Второй шанс для мажора или Фей-крестный поневоле

Глава 36

Яна

Просыпаться категорически не хотелось. Думать – тоже. В голове вязко шевелились извилины, а я медленно выплывала из какого-то мутного, но очень приятного сна, упираясь всеми лапами. К сожалению, вокруг было слишком светло, не позволяя вновь отдаться в объятия Морфея.

Нехотя приоткрыла глаза и удивилась необычайно солнечному утру для середины зимы. Настроение было хорошим, несмотря на легкую сонливость и какую-то странную тяжесть в теле, словно накануне я решила пробежать марафон по пересеченной местности.

Как же хорошо, что до начала сессии еще куча времени и я в отпуске! Можно поваляться, пофилонить и, наконец-то, качественно выспаться!

Улыбнувшись во все зубы, и попутно широко зевнув, я привычно потянулась к прикроватной тумбочке в попытке нащупать телефон…

Чтобы неожиданно обнаружить, что не могу нормально шевелиться. Тело будто приковали к постели, не давая сдвинуться с места. Я дернулась, пытаясь хотя бы перекатиться, но безуспешно.

Какого черта со мной творится?

Но испугаться не успеваю…

– Янка, имей совесть, – хрипло выдохнули мне в ухо сзади, прижимая руками крепче к горячему мужскому телу, – прекращай буянить и ложись обратно. И так полночи из-за тебя не спали…

В голосе парня слышится сдерживаемый смех, но это не мешает мне почти натурально возмутиться. Впрочем, дергаться перестала. И обратно легла.

– Из-за меня?

– А из-за кого? Нельзя быть такой соблазнительной…

Легкий поцелуй в шею бьет током. Вместе с воспоминаниями о вчерашнем вечере и ночи, которая, к слову, действительно оказалась весьма насыщенной. Потому что одним разом все не ограничилось, получив качественное продолжение в душе. А затем и на кухне, куда я на дрожащих ногах дошла попить воды…

От воспоминаний я покраснела так, что даже уши запылали. Вцепившись пальцами в подушку и уткнувшись в нее же носом, раз за разом прокручивала в голове воспоминания, чувствуя, как внизу живота вновь начинает скручиваться желание…

Господи, неужели во всем этом участвовала я…

И за разбором собственных чувств и ощущений совершенно не заметила, как парень рядом вдруг открыл глаза и приподнялся на одном локте, хмуро вглядываясь в мое лицо. Ну, или точнее сказать, затылок.

– Яна! – позвал он меня, разворачивая к нему одной рукой и хватая за подбородок, – что случилось?

Я отрицательно качнула головой, засмотревшись на обнаженный торс Никиты, но не забыв повыше подтянуть одеяло на груди. Да, мы уже видели друг друга в разных ракурсах, но страсть и полумрак ночи не оставляли места стыду. А в ярком утреннем свете мне вновь стало неловко.

– Только не смей говорить, что жалеешь о том, что случилось! – прозвучало с угрозой, если не знать Баринова достаточно близко. Потому что за хмурым голосом скрывалось второе дно, в котором я отчетливо выделила только страх.

– Сдурел? – еле удержалась от желания покрутить пальцем у виска. Потому что я собиралась делать все, что угодно, только не жалеть.

Да эта ночь была самой лучшей за всю мою жизнь!

Но вслух я этого, разумеется, не сказала.

Впрочем, Баринову хватило моего ответа и выражения лица, потому что он заметно расслабился, возвращая умиротворение на красивое лицо.

– Какие планы на сегодня? – от его теплой улыбки у меня свело внутренности, а горло перехватило в болезненном спазме, – прости, но завтрак в постель я тебе не принес. Поэтому приглашаю позавтракать в одно чудное место. Там повар настоящий профи…

Он отвел прядку волос с моего лица и продолжил.

