Я подарю вам хаос

Глава 15. Центральная проблема

Мы дошли до минус второго этажа, нашли нужную учебную комнату и распахнули широкие железные двери. Нас ждал целый взвод новобранцев, целая свора абсолютно разных людей, наглых, напуганных, уставших и злых. Лейн, не обращая на них никакого внимания, двинулся вперёд, а новички стали расходиться вокруг него как мальки от акулы. Я в это время отошёл в сторону, присел на лавочку и стал наблюдать за шоу. Лидер повстанцев заскочил на трибуну в конце комнаты и принялся кричать хорошо поставленным сержантским голосом.

— Всем заткнуться на хрен! Рот не открывать! Номера 0-10 идут сюда! — показал пальцем на место рядом с трибуной. — Я сказал немедленно идут сюда! Ты считать разучился?! У тебя на груди номер 9. Девятка меньше десяти, ясно?! — достал офицерский пистолет маузер и выстрелил какому-то разговорчивому глупцу под ноги. — Я приказал заткнуться!

В этом хаосе Лейн глазами определял, кто просто исполняет приказы, а кто помогает другим организоваться. Самые смышлёные поняли, что нужно разбиться на отделения по десять человек и заранее встали на нужные позиции. Вскоре Лейн быстро упорядочил толпу, заставил всех сесть на лавочки и замолчать, и только после этого его лицо немного смягчилось. Он прошёлся по отделениям, поглядел в глаза будущим сержантам и начал общий разговор со всеми сразу.

— Вы только поглядите на себя: каждый из вас по отдельности нормальный и спокойный индивид, но стоит объединить вас в одну группу, как вы сразу тупеете до уровня испуганных котят. Как вы можете победить хоть кого-нибудь, если вы не можете победить самих себя? — Лейн заметил чью-то улыбку и обратился к этому недотёпе. — Тебе смешно? Вещи, которые я рассказываю, кажутся элементарными? А теперь представь, что тоже самое нужно было сделать под обстрелом, но никаких подготовленных позиций не было. Вам прямо на ходу надо перегруппироваться и занять ту линию оборону, которая поможет выжить. Как вы думаете, сколько секунд на размышление даст вам жизнь? Правильный ответ — ноль. По вам будут стрелять сразу и каждый момент будет стоить человеческих жизней. Именно по этой причине, большая часть потерь на любой войне — это новички, которые просто не понимают элементарных вещей, они пытаются убежать от пуль, встав в полный рост, кучкуются толпой в одном месте и до смерти бояться взрывов, забывая про наступающую пехоту.

Лейн остановился в центре комнаты и прошёлся взглядом по новобранцам, похоже, что качество человеческого материала ему не очень понравилось, он тяжело вздохнул и продолжил через секунду.

— Естественно, мы могли бы поступить также, как и наши враги. Они берут как можно больше пушечного мяса и бросают его в бой. Потом происходит естественный отбор, самые смышлёные и удачливые понимают, что нужно постоянно укрываться, прятаться, менять позиции и стрелять не наобум, а скоординировано с другими. Но я не хочу, чтобы вы погибли, — последовала театральная пауза, создавшая акцент на центральной мысли, — я хочу сохранить вам жизни. Поэтому относитесь ко всем мелочам серьёзно — здесь невозможно перестараться, внимательно слушайте инструкторов и чётко выполняйте их приказы.

Лейн неспешно вернулся к трибуне и забрался наверх, он намеренно разделил речь, чтобы она лучше осела в памяти. Потом он снова сделал суровое лицо, но стал говорить уже другим голосом, не как сержант или мудрый учитель, а как лидер всего движения повстанцев.

— С прелюдией покончено, теперь переходим к самому важному, к единственной вещи, которая может принести нам победу и превзойти всех остальных в этом тёмном царстве ужаса. У врага численное и ресурсное превосходство, поэтому на длинной дистанции мы можем победить только если создадим более эффективную организацию, а это в свою очередь тесно связано с идейной составляющей.

