Янтарный Меч гексалогия

Защита от цветных заклинаний: иммунитет от цветных заклинаний оплачивается ЭП нужного цвета.

Том 3. Глава 250

Янтарный меч – том 3 глава 250

Сила веры и Золотого боевого флага

Судя по жуткому скрежету, голем хоть и разрушался изнутри, но гордо держался на ногах и с презрением смотрел на противницу сверху вниз:

Это битва Плейнсволкеров, Ина, а правила таких сражений неизменны с начала времен. Пора научить тебя их уважать! Наша госпожа прожила по ним всю жизнь и нашла бы использование в бою чего-то кроме Карт Судьбы достойным презрения, – и, неодобрительно покачав головой, добавил, – признаю: я – мощная боевая единица, но буду следовать правилам и не вступлю в бой.

Сумасшедший идиот! – топнула копытом Ина, – что ж, ты об этом пожалеешь! В этот раз победа будет за мной, несмотря ни на что! Пора растоптать твою гордыню – это же не более чем иллюзия! Все, ученик-Плейнсволкер, пора задать этой металлической башке!

Нетвердо, но гордо держась на ногах, почти сломанный голем готовился встретить свой конец. Больше тысячи лет длилось их с Иной противостояние, но они не могли назвать себя врагами: скорее этих двоих связывала дружба, а разделяли непримиримые разногласия в идеалах. И все же, несмотря на все эти годы, изучившая его вдоль и поперек Ина и представить не могла, что тот решится стоять до конца, слепо следуя правилам битвы Плейнсволкеров даже ценой жизни. Сейчас ее раздирали невероятное разочарование, злость и одновременно – печаль.

Поняв, что Брэндель не отвечает, она перевела на него полный отчаяния взгляд:

Эй, парень!

А тот ушел в себя, вспоминая легенду о непобедимом монстре времен войны с Сумеречным драконом. Эмракул, Шип Торна… Да от одного его присутствия воздух сгущается, дышать трудно!

Нам его не победить, – с трудом выдавил Брэндель наконец.

У меня остался Колизей Судьбы, бесцветная Божественная Карта – на него сработает! Задержит секунда на двадцать-тридцать – тебе этого хватит, чтобы покончить с… железякой?

Правда? – загорелся было Брэндель, окинув взглядом голема и остатки призванных им существ. Горстка Стражей смерти, остатки Горнил Кошмаров и самая большая проблема – победивший дракона дьявол. Духи Пауков Ветра со Священными Мечами против него недостаточно быстры, да и самому ему понадобится больше времени.

И совершенно точно больше двадцати секунд.

Лучшим выходом ему самому казалось бегство, но яростно сверкание глаз Ины не позволило высказать такое вслух:

Не уверен, совсем не уверен. Трудно будет уложиться… Уверенности никакой, – вырвалось как-то само собой.

Ничего, я тебе доверяю. Как бы то ни было, я на тебя надеюсь: выложись на всю! Буду тебе должна, – шепнула Ина, – и неважно, как оно сложится, но попробовать я обязана. Наверняка этот бой у нас последний, так что никаких сожалений, только вперед!

Понимаю, – кивнул Брэндель, почувствовав прилив энергии.

Так всегда и случалось, когда кто-то на него надеялся и рассчитывал.

Так и оставшийся сторонним наблюдателем голем сосредоточился на Ине. Управляемый им Эмракул вышел на поле боя, сгустив и без того гнетущую атмосферу. Побледнели все до единого призванные создания, за исключением и без того бледной Андреа.

Не сводя взгляда с голема, Ина выбросила карту Колизея Судьбы. Золотое сияние окутало ее саму, всех ее созданий, Эмракула, а напоследок – и Брэнделя.

В нем они и исчезли, провалившись в другое измерение.

Первым делом Брэндель с облегчением перевел дух: давление от присутствия кошмарного создания здесь не ощущалось.

«Два немертвых Архангела, Андреа, Духи Пауков Ветра… Ускорение, Золотой боевой Флаг, Экронский Заклинатель и Вампирский барон – как со всем этим сражаться? Комбинация не самая эффективная. Лучше всего было бы призвать Вампирского барона – он что-то да прибавит к способностям Андреа – но ЭП Тьмы кончились!»

Секунда.

Брэндель огляделся: Архангелы летают и могут атаковать голема, но против него Элите 20 уровня не выстоять, а прикажи тот Стражам смерти его защищать – атака и вовсе забуксует. Атакуй Андреа с Ропаром – им помешает дьявол, и здесь силы окажутся равны. Огневая мощь формации Пауков с Мечами нужна чтобы разобраться с Горнилами, а тех не меньше сорока, и закончится все это взаимным уничтожением.

Вторая.

Решение не искалось, а времени на раздумья у него не осталось.

К черту, сам пойду! – схватив Гальран Гайю, Брэндель глубоко вдохнул и заорал, – В АТАКУ!!!

Золотые лучи выстрелили по Горнилам, в ответ полетели бесконечные огненные шары… Один за другим металлические черви накалялись докрасна и взрывались, оставляя после себя металлические лужицы, но сверху ничуть не реже мелькали золотые вспышки, а Пауки дождем сыпались на землю.

Ропар с Андреа с баффом в виде карты Ускорения схлестнулись с оставшимися стражами: во все стороны так и полетели головы.

Брэндель же выступил против дьявола. Тот, вооруженный гигантским мечом в зеленом пламени, намного превосходил его в силе: первый же замах меча раздался в ушах болезненным свистом. Принимать такой удар напрямую категорически не хотелось – пришлось отступать, на ходу активируя Девять соратников Императрицы Ветров. Ядовито-зеленый меч пронесся сквозь иллюзию и буквально на мгновение замедлился, не встретив цели, но Брэнделю с его опытом хватило. На полном Ускорении он наступил прямиком на клинок и взмыл в воздух прямо к голове дьявола, в полете сотворив еще три иллюзии.

