Выбор пути

Глава 15

Если Гволхмэй сказал, что будет ждать меня в течение десяти минут, значит, он будет ждать меня десять минут и ни секунды больше. Это я повторял себе, выбираясь из лужи, куда угодил при активации наскоро сооруженного портала. Прямо беда какая-то нездоровая с этими «Двумя Дубками». Я же точно помню, что задал координаты харчевни Алана, но снова попал в ту же самую лужу, рядом с которой соскочил (ну ладно, выполз) из телеги несколько лет назад, приехав сюда на летнюю практику. Словно кто-то злонамеренно мелко пакостит мне. Причем не со зла, а так, чтобы поржать. Только настроение у меня было далеко не такое радужное, чтобы посмеяться вместе с этим шутником. А если вспомнить про мои приключения с суккубами, то шутки получаются у него слишком зловещими. Да еще эти вечно умирающие казначеи. Нужно, кстати узнать, жив ли предыдущий, а то есть у меня идея, как за финансовые преступления наказывать слишком уж провинившихся. И смертная казнь оригинальная, и поработает преступник на благо своей малой родины. Пока не нарвется на очередного обделенного на неизменные семь империалов. Жуткая казнь, сидеть и постоянно ждать очередной выдачи зарплаты лесорубам.

Единственное, что выбивается из общей картины — это Беор, будь он неладен. Ведь именно из-за него Гволхмэй сейчас гуляет по тому полю с незабываемой березкой. Вечно всех тянет посмотреть на место, где резвился этот демон среднего звена. И что он им сдался? Бывает и такое, что демоны выходят поразвлечься, зачем их тревожить бесконечными экскурсиями.

Отряхнув штаны, я быстрым шагом пошел на эту тяжелую для меня встречу. Только бы не опоздать. Мысли в голове сменялись калейдоскопом, причем никакой существенно важной я не обнаруживал.

Регган стоял недалеко от березки и нетерпеливо поглядывал на часы. Я его видел прекрасно, а вот он почему-то не соизволил посмотреть на дорогу, чтобы убедиться в том, что я спешу на эту встречу на всех парусах. Возможно, виной тому был Гаврюша, который флегматично жевал траву, уже подросшую после сенокоса и, медленно, но верно приближался к Гволхмэю. Вообще то, что бык делил свое тело с не самым слабым демоном, заметно сказалось на самом Гаврюше в том плане, что он не старел и с каждым годом становился только здоровее. Хотя вселенскую пустоту из его глаз не смогли бы вытеснить даже все адские легионы. Интересно, а мясо из него получится жесткое, как у старого быка, или со своей демонской изюминкой. Я хмыкнул, тряхнул головой и продолжил свой путь. Гаврюша в Дубках — это как вечно умирающие казначеи, настолько незыблемо, что избавится от него, будет равносильно подписанию самому себе смертного приговора. Бабки в обиду быка не отдадут. Тоже мне нашли домашнего любимца. А на что способны эти бабки… Пусть особо любопытный у Эда поинтересуется, как Темного принца легко и непринужденно едва не контузили, когда он оказался в центре их разборок.

Я уже подходил к полю, и мне оставалось только пройти небольшую полосу молодых деревьев, которые все еще скрывали меня от Реггана, когда Гаврюша приблизился к нему очень близко.

Похоже, что быку было все равно, что жевать. Сказать сложно, чем ему понравилось то, что было надето на Реггане. И не куртка и не пальто, по-моему, такие вот недопальто с отложным воротником, который, поднимаясь, практически полностью закрывал лицо, называются бушлат. Только вот, Рег себе не изменял и этот, ну пусть будет бушлат, явно сшитый на заказ, был кожаным. Так вот, Гаврюше почему-то понравился бушлат Реггана, причем понравился он ему в гастрономическом смысле, потому что Рег не успел как-то среагировать, когда часть бушлата оказалась во рту у флегматично жующего быка, который, присоединив эту часть к своей жвачке, принялся ее с удовольствием пережевывать. Никогда не думал, что быки едят несъедобную пищу. Интересно из чьей кожи сделана одежда Рега, что так приглянулась с возрастом молодеющему быку?

