Выбор пути

Глава 21

Утром я пришел на работу в приподнятом настроении. Элли начала осваиваться и уже не так остро реагировала на мою квартиру, да и на меня самого. Правда Кинг немного портил картину. Он, видимо, считал, что нагостился и просился домой, потому что его завывания на протяжении всей ночи никак по-другому истолковать я не смог. Заткнуть эту орущую скотину мне удалось только под утро, когда мы решили немного поспать, но справедливости ради из-за кота это сделать было невозможно. Тогда я по настоянию своей супруги прополоскал его в ванной. Обиженный кот расцарапал мне нос, но наконец заткнулся, старательно приводя себя в порядок, взглядом обещая мне всевозможные муки. Но как не прекрасна была ночь, прямо из приемной меня вернули с небес на землю.

— Как там твоя проститутка? — Ванда сидела на одном из диванчиков для посетителей, скрестив на груди руки.

— Как это мило, что ты интересуешься моей личной жизнью, — Регган стоял напротив Ванды, также сложив руки на груди.

— Да мне все равно, я просто поддерживаю разговор, — резко ответила она.

— Могла бы спросить о погоде. Но я так рад, что мы одна большая и дружная семья. Я обязательно передам ей, что ты интересовалась. Знаешь, она чудная девушка, просто чудная: ненавидит Вагнера и любит жесткий секс. Ах, да, в детстве она мечтала стать начальницей следственного отдела, но потом поняла, что иметь людей таким образом слишком аморально, и передумала.

— Как-то слишком подозрительно слышать такие откровения от проститутки. Что у тебя ничего не получилось, несмотря на все ее старания, и оплаченное время она прорыдала у тебя на плече, сетуя о своей никчемной жизни? — речь Ванды просто сочилась ядом, а Регган начал понемногу выходить из себя, что прекрасно было видно по его светлеющим глазам.

— Кого-то убили? — громко спросил я у Эда, проходя мимо уже надоевшей мне до колик парочки.

— Нет, но день только начался, — с философским видом ответил Эд, на секунду отвлекаясь от полировки ногтей.

— Тебе не кажется, что Рег сегодня несколько грустный, несмотря на проститутку, — я просто физически ощущал на себе взгляды и Рега и Ванды, но не поворачивался к ним лицом, продолжая стоять у стола Эда.

— Он не грустный, он сложный, девушкам такие нравятся, — Эд бросил на стол пилку для ногтей и потянулся. — Чем больше мудачества в парне, тем оглушительнее его успех у противоположного пола.

— И на что тогда указывает вчерашняя стопка визиток? — Регу надоело просто так стоять, и он подошел к нам. — Что данное качество возведено в квадрат?

— А я и не отрицаю, — Эдуард улыбнулся краешками губ. — Но тут еще добавляет остроты образ плохого мальчика, чем ты просто сразил многих наповал. Мало кого заводит обычный офисный планктон со скучной жизнью.

Я мог только покачать головой и направиться в свой кабинет.

— Дей, стой, у тебя есть для меня секунда? — Ванда вскочила с дивана и подошла ко мне.

— У меня для тебя есть даже целая минута, — я распахнул дверь пошире и посторонился, пропуская ее перед собой. — Прошу.

Ванда прошла в мой кабинет, но садиться не стала.

— Что-то случилось?

— Нет, ничего не случилось, просто… — Она закусила нижнюю губу, затем решительно продолжила. — Я приняла в разработку секретаря президента. Как только его имя появилось в официальных запросах, сразу же пошла нездоровая реакция.

— Какая реакция? — я нахмурился.

— Пока нечто непонятное, аморфное, но участились звонки, запрашивая мои полномочия напрямик в приемную Эдуарда, ответы на мои запросы затягиваются, не настолько долго, чтобы привлечь внимание, но все же. А ведь я ничего пока криминального не спрашиваю, обычные данные: где родился, где учился и тому подобное. Из местного протектората на запросы о судимости, о вождении в нетрезвом виде вообще ответа нет до сих пор. Я конечно понимаю, что подобная информация и даже больше должна быть в нашем подразделении, но ее нет. База была безвозвратно утеряна.

