Я стала женой злодея

ГЛАВА XVIII

У меня перехватило дыхание, а все тело онемело.

Это был тот случай, когда все, что я могла, это в слепом благоговении ощущать переход на новый уровень каждой клеточкой своего тела, которую пронизывали лучи чистейшей энергии.

Слов не было. Мыслей тоже.

Широко распахнув глаза, я наблюдала за тем, как сад, в котором я часами медитировала последнюю неделю, преобразился на глазах. Каждый камешек, каждая травинка, каждое деревце и ветка в нем были живыми. Я видела это. Чувствовала. В каждой крошечной частичке мира жил божественный свет непробужденного сознания.

Это было нечто, что можно было прочувствовать всем сердцем, но не осознать. Нет. Разум был не способен познать то, что открывалось душе.

Нечто похожее я уже видела. Касалась этой скрытой от обычных людей стороны мира во время призыва Шу. Но теперь все было в несколько раз ярче и отчетливее. И если тогда я словно подглядела в этот мир, как проныра в замочную скважину, то теперь уже просовывала голову в проход двери, и открывалось мне намного больше.

— Хозяйка… — услышала я тихий шелест, и передо мной замер дух неопределенной формы размером с локоть.

Получилось. У меня получилось. Неделя упорной практики того стоила!

— Теперь я могу видеть потоки энергии, да? — спросила я, на самом деле не ожидая ответа. Вопрос был скорее риторический.

Но божественное воплощение к моему удивлению все же ответило с поклоном:

— Если вы призовете меня, хозяйка.

Я еще раз осмотрела территорию сада, искрящуюся и переливающуюся от божественного света. Это зрелище не хотелось отпускать. Но я уже чувствовала знакомый холодок в груди, который подсказывал, что на сегодня пора было заканчивать.

— Я тебя отпускаю, — сказала я духу, и…

Все исчезло.

Мгновение, и окружающий меня мир стал прежним.

Выдохнув, я прикрыла лицо ладонями.

Невероятно.

Если призвав духа второго порядка, я уже могла видеть такое, то что тогда было доступно отцу? По телу побежали мурашки, а образ Лендриса внезапно заиграл в новых красках.

Да, Святые - это не только про исцеление болезней, хотя такое проявление их дара безусловно самое распространенное. Это еще и про тонкое чувствование мира, недоступное простому смертному.

Но хватит на сегодня. Пора возвращаться.

Мягкие туфли осторожно ступали по шершавой поверхности больших камней, которыми была выложена дорожка. На деревьях пели птицы, шуршали, колышущиеся от легкого ветра листья, и все это дарило мне невообразимый покой.

Оказывается, я любила сады. А иргейцы были мастерами их делать.

Нужно будет обязательно распорядиться сотворить нечто похожее в нашей столичной резиденции Абенаж. Ведь рано или поздно мы туда вернемся. В книге Ридрих пробыл в Иргейсе пару месяцев, пока сюда не приехал новый наместник. Наверное, и сейчас будет тоже самое.

Думать о будущем было приятно. Думать о том, что у нас есть будущее было еще приятнее. А вот увидеть встревоженную Несси, которая поджимала в беспокойстве губы и мяла передник - не очень-то.

— Святая Азалия, вы закончили на сегодня? — попыталась изобразить улыбку старая горничная, но ее голос буквально дрожал.

Так. И какого черта успело произойти за несколько часов моей медитации?

— Что такое? — требовательно спросила я, всматриваясь в лицо женщины.

— Я побоялась вас прерывать, — начала она, и ее глаза забегали. — Во время своей духовной практики вы казались неземной. Вас даже окутывал золотой свет! Увидеть бы это всем, кто злословит на вас, Святая Азалия!..

Несси тараторила. Это было очень плохо. На моей памяти она еще ни разу не теряла самообладание настолько, что начинала безостановочно говорить, как будто за всем этим можно было спрятать неприглядную истину.