Теперь понятно зачем сюда пришёл Лейн — для идеологической обработки, такую вещь можно было доверить только самым башковитым специалистам, которых зачастую не хватало. Для первого раза как раз стоило пустить тяжёлую артиллерию и главный авторитет, а потом работу могли подхватить коллеги по цеху. Так вот, Лейн продолжил.

— Мы допрашивали многих из вас, и к сожалению, мы вынуждены резюмировать, что почти никто не задумывается об идеи, которую он поддерживает. Вот, например, ты, Лоренс Шелби, — обратился к одному из смышлёных, который помогал людям собраться, сразу было заметно, что этот парень отличался гонором и самостоятельностью, — ты утверждаешь, что просто занимаешься выживанием, а все эти идеи совершенно не к чему.

— Так оно и есть! — Лоренс был только рад, что ему дали возможность высказаться. — Всё яснее ясного, мы собрались здесь для того, чтобы выживать, ибо вместе легче. Вот и всё! Так зачем тратить время на ерунду? Может нам лучше вместо этого учиться стрелять и бросать гранаты?

Судя по внешнему виду Лоренс был тёртым калачом, он имел боевой опыт и умел выживать в трудных условиях, в отличие от остальных он был одет в хороший армейский костюм с дополнительной герметичной защитой и улучшенной бронёй.

— Вот, молодец, запомните, что сказал Лоренс. Если идея дрянь, то лучше действительно изучать автомат Калашникова и заниматься коллективным выживанием. Зачастую это именно так. И, кстати говоря, самые первые повстанцы, которые были ещё до Драксов, придерживались именно таких взглядов. Угадай, что с ними случилось?

— Да, наверное, жили долго и счастливо, пока что-нибудь не случилось.

— Как просто объяснить всё случайностью... Но вообще-то, мы их прямые потомки, мы унаследовали их дневники и воспоминания, передаваемые в устной форме, и поэтому я могу точно сказать, что никакой случайности не было. Это была неизбежная расплата за ошибки. Первые повстанцы, также как мы захватили один из островов, освободили часть людей, организовали надёжную оборону и просто стали жить в Тартаре. Просто жить без какой-либо задней мысли. Но коллектив невозможно организовать без цели, либо он разложится, либо идея кристаллизуется сама, даже если вы этого не хотите. К чему начинают стремиться люди, если вокруг них идеологический вакуум? К красивым побрякушкам, к роскоши, к новым удовольствиям и к предметам потребления. Самые лучшие из воинов стали поглядывать на другие места, где было лучше содержание. Кадры стали утекать к бандитам, оборона острова просела, пришлось реагировать на последствия, взывать к чувству долга, кричать о морали и закручивать гайки. Но как можно было удержать людей, которые хотели красивой жизни? Как не крути, но пришлось увеличить поборы с крестьян, которых они сами же обещали защищать. А что сделали крестьяне в ответ? В то время банды специально ослабили «поводок» и позволили крестьянам в своих поселениях жить свободно и отдавать совсем немного продовольствия и ресурсов. Как вы понимаете, чем меньше становилось народу на острове первых повстанцев, тем труднее становилось бороться с постоянными проблемами Тартара. Чем меньше поселение, тем труднее ему преодолевать наводнения, подземные толчки, эпидемии, нашествия клопов и прочие радости. В конце концов, оборона стала совсем хлипкой, осталась только горстка упёртых бойцов, ожидающих неизбежного финала. И он, естественно, не заставил себя ждать.

— Если они были такими тупыми и слабыми, то нам просто не надо повторять их ошибки. Нужно всего лишь рассказывать людям о последствиях, чтобы они знали, что не нужно никуда бежать... — попытался возразить Лоренс, которого позже все будут называть просто Ларри.

— То есть ты предлагаешь идти этим же провальным путём? И ты надеешься, что у них были просто небольшие препятствия, которые можно было легко обойти?

— Ну как бы да...

