Выбор пути

Глава 22

Уже неделю я нахожусь в виппалате в Центральной клинике Хавьера. А все потому, что моя лоза, определившись, наконец, что со мной происходит, уже после того как нас выгрузили из вертолета, принялась меня лечить, отправив тем самым в глубокий нокаут на целых пять дней. Что делать со мной целители не знали, не идентифицировав никаких смертельных повреждений, способных вогнать в кому, поэтому оставили пока под присмотром, поддерживая жизненные функции организма. Теперь я смело могу вписать в семейное руководство по применению этого артефакта строчку, что есть вероятность элементарно умереть от обезвоживания, если помощь не прибудет вовремя.

Очнулся я от ощущения, что кто-то вытирает мне лицо теплой, мягкой и очень шершавой губкой.

Приоткрыв один глаз, я обнаружил, что все поле зрения занимает черная кошачья голова, и что именно этот кот вылизывает мне лицо.

— Кинг, отвали, — я попытался отодвинуть от себя эту наглую кошачью морду, но с трудом поднял руку. На меня сразу накатила чудовищная слабость и паника, настолько непривычным было для меня это состояние.

— Ах ты ж, пролез все-таки, — раздался незнакомый женский голос. — Иди отсюда, давай-давай, это все-таки палата, здесь зверям нельзя. — Обладательница голоса подошла к кровати и наши взгляды встретились. — Очнулся, — медсестра всплеснула руками и куда-то заспешила, крича на ходу. — Доктор Морис, Нейман очнулся!

Однако прежде чем прибежала Морис, в палату влетела бледная Элли, расплескивая на ходу кофе из одноразового стаканчика, видимо она ненадолго выходила, чтобы этот кофе купить.

— Деймос, — она упала мне на грудь и принялась старательно заливать слезами мою грудь, в полосатой пижаме. Кинг терся возле нее, бесцеремонно запрыгнув мне на живот, вызвав вместо благодарности, еле слышный стон. Кинг громко мурчал, переместившись на грудь и заглядывая мне в глаза. Сил прогнать его у меня не было, поэтому я смирился с таким увесистым и некомфортным соседством.

— Ш-ш-ш, все хорошо, ну что ты так убиваешься? — прошептал я, заставив себя поднять руку, чтобы погладить ее по волосам. — А то я еще ненароком подумаю, что ты так расстроилась из-за того, что я все-таки очнулся. Кстати, сколько я отдыхал?

— Пять суток, — от дверей раздался знакомый голос, и в палату вошла доктор Морис, совершенно не изменившаяся внешне с того момента, когда я прекратил обучение в школе. — Миссис Нейман, предлагаю вам теперь пойти домой и отдохнуть, пока мы занимаемся вашим муженьком.

— Я тоже рад вас видеть, — я саркастически ухмыльнулся.

— Раз начал хамить, значит, выздоравливает, — Морис решительно оторвала от меня Элли. — Миссис Нейман, идите и заберите уже свою зверюгу, а то я вам запрещу визиты. Коты могут оказывать целебное влияние только на обычных людей, магам же они могут принести некоторые нежелательные последствия, — строго отчитала она мою жену, неприязненно косясь на распушившегося кота, который топтался на моем животе, выпустив когти.

— Она может, — я поцеловал Элли в лоб. — Иди, тебе действительно нужно отдохнуть, у тебя замученный вид. — Говоря это, я нисколько не преуменьшал, Элли действительно выглядела так, словно все эти пять дней не сомкнула глаз. Она вздохнула, кивнула и вытерев слезы направилась к выходу, отодрав наконец-то от моей ослабленной тушки кота, который явно хотел приложить лапу к моему выздоровлению, ну или наоборот, в зависимости от настроения.

— Так, а теперь, Нейман, признавайся, почему ты был в отключке?

