Выбор пути

Глава 17

Я бегом поднялся на второй этаж и остановился перед квартирой номер шесть. Пару секунд я колебался, а затем решительно нажал на кнопку звонка. Пока я ждал ответа, я понял, что каждый раз немного нервничал перед встречей со своей супругой. Словно каждый раз, как первый. Словно мы и не женаты вовсе. Пора все это менять.

Элли открыла мне не сразу. Я уже было подумал, что ее нет дома, когда услышал звук открываемого замка. Оказывается, я притащился в то время, когда моя жена принимала ванну, потому что она была закутана в широкое полотенце, а мокрые волосы закрывало еще одно, намотанное на голову в виде тюрбана.

Она молча отошла от двери, давая мне возможность войти. Зайдя в квартиру, я тщательно запер дверь и повернулся к ней. Она внимательно изучала меня, и молчала, а я только сейчас, когда увидел Элли, понял, как сильно по ней соскучился. Кое-как сняв ботинки, я подошел к ней, обхватил ее лицо обеими руками и поцеловал.

Я раздевался пока мы добирались до спальни. Все мои вещи, как хлебные крошки, указывали путь от коридора до узкой кровати, ну а на Элли и так кроме полотенца ничего не было. За все-то время, пока я не упал на спину, вытягиваясь на кровати, вымотанный физически, но все еще переживающий только что испытанное удовольствие, а Элли вытянулась вдоль моего тела, пристроив свою головку у меня на груди, мы не промолвили ни слова.

— И что теперь? — нарушила такое уютное молчание Элли.

— Ты сейчас о чем? — я лениво перебирал ее волосы, которые были все еще влажными.

— Я о том, что мне начинает надоедать такая жизнь. Мало того, что ты приходишь, когда захочешь, а я не знаю ни где ты, ни чем занимаешься, ни… — она запнулась, а потом решительно продолжила, — ни с кем ты, так я еще начала бояться оставаться в этой квартире одна.

— Ну и в чем дело? Возвращайся ко мне. Вдвоем, точнее, втроем с Кингом мы сумеем выкурить из нашего дома Дефоссе, который, судя по всему, не собирается возвращаться к своей семье.

— Я не знаю, Деймос, — Элли уткнулась носом мне в грудь, а я слегка поморщился, так как она умудрилась попасть как раз между ребер, надавив на межреберный нерв. — Я боюсь.

— Чего ты боишься?

— Я боюсь тебя. Вернее, не тебя, а того, что могу привыкнуть. Мне будет сложно отказаться от тебя, если все закончится.

— Не вижу причин, почему все должно закончиться, — я прикрыл глаза. — Не забивай голову ерундой. Просто давай попробуем уже жить вместе. Я ведь тоже могу привыкнуть к те… — договорить мне не дал телефонный звонок. Я проследил взглядом то место, откуда он раздавался, аккуратно снял с себя Элли, и пошел к куртке, валяющейся где-то в коридоре на полу. Странно, но я абсолютно не стеснялся собственной наготы, несмотря на пристальный взгляд, которым меня проводила Элли. Вытащив из кармана трезвонящий телефон, я нажал на кнопку вызова и недовольно ответил. — Нейман.

— Простите ради всего святого, но я не могу больше молчать, — раздался в трубке незнакомый голос.

— Кто это говорит? — я невольно нахмурился.

— Мистер Нейман, вы только не подумайте ничего плохого…

— Кто вы и откуда у вас номер моего телефона?

— Ваш номер дал мне водитель вашей супруги, так сказать, на всякий случай, ведь я являюсь соседом миссис Нейман по лестничной площадке. Мое имя Самуил Кац.

— И что вам угодно, мистер Кац?

— Я понимаю, вы человек занятой, более того, я понимаю, что раз ваша супруга проживает в нашем доме, надо сказать отличном доме, однако совсем не подходящем ей по статусу, в вашей семье происходит кризис отношений, так сказать…

— Пожалуйста, ближе к делу, мистер Кац.