— А ты думаешь они были реально настолько тупыми, что никому не рассказывали про последствия?

— А они говорили?

— Естественно, говорили! Но это работает только в первые разы, а потом люди устают слушать — им нужны дела, а не слова. Если они хотят получить красивую беззаботную жизнь, то они пойдут ради неё на подвиги, глупости и предательства. Мы не были бы успешным биологическим видом, захватившим целую планету, если бы не были такими упрямыми, упёртыми и недоверчивыми. Если ты хочешь поспорить и с этим утверждением, то посмотри в зеркало. И второй момент, не менее важный, мышление людей соответствует окружающей действительности, они каждый день жили в таких условиях, которые побуждали их собрать вещи и уйти. А каждодневная действительность всегда выше любых слов. Ясно?

— Что-то как-то вы усложняете, я начинаю путаться... — тихо ответил Лоренс, у которого уже не было уверенности в собственной правоте.

— Очнись, Ларри! Только до восстания можно было говорить, что наша идея — это банальное выживание. Но мы уже прошли этот этап и нам нужно идти дальше.

Из соседнего отделения поднялся другой коренастый и потёртый жизнью человек со шрамами по всему лицу и оторванной рукой до самого локтя (борода лопатой, взгляд кувалдой), он поддержал речь Лейна и дополнил её своим криком.

— Правильно! Нельзя сидеть на острове и ни хера не делать! Нужно объединиться и прибить этих чёртовых упырей! Эти гады не оставят нас в покое — либо они нас, либо мы их!

— Вот, смотрите! Натаниэль Крюгер говорит абсолютную правду. Каждое его слово верно. И этой идеи действительно достаточно для того, чтобы завоевать Тартар. Второе поколение повстанцев было объединено одной простой идеей — свергнуть тиранию бандитов, которые уже всех достали. Они разожгли великий бунт сразу на нескольких островах, пролились реки крови, но народ в своей массе поддержал восстание, так как ему обещали полную свободу.

Крюгер смутился и задал ответный вопрос.

— Но ведь великий бунт закончился катастрофой и повстанцы проиграли?

— Теперь вы понимаете, что самая важная наука — это история? Теперь вы понимаете насколько вы слепы? Великий бунт действительно закончился катастрофой, но не потому что повстанцы проиграли. Если вы ещё не догадались, то их лидером был некто по имени Дэвид Дракс.

— Что?! — выпучил глаза Крюгер. — Как это так?

— После долгой кровопролитной войны они стали повелителями всего Тартара. И у них опять не было никакой идеи. Они вообще не задумывались как организовать общество и поэтому невольно создали тоже самое. Как жить бывшим солдатам в этих землях? Их ведь кто-то должен содержать, а сами они работать не умеют или не хотят, потому что это грязный крестьянский труд. Поэтому бывшие повстанцы сказали, что простые люди как и раньше должны заниматься сельским хозяйством и добывать провизию, а они, как управляющие, будут их организовывать и улучшать им жизнь. Я не буду долго расписывать детали, но надеюсь вам понятно, что Драксы и их воинское братство прогнило. Шаг за шагом они просто стали новыми князьями. И ты, Натаниэль, тоже хочешь стать новым Драксом?

— Ни за что! Мы ведь хорошие люди, и с нами такое не случится.

— Так. Стоп! — Лейн едва удержался от того, чтобы ударить кулаком по трибуне. — Ты сейчас где был всё это время? Я только что минуту назад сказал, что окружающая действительность определяет мышление людей. Общественное бытиё определяет общественное сознание, ясно? Драксы были хорошими, и когда они говорили, что собираются освободить людей, то говорили это от чистого сердца и, чёрт возьми, они действительно сделали это. Я даже больше скажу, первое поколение Драксов работало вместе со всеми, и они в самом деле пытались улучшить жизнь в Тартаре. Но уже тогда они заложили бомбу с часовым механизмом, они возродили феодальную экономическую систему: есть каста воинов, у которых всё оружие и власть, и остальные, которые должны на них работать. В таких условиях «знать» всегда будет жить лучше, они будут плодиться как кролики, у них будут расти аппетиты и это всё неизбежно приведёт к угнетению крестьян. А ведь крестьяне тоже размножаются, в отличие от их продовольственной базы, что ещё сильнее ухудшает ситуацию... Неважно кто создаст эту систему — Драксы или мы с тобой, Натаниэль. Она может начаться очень хорошо, но потом всё скатывается в затхлый кошмар.