— Вот что, — я побарабанил пальцами по столу, — Ты не хотела бы по этому вопросу обратиться к Реггану, несмотря на ваши с ним тяжелые отношения?

— Зачем? — удивилась она.

— Сама же сказал, что базы нет. А этот человек одну часть своей не слишком длинной жизни общался с высокопоставленными тулстосумами, а вторую выживал, по крупицам собирая информацию, которая могла бы ему пригодиться.

— Я не думаю, что он может серьезно отнестись к этому вопросу, — поджала губы Ванда. — Я вообще сомневаюсь, что он в принципе может к чему-либо относиться серьезно. Как бы не трепала его жизнь, но избалованным мажором он останется навсегда.

— Мне очень жаль, что у тебя сложилось такое мнение о Реггане. Как бы нам не хотелось, но главой не самой последней гильдии он остается до сих пор, пусть это не всем нравится, — я потер лоб рукой. — В любом случае, будь осторожна, хорошо? Пристальное внимание СБ наверняка внесло панику в их сплоченный змеиный коллектив.

Ванда кивнула и уже повернулась, чтобы уйти, но тут на моем столе зазвонил телефон. Причем звонок был прямой, то есть не проходил через приемную Эда. Мы с Вандой тревожно переглянулись. Что-то было не так, а мы все-таки маги и хоть небольшой дар предчувствия различных неприятностей у нас присутствовал.

Не сговариваясь, мы бросились к столу. Выдохнув, я снял трубку и сразу же нажал на кнопку громкой связи.

— Нейман.

В трубке послышались какой-то плохо поддающийся идентификации шум: щелчки, шипение, гул в качестве фона. А потом среди всей этой какофонии раздался сильно искаженный искусственно голос. По нему можно было сказать только то, что он, возможно, принадлежал мужчине.

— У меня есть интересные сведения о Энди Версе. Я могу их продать за хорошую цену. Приходи по адресу: улица Ветров, дом номер восемнадцать. Поднимись на крышу, встреча состоится там. Можешь взять одного сопровождающего, только бабу. Если я увижу кого-то еще, то не выйду. У тебя сорок минут.

— Подождите, — успел сказать я, но разговор уже прервался, и послышались прерывистые гудки.

Дверь распахнулась, и в нее стремительно вошел Эван.

— Кто это звонил? — спросил он хмуро.

— Я не знаю, — я опустился в кресло, переведя взгляд на кучу бумаг, которые вчера притащил сюда в надежде, что никто не помешает моему увлекательному чтению. — Мне назначена встреча. А ты откуда узнал про звонок?

— Произошел прорыв системы безопасности. Телефонные звонки в этот кабинет все без исключения должны проходить через коммутатор, и сейчас Тэм чертыхаясь пытается залатать дыру и сделать так, чтобы подобного не повторилось.

— Вы смогли определить, откуда звонили?

— Нет, слишком мало времени длился звонок. Что за встреча?

— На крыше какой-то высотки, — я, наконец, перевел взгляд на Эвана и стоящую рядом с ним Ванду. — Обещают много вкусного на Верса.

— И ты поверил? — скептически посмотрел на меня полковник.

— Он был очень убедительным, — хмыкнул я.

— А тебе не кажется, что этот звонок произошел как-то слишком вовремя?

— Этому я как раз не удивлен, Ванда своими бесконечными бюрократическими запросами создала слишком много шума, чтобы об интересе СБ не знала даже последняя слепоглухонемая поломойка.

— И что он хочет взамен? Такой информацией просто так не делятся, — Эван продолжал пытать меня, буравя суровым сосредоточенным взглядом.

— Он не озвучил свои требования, просто назначил встречу. Но слово «продать» трудно истолковать как-то по-другому, исходя из его изначального значения. От такого не отказываются, — я поерзал в кресле.