— Эй, оставь в покое мою одежду, — Рег попытался выдернуть эту самую одежду из пасти быка. Ага, жди, отпустит Гаврюша свою добычу, как же. — Я сказал, отпусти, скотина! — Регган повысил голос и принялся вырываться интенсивнее. Никакой реакции со стороны быка. — Я сказал, пошел вон! — Гволхмэй изловчился и пнул наглое животное.

Гаврюша обиженно замычал, но бушлат Реггана из пасти выпустил. Я, улыбнувшись, явно растерянному виду наемника, уже хотел было выйти из своей «мертвой» зоны, как вдруг из-за другого поворота выскочила бабка Вера.

Я уже, наверное, проникся искренней симпатией к жителям Дубков, кроме того, они мне уже почти как родные… Вот только встречаться с этими родными я предпочел бы… никогда. Поэтому я отступил в тень скрывающих меня кустов, а на поле тем временем начало твориться что-то малоуправляемое.

— Ах ты, ирод! Ты пошто Гаврюшу обидел?! — заголосила бабка, несясь на Рега, потрясая костылем. — Что тебе безвинная животина сделала?! Мало того, что болтаешься здесь и чего-то вынюхиваешь, так еще и живодерством заниматься удумал?! Я вас злыдней за версту чую!

— Да вы что, бабуля, ничего я вашему быку не сделал, это он у меня полкуртки почти съел, — Регган только что сделал очень большую ошибку, очень большую, я бы сказал огромную. Вместо того чтобы извиниться, он начал почти наезжать на бабку. К тому же, сколько бы он помоек не излазил, а аристократизм из него так и не выбили, поэтому он смотрел на деревенских немного свысока, с этаким превосходством.

— Я тебе не бабуля, щенок! — завопила бабка Вера, постепенно переходя на ультразвук. — Ты ишо и оговаривать Гаврюшу удумал! Ах ты ж, божечки, а ты откуда вылезла, подколодная?

Последний вопрос был адресован змее, которая никого не трогала, а выползла на тропинку, погреться на осеннем солнышке. Красивая такая змейка. Огненно рыжая с черными полосами, идущими поперек яркой шкурки. Шкура под солнцем блестела, а сама огневка нежилась под теплыми лучами заходящего солнца. Судя по ее поведению ей было безразлично все происходящее вокруг. Ни бабка Вера, ни Регган, ни пасущийся Гаврюша не мешали ей наслаждаться природой и думать о своих змеиных делах. Я даже проникся небольшой завистью к ней: вот бы так же развалиться где-нибудь на пляже, погреться на ярком солнце и не думать ни о чем, отпуская от себя все навалившиеся на меня проблемы.

Дальнейшее повергло в шок не только меня. Страшный и ужасный Регган Гволхмэй от имени которого многим жителям столичных городов нашего, чудом сохранившегося мира, становилось как минимум не по себе, уставился на бабку выпучив глаза так, что они у него реально заняли половину лица. А я-то наивный завидовал бедной змее. Как же я был не прав. А все потому, что бабка Вера, как и все деревенские ненавидела змей. Она их не просто ненавидела, но и боялась, прекрасно понимая, чем красивее змея, тем она более опасная. Вот только это был очень своеобразный страх, который можно было охарактеризовать фразой «Нет змеи, нет страха, нет проблем». Кроме того, с древних, еще домагических времен в деревнях царило поверье, в которое деревенские верили до сих пор. Гласило оно о том, что тому, кто убьет змею, спишется аж сорок грехов. Я не знаю, как сухонькая старушка, давно разменявшая свой восьмой десяток, смогла, особо не напрягаясь, выворотить этот дрын, бывший недавно молоденькой сосенкой, но она это сделала и, оглашая окрестности криком разъяренного берсерка, понеслась прямо на змею. Если змея и хотела уползти или хотя бы зашипеть, то сделать это она не успела, потому что первый же удар, похоже, перебил ей хребет. Затем бабка Вера принялась планомерно вбивать то, что осталось от змеи в тропинку, на которую неразумное создание выползло в такой неподходящий момент. Могу поклясться, судя по виду Гволхмэя, ему только что была нанесена глубочайшая моральная травма.

