Вспомнить, чтобы любить (СИ)

Глава 22.

— Как же я соскучился по этим сладким губкам, — мой оборотень целует меня горячо и страстно, — и не только. Сегодня я планирую съесть тебя! Надеюсь, ты останешься у меня на ночь?

— Если хорошо попросишь, — лукаво улыбаюсь. С ним я раскрепощаюсь, не стыжусь себя и своих мыслей.

— О, тогда у меня все шансы, ты знаешь, как я могу упрашивать.

— Уумм, Глеб давай уже покончим с этим ужином, — он громко и заливисто рассмеялся.

— Кто-то подсел на сладенькое?

— Не я одна.

— Точно.

Ужин прошел замечательно, мы не затрагивали никаких серьезных тем, мы просто наслаждались друг другом. До пентхауса, Глеб не ехал, а летел, а всему виной моя невинная шалость с мороженным и сливками, кто ж знал, что мой волчонок такой неуравновешенный.

Конечно, я знала, на что шла.

— Маленькая сучка, ты специально все это сделала! — нашептывает хриплым голосом мне на ушко, так как у лифта мы оказались не одни.

— Не понимаю, о чем ты. — и глазенки а-ля бэмби, на что Глеб сильно сжал мою попу, и я почти вскрикнула, но все еще помня, что мы здесь не одни, резво закусила губу.

В кабинке лифта была напряженка у всех по всем франтам. Мужчина, лет пятидесяти, явно испытывал дискомфорт рядом с нами, он знал, что сейчас здесь лишний и когда двери открылись на его этаже, он пулей вылетел из него.

Глеб без слов набрасывается на меня, сразу завладев моим ртом. Руки шарят по телу, сминают изнывающую по его ласкам грудь, а сам трется своим пахом о мой живот, давая понять, что он давно готов. Как только мы оказались на нашем этаже, он бесцеремонно закинул меня себе на плечо и потащил к себе в берлогу. Как только дверь квартиры за нами закрылась, он одним рывком стянул с меня пальто, развернул к себе спиной, надавил на поясницу, от чего я прогнулась как кошка, а моя попа была оттопырена.

— Сейчас я тебя трахну. Быстро. — говоря это он задирает мое платье до талии, трусики безжалостно разрывает, слышу, как вжикнула молния его джинс и он резко входит меня одним толчком на всю длину. Мой блаженный вскрик эхом проносится по комнате, и я расслабленно выдыхаю, думала этот ужин никогда не закончится.

— Дразнить меня вздумала? — толчок.

— Поиграть решила? — толчок.

— Почувствовала себя взрослой? — толчок.

— Не боишься черного волка? — толчок.

— Тебя надо не трахать, а жестко ебать! — толчок. — Все нервы мне вымотала с этим мороженым! — хлесткий удар ладонью по моей попке. И еще. И еще.

— Какой же у тебя грязный рооот! — мой стон и его толчок.

— И тебя это возбуждает, тебе нравится! — толчок.

— Мудак! — толчок. Ведь он прав, я завожусь с пол оборота, стоит ему сказать что-нибудь пошлое. Я уже давно призналась в этом сама себе и жить стало легче. Впрочем, как и то, что я его люблю. Но такая я только рядом с ним, только рядом с Глебом у меня срывает все предохранители. А от мысли, что меня может коснуться другой мужчина, вызывает у меня резкий приступ тошноты.

— Я тебя выдеру, что ходит завтра не сможешь, — толчок и он пробирается к моему соску, зажимает его между пальцами и сильно щипает, — кончай малышка, сейчас.

И кажется, что я только и ждала его команды. В голове пульсирует, ноги дрожат так, что, если бы не Глеб, я бы растеклась по его ногам. Сразу следом за мной кончает мой волчонок. Каждый раз он изливает столько спермы, что кажется она у меня из ушей потечет. Его член разбух во мне, но он все продолжает толкаться во мне, его еще не отпустил оргазм, а я от этого начинаю опять заводиться, мне мало.

Он, все также находясь во мне разворачивает нас, и опускается на пол, Глеб облокотился о стену, а я на нем в позе наездницы спиной к нему, моя спина прижимается к его груди, а голова покоится на его плече.

