Второй шанс

Глава 12. Разные неожиданности

Саша вошел в свою комнату и внимательно ее оглядел.

«Ну что же, братец, ведь неспроста ты так распереживался, когда зашла речь о замене замка в квартиру. А? Рыльце-то, наверняка, в пушку. И на душеньку младшенького не от праздного безделья „прицел навёл“. Значит что-то ты тут искал или… наоборот клал. А если ход моих мыслей верен, где бы я спрятал так, чтобы никто не нашел, и чтобы быстро можно было забрать и вынести, при необходимости, не привлекая чьего-то внимания?»

Начать искать «то — не знаючто», он решил со шкафа своего брата. Но тщательно обследовав его, он ничего не обнаружил. Впрочем, как и осмотр комнаты, который тоже ничего не дал.

— Батя, — он вошел в родительскую спальню, — я ищу свои футболки и не могу найти. Может Леха по ошибке взял? Он ничего тут… не откладывал куда-нибудь? — спросил он наобум, при этом безнадежно озираясь по сторонам, без всякой надежды на успех.

— Не думаю, — ответил отец, не отрывая взгляда от газеты, — у вас разные размеры.

— Понятно, — кивнул Саша и, развернувшись, хотел уже было вернуться в свою комнату, когда вдогонку ему прилетело:

— А знаешь, он зачем-то рылся на балконе, когда уходил. Что он там искал, я так и не понял. Шкаф там есть… встроенный. Правда, не думаю, что ты там найдешь свои футболки, — отец скривил лицо в подобии улыбки. — Там столько хлама скопилось, нужно разобрать и выкинуть. Давай на выходные этим займемся.

— Хорошо, я не против. Но на всякий случай тоже туда загляну.

— Ты сейчас серьёзно? — отец опустил газету и взглянул на сына поверх очков, которые использовал для чтения. — У тебя завтра такой важный день, а ты пойдешь рыться в этом барахле? Может стоит заняться подготовкой к выступлению?

— Чего там готовиться? Я все знаю наизусть! — фыркнул Саша небрежно, и направился на балкон.

Открыв дверцу встроенного самодельного торцевого шкафа, он обнаружил там полностью забитое всяким хламом пространство, от которого отчетливо доносился зловонный запах ветоши и затхлости. Торопливо «пробегаясь» глазами по каждой полке и внимательно цепляя взглядом каждую мелочь, он заметил, что на самой нижней полке ворох тряпья особо беспорядочен. Присев на четвереньки, он почувствовал смердящую вонь более настойчиво въедающуюся в слизистую оболочку глаза. Отчаянно щурясь и пытаясь зажать нос пальцами, свободной рукой он потянулся к небрежно впихнутому барахлу. К счастью, долго рыться в этом бедламе не пришлось. Аккуратно, с некой опаской, выметая содержимое полки на пол, он увидел старый вещевой мешок, от которого не просто смердело, от него разило такой вонью, что пришлось второй ладонью прикрыть рот готовый вывернуть содержимое желудка наружу.

Немного переждав рвотный позыв, парень осмотрелся и, наконец, решившись, аккуратно потянул за торчащую петлю. На вид это был старый изношенный, ничем не примечательный, вещевой мешок, похожий на солдатский, набитый до отказа. Осторожно развязав горловину мешка, он понял, что не ошибся и там действительно какое-то старое вонючее тряпье. С омерзением приподняв его за край, немного покачал в воздухе, оценивая на вес и прекрасно понимая, что там не только тряпки. Вытряхнув содержимое на пол, он вновь поспешил зажать нос пальцами. Последним из мешка выпал плотный пакет из вощёной упаковочной бумаги тщательно перевязанный бечевкой.

Быстро запихав тряпье обратно, и, завязав мешок, чтобы не так сильно воняло, он взял нож и разрезал бичеву. То, что он увидел, заставило изумленно воскликнуть:

— Оба-на! И что это у нас тут такое? И откуда? Да ты мой псевдобрат полон сюрпризов!

Прямо к ногам юноши вывалились пачки десяти и двадцати пяти рублевых купюр, в банковской упаковке.