— Хорошо-хорошо, я же понимаю, вы такой занятой человек…

— Мистер Кац! — я невольно повысил голос.

— В общем, я не могу больше молчать, и моя совесть просто вырвалась сегодня и схватила меня за горло, требуя, чтобы я проявил мужскую солидарность.

— Короче, мистер Кац.

— Эх, молодость, — вздохнул мой собеседник. — К вашей жене ходит любовник.

— Что? — я растерянно посмотрел на входную дверь. — Вы уверены?

— В нашей жизни ни в чем нельзя быть уверенным, мистер Нейман. Но, скажите мне, кем еще может быть молодой парень в потертой кожаной куртке? Вы скажите, что этот парень может быть братом миссис Нейман, но вы сразу же станете неправы. Самуил Кац отлично знает, что такие новости нельзя говорить обманутому мужу, не узнав все точно, поэтому я узнал, что у вашей жены нет никакого брата. Брата нет, а молодой парень есть. И этот парень часто остается ночевать у миссис Нейман, так что думать про то, что он просто приходит починить кран, уже не получается.

Я почувствовал, как кровь ударила мне в лицо. У Элли есть любовник? Рука, свободная от трубки сжалась в кулак, я этого так не оставлю. Внезапно мои, налившиеся кровью глаза остановились на потрепанной кожаной куртке, лежащей на полу. В голове слегка прояснилось, и я решил осторожно уточнить.

— Мистер Кац, а вы не могли бы мне сказать, как выглядит этот молодой человек? Помимо того, что он носит потертую кожаную куртку?

— Конечно, я могу вам его описать: невысокий, темноволосый, спортивный. Волосы у него почему-то всегда торчком торчат, словно он забывает расчесаться после душа или вообще забывает расчесаться. Я не слишком разглядел глаза, но, по-моему, они у него темные, я бы даже сказал черные.

Так вот почему он всегда меня так пристально разглядывал в глазок — хотел сдать «мужу». У меня просто камень с души свалился, мне даже стало стыдно из-за того, что я вот так сразу усомнился в Элли. Сейчас главным было не заржать прямо в трубку.

— Спасибо, мистер Кац, за предоставленную информацию. Я приму решительные меры, не сомневайтесь. Кстати, что вы хотите получить в благодарность за проявленную бдительность?

— Ничего, мистер Нейман. Для меня будет лучшей благодарностью то, что такой видный мужчина сможет отстоять свою честь.

— Весьма похвальное устремление. Вы мне просто вернули веру в людей, — а про себя я добавил: «Ну и гнида же вы, мистер Кац. Зато справедливая гнида, проявляющая мужскую солидарность». — Еще один последний вопрос, мистер Кац. Вы знаете, как я выгляжу?

— Конечно, мистер Нейман, а для чего вы задали этот вопрос?

— Просто вы назвали меня мужчиной видным, вот я и поинтересовался. А в каком именно издании, мой «видный портрет» располагается?

— Просто превосходный портрет находится во «Фландрийских вестях». Вы, надо сказать, не балуете простых смертных своими изображениями.

— Благодарю, мистер Кац. Оставайтесь на страже мужских интересов, — выдавив из себя последнюю фразу, я быстро нажал отбой и тут же расхохотался.

— Что случилось? — в коридор вышла Элли, закутанная в тоже полотенце, в котором встретила меня сегодня.

— Тебя сдали с потрохами, — сквозь смех проговорил я. — Оказывается, пока мужа нет на горизонте, ты принимаешь у себя любовника.

— Что ты несешь? У меня никогда не было другого мужчины, кроме тебя.

— Я знаю, и это меня вполне устраивает, — я притянул ее к себе. — У тебя есть «Фландрийские новости» с моим портретом?

Элли внезапно покраснела и засуетилась, слегка отодвинувшись. Я невольно нахмурился, что с ней?

— Да, есть. В прессе вообще очень мало твоих фото, — тихо произнесла она. — Зачем тебе тот журнал?

— Посмотреть хочу, — я повел плечами.