Брэндель воспользовался тем, что клоны обладают тем же набором навыков, что и он сам, и приказал им атаковать в разные точки. Но и дьявол оказался не промах: в искусстве владения мечом он ничуть не уступал Веронике. С адским воплем он снова размахнулся, пригнулся и ударил по иллюзиям мечом. Те развеялись, так и не попав в цель.

Зато сам Брэндель под их прикрытием к тому моменту оказался уже позади дьявола. Как следует замахнувшись, он попытался на спуске вспороть тому спину, но ничего не вышло: сила Стального Элемента оборачивала тело противника сильнейшей броней. Острый клинок Гальран Гайи с ужасающим скрежетом скользнул по все длине, оставив лишь царапину и не вызвав у дьявола ничего, кроме легкого недоумения.

Но атака Брэнделя на этом не закончилась: семь клонов одновременно заскрежетали мечами, повторяя его маневр, и сошлись в одной точке. Сам он нанес решающий удар, пробив наконец бронебойную спину.

Ручьем хлынула фиолетово-красная кровь, по залу разнесся вопль боли.

«Вот ведь! Чертова сошка, я бы тебя раньше одним ударом… а в нынешней форме – эх!!» – посетовал Брэндель на ходу.

И тут понял, что вытащить меч уже не может.

Господин! – предостерегающе взревел Ропар, заметив появление откуда ни возьмись второго дьявола, на вид чуть отличающегося от первого.

Тот уже заносил меч.

Ну что, помочь? – буднично осведомилась Андреа.

Не обращай на меня внимания, голема уничтожь! – приказал Брэндель.

Решение пришло мгновенно: надо заманить обоих дьяволов в ловушку и прикончить одновременно. Только вот для этого придется потерпеть…

Не отпуская рукояти меча, он принял удар спиной, позволив клинку с шипением вонзиться в тело. И тут же завопил, чувствуя, как горят все органы. Урон от силы Элемента противника вышел ужасающий: Здоровье разом рухнуло чуть ли не до нуля, активировалась Несгибаемость, а по сетчатке побежало красное предупреждение о скорой смерти.

Стиснув зубы и активировав Транс, он из всех сил потянул меч на себя. Наследие дракона Тьмы дало о себе знать: силы прибавилось в разы. Взревев как маньяк, Брэндель выдернул Гальран Гайю из спины первого дьявола и со всех сил ударил по второму.

Ни один, ни другой даже не успели среагировать. Удар по спирали пришелся дьяволу в лицо, два иллюзорных клона повторили то же самое… И тут лицо второго дьявола взорвалось как перезревший помидор.

«Надо же, а у этого другой Элемент!»

Получено 53460 очков опыта – пронеслось едва не заставившее Брэнделя истерически расхохотаться уведомление.

Для него все это давно перестало быть игрой: дело серьезное, смерть на пороге!

Переведя дух, он осушил полный флакон Зелья Здоровья №7. Раны затянулись, но кровопотеря не восполнилась: от слабости прямо-таки мутило. Тяжело дыша, Брэндель повернулся к первому дьяволу.

Оба пострадали, но дьявол вошел в раж берсерка, а Брэнделю удалось сохранить хладнокровие. Медленно отступая, он попытался увеличить дистанцию.

Андреа с Ропаром к тому моменту успели прорубить себе огромную зияющую дыру в строю стражей и почти с ними расправились. Голем, видя, что уступает, взмахом руки послал на поле боя еще одного дьявола, клона только что убитого.

«Ублюдок что, призывает с Кладбища?!»

Брэндель окончательно отчаялся: оставшиеся карты ему ничем не помогут. Что ж, он сделал все, что мог, и ни о чем не сожалел – хоть перед Иной краснеть не придется.

По правде говоря, он не чувствовал ненависти и к голему, скорее даже проникся к нему уважением: винить достойного противника за свое поражение – последнее дело.

«Пусть так. Остался последний рывок. Призыв Заклинателя мне мало чем поможет: с его уровнем против дьяволов делать нечего. Серебряный Кольт тоже бесполезен. Единственная карта, о которой я ничего не знаю – Золотой боевой флаг, подарок Тулмана, и как ни странно, ей я так и не нашел применения. Да и что это за карта такая, которая сжирает 50 ЭП Света за повышение уровня призываемых созданий всего на «Единицу»? Ладно, допустим, оплатить мне теперь есть чем – спасибо картам Светлых Земель – ну и что с того?»

Пауза на изучение грозила затянуться и отнять несколько драгоценных секунд, но все же…

«Альянс Городов-государств… I? Первая карта в любой колоде – ключевая… И как она может быть лучшей?! Всего плюс уровень!»

Колода «Альянс Городов-государств» вообще казалась на редкость беспорядочной: Скачущие Наемники, Золотой Рудник, Ускорение и еще несколько таких же странным образом собранных вместе случайных Карт ни в какое сравнение не шли с тем же Раем для невзгод.

Шестеренки в голове у Брэнделя завращались с удвоенной скоростью: смертельная опасность и тикающие часики заставили схватиться за все Карты разом, и первым оказался именно Золотой боевой флаг.

Стоило коснуться рубашки – и в воздухе что-то изменилось.

Невозмутимый до того голем вдруг неверяще уставился на Брэнделя и даже указал на него посохом и в отчаянии проревел.

ТЫ!!!

А? – Брэндель уж подскочил, словно его обвинили в каком-то преступлении, – что я такого сделал-то?

Откуда у такого как ты Легендарная Карта? Ты же всего лишь ученик!! – продолжил голем сотрясать воздух воплями, размахивая посохом.

Не происходи все это в разгар боя, Брэндель уже решил бы, что над ним издеваются, но противник почти победил, а выглядел так, будто стоит на пороге смерти.