— Тогда в этом случае, один ты туда не пойдешь, — я поморщился, услышав голос Реггана. У меня не кабинет, а проходной двор.

— Этот умник настаивает, чтобы со мной был только один сопровождающий, причем женского пола.

— Я давно предлагал, намажем Гволхмея помадой, и этот кретин разницы не почувствует, — Эдуард не стал стоять возле двери, а подошел к Эвану. — Но, если отбросить шутки в стороны, идти туда одному — не самая блестящая идея.

— А если тогда вообще не ходить? — я задумчиво разглядывал встревоженные лица стоящих напротив меня людей, к которым вскоре присоединился Регган.

— Этот парень, если конечно это парень, умудрился взломать очень сложную систему, чтобы до тебя дозвониться, вполне возможно, что он действительно обладает ценной информацией, — неохотно высказал вслух Эван то, о чем подумали абсолютно все, находящиеся в этом кабинете. — И все же я настаиваю на группе поддержки. Мы будем ждать возле двери, ведущей на крышу, и вмешаемся при любом намеке на угрозу.

— Или тут дело совершенно в другом и от нашего босса решили просто избавиться, — тихо проговорил Регган. — Я прекрасно знаю, какую нужно кинуть косточку влиятельному, очень осторожному и хорошо охраняемому человеку, чтобы выманить его наружу. — Взгляды переместились на Рега. — Что? Вы думаете я ни разу так не поступал? Да в любой уважающей себя гильдии есть пара специалистов как раз натасканная на подобные технические штуки. Что такое обход фаербола по защите линии от нежелательных звонков? Любой ребенок с зачатками технического интеллекта справиться, не в обиду всем будет сказано.

— Тем не менее исключать то, что этот человек обладает нужной информацией нельзя, — глубоко вздохнул Эд.

— Это конечно правильно, но может следует хотя бы узнать замешана ли какая сторонняя гильдия во всем этом и хоть немного тебя обезопасить? — обратился уже ко мне Регган.

— Слишком мало времени. У меня осталось чуть больше тридцати минут, так что будем действовать исходя из ситуации. Но ничего тебе не мешает заняться информацией. Нельзя упускать такой шанс. Я думаю с собой взять Тарис, — Эван кивнул, а Эд подошел к телефону, чтобы связаться с девушкой.

— С тобой пойду я, — твердо добавила Ванда. — Меня все-таки чему-то учили, и вдвоем мы представляем серьезную силу.

— Ты давно не была на оперативной работе, — прервал девушку Рег.

— Мы работали долгое время в связке, и я прекрасно отдаю себе отчет в своем решении.

Я кивнул, пытаясь сосредоточиться на чувстве, которое не отпускало меня с момента звонка. Подобные ощущения были, когда я потерял отца. Сейчас это чувство было не такое сильное, но даже крохотное его наличие пробуждало во мне панику.

— Почему бы не заказать анализ Рею? — Эд хмуро разглядывал нас. Что-то его явно тревожило, но он не мог эту тревогу четко сформулировать.

— Нет времени, — я поднялся из кресла. — Если мы хотим что-то выяснить, то пора выдвигаться.

— Так, вы наденете бронежилеты, и не спорьте! — мы с Вандой переглянулись, да мы собственно и не собирались спорить. Эван нервничал, казалось, что какая-то неправильность тревожила не только Эдуарда. — И почему у нас до сих пор нет транспорта?

Я пожал плечами, откуда я знаю? Не закупили еще. Я даже не думал об этом, настолько порталы стали неотъемлемой частью моего передвижения.

Дальше мы с Вандой позволили упаковать нас. Эван лично проверил каждый ремешок, каждую застежку. Группа сопровождения состояла из шести бойцов. Возглавлял ее опять-таки сам Эван. Гволхмэй попытался было напроситься с нами, но его не пустили. Пока Регган грязно ругаясь выяснял отношения с Эдуардом, мы выдвинулись.

