каких-то моментов или проблесков.

— Ты очнулась в теле моего лейтенанта год назад? После битвы с меносом?

Моего лейтенанта… похоже, личность Хинамори как-то сразу отошла на второй план.

— Да.

— Не сходится.

Сухой комментарий заставил меня удивиться.

— Что?

— Ты явно знала, кто мы. Откуда?

Ну… как сказать? Нет, лучше так не говорить.

— Потому что Хинамори вас знала, — предпочла я озвучить заранее подготовленную теорию. Все же у меня были подозрения, что рано или поздно придется отвечать на неприятные вопросы. — У меня сохранились воспоминания Хинамори, хоть сейчас они и становятся спутанными.

— Если о себе ты ничего не помнишь, а память у тебя частично осталась от Хинамори… то, как ты объяснишь свой комментарий о моих экспериментах?

Хороший вопрос… я в душе не ебу. Беседа все же помогла немного успокоить нервы, как минимум перестать ерзать и заламывать пальцы. Возможно, Айзен пытался выжать из меня максимум полезной информации, чтобы скорректировать модель поведения в будущем. Размахивать у него перед лицом провокационными фактами, например, о Хирако Синдзи и других вайзардах, не стоит. Это только убедит его избавиться от меня.

— Это догадка, — пожала я плечами, — вы довольно часто спрашивали меня о нападении меноса, к тому же в вашей библиотеке много специфичной литературы. Я пару раз видела ваши записи с расчетами и описанием методик, это больше походило на исследования двенадцатого отряда.

Брехня чистой воды, ничего я не находила, и, видимо, мужчина также об этом догадывался, потому что он чересчур осторожный, чтобы оставлять свои записи там, где другие могли их обнаружить. Айзен не признается, нет. Даже не подтвердит, что я стала результатом его ошибки — или успеха — ведь это слишком рискованно. Единственное, на что мне стоит рассчитывать, это на его любопытство. Сознание, которое влетело в шинигами, и до сих пор держится за него, не просто сохранив боевые навыки, но и развивая их.

— Думаете, как от меня избавиться?

Он помедлил с ответом.

— Учитывая обстоятельства, мне стоит рассказать о тебе начальству, что чья-то душа или сознание стерла личность Хинамори Момо. Думаю, лишних вопросов не возникнет, ведь твое поведение за последний год кардинально изменилось. Но тогда возникнет вопрос, откуда ты появилась? И, разумеется, все придут к выводу, что причина кроется в той схватке с меносом. Даже если тебе не дадут сказать и слова… начнется расследование. Ведь такой феномен огромная редкость и не мог произойти сам по себе.

Все же опасается, что, наболтав чего лишнего, я наведу на него подозрения, которые подкрепятся возможными уликами? Нет. Улик уж явно не осталось, а вот слова Урахары Кискэ, вероятно, еще жили в памяти Совета 46-ти, и если я также обвиню Айзена, его жизнь как минимум станет сложнее.

— Что вы предлагаете?

— А чего бы ты хотела?

Это… что-то в духе «ваш звонок очень важен для нас?» Шутки-шутками, но беспокойство вновь напомнило о себе, заставив напрячься и призадуматься. Не может все оказаться так просто. Или может?

— Если… сохраните мне жизнь… б-будет неплохо.

— И всё? ты хочешь только жить?

— Не только, но… — вжав шею в плечи, я постаралась успокоиться. — Я же… сознание или душа, которая подавила личность вашего лейтенанта.

— Но ты хорошо справляешься с обязанностями лейтенанта, жаловаться мне не на что.

Он так просто говорил об этом? Неужели не испытывал ни капли… пф, хотя, какая еще жалость к Хинамори? От этой мысли стало грустно, даже обидно, что придало немного уверенности. Что если попробовать сыграть на опережение, попытаться задобрить его? Лесть все любили, кто бы что ни говорил.

— Тогда… я бы хотела, чтобы вы дали мне возможность… как бы правильно сказать… развиваться.

Видимо, не такую просьбу ожидал Айзен. Пусть он и сохранял молчание, чуть изогнувшаяся бровь подчеркивала его недоумение.

— Я вижу, что у вас полно секретов, — продолжила я, — вы довольно необычный человек, я чувствую, что вы куда более… сложная личность. Возможно, я смогла бы вам чем-то помочь, и не только как удобный лейтенант. Раз я оказалась в такой ситуации, то не хотела бы все так заканчивать… Мне важно лишь, чего я могу достигнуть, как шинигами, а не то, что правильно или нет. Ну и… выжить. Думаю, это понятно.

— Раз ты не хотела все так заканчивать, то зачем проникала в запрещенный архив?

— Я не проникала туда.

