Вы все жжете! Часть 2

Глава 8

Скрыть Шарля не удалось: в кабинете, конечной точке телепорта, был не только Франциск, который умел при необходимости промолчать, но и дедушка, который сразу неприятно приподнял правую бровь и процедил:

— Оказывается, Антуан был не так уж неправ.

— Антуан неправ по определению, — сразу ответила я. — Шарль со мной совершенно случайно, и мы не имеем друг к другу никакого отношения. Просто вместе выполняли просьбу Его Величества.

— Лучше бы ты выполняла мою просьбу — тихо сидеть и ни во что не лезть. Особенно — в подозрительной компании.

Дедушка выглядел настолько злым, что почему-то вспомнилась единственная порка, устроенная дядей Жераром после подрыва его лаборатории. Согласна, тогда мы с кузеном проштрафились по полной программе, но сейчас… Сейчас-то что такого случилось? Ничего не взорвалось. Во всяком случае, пока. Или я об этом не знаю.

— Моя просьба приоритетнее, — заявил Франциск и попытался нас заслонить.

— Еще неизвестно, чья компания подозрительней — моя или ваша, — заметил Шарль.

— Разумеется, ваша, — отрезал дедушка. — То, что вы, инор Буле, видите Его Величество, наводит на весьма интересные мысли.

— А уж на какие мысли наводит меня то, что его видите вы, лорд де Кибо, — ничуть не стушевался Шарль.

— На какие? — заинтересовалась я.

Кажется, все вокруг знают что-то, о чем я даже не подозреваю, на что указывает только что состоявшийся обмен любезностями. Но возможно, сейчас немного приподнимется завеса тайны и…

— Неважно, — опомнился дедушка. — Тебе не об этом волноваться нужно. В гостиной ждет злой Антуан, в уверенности, что ты проводишь получившиеся выходные с этим типом.

— Или с Матье, — хохотнул Франциск. — Похоже, Альвендуа пока не определился, кого винить в том, что не может тебя найти.

— Хорошо, что не может, — заметил Шарль. — А то я уже удивился, что он нас отследил. Слишком сложная задача для Альвендуа. Мой отвод глаз ему не пробить.

Дедушка снисходительно хмыкнул.

— Он никак не смог бы, поскольку… — я чуть не проболталась про метку, но вовремя закончила правильно: — Ни его, на Вивианы рядом не было.

— Зато сейчас он рядом, — намекнул Франциск. — А нам необходимо сохранить вашу с мажонком поездку в тайне.

— Ее вообще не должно было быть! — рявкнул дедушка. — Вы говорили о просмотре документов. Почему я не знаю ни о какой поездке?

— Вот поэтому и не знаешь, Робер. Потому что ты так реагируешь, будто невесть что случилось. Ну, съездили они в монастырь, порылись в бумажках. Что такого страшного случилось?

— Не порылись, — ответил Шарль. — Потому что Николь открыла сначала одну папку, потом другую, а потом заявила, что мы там ничего нужного не найдем. Кстати, не объяснишь почему? И чей портрет был в келье сестры Марты?

— О Богиня, вы и туда добрались! — ухватился за голову дедушка. — Инор, это не ваше дело, что она там нашла. И вообще, Николь, иди к Альвендуа, а то он там сейчас взорвется от злости.

Я вгляделась. Взорваться, пожалуй, не взорвется, но метка была уже достаточно темной, чтобы понять — Антуан необычайно злился. Встречаться с ним не хотелось, но и на вопросы Шарля отвечать — тоже. На вопросы не хотелось отвечать больше. Похоже, дедушка прав — это дело семейное, нечего в него Буле впутывать. Я притворилась, что не заметила попытки Шарля меня задержать, и деловито устремилась к двери.

— Стоять! — скомандовал Франциск.

— Почему это, Ваше Величество?

— Потому что Альвендуа ни за что не поверит, что ты была в лаборатории в такой одежде, — пояснил призрак. — Мы ему сказали, что у тебя серьезный алхимический процесс, требующий полной сосредоточенности.

— Мы сказали?

— Ой, Робер, не придирайся к словам. Мы, ты — какая разница? Главное, что сказали. А это платье может навести Альвендуа на мысль, что мы соврали. А это нехорошо.

— Нехорошо врать или заставлять Альвендуа мыслить? — фыркнул Шарль.

— Вы бы, инор, помолчали, если не можете ничего, кроме как болтать.

— Почему не могу? Могу.

