Всегда твой выбор

Глава 17. Юля

Смотрела в окно. Темнело. Сегодня я решила побыть одна ночью, потому что спать точно не буду. Вот уже и середина ноября. Я была счастлива эти недели, как никогда в жизни. С того момента, как первый раз случайно осталась ночевать у Марка всё изменилось, закрутилось со сверхзвуковой скоростью. Мне постоянно казалось, что я героиня безумного фильма.

Сразу после обморочных выходных, именно так я называла точку отсчёта, когда влилась в новую компанию, Валик и Пашка по очереди ночевали у меня в комнате. Они приходили около одиннадцати вечера, и мы немного болтали перед сном. Ни один из них ни разу даже в шутку не затронул тему, почему остаются у меня на ночь, став моими постоянными соседями.

Утром мы втроём бежали в кафе на завтрак. После с Пашкой и Валиком неслись в универ. Марк больше не появлялся на парах. Раньше он регулярно посещал лекции, а теперь исчез с университетского радара, оставив меня в недоумении. Зачем ему вообще была нужна учёба? Я пыталась понять его мотивы, но всё оставалось загадкой. Валик до конца занятий не отходил от меня. Мы вместе сидели, брали парные домашние задания. На перерывах Пашка часто присоединялся к нам, и мы обсуждали студенческую жизнь. Столько, сколько я смеялась с ними, я, наверное, не смеялась за всё своё существование на этой планете.

После пар мы обязательно обедали у меня в комнате. Я даже выделила полки в шкафу для вещей друзей. Мне так никого и не подселили, это казалось странным, учитывая, что в других комнатах обитало по три-четыре девушки, в то время как я единолично наслаждалась целыми хоромами, словно привилегированная особа.

Потом ребята до вечера занимались своими делами, а у меня каждый день были репетиции к осеннему конкурсу. Ужинали всей компанией в разных новых местах. Я побывала за это время в стольких удивительных ресторанах и кафе. И уже не испытывала той неловкости, которая была у меня в первый визит в ресторан, я свободно ориентировалась в меню.

Больше всего мне нравилось ужинать у Марка в маленьком, уютном ресторанчике. Вечером там выступали талантливые молодые музыкальные коллективы, исполнявшие рок-музыку. В отличие от других модных заведений, у Марка царила особая атмосфера душевности и комфорта. Собиравшаяся здесь публика была простой и непринуждённой, не стремившейся к изысканной обстановке, это были люди, которые не надевали вечерние платья, чтобы картинно пользоваться столовыми приборами, а по-настоящему наслаждались общением друг с другом.

А в пятницу и субботу мы всей компанией ночевали у Марка. И это каждый раз было незабываемо. Ужин, фильмы, песни и звук гитар до рассвета. Спала всё время в комнате Марка. Но между нами ничего не было до сих пор. Он больше меня не целовал, вообще вёл себя со мной как-то чересчур аккуратно, словно продумывая каждый свой шаг. Иногда я воображала, что у него есть некий список или план, как действовать в отношении меня, и он пункт за пунктом должен его придерживаться. Зато мы болтали с ним обо всём. Марк столько хотел знать, он засыпал меня вопросами. И я с удовольствием делилась с ним разными сведениями о себе, рассказывала о любви к танцам и о том, как мечтала снова оказаться на сцене под пристальным вниманием прожекторов.

Но стоило ему заснуть, как я тихонько сбегала на кухню, где Серж ждал меня на вечернее обжорство. Мы постоянно что-то хомячили с ним. Это стало нашей традицией. Пока находились в компании друзей, Серж вёл себя со мной совсем иначе, чем когда мы были наедине. Он избегал моего взгляда, молчал больше, чем обычно, и старался держаться в стороне отрешённо. Ребята даже подкалывали его, чтобы он прекращал бесконечные вычисления в голове и отпускал цифры передохнуть.