В накрывающих город сумерках, Саша не сразу разобрал номинал наличных, но склонившись и рассмотрев более основательно, стало очевидно, что деньги новые послереформенные. Теша свое любопытство, он пересчитал пачки. Бухгалтерия удостоверила в том, что в мешке хранилось десять пачек десятирублевок, и двадцать пачек двадцатипятирублевок. А это ни много ни мало «всего каких-то» шестьдесят тысяч рублей. Новыми.

Конечно же, за давностью лет, он не мог помнить подробностей, что и сколько стоило в те времена. Лишь потом, в беседе с отцом, он узнал, что машина Волга ГАЗ-21 стоила тогда 5 600 новых рублей. А Запорожец «Горбатый», который называли почему-то «Еврейский броневик» — 2 200 рублей, а «Москвич» — 4 500 рублей. Кооперативная однокомнатная квартира, размером 36 квадратных метров, стоила 5 600 рублей. И все это на фоне того, что средняя зарплата по СССР на тот момент составляла всего 125 рублей.

Даже еще не зная всего этого, Старик-Саша прекрасно осознавал, что это огромные деньги. Теперь, нужно было решить, что делать дальше. Идею отнести деньги в милицию он отверг сразу. И не потому, что им овладело желание хапнуть эти деньги себе. Нет. Изобретениями, он планировал заработать гораздо больше. Но если он явится в отделение милиции с такими деньжищами, первый вопрос, который ему зададут офигевшие милиционеры, имеющие зарплату рублей сто — откуда деньжата? То, что деньги имеют криминальное происхождение, он не сомневался ни на секунду. Причем криминал совершённый недавно. Денежная реформа с деноминацией, когда ввели этот дизайн купюр, была проведена 1 января тысяча девятьсот шестьдесят первого года, что и подтверждал выведенный на купюре год их торжественного выпуска.

«Значит и преступление было только после этой даты. Не иначе как братец, причастен к какой-то очень нашумевшей краже. Нужно будет все узнать об ограблениях сберкасс за этот период, — решил он. — В любом случае, начнут трясти его самого, брата, да и всю семью. Вряд ли это понравится родителям Кати, а терять это чудо, которое ему послала судьба он готов не был.

В голове, пчелиным роем, гудели мысли и сами собой накидывались варианты дальнейшего развития событий.

«Почему он оставил деньги здесь? — размышлял юноша, пытаясь понять мотивы „брата“ и сам же отвечал: — А где ему еще их оставлять? В новой квартире он чужак и ничего не знает. Кроме того, там убирается какая-то женщина. Тоже мне новоявленные буржуи с голубой кровью, — усмехнулся он про себя. Прислу-уга у них, — протянул с иронией. — Поэтому там их могли найти. А тут, в этом завале, который годами не разбирали, самое то».

Позволить Алексею забрать эти деньги он не мог. Возможно, именно из-за них, он и хотел его убить. Но нужно было сделать так, чтобы этот малолетний негодяй не думал, что деньги присвоил младший брат. План созрел мгновенно. Первым делом, он нашел старые газеты и снова упаковал деньги, припрятал пакет у себя в комнате, чтобы утром отнести их на квартиру знакомого и спрятать уже там.

Вернувшись в комнату к отцу, он отчитался о том, что футболки он, к сожалению, не нашел, но подтвердил, что на балконе действительно полнейший бедлам. Отец, поводя носов по воздуху, скривился и недовольно спросил:

— Что это за ужасная вонь?

— Батя! Эти вещи на нижней полке шкафа, на балконе, страшно воняют. Давай их выбросим, прямо сейчас. На улице темно, вынесем все на помойку, пока никто не видит!

— Давай конечно! — отец вышел на балкон и осмотрелся. — А что за вонючий мешок? Откуда он здесь? Что в нем? Ты смотрел? — брезгливо морща нос, он взглянул на сына.

— Я же тебе говорю, какое-то тряпье! — ответил Саша, намереваясь побыстрее избавиться от лишних улик.

— Немедленно его на помойку! — скомандовал отец, деловито махнув рукой, мол, к чертовой матери это все.

Они расстелили на полу старую простынь, найденную в том шкафу, сложили туда все тряпье и вещевой мешок. Саша предложил проверить этот мешок, но отец категорически запротестовал. Итак по всей квартире витал невыносимый тошнотворный запах. Завязав простынь со сложенным барахлом, они взяли ее за углы и вынесли на улицу. Благополучно распрощавшись с хламом на ближайшей мусорке, что располагалась в соседнем дворе, уставшие, но довольные они вернулись домой. Сбросив, пропитавшуюся вонью одежду, по очереди приняли душ. Отец отправился спать, а Саша сел писать черновик отчета для завтрашних публичных испытаний прототипа его изобретения. Отчет писался легко, но его постоянно мучила одна очень важная мысль. Как и что ему ответить на вопрос, откуда он это все знает?