— Я люблю тебя, девочка моя, так сильно, что аж дышать больно. — отрываюсь от него и заглядываю ему в лицо. Его глаза излучают блеск, он смотрит на меня с любовью, нежностью и благоговейным трепетом. А самое главное — он говорит правду. Мне хочется ему верить. Я верю ему. И остаётся надеяться, что он не разобьет мое глупое девичье сердечко. И сейчас я могу с лёгкостью признаться себе в том, что я действительно ждала этих слов.

— Я тоже люблю тебя! — шепчу тихо потому, что мне кажется если я скажу это громче, то Глеб просто испарится и это все окажется сном, видением. Облизываю его губы и проникаю язычком к нему в рот. Поцелуй получился нежным, романтичным и очень интимным.

— Родная, я хочу поставить метку, сегодня, это важно для меня. Когда я буду вдали от тебя, мне нужно знать, что ты под моей защитой, чтобы все знали чья ты жена. Хочу на тебе мой запах.

— Вдали от меня?

— В шесть утра у меня самолет, отец отправляет в командировку, какие-то проблемы на производстве.

— И на сколько ты улетаешь?

— Всего лишь на неделю… Я вернусь в пятницу еще до конца твоих пар и встречу тебя. Мы сразу отправимся в загородный домик у озера, который я уже арендовал на все выходные только для нас двоих. Нам никто не помешает, телефоны там не ловят.

— Конечно лети, здесь и обсуждать нечего. И я уже очень скучаю по тебе! Как выдержать неделю без тебя? — я висну у него на шее как маленькая девочка, у которой хотят отобрать конфету.

— Маленькая, я тоже уже безумно скучаю по тебе, но мы будем созваниваться каждый вечер по FaceTime, смс никто не отменял, ты можешь писать и звонить мне в любое время. Для тебя я всегда свободен.

— Поскорее бы в тот твой домик у озера… — невнятно буркнула, уткнувшись в его шею носом.

— Так, а что насчет метки?

— Я… ты… Любимый, мне надо еще немного времени. Может давай, когда вернешься, все выходные будут наши, будем только ты, я и природа? — Глеб замолчал, что-то обдумывая.

— Хорошо, но больше ты не отвертишься. Как раз будет полнолуние и идеальнее времени не придумаешь для брачной метки.

Глеб всю ночь напролет показывал и доказывал мне как сильно меня любит и как сильно будет скучать, а я отвечала ему не менее пылко, шептала какой он замечательный, самый лучший и единственный для меня.

Глеб уснул, когда на часах было три ночи, а я так и не смогла, я смотрела на его умиротворённое лицо и пыталась запомнить, каждую черточку, ямочку, его такие пухлые губы, мягкие и теплые. Я дала поспать ему сорок пять минут, на оставшиеся пятнадцать минут у меня появились планы.

Я откидываю простыню в сторону, усаживаюсь между его ног, провожу едва касаясь пальчиками по спящему и все равно такому огромному члену, он тут же оживает на моих глазах. Его пенис начинает подрагивать у меня в руках и на головке выделяется прозрачная капля, во рту моментально собирается слюна, челюсти аж сводит, как я хочу его попробовать, и не отказываю себе в этом.

Склоняюсь и язычком слизываю солоноватую терпкую жидкость. Никакой брезгливости я в себе не услышала, поэтому смелее обхватываю головку губами и начинаю посасывать как леденец. Я не знаю как нужно, как правильно и было решено действовать интуитивно, как считаю правильным.

Оказалось весьма вкусно и возбуждающе. Я уже сама вся мокренькая и готовая.

И почему я только сейчас на это решилась?

Заглатываю немного глубже, Глеб начинает стонать и что-то невнятно сонно мычать. Проверяю, на сколько смогу его всосать в себя, конечно не так как в порнушке, только на половину, но и опыта у меня абсолютный ноль, но кажется и этого ему хватает.

На мою голову опускается его огромная ладонь.

Проснулся.

— Это самое доброе утро в моей жизни. Хочу так всегда. — возбуждено прорычал мой мужчина.

— Все в твоих руках. — смотрю на него и встречаюсь с голубизной его глаз, он сильно возбужден и на пределе.

Возвращаюсь к любимому леденцу, снова вбираю его в рот и начинаю помогать себе рукой, так как с непривычки рот уже начал побаливать от напряжения, но я смогу, я не остановлюсь, поэтому я усердно тружусь и моим вознаграждением становится учащенное дыхание Глеба и его стоны. Он не выдерживает и перехватывает инициативу в свои руки, сжимает в кулак моим волосы, но не сильно, боли он мне не приносит и начинает вдалбливаться мне в рот, но как-то аккуратно и нежно, и жестко одновременно.