– А потом можно погулять. Сходить в кино или еще куда-нибудь. Мне, в целом, все равно, лишь бы вместе. И учти, – выразительные брови сдвинулись в шутливой угрозе, – теперь я тебя не отпущу…

Вероятно, он ждал улыбки или счастливого согласия, не знаю. Потому что не дождался ни того, ни другого. Я закусила губу в отчаянном желании отсрочить неизбежное. Знала, что этот разговор должен будет состояться, но не ожидала, что настолько быстро. И в его свете красота потрясающего утра вмиг померкла, окрашиваясь в темно-серые тона…

– Никита.., – я сглотнула сухим горлом, стараясь придать голосу твердость. Сделать так, чтобы казаться равнодушной и отстраненной. Потому что так ему будет легче принять все то, что я собираюсь ему сказать.

Ведь мы не можем быть вместе…

– Никита.., – вновь тяжелая пауза и следом мое тихое, – это было…

– Постой! – вдруг обрывает он меня, срываясь с места.

Перескакивая через мое тело, ничуть не стесняясь наготы, в то время, как я стыдливо опускаю глаза. Впрочем, недостаточно быстро, чтобы не успеть заценить совершенное тело…

Через минуту он возвращается со своим телефоном в руках. Современным и дорогим гаджетом с широким экраном и знакомой эмблемой на корпусе. Не идущим ни в какое сравнение с моим допотопным аппаратом, но я ничуть не завидую. Только растерянно слежу за Бариновым, когда он с размаху плюхается рядом, сосредоточившись на поиске какой-то информации.

– Никита, – зову его, пытаясь узнать, в чем дело, но он нетерпеливо дергает головой, останавливая фразу.

– Погоди… сейчас…

А меньше чем через минуту сует мне телефон в руки, нажимая на какое-то видео.

– Смотри, – командует, откидываясь на подушку и закидывая обе руки за голову, – хотел тебе показать еще до Нового года, но не получилось.

Я не понимаю, зачем все это. Пытаюсь возразить и вернуться к разговору, но парень настаивает.

– Смотри! Тебе точно понравится…

И я, чуть пожав плечами, перевожу взгляд на экран…

Никита

– А сейчас криминальная хроника. Накануне, поздним вечером, при проведении совместной операции силами полиции и сотрудников управления по контролю за оборотом наркотиков, были задержаны восемь мужчин. По информации правоохранительных органов, это участники одной преступной группы по организации распространения и сбыта наркотиков, преимущественно героина, в особо крупных размерах. Организаторами выступали – мужчина сорока семи лет, бывший сотрудник полиции, вышедший на пенсию, а также молодой парень двадцати пяти лет, официально безработный. Во время обысков полицейские обнаружили около 3 килограммов героина, упаковки для его расфасовки, более двадцати телефонов и восемьсот тысяч рублей наличными – доход от незаконной наркодеятельности…

Я почти не вслушивался в репортаж, выучив его уже почти наизусть. Более того, у меня на телефоне было куда более интересное видео, непосредственно с самого задержания, сделанное одним из сотрудников управления. Его мне прислал через отца друг семьи, по совместительству полковник полиции. И, несмотря на то, что ни фамилий, ни имен не называли, не узнать фигуру и профиль Брагина со скрученными за спиной руками мог только слепой.

В тот вечер, когда Курт решил прикрыть свою задницу, подставив Брагина, он поведал весьма интересную информацию, сдав бывшего друга с потрохами. Каким-то образом он узнал время и место передачи очередной партии товара, а также адрес склада, где все хранилось. Дальнейшее было делом техники и нужных связей. И эти же связи гарантировали то, что ближайшие пятнадцать лет мы Брагина не увидим.

Когда я догадался, чего так боится Лазутина? Скажу честно – далеко не сразу. Сначала почти поверил в то, что наше притяжение мне почудилось. Ругал себя последними словами за слабость, но выкинуть девушку из головы так и не смог. А после слов Артюшева…

Мне важно было увидеть доказательства. И я почти с восторгом наблюдал за полным равнодушием к Волкову со стороны Янки. Более того, этот придурок даже не замечал, что она с трудом сдерживается, чтобы не послать его к пингвинам пешком. А ее улыбки даже отдаленно не напоминали те, что она дарила мне…