«Я выступил против голема всем что есть, а тот и ухом не повел, а теперь… Что же такое с этой картой? Как ни крути – ничего выдающегося не вижу… Ладно, раз так – будь что будет!»

Не тратя времени зря, Брэндель выкинул карту. В руку ему упал сияющий золотом прямоугольный флаг с белой эмблемой Альянса Городов-государств. От неожиданности он застыл на месте, с Гальран Гайей в правой руке и непонятным флагом в левой, весь окровавленный, но не намеренный сдаваться просто так.

А действие карты только начиналось: золотое сияние, разгораясь все ярче с каждой секундой, накрыло всех его созданий.

Ропара обернуло в костяную броню с шипами, все его тело вспыхнуло пламенем, а его булава трансформировалась в покрытую рунами багрово-золотую алебарду. Пламя Брэндель опознал: Огненный Элемент высочайшего ранга!

Наряд Андреа превратился в достойное принцессы бальное платье с доспехом вместо корсета. Перчатки стали латными рукавицами, а изящные туфельки – ботильонами на высоких каблуках в цвет брони. Изменились и ее глаза: один остался багровым, а другой позеленел. Судя по опоясавшему ее пламени, такому же, как у Ропара, и у Андреа Элемент стал сильнее.

Ну а метаморфозы Духов Пауков Ветра и вовсе сразили наповал: к невероятному изумлению Брэнделя сверху на него смотрели уже не пауки, а самые настоящие драконы.

«Духи Драконов Ветра что ли?!»

Судя по подсказке Системы, псевдо-драконы достигли уровня тридцать плюс, но поражало даже не это, а прирост их числа – в разы, прямо-таки абсурдно много! И мало того….

«Да ну нахрен… А Священные Мечи теперь броней вам будут?!» – пробормотал Брэндель, роняя челюсть на пол. «Такие эпичные перемены от всего плюс единицы к уровню? Может, меня тот дьявол вырубил, и я сплю? Или ошибка в системе?»

Дом Света, флаг городов-государств! Плейнсволкер Тулман! Ты ученик Тулмана!! – вернул его в реальность рев голема.

Тот так и буравил его механическими глазами.

Первым делом Брэндель открыл меню Плейнсволкера, и сразу же понял, что сотворил Золотой боевой флаг. Карты Духов Пауков (теперь уже Драконов) Ветра, Священных Мечей и Вождя Огненного Племени засияли серебром, а Андреа – и вовсе золотом.

«НИХРЕНА СЕБЕ «плюс уровень»!! Ну кто так пишет! Я так не играю, формулировать надо точнее!!»

Том 3. Глава 251

Янтарный меч – том 3 глава 251

Экскурс в историю от Ины

Золотой боевой флаг взмыл в воздух, трепыхаясь на невидимом ветру, и разом озарил своим сиянием весь бескрайний зал. Волна света словно смыла все тени, развеяв тьму. В зале как будто наступил рассвет, и в его сиянии зал предстал во всей красе.

Призванные Брэнделем создания одновременно бросились в наступление. Последняя линия обороны голема пала под натиском, а оставшийся дьявол лишь ненадолго сумел задержать Ропара с Андреа.

Сам же Голем с маятником рухнул, словно обветшавшее здание, а весь его мир рухнул вместе с ним. Не успел механический страж понять, что происходит – и он уже оказался на полу, неспособный подняться и смирившийся со своей участью.

Наблюдавший за его падением Брэндель подметил, что урон оказался намного сильнее, чем казалось: несгибаемый голем держался буквально на силе воли и сдался лишь окончательно поняв, что выхода нет.

Еще миг – и у дьявола на груди расцвел фиолетово-багровый цветок, и тот обратился в пепел.

Рядом с грудой пепла выросло золотое кольцо портала, впуская Ину с остатками призываемых созданий.

Эмракул исчез бесследно, как и остальные создания голема.

При виде павшего колосса Ина опечаленно вздохнула. Брэндель, все поняв по ее лицу, из солидарности притих, уважая чужое горе. В наступившей тишине ритмичное биение маятника становилось все тише слабее.

Похоже, так, не проронив более ни слова и не желая делиться, о чем думает, голем и решил провести последние минуты.

С покрасневшими от слез глазами Ина подошла поближе и склонилась над умирающим.

Проклятая железяка, зачем же ты так? Не понять мне тебя, глупец!

Защитить… Правила… Госпожи, – монотонно проскрипел голем, – держаться ее стратегии. Если противник не устоит – он подлежит уничтожению. Нельзя сойти с пути Плейнсволкера, нельзя презреть жертвы госпожи и ей подобных, нельзя…

На мгновение Ина замолчала.

А умирать в знак почтения к госпоже обязательно? Или ты о смерти мечтал, железяка, а теперь получил свое – и доволен? Да этот парень – первый попавший сюда за тысячу лет Плейнсволкер, и он же последний, других не предвидится! А ты, дуралей, устроил этот бесполезный бой!

С этими словами она рухнула на все четыре колена и разрыдалась у него на плече.

Тем более… Если он и вправду… первый и последний Плейнсволкер под этими сводами… Я должен быть вдвойне осторожен. Госпожа нас покинула, так с какой стати мне держаться за этот мир? Ничего ты не понимаешь, Ина. Все, чего я когда-либо хотел – это стать настоящим Плейнсволкером.

Брэндель с его соратниками молча ждали развязки. Да, победа осталась за ними, но радости не принесла.

Он выжил и сразил противника по чистой случайности, можно сказать, незаслуженно. Это не победа – это скорее поражение.

Но голема, похоже, совершенно не волновал способ, которым была достигнута победа.

Я тебе не доверяю. Ты явно не знаешь, каково это… быть истинным Плейнсволкером… – проскрежетал он, окинув Брэнделя неизменно холодным взглядом, – но выбора нет так что… не разочаруй меня.

Медленно кивнув, голем издал подобие последнего вздоха и затих.