Ночами же не таясь флиртовал со мной, будто преображался в иную личность, освобождаясь от пут маскировки и открывая себя настоящего передо мной. Его взгляды, слова были только для меня. И я совсем не понимала игра это или всерьёз. Я поддерживала флирт. И сходила от этого с ума. От каждого нашего действия или разговора по кухне разлетались во все стороны страстные искры. Время, проведённое с ним, действовало на меня как завлекающая, но опасная змея, которая пугает и манит своей ядовитой привлекательностью. После каждого такого общения, возвращаясь к Марку в комнату, я чувствовала, словно побывала на острие, и, получив свою порцию яда, плавно погружалась в совершенно другой мир. Мир, который я не хотела покидать.

Серж, в отличие от Марка, никогда ни о чём меня не спрашивал, я давно уже поняла, что ему это ни к чему, он просто знает обо мне всё. Мне не нужно ничего ему рассказывать, объяснять, как будто он прожил всю мою жизнь вместе со мной. Вот так непонятно, так не объяснимо, но это было именно так.

А самое интересное, что за эти дни одни бабочки сменялись другими, но они были разными. Я даже начала их так и называть: бабочки Марка и бабочки Сержа. Дневные и ночные. Ох, надеюсь, меня не настигнут ещё утренние и вечерние, а то точно самой придётся сдаваться в психушку. Я знала, что рано или поздно нужно будет делать выбор, но пока его от меня никто не требовал, я наслаждалась тем, что могла проводить время с ними двумя. И если Марк откровенно проявлял симпатию ко мне, то всё, что касалось Сержа, оставалось лишь предположениями и догадками.

Если уж совсем честно, то жизнь стала прекрасна. Как же это здорово просыпаться и улыбаться, проводить весь день с улыбкой и засыпать с ней же. Темнота исчезла, больше не напоминая мне о своём присутствии. Всё вокруг было пропитано яркими и разноцветными оттенками, словно я смотрела сквозь призму радуги.

Но предчувствие, как чёрная ворона, тихонечко каркало, предвещая конец этой идиллии. И мой инстинкт не обманул. Сегодня тьма нависла над моим новым миром, заставляя задуматься о том, что ждёт меня впереди.

Два дня назад Марк улетел к родителям на какое-то семейное торжество. Я даже представить себе не могла, что мне так сильно будет не хватать наших утренних встреч. Настроения не было. Серж тоже был занят сдачей какой-то отчётности. Уже два вечера мы ужинали с Валиком и Пашкой втроём в общаге.

Сегодняшний день был расписан у меня по минутам, потому что завтра, наконец-то, должен был состояться показ моего номера. После пар я собирала всех на генеральную репетицию. Очень переживала. Волнение перед днём выступления всегда окунало меня в эмоциональный водоворот. Сегодня не было времени даже на обед. Нам выделили всего двадцать минут на прогон на сцене, а до него необходимо было ещё проверить у всех костюмы, грим, реквизит, договориться с диджеем: когда ставить фонограмму, когда делать громче и тише. Бесконечное количество дел и всё успеть, проконтролировать. Я хотела, чтобы номер запомнился всем.

Моя группа собралась в назначенное время. Все были суетливы и напряжены, я же изо всех сил старалась сохранять спокойствие. Костюмы сидели на всех великолепно, грим делал необходимые акценты на лицах актёров. Я договорилась и о звуковой поддержке с помощником диджея, который принимал от всех участников фонограммы. Мы начали прогон сценки, и моя команда становилась более уверенной. Мне нравилось то, что я создала с ребятами. По их лицам было понятно, что им интересно участвовать в проекте.

Я отправила всех отдыхать перед завтрашним выступлением. Все разошлись, я выходила из актового зала последняя. Окинув взглядом сцену, на минуточку задумалась, как же мне её не хватает в нынешней жизни и как же здорово, что, участвуя в конкурсе, хоть и на короткое время, но я почувствую себя на своём месте. Те, кто любит сцену, сразу меня поймут. Я до сих пор не смирилась с мыслью, что добровольно отказалась от своей мечты. Жизнь повела меня по другому пути, где сцене и танцам места не оставалось. И хоть завтра был всего лишь университетский конкурс талантов и у меня было всего две с половиной минуты выступления, я мечтала о том, чтобы снова ощутить на себе аплодисменты и восторженные взгляды зрителей.