— Я был ранен, — я посмотрел на Морис, которая стояла, скрестив руки на груди. Сам же я ощущал, как ко мне стремительно возвращаются силы. — Нет? Этот ответ вас не устроит? — она отрицательно покачала головой. Тогда я вздохнул и закатал рукав пижамной куртки, продемонстрировав часть лозы. — Фамильная гадость. По идее должна лечить, но как она это делает…

— Очень качественно она это делает, — оборвала меня Морис. — Такие повреждения обычно еще долго дают о себе знать. А в некоторых случаях и вовсе бывают смертельными. Ты же — как огурчик. Пару дней понаблюдаешься, и я тебя вышвырну отсюда, нечего палату занимать.

— Я только не пойму одного, — я провел по лозе пальцем. Листики шевельнулись и снова приняли статичное положение. — Почему она сразу не начала меня лечить?

— Долго определяла, есть у тебя мозг или нет? — Морис внимательно рассматривала татуировку.

— Очень смешно, — буркнул я, почувствовав себя тринадцатилетним трудным подростком, умудрившемся испортить элементарное зелье на своем первом уроке в Вольфнесте.

— На самом деле, такие штуки плохо диагностируются. Но в вертолете, скорее всего из-за разницы давления на разных высотах, твой ушиб мозга, который все-таки у тебя, оказывается есть, начал стремительно перерастать в отек, а когда уже паникующий медик начал диагностировать вклинение вещества мозга в большое затылочное отверстие, ты отключился, а симптоматика медленно, но верно пошла на спад. Медик был в шоке, а твоя подружка ничего не могла пояснить, потому что тоже находилась в шоке, только немного в другом.

— Ушиб мозга, всего-то? — я откинулся на подушку.

— Ну, это если не считать разрыв селезенки и обильное внутреннее кровотечение. Вот с этим твоя семейная реликвия почему-то не справилась. Видимо способность выкачивать жидкость и кровь из брюха позабыли вложить в ее функции. — Она покачала головой и, взяв медицинскую карту, начала что-то туда вписывать, периодически косясь на мониторы.

— Да, не совершенная оказалась штуковина, — я позволил себе улыбнуться, но быстро принял серьезно-страдальческое выражение лица, наткнувшись на серьезный взгляд Морис.

— Ничего в мире не бывает совершенным. Но, если ты знаешь все об этом чуде семейной артефакторики, то ничего не помешает тебе его модифицировать, если знаний хватит, конечно.

Я кивнул и закрыл глаза. Был еще один вопрос, который крутился у меня в голове, но постоянно ускользал. Все-таки прилично меня приложило.

— Ванда, как она? — наконец, пришло озарение.

— Ее я уже выкинула отсюда. Ненавижу лечить бывших учеников.

— Ее магия…

— Все нормально с ее магией. Только, — она замялась, что было довольно непривычно. — После того пареза источника, у Ванды сейчас сила немного нестабильна.

— Вот и хорошие новости, — я с облегчением выдохнул.

— Не совсем. Все-таки школа нужна не только для того, чтобы сидеть на своей пятой точке пять лет и мечтать о несбывшемся. Главное правило которое должен помнить любой маг любой силы: никогда не осушай свой источник досуха. Сейчас не понятно, когда восстановятся ее силы и восстановятся ли в полном объеме, а также какой станет ее магия, если произойдет с божьей помощью первое. Не рассчитывай на нее в первое время. _ _ Маг, даже на время лишившийся силы, может быть очень опасен, в первую очередь для себя самого. Я открыла ей больничный и посоветовала отдохнуть в отчем доме. Как показала практика, такие вещи быстрее стабилизируются, когда вокруг знакомая с детства обстановка. — Морис в последний раз сверилась с показаниями мониторов, посветила мне маленьким, но очень ярким фонариком в глаза, кивнула и отошла от кровати.

— Так какой прогноз? — я поднялся на локтях и посмотрел на своего лечащего целителя.

— Жить будешь, но если так пойдет дальше, то вряд ли долго.

— Я не о себе.