Элли, не ответив, прошла в гостиную и достала из шкафа журнал.

— Вот этот номер, — она протянула его мне, и я заметил, что у нее подрагивают руки. Странно, что в этом журнале такого?

Я быстро нашел искомый портрет и усмехнулся, неудивительно, почему Кац меня не узнал. Я бы тоже не узнал в растрепанном парне в потертой куртке этого прилизанного, даже на фото выглядевшего занудным, молодого мужчину. Особенно мне понравились очки в тонкой металлической оправе. Они мне, кстати, идут. Стоп. Очки? Я же не носил этих очков с… Я аккуратно перевернул журнал и уставился на дату. Оказывается, этому журналу уже больше двух лет, а хранит его Элли так, что он выглядит почти как новый, интересно, с чего бы ей это делать? Я посмотрел на жену, которая в этот момент выглядела почти несчастной.

— Элли, посмотри на меня, — тихо попросил я. Она подняла испуганные глаза. — И как давно?

— С того лета, когда я учила тебя ездить верхом. Просто твоих фото всегда было мало в прессе, а эта самая удачная… — тихо проговорила она. — Я потом, когда ты меня поцеловал… Я дура, я знаю, но, Деймос, это только моя дурость, тебе ничего не грозит…

— Тише, — я в который раз притянул ее к себе. — Завтра ты собираешь вещи и переезжаешь ко мне, и не возражай. — Она и не возражала, только тихо плакала, а я гладил ее по волосам. Идиот, слепой идиот, вот кто я такой. Но мне-то что сейчас делать? — Пошли спать, у меня завтра трудный день, да и не только у меня.

— Подожди, — она в последний раз всхлипнула и вытерла слезы краем своего полотенца. — Ты точно в этом уверен?

— Конечно, в этом я точно уверен, — я продолжал гладить ее по голове, даже не думая о том, что можно ответить как-то иначе.

— А Дефоссе?

— А что Дефоссе? — я отстранил Элли и посмотрел на ее заплаканное личико.

— Я ему не буду мешать? — от этого вопроса я рассмеялся в голос, потом я увидел сосредоточенное выражение лица своей жены и тоже попытался стать хоть немножко серьезнее.

— Солнце мое, ты моя жена, и это твой дом. Тем более, как я уже говорил, будет повод выпроводить его домой, я думаю, это получится сделать, когда он удовлетворит свое любопытство и познакомится с тобой. Правда я думаю это сделать будет на так просто как кажется на первый взгляд, но я практически уверен, что вы вдвоем с Кингом справитесь с этой трудновыполнимой работой.

— Кто он вообще такой? — Элли заметно повеселела и прижалась ко мне, уткнувшись мне в плечо.

— Он, — я немного запнулся, не зная, как охарактеризовать наши с Лео отношения. — Это один из немногих людей, которых я могу назвать своим другом.

— Ну хорошо, а что он у тебя делает?

— Если я скажу, что прячется от жены и тещи это подтолкнет твою женскую солидарность для более решительных действий?

Она в ответ хмыкнула, но на провокационный вопрос не ответила.

— И да, если захочешь о чем-то с кем-то посекретничать я тебя очень прошу, даже если ты будешь свято уверена в том, что в доме никого нет, пока Дефоссе не соберет вещи и не съедет от нас, делай это в другом месте. У этого белобрысого есть один талант.

— Какой?

— Мимикрировать с обстановкой и случайно узнавать много секретной информации.

— Ты так рассказываешь о своем друге, что я уже хочу познакомиться с ним, — Элли зевнула. — А теперь, действительно, пошли спать.

Утром мы проспали, потому что в эту ночь нам было как-то не до сна. Подорвавшись с кровати, я чмокнул сонную Элли в макушку и бросился собирать по квартире свои вещи. Прежде чем надеть ботинки я подозрительно посмотрел на них, не решаясь взять в руки. В коридор вышла Элли, при этом глаза у нее были закрыты.

— Иди досыпай, — посоветовал я жене.

