Вспомнить, чтобы любить (СИ)

Глава 18.

Мирослава

Я надела черную водолазку, черную короткую кожаную юбку с заклепками, черные чулки, грубые ботинки на шнуровке и косуху, в карман телефон, карточку и наличку. Немного подкрасила ресницы, волосы собрала в конский хвост. Глеб недовольно все бормочет, что юбка слишком короткая, что все только и будут пялиться на меня. Ну и пусть пялятся, я-то не собираюсь никому глазки строить и давать ему повод для ревности. Нам нужно научиться доверять друг другу, без доверия нет отношений. Ревность рано или поздно убьет любые отношения.

Удивительно, но Глебу я доверяю, как никому, уверена, он отлично водит. Прокатиться на гоночном мотоцикле одна из моих мечт. У Стаськи, она же Настя, моя лучшая подруга из К***, давно появилась такая возможность, перед каникулами она встретила парня, который старше нее на три года, как говорит она — это любовь с первого взгляда. Так вот, ее парень Максим учувствует в шоссейно-кольцевых гонках на супербайках и уговорил ее поехать с ним, ведь он ее так любит и ему нужна поддержка. И конечно она согласилась, в омут с головой нырнула, поэтому и не успела на учебу к началу семестра, но скоро уже должна вернуться, у нее для меня новости, общались мы все это время мало, она постоянно была занята, я ее не виню, она молодая и влюбленная, тем более она уехала на несколько месяцев. Учится она, кстати, в моей группе, но пока в журнале посещения только одни энки, ей придется не легко, чтобы закрыть все пропуски, но я ей конечно помогу, для этого ведь и нужны подруги, чтобы радоваться и поддерживать друг друга.

Мы подходим к его Kawasaki Ninja H2, черный мощный зверь, я другого байка и не ожидала увидеть, такой красавец, это я про байк, у Глеба только такой и мог быть. Опасный, хищный, как и он сам.

— О-бал-деть, он потрясающий! — в глазах Глеба искрится гордость за своего железного коня.

— Знаешь, я сейчас начну ревновать тебя к байку, при виде меня у тебя, не блестят так глазки, не то, что сейчас, а это, знаешь ли, обидно.

— Оу, обидели мышку, в норку написали.

— Ах так! А ну иди сюда. — и срываюсь с места и начинаю убегать от него вокруг мотоцикла.

— Попалась козочка, какая прыткая оказалась. — он крепко обнял меня со спины, взял в кольцо своих рук и впечатал в свою грудь, а мне стало так хорошо и от его запаха начала кружиться голова. Его запах меня возбуждает и мои трусики начинают мокреть. Я сама поворачиваюсь к нему лицом, откуда только смелость взялась, всматриваюсь в его черный омут глаз. В них желание, обожание, нежность и страсть, как в нем укладывается весь этот коктейль чувств, хотя у самой не меньше… Он накланяется и шумно втягивает мой запах, это так дико, но его варварские замашки меня только сильнее заводят.

— Я себя еле сдерживаю, что же ты со мной творишь? Такая сладкая, манящая… Хочу увезти тебя туда, где нас никто не потревожит… — водит носом и губами по скуле. Господи, мне сносит крышу от него.

— Давай не поедем… Увези меня… — шепчу, не смея нарушить этот интимный момент.

— Обязательно, — шепчет мне в губы и целует грубо до крови. Он прокусил мне губу, моя ответочка прилетела быстро, я сделал тоже самое, и когда кровь попала мне на язык, меня так хорошенько тряхнуло, по венам словно пустили ток, мне хочется еще, мы одновременно застонали друг другу в рот, и глеб тоже задрожал. Он разорвал поцелуй и спустился к шее, начал ее облизывать и кусать, а потом засасывать, опять ставит свое клеймо. Сначала на одной стороне шеи, а затем с другой стороны. У моей водолазки горловина не высокая, поэтому его собственническое творение видно хорошо. Он довольно осматривает свою работу.

— Идеально, — откуда не возьмись он берет шлем и нахлобучивает мне на голову, а затем и себе, — поехали, моя волчица. Запрыгивай.

Он первый седлает байк, потом дает мне руку и помогает забраться на этого зверя. Находит мою попу и придвигает меня вплотную к себе. Берет мои руки, сцепляет у себя на талии, так что мои пальцы касаются бляхи ремня, в опасной близости к тому, куда мне хочется пробраться. Достаёт из-под моих рук свою футболку и теперь мои ладошки касаются его разгоряченной кожи и, бог ты мой, стального пресса, не удержалась и провела ладошками вверх и обратно вниз, Глеб сидел и не двигался все это время. Я шумно и возбужденно дышу, моя грудь высоко поднимается и опускается, соски болезненно трутся о кружево лифчика, и мне бы хотелось, чтобы вместо ткани оказались руки Глеба. Я так возбудилась, что боюсь оставить мокрое пятнышко на кожаном сидении байка, мне хочется свести ноги вместе, чтобы унять пожар. Это заводит не только меня, я чувствую стук его сердца и учащенное дыхание.

