Я стала женой злодея

ГЛАВА III

Мужчины аккуратно опустили паланкин на пол. Один из них откинул завесу и подал девушке руку, которую та неторопливо приняла и изящно вышла. Каждый ее жест, каждое движение без слов говорило о высоком происхождении, о том, что ее готовили быть королевой, о том, что она требовала соответствующего обращения.

Наверное, именно поэтому Ридрих и полюбил ее. Такую девушку, как Кементина, невозможно было не любить.

— Позвольте представить, моя дочь - великая княжна Кементина Дэльтески. Сокровище нации. Во всем мире вы не найдете женщины краше, — запел соловьем князь, окончательно перестав напоминать отца, превратившись в этакого торгаша на рынке, который желал продать залежавшееся яблоко подороже. — И мы вверяем ее вам, досточтимый сейр Абенаж.

Девушка, не говоря ни слова, присела в грациозном реверансе, молча соглашаясь с волей родителя. Помнится мне, в книге такая покорность разожгла интерес в Ридрихе. Хотя внешне он, конечно, ничем это не показал.

Я прикрыла глаза. У меня создалось ощущение, словно я была в шаге от того, чтобы начать тонуть. Беспокойство и тревога накатывали волнами, которые грозили вот-вот накрыть меня с головой. В голове набатом стучали слова Ридриха из книги: «На колени. Раз я теперь твой хозяин, ты должна поприветствовать меня правильно».

Этим приказом он пытался вывести девушку из себя, увидеть ее живые эмоции, спрятанные под маской покорности. Потому что он и сам носил в себе целую бездну, которую скрывал за внешней коркой льда.

На колени. Раз я теперь твой хозяин, ты должна поприветствовать меня правильно.

На колени. Раз теперь я…

— К чему мне рабыня? — с раздражением спросил Ридрих.

Я вздрогнула всем телом и резко развернулась к мужчине, который скривив в недовольстве рот безо всякого интереса разглядывал склонившуюся в поклоне главную героиню.

Князь опешил. Я тоже, правда, по другой причине.

— Д-досточтимый сейр Абенаж, позвольте! — заикаясь начал Дэльтески, явно ожидая другого эффекта. — Моя дочь не рабыня, всю жизнь ее готовили к восхождению на трон, и…

— Тогда почему вы продаете ее, как скот, в обмен на ваши жизни? — задал вопрос эрцгерцог ледяным тоном. — Отвратительно.

С каждой его фразой моя челюсть падала все ниже и ниже. Это. Что. Вообще. Такое?! Допустим, он не повторил реплику из романа слово в слово, но общий смысл должен же был остаться? Или… Нет?

А Ридрих похоже окончательно решил порвать приготовленный для него шаблон. Он не пошевелил ни единым мускулом, но хлынувшая от его тела и наполненная чистейшим злом сила подхватила князя и оторвала его от земли.

— Ничтожество, — раздраженно произнес Ридрих.

И князь вдруг начал задыхаться. Выпучив глаза, он барахтался в воздухе, пытаясь убрать с шеи невидимые удушающие его пальцы. Безмолвно он открывал и закрывал рот, но из него доносились только хрипы.

— Отец! — не выдержала Кементина, бросаясь к нему. Ее идеальная маска послушной дочери пошла по швам. — Ублюдок! — крикнула она, поворачиваясь к Ридриху со слезами на глазах. — Немедленно отпусти его!

Я схватилась за голову, окончательно распрощавшись с челюстью, которая добралась уже где-то до центра земли. Эту главную героиню, кажется, растили стать камикадзе, а не королевой! Она в своем уме такое Ридриху говорить?! Господи-ты-боже-мой, что делать-то?!

И я не придумала ничего лучше, чем тихо позвать:

— Ридрих?

Он тут же резко развернулся ко мне, и его прищуренные глаза нашли мои. Разум гигантскими скачками возвращался назад, мчась из своего реабилитационного центра, но не поспевал. Язык был быстрее.

— Мне она нравится. Дай мне ее в служанки. Несси одна уже не справляется, — сморозила я полнейшую чушь и не забыла напоследок невинно улыбнуться.

Разум осел.

В течение целой минуты, пока Ридрих вглядывался в мое лицо, в голове чередой успели пронестись тысяча видов пыток, которым он меня подвергнет за то, что я назвала его по имени. Мозг уже готов был биться об стену, но вдруг…

Губы мужчины исказила кривая насмешливая улыбка. А полумертвый князь рухнул на землю, как мешок с картошкой.