— Девочка моя, только МОЯ! Оближи яйца маленькая! — о да, узнаю властного и наглого волка. Гад, знает, как меня возбудить еще больше, хотя куда еще больше. Я выпускаю член, спускаюсь ниже и начинаю вылизывать такие большие и упругие яйца, они уже твердые как камень, а это значит, что скоро кто-то кончит.

— Иди обратно. Соси. Расслабь горло маленькая, и дыши носом. Доверься. — я прислушиваюсь к нему и мне действительно становится легче, рвотные позывы уже не такие частые и сильные, я могу их контролировать.

Он входит в меня почти на всю длину от чего у меня из глаз начинают стекать слезы. Это оказалось очень глубоко, но останавливать я его не хочу. Я хочу доставить ему удовольствие.

Глеб уже полностью контролирует весь процесс, он трахает мой рот, а я опускаю свою ручку себе на клитор и меня пробивает дрожь. Я начинаю массировать горошину, растирать влагу между своими лепестками, проникаю двумя пальцами во внутрь и имитирую движения члена во мне. В этом определено есть своя изюминка. Я уже сама стону и моя вибрация отдается в член Глеба.

— Малыха, если ты не хочешь, чтобы я кончил тебе в рот… — договорить не даю, сильнее сжимаю щеками член, тем самым даю понять, что хочу этого.

Ох, как я этого хочу.

— Блять, — последний его толчок и он заливает мою горло горячей спермой, — глотай малышка, глотай все, до последней капли.

И на его последних словах и движением моих пальчиков, я довожу себя до оргазма. Глеб меняет свои пальцы с моими, вставляет в меня указательный и средний, и мое влагалище сжимается так сильно, что я чувствую их каждой клеточкой. Затем достаёт и начинает вылизывать их, его губы блестят моим оргазмом, это очень пошло и порочно. И мне это нравится.

Мы — два извращенца.

Я бросаю взгляд на его член, и о боже, какой же он большой и красивый, я буду скучать по тебе дружок. Это такой он находится во мне, разбухший, толстый, головка огромная… И все только мое.

Щет.

Я опят хочу его, но времени нет, ему пора собираться.

— Иди ко мне, — он подтягивает меня к себе на грудь и заглядывает в глаза, — это было потрясающе! Ты точно никогда не делала минет?

— Делала.

— ЧЕГО?

— Только что. Тебе. А ты о чем подумал? — я прищурила глаза, а Глеб напряженно выдохнул.

— Ты своими шуточками в могилу меня сведешь… Ну или я сдохну во время оргазма, или трахая тебя. От счастья.

— Ты такой дурак.

— Я оставлю тебе ключи на всякий случай, можешь приходить в любое время и даже можешь жить здесь. Все равно скоро переедешь ко мне. — я ошарашено уставилась на него. Ведь это мы не обсуждали еще вообще. И только собираюсь раскрыть свой рот, как он подрывается с кровати.

— Я в душ. Можешь присоединиться, — начинает уходить, — хотя нет, лучше не надо, иначе я опоздаю на самолет, — это он уже говорил, закрываю дверь в ванну, а я с протяжным стоном валюсь на кровать разбросав руки в стороны. Это будут мучительные долгие семь дней.

Мы каждый день созванивались вечером по видеосвязи, как он и говорил, по несколько раз разговаривали в течение дня и постоянно переписывались, он заваливал меня своими пошлыми смс, рассказывал, что и как он со мной сделает, когда вернётся.

«Как только мы сядем в машину, ты отсосешь мне. Сама расстегнешь молнию, спустишь штаны и возьмёшь в рот свой любимый леденец. Ты будешь сама насаживаться на член, вбирать глубоко в ротик, будешь вылизывать мои яйца, как самое вкусное пирожное и трахать себя пальчиками, как в прошлый раз».

«Когда мы окажемся далеко ото всех, я вытащу тебя на улицу, загну раком, опущусь перед тобой на колени, задеру юбку до талии (да, ты будешь именно в юбке) и начну вылизывать твою киску, ты будешь стонать и кричать, и кончишь мне на язык, я буду пить тебя, свой самый сладкий нектар.»