Улица Ветров находилась совсем недалеко от СБ. Полковник целых три минуты сокрушался, что у нас не было возможности проверить это здание до проведения операции.

Эван с группой выдвинулись на позиции заранее, по одному, чтобы не привлекать внимания. Они просто растворялись на улице и очень незаметно проникали в сам дом. Броня и оружие у них были упакованы в сумки. Войдя в здание, оказавшимся нежилым, готовящимся к слому, они быстро приняли вид штурмового отряда. Я первые видел их в действии. Они передвигались очень тихо, не издавая практически никаких звуков. Переговаривались только жестами, если вообще как-то переговаривались, потому что в наушниках, которыми мы были все снабжены для связи царила полнейшая тишина. Ничего не могло выдать посторонних людей внутри этого здания. Подъезд в доме был один, следовательно, только один выход на крышу. Когда мы с Вандой совершенно открыто вошли в подъезд и начали подниматься, сердце снова сжалось от плохого предчувствия. Парни находились на местах, вокруг царила тишина, которая расступалась при звуке наших с Вандой шагов. Вид покинутого здания угнетал, добавляя неприятных ощущений. Под ногой вякнула забытая или просто брошенная детская резиновая игрушка.

— Что-то мне как-то не по себе, — пожаловалась Ванда поежившись. Я не ответил, но был с ней полностью согласен.

Группу Эвана мы не замечали во время нашего подъема по казавшейся бесконечной лестнице, и на меня начала накатывать паника. Себя я успокаивал только тем, что из вставленного в ухо наушника не доносилось никаких посторонних шумов. Звуки борьбы мы бы с Вандой точно услышали. Чем дольше мы шли, тем больше сжималась невидимая пружина внутри меня. Захотелось плюнуть на этого странного доброжелателя и вернуться в кабинет, чтобы приступить к разбору бумаг. Я до сих пор не понял почему мы здесь оказались. Почему никто меня не отговорил от этой глупой нелепой затеи. Гораздо проще было прислушаться к голосу разума и попытаться вычислить звонившего, а потом ласково пригласить на допрос и вытрясти из него всю необходимую информацию, если таковая в принципе имеется. Ладно сделанного не вернешь. Раз мы оказались здесь, значит нужно идти до конца. Я пересилил себя и толкнул тяжелую металлическую дверь, ведущую на крышу.

Выбравшись из гнетущего пространства мертвого здания, я невольно ощутил некоторое облегчение. Вдохнув полной грудью свежий воздух, я прошел вперед, давая пройти Ванде и ища взглядом звонившего. Темную фигуру, стоявшую недалеко от парапета, я увидел почти сразу и решительно направился в его сторону. Мужчина, а это все-таки был мужчина, повернулся ко мне лицом. Он был довольно молод, лет тридцати на вид. Высокий, худощавый, с довольно запоминающимся лицом: волевым, с прямым носом и горящими темными глазами. Такие мужчины обычно очень нравятся женщинам и зачастую выбирают карьеру военных, вот только регулярной армии в Шории нет. Одет он был в черные штаны военного образца, легкую кожаную куртку. На поясе была видна кобура с пистолетом рядом со значком, говорившим о том, что передо мной человек из личной охраны президента.

— Это вы мне звонили? — я остановился на расстоянии, достаточном для переговоров, но недостаточным для атаки, несмотря на то, что у него был при себе пистолет. Кобура была застегнута, и быстро вытащить пистолет у него вряд ли бы получилось.

— Да.

— Представьтесь.

— Это не имеет значения. Мое имя не имеет значения, — он покачал головой.

— Вы слишком рискуете, учитывая род ваших занятий, — я указал головой на значок.

— Как я и говорил что-то знать обо мне необязательно.

— Вы говорили что-то о неких сведениях.

— Я думаю, нам необходимо уйти с открытого пространства, — в голосе мужчины послышалось беспокойство. — Я тщательно замел все следы, но не уверен, что за мной не организовали слежку, которую я не смог засечь.