Прерывая неконтролируемый поток слов, я схватила горничную за руку, крепко сжала ее руку и вкрадчиво повторила:

— Несси. Что такое?

Ее взгляд забегал по моему лицу, она снова поджала губы и, наконец, проговорила с тяжелым вздохом:

— Сейр Абенаж пару часов назад вызвал вашего отца для разговора. Они беседовали около часа, а досточтимый эрцгерцог вызвал стражу, и Святого Лендриса заковали в кандалы и увели в подвал!

Та-а-а-ак.

И что такого натворил мой отец, если Ридрих решил нарушить негласное перемирие и снова пленить его? В том, что накосячил именно Лендрис, а не мой злодей, я не сомневалась ни на минуту.

— И… — с трудом выдавила женщина.

Это не все новости, и есть еще что-то?

Вы бы хоть сказали, что мне тут надо к разборкам готовится, я бы тогда не сильно расслаблялась во время духовной практики!

— Что еще? — напряженно спросила я.

— И сейр Абенаж велел вам явиться к нему в кабинет.

Ладно, допустим. Это ожидаемо.

Если папа и правда что-то натворил, то Ридрих наверняка хотел мне об этом рассказать. Ничего удивительного тут не было, но взгляд горничной смущал.

— Стража ожидает за дверью, им велено сопроводить вас. Я говорила им, что вас нельзя отвлекать, но они грозились силой вас вытащить!

А вот это… Вот это уже странно.

В груди комочком свернулось беспокойство, и я, нахмурив брови, в несколько шагов дошла до двери, резко распахнула створку и встретилась нос к носу с пятью вооруженными до зубов рыцарями.

Как будто они особо опасного преступника собирались конвоировать, право слово!

— Азалия Хельмвир, вам приказано сейчас же явится к генералу Абенаж, — гаркнул один из них, хотя смотрел при этом куда угодно, но не на меня.

Комочек тревоги начал цвести буйным цветом. Потому что… «Азалия Хельмвир»?! Это еще что за обращение? Ни разу в жизни меня не называли по фамилии отца. И куда делся мой сан Святой?! По пути потерялся, что ли?!

Так. Хорошо… Хорошо. Держи себя в руках. Разберемся. Мы со всем разберемся.

— Приказ есть приказ, — спокойно ответила я, обводя мужчин взглядом, но ни с одним так и не встретившись глазами.

Странно. Странно-странно-странно.

Не очень-то веселой, но дружной толпою мы молча двинулись в сторону кабинета. Сопротивляться я просто не видела смысла, требовать ответа от стражи - тем более. Узнаю все у Ридриха.

Хотя по пути ко мне закралась до абсурдного нелепая мысль о том, что, может, рыцари какого-то другого генерала Абенаж имели в виду?

Конечно, в последнюю неделю Ридрих был каким-то отстраненным, да, и я почти все время проводила в духовных практиках, но не могло же все это перерасти в происходящее? Правда?..

Относительно недолгий путь растянулся для меня в целую вечность, в которую разум строил теорию одну хуже другой, а сердце сооружало оборонительные укрепления. На всякий случай.

В итоге, когда мы дошли до кабинета, я уже тихонечко сжимала в потайном кармашке плеть. Никого хлестать я ей не собиралась, она просто придавала мне спокойствия.

Один из рыцарей постучался и, получив с той стороны короткое: «Войдите», распахнул передо мной дверь. Голос все же принадлежал Ридриху, а значит никакого второго генерала Абенаж в Иргейсе все же не завелось.

Что ж… Бредовые теории, они на то и бредовые…

Отпустив свое оружие и вместо этого скомкав в кулаках подол платья, я перешагнула порог и встретилась взглядом с ледяными черными глазами, лишенными любого оттенка эмоций.

Тут же все сигнальные сирены в моем теле завопили, объявляя тревогу. Потому что вот это… Этот его взгляд был определенно ненормальным.

Мои губы почти разомкнулись, чтобы проговорить: «Ридрих», но в последнюю секунду его имя застряло где-то в горле, отказываясь звучать из моих уст. Словно даже оно понимало, что для него тут не время и не место.

