Выбор

Глава 44

Следующий день Ирэн тоже решила провести в долине, ей очень хотелось присутствовать при том, как мальчишки и девчонки будут реагировать на свои обновлённые спальни.

Пока деревщики доделывали кровати Ирэн удалось выделить между домиками территорию и устроить там «детскую площадку». Барон поддержал идею, вспоминая какой популярностью пользовалась такая же площадка в Никольском. Внутри одного из домиков, у мальчишек, выделили небольшой угол для игровой, если вдруг будет непогода или для холодных дней.

Ирэн привлекла детей к раскрашиванию «бродилки» и сама, перемазавшись красками, с удовольствием им помогала.

— Ирэн-ханум, — раздался голос Михаила, который с тех пор, как Виленский пообещал ему военную карьеру, почти всё время проводил рядом с охраной, выполняя мелкие поручения, —ой, простите, — запнулся мальчишка, — госпожа Ирэн

— Что такое Миша? — Ирэн встала с пола, запястьем откидывая упавшую на лицо прядь волос, потому что руки все были в краске

— Госпожа Ирэн, — снова повторил, словно стараясь запомнить, мальчик, — там к вам приехали

Ирэн вышла из домика и увидела Софью Обухову, которая, позабыв о правилах этикета, с визгом бросилась к ней бежать. Подбежала и обняла:

— Ирэн, Ирэночка, как же я боялась за тебя, как же я скучала, а ты…а ты ещё вчера приехала, а я случайно узнала

— Софья, — раздался строгий мужской голос

Ирэн оглянулась. Неподалёку стоял князь Николай Обухов

— Здравствуйте, князь, — поздоровалась Ирэн

Обухов подошёл и как-то жадно вгляделся в Ирэн, но голос князя звучал ровно, совершенно не соответствуя эмоциям, проявившимся на лице:

— Ирэн Леонидовна, очень рад вас видеть, и рад, что есть возможность выразить вам благодарность за спасение Софьи

Ирэн понимала о чём он говорит. Если бы Софья попала в плен к ширванцам, то неизвестно, чтобы тогда было со свадьбой.

— Полноте вам, князь, — Ирэн постаралась подчеркнуть дистанцию, вспоминая его пылкое признание в любви, — я только спасала наречённую дочь.

Но долго обмениваться любезностями не получилось.

— Доброе утро, князь, княжна, — раздался голос Виленского, который подошёл и остановился рядом с Ирэн, затем обратился к Ирэн:

— Ирэн, тебе письмо от полковника Беспалого Владимира Алексеевича

Ирэн удивлённо посмотрела на Виленского.

Тот улыбнулся:

— Уверен, что его имя ты слышишь впервые. Он заместитель генерала Цициани и занимается обеспечением гарнизона. Прочитай. Хотя на словах просили передать, что по твоему рисунку обустроили прачечную, но без твоего одобрения запускать побаиваются.

Ирэн развернула записку, там было написано почти то же самое, что ей сказал Виленский, только ещё добавлено, что за ней прислан экипаж и ожидают её непременно сегодня.

Ирэн подняла голову от письма и посмотрела на Виленского. Он, словно понял её без слов:

— Да, экипаж здесь и ожидает, но, Ирэн, если ты не захочешь ехать сегодня, то поедешь как сможешь.

— Да, — поддержала Виленского Софья, — а то смотрите нахальные какие, командуют

— Соня, — раздражённо одёрнул сестру Николая Обухов

— Я поеду, — сказала Ирэн, — солдаты же скоро вернутся и им нужна будет чистая форма. Ведь так, Сергей? Скоро?

Накануне вечером Ирэн всё-таки добилась от Виленского рассказ про «конницу Шамсаддина».

Оказалось, что эта конница состояла из пяти тысяч прирождённых всадников, каждый из которых с ранних лет проводил большую часть жизни верхом. Это была лёгкая конница, которая, передвигаясь на большой скорости, буквально врезалась в противника. И, по большому счёту, ограниченному гарнизону генерала Цициани нечего было ей противопоставить.