Рыдания Ины продолжились.

Наконец, очень и очень нескоро придя в себя, она вытерла слезы надолго погрузилась в молчание.

От былой расслабленной безмятежности не осталось и следа: в поднятом на Брэнделя взгляде сквозила лишь горечь.

Хочешь знать, почему я тебе помогла?

Брэндель кивнул было, но тут же осекся.

«А хочу ли? В игре множество сюжетных линий, но все их объединяет одно: жители этого мира из поколения в поколение борются с судьбой. Особенно – древние. Те, что творили историю этого мира, провели свой век не в радости и веселье: в их жизнях порой находилось место лишь горю, крови и жертвам. Слишком много таких тяжких историй с печальным концом, к чему еще одна?»

Потому что я мог тебе пригодиться.

Прозвучало уклончиво, но Ина поняла намек:

Прости, я не хотела тобой… воспользоваться.

Я никого не виню, все в порядке, – поспешил заверить Брэндель.

Эти слова наполнили ее сердце благодарностью и теплом: Ина прониклась к этому человеку благодарностью. Ее наконец-то поняли – по-настоящему, по-человечески – и разделили горе потери тысячелетнего спутника.

Все их приключения, все путешествия с этим металлическим упрямцем пронеслись перед глазами, словно все это было вчера… Но в будущем нет места ностальгии. Пора прощаться с прошлым.

Словно задушив накатывающие слезы, Ина с трудом проговорила:

Я показала себя не с лучшей стороны…

Брэндель кивнул. Получается, дает добро на расспросы?

Мне бы хотелось узнать об истории этого зала. Что за магическая формация на полу и… твоя госпожа – Плейнсволкер по имени Келси?

Ина кивнула.

Я и Голем с маятником – призванные ею создания, и первоначальная наша форма – Карты Судьбы. Мы с госпожой путешествовали по реальностям, побывав в великом их множестве, начиная от самого королевства Гьярза. Голем – ее первая Карта, и он с ней намного дольше моего, но именно я стала ей лучшим помощником, – и с довольной ухмылкой добавила, – все наши схемы и стратегии планировала я, как более компетентный слуга. Наш путь был полон приключений, скучать было некогда: жаркие бои, сильнейшая любовь и крепкая дружба – мы повидали все. Но за путешествиями из реальности в реальность время летело быстро, и госпожа стала стареть. Ей приходилось трудно, а сил оставалось все меньше и меньше. Враги не дремали и становились опаснее, но госпожа все что-то искала, к чему-то стремилась…. Нас она в это не посвящала – мы просто следовали за ней. Он… похоже, знал чуть больше: несколько раз в разговорах проскальзывало, что она ищет способы борьбы с какой-то мощной сущностью. Когда мы пришли в этот мир – попали на Ваунте, и сразу же были вынуждены вступить в бой, да такой, что дрогнул весь континент. В итоге госпожа осталась и несколько десятилетий потратила на создание той самой магической формации. Гробница снаружи, откуда ты пришел – не более чем прикрытие: ее хозяин, какой-то дворянин, оказался человеком весьма интересным, но смертным, ну а когда его унесла болезнь, позволил воспользоваться своим местом погребения.

Брэндель восхищенно молчал, ловя каждое слово. Название континента, Ваунте, и его история известны многим, но о существовании чего-то за его пределами он и не догадывался. Какие-то легенды ходили, но только о временах после появления тумана в Темном лесу. Якобы существовали другие реальности и плоскости, размером не меньше континента Ваунте… И теперь Брэндель получил тому подтверждение. Вот оно что: получается, путь во все эти миры открыт только Плейнсволкерам – потому слухи так и остаются слухами?

Госпожа выбрала это место для вечного упокоения. Да, жизненный срок у Плейнсволкера, можно сказать, неограничен, но сильнейшие ранения в последней битве не оставили ей иного выбора, кроме как упокоиться. Перед тем, как сомкнуть веки, она передала мне и… железяке, – тяжкий вздох, – часть способностей и свои Карты Судьбы, но мы так и не стали подлинными Плейнсволкерами. Нашей миссией стало охранять это место от смертных и дожидаться гостя с такими же силами, как у госпожи… – после чего, побуравив его пристальным взглядом, Ина добавила, – ТЕБЯ.

Меня? – удивился Брэндель для виду, про себя гадая, какова была вероятность такого совпадения.

Чтобы именно ему и именно сейчас оказаться именно здесь…

«Причинно-следственная связь в этом мире, конечно, налицо, и сильнейшая. Взять то же письмо отца Амандины: не найди я его – не отыскал бы дочь, не заручился бы ее доверием и не получил бы ценнейшего союзника. Ей, конечно, все это тоже выгодно – иначе не присоединилась бы ко мне в походе… С Тулманом и выбором пути Плейнсволкера, видимо, то же самое: без ключевой карты, его подарка, я бы ни за что не победил. Но совпадение? Поначалу так и могло показаться, но сейчас ясно, что нет».

Так с какой целью строился этот зал?

Этого нам госпожа не говорила, но относилась она к нему как к чему-то крайне важному. Знаю еще то, что для его создания отдали жизни еще две невероятной силы сущности, – осторожно, взвешивая каждое слово, ответила Ина.

Тоже Плейнсволкеры?

Нет. И видела я только одну из них: женщину, сильную… Настолько сильную, что сравнилась бы с моей госпожой…

У Брэнделя засосало под ложечкой: человек, способный противостоять Плейнсволкеру? Да еще и Келси, призывающей созданий типа Эмракула? Да он один с легкостью одолел бы любую мощнейшую из известных ему сил! Даже исключение, которым мог оказаться Дракон тьмы, в итоге не сработало: и тот оказался Плейнсволкером!

