Я буду тебе вместо папы. История одного обмана

Глава сорок шестая

Лежать в больнице в окружении счастливых родителей, которые заберут своих малышей домой, было невероятно тяжело. Когда мне пришлось пройти через это в первый раз, я была лишь одной из многих, а здесь я оказалась единственной незамужней матерью и уж точно единственной из всех женщин, кому еще не исполнилось двадцать лет. Поэтому мы с дочкой уехали к Бев, как только я оправилась. Я понимала, что нам придется расстаться, и знала, какой нестерпимой будет боль, когда отдам малышку чужим людям, но на этот раз я была гораздо лучше подготовлена эмоционально, к тому же рядом будет Бев, она поможет мне справиться с горем. Единственное, о чем я мечтала, — провести с дочкой хотя бы несколько недель, чтобы в памяти сохранились ее запах, голос и то, как она на меня смотрела.

Дочка была таким же спокойным, светлым ребенком, как и ее сестра. Редко плакала и довольно лепетала что-то, когда я купала ее и целовала в пузико. Она обхватывала крошечными пальчиками мой палец, улыбалась, а я снова шептала, как сильно люблю ее. Ведь именно любовь заставляла меня отдать ее чужим людям: я верила, что новые родители дадут ей гораздо больше, чем смогу я.

Настал страшный день, но на этот раз рядом не было социального работника, который мог бы меня успокоить; я сама вызвала такси и поехала в агентство по усыновлению.

Бев собиралась взять отгул на работе, чтобы поддержать меня, но я попросила ее не делать этого. Сердце разрывалось от боли, но я поступала так ради моей дочери, и должна была пройти через все сама.

Я купила для малышки красивое платье с рукавами-фонариками, кружевным воротником и оборочками. Мне снова хотелось, чтобы новая мама знала, как я люблю свою дочь. Мне ничего не было известно о приемных родителях, кроме того, что они могут обеспечить моей малышке светлое будущее, а они знали мой возраст и кое-что о моем прошлом. И наверное, понимали, почему я не могу оставить ребенка.

Зайдя в агентство, я крепко прижала дочку к себе, в последний раз вдохнула ее особенный сладкий запах, а потом передала сотруднице учреждения.

Я заметила, что забравшая малышку женщина красит ногти в ярко-красный цвет и с одного ногтя лак почти слез. Не знаю почему, но эта деталь неприятно царапнула меня. Мне было не по себе при мысли о том, что теперь она будет отвечать за моего ребенка, а руки уже тосковали по ставшему привычным за несколько недель теплому свертку.

Я отдала сотруднице одежду и игрушки, которые купила для дочки. Та неодобрительно посмотрела на пакет, сказала, что приемные родители и так купят девочке все новое, но вещи взяла.

— С вами свяжутся через несколько недель, — сказала она прощание. — Вам потребуется подписать еще несколько документов.

В следующее мгновение она уже шла с ребенком к машине, и вскоре я потеряла их из виду.

Вернувшись домой, я первым делом налила себе чаю, села за кухонный стол, поставила чашку перед собой и прижала руки к животу.

На этот раз я чувствовала не просто боль потери. Я буквально окаменела. Мне казалось, что часть меня — ту часть, где девять месяцев росли и развивались две мои малышки, — просто-напросто вырезали, оставив пустоту и холод.

Слезы подождут, уговаривала я себя, но ничто не могло их остановить.