— Что за сведения? — я почувствовал нетерпение. — Мы не сдвинемся с места, пока вы не скажете, о чем идет речь, мы итак сильно рисковали, доверившись незнакомцу и придя на это место.

— Это касается… — он не договорил.

Резкий оглушающий звук раздался в ухе, в котором находился наушник, извещавший, что связь накрылась медным тазом. Я тряхнул головой и судорожно пытался вытащить дезориентировавший меня источник звука. Когда это у меня получилось, я мельком увидел, что Ванда проделала тоже самое.

Буквально сразу мы услышали звук летающей машины, внешне напоминающей древний вертолет, только вместо горючего топлива использовавшей артефакты огня и ветра, встроенные в приборную панель. Этот стрекочущий звук трудно было с чем-то перепутать.

Звук возник невдалеке так внезапно, что я заподозрил перемещение с помощью портала, но сколько же силы нужно было вложить в подобный артефакт? Машина вынырнула снизу и зависла прямо перед нами. Лица пилота я не успел разглядеть, зато я успел во всех подробностях разглядеть две ракеты, которые сорвались со своих мест и полетели в нашу сторону, хотя лететь им было не особенно долго.

Человек, пригласивший меня на эту встречу, вытащил пистолет и начал стрелять в стекло, я, как и он понимал бесперспективность данного действия, но ничего другого делать не оставалось. На открытом пространстве чертовой крыши, нам негде было даже спрятаться. Одна ракета попала куда-то в район двери, заблокировав группу Эвана: я еще успел услышать сумасшедший стук в дверь, которую, похоже хотели выбить, чтобы прийти нам на помощь. А еще я успел отшвырнуть подальше Ванду, когда раздался второй взрыв. Меня отбросило в сторону и сильно приложило о бетон крыши. В голове вспыхнула вспышка, а потом наступила темнота.

— Привет, Деймос, давно не виделись, — нежный голос заставил меня распахнуть глаза. Я стоял в уже знакомом месте, где не ощущалось ни верха, ни низа — просто странное для восприятия светлое пространство.

Грань. Мы Темные называем это место Грань. Граница между миром живых и миром мертвых. Место, куда можем ступить только мы. Место, где мы можем общаться со своей Богиней. В голове сразу пронеслась мысль о том, существуют ли подобные места у обычных людей для общения со своими Богами, или такой участи удостаиваемся только мы. Она улыбнулась и мне стало немного стыдно своих мыслей. Зачем мне думать о чужих Богах, когда у меня есть своя собственная Богиня. Я внимательно смотрел на нее. В прошлый раз, Прекраснейшая предстала передо мной в облике невинного дитя: маленькой очаровательной девочки с ленточкой, которая убирала с лобика иссиня-черные волосы. Теперь передо мной стояла девушка лет двадцати. Была ли она красива? Я не знаю. Невозможно оценить красоту совершенства.

— Я умер? — голос был хриплым, в горле першило.

— Нет, — она даже позволила себе слегка удивиться. — На Грань может ступить только живой. Для мертвых Темных существует другое место, где и решается их дальнейшая судьба.

— Значит Смерть — это не конец, — я сглотнул, пытаясь убрать скребущее чувство в горле.

— Как знать, — загадочно улыбнулась она и обошла меня вокруг. Я как болванчик поворачивал голову вслед за ней, не желая упускать из виду.

— Ты в прошлый раз выглядела по-другому, — выдавил я из себя, не отводя взгляда с Прекраснейшей.

— Ты именно так меня видишь, именно так меня представляешь себе. Как я могу противиться таким красивым мечтам? — она лукаво улыбнулась. — Ты вырос, стал мужчиной, — она подошла совсем близко и провела ладонью по моему лицу. Почему-то я ждал, что рука будет холодной, но ощутив теплоту нежной кожи, невольно вздрогнул. — Ты такой забавный.

— Я женат и я… — я запнулся, а затем продолжил с какой-то отчаянной решимостью. — Я люблю свою жену.