— Нет, мне сначала в душ нужно, а лучше в ванну. Да, в горячую ванну с ароматной пеной.

— Стоит и нагло рассказывает такие вещи человеку, который зубы чистил, стоя под душем и одновременно с этим пытался не зарезаться при бритье, — я еще раз осмотрел ботинки. — А где Кинг? Я его ни вчера, ни сегодня не видел.

— Он прячется. Ты знал, что он панически боится Ванду?

— Догадывался, — я решился и поднял ботинок. Кинг действительно где-то прятался, и ему было не до моей обуви. — Хвала, Прекраснейшей, — пробормотал я, надевая обувь.

— Деймос, ты Темный маг, да? — тихо спросила Элли. Я резко развернулся и внимательно на нее посмотрел. — Ты часто поминаешь Прекраснейшую, а только Темные так называли свою богиню.

— Это проблема? — я невольно напрягся.

— Нет, — она покачала головой и слабо улыбнулась. — Просто это объясняет, почему у нас еще не скоро появятся дети.

Я довольно долго смотрел на свою жену, которая хочет родить мне ребенка, потом решительно сказал.

— Элли, сегодня, когда я вернусь домой, я хочу, чтобы ты была там. Потому что, если тебя там не будет, я выволоку тебя из этой дыры прямо на глазах мистера Каца, и пусть думает, что хочет. Все, мне пора, — я быстро чмокнул ее в губы и выскочил из квартиры, подавив острое желание показать неприличную фигуру из пальцев в глазок соседней двери.

Портал я активировал там же, в холле с почтовыми ящиками.

«А сегодня здесь как-то многолюдно», подумал я, разглядывая довольно внушительную очередь, ведущую прямиком к дверям отдела кадров. Я попытался пробиться через эту очередь, чтобы добраться до лестницы, ведущей наверх, но меня банально не пустили.

— Куда лезешь, парень? — одернул меня высокий здоровый мужик, добродушно усмехаясь. — Успеешь. Мы все здесь ждем своей очереди на собеседование.

— Какое собеседование? Вы в своем уме? Пустите, я здесь работаю!

— Расступись, — раздался громкий голос Залмана. Вот его мгновенно послушались и расступились, пропустив ко мне. — Пошли, я тебя проведу, а то застрянешь тут до вечера.

Обратно нас пропустили неохотно. Пока я дошел до лестницы, то услышал многое про то, что даже здесь все решается по блату и по знакомству.

— И ведь не поспоришь, — весело сказал Залман, доведя меня до двери приемной. — Нас ты точно принял на службу по знакомству. Ладно, мне пора на пост возвращаться.

Когда капитан, а все мои няньки кроме Эвана были в звании капитана, ушел, оставив меня одного возле монументальной двери, я уже хотел было войти, как до меня донесся шум нарастающего скандала.

— … А я сказала, что не буду санкционировать подобные действия! — из-за поворота выбежала раскрасневшаяся и немного растрепанная Ванда, а за ней показался Гволхмэй.

— Ванда, ты просто не понимаешь, от чего отказываешься, — он пытался ей что-то доказать.

— О, я прекрасно понимаю, что именно ты хочешь сделать, но ты уже слышал, я не дам разрешения пытать людей, не имея железных доказательств их причастности!

— Ты мешаешь мне работать! Если ты ничего в этом не понимаешь, даже не думай вмешиваться!

— Может я чего-то и не понимаю, но здесь в данный момент я твой начальник, а ты мой подчиненный. Судьба у всех подчиненных такая. Поэтому повторяю все в последний раз: я тебе это делать запрещаю и думай обо мне что хочешь, где хочешь и когда хочешь. Но не в слух и не при мне! — Ванда повысила голос и отвернулась от еле сдерживающего себя в руках Гволхмэя.

— Да как ты вообще меня нашла?! — не выдержав, повысил голос Рег. Занятые друг другом, они не замечали меня. Вообще, похоже, они никого вокруг не замечали. — Я бы мог уже действовать, а разрешение можно и постфактум получить!

— Я просто шла на запах высокомерия и непомерного эго!