Развернувшись к залу, Ридрих посмотрел на Кементину и произнес:

— Святая проявила милосердие и захотела взять тебя в горничные.

Будь у меня вторая челюсть она тоже бы упала. Но ее не было, поэтому я попыталась поймать хотя бы первую. Мне показалось, или в тоне голоса Ридриха проскользнуло что-то похожее на… удовлетворение?

А вот Кементина явно восторга не испытывала. Она сверкнула рубиновыми очами и гневно поджала губы. Еще бы… Одно дело шпионить за Ридрихом для Адэйна, а совсем другое - становиться прислугой Святой. Сомнительная честь.

— Ты можешь отказаться, — снисходительно улыбнулся мужчина, и я уверена в этот момент в его черных глазах заплясал сам дьявол. — И стать кормом для моего демона вместе с отцом.

Кементина была кем угодно, но не дурой. Поэтому она быстро спрятала свое недовольство и низко поклонилась.

— Благодарю за милость, досточтимый сейр Абенаж. Прикажите ли мне остаться? — к ее чести голос девушки не дрожал, хотя она явно хотела огреть моего злодея чем-нибудь тяжелым.

В ответ на это Ридрих развернулся, мазнул по мне коротким взглядом и направился к трону по ходу бросив:

— Азалия…

И снова я поняла, что имелось в виду. Он словно говорил: «Теперь это твоя забота. Хотела - играйся, только мне не мешай».

Я прочистила горло. Не каждый день выпадает честь приказывать главной героине. Но решение мое было однозначным:

— Прочь. Слугам не место на балу.

Можете закидать тухлыми помидорами мою гнилую алчную душонку, но будь на то моя воля, и Ридрих с Кементиной и вовсе не встретились бы. С глаз долой, из сердца вон, как говорится.

Девушка вздрогнула. Я готова дать руку на отсечение, что она рассчитывала на другой ответ. В народе все же считается, что Святые - народ добрый. Но это она просто меня мало знала.

Тем не менее княжна склонилась ниже, принимая приказ, и поспешно удалилась из зала. Гости молча проводили ее взглядами, но не рискнули даже пискнуть. Если уж с почитаемым в Иргейсе князем и его дочерью так обошлись, то что могло произойти с остальными? Тут даже я не ручалась бы за ответ. А потому притихший народ понимала. У них, бедных, сегодня одно потрясение за другим.

Следом появились рыцари империи, которые уволокли потерявшего сознание князя. И все как будто бы вернулось на круги своя. Не считая моей челюсти, которая все еще не вернулась на место, сердца, которое было расстреляно из дробовика, и разума, который оставил все попытки предугадать исход событий.

До кучи ко всему, еще и спина стала затекать. Я покосилась на колено Ридриха. Будь все по-старому, я, не раздумывая, прислонилась бы к его ноге, обхватив бедро руками. А еще можно было невзначай пройтись по внутреннему шву брюк, чисто случайно, разумеется. Но я не была уверена, что теперь за такое самоуправство мне не отрежут руки.

На пробу я бросила взгляд на безэмоциональный профиль мужчины, затем аккуратно подвинулась на подушке ближе к вожделенному колену и тут же получила холодное:

— Не забывайся.

Жадина.

«Не забывайся»… Не забывалась бы, если бы ты не начал устраивать мне тут светопредставление, от которого сердце до сих пор успокоиться не может, а разуму впору скорую помощь вызывать.

Ладно… Ладно! Отвернувшись, я ровно проговорила:

— Досточтимый сейр Абенаж, я хотела бы отправить письмо. Можно?

— Молчи. Раздражаешь, — обрубил он.

У меня безграничный запас терпения. Был. Но в последние дни он немного поистрепался.

— Тогда может, мне уйти? — с раздражением спросила я.

— Азалия, — ледяным голосом осадил меня Ридрих.

Поняв, что сглупила, я повернулась к нему и, склонив голову, тихо проговорила:

— Прошу меня простить. Я забылась. У меня нет права решать, что мне делать, или быть недовольной. Сейчас я полностью в вашей власти, досточтимый сейр Абенаж.

Ответом мне было молчание. И когда я уже хотела было отвернуться и вновь начать наблюдать за залом, услышала резкое:

— Да. Именно так.

Только почему эти слова прозвучали так, словно Ридрих сам себя пытался убедить? Или мне показалось?