Дюк
— Зачем ты это сделал? Зачем ты… — Сдавленный всхлип вырвался из горла Люси, оборвав ее слова, когда она прижала кухонное полотенце к моей рубашке, пропитанной кровью. Слезы текли по ее прекрасному лицу.
— Я в порядке.
— Но зачем ты это сделал? — простонала она, ее руки тряслись.
Я оттолкнулся здоровой рукой от пола, не обращая внимания на жгучую боль в плече и ребрах, затем взял ее за подбородок.
— Детка, посмотри на меня.
— Лежи спокойно. — Она покачала головой, так как рыдания не прекращались. — Эверли! Вызови скорую!
— Они уже едут.
Ее голос прозвучал ближе, чем я ожидал, и спокойнее. Она встретилась со мной взглядом, стоя у края островка, ее глаза были широко раскрыты, а лицо побледнело. Она сглотнула, затем ее взгляд переместился мимо нас с Люси, лежащих на полу.
На другое тело в комнате.
То, что лежало в луже крови.
Ее пуля попала мне в плечо. Моя попала ей между глаз.
— Она подстрелила его, — пробормотала Люси, еще глубже прижимая полотенце к моей ране. — Она подстрелила его. Она подстрелила его.
— Черт возьми. — Рядом с Эверли появился Трэвис. Он посмотрел на мертвую женщину, поднес кулак ко рту и подавился.
— Эверли, уведи их отсюда.
Никто не пошевелился.
— Эверли, — рявкнул я, заставив ее вздрогнуть и моргнуть, чтобы сфокусировать взгляд. — Пожалуйста.
— Пойдем. — Она кивнула и повернулась, взяв Трэвиса за плечи и отталкивая его от ужасающей сцены.
Когда я услышал, как открылась входная дверь, я выпрямился и прижался спиной к стене, морщась от боли и пытаясь дышать. Выстрел был произведен с близкого расстояния, и пулевое ранение причиняло невыносимую боль. Не помогло и то, что я сломал несколько ребер, когда прыгнул перед Люси и врезался в разделочную доску.
Но я перенесу эту боль без жалоб.
Потому что это означало, что она не получила пулю в сердце.
— Зачем ты это сделал? — прошептала Люси. — Ты мог бы…
— Люси, посмотри на меня.
Она избегала смотреть мне в глаза с тех пор, как раздался выстрел, и даже сейчас смотрела на мое плечо.
— Люси. — Я накрыл ее руку, лежащую на полотенце, своей и понизил голос. — Люси.
Наконец, ее ресницы медленно приподнялись, пока ее стеклянные зеленые глаза не встретились с моими.
— Зачем ты это сделал?
— Потому что ты — моя жизнь.
Подбородок Люси задрожал, и то, что до сих пор сдерживало ее эмоции, сломалось. Она рухнула мне на грудь с душераздирающими криками.
Я обнял ее здоровой рукой и крепко прижал к себе, перенеся свой вес на островок у себя за спиной.
Затем, впервые с тех пор, как я приехал на ферму, я вздохнул полной грудью.
С ней все в порядке. С ней все в порядке. Она была жива и лежала в моих объятиях.
Последние пять минут казались вечностью. Подъезд к фермерскому дому. Взгляд на открытую входную дверь. Знание, что что-то не так. Блять.
На работе я повидал немало ужасных вещей, но женщина, приставившая пистолет к лицу Люси, была самым страшным зрелищем в моей жизни.
Слава богу, я успел вовремя.
Я пошел в школу, чтобы поговорить с друзьями Трэвиса. Планировал по очереди отвести в сторонку около дюжины ребят и засыпать их вопросами, пока кто-нибудь не даст мне наводку. Оказалось, что мне нужно было поговорить только с одним ребенком и задать ему всего один вопрос.
Я спросил, где могут быть Трэвис и Саванна, и парень перечислил три места, которые я уже проверил, и одно, которое я еще не проверял.