— Не надо мне врать, — предостерегающе подметил Айзен.

— Так я не вру, — подняв на него взгляд, я почувствовала столь обременительную тяжесть, что едва не скривилась. — Я не проникала.

— Тогда кто? — ответом я его не удостоила, мне все еще было больно открываться перед ним, вот так выкладывать карты на стол. — Хинамори, смею напомнить, что ты не в том положении, чтобы что-то утаивать. Говори.

А вот и повелительный тон появился в его голосе. Грудь невольно сдавило от напряжения, мурашки пробежали по рукам. Теперь мужчина разговаривал со мной не от лица доброго капитана, одного взгляда хватило, чтобы увидеть холод в его глазах.

— Это был мой занпакто, — отвернувшись, неохотно призналась я. — Я временно материализовала его на основе одной из запретных техник.

— И зачем же тебе было так рисковать? Что ты искала в хранилище?

— Способ сделать себя сильнее, — не раздумывая, отозвалась я, решив обойтись без конкретики. Набравшись смелости и вернув взгляд к капитану, я продолжила мысль. Голос, к сожалению, начинал срываться от волнения: — Я оказалась в непонятном мне мире, и не знаю, чего ждать, меня могут убить в любой момент, если узнают, кто я… И… Как я и сказала, я хочу развиваться, я… я понимаю, что это неправильно. Но в этом мире столько опасностей, что в текущем состоянии я едва ли себя защитить могу. Мне от этого противно… раз шинигами дана такая сила, такие способности, то почему вы их запрещаете развивать?

Ложь, ложь, ложь. Точнее, не ложь, а утаивание истинных причин того, почему я так рвалась к высотам. Не только во имя саморазвития и банальной жажды силы. Я не хочу сдохнуть от твоей руки, Айзен. Я просто не хочу помирать…

— Любопытное ты создание, — заключил мужчина, — даже не знаю, что с тобой делать.

— Ничего не нужно со мной делать. Я могу быть полезной, во всяком случае, не приносить вам проблем и закрывать глаза на многие вещи, ведь я и сама та вещь, на которую лучше закрыть глаза.

— Но ты уже доставила мне хлопоты, — снисходительно улыбнувшись, подметил Айзен, — незаконное проникновение в запрещенный архив — это серьезное преступление.

— Да, это я понимаю.

— Тогда предлагаю поступить следующим образом, — выпрямив спину и отстранившись, заключил мужчина. — Будем отыгрывать спектакль до последнего. Ты относишь эту рукопись в отдел НИИ, а дальше посмотрим, раскроется ли твоя ложь. Если они узнают, что ты причастна к преступлению, я не буду тебя покрывать.

— А-а… но вы же…

— Буквально пару минут говорил, что все это уловка? Отчасти да. Но мне нужно было проверить твою реакцию. На самом деле это действительно рукопись из архива с отпечатком духовной энергии, а вот оставил ее твой занпакто или нет, я не знаю.

Сукин сын, он что, врал мне с самого начала? Только я успела хоть здесь вздохнуть с облегчением, как в очередной раз задница от напряжения норовила зажевать стул.

— Но… как тогда?.. Вы же говорили, что та иллюзия…

— Да, это была иллюзия, но отделу НИИ я сообщил, что ты прибудешь к ним в полночь, поскольку дело требует особой конфиденциальности.

Вот… же… пиздец. Меня не просто облапошили, я чувствовала себя так, словно меня средь бела дня при всем народе обчистили карманники, не оставив и йены в кармане. Со всех сторон грозила опасность, один неверный шаг, и меня убьют, в любом из исходов не стоило ожидать ничего хорошего. Даже если пронесет с этим расследованием, то в дальнейшем Айзен будет манипулировать мной, как марионеткой. Теперь уж наверняка.

Дьявол.

— У тебя есть час, чтобы немного отдохнуть перед выходом. Если ты все поняла, то можешь забрать рукопись и готовиться. Мы с тобой договорились?

Отвратительное чувство. Ощущала себя не только раздавленной, но и униженной. Щенком, которого ткнули мордой в собственную лужу. Хоть и понимала, что стоит сдержаться, злость заставляла кривить лицо и сжимать кулаки.

— Да, капитан.

— Рад слышать. Тогда продолжим эту беседу чуть позже. Мне бы хотелось еще многое с тобой обсудить.

Выйти из кабинета у меня еще хватило сил, но вот во внутренний двор я уж думала, что придется ползти. Воздуха не хватало, ноги дрожали так, словно мышцы были истощены беспощадной тренировкой. Упав на скамейку и выронив запечатанную рукопись, словно она и не являлась ценной уликой, я в течение долгих минут смотрела перед собой бесцельным взглядом. Ни одной связной мысли. Меня потряхивало, я не знала, куда деть руки, а от того, чтобы расплакаться, удерживала мысль о том, что превращусь в панду из-за туши на ресницах.