Выходя из зала, столкнулась в дверях с Кариной. Я не разговаривала с ней с того дня, как мы встретились в переходе между общежитием и университетом. Тогда у нас состоялся непонятный для меня разговор. И видеть её перед конкурсом мне совершенно не хотелось. Она же, похоже, наоборот, искала разговора со мной. Хитро прищурив глаза, Карина загородила мне проход. Я молча подняла на неё взгляд, и холод просочился мне под кожу. Где-то в подсознании зазвенел предвестник грядущих перемен, и я понимала, что больше ничего не будет как раньше.

– Ну вот, мы опять встретились, – прошипела она.

Я попыталась молча обойти её. Но она, схватив меня за рукав кофты, притянула к себе и сунула под нос какой-то конверт.

– Не спеши, бывшая абитуриентка. У нас с тобой есть незаконченное дело.

– У меня нет с тобой никаких дел, – огрызнулась я, пытаясь вырваться.

– Сначала взгляни на то, что я тебе даю, а после, если всё же решишь быть со мной более приветливой, жду тебя у себя в комнате. На обдумывание, интересно тебе или нет, даю ровно пять минут. Если ты решишь, что тебе не о чем со мной разговаривать, я сразу распространю это по всей общаге и универу. – Она наклонилась к моему лицу близко, при этом не отпуская мою кофту. – И поверь, у меня достаточно копий, чтобы сделать твою жизнь в универе невыносимой.

Карина оттолкнула меня, и я чуть не упала, но в последний момент удержалась на ногах. Моя летняя соседка по комнате развернулась и быстро ушла в сторону общежития. Я стояла с открытым ртом, ничего не понимая. Рука продолжала сжимать конверт.

Шумная и весёлая группа студентов направлялась в мою сторону. Я отошла, стараясь не мешать им пройти в актовый зал. Прислонилась к стене и, вздохнув, осторожно открыла конверт. От увиденного коленки затряслись, и я медленно сползла на пол. Руки дрожали, и я боялась уронить фото, которое держала. Бежать, как же мне хотелось бежать отсюда. Но тошнотворная темнота уже подползла ко мне, сковывая все движения. Только не отключаться, надо взять себя в руки, надо держаться, чёрт побери.

– Юльчик, тебе плохо? – услышала рядом голос Валика, возвращающий меня в реальность.

Как раз вовремя, чтобы зацепиться за него и не упасть в темноту. Я быстрым движением спрятала фото обратно в конверт. Ко мне подбежал Валик, на его лице отражалась тревога. Взгляд его встретился с моим.

– Всё хорошо. – Постаралась выдавить из себя улыбку и начала медленно подниматься. – Просто задумалась. Репетиция забрала все силы.

Что там говорила Карина? У меня было пять минут, всего пять минут, из которых три я, наверное, приходила в себя. Надо срочно идти к ней. Валик смотрел на меня с подозрением. Пришлось изобразить беззаботное лицо.

– Честно всё отлично. Это просто мандраж перед выступлением. Я пойду, хочу отдохнуть перед завтрашним днём. – Я пошла в направлении общежития, крикнув ему через плечо: – Сегодня не приходи, пожалуйста, я хочу побыть одна перед конкурсом. Мне это полезно.

А в голове во всех красках не исчезала картинка с фотографии. Я в одном белье, танцующая возле окна, откуда спрыгнула позже, в той квартире, куда обманом завлекла меня Карина. Я не видела, чтобы меня тогда фотографировали. Как в таком случае так получилось, что я держала в руках этот конверт?