— Люби, — она пожала плечами. — Разве я тебе запрещаю? Что мне любовь какой-то смертной? К тому же, это полезно для меня, ведь иначе у меня не будет новых адептов. Но, в конце концов, ты все равно придешь ко мне, потому что ты мой, — я закрыл глаза. Она прикоснулась губами к моим губам, а я все время, пока длился этот самый странный поцелуй в моей жизни, стоял с закрытыми глазами, вытянув руки вдоль тела. Наконец, поцелуй прервался, и я рискнул открыть глаза. — Ничего, ты смиришься в итоге, — Прекраснейшая тряхнула копной непослушных волос. — А теперь тебе нужно прийти в себя, иначе твоя подруга погибнет, и ты впадешь в депрессию, а я не люблю, когда ты депрессируешь.

— Что? — я непонимающе хлопал глазами.

— Проснись!

Все тело пронзило судорогой. А от головной боли, казалось лопнет череп. Я перевернулся на бок и застонал, обхватив голову руками. В глазах двоилось и периодически мелькали яркие молнии. Я несколько раз моргнул, и в добавок заработал нестерпимое головокружение и тошноту.

— Ванда! — встать сразу не получилось. Пришлось подниматься на колени, долго сосредотачиваться, и только после этого принимать вертикальное положение. Голова тут же взорвалась новой волной почти нестерпимой боли. Я согнулся полам и меня вырвало. Головокружение сразу уменьшилось, но я не мог сосредоточиться, чтобы хоть немного облегчить свое состояние магией. — Ванда! — мне казалось, что я кричу, хотя, вполне возможно, что это было не так. Сквозь боль до меня донесся стук, а немного ближе чей-то всхлип.

Я, пошатываясь, направился на этот второй звук. Перед глазами все плыло, и я почти пропустил то место, где находилась Ванда. Взрывной волной ее отбросила за парапет, и теперь моя подруга висела над пропастью, из последних сил цепляясь за почти неприметные выступы. Ее сил хватало только на то, чтобы не упасть. О том, чтобы попробовать подтянуться, не могло быть и речи. Я упал на живот и подполз к краю крыши. Она смотрела на меня, но не видела. Я протянул руки, чтобы помочь ей, но тут она закрыла глаза, отчетливо прошептала: «Регган», и ее пальцы соскользнули с ненадежной опоры. Когда Ванда начала падать, я каким-то невероятным чудом сумел схватить ее за тонкие запястья и сжать так крепко, как только мог, но вот для того чтобы вытащить внезапно показавшуюся мне такой тяжелой девушку, сил не хватило.

Сквозь гул в голове я услышал резкий громкий звук, а в следующую секунду почувствовал, что меня кто-то тащит за ноги, и соответственно тащит за мной Ванду. Когда Ванда показалась в пределах видимости, ее перехватили какие-то люди, которых я никак не мог узнать и втянули на крышу. Кто-то попытался разжать мои пальцы, которыми я продолжал держать Ванду, но меня словно парализовало. Почему-то казалось, что стоит мне отпустить тонкие запястья, и она снова начнет падать, только теперь я не сумею ее поймать.

— Дей, отпусти ее, — голос, идущий словно издалека, постепенно набирал силу, и последнее слово прозвучало очень отчетливо. Я несколько раз моргнул, всматриваясь в лицо, стоящего передо мной человека, затем, совершенно по-детски всхлипнув, разжал пальцы.

— Эван, вы живы, — хотелось закрыть глаза, но я не позволил себе расслабиться. — Я же видел, как ракета…

— Мы тоже ее видели, — мрачно произнес Эван. — У нас достаточно опыта, чтобы вовремя укрыться. Но то, что из-за этого мы оставили вас без поддержки — непростительно.

— Не говори глупостей, лучше помоги мне подняться.

— Что с тобой?

