Всем застрявшим в лифте

КОММЕРСАНТЫ БАНАНОВЫЕ

В далеком, но сильно запомнившемся 1992 году сидели мы с друзьями в общаге одного технического вуза и размышляли. А размышляли мы о том, где заработать денег.

— Мож, закрышуем кого? — предложил Витек. — Вон, под общагой магазин поставили. Будут бабки нам платить?

Мы тут же загнулись в пополаме, представив Витька в роли крыши. Витька, вес которого вряд ли превышал вес кассового аппарата в этом же магазине, а худоба была темой постоянных приколов. Бандитом он никогда не был, просто дискуссия носила свободный характер, и все предложения внимательно выслушивались. Даже такие нелепые.

— А давайте баксы покупать-продавать? — разродился Димон. — Ночью в палатке дешевле купишь, утром дороже продашь? Вон Серега (он кивнул на меня) иногда делает так, и все о’кей.

Я действительно периодически приходил в палатку, где на тот момент работал мой друг, и всю ночь, сидя рядом с ним, покупал доллары, естественно, дешевле, потому что «ночной курс». За ночь я три раза успевал потратить рубли, затариться долларами и смотаться в нашу же общагу, где спокойно продавал зеленую валюту каким-то арабам и вьетнамцам, но уже по нормальному курсу.

Заработок этот нельзя было назвать регулярным и безопасным. Потому что, помимо ментов, там приходила еще и вот эта самая крыша, но не в виде худосочного Витька пешком, а даже совсем наоборот — в виде двух конкретно упитанных «чиста пацанов» на «девятке». Смотрели они не опозоренным высшим образованием взглядом, совершенно одинаково что на бутылки, что на нас, что на сникерсы. Для них мы были все одинаково ценны.

Иногда туда приходили люди с обрезами из охотничьих ружей. Приходили они, как правило, ночью, просовывали в окошко ствол и тихо просили угостить их деньгами и водкой. Иногда просили открыть дверь и тогда сами брали, что хотели. И почему-то всегда прощально салютовали выстрелом в витрину. По крайней мере два раза так было точно.

Поэтому сие предложение я отмел как сильно рискованное и противоречащее закону.

— А у меня знакомый на рынке торгует. Фруктами там разными, овощами, — мечтательно проговорил Олег с погонялом Хохол.

— А где он их берет? — возник резонный вопрос.

— Та на оптовой базе. Приезжает, покупает оптом дешевле и продает в розницу дороже, — пояснил Хохол.

— Да ну-ууу, — протянул народ, — где все хранить, где торговать?.. Нее-е-е, не пойдет.

А меня эта мысль зацепила. Когда, так и не придя к консенсусу, господа будущие коммерсанты разошлись, Олег поведал мне всю цепочку поподробнее.

— Ну чо, — подытожил я, будем пробовать.

На следующий день мы с Хохлом на моей древней «Волге» поехали на оптовую базу. Бананы там действительно имелись. Только вид они имели какой-то непрезентабельный.

— Ничего, — успокоил меня Хохол. — Денек полежат и пожелтеют.

Побегав по базе и внеся в кассу денег, мы затарились двумя десятками коробок с бананами. Салон «Волги» сразу стал напоминать банановое кладбище. Эти зеленые заморыши торчали изо всех щелей и навевали мысль о грядущем прорыве в российской коммерции.

Операция «продажа бананов» была намечена на завтра.

Всю ночь я ворочался и волновался, как бы злоумышленники не разгрузили машину, пока я тут сплю. Хотя запах от машины стоял такой, что наверняка злоумышленники падали без сознания метров за пять до автомобиля.

Утром, как и было договорено, я приехал на рынок. Около пустой коробки из-под телевизора, на которой красовались весы, гордо ждал Хохол. Венчало гордую композицию объявление «Бананы не дорого. Специальный сорт».

— А что за сорт-то такой, специальный? — поинтересовался я.

— А ты как зеленые бананы собрался продавать? — искренне изумился Хохол. И точно, народ вокруг нас вынимал на прилавки гроздья желтых, благоухающих бананов. Мы же со своими зелеными недобананами смотрелись, мягко говоря, отщепенцами.

И тут появился первый покупатель.

Мы не ставили себе цели немеренно завариться на продаже экзотических фруктов. Мы даже в бизнес-плане не учли транспортные расходы. Просто немного приподняли цену по сравнению с закупочной и все. Цена, как потом оказалось, была намного ниже средней по рынку.