Старый амбар вдовы Эшли.
Маленькие ублюдки пробирались туда, чтобы пить пиво, покурить вейп и обычные сигареты прямо у меня под носом.
Я выбежал из школы и помчался через весь город к Люси. Стоя на гравийной дорожке, я увидел, что входная дверь открыта, а патрульной машины на подъездной дорожке нет, и страх, который терзал меня с тех пор, как позвонил детектив Маркум, усилился.
Люси не оставила бы входную дверь открытой.
Я припарковался и бросился к задней двери, держа пистолет наготове. Мое сердце перестало биться, когда я заглянул через стекло. Не раздумывая, я распахнул дверь и заслонил Люси своим телом, направив пистолет в лицо этой суки и нажав на спусковой крючок.
За всю мою карьеру это был первый раз, когда я лишил человека жизни.
Смерть этой женщины не будет преследовать меня.
Меня будет беспокоить тот факт, что это чуть не случилось с Люси.
Вдалеке завыла сирена. Я закрыл глаза, крепче прижимая Люси к себе, а она все еще плакала. Я наслаждался драгоценными секундами, наслаждаясь облегчением от того, что она не была той женщиной, которую отправят в морг. Потому что в тот момент, когда мои помощники ворвались внутрь с оружием наготове, я должен был выполнить свою работу и вывести нас из этого дома.
Грейсон оказался внутри первым. Он бросил один взгляд на сцену, и выражение его лица стало суровым. Больше не было ни слез, ни рвоты. Он понял, насколько ужасным это может быть, и принял решение выдержать это.
Через много лет этот парень, вероятно, займет мое место. Я с радостью вручу ему звезду, когда уйду на пенсию.
— Я не знал, Дюк. — Он с трудом сглотнул. — Карла велела мне ехать, но я стоял посреди пробки и…
— Все в порядке. — Это была моя вина. Я должен был сказать Карле, что это срочно. — Помоги ей подняться, Грей.
Он протянул руку к Люси, но она не сдвинулась с места.
— Давай, детка. Нам нужно выбраться из дома.
Она уткнулась мне в грудь, но не отпустила.
— Люси. — Я поцеловал ее в висок. — Я не могу встать, когда ты лежишь на мне.
— Хорошо. — Она оторвалась от меня и, увидев протянутую руку Грейсона, покачала головой и поднялась на ноги сама. — Просто помоги Дюку.
Грейсон наклонился и подхватил меня под мышки, когда я наклонился вперед, затем осторожно помог мне подняться на ноги, поддерживая до тех пор, пока у меня не перестала кружиться голова.
— Нормально? — спросил он.
Я втянул в себя воздух и сосредоточился на том, чтобы сделать один шаг. Затем другой.
— Ничего не трогай, — сказал я, когда мы вошли в гостиную, Грейсон поддерживал меня с одной стороны, Люси — с другой. — Огороди дом лентой и никого не впускай внутрь. Затем подойди к телефону и позвони Джессу Клири в округ Джеймисон. Скажи ему, что он нужен мне, чтобы провести расследование.
Джесс был моим давним коллегой и шерифом в округе, который граничил с моим. Будучи соседями, мы всегда старались работать вместе и поддерживать связь. Он был чертовски хорошим полицейским и человеком, на которого я мог положиться в этом расследовании. Чтобы убедиться, что все детали будут учтены, а отчет — честным.
Меньше всего я хотел, чтобы Люси еще больше страдала из-за этого. Я не был уверен, кто на меня напал, но я видел, как семьи принимали меры против полицейских, когда им казалось, что в смерти не было необходимости.
Джесс позаботится о том, чтобы это не отразилось на мне. Потому что в глубине души я знал, что единственная причина, по которой мы с Люси остались живы, — это то, что я стрелял на поражение.
Женщина продолжила бы стрелять. Она бы не остановилась, пока Люси, я или мы оба не оказались бы на полу.
