Выбор

Глава 20

Али-Мирза настороженно смотрел, потом сказал:

— Дохтар-ханум, там не было мыши, такие как ты мышей не боятся. Что там было?

Ирэн решила лишний раз не разжигать утихшие вроде бы эмоции и ответила:

— Ничего, показалось просто.

Взгляд Али из настороженного стал недоверчивым, но он не стал дальше расспрашивать. Проводил Ирэн с Софьей до их покоев, дал указание охране и удалился.

Но Софья не Али, она тут же пристала к Ирэн с расспросами.

Пришлось Ирэн признаваться, что ей показалось, что в руках Терезы был кинжал.

— Как она надоела! — возмущённо заявила Софья, — надо её выдать замуж за кого-нибудь и пусть уже успокоится.

— Да кто же её такую злобную замуж возьмёт? — улыбнулась Ирэн

И девушки дружно рассмеялись.

Дверь отворилась и вошла бабушка Нино:

— Вижу у вас здесь весело!

— Да, Нино, — ответила Ирэн, — не всё же нам расстраиваться, надо и повеселиться.

— Я что пришла сказать, — княгиня Дадиани присела и рукой показала Ирэн и Софье присесть рядом, — завтра будет продолжение лезги, но это будет праздничная лезга, мы называем её «свадебная». Просто красивые бои. Потом Кирилл объявит Софью официальной невестой Давида.

Ирэн облегчённо вздохнула:

— Ну наконец-то, я очень рада…

— Подожди, — прервала Ирэн княгиня Дадиани, — как только Софья станет невестой, ей нельзя до свадьбы жить под одной крышей с Давидом.

Ирэн недоумённо посмотрела на княгиню Дадиани:

— И где же нам жить?

— Я хочу предложить тебе свой дом. Он тебе понравится. Находится тоже на берегу моря. Но там нет столько людей, чтобы следить за тобой, — с улыбкой сказала Нино

— Далеко это от дворца? — спросила Ирэн

— Достаточно далеко, чтобы соблюсти приличия, — ответила княгиня Дадиани и внимательно посмотрев на Ирэн, добавила, — если не будешь возражать, я с вами поеду

На том и порешили. Ирэн обрадовалась, что бабушка Нино будет с ними, и ещё ей самой хотелось уехать из дворца, где проживало так много людей, что невозможно было сосредоточиться.

Из-за этого и целой череды событий она каждый день откладывала написание писем и сегодня тоже их не напишет, потому что сил уже не было.

И с утра времени хватило только на то, чтобы позавтракать и уже надо было идти на лезгу.

Конечно, настроение было совсем другим, сегодня кровопролития не ожидалось и поэтому такого напряжения, как накануне не было.

Сегодня лезгу продолжали граф Андрей и Али-Мирза.

За Ирэн и Софьей зашёл Якоб вместе с Батыром.

Пёс сразу ткнулся мокрым носом в руку Ирэн. Софья опасливо поглядывала на огромного зверя. Но не показывала свой страх, а наоборот, набравшись смелости потрепала Батыра по огромной голове.

Якоб провёл Ирэн к остальным женщинами рода Дадиани, а сам пошёл к друзьям, которые разминались на площадке для лезги. Батыр остался с Ирэн, вылезать на солнце ему не хотелось, а женщины сидели под специально сооружённым навесом.

Вскоре зазвучали барабаны, Ирэн спросила у Мананы:

— Что снова будет танец?

— Нет, сегодня бои с холодным оружием, но не пугайся, — заметив, что Ирэн слега напряглась, услышав про оружие, сказала Манана, — это же «бои за красоту», они показывают владение оружием. Но настоящих уларов не наносят.

Но Ирэн это не успокоило, она слабо представляла себе, как держа в руках двухкилограммовый клинок можно в пылу боя удержать его и не ранить никого.

Но глядя на спокойствие остальных постепенно успокоилась.

— Ты слышала, что наш Давид стал тренировать Романа бою на палках? — спросила Манана

Ирэн и Софья удивлённо на неё посмотрели. Ирэн отрицательно покачала головой.

Манана пояснила:

— Оказывается после боя, Роман попросил Давида стать его учителем. И сегодня на рассвете многие наши ходили смотреть как они тренировались. Твой там тоже был. Говорят, что на него многие смотрели. Смотри, уведут.

Ирэн хмыкнула, но не стала разубеждать Манану по поводу «твой»:

— Не уведут, ну а если уведут, то зачем он мне нужен, если его можно так легко увести.

— Смотрите, смотрите, — вскрикнула Софья

Ирэн с Мананой замолчали и посмотрели на площадку.