— Контузия, сотрясение мозга, может что-нибудь еще, — я, пересилив боль, поднялся и доковылял к сидевшей в прострации Ванде. На белой коже запястий ясно виднелись уже наливавшиеся цветом синяки. — Ванда…

Я хотел извиниться за то, что сделал ей больно, за то, что не смог как следует защитить, за эти синяки, но ничего этого я не успел сделать, потому что она развернулась, уткнулась мне лицом в плечо и разрыдалась.

— Тише, девочка моя, все позади, успокойся, — я гладил ее по голове и нес очередной бред из разряда розовых зайчиков, которым непременно будет хорошо. Она рыдала и никак не могла успокоиться. В какой-то миг она перестала всхлипывать и подняла на меня красные и опухшие глаза. Едва разлепив пересохшие губы, она произнесла:

— Я ее не чувствую. Мне так страшно… Ее нет.

— Что? — я не понял, о чем она говорила. Я смотрел на нее и ничего кроме боли и паники не чувствовал.

— Магии. Я не понимаю, — на этих словах она снова разрыдалась, а я не мог пошевелиться. Как, неужели это возможно. Я попытался сосредоточиться, и у меня это получилось сразу же. Я увидел ее источник, который не пульсировал и нити силы, ставшие инертными, ставшие безжизненными, будто кто-то или что-то их парализовало.

— Как они? — раздался знакомый голос, и я с удивлением увидел бледного Гволхмэя, который пробирался к нам через завалы, оставленные взрывом. Мимоходом это отмечая, я судорожно думал, как помочь Ванде, но ничего в голову не приходило.

— Учитывая обстоятельства, довольно неплохо, но и Деймоса и Ванду необходимо доставить в Центральную клинику, — угрюмо ответил Эван, оторвавшись от копания в чьих-то кровавых останках.

— Это то, что осталось от того мужика? — спросил я. Услышав голос Реггана она внезапно успокоилась и встав на ноги побрела в сторону выхода. Эван кивнул. — Ну что же, надо сказать, он весьма удачно умер, своей смертью дав мне силы и возможность нас немножко спасти. Вот только он не успел мне ничего сообщить, как прилетели эти и начали нас убивать.

— В том то и дело, что они не прилетали, — покачал головой Соквель, подошедший ко мне, и вовремя обхвативший меня за талию, потому что я покачнулся, и упал бы, если бы меня не поддержали.

— Дей, — ко мне подбежал Эдуард. Похоже, уже всем известно, что на нас напали. Я внимательно посмотрел в черные глаза, так похожие на мои, затем тщательно представил в голове лицо того мужика, который лежал неподалеку неопознаваемой кучкой, и сосредоточился. С полминуты мы молчали, напряженно глядя друг другу в глаза. Голова сильно болела, меня подташнивало, но это давало возможность Эду пробиться через ослабленную защиту разума и увидеть то, что я пытался ему показать. В другое время у него ничего не получилось бы: Темный не может читать другого Темного. Наконец Эд кивнул и слегка отодвинулся от меня. — Это он? — теперь уже кивнул я, вызвав этим простым жестом взрыв в своей голове. — Я постараюсь все выяснить.

— Подожди, есть еще кое-что, — я схватил Эда за руку и он посмотрел на меня. — Это касается Ванды. Я не знаю, как это получилось, но она… ее источник заблокирован.

— Что? — Эд удивленно на меня посмотрел.

— Я не знаю. Я ничего не знаю, — я закрыл глаза. Голова перестала на мгновение кружиться и чувствовать себя я стал заметно лучше.

— Хорошо, я понял. Деймос, мы найдем выход и разберемся со всем, понятно? — меня тряхнули за плечи, и я понял, что глаза открыть все-таки придется.

— Я понял Эд. Я понял.

— Я сначала займусь фрэшем из человечины, пока не ушло время.

Я кивнул и проводил своего родственника взглядом. Я чувствовал опустошение. Я не мог представить какого было сейчас Ванде. Я нашел ее взглядом. Она сидела на другом конце крыши и не мигая смотрела вдаль.