Покончив со змеей, бабка Вера заохала, схватилась за поясницу и отбросила в сторону дрын. В это время снова заревел Гаврюша, и она вспомнила, зачем собственно выползла из кустов. Грозно подняв костыль, она повернулась к Гволхмэю, который все понял правильно, и, выставив перед собой руки, принялся медленно отступать от разъяренной бабки.

— Я все понял, бабушка, поверьте, мне очень жаль, что так получилось. Я не хотел обижать вашего быка… — пятился-то он назад, вот только сзади стоял, пережевывая жвачку, Гаврюша, наблюдающий за экзекуцией с явным одобрением. Все-таки что-то от Беора в нем осталось.

Если бы Рег обернулся, то, возможно, дальнейшего можно было избежать, но он не оглянулся и спиной наткнулся на Гаврюшу. К счастью, наткнулся он все лишь на бок быка, а не прямо на огромные рога, которые мало того, что не обрезались, так, похоже, бабка их специально напильником затачивала, чтобы они архиострыми стали, не исключено, чтобы бедное безобидное животное смогло хоть чуточку себя защитить от таких вот «иродов и злыдней» как Регган.

Рефлексы были у Рега на высоте: стоило ему почувствовать за спиной потенциальную опасность, как в одной руке у него появился нож, а на ладони другой замерцали искры боевого заклинания.

На поляне воцарилась тишина. Эта тишина была такая плотная, что ее можно было потрогать. Неуютно стало не только мне. Флегматичный до этого бык перестал жевать и переводил стеклянный взгляд со своей хозяйки на Гволэмея и обратно. Когда напряжение достигло своей кульминационной точки, бык истошно замычал, что бабой Верой было принято знаком к началу боевых действий.

— Ах ты, убивец, проклятый, ты что хотел учинить? Старую бабушку со свету сжить? Надругаться захотел над ней и над бедным безобидным Гаврюшей? — бык пришел в себя еще раз издал какие-то звуки и снова принялся флегматично за всеми наблюдать, пережевывая жвачку. Если честно, я, представив процесс надругательства, вздрогнул. Гволхмэй, похоже, тоже представил себе нечто подобное, потому что его ощутимо передернуло, а на лице отразилось плохо скрываемое отвращение, пополам с растерянностью. Понятно, что ни убивать бабку, ни надругаться ни над ней, ни тем более над ее быком он не собирался. Если бы в нем ни осталось даже зачатков человечности, которые он пытается ото всех скрыть, то абсурдности ситуации просто бы не было. Как не было бы Гаврюши вместе с бабкой Верой. Хотя здесь возможны варианты, одернул я себя, вспомнив растрепанного Темного принца, еле вырвавшегося из рук боевых старушек. Однако Вера расшифровала его гримасы по-своему. — Да еще и рожи корчишь! Шпиен, как есть шпиен! Вот я на тебя, куда надо донесу.

— Да что вы несете, бабушка, — Рег явно устал от нелепости ситуации, но тут Гаврюша снова внес свою лепту: ему надоело просто так стоять, и он двинул вперед, хорошенько толкнув при этом Гволхмэя. Какой бы поразительной реакцией Рег не владел, как бы он не был тренирован, а подозреваю, что его особо никто не тренировал — он скорее самоучка, но удержать все еще готовое сорваться с ладони заклинание и при этом удержать равновесие он не сумел.

В сторону бабки Веры полетела «сеть ножей», я невольно присвистнул. Да, боевой магией Гволхмэй владеет на десять с плюсом, а потом до меня дошло: он же сейчас просто зарежет бабку Веру, и тогда мы точно греха не оберемся с этой проклятой деревней. Плохо понимая, чем же я могу помочь, я бросился вперед, пытаясь… я сам не понял, что я пытался сделать. Вера была от меня слишком далеко, я не успевал даже вытолкнуть ее с траектории полета призрачных ножей.

Моя помощь и не понадобилась, бабка Вера справилась сама, очень грамотно упав на землю, закрыв голову руками. Когда же заклинание пронеслось у нее над головой, даже не задев, она вскочила и понеслась на откровенно запаниковавшего Гволхмэя с костылем, как перед этим неслась к змее. Вот она выучка. Вот она жизнь в деревне на границе в зоне боевых конфликтов. Не удивлюсь, если в ее бурной молодости ей приходилось участвовать в этих стычках, пока не был подписан мирный договор с обязательной большой компенсацией для того, кто его нарушит. Компенсацию платить никому не хотелось, поэтому договор о неприкосновенности пограничных территорий длиться по сей день. Нельзя злить местных бабок, они наверняка умеют убивать и Регган Гволхмэй по сравнению с ними действительно щенок. Я утвердительно кивнул непонятно откуда взявшейся мысли и решил на данном этапе локальной борьбы за честь и достоинство быка Гавриила не вмешиваться в происходящее.