Озарение наступило внезапно. Прижимая ее к стене, отчаянно пытаясь вырвать такое необходимое мне признание, я вдруг вспомнил ее взгляд… тогда, в универе, когда следующим утром после неудавшегося нападения шестерок Брагина, чуть не опоздал на пару… Сначала я был уверен, что это было недовольство моим разгильдяйством вкупе с легким беспокойством. Но немного поразмыслив…

Боги, как же просто и сложно все было одновременно! Моя девочка так боялась, что со мной случится то же самое, что и с тем парнем, не вовремя проявившим к ней интерес, что решила быть одной. Оттолкнуть меня и смириться. Обречь двоих на несчастье, оправдывая это моим благополучием.

Дурочка…

И вот сейчас, не дав ей сказать те страшные слова, которые, я в этом был просто железобетонно уверен, она долго и обстоятельно придумывала в своей голове, предъявил свой главный козырь. Ставя жирную точку в череде страхов, сводивших ее с ума в течение последних нескольких лет. С замиранием сердца ловя каждую эмоцию на ее лице…

Янка сидела на постели, сложив по-турецки ноги и поддерживая одеяло на груди. Но она даже не заметила, что ее спина при этом осталась полностью обнаженной, захватывая верхнюю часть ягодиц, представляя собой весьма пикантное и соблазнительное зрелище. У меня натурально зудели руки и губы от желания прикоснуться к аккуратным лопаткам и чарующим ямочкам на пояснице. Но я изо всех сил держался, проникнувшись важностью момента…

И едва сам не вздрогнул, когда мой телефон выскользнул из девичьих пальцев, с глухим шлепком упав на постель. Сама Янка не шевелилась, застыв фарфоровой скульптурой. А я начал заметно волноваться.

– Эй, ты как? – тихо выдохнул ей в шею, перетекая в сидячее положение и прижимаясь к девушке со спины. Осторожно обхватив руками в намерении согреть и защитить.

Янка продолжала сидеть неподвижно, будто не заметив моих рук. Тихое дыхание шевелило грудную клетку, а мне показалось, что девушка стала еще более хрупкой и беззащитной. Едва сдержался, чтобы не стиснуть ее крепче, заслоняя собой от всего мира. В этот момент готов был встать в одиночку против всей вселенной, лишь бы она просто мне улыбнулась. Без страха, без опасений и предубеждений, без лишних слов. Просто подняла свои невероятные глаза и улыбнулась…

Я отсчитывал секунды, давая ей еще пару минут на «переваривание» информации. И, хотя мне и казалось, что удивление как-то сильно затянулось, пока не торопил девушку. Только, положив подбородок ей на плечо, тихонько дышал в шею. До тех пор, пока Янка вдруг не вздрогнула.

Чуть не подпрыгнул вместе с ней. Всколыхнувшееся беспокойство не успело достичь сознания, когда она вновь вздрогнула. А приглушенный всхлип мгновенно прояснил всю ситуацию, приведя меня в полнейшее замешательство. Я ожидал многого – удивления, радости, злорадства, возможно даже мстительного танца на собственном телефоне, но только не слез. Зачем? Почему?

– Ян, ты чего? – оторопело выдохнул, аккуратно разворачивая ее к себе вместе с одеялом. Окончательно растерявшись от мокрых дорожек на лице Лазутиной и закушенной губы, – я думал, ты обрадуешься… что случилось? Неужели тебе его жалко стало?

Последний вопрос звучал настолько абсурдно, что внутри у меня ничего не отозвалось, от слова «совсем». Зачем задал? Да сам не понял. В этот момент здравый смысл, видимо, отлучился, а язык решил поработать самостоятельно. Но больше знакомых на том видео ведь не было…

– Нет! Нет! – Янка, отчетливо всхлипнув, остервенело замотала головой. Ее голос звучал сдавленно, но девушка попыталась улыбнуться мне сквозь слезы, снижая градус моего волнения. Не сдержался – протянул руку и стер влагу с ее правой щеки, с щемящей нежностью наблюдая, как она прикрыла глаза, прижавшись к моей ладони ненадолго. Но я все еще ждал ответа…