Шарль взмахнул рукой — и мое платье преобразилось. Теперь оно годилось лишь на половую тряпку. Прожженные дыры, большие и маленькие. Болтающиеся лоскуты. Пятна всех размеров, подозрительно выглядящие. И если бы это была иллюзия! Но нет — платье было безнадежно испорчено по-настоящему.

— Это было мое любимое!

— Незачем надевать любимые вещи, когда отправляешься с мажонком, — заметил Франциск. — Одобряю. Результат потрясающий.

Перо на шляпе качнулось, подтверждая одобрение. Но оно было единственным, кто в этой комнате, кроме давно покойного монарха, одобрил случившееся. Не считая, конечно, самого виновника.

— Потрясающий результат? Мое! Любимое! Платье!

Я развернулась к Шарлю и чуть было не призвала шаровую молнию. Вовремя опомнилась — этак я разнесу не только этого гада, но и дедушкин кабинет. Нет, я убью его так, голыми руками, без магической поддержки. Или с совсем небольшой, для усиления физического импульса.

— Мажонок, пообещай купить такое же, — заволновался призрак.

— Боюсь, Николь это не успокоит. Может, предложить порвать что-нибудь мое?

Шарль с озабоченностью на физиономии лавировал, стремясь встать так, чтобы между мной и ним находился дедушка. Ничего, долго не побегает: кабинет маленький, а я уже почти загнала жертву в угол. Последний рывок — и мое платье будет отомщено.

— Николь, зато Альвендуа теперь точно не подумает ничего предосудительного.

— Какая разница, что он подумает?

Я извернулась и ухватила Шарля за воротник. Парень резко дернулся, воротник же затрещал и остался у меня в руках. Некачественный пошив, не иначе. А то что у меня опять случился всплеск силы, совсем не при чем.

— Николь, — кашлянул дедушка, — де Кибо должны держать себя в руках. Особенно в критических ситуациях.

Я опомнилась, тем более что ситуация была совсем не критическая. Повертела воротник в руках, решила, что такой трофей мне не нужен. Если хотя бы кружевной был, да и то — к чему мне мужской воротник? Поэтому я извиняться не стала, но воротник пристроила на место, пройдясь по разошедшемуся шву подходящим заклинанием. Воротник пристроился косо, как это обычно у меня бывает с бытовыми заклинаниями, поэтому я все-таки решила сходить к Антуану, пока Шарль не понял, что его рубашку можно теперь только выбросить. Как, впрочем, и мое платье. Нахлынувшее чувство вины исчезло как не бывало, а на смену ему пришла злость.

В гостиную я влетела, кипя от ярости, которая тут же обрушилась на Антуана.

— Ну и? Зачем потребовалось меня срывать?

Антуан, как раз таращившийся в окно на наш прекрасный парк, резко развернулся и, ничего не говоря, начал осматривать. Внимательно осматривать. Словно хотел найти какие-то подозрительные следы от моего общения с Шарлем или Бернаром. Следы были, но Антуану об этом ни за что не догадаться.

— Лорд Альвендуа, потрудитесь дать ответ, на каком основании вы выдвигаете свои идиотские идеи.

— Тебя здесь не было, — прищурился он.

— Может, меня и сейчас нет, а с тобой говорит мой фантом? Наша лаборатория полностью экранирована от постороннего магического сканирования. Вот ты меня и не мог обнаружить.

— И что же ты там делала так долго?

— Хочешь написать доклад в Совет?

— Я хочу иметь возможность тебя видеть, когда этого хочу! — рявкнул он, давая выход накопившейся злости.

Интересно, а у этого насколько хорошо пришит воротник или что другое? Может, я зря вернула трофей Шарлю и пора собирать коллекцию? Развешу на стене: сверху — деталь одежды, снизу — таблички с именем и датой. У каждого приличного мага должна быть своя коллекция, это еще Жан-Филипп говорил. Правда, сам он пока не определился с направленностью.

— А больше ты ничего не хочешь?

— Николь. — Напряжение из тона и взгляда Антуана пропало, словно воздух из шарика, проткнутого булавкой. — Ты же знаешь, чего я хочу, любовь моя.

— Сходить в архив? — невинно предположила я. — Помнится, именно архивы навевают на тебя романтическое настроение. Или определенная компания?

— Нико-о-оль, — укоризненно протянул он, строя физиономию болвана, влюбленного по уши, — я просто хотел заручиться лояльностью будущей правительницы.

Он склонился ко мне и попытался обнять, но я вывернулась и сурово сказала:

— Как бы тебе боком такая лояльность не вышла, если Соланж вдруг решит, что ты от нее отказался.