— Конечно, Дюк, — сказал Грейсон, когда мы вышли на крыльцо. — Что-нибудь еще?
Снова завыли сирены, на гравийной дороге замигали огни. Я заметил окружную «скорую» с двумя другими патрульными машинами.
— Позвони коронеру (прим. ред.: коронер — в некоторых странах англо-саксонской правовой семьи должностное лицо, специально расследующее смерти, имеющие необычные обстоятельства или произошедшие внезапно, и непосредственно определяющее причину смерти).
Грейсон кивнул и оставил меня с Люси.
Я оглядел подъездную дорожку в поисках Эверли, Трэвиса и Саванны. Они стояли рядом с гаражом, прижавшись друг к другу. Эверли обнимала Саванну, которая плакала. Трэвис стоял рядом с ними, держа Саванну за руку.
Эти дети видели то, что я хотел бы стереть из их памяти, но для этого нужно было чудо, которое случается раз в жизни, а я уже воспользовался своим шансом, чтобы спасти Люси. Теперь все, что я мог сделать, — это быть рядом и помочь всем пережить это.
Люси повела меня к лестнице, когда «скорая» въехала на подъездную дорожку. Медики выскочили из машины и бросились ко мне.
— Привет, ребята, — сказал я, когда они подменили Люси на последних двух ступеньках.
— С чем мы имеем дело, Дюк?
Я дернул подбородком к плечу.
— Огнестрельное ранение с близкого расстояния. Пуля прошла навылет.
Я замахнулся на Люси рукой, в которой не было пистолета, и сбил ее с ног. В противном случае пуля могла бы задеть и ее. Вместо этого она прошла через мое плечо и застряла в кухонном шкафу.
Кровь стекала по моему плечу к бедру, из-за чего рубашка прилипла к коже. Пулевое отверстие причиняло боль, но, черт возьми, моим ребрам было еще хуже.
— Я бы сказал, что у меня также сломано несколько ребер. — Я вздрогнул, когда один из медиков взял меня за локоть, чтобы помочь забраться в машину.
Люси осталась рядом со мной, сидя на каталке и молча наблюдая, как медики сняли с меня рубашку и начали промывать рану.
— Тебе придется поехать в больницу, — сказал один из них.
— Позже. А пока просто приведите меня в порядок и наложите марлю, чтобы остановить кровотечение. Я сам поеду в больницу, когда буду уверен, что на месте преступления все под контролем.
— Внутри есть еще кто-нибудь, кому нужна медицинская помощь? — спросила женщина-санитар.
Я покачал головой.
— Нет.
Она кивнула и достала из ящика белый бинт, затем начала болезненный процесс перевязки моих ребер так туго, что я едва мог дышать. Возможно, у меня был шоковый синдром, но как только они обработали обе раны и моя рука оказалась на перевязи, боль начала утихать. Или, может быть, это был обезболивающий укол, который я уговорил их мне сделать. Какой бы ни была комбинация, этого было достаточно, чтобы я смог самостоятельно выбраться из машины скорой помощи.
— Сделай мне одолжение, детка, — сказал я Люси. — Сходи проверь Трэвиса.
— С ним все в порядке.
— Пожалуйста.
— Я не оставлю тебя.
Я придвинулся ближе и поцеловал ее в лоб.
— Мне нужно несколько минут побыть шерифом. Пожалуйста? Я буду здесь. И я беспокоюсь о Трэвисе.
Она вздохнула.
— Отлично. Пять минут.
— Я поспешу. — Я держал спину прямо и скрывал боль, пока она не подошла к Эверли и детям. Затем я осел, морщась и делая еще несколько глубоких вдохов. Когда я снова выпрямился, Трэвис уверенно кивнул мне, а затем взял Люси за руку, которой не держал за руку Саванну.
Как только все это закончится, я собирался крепко обнять этого парня. Потом я придушу его и настою, чтобы Мелани посадила его под домашний арест до колледжа. Позже я узнаю подробности о том, что произошло до моего приезда, но я подозревал, что Трэвис приехал сюда, чтобы найти Саванну. Потом он пошел к Люси.