— Все будет хорошо, наверное. Такие вещи крайне непредсказуемы. И просто в качестве совета: найди ей сильного мага, который в случае чего сможешь ликвидировать прорыв. Ну и конечно того, кто не будет ее раздражать. И да, знания медитации приветствуются.

— Где ж я найду такого уникума?

— А ты постарайся. Ладно к тебе тут куча народу ломится, но я впущу только Дилана. Тебе все же нельзя переутомляться.

И она направилась к двери. Ну нормально, что тут: ни спросила, как я себя чувствую, ни пилюль никаких не отсыпала с корректировкой на мое текущее состояние. Похоже она не просто ненавидит лечить бывших учеников, она еще и здорово экономит на них.

Рей сразу же вошел в палату, как только Морис вышла из нее.

— Тебе не кажется, что доктор Морис как-то чересчур любезна, для нее, я имею в виду, — спросил я друга, после того как он сел на стул для посетителей, перед этим обняв меня так, что я уже решил, что он меня хочет придушить тихонько, чтоб не мучился.

— Всему есть причина, даже любезности Морис, — Дилан выглядел примерно, как Элли. Похоже, я серьезно заставил переживать своих близких.

— И какова же ее причина?

— Ты только не падай с кровати, ладно? — предупредил меня Рей. — Она подала заявление о приеме ее на службу в СБ.

— Ик, — это хорошо, что я лежал, а то точно свалился бы на пол. — Ни за что! Я ее боюсь, до колик. А это как-то неслишком здорово будет, если начальник боится своих подчиненных.

— Ну, это твое дело, вот только сообщить об этом тебе придется лично, — этот, так называемый друг, гнусно улыбнулся. — Так что сделай пока вид, что ничего не знаешь.

— Да я теперь к ней вообще не подойду. Еще отравит ненароком. Вон, видишь, — я показал руку, к которой была подключена какая-та капельница. — Вот это здесь не просто так.

— Только медсестра знает, что находится у нее в шприце, — философски проговорил Рей, отчего мне захотелось кинуть в него подушкой.

— А что, медсестра тоже подала заявление?

— Нет, но еще не вечер, — хмыкнул Рей и молча посмотрел на меня.

— Что случилось с источником Ванды? Вам удалось выяснить?

— Нам многое удалось выяснить, — Рей потер красные от недосыпа глаза, взял с тумбочки недопролитый кофе Элли и одним глотком выпил его. — Давай я тебе быстро все расскажу, и пойду вздремну часиков десять, а то боюсь, меня сморит прямо здесь, и да, ты не единственный, кто боится бывшую училку.

— Рассказывай.

Рассказ Рея многое объяснил, но не пролил свет на всю историю в целом.