Регган, плюнув на свою гордость, развернулся и бросился бежать. Но тут меня увидел Гаврюша и думы о боевой единице в виде местных бабулек тут же испарились у меня из головы.

Почему-то из всей нашей боевой троицы Гаврюша запомнил только меня. И хотя Ванду с Реем он недолюбливал, меня он панически боялся. Поэтому, как только я появился на горизонте, бык, яростно взревев, бросился от меня убегать.

Сегодня день был явно не Реггана, потому что, убегая от меня, Гаврюша, грозно выставив вперед рога, несся навстречу Гволхмэю.

— А-а-а, да чтоб вас всех! Нейман! Сделай что-нибудь! — заорал Рег, который всегда думал, что очень хорошо бегает. Угу, сегодня его самолюбию был нанесен сокрушительный удар, потому что бабка Вера от него не отставала. Мало того, она умудрилась несколько раз перетянуть его своим костылем. — Ну все, хватит! — Регган резко остановился и грозно уставился на подскочившую к нему бабку. — Хватит! Я не трогал вашего быка! И вас я предпочел бы вовсе никогда не ви…

Договорить ему не удалось. Гаврюша боялся меня, а не Гволхмэя, поэтому расценив наезд Реггана как попытку обидеть обожаемую хозяйку, бык взревел и с удвоенной силой бросился на обидчика.

Кто никогда не убегал от разъяренного быка, выставившего свои огромные рога, на которые спокойно мог надеть даже медведя, если судить по размерам Гаврюши, тот не поймет, что испытал Регган в тот момент. Что-то предпринять знаменитый убийца просто не успевал. Лоб быка пробить — то еще дело. Приготовить заклинание — на это нужно время, нож — это не смешно. Регган сделал то, что сделал бы на его месте каждый — он бросился бежать. В один момент мне показалось, что Гаврюша его задел рогом, но то, что Рег не сбавил скорость, заставило меня думать, что я ошибся. Регган выбрал своей целью злополучную березу, которая уже себя показала в своей боевой красе в противостоянии с Гаврюшей много лет назад.

За Регганом несся вошедший в раж бык, за быком бабка Вера. Я оценил направление их движений и бросился наперерез. Неудачно споткнувшись, я не удержался на ногах, все-таки бежать мне пришлось с приличной скоростью, и покатился по полю кувырком, на некоторое время отключившись от такой увлекательной погони. Когда же я вскочил на ноги…

Рег почти добежал до березы, но тут Вера видимо решила, что ирод может уйти, и метнула в него костыль, прямо как заправское копье. Костыль попал Регу между лопаток, и он упал, все-таки потеряв равновесие. В этот же момент я оказался возле него. Упав рядом с Гволхмэем на колени, я зашипел:

— Заткнись и прикинься трупом, кретин. Две недели тут шляешься, а к местным с их заморочками так и не приспособился.

Рег послушно закрыл глаза. Что-то мне его покладистость не очень нравится. Но бабке нужно было преподать урок, чтобы не зарывалась и не настроила против нас всех остальных бабок, от которых даже Темный принц едва сумел сбежать.

— И что вы натворили, мадам Порихтер? — я поднялся, грустно глядя на Веру. Гаврюша, увидев меня, резко изменил направление и помчался, задрав хвост в направлении поселка.

— А чего я натворила?

— Вы же его убили. Такой грех на душу взяли, — патетично возвестил я, заламывая руки.

— Да ты что? Совсем с ума сошел? Да как же так? — бабка Вера быстро нагнулась и повернула на спину несопротивляющегося и не открывающего глаза Гволхмэя. — Ой, люди добрые, да что же это за напасти на бедную Веру-то? Да ведь такой молоденький! Такой хорошенький, ведь жить бы еще и жить! Да ведь даже детишек нету, да как же та-а-к?! — заголосила бабка, падая перед Гволхмэем на колени.

