Вспомнить, чтобы любить (СИ)

Глава 8.

Мирослава

Уже лежа в кровати, я вспоминаю Глеба. Как я проснулась и обнаружила его спящим рядом со мной. Странно, но это первая ночь за последние месяцы, когда я спала как младенец. Мне было хорошо, спокойно и чувство дома не покидало меня. А какое у него тело, ммм… просто закачаешься. Развитая мускулатура, кубики пресса, широкие плечи, про задницу я уже говорила. Когда он покидал комнату, я еле оторвала свои глазенки от его филейной части. А еще он очень высокий и крупный, никогда не сказала бы, что он еще студент, та и его друзья такие же. А еще Глеб красивый, хотя о мужчинах не принято так говорить. Темно-русый цвет волос, модная стрижка, густые брови, небольшая растительность на лице аккуратно подстрижена, думаю именно она делает его немного старше своего возраста, по-мужски аппетитные губы и темно-карие глаза, которые в боулинге в один момент поменяли цвет на голубой, так показалось мне. Точнее нет, не так. Мне не показалось, я четко видела тогда, как изменился цвет его глаз. Хотя это может быть просто флюоресценция. С такими мыслями я и заснула.

А снился мне конечно же Глеб. Сон оказался странный и такой реалистичный. Мы бежали с ним по лесу нагие, точнее я убегала от него, а он меня догонял, загоняя свою добычу в угол. Мы были счастливы, и мы были друг у другу. Я словно в кино увидела своё будущие. И я впервые захотела мужчину, он разбудил во мне то, что так усердно спало — женское начало.

— Выглядишь отдохнувшей и счастливой что ли? — Лиза залетает как ураган в аудиторию и плюхается рядом.

— Даже не знаю, поблагодарить тебя или обидеться…

— Я тебе обижусь. Ну я серьезно, не пойму, что с тобой не так…

— Все так, все как обычно. — безразлично жму плечами.

Вот как она так меня раскусила за секунду? Не буду же я ей рассказывать, что я кувыркалась с ее братцем на поляне в травке и цветочках, как мы любили друг друга раз за разом… Во сне, конечно. Сон мой закончился далеко не невинно.

Он был до неприличия неприличным, что я проснулась вся мокрая от пота и возбужденная. Низ живота скручивало болезненными спазмами, мне нестерпимо захотелось избавиться от этого чувства и сделать могла я это только одним способом. Пришлось запустить в трусики свои пальчики, первый раз в жизни. И словить первый в жизни свой оргазм, представляя, что это не я сама себя ласкаю, а Глеб.

От воспоминаний об утреннем рандеву с пальчиками запылали щеки и наверняка порозовели.

— А ты чего покраснела? Я чего-то не знаю? — Шерлок блин.

От ответа меня спас вошедший преподаватель.

До сегодняшнего дня, нам никак не удавалось пообедать в центральной столовой, покупали в фургончике фаст и кушали по пути в кабинет. Адаптация прошла, мы влились в режим и сегодня пошли в университетскую столовую, все говорят, что готовят там очень вкусно. Вот и проверим. На самом деле, пора начинать нормально питаться, а то так не далеко заработать гастрит или язву.

Лизи, как всегда, нагребает себе как на троих. В тот момент, когда я брала себе один бургер (до здравствует гастрит), она поглощала три таких, до сих пор не понимаю, как при таком питании ей удается сохранять такую фигуру. Вот и сейчас, я обхожусь пюре с бефстроганов, салат из различных листочков и росточков, и чай, когда у Лизы поднос ломится от разнообразной еды. Дела, ее будущему мужу надо бы хорошо зарабатывать, чтобы прокормить нашу обжорку.

— А ты не лопнешь деточка?

— Просто хороший обмен веществ, — смеется Лиззи, — о, пойдём сядем к ребятам, там кстати и твой Леша, — при упоминании моего парня (скоро бывшего, я приняла решила не мучить ни себя, ни его) она скривилась.

— А нам обязательно садиться с ними?

— Они хорошие ребята, они тебе понравятся… Ой, ты же уже знакома с ними, так тем более, чего кочевряжишься.

— Откуда ты…?

— Глеб рассказал… — пожимает плечами.

Он рассказывал обо мне сестре. Любопытство распирает, но спрашивать я не буду, что именно он ей поведал. Еще подумает, что мне есть до этого дело.

А мне есть, вот в чем фигня.

— Пошли, не съедят они тебя.

— Боже, ты будешь мне должна за это.

— Хочешь пирожок? Так уж и быть, одним поделюсь! — у нее их три на подносе и по глазам видно, что ни черта она бы не хотела со мной делиться ими. Лиза обожает еду!

Глеб сидит к нам спиной, рядом с ним его невеста, а с ней Леша, никто на нас не обращает внимания.

Нам еще метра четыре до них, как я замечаю, что расслабленная поза Глеба в момент напрягается, мышцы каменеют и его голова дергается в сторону, чтобы обернуться. Он будто почувствовал меня, что я иду. И почему именно тебя Мира? Рядом с тобой его сестра идет еще, глупая. А вот Леша как сидел, так и сидит, мило беседую с какой-то блондинкой, ее я не знаю, зато она хорошо знает Лешу видимо, она собственнически кладет на его руку свою и жмётся к нему, глядя оленьими глазками в его. И сейчас я убедилась в правильности своего решения, потому что меня эта картина не трогает, я не ревную, мне абсолютно все равно, а значит и смысла продолжать отношения нет.