Мое сердце забилось слишком сильно, и я поднес руку к груди, потирая ее, пытаясь отдышаться.
Я мог их потерять. Я мог потерять их всех сегодня.
Нужно было работать, но я не мог заставить себя отвести взгляд от этих лиц.
— Шериф?
Услышав знакомый голос, я отбросил страх в сторону, а затем позволил тренировкам и опыту взять верх.
Мои помощники шеренгой выстроились на подъездной дорожке, молча ожидая, что я скажу им, что делать. Грейсон выбежал из своей патрульной машины, держа в руках толстовку с капюшоном. Он помог мне надеть ее, затем я застегнул молнию и отгородилась от всего остального, кроме протокола.
Полчаса спустя Карла была внутри и фотографировала место преступления. Между балками, обрамлявшими крыльцо, была натянута защитная лента. И тут на гравийной дороге показался грузовик, очень похожий на мой, но с эмблемой другого округа на дверце.
Джесс Клири вышел из своего грузовика и поправил солнечные очки на волосах. Он подошел, его коричневая форменная рубашка была закатана до локтей.
— Дюк.
— Привет, Джесс. Спасибо, что так быстро приехал. — Поездка от Каламити до Прескотта занимала час. Должно быть, он всю дорогу давил на газ.
— Конечно. Я был за городом, когда диспетчерская сообщила о звонке твоего заместителя. Как раз вовремя. Итак, что я могу сделать?
— Возглавить расследование. — Я вкратце рассказал ему о том, что произошло сегодня.
Я сказал ему, что подозреваю, что женщина, находившаяся в доме, была преследователем Люси, и что я не хотел, чтобы кто-то из моих помощников допрашивал Люси. Не то чтобы они сделают что-то не так, я просто не хотел рисковать судебным процессом в будущем из-за того, что я не передал это расследование.
— Это твоя девушка? — Он мотнул подбородком в сторону Люси.
Я кивнул.
— Да.
— Понял. — Он положил руку мне на здоровое плечо, его прикосновение было нежным для такого крупного мужчины. Затем он направился к гаражу, пожал Люси руку и отвел ее в тихий уголок.
Теперь, когда Джесс был здесь, мое напряжение немного спало. Он позаботится о Люси. Он задаст ей несколько предварительных вопросов на месте происшествия, а затем поговорит с ней еще раз позже. Джесс также и со мной поговорит отдельно. Он опросит моих помощников и будет отдавать приказы.
Я доковылял до крыльца и рухнул на нижнюю ступеньку, чувствуя, как раскалывается голова. Скорее раньше, чем позже, мне нужно было попасть в больницу. Но Люси не отпустит меня одного, да и мне не хотелось оставлять ее одну. Как только она закончит с Джессом, мы уедем.
Адреналин покидал мой организм, и боль вернулась с удвоенной силой, так что я закрыл глаза и опустил голову между колен.
— Дюк? — В поле моего зрения появились кроссовки Трэвиса.
— Я в порядке, — пообещал я. — Мне нужна всего минута.
Он сел рядом со мной.
— Мне жаль.
— Из-за чего?
— Ты искал меня. Если бы ты был здесь, то…
— Это не твоя вина. — Я сел и положил руку ему на колено. — Выбрось это из головы.
Он оглянулся через плечо на входную дверь.
— Она собиралась убить Джейд.
— Да.
— Ты поймал за нее пулю.
— Именно так я и сделал.
Он посмотрел на меня, его брови сошлись на переносице, а лоб наморщился.
— За тебя я бы тоже поймал пулю. Я люблю вас обоих.
Глаза Трэвиса наполнились слезами, и он опустил подбородок, чтобы скрыть их, прислонившись своим плечом к моему.
— Привет. — Саванна колебалась, прежде чем подойти. — Эм, тот другой полицейский разговаривает с Эверли.