— Как мило, что ты беспокоишься о нашем будущем. — Голос его стал таким бархатисто-обволакивающим, что я на миг поняла Соланж. На очень-очень краткий миг. — Но и я беспокоюсь о нашем. Дворцовая охрана проверила все учебные корпуса, ничего не нашла и перешла к проверке общежитий.

Это было неприятное известие. Очень неприятное.

— А что они искали, не знаешь?

— Не то чтобы знаю, догадываюсь.

— И что?

Я аж вперед подалась, чтобы ничего не пропустить, поскольку по виду Антуана было понятно, что он сейчас говорит не просто так. Что он что-то знает из того, что мало кому известно.

— Что-то, связанное с королевской безопасностью, — понизил он голос, да еще и полог вокруг поставил, не иначе как для того, чтобы Франсина вся изошла на любопытство. — Предполагают сильный артефакт с направленностью на королевский дворец.

Он стоял так близко, что выдыхаемый им воздух чуть шевелил мои волосы. Пахло от него чуть-чуть полынью, чуть-чуть мятой. Подобный одеколон был у Жана-Филиппа, недолго был, его распробовал дядя Жерар, и кузен решил, что то, что подходит старшему поколению, уже не соответствует его мажескому стилю. А зря решил — все одеколоны, которые он потом использовал, мне казались слишком приторно-сладкими, этот же — как раз такой, какой нужно. Я отбросила некстати возникшую мысль, что от Шарля вообще ничем таким не пахло, отстранилась от Антуана и сурово спросила:

— Откуда знаешь?

Он усмехнулся как-то так, что стало понятно: источник все тот же — Соланж, которая прямо из королевского дворца приносит самые свежие сплетни своему фавориту. И это будущая шамборская правительница! Тут мне пришло в голову, что если Вивиану рассматривали в качестве возможной невесты принца, то общие предки с Лиденингами есть и у Антуана, тогда…

Полет собственной мысли удивил, но с другой стороны, если один раз Лиденингов на троне заменили так, что этого никто не заметил, почему бы не заменить их преемников? Вдруг на самом деле и Антуан, и Соланж жертвуют собой на благо Шамбора? Создают новую династию с правильной кровью, близкой к Лиденингам? Чтобы была возможность воздействовать на Королевское Сердце? Кстати, а почему вообще так важно управлять этим артефактом?

Я чуть было не спросила об этом Антуана, но уж он уж точно об этом не должен знать. А если вдруг знает, не проболтается. Поэтому я спросила то, что намеревалась с самого начала:

— И почему проверка общежитий вызвала у тебя такие сильные чувства?

Неужели знает о проходе из нашей комнаты во дворец? Но откуда, если даже комендант не в курсе? Уж об этом точно не могли проболтаться ни тетя, ни кузен.

— Как почему? — вытаращил он на меня свои красивые голубые глаза. — Если они ничего не найдут, к чему все и идет, твоя кандидатура — самая подходящая, чтобы подбросить какую-нибудь гадость и потом обвинить в случившемся.

Богиня! Ноги подкосились, и я рухнула на стул. А ведь точно, Совет спит и видит, как бы меня убрать из академии и вообще из активной светской жизни. Не нужны им де Кибо в опасной близости от королевского дворца.

— Можно сказать, от этого зависит вся наша будущая жизнь, — продолжал меня добивать Антуан. — Видишь, как хорошо, что есть кому о тебе позаботиться.

Он приосанился, намекая, что этот мифический кто-то — он сам. Но что-то подсказывало, что заботился он в большей степени о себе. Не нужны ему скандалы, связанные с семьей, хочет выглядеть этаким непогрешимым в глазах общества.

— Ты так добр, — бросила я, не забыв улыбнуться.

— Переоденься, и немедленно отправляемся, — скомандовал он.

Желание ругаться возродилось с новой силой.

— Ты не имеешь права мной командовать!

Он нахмурился.

— А что тебе не нравится? Ты собираешься отсиживаться, пока в твоей комнате не найдут хоть что-то?

— Нет, но…

— Или ты собираешься отправляться прямо так? — он кивнул на испорченное Шарлем платье. — То, что хорошо для домашней лаборатории, не всегда хорошо для общества. Кстати, удивлен, что ты занимаешься алхимией в обычном платье, а не в защищенной одежде.

— Дедушка подумал, что так я буду внимательней, — нашлась я, с грустью глядя на платье, что так мне шло.