Лейн остановился, посмотрел на притихшую толпу и выдал простую, но важную мысль.

— Поэтому, может быть, мы не будем повторять ошибки прошлого? Может быть не стоить выбирать путь, который уже провалился?

С лавочки снова поднялся Ларри и задал, как ему казалось, хороший и атакующий аргумент.

— Если ты такой умный, то скажи, что нужно делать!

Уильям Лейн не колеблясь сразу же парировал.

— Прежде чем дать человеку истину, нужно показать, что он заблуждается. Уже скоро я вам дам простую и понятную идею, которая нас всех объединяет, но прежде я бы хотел услышать ещё один голос.

Лидер повстанцев недвусмысленно посмотрел в мою сторону. Я, естественно, мог бы отбрехаться по-быстрому, но это был не тот случай, так как здесь чувствовался элемент вызова. Лейн уже слышал, как я заявлял про свой богато поганый опыт, и поэтому решил пощупать меня на предмет интеллекта. Я поднялся и ответил вопросом на вопрос.

— И в чём, собственно говоря, вопрос?

— Что ты скажешь про идею построения справедливого общества?

— Я много путешествовал и видел, как крепкие люди, вроде тебя, пытались построить утопию. У некоторых даже получалось, но не надолго. Колесо Сансары продолжает крутиться: плохие времена создают сильных людей, сильные люди создают хорошие времена, которые порождают слабых, создающих плохие времена.

— Житейским мудростям не свойственна точность, а в данном случае погрешность даже преступна. Историческое развитие — это не бег по кругу, никакой военный и экономический кризис не возвращает нас в исходную точку, и поэтому так называемые «сильные» люди не начинают всё сначала. В прошлой жизни, ещё до Кабала, мы неоднократно уничтожали капитализм, но после него не возникало средневековье, не возрождались феодалы или рабовладельческие государства. Словно как по волшебству люди возводили в кратчайшие сроки самое лучшее из того, что знали. И тоже самое касалось предыдущих формаций. В этом есть хитрость и сила человеческого общества: с одной стороны мы адаптируемся к окружающей действительности, но в тоже время мы по инерции продолжаем и развиваем предыдущий опыт, причём как на уровне индивидов, так и на уровне крупных коллективов. Идея, осевшая в массах, тоже становится материальной силой и вносит вклад в эту окружающую действительность, она заставляет людей думать, действовать и целеполагать в одном русле. К сожалению или к счастью, но идею всё-таки можно победить, потому что адаптируемость у нас превыше всего, но даже Кабалу пришлось изрядно попотеть и создать экстремальные и исключительные условия ради этого. Так вот, если мы дорастём до нового «лучшего» состояния, то оно будет новой нормой общественного сознания, оно крепко осядет в умах людей и станет новой стартовой точкой для будущих поколений.

— Громко сказано, и надеюсь твои слова не основаны на неуместной уверенности в собственной правоте. Многие люди уже пытались сотворить утопию и потерпели поражение, что же такого нового могут предложить повстанцы?

— Первым делом то, что мы как раз опираемся на опыт и достижения тех самых многих людей. Наука позволяет накапливать знания и продолжать общее дело. Мы последователи классиков, мы развиваем идеи диалектического материализма и теории самоорганизации, наши идеи проверены на практике и не содержат никакого наивного идеализма. Если кто-то хочет ознакомиться с трудами великих, на которых мы опираемся, то я с радостью дам литературу на любой интеллектуальный уровень. К счастью, предки постарались разжевать и упростить научные идеи для всех. То что мы делаем — это очередной шаг в построении нового общества, кто-то из нас или наших последователей преодолеет критическую точку и, наконец, создаст тот самый новый мир.