«Если же для создания зала понадобилось две жизни кого-то равного Келси по силе… Еще одна жизнь, должно быть, ее собственная! Эх, сомневаюсь я, что она так просто отдаст свое наследие. Если Ина меня не обманывает, что вряд ли, здесь наверняка что-то припрятано, но что, и как до него добраться – неизвестно».

Помнишь, в какую эпоху вы пришли на Ваунте? – после минутного раздумья спросил Брэндель, – как здешние обитатели отсчитывали время?

Ина нахмурилась, явно пытаясь извлечь из памяти что-то важное.

В прошлом календарь явно был другой… Не уверена, что тебе эта цифра что-то скажет, но госпожа упоминала год Аукаса, 540й.

Брэндель со вздохом потер лоб.

«В Киррлутце эрами отсчитывали важные исторические события из серии «Небесные рыцари прорубили путь во Вторую эру», но, по правде говоря, настолько значительных вех набралось только до Священной войны, а дальше уже все как-то не дотягивало…. Да тот же Тулман, ярчайшее светило миирнского народа, и то жил задолго «до» … В любом случае…»

О таком я не слышал, – пожал плечами Брэндель и решил зайти с другого конца, – а существовали в те времена какие-то известные личности?

Та женщина несомненно была известной, но имени ее я не помню. Но одно имя тебе, парень, точно известно: тоже Плейнсволкер, и он по силу превзошел и нашу госпожу, и ту женщину. Тебе, между прочим, досталось его наследие.

Тулман! – подскочил Брэндель, – Тулман! Получается, когда вы сюда попали, он еще был жив? Так это же…. Погоди-ка, четыре тысячи лет назад? И Дракон тьмы Ооин, если я правильно помню, тоже уже должен был появиться…

Ооин, – среагировала Ина на имя, – да, я о нем слышала.

Том 3. Глава 252

Янтарный меч – том 3 глава 252

Секреты подземелья: другая линия крови

Тулман как-то упомянул, что на севере появился великий лидер, Ооин. Они со спутницей последовали под его руководством в поход против вырвавшихся на поверхность адских демонов и последователей культов Зла.

Госпожу демоны тоже беспокоили, так что она согласилась поучаствовать в той войне. Продлилась она несколько десятилетий и закончилась невероятным сражением.

Началась новая эпоха: Дракон тьмы одержал верх, победил и демонов, и культы их союзников, и объединил под своим началом весь континент. Казалось бы, вот он, мир и надежда для выживших, триумф Добра над Злом… Но на деле победа обернулась поражением, а правление нового властелина оказалось темным и жестоким.

Словам Ины вторил шелест голоса Ортлисс у Брэнделя в голове:

Идеалы одного принесли беду тысячам: людским потерям не было числа. Дракон тьмы, в прошлом – герой, и права его судить у меня нет, но и простить его поступки я не могу. Четверых Святых и Священной войны без него тоже не было бы…

Брэндель мысленно согласился. То, что последовало за этим, ему было известно в подробностях: после победы над Драконом тьмы на тысячу с лишним лет землю тьма окутала. Мадара, остатки народа Миирны и ведьмы – все они, основные противники в игровом мире – по сути были остатками сил Дракона тьмы.

Так что сам он по понятным причинам, хоть и вынужден был принять его наследие, но радоваться подарочку не спешил.

Его реакция невероятно удивила Ортлисс: подопечный явно оказался осведомлен о событиях далекого прошлого. Настолько далекого, что никто из ныне живущих о них не должен был знать подробностей: последними, кто еще хоть как-то ориентировалась в тех смутных временах, оставалась похоронившая себя в хрониках горстка магов из Серебряного Альянса.

Знаешь, я ведь уже давно сомневаюсь на твой счет: вот и Дракон тьмы отличался невероятной наблюдательностью… такое ли уж это и совпадение, что его наследие досталось именно тебе?

Но Брэндель, не желая больше слышать об этой древней войне, промолчал, разглядывая темные своды и гадая, что таит их история, а главное – что за сокровища здесь припрятаны.

Я смотрю, ты заинтересовался секретами этого места? – после недолгого колебания снова заговорила Ина, – могу тебя кое-куда отвести.

Правда? – воодушевленно закивал Брэндель.

Но для начала пришлось озаботиться останками Голема с маятником: Ина настаивала, а он не возражал, решив тихо подождать в сторонке. Металлический колосс оказался выдающимся противником и заслужил его уважение.

Осторожно, прямо-таки бережно погрузив скрежещущую груду металла на спину, Ина слегка пошатнулась: весили останки немало.

Брэндель же отправился захватить Золотой боевой флаг, но тут столкнулся с проблемой: сколько он ни прыгал и ни тужился – вытащить намертво застрявшее в полу древко никак не получалось.

Золотой боевой флаг поднимает уровень всех созданий и Карт, но лишь на определенном расстоянии от себя, в радиусе где-то мили, а при срабатывании его положение фиксируется так, что не сдвинуть, – прокомментировала Ина.

Немного смутившись, Брэндель застыл на месте, а Ина, заметив его замешательство, пояснила:

Существует два типа Карт-сокровищ с границами: первый прикрепляется в объекту, второй – привязывается к земле, чтобы действовать в определенном радиусе. Золотой боевой флаг – из последних, и для повторного использования придется вернуть его назад в колоду.

«Черт побери, но неудивительно… В игре оборудования такой силы, чтобы разом сделать геймера непобедимым, я тоже не встречал: с Картами Судьбы наверняка так же: всякой силе есть предел».

Я как бы тоже заметил проблему: ограничений с использованием Карт Судьбы хватает… – а про себя добавил «взять хоть непомерные траты ЭП!».

Если думаешь, как заполучить побольше Карт-земель, тут тоже не все так просто: их количество ограничено твоей силой. Ну ты и сам поймешь, когда станешь настоящим Плейнсволкером – почувствуешь связь.

Пораскинув мозгами, Брэндель пришел к выводу, что Золотой боевой флаг – все равно невероятно полезная карта, даже за свою цену.