Того мужика, которого взорвали, звали Джек Логан и до недавнего времени он являлся начальником службы охраны президента. Что произошло, и почему его уволили — выяснить не удалось. Проведенное расследование, и анализ команды эрилей пришли к одному и тому же выводу: убить на крыше хотели именно Логана, мы с Вандой просто оказались не в том месте, не в то время. Не исключено, что за ним все же велась слежка и как минимум была прикреплена прослушка, об этой крыше точно знали заранее. Как в дальнейшем мне пояснил Эван, Логан довольно грамотно выбрал место встречи — одиноко стоящая, заброшенная высотка позволяла обозревать окрестности и практически исключала возможность внезапного нападения. Группа Эвана только благодаря своего высочайшему профессионализму смогла пройти в дом незамеченной. Но далеко не факт, что они смогли бы внезапно начать штурм крыши — Логан занимал очень продуманное расположение относительно двери, да и атаку с воздуха он не исключал. Вот только никому даже в самом бредовом кошмаре не могло прибредиться, что для того, чтобы достать бывшего начальника охраны используют артефакт, под названием «Телепорт». Старая поделка Темных, позволяющая переносить на любое расстояние груз любого габарита. В отличие от порталов, этот артефакт словно искажал пространство, сворачивая его, создавая мост Эйнштейна Розена, только проходимого и совсем не фантастичного. Артефакт был одноразовым, потреблял гигантское количество энергии, и к счастью, таких осталось на конец войны всего три. И вот один из них и был использован. Тот звон, который вывел наши переговорные устройства из строя — результат разворачивания моста. А вот блокировка источника… Ванда просто сильно испугалась и не смогла определить в той тишине и пустоте, которую она ощутила, сильнейшее магическое истощение. Артефакту была нужна сила, и он ее получил, использовав нас с Вандой в качестве батареек. Если бы нас не оказалось так кстати под рукой, то, скорее всего, Хавьер до сих пор находился бы в потьмах, а в домах люди сидели бы со свечами. Я не просто так не мог ничем себе помочь, мне было просто нечем. Но я из-за своего ушиба мозга даже не понял, что тоже истощен. Мне не с чем было сравнивать, я никогда ничего подобного не испытывал. Восстановился я так быстро из-за нескольких причин: во-первых, артефакт перестал действовать и выкачивать из меня ману; во-вторых, Логан все-таки умер, и здорово меня тем самым подпитал; ну и, в-третьих, похоже, Прекраснейшая не просто так меня поцеловала, кто я такой, чтобы она на меня тратила свои поцелуи, нет, она таким образом вернула мне часть моих утраченных сил. А вот до тех пор, пока мой источник не заполнился и не заработал как нужно, лоза молчала, и принялась за работу после моего магического восстановления, ведь ей тоже откуда-то нужно было брать ману, для регенерации.

Это было почти все, что удалось узнать. Эдуарду с трупом не повезло, и опять-таки из-за этого проклятого артефакта — перед тем как схлопнуть мост, эта дрянь буквально высосала то, что осталось от самой души Логана, так что допросить быстренько труп не удалось. Эд так матерился, что даже видавшим в этой жизни все наемникам стало неудобно. Кое-что удалось узнать из своих источников Реггану, но там данные были слишком противоречивые: то ли кто-то из окружения президента отдал приказ уничтожить слишком много знавшего Логана, то ли сам президент. Самое поганое заключалось в том, что из самого президентского дворца, раньше бывшего резиденцией императоров, ничего слышно не было, на запросы они в принципе перестали отвечать, никаких контактов из самого центра нашей страны у нас не было, а вся, так называемая, официальная информация передавалась по местным новостям с ссылкой на проверенный источник. И сам факт, что Логан был бывшим начальником службы безопасности утаивался, и миловидные девушки не переставали вещать, что смерть Логана, расценивается как терракт, направленный на самого президента, только с целью немного ошиблись, но ведь для этого и нужны такие замечательные люди, чтобы охранять тушку нашего президента. Честь ему и хвала, и огромные субсидии его семье, в общем, виват герою. И что само главное, во всем виноваты маги, потому что таких технологий нет даже у нашего правительства. Этим лозунгам все благополучно верят, и теперь начались чуть ли не поощряемые властью гонения магического населения Шории.

Рассказав все это Рей пошел отдыхать — он действительно не спал почти пять дней, то сидел возле меня, то пахал как та лошадь, добывая и анализируя все эти скудные сведения.

Отлично. И главное, все так замечательно сложилось на руку текущей политики нашей администрации президента, что хочется биться головой о стену и пролежать в отключке еще с годик, чтобы все разрешилось само собой, потому что никаких идей, кроме совсем радикальных в мой больной, официально между прочим, подтверждённый справкой, мозг не приходило.

Морис сдержала слово и следующие два дня ко мне никого не пускали. Я уже как-то смирился, тем более что через два дня меня выписали, к тому же у меня было много времени, чтобы все тщательно обдумать. Ничего, правда, не придумывалось, но зато я отоспался, наверное, на десять лет вперед.