— Вы мне лучше скажите, зачем вы за ним гнались с явным намерением совершить акт насилия? — я с трудом подбирал слова, делая при этом грустное лицо, и все силы у меня уходили только на то, чтобы не заржать.

— Да ить, что ты такое говоришь, охальник?! — выпучила на меня глаза Вера. — Какое насилие, ты в своем уме? Просто выпороть мальчишку хотела, чтобы в следующий раз Гаврюшу не задирал. Бычок-то безвредный совсем, его каждый обидеть норовит. — И тут ее взгляд упал на Реггана. — Ой, оставил какую-то любушку одну-одиношенку. Из-за старухи, к которой даже смерть не идет никак окоянна-а-а-я!

Тут Регган не выдержал и застонал, приоткрывая один глаз.

— О, так он жив. Ну что же арестовывать в таком случае я вас не буду, — сообщил я бабке.

— Живой! Живехонький, горемычный! — а Вера явно обрадовалась тому, что не прибила Гволхмэя. — Ты уж прости дуру старую. Хочешь, я тебе пирожков испеку?

— Не-не надо, — замотал головой, приподнявшийся на локтях Регган.

— Ну как хочешь. А если надумаешь, заходи, я тебя всегда накормлю. Ты тоже заходи, Дей, да собачку свою приводи, — сказала Вера и, поднявшись, заковыляла вслед за своим быком, опираясь на костыль. Мои слова про возможный арест она просто проигнорировала.

— Сука! Что здесь происходит?! — заорал Гволхмэй, принимая сидячее положение.

— Обычный, ничем не примечательный день в деревне «Два Дубка», — с удовольствием ответил я. — Я намериваюсь купить эту деревушку. И самому провинившемуся из моих людей однажды преподнесу в качестве подарка на день рождения.

— Такие пытки запрещены международной конвенцией, — буркнул Регган.

— Зря отказался от пирожков, кстати, — заметил я, помогая Реггану подняться. — На ее пирожках Гвэйн стал практически идеальной формы.

— Да? И какой же? — Регган внезапно засуетился и принялся что-то делать у себя за спиной.

— Формы шара, — я вытащил из кармана карандаш. — Скоро уже будет невозможно сделать портал прямо в здание СБ, но пока такого запрета нет. Думаю, что нам будет удобнее поговорить там.

Регган покосился на меня, пока я делал портал. Он не сказал ни слова, когда я велел ему дотронуться до карандаша. Правда, одну руку он почему-то продолжал держать за спиной, ну да ладно, потом узнаю, что там у него.

Мы появились посреди какого-то коридора. К счастью нашего появления никто не заметил.

— Да что ты там держишь? — раздраженно спросил я у напряженного как натянутая струна Гволхмэя, который, как только мы приземлились, завел вторую руку за спину.

Обойдя его, я удивленно уставился на его руки, которые он положил себе на задницу.

— Деймос, пошли уже куда-нибудь сядем, — процедил Регган.

— Поберегись! — нам пришлось отскочить в сторону, потому что прямо на нас шли рабочие, несущие какую-то огромную конструкцию.

Пока мы вжимались в стену, давая им проход, Регган был вынужден оторвать руки от задницы и вытянуть их вдоль тела. Как только рабочие прошли, он снова суетливо начал что-то делать у себя за спиной. Мне стало настолько любопытно, что я не удержался и снова заглянул ему за спину. Регган пытался приставить на место изрядный кусок своих штанов, похоже, вырванный острым рогом. Значит, мне не показалось тогда, Гаврюша действительно задел Рега. Причем, вырвал он этот кусок вместе с трусами, если Гволхмэй, конечно, носит трусы, и не задев кожу.

Я не выдержал, согнувшись пополам, я начал хохотать.

— Что ты ржешь, придурок?! — Регган развернулся ко мне, выпустив кусок штанов из рук.

— Ого, — раздавшийся голос заставил Реггана подскочить на месте и резко повернуться лицом к Ванде, которую какая-то нелегкая занесла в этот коридор. При этом он повернулся своей голой задницей ко мне.

