Я не верю в монстров

Глава 28

Брэдли лежал на кровати, на животе, и грыз карандаш, беспомощно глядя в раскрытый учебник математики.

Рядом с учебником лежал лист бумаги. В правом верхнем углу было написано:

Почерк его, и без того неряшливый, выглядел ещё хуже оттого, что писал он лёжа и тупым карандашом, положив листок прямо на кровать.

После звонка с уроков он оставался в классе до последнего.

— Брэдли, пора идти домой, — сказала наконец миссис Эббел.

Он глянул в окно, проверяя, не поджидает ли его Джефф со своей бандой.

— Я… у меня вопрос, — сказал он.

Миссис Эббел окинула его подозрительным взглядом.

— Вопрос какого рода?

Он задумался о том, какого рода его вопрос.

— Такой… который спрашивают.

— Ну-ну, — сказала миссис Эббел.

— Можно я его спрошу?

— Спрашивай, — неохотно согласилась она.

И он спросил:

— Какую страницу задали на дом?

— На дом? Страницу сорок три.

Он написал «43» на своей кроссовке, чтобы не забыть, потом взял учебник математики и вышел из класса. Джефф и его компания играли в баскетбол. Он побежал домой.

Теперь он лежал на животе, беспомощно смотрел на страницу сорок три, качал головой и вздыхал.

Вопрос первый: сколько будет три четверти двух третей?

Это был самый непонятный вопрос за всю его жизнь. Он не представлял, как к нему подступиться.

— Брэдли, что ты делаешь? — спросила Зоя.

— Уроки.

— Что такое уроки? — спросила она.

— Ну, домашнее задание.

— Что такое домашнее задание? — спросила она.

— Это задание, которое делают дома.

— А это весело? — спросила она.

— Нет. Просто в школе так принято. Тебе дают задание, которое надо сделать дома. Это называется «делать уроки».

— Ты раньше никогда их не делал, — сказала Зоя.

— Я их для Карлы делаю. Не мешай, мне надо сосредоточиться.

Вопрос первый: сколько будет три четверти двух третей?

— А почему ты их делаешь для Карлы? — спросила Зоя.

Он вздохнул.

— Ладно, я тебе расскажу, только не говори никому.

Зоя пообещала, что никому не скажет.

— У нас с ней любовь.

— Честно? — воскликнула Зоя. — А откуда ты знаешь?

— Она меня поцеловала.

— О-о-о! Значит, она тебя любит! — сказала Зоя. — Ты на ней женишься?

— Может быть, когда вырасту. Но сначала надо сделать уроки.

— А я хочу жениться на Мефодии, — сказала Зоя.

— Я знаю, — сказал Брэдли. — Не отвлекай меня. Я делаю уроки.

Вопрос первый: сколько будет три четверти двух третей?

— Брэдли, как дела? — спросил Мефодий.

— Оставь его в покое, — сказала Зоя. — Он делает уроки. Он не может сосредоточиться, когда с ним разговаривают.

— А вдруг я ему помогу? — сказал Мефодий. — Что там за задача?

— Сколько будет три четверти двух третей? — спросил Брэдли.

— Три четверти двух третей, — повторил Мефодий. — Ничего себе задачка. Три четверти двух третей. Дай-ка подумать. Надо разделить четыре на… то есть нет, надо умножить на два… то есть…

— Надо две трети разделить на три четверти, — сказал ослик. — Это как чтобы получить половинку яблока, надо яблоко разделить на два.

Брэдли начал записывать.

— Не разделить, а умножить, — сказал лев. — Надо перемножить дроби.

— Сначала нужно поменять местами числятели, — сказала лисичка.

— Не числятели, а знаменители, — поправила её мама-кокер-спаниелиха.

— В первую очередь надо найти общий знаменитель, — сказал слон.

— Это для умножения не подходит, — сказал гиппопотам. — Это только для сложения.

— Умножение — это то же самое, что сложение, — сказала лисичка, — только быстрее.

— Надо сократить тройки, — сказала кенгуру. — Тройки всегда сокращают.

— Нет, тройки надо перемножить, — настаивал лев.

Брэдли всё записывал и стирал, снова записывал и снова стирал, пока весь листок не превратился в сплошное тёмно-серое пятно. В верхней части пятна он начал писать 3 х 3 = 9, но карандаш прорвал дыру.