— Значит есть простая версия этой самой идеи? Так сказать для народных масс?

— Естественно, так вот, слушайте: ядро любого общества — это экономика, то есть материальное производство. Вокруг него строится всё остальное, образование, культура, искусство, наука и армия. Если будет развиваться ядро, то будет развиваться и всё вокруг него: будут осваиваться новые территории, будет рост населения, а по социальным лифтам будут подниматься новые люди, толкающие прогресс. Если же ядро деградирует, то начинает разлагаться и общество, культура и искусство приходит в упадок, появляются экономически лишние люди, начинается переток населения в столицу. Вроде бы это прописные истины, но наши предшественники повстанцы умудрились забыть про них. Нужно было не просто дать свободу крестьянам, но и включить воинов в экономическое производство. Все должны работать на общее дело, которое каждому приносит пользу. И ни в коем случае нельзя было допустить разделения на касты, из-за этого возникает дисбаланс экономики, и неизбежное паразитирование одной группы людей над другой.

— Но это опять красивые слова без реальной конкретики.

— Это фундамент к реальной конкретики, общие правила, из которых следуют частные, действующие в текущей обстановке. Я должен был пройти весь путь, чтобы вы поняли, зачем они нужны и не воспринимали их как догмы. Крестьяне, также как и другие люди сосланные в Тартар, проходят обучение и становятся частью нашей армии, солдаты через некоторое время получают отдых и становятся инструкторами или возвращаются в крестьяне. Потом цикл повторяется. Пока часть крестьян учится — другая работает, когда воины сидят без дела — они занимаются крестьянским трудом. Если происходит катастрофа на фронте — то мобилизуем всех в ополчение, если происходит стихийное бедствие — то мобилизуем всех на разгребание завалов. У нас заниматься ручным трудом так же почётно, как и держать в руках меч. Естественно, здесь не получиться сделать идеального смешения воинов и крестьян в одну колоду карт, потому что солдаты иногда просто не могут отвлечься от какой-нибудь осады или важной битвы. Да и командиры бывают так нагружены обязанностями, что приходиться несколько раз подряд откладывать их «крестьянский отпуск», о котором они сами просят... К счастью, даже этих методов нам хватило для того, чтобы сплотить общество в единое экономическое ядро. Теперь никто никого не угнетает, никто не поражён в правах, никого не заставляют пахать до смерти, все понимают, что работают над общим делом. А общее дело — это освобождение вообще всех узников Кабала, бесконечное расширение и полное господство наших идей в обществе, когда идеология закрепится в разуме всех людей, то мы добьёмся окончательной победы. Также люди видят, что чем больше мы сражаемся и трудимся, тем больше ресурсов и возможностей оказываются в наших руках. Я, конечно, всё изрядно упростил, но зато, надеюсь, даже совсем несмышлёные смогли всё понять? — Лейн почему-то перевёл взгляд на Ларри.

Через секунду Лейн откашлялся в кулак, и продолжил.