– Я рада, правда. Просто слишком неожиданно… от облегчения, наверное, сорвалась, – она вытерла остатки слез с лица, а затем взглянула мне в глаза с такой нереальной надеждой, что у меня перехватило дыхание, – Никита… неужели, это по-настоящему? Но как такое возможно? У него же связи… крыша…

– Всегда найдутся те, у кого и связи шире, и знакомые круче, – ухмыльнулся я, а затем пояснил, – это Курт постарался. Узнал где, что, когда и как. А дальнейшее оказалось делом техники – у отца бывший одноклассник полковник полиции, он и организовал все на высшем уровне.

С удовольствием наблюдал за сменой эмоций на лице любимой. Удивление. Сомнение. Нерешительная радость. Удовлетворение. Страх… снова страх?

Но тут Янка снова заговорила, отвечая на мой невысказанный вопрос сама того не зная.

– А если это все ненадолго? Вдруг его вытащат? Под залог или еще как? Отмажут? Ведь такое часто случается… ой! – не удержался, притянул ее к себе на колени. Куснул за плечо, отвлекая от нерадостных мыслей и радуясь ее смущенной улыбке, как дурак.

– Не вытащат. Поверь. Об этом отдельно позаботятся, – оставляя почти невесомые поцелуи на светлой с редкими веснушками коже, я двигался от плеча к ключице, плавно переползая на шею. С нарастающим возбуждением ощущая, как дрожит в моих руках девушка, не в силах остаться равнодушной к смелой ласке, – ты мне веришь?

Это был не просто вопрос. И время замерло вокруг нас в ожидании вердикта Лазутиной. Слишком многое произошло в ее жизни, чтобы привыкнуть жить одиночкой, не доверяя свой тыл никому, и я это хорошо понимал. Но теперь она не одна, а отношения не терпят сомнений. И я пытливо вглядывался в ее лицо, безмолвно умоляя поторопиться.

– Как себе…

Надо же, даже не заметил, что все это время не дышал. Лишь шумный выдох выдал мое состояние, когда я потянулся к ее губам, намереваясь поцелуем отпраздновать наше счастливое будущее. Но прижался к ним лишь на пару мгновений, быстро отстранившись и хитро прищурив глаза.

– Так какие планы на сегодня?

А Янка звонко рассмеялась, заряжая счастьем все вокруг.

– А что ты там предлагал? Завтрак, прогулки, кино, выставка? На все согласная!

– И это правильный ответ, – усмехнулся я, вновь попытавшись завладеть ее губами. Прижав девушку к себе ближе, с неудовольствием замечая наличие одеяла между ее грудью и моей.

– Стой! Нет! Никита! – Янка не поддержала мой порыв, попытавшись вывернуться из объятий и отползти. Но я держал крепко, не отпуская, только приподнял брови в недоумении.

– Дай я хоть зубы почищу! – она так искренне верила в то, что меня это волнует, что я рассмеялся.

– Брось, Янка! Мне наплевать…

Но не тут-то было.

– Нет, я так не могу, прости, – она все-таки слезла с кровати, неуклюже собирая вокруг себя одеяло. Так старательно не опуская взгляд на то, что сейчас лучше любых слов отражало мой настрой, что я не смог отказать себе в маленькой шалости – нарочито медленно вытянулся на постели, демонстрируя все в лучших ракурсах, со смешком встречая вспыхнувший румянец на ее лице.

– Я в душ, – пробормотала она, быстро отворачиваясь и засеменив в сторону выхода, – а ты пока можешь поставить чайник!

Последние слова она уже выкрикнула в коридоре.

Я снова тихо рассмеялся, а затем медленно встал. Еще раз со вкусом потянулся, отмечая шум воды в ванной. Прошелся по комнате, оценив вид из окна и мягкость прикроватного пушистого коврика. А затем уверенно направился в коридор.

Чтобы наглядно продемонстрировать то, что я уже в курсе отсутствия шпингалета в ванной комнате. А также то, что для того, чтобы принять душ и почистить зубы, совсем необязательно расставаться…