За ту неделю, что я провел в клинике, ремонт наконец-то закончили. Ждали только меня, чтобы произвести акт приемки-передачи. Меня устраивало практически все, но это продолжалось ровно до тех пор, пока я во главе небольшой толпы, которую как какой-нибудь герой древности вел за собой, не зашел в конференц-зал. По молчаливому согласию всех, оставшихся в СБ служащих, конференц-зал был перенесен. То помещение, где произошла гибель прошлого основного состава было демонтировано, и всю площадь немаленького помещения, а также примыкающей к нему комнаты, в настоящее время отдали под огромный холл, в котором была установлена кофе-машина, расставлены мягкие удобные диванчики, и рассажено множество различных растений. Теперешний конференц-зал был расположен на третьем этаже, в помещении, отобранном у какого-то заштатного Министерства. На первый взгляд все было вроде бы прилично и достойно, но я почему-то захотел все детально рассмотреть и вошел в комнату, хотя обычно этого не делал, осматривая уже сданные мне помещения прямо с порога. Мне, если честно было все равно, лишь бы сотрудникам нравилось. Качество работ было вполне удовлетворительным, не высший класс, конечно, но для госучреждения вполне даже хорошо. И вот я зашел в зал. Толпа, которая слонялась все это время за мной, зашла следом. Мне все время казалось, что они надо мной прикалываются, изображая верноподданнические чувства, а на самом деле, решили слегка откосить от работы.

Первое, что бросилось мне в глаза — большой овальный стол, стоящий посредине. И все бы ничего, но это стол был абсолютно прозрачный.

— И кому пришла в голову настолько гениальная мысль? — я, нахмурившись, обвел взглядом своих подчиненных. Все как один потупились. Я почувствовал, что у меня дернулся глаз. — Значит никто. И что мы теперь будем делать с этим безобразием?

— Ну, почему сразу безобразием? — я резко развернулся, чтобы лучше видеть говорившего. Точнее говорившую.

— Мисс Хьюит, присаживайтесь, не стесняйтесь, — я широким жестом указал на стол, отмечая про себя, что вампирша сегодня так кстати одета в юбку, выше колен. Маргарет пожала точеными плечами и села на предложенное место. — Отлично. Гволхмэй, подойди сюда, — я указал Регу, куда именно ему нужно встать.

— А почему я? — вскинул брови Регган.

— А потому что я так хочу, — отрезал я. Рег с недовольным выражением лица встал на то место, куда я ткнул пальцем. — А теперь представь, что ведешь брифинг.

Регган открыл рот, и закрыл его, потому что его глаза непроизвольно косились на то место, где под прозрачной крышкой стола были видны стройные ножки вампирши. Юбка слегка задралась, что не имело бы значения, будь стол обычным, деревянным, а вот через этот материал, внешне напоминающим стекло, эффект был очень даже пикантный. Даже такой сдержанный мужчина как Гволхмэй не смог перебороть то, что было заложено в нем самой природой, и продолжал молча коситься на ножки Маргарет.

— Да куда ты постоянно смотришь? — вспылила вампирша, а проследив за взглядом Рега, слегка порозовела. Покраснеть она по естественным причинам не могла. — Понятно, вопрос снимается, — буркнула она, быстро поднимаясь из-за стола.

Пока все выясняли, куда девать этот стол и на какой его заменить, я подошел к стене. Что-то не давало мне покоя, из-за чего я и зашел сюда, вот только из-за чего?

— Выключите свет, — попросил я. Как только свет погас, стены окрасились в ядовито-зеленый цвет, с ярко выраженной флуоресценцией. Так значит вот куда пошла та краска, которую Гволхмэй с трудом смыл со своей задницы. — Обалдеть. И какой эффект должен был быть достигнут? Запугать подчиненных? Или вы перепутали комнаты и хотели сделать этот будоражащий чувство страха, паники и далее по списку цвет стен в допросной, но что-то пошло не так и галочка была переставлена в плане напротив другой строчки? Скажите, что это так и я даже с вами ничего криминального не сделаю, — практически прошипел я.

— Нет, что вы. Мы подумали, что такой цвет внесет элемент праздника в такое официальное помещение, — пробормотал старший бригадир.