Да уж, проблема. Смешно даже. Но глаза все равно оказались на мокром месте, пришлось задрать голову и сосредоточиться на дыхании.

Я жива. Не стоит паниковать раньше времени. Но это пока… все, что я пыталась выстроить, вновь рушилось. В лучшем случае Айзен будет контролировать каждый мой шаг. Единственная причина, по которой он решит от меня не избавляться, это любопытство и интерес ученого. Я тот феномен, который пока никто не встречал. Это, блять, единственное, что держало меня на волоске от смерти. Банальная прихоть. Но продлится ли это долго? Если поразмыслить, от меня может быть куда больше проблем, чем пользы.

Господи… как хорошо, что я не сказала про Урахару Кискэ и вайзардов. Пока что Айзен думает, что у меня в кармане только сомнительные козыри — сплошь догадки, да предположения. В то время как у него железобетонное доказательство моей личности — я не реагирую на иллюзию Кьёка Суйгетсу. Но такой аргумент он не преподнесет руководству, иначе сообщит, что все капитаны и лейтенанты подвержены его иллюзии.

Но и без этого… блять, сука!

Спрятав лицо в ладонях, я чуть не завыла волком. Может, стоит сбежать? В пизду планы по спасению человечества и саморазвитию, я должна выжить.

— Успокойся… — выдохнула я, сосредоточившись на дыхании. 4-7-8, техника дыхания. Пришлось насильно следовать ею, пока грудь не перестало разрывать от ужаса и паники. — Положение пиздец, но могло быть хуже… тебя не убили. Посадили на короткий поводок, но не убили. Ох…

Прорвусь. Конечно, легче думать, что все катилось в пизду, и нет никакого выхода из сложившегося положения, но нет. Надо собраться с силами. Отнесу рукопись в двенадцатый отряд, приду к себе в апартаменты, наревусь вдоволь и пожалею себя, а потом начну думать. Сейчас я жива, дышу, ничего не потеряно.

С трудом наскребя остатки самообладания, я поднялась со скамьи и почувствовала себя выжатым лимоном. Хотелось просто упасть лицом в траву и ничего не делать. Или, наоборот, срочно что-то сделать, пока не поздно.

Серейтей погрузился в угнетающую тишину. Все давно разошлись по домам и казармам, спали, дорабатывали, либо разбредались после веселого вечера в пивных. Уходя с территории отряда, не смогла не отметить, что свет в кабинете капитана погас. От мысли, что Айзен ушел отдыхать, в то время как у меня голова шла кругом от нервного расстройства, вспыхнуло раздражение. Улицы казались вымершими, пока брела по ним, не встретила ни одной души, поэтому время от времени позволяла себе нервно выдохнуть и, схватившись за сердце, постоять.

Никак не могу отделаться от чувства, что все потеряно… также ощущала себя в первый день, как очнулась здесь. Но тогда у меня были возможности, а теперь?..

Ладно, не важно. Пока не померла. Изводить себя можно бесконечно.

Спешить некуда, до назначенной встречи оставалось минут двадцать, поэтому, потупив взгляд, я пыталась сбить спесь хандры. Завернув за угол, продолжила медленно передвигать ноги, пока на сердце вновь не стало тяжело. На плечи словно запрыгнул демон прямиком из ада, заставив прочувствовать удушающее чувство опасности. Такими темпами я себя в гроб своими же руками загоню и…

«Хина!»

Встревоженный оклик Тобимару, пробившийся сквозь рой тараканов в голове, заставил меня встрепенуться. Испугаться, наверное, еще сильнее, как минимум вздрогнуть от неожиданности. Но обратиться к занпакто с возмущением я не успела, отвлекшись на окружающую меня обстановку, а точнее фигуру, застывшую в нескольких метрах впереди. Странно, что я никого не заметила, меня словно окружал вакуум, и я в исступлении подняла растерянный взгляд.

— Добрый вечер, лейтенант, — поприветствовал меня с лисьей улыбкой на губах Гин.

За короткий миг вся жизнь пронеслась перед глазами. Понимание того, что я ступила одной ногой в капкан, накрыло подобно разрушительному цунами.

«Беги!»

Истощенное нервным напряжением тело не реагировало в должной степени на угрозу, и едва я бросилась назад, как капитан третьего отряда в мгновение ока возник в считанных сантиметрах напротив и выбросил руку вперед, пронзив мой живот катаной до самой рукояти.

Комментарий к Глава 8. «Театр для одного» Ну… как бы… ну бывает 🙃

Суть басни такова: никогда не расслабляйся, никогда!