Но барон Виленский, как человек увлекавшийся восточной культурой, несколько раз из разных источников слышал, что главе конников, царю Зенду, ужасно надоел кочевой образ жизни, когда его народ, по сути, скитался из ханства в ханство и тогда барон и предложил план, который должен был воплотить Якоб Морозов.

Морозов, сын протоирея главного столичного собора, закончил Духовную академию, и кто как не он может договориться с христианским царём, уставшим кочевать между ханствами и отстаивать свою веру. Виленский решил предложить военное сотрудничество царю Зенду и как результат должность наместника в Эриванском ханстве, а если получится, то можно еще замахнуться и на соседнее Нахичеванское ханство.

На днях Виленский ожидал известий о том, как прошли переговоры и будет ли необходимо его присутствие. Если «конница Шамсаддина» встанет на сторону Стоглавой, то войско Баба-шаха скорее всего свернёт обратно или, если он совсем дурак, бесславно сложит головы, так и не дойдя до основных городов Ширванского ханства.

Конечно же Софья Обухова настояла, что поедет вместе с Ирэн, которая клятвенно пообещала детям вернуться к ужину и новоселью.

Путь до гарнизона занял почти два часа, но в гарнизоне Ирэн и остальных встретили приветливо и напоили вкусным компотом.

Полковник Беспалый был мужчиной в годах, точно старше Виленского лет на пятнадцать, потому как был он сед, и лицо его было «прорезано» морщинами, которые на загорелой коже смотрелись словно шрамы. Полковник слегка прихрамывал на правую ногу, но выправка у него явно была гвардейская, ростом он был высоким, осанка прямая.

Видно было, что ему неловко обращаться к Ирэн при Виленском по вопросу «стирки солдатских портков».

Виленский тоже это понял и в конце концов сказал запинающемуся полковнику:

— Владимир Алексеевич, не тушуйся, Ирэн Леонидовна наравне с отцом её участвовала в изобретении «лопатинки», а это куда как более неловко

После этого дело пошло.

Полковник отвёл Ирэн, а вместе с ней и всех остальных в специальное помещение, которое выделили под прачечную. Ирэн взглянула, строго спросила:

— Уже пробовали?

Полковник замахал руками:

— Побойтесь бога, Ирэн Леонидовна, когда бы мы успели

Но Ирэн поняла, что «успели», потому как бока новенького котла уже были немного закопчёнными, но видимо не очень получилось, раз не хотят признаваться.

Ирэн обошла кругом, осмотрела «постирочную линию» и поняла, всё должно работать, кроме одного и это её недочёт, это она не нарисовала, потому как спешила. У прачечных барабанов и у котла не было слива.

Для барабанов слив довольно быстро придумали. Вода в них была холодная и сливать можно было, просто выдернув пробку. Этот вариант Ирэн не нравился. Хотя пол в «прачечной» был каменный, постоянно льющаяся вода не самое лучшее для закрытого помещения.

Можно было запросить трубы у инженеров с буровых, но Ирэн пока ещё не знала остались ли они ещё. Поэтому вспомнили старый дедовский способ.

Во-первых, договорились с полковником Беспалым, что от бочек протянут деревянные желоба, расположив их прямо под отверстием. Стойки для бочек дополнительно укрепят, чтобы не сдвигались.

Полковник сразу же начал отдавать распоряжения и уже через час всё было готово. Можно было приступать к испытанию.

Полковник попросил Ирэн отойти пока в бочку загружали грязную одежду. Котёл для кипячения был установлен на специально выложенном камине, над которым располагалось отверстие в потолке. Под котлом развели огонь.

Ирэн попросила Виленского засечь время. Полковник пригласил двух солдат, чтобы крутить бочку с бельём.

— А сколько по времени-то крутить? — спросил полковник, когда всё уже было загружено и оставалось только отдать команду

Ирэн с тоской вспомнила свою стиральную машину-автомат, самая минимальная стирка была тридцать минут. Значит, для стирки перед кипячением десяти-пятнадцати минут будет достаточно.

Решили попробовать десять минут в мыле, потом пять минут полоскание, потом кипячение и потом снова полоскание.