— А вы вообще в курсе, что сотрудники должны здесь работать, а не искать элементы праздника? Это зал для проведения брифингов, которые обычно проводятся, когда необходима максимальная сосредоточенность! В общем, ободрать и перекрасить. Когда эту комнату переделаете, можете быть свободны. Остатки денег сразу же упадут на ваши счета. Но стоимость новой столешницы и покраска будет вычтена из конечной суммы, дважды я за одно и тоже платить не собираюсь.

С этими словами я резко развернулся и вышел в коридор. До своего кабинета я практически бежал. Не обратив внимания на Эдуарда, я быстро пересек приемную, и вошел кабинет.

Сев за стол, я придвинул к себе пачку бумаг, которые пылились здесь уже неделю, и взял первую.

Мои попытки понять смысл какого-то странного признания в совершённом преступление были прерваны деликатным стуком в дверь. Я недоуменно посмотрел на селектор и, скомкав бумагу, бросил ее в мусорную корзину. Не понимаю, зачем вообще хранить такие вещи?

Нажав на кнопку селектора, я спросил.

— Эдуард, а что здесь происходит?

— Ничего, просто прими посетителя.

— Ты ни о каком посетителе не предупреждал.

— Это наш сотрудник, к тому же… Дей, не выеживайся, просто прими его.

— Хорошо, пусть заходит.

В кабинет вошел гном, сотрудник нашей бухгалтерии, которому я поручил когда-то лет сто назад разобраться в странных движениях денежных средств на счетах СБ.

— Мистер Нейман, у меня наконец-то сложилась полная картинка. Позволите? — я кивнул. — Если быть кратким, все счета, с которых были сняты существенные суммы, через множество подставных банков и физических лиц, в конечном итоге упали на счета Энди Верса.

Я закрыл глаза. Картинка потихоньку начала складываться. Не хватало только главной фигуры, которая стояла за убийствами офицеров и пожаром в самом здании. И, черт подери, связаны ли дела на складе с эти проклятым пожаром или все-таки нет? Почему все уверены в том, что за преступлениями стоят разные люди, но все раскручиваемые цепочки ведут только к одному?

— Когда произошли переводы: до пожара или после?

— Сразу после. У вас тогда не было ни времени, ни возможности что-либо проверить, поэтому данная афера удалась.

— Эти деньги можно как-то вернуть?

— К сожалению, нет. Если только украсть, — гном протянул мне папку с документами. — Вот, все данные, касаемые этих переводов здесь.

— Спасибо, — я взял папку, встал из-за стола и направился к сейфу. Не нужно хранить подобную информацию просто на столе.

Дождавшись, когда гном уйдет, я снова сел на свое место и нажал кнопку селектора.

— А почему такое расположение к конкретному посетителю?

— Это гном, — просто ответил Эд. Я хмыкнул. Тогда мой секретарь пояснил: — Они очень трепетно относятся к различного рода церемониям, к которым относятся в том числе и приглашения просто забежать поболтать. Не забивай голову, просто помни, для гнома важно, именно самому подойти и постучаться в дверь.

— Понятно, — я отключил связь и взял следующую бумагу. Вскоре моя мусорная корзина оказалась практически заполненной странного рода документами, как по мне не несущих никакой смысловой нагрузки.

Поведя плечами, чтобы разогнать застоявшуюся кровь, я взял следующий лист из нескольких оставшихся. Прочитав первую строчку, я остановился и, не веря своим глазам, повертел бумагу в руках. Этого просто не может быть, подобных удач не бывает, просто не бывает.

Закончив читать, я достал телефон и набрал номер.

— Лео, ты сейчас где?

— Я до сих пор в Хавьере, отец загрузил меня кое-какой работой, — раздался недовольный голос Дефоссе. — Я хотел тебя навестить в больнице, но меня Морис не пустила.

— Я не знал, что ты приходил, — тихо сказал я. — Лео нам нужно встретиться.