— Присаживайся, — сказал я. — Джесс захочет и с тобой поговорить.
— Хорошо. — Она плюхнулась рядом с Трэвисом и обхватила себя руками за талию.
Когда все уляжется, нам придется поговорить о том, почему ее не было в школе и почему они с Трэвисом были в сарае Люси. Но сейчас было не время. Сначала я хотел дать Джессу возможность получить показания всех присутствующих. И тогда нам придется позвонить родителям.
В тот момент, когда слух об этом распространится по шоссе, это место будет переполнено людьми. Черт возьми, нам повезло, что кто-то еще не заметил суматохи и не зашел проверить, как обстоят дела.
Я уже слышал слухи. Стрельба в фермерском доме. Об этом будут говорить еще долгие месяцы.
— Саванна, ты в порядке? — спросил я, когда ее подбородок задрожал.
Она пожала плечами и крепче обхватила себя руками.
Это было «нет».
Перед тем, как позвонить ее матери, я позвоню Хаксу. Саванне нужен был заботливый родитель, и, возможно, этот инцидент напугает Хакса настолько, что он сделает правильный следующий шаг.
По моему лицу пробежала тень, и, подняв глаза, я увидел самую красивую женщину на земле.
Люси присела передо мной на корточки и дотронулась рукой до моей щеки.
— Ты неважно выглядишь.
— Ты в порядке, значит, и я в порядке.
Она грустно улыбнулась мне, когда Трэвис и Саванна подвинулись на ступеньке, освобождая ей место. Люси обвила мои руки руками и прижалась щекой к моему плечу.
Потом мы сидели там, пока мои помощники суетились вокруг нас, послеполуденное солнце согревало наши лица, а легкий осенний ветерок разносил в воздухе запах травы и сосен.
— Я люблю тебя, Дюк Эванс, — сказала Люси, крепче обнимая меня за руку.
Я поцеловал ее в висок.
— Я тоже тебя люблю, Люси Росс.
— Она не Джейд, да? — спросил Трэвис. — А кто ты вообще такая?
— Я Люси Росс.
— Зачем ты всем говорила, что тебя зовут Джейд Морган? — спросила Саванна. — Я не понимаю.
— Она знаменитость, — ответил я.
— Актриса или что-то в этом роде? — Трэвис изучал лицо Люси, явно не имея ни малейшего представления, кто она такая.
— Она певица, обладательница премии «Грэмми». Ты что, никогда не слушал радио в моем грузовике?
Лицо Трэвиса помрачнело.
— Кантри.
— Фу. — Саванна сморщила носик.
А Люси запрокинула голову и рассмеялась таким мелодичным смехом, что он прогнал боль.
В этот момент я понял, что, что бы ни случилось, у нас все будет хорошо. Больше никакого страха. Больше никакой лжи. Больше никаких секретов.
Только Люси Росс в моей руке.
И в моем сердце.
— Привет, Джесс, — ответил я, направляясь к дому.
Из клетки на пассажирском сиденье послышался скулеж, и я протянул руку через консоль, чтобы погладить малышку, морщась от боли в ребрах.
Прошло две недели с тех пор, как Дженнифер Джонс пыталась лишить Люси жизни, а мои раны были еще далеки от заживления. Черные и синие отметины на моем торсе только сейчас начали приобретать уродливый зеленовато-желтый оттенок.
— Есть минутка? — спросил Джесс через динамик грузовика.
— Да.
— Просто хотел сообщить тебе, что отправил свой окончательный отчет. Отправил тебе копию по электронной почте.
— Я ценю это. — Мне не нужно было спрашивать, что было в отчете. Джесс информировал меня о деталях, которые он составлял на прошлой неделе. — Передай Джиджи мои наилучшие пожелания.
— А ты Люси.
Я повесил трубку и глубоко вздохнул.
Все было кончено.