Через пять минут наблюдения за солдатами князь Обухов не выдержал, вскочил:

— Можно я попробую?

За ним и Виленский. В результате бочку с мыльным раствором крутили минут двадцать, пока все попробовали как это.

Потом солдаты, переложили из одной бочки в другую и несколько раз провернули в чистой воде, после чего кинули в чан с кипятком.

Весь процесс занял примерно сорок пять минут. Ирэн подумала, что когда приноровятся, то можно сократить до тридцати-сорока.

Конечно, это не был идеальный вариант, но когда одежду достали после финального полоскания, портками полковник перед дамами решил не трясти и предъявил рубаху, то все, кто знал, как раньше это было буквально ахнули.

Солдаты, которые помогали, стали трогать рубаху, чуть ли не на «зуб» пробовать, и приговаривали «точно новая».

Пахли вещи, конечно, дустом, но Ирэн предложила собрать лаванды и в холщовом мешочке кидать в чан для кипячения, тогда запах дуста будет перебиваться.

Полковник Беспалый только рассмеялся и когда Ирэн на него удивлённо взглянула, пояснил:

— Простите, Ирэн Леонидовна, просто представил, как наша армия выходит и благоухает лавандой. Боюсь так мы будем менее устрашающи для наших врагов, да и запах «лопатинки» для нас теперь, это запах жизни и здоровья.

Пока ехали обратно, мужчины верхом, а Ирэн с Софьей на коляске, Софья, конечно же, пристала с расспросами, что было в плену, как Ирэн это пережила.

Ирэн рассказала про гарем, про то, как там жили жёны Мустафы-хана, как она познакомилась с Равшаной и Абу Сина и даже делала мыло и кримы, но не долго.

Николай Обухов, который ехал рядом с коляской, не выдержал и с восхищением сказал:

— И как у вас так всё получается, Ирэн Леонидовна, даже в плену вы умудрились найти себе занятие

На что, ехавший с другой стороны Виленский, ревниво произнёс:

— Учитесь, князь, и у вас тоже так будет получаться

После замечания Виленского Обухов больше так явно восхищение не выражал.

Софья, в свою очередь, рассказала, что было после того, как Ирэн похитили:

— Ирэночка, я так кричала, так кричала, что потом два дня не было голоса. Мужчины сразу же побежали вас спасать. Это было страшно…страшно красиво. Они были словно ангелы возмездия, ничто не могло их остановить. Но вас уже уволокли.

Ирэн рассмеялась:

— Очень верное слово, Софья, именно уволокли. Я даже сознание потеряла, потому что меня перекидывали через горы словно мешок с мукой.

— Ой, а знаете, я же без вас ездила на места бурения и там такое, — Софья широко-широко распахнула глаза, — вам обязательно понравится.

Ирэн решила, что ещё завтра побудет в долине, посмотрит, как дети устроились, а через день поедет в сторону княжеского замка, а оттуда на буровые.

В долину они вернулись, когда начало темнеть, но все ждали Ирэн и барона. Софья вместе с братом тоже решили остаться переночевать, благо место для Софьи было в домике, где разместилась Ирэн вместе с Равшаной, а где ночевали мужчины, это Ирэн было неизвестно.

После ужина дети повели Ирэн в свои домики.

В домиках пахло деревом и какой-то луговой травой.

Оказалось, что кроватки не только установили, накрыли матрасами, но ещё и успели пошить бельё и подушки.

— Когда? — удивилась Ирэн

Виленский только загадочно улыбался, а капитан гвардейцев устало утирал лоб.

Когда выходили от мальчишек, Ирэн улыбалась, вспоминая, как они словно маленькие обезьянки с огромным удовольствие залезали на вторые этажи и высовывали оттуда улыбающиеся рожицы.

У девочек в комнате стояло семь кроватей и несколько тумб. Туалетный столик тоже был, правда без зеркала.

Виленский почему-то строго взглянул на одного из гвардейцев, тот опустил голову и проговорил:

— Завтра обещали доставить, здесь в округе нигде нет, это же вам не столица, господин барон.

А утром приехал курьер, но привез он не зеркало, а новости, которые полностью поменяли все планы.