— И у нас осталась последняя тема. Второй контур системы. По законам самоорганизации, группа людей, в которой примерно десять человек занимаются общим и сложным делом, стремиться выбрать своего ответственного лидера. Собственно говоря, это армейская система, проверенная ещё древними римлянами и итальянской мафией. Эти условно десять человек выбирают не дурака, а самого лучшего из своих рядов, и они просто не могут назначить себе некомпетентного командира, потому что это будет стоить им жизни. Если группа людей слишком большая, то она дробиться на эти «десятки», и в них выбранные лидеры будут координировать свои действия ради одной цели, и они опять выберут лидера над собой. Они опять найдут того, кто лучше всего помогает общему делу. Так постепенно будет выстраиваться пирамида, но здесь есть подводные камни. Эти лидеры должны быть жёстко привязаны к тем людям, которые их избрали. Они всегда должны иметь право снять своего командира, причём в мирное время буквально в любой момент, а во время войны после выполнения текущей операции, я говорю о солдатских советах, которые дают положительную обратную связь. Если не реализовать «механизма снятия», если не дать солдатским советам реальную власть, то опять получаются касты, загнивание, коррупция и негативный отбор. Естественно, система далеко не идеальна, и мы постоянно работаем над её улучшением. Но что самое главное, она доказала свою эффективность, и её можно масштабировать на большие организации, решающие сложные задачи. В этом мы уже убедились, когда начали поднимать из пепла строительную и военно-техническую отрасль. Если система будет живой, если люди будут вовлечены в процесс управления и отбора кадров, то очень скоро неспособные карьеристы, популисты, лентяи, демагоги и забронзовевшие начальники с их родственничками останутся не у дел. А так как отбор происходит по всему обществу, а не внутри одной касты, то он максимально эффективен, благодаря этому мы подняли из самых низов очень способных командиров и технарей, принёсших нам множество побед.

И тут снова поднялся Ларри с удивлённым видом.

— То есть даже тебя можно снять с должности?

— Да.

— Мы можем просто проголосовать?

— Да. Можно собрать обыкновенное большинство любых представителей. Если соберутся солдаты-крестьяне и скажут, что я их не устраиваю, то я уйду. А можно собрать совет сержантов, которых выдвигает отделение из десяти солдат. Или совет лейтенантов, или совет капитанов или совет майоров. Нижестоящие скидывают вышестоящих.

— Так это ж полная чехарда получается! Как такая система вообще может существовать?

— Ларри, я тебе больше скажу, любое хорошее дело можно загубить тупой реализацией. Если делать всё быстро, топорно и для галочки, не понимая сути, то естественно, что ничего не получится. В начале, ещё до Тартара, мы были небольшим боевым братством с верхних этажей, бывшие солдаты из профессиональной армии, у которых не осталось сержантов. Но мы сражались за правое дело и привлекали в свои ряды всё больше и больше народу. Мы сами себе выбирали сержантов, а потом, после очередного увеличения войска, они в свою очередь тоже хорошенько подумали и выбрали из своих рядов лейтенантов. Логика процесса понятна? Это происходило постепенно и поэтому мы получили позитивный отбор, а не клоунаду с выборами, когда один некомпетентный политик сменяет другого, чтобы все наворовались, а народ стоит в сторонке и вообще не знает и не понимает как работает его родное государство. У нас люди вовлечены в управленческий процесс самым прямым образом. Поэтому не волнуйся, ни солдаты, ни сержанты, ни лейтенанты, ни капитаны и майоры не собираются убирать меня в ближайшей перспективе. Все в курсе, кто как работает и какие приносит результаты. Я уже пять раз просил народ о своём уходе, чтобы дать дорогу молодым, но всегда получал отказ.

— Выходит у вас демократия?

— Да, но не обольщайся слишком сильно, чем больше демократии в обществе, тем сильнее её тоталитарный дух. Демократия — это диктатура большинства ради интересов большинства. И так всегда было в истории, как только люди организовывались и получали реальную власть, то они начинали бескомпромиссно продвигать свои общие интересы. Демократия это ледокол прогресса, раскидывающий всё единичное, мелкое и ненужное.

Если бы у меня была шляпа в тот момент, то я бы её снял. Но не за классную речь, а за то, что он заставил обыкновенных людей думать. Я видел собственными глазами, как у них зашевелились мозги. Самые ушлые уже мечтали о том, как они смогут стать сержантами и потом прыгнут в лейтенанты. Впоследствии они будут вкалывать больше других только ради того, чтобы стать уважаемыми людьми, которые могут управляют другими. Что тут сказать, людям необходимы стимулы и соревнования, и если есть что-то, что может конкурировать с деньгами и роскошью, то это власть. На мой взгляд неплохой заменитель.