— Тебе просто нравится мне постоянно отказывать!

— О, да, я живу ради этого. Если хочешь сделать мне гадость, сделай так, чтобы я однажды сказала «да»! А вот прямо сейчас я говорю «нет»!

— Ванда!

Я не стал слушать их перепалку, быстро приоткрыл дверь и юркнул в приемную.

Эдуард сидел на своем троноподобном кресле и задумчиво рассматривал в зеркале свежую царапину у себя на лице.

— Проклятые коты, — с чувством произнес Эд, бросая зеркало на стол. — Всегда ненавидел эти порождения ада. Ко мне они любовью так же особо не прониклись.

— Неужели нельзя никак ускоренно заживить? — Эван сидел под фикусом, поэтому я его сначала не разглядел. И полковник, и дядюшка меня заметили и кивнули, а потом вернулись к своей беседе. Мне стало любопытно, и я присел на подлокотник дивана для посетителей, внимательно следя за разговором.

— Нельзя. Коты практически не чувствительны к магии, а на то, что они оставляют за собой: будь то царапины или какашки — магия не действует вообще. Так что придется ходить с этим украшением, — Эд дотронулся до царапины и поморщился.

— Шрамы вроде бы должны украшать мужчину, — усмехнулся Эван.

— Шрамы, а не кошачьи царапины, — по раздраженному виду Эда можно было прийти к выводу, что во вчерашнем инциденте одержал победу кот Веня.

— Ладно, хрен с ними со шрамами, ты лучше ответь, почему гильдия все еще существует и при этом отлично себя чувствует?

— Гильдия необходима Службе безопасности. Если нужно сделать «грязную работу», она нужна вдвойне. А уж когда выпала такая возможность не носиться с заказами, а просто ставить гильдейцев перед фактом, тут сами Боги велели этот шанс не упустить.

— Зачем нам нужна кучка неорганизованного отребья? Нет, про «грязные дела» мне все известно и понятно, но в данном случае можно попробовать элементарно кого-нибудь нанять.

— Но тогда их будет сложно контролировать. Все равно избавиться от гильдии невозможно. Мой дед как-то пытался ликвидировать пару гильдий, в результате чего, преступность возросла в несколько раз. Знаешь почему?

— Конечно, — Эван пожал плечами. — Потому что гильдия — это монопольное общество с ограниченной ответственностью, и любой, будь то вор или убийца без ведома гильдий существовать не могут. Это тщательно контролируется и пресекается самой гильдией. Свой немалый налог эти организации собирают даже с карманника на рынке, который ежедневно таким образом зарабатывает себе на жизнь. Это всем известно. Мы можем разогнать всех к чертовой бабушки, и возродить полностью подконтрольную нам гильдию, которая будет работать под нашим чутким руководством.

— Можем, — не стал возражать Эдуард. — Вот только, Регган…

— А что Регган?

— Регган очень талантливый и умный мальчик выстроил такую совершенную систему, что дух захватывает. Я, например, узнал, что он запустил цепочку, которая захватила уже половину континента среди аналогичных организаций в виде обязательной регистрации наемников, прибывших на задание из других государств. Разумеется, цели и средства не афишируются, это конфиденциальная информация, так сказать, но регистрируются все, для собственной безопасности. Тот, кто этого не сделает и попадется в лапы гильдии, выполняя заказ на ее территории, живым на родину не возвращается. Тем более Милтон еще до нас начал вести дела с Регганом и его ребятами, отмечая в тех немногих делах, которые они вели, так сказать, совместно, что нареканий к их работе нет. Если все работает и работало до нас, зачем что-то менять и надеяться, что будет лучше? — Эд пожал плечами. — Тем более нынешняя практика регистрации и наличия очень многих интересных вещиц в закромах этой организации склоняет еще больше в пользу того, чтобы оставить все как есть.

— А как же те типы, что приехали убивать меня и Элли? — встрял я в их, похоже, что давний спор.