Уже лежа в постели, он придумал-таки версию и для комиссии. Ответ был на сколько гениален, на столько и прост. День, который бы полон неожиданностей завершился.

Утром, ровно в половине девятого, он подскочил от трели звонка. Приоткрыв один глаз, он замер, вглядываясь в портрет Кати на противоположной стене. Секундой позже, он уже подскочил с кровати и побежал открывать дверь, на ходу пытаясь разлепить-таки и второй глаз. То, что он увидел на пороге, очень даже в этому поспособствовало. Глаза не только открылись, они распахнулись и парень замер в восхищении. Стоящая на лестничной клетке девушка, была необыкновенно хороша. Официальная белая блузка и строгая черная юбка- карандаш, выгодно подчеркивали идеальную, словно точеную фигурку. Очень тонкий и чувственный макияж освежал лицо, придавая неповторимый шарм. Волосы, собранные в «конский хвост», открывали высокий и чистый лоб. Естественно, что у парня увидевшего сию неземную красотку, да еще из с утра пораньше, появилось сильнейшее желание… нет, нет, не то что вы подумали. Просто подхватить красавицу на руки и отнести ее в свою комнату. А там уже осуществить все то, что рисует разыгравшееся воображение. И даже не идти в институт. Вот она животворящая и чудодейственная сила женского обаяния.

«Надо же, как мое молодое тело влияет на мои эмоции и желания, — пронеслось в голове. — Все-таки гормональный фон никуда не денешь! А уж то, что топорщится сейчас слегка пониже живота, так тем более».

— Здравствуй, Саша! — на лице чаровницы засияла слепящая глаза улыбка. — Ты что это, словно остолбенел? Ты меня в дом-то хоть пустишь?

— Котенок! Ты такая красивая! Здравствуй! Проходи конечно, извини, — опомнившись произнес юноша.

— Конечно! Я старалась, ведь у тебя сегодня такой важный день! Ты еще не готов? — строго спросила она. — Начало через час.

— Да я сейчас! Пять минут и я готов! — не отводя взгляда от девушки, он торопливо нащупывал разложенные заранее штаны и пиджак.

— Каких еще пять минут?! Ты должен выглядеть безупречно.

Спустя полчаса, Катя придирчиво осматривала своего кавалера со всех сторон: поправляла узел галстука, разглаживала ладошкой невидимые складки на пиджаке, стряхивала пылинки то с одного, то с другого плеча, при этом игриво покусывая нижнюю губку и, наконец, вынесла свой вердикт:

— Хорошо! Можем идти! Ты позавтракал?

— Конечно, но аппетита не было.

— Ну понятно, все из-за волнения! Это нормально, — успокоила его подружка. — Что же, бери саквояж и идем. Ты ничего не забыл туда положить?

— Три раза проверил, вроде бы все хорошо.

— Вот и славно! Сейчас пройдемся пешком до папиного Института и ты вообще успокоишься! Тебе понравился мой внешний вид? — лукаво спросила его девушка, чтобы немного отвлечь от переживаний.

— Ты такая… такая, — Саша тщательно играл восторженного юнца, но с замашками взрослого мужчины.

— Какая? Скажи! — шутливо потребовала Катя.

— Да что тут говорить, у меня даже появились мысли… — он замолчал, замявшись.

— Какие такие мысли? — настаивала красавица.

— Такие… — неожиданно для себя, юноша покраснел.

— Ясно какие! — уверенно сказала его подружка. — Глупостные! Все вы парни одинаковые! У него важнейшее выступление на носу, а он все об одном думает!

— Я не виноват, что ты такая красивая и… — он еще больше смутился.

— И…?

«Как бы тебе сказать так, чтобы ты не разозлилась? Сексуальная — не поймет, возбуждающая — обидится» — парень лихорадочно подбирал слова, которые бы не только не обидели подружку, но и понравились ей и, наконец, он придумал: — Восхитительная, нежная и желанная!