Я не помнила, как добежала до комнаты Карины. Не стучась, открыла дверь. Она развалилась на кровати с победным видом. На губах ухмылка превосходства. Вот же стерва. Села на кровать напротив неё.

– Я не разрешала тебе садиться. – Разозлилась она.

Я сидела и не шевелилась. Адреналин наполнил все вены. В висках стучали миллионы молоточков.

– Я сказала, встань, – крикнула она в приказном тоне.

Я встала, сжав кулаки.

– Что ты хочешь? – сквозь зубы процедила я.

Она гадко ухмыльнулась.

– Я же говорила, что у меня есть три желания. Настало время их исполнять, и ты будешь моей личной золотой рыбкой. – Шантажистка встала с кровати и обошла вокруг меня. – Я столько думала, что же такое загадать. – Карина опять села и злобно засмеялась. – И придумала.

– Я хочу знать, откуда у тебя эти фото, – решила прервать её выступление.

– Это лёгкий вопрос. В квартире стоят камеры, мальчики любят поиграть, ты же меня понимаешь? – намекнула она. – В тот день они тоже их включили. Так что есть не только фото, есть более интересное, есть видео. И если отрезать определённые моменты, так сказать, сделать монтаж, то получится соблазнительное кино. Как думаешь, многим понравится фильм? Хочешь стать по-настоящему знаменитой? – И её смех заставил меня возненавидеть эту стерву ещё больше.

– Что ты хочешь? – повторила я свой вопрос.

Я старалась не показывать эмоций. Она продолжала смеяться, и я боялась, что накинусь на неё с кулаками. Притом что я никогда в своей жизни не дралась, желание вырвать у неё клок волос нарастало с безумной скоростью.

– Всё просто, я же говорю. Всего три желания, – произнесла она.

– Как я могу быть уверена, что после этого ты вернёшь мне все плёнки? – Я ещё не знала, что она задумала, но нужно было точно понять, как я смогу получить эти провокационные фото и видео.

– Сделка есть сделка, я уважаю договор. Мы же заключаем его с тобой?

– Назови свои три условия, – потребовала я.

Она ухмыльнулась и отвратным голосом произнесла:

– Нет, дорогуша, желания я буду озвучивать постепенно. Ты либо принимаешь условия, либо нет. Ты не в том положении чтобы менять правила.

В этот момент я не думала. Я понимала, что она загнала меня в угол.

– Я согласна. Три твоих желания и передаёшь мне негативы и все копии.

Карина захлопала в ладоши.

– Игра начинается. Надеюсь, ты получишь удовольствие, я вот получаю. – Она указала мне на соседнюю кровать. – Присаживайся.

Я села, с вызовом посмотрела на неё. Теперь понимаю, как люди совершают преступления в состоянии аффекта.

– Итак, первое желание моё очень простое. Знаешь Лёню, диджея?

Я кивнула.

– Знаешь, чем он знаменит? – хитро спросила девушка.

Я отрицательно покачала головой. Всё, что я о нём знала, это только, что он жуткий бабник.

– У него в комнате есть интересный плакатик на стене, на котором он пишет список своих сексуальных побед и, поверь мне, перечень имён далеко не короткий. Как только он охмурит новую дурочку, она появляется в его списке. Только у него есть пунктик, Лёня не связывается с первокурсницами, считает, что от них проблем много. – Карина растянула свою ухмылку шире. – Так вот, я хочу, чтобы твоё имя он записал в этом списке не позднее чем через неделю. И не смотри на меня так, будто я тебе невинности предлагаю лишиться. Вся общага гудит, что ты ночуешь с двумя пацанами, да ещё катаешься с другими с ночёвками, шмотки новые получаешь от своих ухажёров. Приехала с тремя платьями, я же помню, а сейчас посмотри, у тебя коллекция всевозможных нарядов, явно недешёвых. Одним мужиком больше, одним меньше, тебе моё желание даже понравится, Лёнчик по слухам в постели жеребец.