— Сядь, — прозвучал холодный голос, и мужчина дернул подбородком в сторону стула.

Сам он стоял, оперевшись поясницей о край стола и скрестив на груди руки. На нем был иссиня-черный плащ, накинутый поверх темно-зеленого камзола. Короткие пряди волос падали ему на лоб, на пальцах сверкали фамильный кольца. И при этом Ридрих был таким черт-его-побери-совершенно-невозможно-обалденным, что я оказалась окончательно сбитой с толку.

Одна часть меня требовала подойти к нему, запустить пальцы в волосы, привстав на носочки, и зацеловать его до безумия. А вторая давала по тормозам и орала дурниной: «Ты слепая?! Куда прешь? Не видишь, что тут творится!».

В общем, хочу я вам сказать, что те несколько шагов до стула были тем еще испытанием. Но едва я опустилась на сидение, как Ридрих пододвинул ко мне стопку писем.

Без лишних вопросов я молча вскрыла первый конверт и достала от туда сложенный листок бумаги, исписанный моим почерком, следом я тут же раскрыла второе послание, потом третье…

И… Ох…

Чего там только не было: время смены караула, точки локализации наших войск в Иргейсе, расписание выезда в город Ридриха, схема расселения сейров империи во дворце…

Иными словами, любая мало-мальски полезная информация была до последних крупиц передана в письмах, которые - внимание! - были адресованы некому: «А».

Все это, конечно, очень любопытно, но при чем тут, как говорится, я?!

— Шпион оказался ближе, чем я думал, — раздался безразличный голос Ридриха, а после он оттолкнулся от стола, подошел к шкафу, достал бутылку коньяка и щедро плеснул себе в бокал золотистой жидкости.

Я перевела взгляд на письма, моргнула, и снова посмотрела на мужчину, который уже залпом пил свой алкоголь.

Он серьезно? Может, это уже не первый его бокал, и ему градусы в голову ударили так, что все мозги выбило? К счастью, мои были на месте. Пусть пребывали в некотором шоке, но функционировали исправно! Хотя я никак не ожидала, что когда-то буду сомневаться в умственных способностях Ридриха.

Нет… Постойте… Конечно же.

— Что ты там задумал? — прищурилась я.

Уголок его рта дернулся в кривой улыбке, и мужчина повернулся ко мне с бокалом в руках и все тем же леденящим душу холодом во взгляде.

— Что ты задумала, Азалия? — спросил он меня. — Ты знала этого щенка задолго до своего приезда в Иргейс. Ты ведь даже предлагала мне выдать его местоположение, — Ридрих прищурился и сделал еще один глоток, не отрывая от меня глаз. — А потом снюхалась с ним же и шпионила за мной. Ты такая дрянь, Азалия. Даже и не скажешь, что не Абенаж.

Я вздрогнула, как от удара.

А вот это уже определенно новая веха в наших отношениях. Даже недолюбливая маленькую сестру, дрянью он меня еще не называл.

— Я не… — вырвалось из меня.

— «Не» что? — холодно уточнил он. — Не хотела меня убить?

Убить?! Это уже слишком!

Господи-ты-боже-мой! У него там что вообще в башке происходит?!

— Ты ведь знала, какая жертва должна была быть принесена. Но намеренно завершила таинство лишь наполовину, — произнес Ридрих, и в черных глазах затанцевало безумие. — Надеялась, что тьма сведет меня с ума, а у меня не хватит духа голыми руками задушить такую тварь, как ты?

Боже… Скажите мне, что я сплю, потому что это чересчур жестоко для реальности.

В горле когтями заскребся ком, и я, не выдержав, подскочила со стула, задыхаясь от обиды, гнева и возмущения.

— Что?! Ты говоришь, что я должна была убить себя в ритуальном зале?!

— Да, — не колеблясь ни мгновения, ответил он.