— Девять не может получиться, — сказала Зоя. — Если в примере дроби, то и в ответе должна быть дробь.

Брэдли захлопнул учебник.

— Вы все ничего не понимаете! — сердито закричал он.

Он взял учебник, листок и карандаш и пошёл в столовую.

Мама сидела за столом и решала кроссворд в газете. Он плюхнулся рядом и вздохнул.

Мама вопросительно на него посмотрела.

— Не пойму, как делать домашнее задание, — пожаловался он. — Ты мне поможешь?

Мама улыбнулась.

— С удовольствием. Дай посмотрю.

Он подвинул к ней учебник.

— Страница сорок три.

Мама открыла учебник на странице сорок три. Потом посмотрела на листок с пятном и дыркой.

— Хорошо. Только давай я уберу газету и подготовлю нам с тобой рабочее место. А ты пока принеси чистый лист бумаги.

— У меня больше нет. Я только один листок из школы принёс.

— У папы в столе есть бумага. Сходи возьми. И заодно острый карандаш.

Он изумлённо посмотрел на маму. Ему было строго-настрого запрещено прикасаться к папиному столу.

Мама кивнула в подтверждение своих слов.

Брэдли вошёл в маленькую комнатку, которая служила папе кабинетом. Было немножко страшно. Он выдвинул верхний ящик старого дубового письменного стола и осторожно достал лист бумаги и остро заточенный карандаш. Потом закрыл ящик, оглянулся и побежал назад к маме.

Мама улыбнулась.

Он сел и написал, на этот раз гораздо аккуратнее:

— Надо всё написать, а то вдруг работа потеряется, — объяснил он.

Мама прочитала вслух первый вопрос:

— Сколько будет три четверти двух третей?

Он пожал плечами.

— Для начала, — сказала она, — надо это записать. В виде дробей.

Он не знал как, и мама записала сама:

— Чтобы найти дробную часть дробной части, надо умножить одну дробь на другую, — объяснила мама.

— Перемножить дроби, — сказал он.

— Правильно, — сказала мама.

Так говорил лев, вспомнил Брэдли.

— Теперь надо сократить эти тройки, — сказала мама.

Так говорила кенгуру. Тройки, говорила она, всегда сокращают.

Ни мама, ни Брэдли не заметили, как в столовую вошла Клодия и встала у них за спиной.

— Ты неправильно объясняешь, — заявила она.

Брэдли вздрогнул от неожиданности и сердито обернулся.

— Надо объяснить, почему мы их сокращаем, — сказала Клодия. — И это больше не называется сокращением. Это называется делением на общий делитель.

— Я объясняю как умею, — сказала мама. — Как меня учили.

— Хочешь, я тебе объясню, Брэдли? — спросила Клодия.

Он посмотрел на маму, потом на Клодию, потом опять на маму.

— Она знает, как сейчас объясняют в школе, — сказала ему мама.

— Ты что, мне поможешь? — спросил Брэдли сестру.

— Почему бы и нет? Мне всё равно делать нечего.

Мама встала, и Клодия села на её место.

— Только не решай за него, — предупредила её мама. — Научи его, чтобы он мог сам решать.

Клодия до самого вечера терпеливо решала с Брэдли задачи. Когда он говорил, что понял, она требовала, чтобы он объяснил ей то, что понял. Это было потруднее. Когда она решала задачу, он всё понимал, а когда пробовал решить сам, получалось плохо.

До ужина они успели сделать чуть больше половины. Брэдли хотел, чтобы Клодия помогла ему и после ужина, но она сказала, что ей нужно делать свои уроки.

— Ты уже умеешь, — сказала она. — Сам справишься.

— Не справлюсь!

— Я тебе помогу, — сказал папа.

— Ты?

— Пойдём ко мне в кабинет. Сядем за мой стол.

Брэдли аж рот открыл.

Оказалось, папа удивительно много знает, да ещё и здорово объясняет, так что всё трудное и сложное сразу становится лёгким и простым. Брэдли даже слегка огорчился, что они так быстро закончили. Ему понравилось работать вместе с папой.

— О, теперь я понял, Брэдли, — сказал Мефодий, увидев выполненное задание. — Мы умножаем отдельно числители и отдельно знаменатели. Но вот как сокращать дроби, я пока не понял.

— Это легкотня, — сказал Брэдли. — Я тебе сейчас объясню.