— Это срочно? Мне сейчас очень некогда. Я даже поручил купить квартиру, чтобы Крис с Лео могли приехать ко мне.

— Это срочно, Лео, — я кивнул, словно Леонардо мог меня видеть. — Я узнал, кто договорился с Кэмелом о твоем убийстве, и кто хотел убить твоего отца.

Молчание в трубке стало уже затягиваться, когда Леонардо холодным ничего не выражающим голосом произнес:

— Я хочу видеть доказательства.

— Я поэтому и спрашиваю о встрече.

— Полагаю, нам нужно встретиться на нейтральной территории?

— Желательно.

— Через полчаса в Центральном парке, возле утиного пруда, подойдет?

— Да, вполне, — я отключился и задумался. Мне не хочется никого посвящать пока в мои планы. Дело Милтона должно продолжаться, и сложившаяся ситуация как никогда ранее подходит для нанесения удара. Но это будет потом, а сейчас нам необходимо подготовить почву для маленького переворота. Я покосился на бумагу, которую все еще судорожно сжимал в кулаке. Чем меньше народу будет задействовано на первом подготовительном этапе, тем лучше для всех нас. Вдвоем с Лео мы должны справиться, в конце концов, мы с ним кровно заинтересованы в успехе.

Выйдя из кабинета, я кивнул Эду:

— Пойду проветрюсь, а то у меня уже мозги набекрень.

— В тех бумагах было что-нибудь ценное?

— Нет, один хлам. Нужно уборщице передать, чтобы вытряхнула.

— Я прослежу.

Я кивнул и вышел из приемной. Нужно уже озаботиться транспортом СБ, а то что-то мне уже надоедает постоянно на такси ездить. Сейчас же ничего не поделать, придется такси ловить. Нырнув в салон остановившейся машины, я назвал адрес.

Лео стоял возле самой кромки воды и кидал уткам корм, специально продававшийся для таких целей. Я увидел его сразу. Подойдя, я дотронулся до локтя, привлекая его внимание.

Лео повернулся ко мне, кивнул и сразу же направился к лавочке. Я сел рядом, протянув ему бумагу. Пока он читал и вникал в смысл написанного, я наблюдал за утками. Закончив читать, Лео протянул мне документ — это была стенограмма одного очень интересного телефонного разговора. Я и не знал, что подобные стенограммы все еще ведутся. Но я даже догадываюсь, кто именно стянул эту стенограмму из архива и поместил в депозитную ячейку за пределами Шории.

— Я хочу кофе, — ничего не выражающим голосом проговорил Леонардо. Было так непривычно видеть его таким, что я поежился.

Оглядевшись по сторонам, я кивнул на кафе, которое стояло невдалеке от выхода из парка. Уже через две минуты мы сидели в уютном зале и ждали, когда нам принесут заказ. Через столик от нас несколько столов были сдвинуты вместе, а вокруг получившегося большого стола сидело с десяток детей лет восьми. Похоже, у одного из них был день рожденья, который сейчас и праздновался. Немногочисленные взрослые явно не справлялись с детворой, и в кафе было довольно шумно, что, в общем-то, было нам с Лео на руку.

— Я так понимаю, план у тебя готов?

— Он не санкционирован, о нем ничего не знают ни Эд, ни Эван.

— Регган?

— Упаси Боги. Он первый все испортит. Только мы с тобой. Так что это огромный риск, если ты согласен поучаствовать.

— А у меня есть выбор? — Лео отвернулся. — Если я сейчас не буду действовать, мои потомки смогут заявить — что я не выполнил свой долг как мужчина.

— Когда пойдем?

— Предлагаю прямо сейчас, только кофе допьем, — Дефоссе был предельно сосредоточен. — Пока никто их не предупредил, что существенно понизит наши ставки.

— Лео, помни, никакой поддержки не будет.

— Я знаю, — я внимательно посмотрел на Дефоссе, который сделал глоток и поставил пустую чашку на стол. — Ну что же, поехали.