Главное сейчас – удержать слёзы. Не плакать при ней. Подумаю позже.

– Карина, скажи, а что я такого тебе сделала, что ты так относишься ко мне. Я хочу знать за что?

Она смотрела мне в глаза, всем своим видом показывая, что испытывает отвращение ко мне.

– Не думай, что ты особенная. Я вот только не понимаю одного, что было сложного остаться тогда, провела бы весело ночь и жила себе дальше спокойно? – Она не говорила, а злобно выплёвывала слова. – Вроде неглупая, не знала, что таких кабелей это только ещё больше распаляет? Знаешь, какую они мне тогда ночку устроили из-за твоей выходки? Так что теперь моя очередь постоять в сторонке. Сама виновата.

– Это верно, виновата я сама, – покорно согласилась с ней.

Больше слушать её не могла. Перед глазами всё расплывалось и становилось темнее. Мне срочно нужно было уйти. Я встала и как можно твёрже сказала:

– Значит, у меня есть неделя.

Карина тоже поднялась с кровати и подошла близко ко мне, я инстинктивно сделала шаг назад. Она ухмыльнулась. Я отступила ещё дальше.

– Игра началась, ход за тобой, и я уверена, ты проиграешь, – прошептала она с ненавистью в глазах.

– Уверена, ты даже не догадываешься, кто здесь настоящий победитель. Я проигрывать не собираюсь. – Изобразила подобие улыбки на лице и вышла.

Всё кружилось. Еле-еле передвигая ноги, дошла до своей комнаты. Закрыв дверь, я легла на кровать. Хотелось рыдать, но от адреналина и паники не скатилось ни одной слезинки. В голове многочисленные молоточки никак не могли прекратить стучать и всё сильнее путали мысли, мешая мне ясно размышлять над ловушкой, в которую я угодила.

Казалось, голова просто сейчас взорвётся. Нужно было успокоиться. Нужно удержать свой мозг от падения в безысходность, найти ниточку, за которую можно удержаться. У меня есть неделя. Вот оно! Неделя. Ни завтра, ни через три дня. У меня есть семь дней на обдумывание всего. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Вроде стало немного легче. По крайней мере, я смогла сесть. Мерзко, противно, гадко и унизительно. Я оказалась в очень плохой ситуации. Винить можно в этом кого угодно, но поехала я в тот вечер с Кариной сама. Она не тащила меня силком. Уговаривала, да, но никто против моей воли в машину меня не запихивал, я села туда сама. И сама же поднялась в ту квартиру.

Долго же я продержалась в этом городе, надолго хватило моей самостоятельности. Самое невыносимое из всего было бы потерять друзей, которые появились у меня недавно. Ну почему же жизнь обязательно должна состоять из белых и чёрных полос. Кто придумал эту глупость. Почему не может быть одна сплошная белая полоса. Я посмотрела в окно. Уже стемнело, и я смогла разглядеть первые звёзды. Ромка, я такая идиотка. Ненавижу Карину, ненавижу тот день.

Нужно просто что-то придумать. Найти решение. Всегда же есть решение. До закрытия дверей в общежитие оставалось ещё два часа. Я быстро оделась и выбежала на улицу.

Мне показалась или я действительно слышала голос Пашки? Ай, ладно, не сейчас. Я была не готова видеть кого-то из своих друзей в эту минуту. Мне нужен свежий воздух. Идти, просто идти.

– Уроды, мерзкие уроды, – шептала я, переходя на бег, идти стало нестерпимо. Бежать, бежать, подальше от всего.

Я остановилась и огляделась. Надо же, ноги принесли меня во двор к Алексею. Я села на скамейку и посмотрела на окна квартиры, где прожила с ним несколько месяцев. Свет не горел, интересно жил ли там кто-нибудь сейчас? Да какая разница. Если бы не тот вечер, я никогда бы не встретила Лёшу. Наш короткий, но страстный роман стал ярким моментом в моей жизни, тем приключением с преподавателем, которым хвастаешься в старости, интригующе улыбаясь при этом, как бы говоря своим соседкам по скамеечке: «А что у вас было такого?» Хоть наша история не получила продолжения, я не жалею ни о чём, ведь знакомство с Лёшей было тем светлым пятном, которое осветило мою жизнь в мрачный момент того вечера.