Технически, все было кончено с того дня, как я убил Дженнифер Джонс, но сегодня, когда дело закрыто, все действительно осталось в прошлом. Детектив Маркум все еще пытался разобраться с делами в Нэшвилле, но это была его проблема. Последние две недели были эпическим дерьмовым шоу.
Как только мы сообщили детективу Маркуму имя преследователя, он выдал массу информации из Теннесси.
Дженнифер Джонс преследовала Люси почти два года и была настоящей сумасшедшей. Маркум совершил обыск в ее доме и обнаружил сотни фотографий Люси. Там было почти столько же фотографий Меган Эттри и растущая коллекция фотографий Эверли.
Дженнифер фиксировала каждый их шаг, как и свой собственный. В записях в электронном дневнике были описаны ее планы убить Меган и инсценировать смерть женщины как самоубийство. Затем, постфактум, были найдены жуткие подробности, а также фотографии и видео, на которых Меган умоляла сохранить ей жизнь.
Маркум прислал мне копии.
Часть меня не хотела делиться важными подробностями с Люси. Я не хотел, чтобы она видела это дерьмо. А другая часть знала, без тени сомнения, что женщине, которую я убил, не было спасения.
Дженнифер Джонс самое место было в психиатрической лечебнице.
Ей понравилось убивать Меган. Ей понравилось убивать собаку Люси. Ей нравилось мучить Люси, и она преуспевала в том, чтобы вызывать страх. Когда Люси исчезла из Нэшвилла, записи в дневнике были полны отчаяния и ярости. Дженнифер пришла в ярость из-за потери своей любимой игрушки.
Детектив Маркум был в нескольких часах от закрытия своего собственного дела о преследовании Люси и Эверли, пока Блейк не появился в участке Маркума со своим собственным делом.
Как Блейк и говорил с самого начала, это дело заинтересовало его. Он не остановился, когда мы установили личность убийцы. Он углубился в изучение связей Дженнифер и обнаружил, что Меган была не единственной, кто снабжал эту сучку информацией.
Бывший муж Дженнифер работал в полиции Нэшвилла, о чем она умолчала в своем дневнике по неизвестным причинам. Мои опасения, что в полицейском управлении произошла утечка информации, в конце концов, оправдались.
Дженнифер знала, что Эверли забронировала билет на самолет до Монтаны с помощью своей кредитной карты, потому что ее бывший следил за счетами Эверли. Как он следил за счетами Люси. Дженнифер летела тем же чертовым рейсом, что и Эверли, до Бозмена, а потом на собственном Убере добралась до Каламити, не сильно отставая. Если бы Люси не жила на наличные, Дженнифер добралась бы до нее еще до того, как я успел в нее влюбиться.
Конечно, у бывшего мужа нашлось множество оправданий, когда начальство вызвало его на допрос. Оказалось, Дженнифер шантажировала его в течение многих лет. Она согласилась молчать о нераскрытом сексуальном насилии, которое он совершил в колледже, в обмен на информацию.
И Блейк нашел не только бывшего.
Он встретился с продюсером Люси и через пять минут решил, что парень засален, как гаражная тряпка после замены масла. Поэтому он навел справки о Скотте Берквесте.
Люси знала, что Скотт держал Меган в качестве любовницы. Чего она не знала, так это о множестве других женщин, которых он заманивал в свою постель. Блейк обнаружил список отвергнутых женщин, почти все из которых были бывшими сотрудницами звукозаписывающего лейбла Люси. Любимым местом охоты Скотта были концерты Люси.
Он трахал почти всех ее бэк-вокалисток.
Включая Дженнифер Джонс.
Скотт обещал им славу. Он обещал выпустить альбом, восхищался их талантом, делал все, что угодно, лишь бы затащить их в постель. И когда он насыщался — а это, по словам женщин, с которыми общался Блейк, длилось от двух недель до трех месяцев, — Скотт увольнял их.
И этот ублюдок обвинял в этом Люси.
Он говорил женщинам, что это была просьба Люси, и она была главной, как хедлайнер.