А Ина продолжила:

Чтобы доставать Золотой боевой флаг в любой момент ищи карты, способные отфильтровывать нужные из колоды: Флаг ведь может стать ключевым в твоей собственной будущей колоде: его можно будет доставать в каждой битве – молниеносный результат гарантирован! А достать его можно двумя способами: либо набрать полную руку, да еще и с Ускорением Мысли, как ты уже сделал, либо найти карту, которая сама будет подбирать нужные из колоды. Повезло тебе – заполучить настоящую Карту-сокровище…

Брэндель молчал, переваривая новую информацию.

Ключевая Карта в колоде «Рай для невзгод» – Троянский конь отчаяния, и он как раз из вторых: ищет Карты созданий, и действует намного эффективнее обычных поисковых карт, – загадочно добавила она после небольшой паузы.

Расставшись с надеждой просто вытащить флаг, Брэндель обернулся, ожидая как минимум объяснения, чем этот «троянский конь» лучше других карт.

Пускай и я, и железяка признали тебя преемником и получателем Наследия госпожи, но позволь еще немного придержать эту тайну, – получил он вместо ответа.

Судя по сопровождающему сие лукавому хихиканью, она понемногу приходила в себя от потери, и ее Брэнделя это порадовало.

Обсуждая на ходу карты, они покинули зал и вскоре оказались в испещренной длинными тоннелями природной пещере. Абсолютно нетронутой, без малейшего следа человеческого присутствия.

Бессчетные тоннели змеились и множились, образуя лабиринт и заставляя Брэнделя поволноваться: слишком уж напоминало игровые подземелья повышенной опасности. В Киррлутце такие называли лабиринтами Энора, в честь строящей их расы монстров с козлиными ушами, слуг богини Гайи.

По сложности это местечко не уступало лабиринтам Энора, но за тысячу лет изучить можно и не такие катакомбы. Вот и Ина шла вперед спокойно и уверенно, будто прогуливаясь по двору, а Брэндель не без колебаний, но следовал за ней.

Некоторое время спустя они вышли к искусственному тоннелю, заканчивающемуся ведущей вниз шахтой. Стены ее прямо-таки сияли и переливались кристаллами, некоторыми – подозрительно огромного размера.

Но то, что ждало на дне, и вовсе лишило Брэнделя дара речи: три гигантских сияющих кристалла с… заключенными в них людьми.

Женщина в типичной для мага мантии, словно уснувшая и без малейшего следа разложения, но несомненно пожилая: тусклая кожа и седые волосы, на изборожденном глубокими морщинами лице – страдальческая гримаса. Похоже, перед смертью женщина страдала: что-то словно высосало из нее жизнь, превратив в подобие мумии. И все же, несмотря на старость, даже смерть, от ее изможденного тела исходило ощущение невероятной силы. Поначалу Брэндель не понял, кто перед ним, но быстрый взгляд на склонившуюся в уважительном полупоклоне Ину все прояснил: Келси!

Твоя госпожа?

Молча кивнув, Ина осторожно положила останки голема на ближайшие кристаллы, грустя, но уже не рыдая.

Приглядевшись к хранилищу тела Келси, Брэндель заметил, что исходящее от него сияние – не просто свет, а плывущие вокруг руны. Поднимаясь к потолку, они стремились куда-то ввысь, к покрытому сталактитами потолку.

«Там на потолке что, мифрил? А орнамент напоминает тот, что на полу в большом зале, но… странно это все».

И тут он ахнул: получается, исходящее от кристаллов сияние поддерживает Мана заключенных внутрь тел! И чего ради, скажите на милость, трем настолько могущественным созданиям добровольно отказываться от жизней и погребать себя под этими сводами?

О причинах их поступка можно только догадываться, но при виде такого величия у Брэнделя перехватило дыхание. Не удержавшись, он коснулся ближайшего кристалла из шахты – «…прохладный, как мертвый…» – и перевел взгляд на вторую раку.

Внутри застыл вооруженный мечом мужчина средних лет с резкими, словно высеченными из камня чертами. Крепкий, но ловкий и очень, очень сильный – даже с закрытыми глазами его присутствие давило.

«Словно стоишь у подножия скалы…»

А это кто?

Лучший фехтовальщик из всех, кого я встречала, предводитель здешних обитателей в то время, когда мы здесь только появились.

Но Брэнделя этот персонаж уже не интересовал: переведя взгляд на третий, самый дальний, кристалл, он уже не смог его оторвать. Ни разу в жизни он не встречал столь ослепительной красоты: девушка, на вид не старше восемнадцати лет, в платье из белого шелка с искусной вышивкой, роскошном и на удивление современном, и несомненно подчеркивающем высокий статус. И ткань, и распущенные белые волосы застыли в кристалле словно разметавшись под порывом ветра, придавая ей сходство с причудливым цветком. Все это создавало впечатление, что прекрасная незнакомка жива, а время для нее просто остановилось. Казалось, еще миг – и она откроет глаза, пробуждаясь от глубокого сна.

Она тоже мертва?! – выпалил Брэндель, не подумав, но почти сразу же понял, каков будет ответ.

Обманчивое ощущение движения могло ввести в заблуждение, но лишенное красок лицо выдавало правду. Бледная, словно обескровленная, красавица в свой последний миг сурово нахмурилась и сжала губы, словно борясь со смертью.

Ина кивнула.

Брэндель и сам понял, что сморозил глупость: эти трое – явно современники, и вместе нашли здесь вечный покой еще несколько тысячелетий назад.

«Только вот не пойму: чем больше на нее смотрю – тем сильнее это странное ощущение… Что-то есть в ней такое… знакомое. Не понимаю, каким образом…»

И тут в голове у него словно распрямилась пружина. Округлив глаза, Брэндель вгляделся в тонкие черты и находя все новые и новые сходства… сначала – с малышкой Ромайнэ, потом – с ее теткой, а еще, как ни странно – со старой и безобразной Бабашей!