— Похоже, это не сработало, — отметил и Антуан мой потрепанный вид. — Я тебя жду. Только поторопись, дорогая.

Он уже совершенно успокоился, полностью уверенный, что я все это время была тут. Еще бы: в таких платьях на свидания не бегают. Огорчение от осознания потери никуда не делось, но теперь я могла хотя бы признать правоту Шарля.

Поторопиться действительно стоило, поэтому в свою комнату я почти побежала, к сожалению, встретив по дороге Мари. Та ахнула, всплеснула руками и запричитала, что же со мной случилось. Бросив: «Неудачный эксперимент», я оставила ее в коридоре размышлять об опасностях на пути мага. Сняв платье, порадовалась, что Шарль испортил только его, а не меня. Меня так легко не заменишь. И все равно, платья было жалко до слез. Переживала я над ним недолго, вытащила первое попавшееся из шкафа, самую малость повертелась перед зеркалом, чтобы убедиться, что хорошо выгляжу, мазнула блеском по губам и направилась в кабинет, сообщить, что отбываю с Антуаном, и посмотреть на физиономию Шарля при этом известии.

Но там торчал только Франциск.

— О, огонек, — обрадовался он. — Наконец хоть кто-то.

— А где дедушка?

Про Шарля я спрашивать не стала. Он мне вообще не нужен.

— Робер переправляет мажонка в Ланже.

— Переправил, — отметил вошедший дедушка. — Буле уже на пути в общежитие или куда там собирался. Нечего ему тут ошиваться.

Он нахмурился, явно недовольный, что я притащила неподходящую личность в наш дом. В этом вопросе дедушка являл трогательное единство с семьей Альвендуа. Надеюсь, что больше у них точек соприкосновения не найдется. А то сначала не любят вместе Шарля, потом — мою учебу в академии, а потом окажется, что Антуан — прекрасный вариант.

— Мне тоже нужно туда. Антуан сказал, что проверка перешла на общежития и мне могут что-нибудь подбросить, если я не буду при ней присутствовать.

— А что, Совет может. Огонек, в случае чего твердишь, что не имеешь к этому отношения, и ни в коем случае не берешь в руки, — довольно серьезно сказал призрак. — Даже близко не подходишь и требуешь проверки на твою ауру. И вообще, все отрицаешь, что они только придумают. Или не придумают. Короче, отрицаешь все, что может тебе повредить. Извини, кажется, я действительно втравил тебя в неприятности.

— Ничего, все наладится, — ободрила я призрака. — Главное, попасть вовремя в Ланже.

— Я вас провожу, — заявил дедушка. — Не доверяю я Альвендуа.

— Правильно, — хохотнул призрак, — с такой внучкой никому нельзя доверять, а то не заметишь, как прадедушкой станешь.

— Ваше Величество…

— А что я такого сказал? Все как есть. Жизнь идет. Для меня, можно сказать, проходит мимо, потому что мне и заботиться теперь не о ком. Разве что о Шамборе в целом.

Страдал призрак до самого телепорта, но туда не сунулся. Дедушка же прошел со мной и Антуаном и проводил нас до выхода.

Хотя «жених» твердил о необходимости как можно скорее попасть в общежитие, проходить через столичный особняк де Кибо он не торопился, оценивал обстановку столь же пристально, как и леди Альвендуа. Увиденное ему явно нравилось, и куда больше меня — на меня он столь влюбленно ни разу не посмотрел. Что ж, пусть помечтает. Мечты развивают фантазию, столь необходимую магу.

Возможно, из-за неторопливости Антуана мы пришли в общежитие, когда маги уже вовсю орудовали в нашей комнате, а Люсиль в ужасе таращилась на проявившийся на стене символ ладони.

Мое появление незамеченным не прошло, и маги дворцовой охраны уставились на меня с хищным интересом. Что ж, придется воспользоваться монархическим советом — отказываться от всего, что они тут могли обнаружить. А лучше — сразу идти в нападение, не дожидаясь обвинений.

— Вот об этом меня Антуан и предупреждал, — кивнула я на знак, открывающий проход.

— О чем, леди де Кибо? — сурово спросил старший маг.

— О том, что если проверка будет проводиться без меня, непременно подбросят какую-нибудь гадость.

Такого ответа маг не ожидал, застыл в удивлении. Если он растерялся, то совсем ненадолго и сразу пришел в себя.

— И как, по-вашему, мы это подбросили? — вкрадчиво спросил маг.

— Понятия не имею. Вам лучше знать, — твердо ответила я.