Я подняла голову. Ну где же выход, пожалуйста, помоги мне. Ты же обещал приглядывать! Покажи мне, этот чёртов выход! А вот и слёзы дождались своего звёздного часа, покатились из глаз, словно главные герои представления. Я плакала и плакала. Порой мне даже слышалось, что я вою от того бессилия, что охватило меня. Выхода не было. Либо ложиться в постель с незнакомым парнем, либо собираться и уезжать назад к маме. Если Карина везде распространит фото, то в этом городе я точно не смогу жить. Больше всего я не хотела, чтобы Марк, Серж и остальные узнали обо всём. Они так трепетно ко мне относились. Увидят развратные кадры и отвернутся от меня, перестанут общаться.

Где-то из глубины сознания начало подниматься сопротивление. По мере того как оно нарастало, истерика прекращалась. Да какого лешего Карина решила, что я проиграю. И почему я должна проигрывать. Я встала, вытерла слёзы, распрямилась и направилась назад в общежитие. Не сдамся без боя!

Решительно поднялась к себе на этаж. Возле моей комнаты стоял Пашка.

– Ты где ходишь так поздно? – хмурился он.

– Мысли приводила в порядок, – ответила и открыла дверь в комнату, приглашая его войти.

– Я вроде сказала Валику, что сегодня хочу ночевать одна, – стараясь произнести слова с оттенком безразличия.

– Да, он говорил, но я всё же хочу посидеть с тобой. Мне самому нужно сегодня чьё-то общество. Ты не против? – Он вопросительно посмотрел на меня.

– Паша, из меня сейчас очень плохой собеседник.

Мне ужасно не хотелось его обидеть, но я боялась, если он останется, то я могу ему всё рассказать, и у меня не будет даже недели, потому что от стыда придётся покупать билет сразу утром. Он наблюдал за мной с минуту, потом включил чайник и уверенно проговорил:

– Вот и отлично, значит, сегодня просто помолчим.

Это означало только одно: он остаётся ночевать со мной. Может, это и к лучшему, поспать всё же мне бы не мешало.

– Хорошо, оставайся, – сдалась я.

Пашка налил нам чай. Он молча придвинул мне горячий напиток, я кивнула в знак благодарности и уставилась в окно.

– Знаешь, а ведь все думают, что я сплю с тобой и Валиком, и с Марком. – Неожиданно для себя я начала размышлять вслух.

– Люди много чего выдумывают. Важно понимать, что, в конечном счёте, только ты знаешь правду о себе. – Он говорил спокойно. И на меня это подействовало успокаивающе.

– Я уехала из маленького городка от сплетен и обсуждений, думала, больше меня это не коснётся.

– Люди могут выдумывать разные истории или делать предположения о других, но это не означает, что они правы. Не стоит обращать внимание на такие слухи и тем более не нужно тратить время на обдумывание мыслей посторонних людей. Меня никогда не интересовало чужое мнение, – рассуждал Пашка, всё больше приводя мои мысли в порядок своим размеренным голосом и давая мне возможность обдумать дальнейшие действия.

Желание Карины не такое уж и невыполнимое. Попасть в список общаговского Казановы ещё не значит переспать с ним. Она же не требовала от меня физического контакта, просто быть включённой пунктиком в список. Нужно думать в этом направлении. Чем-то его зацепить, чтобы он познакомился со мной. Дальше я сделаю свой ход.

Коварная улыбка медленно расцветала на губах, и предвкушение победы начинало подбираться ко мне ближе. Я посмотрела в окно на небо и мысленно прошептала: «Спасибо, Ромка, знаю, что до сих пор рядом. Я ещё поборюсь за жизнь в этом городе». Я перевела взгляд на друга. Он с интересом рассматривал меня.