Глеб все-таки сдается и поворачивает голову, мы встречаемся взглядами. Его глаза меня гипнотизируют, и я проваливаюсь в омут черных глаз, сейчас они у него именно черные, понимаю, что нужно отвернуться или хотя бы моргнуть, но не могу заставить себя это сделать. Я как магнитом тянусь только к нему, отмечая, что с Лешей я такого никогда не испытывала, и как ни кстати вспоминаю сегодняшний сон и чем я утром занималась. В момент меня окатывает возбуждением и жаром внизу, чувствую, как начинаю увлажняться. Его ноздри начинают раздуваться, он делает глубокий вдох, на его шеи усиленно бьется жилка, которую мне хочется лизнуть и прикусить. В горле пересохло, пытаюсь сглотнуть образовавшийся ком, но ничего не выходит.

Наш зрительный контакт прерывает Алешенька, который внезапно не пойми откуда появляется передо мной без блондиночки, потерял что ли красавицу? И разрывает ту тонкую ниточку, которая образовалась у нас с Глебом. Мне становится так обидно, что я начинаю злиться. От досады мне захотелось притопнуть ножкой, хотя плюс все же есть, он потушил мой пожар.

И я опять ловлю себя на мысли, что веду себя непривычно для меня самой.

— Детка, ты почему не сказала, что вы придете? — он забирает у меня поднос и конечно усаживает меня рядом с собой. Затем крепко обнимает и неожиданно дерзко целует.

Я пытаюсь его оттолкнуть, мне не комфортно, что все пялятся на нас, мне вдруг стали неприятны его прикосновения.

— Леша хватит, мы же в столовой.

— Да и я готов тебя съесть.

— ЛЕША! Фу!

— ДА ЧТО С ТОБОЙ? Не притронься к тебе прям! Какая разница, где мы? Ты — моя девушка, что хочу, то и делаю! — он не кричит, но говорит зло мне на почти на ухо.

— Да что ты? Тогда может пойдешь догонишь ту блондиночку, которая лапала тебя, а ты и не против был?

— Что… Ты что, ревнуешь? — довольно говорит. Ха, а мне стало так смешно, что я не сдержалась и рассмеялась.

— Леша, не выдумывай, я не ревную. Просто не надо со мной так разговаривать. Вот именно, я девушка, а не собственность. А в прочем девушкой то могу и перестать быть!

Не понимаю откуда во мне эта жестокость и язвительность. Я не такая. Я добрый человек.

— ПОТОМ ПОГОВОРИМ! — грубо цедит сквозь зубы. Что-то его штормит, настроение каждую секунду меняется.

Я оказываюсь практически напротив Глеба, мне хорошо его видно. Подаюсь порыву и поднимаю на него глаза. Он сидит весь злой, зрачки расширены и горят диким пламенем, вилка в руке согнута. И как я должна кушать в такой атмосфере? Мне кусок в горло не лезет, поэтому я отпиваю только чай. Наладила питание называется.

— И так, Мирослава. Расскажи нам о себе. Откуда ты? — Дана произнесла это с каким-то злорадством и шипением и превосходством.

— И зачем тебе это знать?

— Если спрашиваю, значит надо. — ну ок.

— Мы с семьей переехали из К*. Это все, что тебе нужно знать.

— Нет, ну расскажи еще что-нибудь, нам всем так интересно послушать о новой подружке сестры моего жениха. — коза. Специально выделила что он ее. Не подавилась бы.

— Все остальное точно не твоего ума дела. — усмехаясь говорю. Еще я не отчитывалась перед этой.

— Да как ты…

— Дана! — предостерегающе оскалился Леша одновременно с…

— ДАНА! — Глеб рявкнул на нее так, что хватило только одного ее имени, остальные тоже притихли. Согласна. Я тоже почувствовала его звериную силу. Расспросы сразу прекратились. Все начали болтать кто о чем.

— Кстати. — начала Лизи. Говорит вроде мне, но так, что слышат все. — Отец опять уезжает, может устроим еще один девичник? Обещаю, что в этот раз все будут держать свои руки при себе, иначе я их оторву!

И вот зачем она это сказала? Разве не слышит сама, как это звучит со стороны.

— Что значит в этот раз и кто должен держать при себе руки? — Леша в бешенстве, спрашивает у меня, а смотрит при этом на Глеба. Ну Лиза, ты потом выхватишь у меня. — МИРА? Я ЖДУ ОТВЕТА!

— Не разговаривай с ней так лучше, Аверьянов! — я чуть не подавилась чаем, который отпевала в этот момент. Остальные опять умолкли. Дана и ее подружки ошарашенно смотрят на нас, Лиза сидит довольная как слон, ребята ведут себя так, словно ничего не произошло. Ну и я, открыв рот пялюсь на него.

В голове простреливает резко боль, как будто током шарахнули, от чего я роняю стакан, слава петушку, пустой, хватаюсь за голову, морщусь от боли.

— Ай. — и через секунду передо мной сидит Глеб, его руки лежат на моих щеках.

— Мира, ты меня слышишь? — ни черта я не слышу. В ушах звон.

— Что случилось? Что-то с головой? — я лишь могу кивнуть.

— Глеб, что за херня? Какое тебе дело до этой ненормальной? Видно же, что она больная на голову! — Дана верещит как потерпевшая.

— Убери от нее свои руки! — Леша.

И еще множество посторонних голосов, все смешалось в моей голове.

— Замолчите! — не сдержавшись крикнула на всех и за столом воцарилась тишина, только Ярослав вставил свое тихое брату «Ты это почувствовал?».

И дальше я не помню ничего, а когда очнулась, то оказалась в машине Глеба. Его запах я не перепутаю ни с чьим.