— Почем бананы? — спросил первый покупатель и пошел дальше по рядам. Цена бананов, которую назвали мы, дошла до его мозга только после того, как он еще спросил о цене пяток продавцов. Резко развернувшись, он подошел к нам.

— Так почем бананы? Да? А почему так дешево?

— А потому, что им еще пару дней полежать надо, — честно ответили мы хором. — Вишь, какие зеленые? Как с бодуна.

Покупатель немного помялся, но все-таки купил зелено-банановую кисть.

А потом поперло. Народ даже и не смотрел на банановых конкурентов. Создавая нездоровый ажиотаж, он толпился возле импровизированного прилавка и вожделенно смотрел на оставшееся количество бананов. Зеленые бананы оказались той самой незаполненной нишей этого рынка. Хотя на вкус они напоминали «крем для рук нейтральный», но покупателей это не волновало. А я, зная особенность бананов прекрасно созревать под кроватью, не тревожил свою совесть.

Ближе к обеду полмашины было продано. Но народ все еще жаждал зеленой экзотики. Хотя косые взгляды соседей по бизнесу мне совсем не нравились, но они отошли на второй план, когда на рынке появилась милиция.

— У вас есть разрешение на торговлю? — поинтересовалась милиция.

Ясен перец, у меня была куча разрешений, и все, блин, подписанные Главным Начальником Московской Милиции. А еще у нас имелись опломбированные весы, санитарные книжки, одноразовые перчатки, регистрация в налоговой и прочая шняга.

Короче, не было у нас ни хрена.

— Значит, проедем со мной! — хмуро предложил служивый.

В момент начала этого разговора я как раз пошел за очередной партией бананов и, видя такое дело, стал рассматривать ситуацию со стороны.

Хохол как мог словесно вертелся, но мент был непреклонен. И хотя было видно, зеленые опарыши не вызвали у него не то что жажду наживы, а даже и простого аппетита, но, видать, мы были приговорены к официальному оформлению, для галочки.

А в это время его напарник радостно реквизировал у таких же бедолаг, как и мы, лотки с персиками, яблоками, сливами и прочее. Судя по тому, как он бережно ставил лотки в салон старого «Москвича», сии фрукты вряд ли предназначались для официального изъятия.

Наш мент, взяв с брезгливостью ящик с бананами, уже было направился к своей машине, как…

…Как я, понятное дело, никак не прицепленный к этой ситуации, вытащил фотоаппарат без пленки и, усевшись на капот «Волги», стал с особым цинизмом фотографировать ментов, как муравьев волокущих в свою машину различную пищу с разных концов рынка.

Бананы, вдруг оказавшиеся нереально тяжелыми, выпали из рук милиционера и с грустным деревянным стуком упали на асфальт.

— Тт-т-ы это чего? Ты чего-зачем-и-кто фотографируешь? — задал мне понятный вопрос товарищ мент.

Не успел я и рта раскрыть, как лицо служивого озарила догадка. Он аж засветился весь.

— А-а-а-а!!! — с радостью Вассермана, победившего в «Своей игре», воскликнул он. — Вы из газеты?!

Я гукнул что-то утверждающее и, наведя фотоаппарат на его напарника, пытающегося уложить третьим рядом на заднее стекло лоток, нажал на спуск.

Старая мыльница громко щелкнула, отчего служивый дернулся всем телом, и зажужжала, перематывая кадр несуществующей пленки.

Проследив взглядом за объектом моей съемки, он на редкость проворно кинулся к напарникам и что-то жарко им зашептал.

Напарники на секунду замерли, по-доброму глядя на меня, потом… Не, я не поверил своим глазам. «Все, все, что было нажито непосильным трудом, все…» Короче, почти полный «Москвич» в мгновение ока был разгружен трудовыми милицейскими руками, а сам наряд, шустро запрыгнув в своего полудохлого Росинанта, рванул с рынка, как америкосы с Сайгона.

Мы с Хохлом радостно, но немного нервно посмеялись и решили на сегодня эксперименты прекратить, а продолжить завтра. Тем более что вложенные деньги были уже отбиты, и последующая торговля обещала чистый навар.

А вечером, нажравшись в общаге и догадавшись, какого геморроя мы случайно избежали, и поняв друг друга с полуслова, мы употребили бананы на закусь. Этими бананами после нас пол-общаги еще неделю закусывали. Когда осталась последняя ветка, пьяный Хохол заметил:

— Смотри, а ведь они пожелтели!

И точно, среди зеленых бананчиков виднелся один, дозревший, светло-желтый фрукт.