Он, вероятно, сказал Дженнифер, что она добилась бы успеха, если бы не Люси Росс.
Когда я сообщил Люси эту новость, та была на кухне, готовила ужин. Она подняла тарелку и разбила ее об пол.
Я предложил позвонить в компанию и сообщить о новостях, но она настояла на том, чтобы сделать это самой.
Блейк вернулся в Калифорнию и по-прежнему отказывался от платы за потраченное время. Его босс, Остин, тоже не очень-то помог.
Когда отчет Джесса был готов и в нем говорилось, что смерть Дженнифер была оправданна со стороны полиции, дело было закрыто. Совсем. Это был еще один шаг к тому, чтобы оставить все это позади.
И сегодня я предпринял еще один.
Я свернул с улицы и поехал по подъездной дорожке к своему дому, и клетка загрохотала рядом со мной, когда я припарковался в гараже рядом с «Ровером» Люси.
— Ты готова? — спросил я своего нового щенка, заглушая двигатель грузовика.
Она заскулила и посмотрела на меня карими глазами, которые были слишком большими для ее маленькой мордочки. Когда я не пошевелился, она тихонько гавкнула на меня.
— Помни о том, что нужно хорошо себя вести, ладно? Не мочись на нее.
На это я получил еще один «гав».
Я вылез из грузовика, и мой пульс участился, когда я обогнул заднюю дверь, чтобы открыть дверь со стороны пассажира. Затем я вытащил клетку, не обращая внимания на боль в боку. Мои нервы были слишком напряжены, чтобы испытывать что-то еще, кроме волнения. Достав щенка, я прошел внутрь через подсобку рядом с гаражом. Я не стал утруждать себя снятием обуви.
— Люси! — позвал я. — Ты не могла бы мне помочь?
— Иду, — крикнула она в ответ.
Глубокий вдох. Боже, я надеялся, что это не ошибка. Я знал, что вопрос, который я собирался задать, был правильным. Я знал, что она ответит «да». Больше всего я боялся, что ей не понравится собака.
Она вышла из гостиной и прошла через кухню. Она была босиком и в джинсах. Серый свитер с V-образным вырезом был ей велик и сползал с одного плеча, открывая бретельку неоново-оранжевого лифчика.
Она была потрясающей. И от улыбки на ее лице я чуть не упал на колени.
За последние две недели Люси немного похудела из-за стресса и бессонных ночей. Ее щеки были более впалыми, чем обычно. Но за последние два дня к ней, казалось, вернулся аппетит, и она тихонько похрапывала, уткнувшись мне в бок. Темные круги у нее под глазами начали исчезать.
— Ты в порядке? — Улыбка исчезла с ее лица, вероятно, потому, что у меня чуть не случился чертов сердечный приступ.
— Да. Но подожди здесь. — Я поднял руку, прежде чем она подошла ближе.
Она остановилась у островка и протянула:
— Хорошооо.
Я повернулся к клетке и открыл защелку, затем потянулся внутрь, чтобы достать нашего двухмесячного щенка немецкой овчарки.
Ошейник щенка звякнул, когда она заерзала, а ее язычок высунулся, чтобы лизнуть мои руки. Когда я поставил ее на пол, она тут же начала идти, изо всех сил пытаясь зацепиться лапами за гладкую мраморную плитку, и, как только ей это удалось, она побежала.
Побежала от меня на кухню.
Люси ахнула и присела на корточки, поймав щенка, который вскочил на задние лапы.
Виляя хвостом, облизывая Люси — лужица мочи образовалась у ее ног — собака была повсюду.
А я стоял и ждал реакции моей девочки.
Глаза Люси наполнились слезами.
— Она настоящая?
— Если ты хочешь ее.
— Да. — Она сияла и смеялась, почесывая щенка за ушами. — Она само совершенство.