— Правильно мама сказала, ты настоящий дамский угодник! — растаяла девушка. — Я не слышала, чтобы мой папа такие слова маме говорил.

«Да где ему, — подумал Старик-Саша, вспомнив Анну и то, как он рылся по Сети выискивая самые нежные и красивые слова и выражения. Воспоминания прошлого вызвали у него приступ тоски, и он печально вздохнул.

Катя, неправильно истолковав его вздох, подошла к нему и глядя прямо в глаза тихо сказала:

— Я тебя поддержу! Если выступишь сегодня хорошо, получишь поощрительный приз!

— А если нет? И что это за приз? — оживился сразу ее кавалер.

— Если нет, получишь утешительный приз! Я тебя не брошу! А какой, потом узнаешь! Тебе понравится!

Обрадованный юноша потянулся, чтобы поцеловать очаровательную искусительницу, но встретил отпор. Девушка решительно уперлась ладошкой в его грудь.

— Тихо, тихо! — рассмеялась Катя. — Ты мне так всю помаду сотрешь и сам перепачкаешься. Все, идем, не хватало еще опоздать.

И они вышли на улицу.

По пути к институту, вчерашняя ситуация изменилась с точностью до наоборот. Все встречающиеся на пути мужчины, бросали восторженные взгляды на Катю и оборачивались ей вслед. Катя это все видела и была очень довольна произведенным эффектом. Естественно, весь этот спектакль, устроенный для него и якобы в отместку за вчерашний променад из универмага, Саша воспринимал с юмором. В душе посмеиваясь. Ну разве удивишь подобным перфомансом видавшего виды взрослого мужчину. Нет конечно. Но понимая, что девушка может обидеться, изобразил правильную реакцию, на которую рассчитывала барышня.

— Котенок! Они все на тебя пялятся!

— Разумеется! Так и должно быть! — без тени смущения заявила его подружка.

— Это почему же? Вчера ты была очень недовольна тем, что девушки засматриваются на меня.

— Конечно! Ты же не павлин! Ты мужчина! А я девушка! И очень даже верная! Меня мужское внимание не испортит, да и тебе приятно, что у тебя такая привлекательная девушка, на которую все любуются! А мужчин лишнее внимание посторонних женщин, только портит! Так моя мама говорит! — уверенно отрапортовал Катя, сдавая по полной программе и себя, и маму заодно.

«Да-а! Женская логика это нечто! И спорить бесполезно», — подумал ее спутник, но вслух сказал: — Твоя мама очень мудра! И ты тоже!

— Видишь, как тебе неслыханно повезло? — рассмеялась девушка, и взяла его под руку.

За приятными разговорами, они дошли до Института Белка. Это было новое высотное здание, с прекрасным парком.

На вахте Катю узнали, и вахтерша с улыбкой пропустила молодых людей через турникет. Поднявшись на третий этаж по широкой лестнице, они подошли к дверям приемной директора Института. Открыв ее, Катя и ее спутник вошли в большую и светлую приемную. Там сидела улыбчивая женщина средних лет. Увидев вошедших, она любезно произнесла:

— Здравствуй, Катя, ты совсем стала невестой! Проходите, Виктор Иванович вас ждет!

— Здравствуйте, Юлия Петровна! Спасибо! — и девушка с юношей вошли в огромный кабинет отца Кати. Это был воистину директорский кабинет руководителя большого института. Стены были отделаны ореховыми панелями, в центре стоял большой Т-образный стол, со множеством стульев. Вдоль стены без окон, стояли застекленные шкафы со множеством книг, журналов, образцами разработок института.

Навстречу им, из кожаного кресла, поднялся академик. Он поздоровался за руку со Стариком-Сашей и спросил:

— К докладу готов?

— Всегда готов, — вспомнив пионерское приветствие, ответил юный докладчик.

— Хорошо. Тогда снимай пиджак, надевай белый халат. Ты, Катюша, тоже. Идемте. Совет нас ждет в лаборатории.

Они вышли из кабинета и направились, по широким коридорам и лестницам, на лабораторный этаж пятого этажа. В большой, просто огромной комнате заставленной: лабораторными столами, стеклянными шкафами с лабораторной посудой, различным напольным и другими видами лабораторного оборудования. В помещении было много людей разного возраста, но все без исключения в белых халатах. Присутствовали как мужчины, так и женщина.