— Миррра, поехали. — его голос хриплый и возбужденный, я опускаю руки обратно туда, где он их изначально оставил и не рассчитываю, и дотрагиваюсь двумя пальцами его возбужденной плоти сквозь джинсы. Он дергается как от огня. — Деррржись.

Делаю как говорит и хватаюсь за него, он резко стартует, зверь ревет и оставляет за собой столб пыли.

Адреналин расползается по венам, мне кажется я готова сейчас забраться на Эверест. Вместо крови течет лава. И я ощущаю себя свободной и счастливой. Я с парнем в которого я, кажется, влюбилась, вот так быстро и легко, вот только легко точно не будет. Чует моя пятая точка, что приключения только начинается, но это потом, а сейчас я с ним, а он со мной.

Трасса находится за городом, минутах в тридцати от него. Мы проезжаем по проселочной дороге куда-то вглубь, вокруг только лес и ни одного дома, при таком шуме, устраивать гонки вблизи домов было бы настоящим свинством.

Дорогие тачки, спортбайки, разукрашенные полуголые девицы, и я, скажу вам, по сравнению с остальными, выгляжу как монашка, и Глеб еще чем-то недоволен, да я здесь как белая ворона буду выделяться. Ну ладно, не только этим, а еще тем, с кем я сюда приехала. Я морально себя настраивала, пока мы ехали, что просто не будет. Глеб завидный парень и наверняка у него было просто миллион девушек, тем более я слышала слухи про то, какие групповушки он устраивал, и мне кажется это не пустые слова, а очень даже подкреплены доказательствами, мне придется отстаивать себя перед этими стервятниками, главное все время держать лицо и не давать инфу для сплетен, и не поддаваться на провокации, и не вступать по возможности в конфликты, и не отходить от Глеба, и еще много блять всяких и!

Можно мне домой?

Как только мы въехали, все взгляды были устремлены на нас, все замолчали, только музыка грохотала из колонок. Парни смотрели с интересом и похотливыми взглядами, а женская половина с ненавистью и презрением. Ну что ж Мира, ты знала с кем сюда едешь, его поклонницы меня просто разорвут.

А вот хер вам.

Глеб помог слезть с байка и снять шлем. Я поправила хвост и гордо расправила плечи. И только сейчас я заметила, что мы подъехали к мальчикам. Рома, Ярик и Рост уже ждут нас.

— Ну наконец-то! Мы уже думали ты нас опрокинешь. Малыха, отлично выглядишь и мы рада тебя видеть здесь. — Рома подходит и обнимает меня, по тёплому, по-братски что ли, ну типа как старший брат, абсолютно без интимного подтекста, но видимо Глеб так не считает.

— Ррроман, руки от нее убрал!

Рома конечно же его не послушал, он еще на пару секунд задержался и только потом отошел, в его глазах пляшут бесята.

— Ему полезно, — подмигивает мне, — это будет интересно, — откровенно насмехается над Глебом. В этот момент ко мне подходит Яр и крепко обнимает, отрывает от земли и начинает кружить, мне становится смешно и страшно одновременно. Я сильнее хватаюсь за его плечи, не дай бог упасть.

— Ну все Яр, хватит, меня сейчас стошнит. — он сразу опускает меня.

— Я рад что ты с нами и что ты приручила этого волчару. — кивает в сторону злого Глеба. Ой мамочки. Лучше я обратно отвернусь от него.

— Не говори глупости, никого я не приручила, ты слишком преувеличиваешься мою значимость. — говорю так тихо, что Глеб точно не услышит. И самой становится от этого грустно, от того, что мои слова правдивы.

— Эх малыха, ты еще много не знаешь и не понимаешь. Но ничего подожди, все будет. — подмигивает и отходит. О чем это он? Чего мне подождать?

Конвейер из мужиков продолжается, следующий подходит Ростислав, так как он известен своей сдержанностью и спокойствием, то он просто быстро и крепко обнимает и улыбается не только губами, но и глазами, а такое перепадает только ограниченному кругу людей. И это точно стоит ценить.

Все стоят всё также смотрят на нас. Цирк уехал, клоуны остались.

— Глеб подходит со спины, кладет руки на талию и подтягивает к себе.

— Хватит! И так облапали всю! — Глеб злится, но разве он не видит, что я реально им как младшая сестренка, эти жесты были показательными, что они приняли меня в семью.

— Да, брат, ты попал! — холодный Ростислав не сдержался и рассмеялся.

— Я потом с вами поговорю и посмотрю на вас, когда такое случится. — что это такое, для меня загадка.

— Чего уставились, разошлись все! — Глеб рявкнул так, что многие опять склонили головы как тогда и все безоговорочно его послушались.

— Рома, когда твой заезд?

— Через две гонки, а после меня ты. Кстати, сюда направляется Гордей, я не оборачиваюсь, но чувствую, как напрягся Глеб, мои волосы шевелятся от его нервного и частого дыхания.

И кто же такой Гордей?