— Хорошо. — Я преодолел разделявшее нас расстояние и присел на корточки рядом с Люси, собака прыгала между нами. — Давай прогуляемся с ней. Возьми какую-нибудь обувь.
Люси кивнула и бросилась обуваться в прихожей, а я тем временем бросил на лужицу бумажные полотенца и подхватил щенка на руки, прежде чем она успела скрыться в глубине дома в поисках ботинка, чтобы погрызть или накакать в него.
Пока Люси возилась со своими ботинками, я вытащил из клетки поводок и пристегнул его к ошейнику щенка.
И еще кое-что.
— Вот. — Я отдал поводок Люси и позволил ей отвести нас во двор.
— Она такая милая, — сказала Люси, пока мы бродили по лужайке. Щенок уткнулся носом в траву и принюхивался, осматривая свой новый дом. — Спасибо.
— Пожалуйста. — Я переплел свои пальцы с ее. — Как прошел твой день?
— Сейчас он стал гораздо лучше. — Она улыбнулась мне и встала на цыпочки для поцелуя. — А твой?
— Суматошно.
Мы гуляли, взявшись за руки, наслаждаясь вечерним сиянием и прохладным октябрьским воздухом. По двору разнесся звон металлического ошейника щенка, и я подождал, пока Люси обратит на это внимание. Я последовал за ней, когда она шла позади нашей собаки, по нашему двору, у нашего дома.
Я не позволил ей снова переступить порог фермерского дома. После того, как место преступления было очищено от следов крови, я пошел туда один и собрал ее вещи.
Она не протестовала.
Листья вокруг нас были оранжевыми и желтыми. На этой неделе они начали опадать, и мои ботинки скользили по траве, пока мы шли.
Пока я ждал.
— Ты такой тихий. — Она слегка толкнула меня локтем. — В чем дело?
Я просто пожал плечами. Если бы она знала, как громко бьется мое сердце, она бы поняла причину, по которой я не мог говорить.
Звяканье продолжалось, пока щенок натягивал поводок, поворачиваясь то влево, то вправо, не оставляя нетронутой ни одной травинки. Затем, наконец, она плюхнулась на лужайку и растянулась, грызя маленькими зубками листик.
Люси улыбнулась ей.
— Как бы нам назвать…
Ее фраза оборвалась, когда бриллиантовое кольцо-солитер на ошейнике щенка блеснуло в лучах заходящего солнца.
Я наклонился и снял его с ошейника щенка, а так как я был близко к земле, то остался стоять на одном колене.
— Боже мой. — Люси поднесла руку ко рту. — Дюк.
— Что бы ты сказала о взятке?
Она рассмеялась.
— Каковы условия?
— Выходи за меня замуж, и я подарю тебе это кольцо.
— И это все?
Я с трудом сдержал улыбку.
— И я буду любить тебя всю оставшуюся жизнь.
Она постучала пальцем по подбородку, делая вид, что на мгновение задумалась. Затем она опустилась на колени и обхватила мое лицо руками.
— Я люблю тебя, Шериф.
— Это значит «да»? — Я не стал дожидаться ответа, прежде чем отнять ее левую руку от своей щеки и надеть кольцо ей на палец.
— Это значит «да».
Едва она произнесла последнее слово, как я прижался к ее губам своими. Я поцеловал ее так, как буду целовать ее каждый день. Как буду любить ее каждый день.
Всем, что у меня было.
Поцелуй был прерван из-за собаки. Она тявкнула и запрыгала у нас на бедрах, требуя, чтобы ее включили в процесс. Я погладил ее за ушами, когда Люси отстранилась, смеясь и вытирая слезы с уголков глаз.
— Я собирался сделать сырное предложение. Что-то, что твой папа сделал бы для твоей мамы. Не уверен, что у меня получилось, но…
— Это было идеально. — Руки Люси скользнули по мягкой шерстке щенка. — Он бы гордился.
— Как нам ее назвать? — спросил я. — Джейд?
Люси рассмеялась.
— Как насчет Чеддер?