«Я буду трахать тебя в кровати, на кухне, на диване, у камина, в душе, потом опять у камина. Я буду кончать в тебя снова и снова. Я кончу тебе на сиськи и буду втирать в тебя свою сперму».

«А потом я трахну твою попку. Лишу девственности. Ты будешь вся моя и ты не сможешь противостоять мне. Я растрахаю твою дырочку, подгоню под свой член. Зажму пальцами твои соски и буду щипать, выкручивать, оттягивать, тебе будет мучительно больно и сладко, все как ты любишь моя извращенка. Ты кончила, девочка моя?»

Ну вы поняли да?

Это было невыносимо читать. Я его ненавидела за это и любила еще больше.

Благодаря нашему общению, друзьям и учебе, неделю пережила вполне сносно. И вот сегодня пятница, утром проснулась на час раньше обычного слишком возбужденная предстоящей встречей, я готовилась к ней как никогда еще.

Приняла душ, увлажнила тело, нанесла легкий макияж, волосы выпрямила. Надела сексуальный черный кружевной боди, купленный специально для моего волчары, черные чулки, короткую кожаную юбку со складками как в аниме, бежевый свитер оверсайз, черные ботфорты на высоком каблуке, пальто и небольшая сумка, где сегодня вместо книг и методичек, зубная щетка несколько комплектов белья, Глеб прямо сказал, что он обо всем позаботился и одежду брать не надо, мне же и лучше.

Вся цветущая и пахнущая я прыгнула в машину к Янке.

— И куда это мы так вырядились сегодня?

— Не понимаю, о чем ты… — кошу под дурочку, но моя улыбка выдает меня с потрохами.

— Никогда еще не видела тебя такой счастливой, ты вся светишься, и Глеб мне кажется хорошим, хоть про него и ходят легенды, но то, как он на тебя смотрит, мне все кажется, что он тебя сейчас вот-вот и съест, так смотрят только те, кто навсегда и безответно влюбился. Только помните о предохранении, я, конечно, рада буду стать тетей, но не в девятнадцать лет.

— Да ну тебя, шутница. Какие дети? Но когда-нибудь обязательно. И спасибо тебе систер!

— Ну я предупреждала. Когда там блудная дочь возвращается?

— Говорила, что прилетает в воскресенье, мы как раз должны с Глебом вернуться с нашего мини-отпуска, но она уже несколько дней не отвечает.

— Так куда он тебя везет то?

— А вот не скажу, а то еще решите наведаться в гости, а мы никого не ждем.

— Гостеприимные вы наши. — я шутя показала язык, и мы засмеялись.

Счастье такое хрупкое.

«Маленькая моя, мы взлетаем, так что отключаюсь, не успеешь моргнуть и я буду рядом! Люблю тебя.»

«И конечно буду жестко всю ночь трахать тебя!»

Вот скотина!

«Ах ты волчара озабоченный! Ты ответишь за каждое твое сообщение. Кровью и спермой. Я высосу из тебя все до последней капли. Люблю тебя.»

«Маленькая сучка, с огнем играешь! У меня стояк всю неделю, член болит, ладонь стер до крови за эти дни. Готовь свою сладкую попку, сегодня она будет гореть!»

«Ох уж эти угрозы. Мягкой посадки. Жду тебя. P.S. И я буду в юбке.»

«Зараза.»

Настроение было такое хорошее, что не замечала косых прожинающих взглядов подруг Даны, хотя сложно было не заметить злорадство в их глазах, самой королевы улья в универе сегодня не было. Также как и Ромы, Яра и Ростислава.

Первая пара.

Вторая пара.

Третья пара.

Лиза вышла перезвонить отцу и так и не вернулась, телефон выключен. Ладно, У Глеба спрошу, на крайний попрошу заехать по пути проведать ее.

Но в душе зашевелился червячок, почему она не сказала мне что уходит, что у нее дела, зачем было сбегать?

Сам Глеб уже должен был приземлиться, но телефон молчит, на мои звонки не отвечает, но сообщения все прочитаны. Может он решил сюрприз сделать?

Пять минут до конца пары. Чувство приближающейся беды не покидает меня.

Четыре. Три. Две. Звонок.

Конец четвертой пары.

Мои вещи давно собраны. Подлетаю и чуть ли не бегу к выходу.

Глеба нет.

Собственно, как и его машины на стоянке.

Так не буду паниковать, но как же мне это все не нравится…

Достаю телефон, чтобы еще раз набрать любимого, но его из моих рук просто вырывают, бросают на асфальт и раздавливают ногой.

