Вторая семья. Неверный

Глава 8

Времени в обрез. Только у меня нет выбора. Еду на встречу с неизвестным мужчиной, чтобы всё узнать из первых уст. Если успею за полтора часа, захвачу Кира, потом к Лизе. Если нет… Тогда вызову сестре такси, а Кира попрошу забрать Лену. Дети ходят на одну секцию.

В ресторане малолюдно, и я чувствую себя неуютно ещё потому, что место незнакомое.

— Вы одна? — интересуется девушка, быстро оценивая мою внешность. Да, не ко двору. Джинсы и белая рубашка с бежевыми балетками. На плече тонкий ремешок кожаной сумки. Не богато, но стильно. Только судя по дорогим костюмам сидящих и её платью — следовало прийти в веере павлиньих перьев.

— Логинов Алексей Павлович, — называю пароль, и она тут же протягивает руку в сторону, приглашая отправиться за ней. На меня бросают взгляды несколько мужчин, но тут же возвращаются к разговору.

Хостес толкает дверь, подбадривая меня кивком войти внутрь, и я, сглотнув избыток влаги, шагаю. Стоит ли мне быть здесь и привлекать ненужное внимание? Тварь ли я дрожащая, или право имею? Вспоминается девятый класс и Достоевский. Только там вопрос стоял немного иначе.

За столом вижу мужчину, и как-то отпускает. Не похож на бандита, или кого я там думала увидеть. Обычный пиджак, рубашка, плюгавый. Рядом кожаный портфель, на столе, помимо ужина, очки с узкими стёклами. Прищуривается, смотря в мою сторону, и перестаёт жевать, тут же протягивая руку к салфетке, чтобы вытереть жир.

— Приглашу официанта, — оповещает девушка, но уверяю, что это лишнее.

— Я угощаю, — звучит мужской голос, только мне этого совершенно не нужно. Когда дверь закрыта, он говорит снова.

— Карина Рубцова? — и я киваю. Тут же хватает очки, натягивая на нос, и внимательно смотрит, а я чувствую себя товаром. — Чудесно-чудесно, — неприятная улыбка скользит по лицу. Острый нос, больше похожий на птичий, но не кавказский, немного загнутый. Маленькие глазки, близко посаженные друг к другу, будто желающие поцеловать переносицу. Тонкая линия губ, которые он то и дело облизывает. Надеюсь, для того, чтобы убрать еду с них, а не от мыслей, которые его посещают.

Сразу становится неуютно, но назад дороги нет.

— С вами мой муж заключал договор? — поправляю ручку сумки на плече, обхватывая себя второй рукой за талию. Здесь душно, дышу на максимуме, но окон нет. Лишь спрятавшийся вверху кондиционер, который молчит.

— Пожалуйста, — указывает на место напротив, и я не могу проигнорировать просьбу. Сажусь на край, чтобы в любой момент сбежать.

— Вы торопитесь? — складывает руки в замок, упираясь локтями в стол.

— Да.

— Насколько сильно?

— Сильно.

— Тогда как же мы с вами будем говорить? — разводит руки в стороны.

— Я хочу увидеть договор, который подписывал мой муж.

Намеренно не говорю, где он, и что кто-то покушался на его жизнь. Конечно, сначала буду думать на таких, как этот тип, но что, если причина в его второй семье? Кто знает, может у Инги тоже есть муж, который что-то узнал, и вот пришёл мстить?

— Это конфиденциальная информация, — склоняет голову вбок мужчина, и я только сейчас понимаю, кого он мне напоминает. Крота из сказки «Дюймовочка».

— Я жена, если надо, могу показать документы.

Смотрю на него, но не тороплюсь вытаскивать паспорт, который на всякий вожу с собой. Мало ли, что он с ним сделает.

— Тем не менее, договор заключался между вашим мужем и организацией.

— Вы владелец?

Он кривится, будто раздумывая, что именно можно мне сказать, а потом всё же говорит.

— Нет.

— Значит, вы сотрудник?