– Затеяла что-то? – забирая наши кружки, спросил он.

Паша встал, подошёл к раковине и сполоснул их. Потом вернулся к кровати напротив и, откинув одеяло, забрался на неё, приготовившись ко сну.

– Затеяла не я, но ответный ход сейчас за мной, и я только что поняла, как красиво вступить в эту игру.

– Я, надеюсь, игра не опасная? – заволновался друг.

– Она просто грязная и мне точно нельзя проигрывать, слишком высокие ставки, – уверенно ответила я.

Подошла к шкафу, достала пижаму. Пашка, как обычно в такие моменты, отвернулся к стенке, чтобы я смогла спокойно переодеться. Быстро приготовившись ко сну, я легла на свою кровать и укрылась одеялом. Друг повернулся в мою сторону.

– Помощь нужна? – спросил он, взволнованно глядя мне в глаза.

– Не отрицаю, что может понадобиться. Спасибо.

Было приятно, что он так просто, совершенно не напрягая меня расспросами, придал мне уверенности. Я посмотрела на него и решила перевести тему разговора.

– Паша, а что у тебя случилось? Почему ты такой грустный сегодня и почему сказал, что тебе нужно моё общество?

Он тоскливо вздохнул.

– Кто может довести красивого, умного парня до состояния непонимания этого мира?

– Девушка? – попробовала предположить.

– Угадала, если кто и вызывает плохие эмоции у мужчины, то это всегда женщина. Как впрочем, и самые лучшие тоже связаны с этими существами. – Он шутил, и это было уже не так грустно, как я предположила вначале.

– Расскажешь? – тихо задала вопрос.

– Да и рассказывать особо нечего, – проворчал, – мы встречались, всё было хорошо. Я уехал учиться сюда, она осталась в моём посёлке. Она младше меня на два года и этим летом должна была поступить сюда же, но провалилась. Мы решили, что она попробует в следующем году. Когда я уезжал в общагу, всё было нормально, она проводила меня как всегда. Договорились увидеться на каникулах. А вчера пришло письмо от неё.

Пашка замолчал. Я почувствовала, что ему неприятно об этом вспоминать. Молча ждала, пока он продолжит.

– Она написала, что выходит замуж в конце декабря и не хочет меня больше видеть. Просила не приезжать на зимние каникулы.

Да, похоже, не у одной меня настали чёрные полосы. Паша смотрел в потолок.

– Пашка, а ты её любишь? – выпытывала как можно осторожней.

– Я кольцо ей купил, хотел на Новый год сделать предложение. – В его голосе явно слышалась боль.

– Если любишь, то надо бороться за неё, – заявила уверенно.

– Юля, я не знаю что делать, – безнадёжно прошептал он, стукнув кулаком по матрасу.

– Понимаю, сама два часа назад была в таком состоянии. Знаю, что сейчас тебе тяжело, но если действительно её любишь, то не сдавайся. Ты должен выяснить хотя бы причину, почему она вдруг променяла тебя на кого-то, почему приняла такое решение. Думаю, спрашивать у неё и искать с ней встречи сейчас бесполезно. Она явно на эмоциях. У тебя есть там друзья, с кем можно поговорить, кто может рассказать о том, за кого она выходит замуж, что произошло за эти месяцы?

Пашка задумался.

– Да, есть пара человек.

– Замечательно, выясняй всё, что можно. Дальше подумаем. Нужно понять, любит ли она тебя до сих пор. И если да, ты вернёшь её. Борьба за любовь иногда требует усилий и терпения.

Пашка задумался. И на его лице отобразилась надежда. Я видела, что он не может просто так забыть свои чувства.

– Спасибо, друг, – сказал Пашка, глядя на меня. В его глазах читалась надежда.

– Спасибо скажешь, когда вернёшь её, – подбодрила я его.