Посередине площадки уже стояли граф Забела и один из братьев Терезы.

— А почему опять Леониди? — спросила Ирэн, вот не доверяла она этому семейству.

— Ну так они же были заявлены, вот им и надо пройти лезгу до конца.

В этот раз оружие выбирал жребий. Выбор пал на оружие, похожее на казачью шашку. Брат Терезы взял шашку и так быстро прокрутил сначала в одной руке, потом в другой, что стало понятно, оружие он это знает и умеет с ним обращаться.

— Ну вот снова переживания, — думала Ирэн, глядя во все глаза, как противники встали друг напротив друга и начали свой бой.

В этот раз бой длился гораздо дольше, чем в те разы, когда лезга была за честь. Как будто зрителям дали возможность в полной мере налюбоваться на чёткие и отточенные движения бойцов.

— Интересно, как они закончат? — пришла мысль к Ирэн, когда она увидела, что брат Терезы споткнулся сначала один раз, потом другой.

Стало понятно, что он устал, а вот по Забела не было заметно, что он уже около получаса «машет шашкой».

Не одна Ирэн заметила, что Леониди начал спотыкаться, но и другие, и начались выкрики, что-то типа «бей-бей»

Ирэн спросила Манану:

— А что они кричат?

Оказалось, что все выкрикивали «вэй-вэй», что означало, что пора заканчивать бой.

И вдруг в какой-то момент Забела резко ускорился, на его фоне, движения брата Терезы стали казаться медленными и неуклюжими. Он спотыкнулся ещё раз, потом ещё, потом Андрей выбил у него из рук шашку и… бой закончился победой графа Забела.

Забела подошёл к Леониди и пожал ему руку. Мужчины разошлись в разные стороны.

Снова застучали барабаны и на площадку вышли янычары ханиданского наследника. Мужчины были обнажены по пояс и под бой барабанов стали исполнять какой-то воинственный танец с оружием.

Ирэн почему-то вспомнила как когда-то давно, в прошлой жизни, ей удалось попасть на постановку балета «Спартак» * в Большой театр и там был танец с саблями, пожалуй, самый знаменитый танец этой постановки. Так вот, то, как танцевали янычары, очень сильно ей напомнило именно этот танец и в голове даже зазвучала мелодия.

(* «Спартак» балет композитора Арама Хачатуряна (1903—1978). Партитуру балета Хачатурян начал в 1950 году, после поездки в Рим. Ирэн вспоминает постановку хореографа Юрия Григоровича в Большом театре, но путает с балетом «Гаянэ», в котором и был этот знаменитый танец)

После этого медиатор объявил бой и вышел Али-Мирза и Морозов, в руках у них были прямые и не очень длинные мечи. Из объявления медиатора стало понятно, что это палаши и драться они будут на них.

Бой Али и Морозова больше напоминал танец. Но в какой-то момент азарт взял вверх и «танец» перерос в настоящее соперничество. Ирэн даже стало страшно, было видно, что силы равны и никто не хотел уступать.

И вдруг Манана достала из кармана белый платок, повязала его на голову Ирэн и сказала:

— Иди. Выйдешь на площадку, сними платок и брось между ними.

— Но я же не мать⁈ — удивилась Ирэн

— Так и лезга у нас праздничная, — улыбаясь ответила Манана и вытолкнула Ирэн из-под навеса.

Ирэн поняла, каково это идти одной у всех на глазах. Потому что как только она появилась на площадке, сразу установилась тишина, хотя до этого то и дело раздавались подбадривающие бойцов крики. Даже барабаны стихли. Было слышно только как бьются палаши друг о друга, да со спины дыхание Батыра, который не стал оставлять одну свою любимицу и пошёл следом за ней.

Ноги стали ватные, но Ирэн ускорилась, видя, что ни Али, ни Якоб не заметили, что она вышла, последние несколько метров пробежала и с криком:

— Остановитесь!

Сорвала с головы белый платок и, размахнувшись, кинула его, стараясь попасть между мужчинами, которые вдруг остановились, замерев, словно стоп-кадр и стали наблюдать, как платок, плавно падает сверху точно между ними, практически на скрещённые палаши.

Наконец, они осознали, что произошло, и на лицах обоих появилась благодарная улыбка. Ирэн кивнула и уже собралась развернуться и уходить с поля, как вдруг увидела, что лицо Якоба исказилось и он словно бы собрался прыгнуть по направлению к ней, краем уха уловила какой-то странный свистящий звук и, внезапно Батыр прыгнул на неё со спины и она упала в пыль площадки, придавленная весом огромного зверя.