— Да, — нехотя кивает. — Правая рука, которая много чего решает, — скользит его взгляд по мелким пуговицам от моего ворота к груди. Намёк ясен, но это надо было сюда Ингу. Я не по теме секса с чужими мужиками. У меня есть свой. Был, поправляю себя. Я считала его своим.

К тому же этот Логинов совершенно не вызывает симпатии.

— И как я должна вам поверить, что теперь у моей семьи ничего нет?

— Юридически, Рубцов Максим Романович взял у ООО «Капитал-Трест» N-ную сумму и не расплатился в положенный срок.

— Для чего ему эта сумма не указал?

— Нееет, — намеренно тянет, будто я муха, попавшая в его паутину. — Полагаю, вы пребывали в неведении.

— И вы продолжаете меня там оставлять.

Он поднимается с места, и я тут же вскакиваю, а крот лишь вытаскивает из-за своей спины портфель.

— Я не кусаюсь, — тянет губы так, что они превращаются в тонкую еле заметную линию, пока я стою, слушая своё трепыхающееся сердце. Он же не изнасилует меня здесь, — пытаюсь убедить себя, и делаю вид, что поднимаю что-то с пола. Будто именно за тем и поднялась.

— Не имею права показывать вам бумаги, но вижу, в каком вы положении.

На моей половине стола оказываются несколько скреплённых вместе листов А-4. Уверена, что набивает себе цену, пытается показаться в моих глазах этаким добрым самаритянином. Усаживаюсь на место, пробегаясь глазами по бумагам. О фирме слышу впервые. Да и к чему мне была такая организация, ума не приложу. Выходит, это кредитная фирма, которая выдаёт приличные суммы под залог недвижимости.

Он лукавит. Рано или поздно я бы добралась до этих бумаг, например, наняв адвоката, потому что просто взять и потерять всё без оснований — глупо.

Забираюсь в самый конец, чтобы увидеть подпись Макса. Да, этот она. Или очень похожая. Рядом штампы, росчерк какого-то Горячева Александра. Видимо, он и есть руководитель организации. Возвращаюсь в начало, внимательно вчитываясь в буквы, пока Логинов бубнит, что ничего поделать нельзя, но, если я буду благосклонна, он может попробовать договориться.

Не вникаю в его слова, потому что поглощена написанным. Сглатываю, читая перечисления филиалов. Один, второй, третий, четвёртый. Глаза округляются. Как можно было пустить под откос, создаваемое годами? Тут же прописан адрес дома, и я чувствую, что мир рушится. Если это оригинальная бумага…

— Вы же меня понимаете? — чувствую чужое тепло на своей руке, и тут же поднимаю глаза на собеседника, который позволяет себе больше, нежели официальное общение. Выдёргиваю руку, пытаясь осознать, что теперь вообще мне делать? Счёт был общим. Да, у меня есть некоторые сбережения, потому что по заветам родителей яйца нельзя хранить в одной корзине. Но основная всё же была у Рубцова.

Он — делец. Бизнесмен, который сделал себе имя. А я лишь была при нём, радуясь успехам мужа. Что теперь? Золотая рыбка в больнице, я у разбитого корыта.

— Ну так что? — требует ответа крот, а я понимаю, что не слышала вопроса.

— Что? — интересуюсь, а по голове будто веслом саданули. Нет, не болит, она просто в тумане.

— Идём?

— Да, я иду, — не понимаю, что он предлагает отправиться нам куда-то обоим, а не просто разойтись. Говорю лишь за себя, потому что ещё успеваю за Киром и к Лере.

— Отлично, — потирает руки, тут же вытаскивая из бумажника купюры и оставляя на столе. Забирает бумаги и протягивает мне свою руку.

— Не надо, — поднимаюсь, проходя мимо, потому что намерена сбежать отсюда, как можно быстрее. Только он догоняет и тянет куда-то.

— Это здесь, — толкает в сторону неприметных ступеней, ведущих вниз, и я машинально делаю несколько шагов, чувствуя, что попала в ловушку.