Ведьма… – само собой сорвалось у него с языка.

В памяти всплыло одно описание, всего лишь краткое упоминание: Ледяная королева, первая ведьма времен Золотой эры.

И тут все три кристалла одновременно взмыли вверх из шахты и зависли прямо перед гостями, словно чего-то ожидая.

Раздался низкий призывный гул.

Том 3. Глава 253

Янтарный меч – том 3 глава 253

Печать королевы ведьм

По стенам тоннеля танцевали, то вспыхивая, то затихая, яркие отблески пламени. Ромайне примостилась у костра в освещении этого танца теней, прислушиваясь к потрескиванию угольков и с энтузиазмом наблюдая за летящими искорками.

С момента обвала прошел уже час, а разжечь костер без вентиляции ей не разрешали. Пришлось ждать и мерзнуть целые, пока только не появился большой проход наружу – буквально «окошко». А эти ученики магов как назло не торопились и осторожничали!

Но вот, к невероятной радости Ромайнэ, полчаса спустя долгожданный лаз наконец-то был проделан, а в шахту прокрался робкий лучик света. Нетерпеливо наковыряв непонятно откуда взявшимися спицами могильного мха, она мигом развела огонь. Никто так и не понял, чем та руководствовалась, складывая с собой в поход принадлежности для вязания, но в том, что в ее бездонной сумочке найдется что угодно, никто уже не сомневался.

Строго говоря, жареный мох годился не только для растопки: ведьмы использовали его в качестве реагента для зелий предвидения. Эффект длился недолго – буквально десять минут усиленного восприятия – но Сиэль решил, что мисс Ромайнэ так изволит коротать время.

И тут она объявила, что жареные грибы почти готовы. Не осилив, каким образом можно перепутать серый могильный мох с грибами, спорить он не решился: раз говорит «грибы» – пусть будут грибы.

Тем более он не решился сообщить будущей супруге своего господина, что она сейчас сжигает сырья аж на два золотых – проще отвернуться и не смотреть, тем более, что приглашение к изысканной трапезе из могильного мха он уже получил.

Оценив свою устойчивость к ядам и физическую форму, Сиэль решил, что у господина и то, и другое явно лучше и вежливо предложил оставить жаркое Брэнделю.

Вместо этого он вернулся к работе, контролируя действия учеников-магов и попутно обдумывая странности отношений господина с его невестой. О своей помолвке эти двое объявили очень и очень давно, но больше никаких подвижек к скорой свадьбе все не было. Всех остальных в их окружении занимало то, что оба уже лет пять как вышли из брачного возраста: обоим уже далеко не пятнадцать. В итоге и неженатый в свои двадцать лет Брэндель, и его странновато себя ведущая невеста здорово выбивались из картины типичной ауинской знати.

Поначалу Сиэль даже задумывался, нет ли у господина проблем по этой самой части, но гнал от себя столь предательские догадки. Тем более что он, маг высочайшего уровня, унаследовавший знания древних, с легкостью справился бы с любыми затруднениями – стоит господину только обратиться. Но раз тот молчит, поднимать вопрос точно неуместно: и инстинкт самосохранения подсказывал, что стоит только рот раскрыть – неприятности не заставят себя ждать.

Недоуменно поднимали брови и те, кто узнавал, что помолвка длится уже целый год. Ее участников это, похоже, не беспокоило, но Сиэль решил при случае поднять вопрос и хотя бы попытаться узнать, в чем там дело, ну а пока…

Пока ноздри щекотал запах горелого могильного мха. Пахло хорошо прожаренной подошвой, и постепенно вонью пропиталось буквально все вокруг, но все старательно делали вид, что ничего не замечают.

Сиэль с наисерьезнейшей миной взялся за карту подземелий, делая вид, что ищет выход. Увы, раскопки продвигались медленно: из-за недостаточной силы учеников-магов, причем даже не по части копания, а в поддержании сводов от разрушения.

«А начни их ругать и торопить – толку не будет: я и сам вряд ли удержу пятидесятиметровый «потолок», тем более на неопределенный срок, пока не выберемся. К счастью, хотя бы удалось связаться с Медиссой – уж она-то с той вампиршей (или вампиром?!) мигом нас вызволит! Надеюсь, они уже в пути…»

При виде его задумчивой физиономии Ромайнэ с любопытством подняла голову, потом переключилась на остальных, и тут…

Земля под ними как будто вздрогнула.

Почувствовав, что только она и заметила происходящее, Ромайнэ метнула в Сиэля беспомощный взгляд.

Что-то не так, мисс Ромайнэ? – ответил тот с вежливо-вымученной улыбкой.

Энергично закивав, она округлила глаза и попыталась пошевелить ушами, сигналя, не слышно ли чего.

Но способности к телепатии у Сиэля ограничивались исключительно Брэнделем, так что в ответ он лишь озадаченно поднял брови.

С Брэнделем все в порядке? – передумала спрашивать напрямую Ромайнэ.

Милорд все еще внизу, но не волнуйтесь: все в порядке, он скоро вернется, – осторожно заверил ее маг, не зная, какова будет дальнейшая реакция.

Кто ее знает, эту мисс, раз уж она собралась угощать могильным мхом, хоть и по незнанию?

На его счастье, Ромайнэ, похоже, и вправду считала эту пакость грибами, причем невероятно деликатесными, и делиться ни с кем кроме Брэнделя не собиралась.

Ладно, тогда больше вопросов не имею.

Смахнув со лба воображаемый холодный пот, Сиэль мысленно вознес Матери Марше молитву о придании господину устойчивости к ядам, после чего чуть не захихикал вслух:

«А ведь предложит же, точно предложит! Интересно, он добровольно станет есть или… будет вынужден? Ведь варианта «не есть» у него нет! Хе-хе-хе!»