Пока я общался с Эдом, Регган пытался выяснить важную для него новость.

— Как это вертолет не прилетал?

— А вот так, его словно порталом сюда забросило, — Андре сплюнул, с ненавистью глядя на то место, где совсем недавно висел в воздухе вертолет.

— Так не бывает! Ты хоть представляешь, что это должен быть за портал?

— Не ори на меня!

— Отставить! — Эван оказался перед ними, словно как тот вертолет воспользовался порталом. — Разошлись, живо. Нашли время меряться. Кто-нибудь вызвал транспорт, чтобы Деймоса с Вандой забрать отсюда? Мне кого-то убить для этого нужно? — пока полковник восстанавливал дисциплину, которая не пошатнулась, а дала всего лишь намек на пошатывание, я самостоятельно сумел отойти от все еще поддерживающего меня Дэна.

— Рег, подойди ко мне, пошепчемся, — я прислонился к чудом уцелевшей трубе и моргнул, в глазах двоилось.

— Ты как? — Регган хмурился так, что на переносице образовалась довольно глубокая складка.

— Бывало и лучше. Вернешься в СБ, найдешь Рейна Дилана и сбросишь все, что удалось выяснить, пусть анализирует, — Регган кивнул. — А сейчас речь пойдет не обо мне, — я замолчал, собираясь мыслями, затем решил, что мне потом все простят, и продолжил. — Рег, меня отбросила взрывом довольно далеко от Ванды, к тому же здорово приложило о бетон. Если бы не броник, вряд ли я здесь стоял бы. Когда я очнулся и смог к ней подползти, она висела, хватаясь буквально за воздух.

— Зачем ты мне все это говоришь? — тихо спросил Регган.

— Помолчи, мне трудно говорить, а еще труднее с мыслями собраться, поэтому не перебивай. В общем, я схватил ее, когда она начала падать. Как мне это удалось — лучше не спрашивай. Как мы вместе не улетели с десятого этажа — это загадка даже для меня. Как-то — ответ на оба вопроса.

— Она маг воздуха, — скорее утвердительно, нежели вопросительно проговорил Рег.

— И что?

— Почему она не смогла сделать обычную воздушную подушку?

— Потому что она по какой-то причине не способна сейчас пользоваться магией, — я вздохнул. Разговор начал идти совсем не в том направлении, в котором он задумывался.

— Что? — буквально прокричал он.

— Не кричи. На данный момент я понятия не имею, как это получилось, но мы обязательно разберемся. — Я на мгновение замолчал. — Она думала, что это все, конец, понимаешь? — Регган напряженно кивнул. — Она смотрела на меня, но не видела. Говорят, что в такие моменты, мозг может сконцентрироваться на самом главном для человека, на том, без чего трудно продолжать цепляться за жизнь.

— Зачем ты мне это говоришь?!

— Не ори, — попросил я тихо. Регган заткнулся, сверля меня взглядом. — Она в тот момент говорила, Рег. Точнее, она звала на помощь. Она звала тебя.

Сказав все, что я хотел сказать, я заковылял к Ванде, которая сидела там же и куталась в накинутую на нее куртку кого-то из группы прикрытия. Когда раздалось печально знакомое стрекотание, она вздрогнула и принялась нервно оглядываться по сторонам. Я тоже, если честно, едва сознание не потерял, но потом до меня дошло, что стрекотание постепенно нарастает, то есть вертолет подлетал сюда, а не возник прямо из воздуха.

Пилот проявил деликатность и опустил машину подальше от нас, на другом конце крыши. Эван с Эдуардом помогли нам добраться до него. Гволхмэя ни к вертолету, ни к нам просто не подпустили. Ничего, еще успеет объясниться. Попав в заботливые руки целителей, я смог наконец-то расслабиться, и поддаться жалению себя любимого. Мне удалось даже немного постенать, до того момента, когда подействовала лошадиная доза обезболивающего и снотворного, и я провалился в сон, на этот раз к счастью без сновидений.