— Вы что себе позволяете? — отрываюсь от созерцания того, что еще секунду назад можно было назвать моим телефоном и поднимаю голову.

— Ты? — оглядываюсь. Больше никого нет.

«Надо бежать» — мигает красная лампочка в голове.

И только я делаю шаг в сторону, как меня хватают за руку выше локтя.

— Я бы на твоем месте этого лучше не делал. — говорит спокойно, я бы сказала, даже лениво.

— Что тебе от меня нужно? Скоро Глеб за мной приедет.

— Глупая. Никто за тобой не приедет. У Глеба на сегодня другие планы и позже я тебе их покажу. Ему не до тебя, ты ему не нужна. Не то, что мне и тем пятерым, которые ждут слишком долго твои дырочки, слюнями извелись, передергивая на твои фотки, и я даже боюсь представить, что от тебя останется к утру. Если останется. — его омерзительный тихий, но такой громкий смех, который я ощущаю своей кожей на лице.

От догадки, что именно он имел ввиду, мое тело покрывается холодным потом, руки начинают дрожать, а в глазах собираются слезы горечи. Если они сделают, что задумали, я просто не смогу с этим жить, я лучше умру.

— Сейчас ты тихо идешь и садишься в машину и твоей не менее сладкой сестренке ничего не будет угрожать. — он показывает куда нужно смотреть. Яна, с ней разговаривает какой-то здоровенный парень. Оборотень. Я научилась их отличать от обычных людей. По выражению ее лица, она вполне себе спокойно и счастлива, и более того, он ей понравился, это видно по ее глазам и рваным движениям. — В противном случае, она к тебе присоединится. И ты одна будешь виновата с тем, что с ней произойдёт. А она не простит тебя за это. Никогда. Ведь ты могла ее уберечь.

Я знала, что он давит на меня, внушает мне чувство вины, но он говорил правду, так будет. И я сама не смогу с ней так поступить. Этого нельзя допустить. Моя Яночка, она здесь совсем не причем, нельзя ее впутывать и ломать ей жизнь, она такого не заслужила. Она абсолютный тепличный цветок, это снаружи она пытается казаться другой, но я знаю ее лучше, чем кто-либо.

Она меня не видит, я нахожусь за машиной с тонированными стеклами, но имея отличное зрение, я вижу ее хорошо. На всякий случай я запоминаю ее лицо, ее улыбку и светящиеся жизнью глаза. Велик шанс, что утром моя жизнь закончится, и я хочу запомнить любимых моему сердцу людей счастливыми.

Драматично. Горько. Не честно.

Кидаю последний взгляд на сестру, и сама сажусь в машину.

— Умница. Я в тебе не сомневался.

— Зачем ты это делаешь?

— А почему бы и нет? У каждого поступка, есть свои последствия. И сегодня эти последствия наступят для Глеба и расплатишься за них ты, а он не сможет жить с грузом вины, оно сожрет его изнутри, это страшнее быстрой смерти.

— Что тебе нужно?

— Ты повторяешься… малыха, правильно? Но я отвечу… мне нужно, чтобы сначала я выебал тебя во все твои дырки, а потом я разрешу своей охране сделать тоже самое, только они это будут делать толпой, и конечно все будет снято на видео, потом пошлю как свадебный подарок твоему милому волчонку и его невесте. И возможно ему будет не плевать на то, что он увидит, когда будет нежиться в объятьях своей суженной. И, возможно, ему будет больно также как и мне много лет назад.

— О чем ты? — но он продолжает, будто и не слышит меня.

— А еще маленькая принцесса Лиззи, она то точно не переживет надругательство над тобой, ты же ее любимая и единственная подружка, нет, сестренка, и во всем обвинит брата, он и ее потеряет. Бедный мальчик всех потеряет, всех кто ему был дорог и любил его, кого любил он! И ты действительно думала, что Дана, и их отцы допустят аннулирования договоренности? Что разрешат ему быть с тобой и нарушить все их планы?

— Я не понимаю. То ты хочешь причинить ему вред с помощью меня, то ты говоришь, что ему все равно на меня. А если бы было так, то толку от меня никакого. — что-то не сходится…

— Бедняжка Мирослава. Ты еще так много не знаешь…. Но если ты будешь послушной девочкой, возможно, я тебе кое-что расскажу интересное напоследок.