— Вот ты мне скажи, Рег, — сквозь смех, почти рыдая, проговорил я. — Кто над кем хотел надругаться: ты над Гаврюшей, или Гаврюша над тобой?

— Ты хотел надругаться над Гаврюшей? — Ванда закусила губу, а ее глаза заискрились. — Я что-то про тебя не знаю?

— Я жду в твоем кабинете! — прорычал Гволхмэй, практически убегая от нас.

— Что это с ним?

— Нарвался на «Два Дубка», а конкретно на бабку Веру и Гаврюшу.

— Мощно, — кивнула Ванда. — Дей, мне кое-что удалось нарыть. Но… я даже не знаю, как к этому относиться.

— Давай так, я сейчас с этим зверофилом поговорю, — я не удержался и хмыкнул, — а потом мы все обсудим.

— Да, хорошо, — Ванда кивнула и пошла по коридору. Вид у нее был крайне задумчивый.

Я же, вздохнув, направился к ожидающему меня Гволхмэю. Разговора все равно не избежать.

Злющий и уже пришедший в себя Регган ждал меня в моем кабинете. Я спокойно обошел стол и сел в свое кресло.

Регган бросил на стол папку.

— Вот это было в том сейфе, и да, я верю, что ты не знал о его содержимом.

В папке было дело «Двух Дубков». Я быстро пролистал его и посмотрел на Рега.

— И что?

— И кто из вас Темный?

— Рег, а тебе не приходило в голову, что нам было всего по четырнадцать лет? Нет, не приходило? Даже если бы мы все были Темными, мы никогда не смогли бы удержать, а тем более что-то противопоставить Беору. Там был кто-то еще, ясно! Но раз уж у нас откровенный разговор, то я признаюсь — я Темный. И предотвращая твои вопросы, разреши представиться: Деймос Фолт, к вашим услугам.

Некоторое время Регган сверлил меня взглядом, затем, сложив ладони домиком, потер переносицу.

— Дей, когда я был в этой проклятой деревне, я кое-что выяснил… — его прервал звонок телефона.

Я вытащил телефон, посмотрел на номер и поднял руку, призывая Рега прерваться.

— Нейман.

— Деймос, здесь стоит парень, Дин Хиттинг, он просит впустить его для разговора.

— Пусть проходит, — я отключился и посмотрел на Рега, предлагая ему продолжить.

— Да так, ничего, — отмахнулся он. — Это несущественно. Я сейчас пытаюсь в себя прийти от осознания того, что ты — Фолт. Можешь не объяснять, почему ты это скрывал, я не дурак.

Он замолчал и некоторое время мы просидели молча, пытаясь понять, как нам теперь общаться. Наше молчание прервал звук открывающейся двери, и вошел Хиттинг.

— Я, пожалуй, пойду, — Рег встал из своего кресла. Надо же, пока он меня ждал — не больше пяти минут, он успел починить штаны, или вообще переодеться. На Хиттинга Гволхмэй посмотрел неприязненно, но ничего не сказал, просто пройдя мимо. Краем глаза я замелил, как Рег взял еще одну папку со стола с собой.

— Это что? — я кивнул на бумаги в его руках.

— Ничего. Дела семейные. — Я изогнул бровь, Рег глубоко вздохнул и показал лицевую часть. Тейрис Гволхмэй. Я кивнул. Регган больше не говоря ни слова двинулся к выходу. Ему есть, о чем подумать.

— Это Регган Гволхмэй? — спросил Дин, когда подошел к моему столу. При этом он постоянно оглядывался за закрывшуюся за Регганом дверь.

— Да, а что? Рег здесь работает, если ты хотел об этом спросить.

— Но, про него говорят… — Точно, про него говорят. Нужно разобраться с гильдией, а то я так понимаю, у нас Гволхмэй работает на две ставки, так сказать. Но есть один плюс, как мне недавно сказал Лео, не знаю, откуда он это взял, не удивлюсь, что подслушал, гильдия пока занимается бюрократическими вопросами и заказы не принимает. Ни одному мне не понятна роль Рега в моем отделе и роль гильдии во всем этом. Нужно завести ежедневник и планомерно решать возникшие вопросы по порядку. — Хотя, какая разница, — Дин махнул рукой. — Деймос, я пришел спросить: у тебя есть для меня работа?