— Здравствуйте, коллеги! — начал отец Кати. — Разрешите представить вам Александра Сергеевича Иванова. Он, вместе со своим отцом, известным инженером, Сергеем Николаевичем Ивановым, ведущим инженером-конструктором на экспериментальном заводе медицинского оборудования при Институте Биохимии Академии Наук, разработал новую систему диагностики, прототип, который сейчас будет вам представлен. Остальное он скажет сам.

— Можно сразу вопрос? — сказала пожилая женщина.

— Конечно, Светлана Петровна, — кивнул академик.

— Это профессорша, очень вредная, — шепнула Катя на ухо своему кавалеру, — она сторонница папиного конкурента на выборах директора.

— В чем состоит смыл этой демонстрации? — проскрипела дама противным голосом.

— По ее итогам мы напишем отчет. Он необходим для подачи в Комитет по делам изобретений и открытий при Совете Министров СССР заявки на патент. Как доказательство того, что предлагаемое изобретение действительно работает и соответствует заявленным требованиям.

— А в чем тогда интерес нашего института? — не унималась профессорша.

— Разрешите мне, Виктор Иванович? — вмешался Старик-Саша, уже догадавшийся, что началась борьба двух конкурентов.

— Пожалуйста, Александр Сергеевич.

— Пользы много. Данное изобретение, которое я уверен, совершит революцию как в области повседневной рутинной лабораторной диагностики, так и в сфере научных исследований. Виктор Иванович, в силу своей особой научной и этической щепетильности, хоть и оказал огромное содействие нам с отцом, в работе над этим изобретением, категорически отказался войти в число соавторов, мотивируя свое решение, тем, что по его мнению, его роль не была столь существенна. Но мы, помятуя об этом, решили, что дальнейшие исследования в этой области, будут проводиться на базе вашего института, под его руководством.

— И что? Еще одно изобретение. У нас их и так много! — продолжала бузить старая ведьма.

— Изобретений у вас действительно много, — голос Старика-Саши зазвенел металлом, как на переговорах с трудными бизнес-партнерами, — но такого нет! Из этого изобретения вырастут десятки докторских и сотни кандидатских диссертаций, в различных областях медицинской науки и практики!

— И что же это за такое чудо-изобретение? Которое представляет молокос… — она оборвала себя, и продолжила, — школьник? Почему тут нет твоего отца? Может ему просто стыдно?

— Я прошу Вас, уважаемая профессор, мне не тыкать! Я с Вами свиней в действе не пас и яблоки из сада не воровал! — жестко осадил ее на место, Старик-Саша, включивший босса.

В толпе раздались смешки и одобрительные крики. Было очевидно, что старую грымзу тут не очень-то любят. Она в свою очередь сбилась, не ожидая такого отпора, стала красной, словно рак и замолчала.

— Я продолжу, с Вашего позволения, — уже с издевкой произнес юноша, перехватив инициативу. — Это изобретение позволит проводить количественный анализ реакции антиген-антитело на уровне их концентрации нано и пикограмм по белку.

В зале повисла тишина. Все присутствующие при эксперименте, являлись хорошими специалистами и прекрасно знали, что заявленная парнем чувствительность на порядки превышала существующие в настоящее время методы.

— Это что? Разновидность радио-иммунологического метода? Так это вовсе не новость! — вяло выкрикнула, уже растерявшая свой запал, скандалистка.

— Для профессора Вы задаете очень непрофессиональные вопросы, — добил ее Старик-Саша, вспомнив времена своей научной молодости и горячие дебаты на тамошних Ученых Советах.

— Что? Да как ты… Вы, смеете со мной так разговаривать! — заверещала побагровевшая профессорша. — Вы даже школу еще не окончили, не говоря об отсутствии высшего образования!

— Что толку с того, что Вы ее окончили и даже стали профессором? — уже открыто издевался Старик-Саша.

— Александр Сергеевич! — вмешался отец Кати с удовольствием наблюдавший за публичной поркой старой ведьмы, которая выпила немало его крови, пользуясь его природной не конфликтностью и чувством такта. — Прошу Вас держать себя в руках и пояснить Вашу мысль. Мы не на базаре!

— Приношу извинения коллегам за эту безобразную сцену, но обращаю внимание всех, что не я первый затеял этот базар, — с достоинством ответил Старик-Саша.