Ридрих. Мой Ридрих. Который чуть не уничтожил взрывом тьмы весь дворец к чертовой матери, когда я упомянула о том, что пожертвую своей жизнью, если так будет нужно.

— Что… Откуда… Откуда это все?.. — отчаянно всматриваясь в его лицо, пробормотала я. — Ты поверил в то, что я сговорилась с Адэйном? Это невозможно! Во время нападения наемников погиб Шу! Я никогда бы…

— Шу, — перебил меня Ридрих, усмехнувшись и делая еще один глоток. — Он вообще существовал? Хватит, Азалия. Он лишь часть твоей выдуманной сказки.

Меня словно наотмашь ударили по лицу, а затем еще и со всей силы дали под дых. Контрольно.

Неверяще глядя на мужчину перед собой, я сделала нетвердый шаг назад. Мой подбородок задрожал.

Кто-нахрен-черт-возьми-угодно мог сказать такое, но не он. Не человек, на груди которого я плакала и говорила эти же самые слова.

«У меня нет ничего, что напоминало бы о нем. Он вообще существовал?», — рыдая, сказала я ему тогда.

— Не делай такое выражение лица, — с прищуром наблюдая за мной, произнес Ридрих, наливая себе еще коньяка. — Хватит. Все это время вы со Святым искали способ убить меня. Церковь подослала тебя изначально. Ты узнала, что Лендрис твой отец, в восемь лет. Как раз в тот момент, когда изменилась до неузнаваемости.

В мою сторону летели одно обвинение за другим, а я просто не знала, какого черта ему сказать. Я смотрела на него, как на незнакомца. Серьезно. Какой-то посторонний мужчина вселился в тело Ридриха, и сейчас издевался надо мной, говоря его губами.

Догадка со слабым просветом надежды ворвалась в сгущающиеся надо мной тучи.

Может, это и не он? Быть может, им овладела тьма?

Раньше, чем успела подумать о последствиях, я сосредоточилась на комочке энергии в солнечном сплетении и призвала своего нового духа. Это было безумием, ведь я уже истратила весь свой запас сил на сегодня. Хотя нет… Безумием было происходящее, а мой поступок - это отчаянная потребность вернуть себе почву под ногами.

Было тяжело. Обычно теплый и податливый источник божественной энергии сейчас словно покрылся коркой льда, но это было слабой преградой. Я выжимала из себя все до последней капли.

Прошло не больше мгновения, но для меня он тянулся будто целый час, пока, наконец, я не услышала тихий голос: «Хозяйка».

Отлично.

Мир снова преобразился до неузнаваемости, только вот…

Весь кабинет был сплошь заполонен огромными полупрозрачными черными щупальцами, которые исходили из тела Ридриха. Они затмевали собой все, очерняли божественный свет, который мягко излучали стены, мебель и полы. Щупальца давили, были в постоянном движении и рождали первобытный ужас.

Но как не странно не они уничтожили мою последнюю надежду, а устойчивый мягкий свет божественной энергии, который исходил из груди Ридриха.

Он был полностью в сознании.

По сердцу резануло тесаком. Куда делись мои ребра? Почему удар пришел прямо по незащищенной мышце?

Я дернула подбородком.

Нет.

Нет.

Нет-нет-нет-нет-нет.

Это просто какой-то гребаный кошмар.

Боль в груди расползалась, как паразит, уничтожая все светлое и чистое, что в ней было. Она шла об руку с холодом, который охватывал каждую клеточку моего тела, наказывая меня за переиспользование божественной энергии.

Я отступила на шаг. Потом еще, и еще. А затем…

Меня вдруг больно впечатало в стену. Пальцы Ридриха сжались на моем горле, сдавливая, перекрывая мне кислород. И в его взгляде… Там были только мгла и холод.

«Надеялась, что тьма сведет меня с ума, а у меня не хватит духа голыми руками задушить такую тварь, как ты?».

Это конец? Вот так все и закончится?

— Твоя казнь состоится через три дня, твоего любовника сожрет Малькут, а тебя… Тебя я уничтожу лично.