— А они-то как раз зарегистрировались, — раздался от двери раздраженный голос Гволхмэя. — Так что в этом плане к ним претензий нет. Дей, мне нужно расколоть одного типа, а Ванда не дает добро!

— А с каких пор тебя стали беспокоить разрешения что-либо сделать? — я скрестил руки на груди.

— С той самой, когда объект начал находиться в местном изоляторе, — пробурчал Регган.

— Это мои ребята его вчера взяли, — Эван поднялся из своего кресла. — Болтался вокруг здания, что-то разнюхивал. Мы его в камеру определили, пусть слегка промаринуется перед допросом.

— То есть, ты понятия не имеешь, кто этот парень и имеет ли он вообще какое-то отношение к противоправным действиям и, тем не менее, ты хочешь его жестко допрашивать? — я почувствовал, что у меня дернулось веко. Спокойно, Деймос. Ты знал, что брал на работу маньяка.

— Да, представь себе, вот такая я сволочь, — теперь уже Гволхмэй сложил руки на груди. — Он не просто так болтался по пустой площади возле здания, где совсем недавно был произведен теракт, и чем скорее мы его расколем, тем спокойнее буду я.

— Нет, — я поднялся с подлокотника, на котором сидел. — Ванда права, мы официальная государственная структура, а не разбойники с большой дороги.

— Проблема в том, что ты не хочешь пачкать руки, — Регган дернул головой, — именно для этого ты на работу взял меня. Я не прав?

— Вот, Эдуард, вот про это я и намекал, — хмыкнул Эван. — И это лучший. А что взять с рядовых исполнителей? Кстати, тебе не мешало бы посещать тренировки, — это он сказал Реггану.

— Зачем? — Гволхмэй невольно нахмурился.

— Затем, что в твоих движениях при атаках нет никакой системы. А это плохо, это может однажды тебя подвести. Все-таки наемные убийцы те еще бойцы. Но от них это и не требуется.

— Вы тоже наемники, — тихо процедил Регган.

— Мы солдаты, воины, если хочешь. Запомни, мальчик, воин — всегда убийца, а вот убийце никогда не стать воином. Ты не в счет. Я вообще не понимаю, как ты к ним попал. Ты вылеплен из совершенно другого теста. Не теряй этого ради глупого желания что-то сделать мне назло.

— Я приду, посмотрю, чем вы занимаетесь, — в голосе Рега звучало упрямство.

— Приди, посмотри, вдруг понравится? — Эван уже откровенно забавлялся. — Дей, тебе это тоже не помешает, иначе форму можешь потерять. Мы приняли у рабочих спортзал. Разминка в семь, постарайтесь не опаздывать.

— Так что?

— Нет, Регган я разрешение не дам, и в этом я с Вандой полностью согласен. Если понадобятся твои услуги подобного рода, мы непременно тебе сообщим.

— Потом не говори, что я тебя не предупреждал, — наклонил голову Реггган, поддерживая мое решение. — Иногда, можешь мне поверить, счет идет не на часы, а на минуты и какая-либо задержка может привести к фатальным последствиям.

— Я тебя понял и услышал, но своей решение я не изменю. — Я вздохнул и посмотрел на Эвана, который улыбнулся мне в ответ. — Я понял, сегодня в семь буду.

В дверях Эван столкнулся с Рейном. Выглядел Дилан… М-да.

— Рей, а тебя какие кошки драли? — спросил я, разглядывая помятую одежду, всклоченные волосы и красные глаза друга.

— Я не спал, да неважно, — он отмахнулся. — Пошли, пошепчемся, — и Рей решительно направился в мой кабинет. Я поспешил за ним. Когда дверь за мной закрылась, Рей устало протер лицо руками. — Я просмотрел, похоже, все возможные вариации развития событий, и самый большой процент вероятности постоянно указывал на одного и того же человека. Дей, Кэмел после встречи с тобой, мог планировать встречу в пятидесяти трех процентах с отцом Леонардо Дефоссе.

Я, широко распахнув глаза, молча опустился в кресло. Приехали. И что мне сейчас делать?