С трудом сдержав рвущийся наружу смех, Сиэль припомнил все прошлые безуспешные попытки Брэнделя ей отказать и поспешно отвел взгляд в сторону.

Но Ромайнэ к тому моменту уже не волновал ни он, ни вообще никто из присутствующих. Ее взгляд застыл на материализовавшейся напротив девушке.

Немногим старше ее самой, буквально на пару лет, но похожа как родная сестра, а смотрит – и вовсе как будто перед ней сущее дитя. Вон уже и присела рядом, демонстрируя воистину королевскую осанку и изящество. Нерешительно придвинув поближе к незнакомке котелок со своим варевом, Ромайнэ получила в ответ мрачную улыбку.

Прошу прощения, молодая леди, но яство сие меня не прельщает, – последовал вежливый, но твердый отказ.

А они тебя, похоже, не видят, – прокомментировала очевидное Ромайнэ, оглядывая остальных.

В том, что проницательности ей не занимать, Брэндель убедился еще в момент побега из осады, а подруга детства Фрейя в этом и вовсе не сомневалась, но для остальных… Для остальных она оставалась страннейшим персонажем, пусть и крайне милым. Даже Амандина только-только приспособилась к ее причудам и начала их принимать.

Та и есть: явилась я только тебе, и даже Преемнику внизу меня не узреть, – кивнула девушка.

Ты о Брэнделе?

Так того молодого человека Брэнделем нарекли? Благодарю, что сообщила.

Если ты задумала на его счет недоброе – предупреждаю сразу: общаться с тобой не стану! – мрачно предупредила Ромайнэ.

Озадаченно запнувшись, гостья поспешила заверить:

Нет-нет, что ты. Я благодарна за любую информацию с поверхности, а ему я и вовсе безмерно благодарна за то, что привел сюда тебя!

Так поэтому только я тебя и вижу?

Дело в том, что мы – одной крови, – гордо кивнула девушка, подметив, что Ромайнэ неосознанно пытается копировать ее позу.

Одной крови? озадаченно нахмурилась та наконец, – получается, ты – моя… мама?

От такого вывода у загадочной незнакомки слегка дернулся уголок рта. С той же ухмылкой, что и при виде угощения из могильного мха, она почесала подбородок и попыталась пояснить понятным языком:

Конечно же нет. Я прихожусь твоей бабушке пра-пра-пра… – на этом месте она «зависла».

Так просто все эти колена не высчитать, а выглядит она уже совершенно неподобающе, прямо как девчонка перед ней!

Словом, я твой далекий предок, – со вздохом заключила гостья, – дитя, известно ли тебе, какой силой ты наделена? Думаю, ты должна была немного разобраться, как ей управлять…

Пожалуй, – кивнула Ромайнэ, – мне кое-кто сказал, что я – волшебница, с врожденными способностями к магии.

Не волшебница, а ведьма! – гордо сверкнула глазами гостья, – подлинная чистокровная ведьма, моей линии крови. Ты должна была прожить жизнь под созвездием Дщери Харписта, но сегодня все изменится. Быть тебе Королевой Ведьм.

Что-то я не пойму, о чем ты там бормочешь, но… Мне больше нравится быть волшебницей, как мне сначала и сказали… Звучит круче!

......

Первая среди ведьм, прародительница тринадцати линий крови сильнейших потомков, возлюбленная Дракона тьмы и прочая, и прочая – при жизни ей едва ли довелось встретить равного себе по силе, не говоря уже о том, чтобы потерпеть поражение. Но вот прошли, слагаясь в тысячелетия, века, и могущественная Королева Льда была вынуждена признать, что этой девчонке она не указ.

«Да посмей хоть кто-то из моих подчиненных хоть слово молвить о превосходстве магов – мигом бы схлопотал проклятие вечных страданий!»

К счастью, смерть благоприятно сказалась на ее темпераменте, тем более в случае с Ромайнэ, ее прямым потомком. Ей и так уже улыбнулась невероятная удача: подумать только – встретить прямого потомка здесь, в подземелье, и когда ее энергия почти иссякла.

Вот так у королевы ведьм и не осталось выбора: пришлось попытаться воззвать к разуму неразумной девчонки.

Не волнуйся: принявший мое Наследие сохраняет силу мага.

От одной необходимости произносить такое вслух хотелось биться головой об стену. Как же так: обладательница самой что ни на есть ведьмовской силы не только принимает ее за магию, но и не желает ничего слушать! А маги, между прочим – их главные враги, испокон веков!

Не заботься легендарная королева о своем имидже – расплакалась бы от бессилия и злости. Столько трудов, чтобы достигнуть немыслимых высот силы и власти, о которых большинство и мечтать не смеет – и чем все закончилось? Приходится врать, чтобы обманом привлечь на свою сторону какую-то девчонку! Все пропало, репутации конец!

А Ромайнэ как настоящая купчиха все тянула и раздумывала, взвешивая все «за» и «против». Можно сказать, как на базаре торговалась.

Заключив, что со всех сторон – сплошная выгода, а «затрат» никаких, после мучительных раздумий она нерешительно кивнула.

Милое дитя, – прохладно прошелестела королева ведьм, уже ничуть не радуясь встрече с подлинным потомком в …дцатом колене и прикоснулась пальцем ко лбу Ромайнэ.

Та застыла с широко распахнутыми глазами, парализованная полившимся непрерывным потоком знаний.

Энергия моя иссякает, так что больше тебе помочь я не смогу, но знания передам. Поверь, придет время – и все это тебе пригодится. Кто знает, как сложится твоя судьба, – вздох и неуверенный взгляд в сторону – но тебе суждено стать великой ведьмой, и великое знание будет открываться тебе постепенно, с ростом силы. А пока запомни: печать, что я тебе оставляю, раскроет сокровища королевства ведьм. Однажды ты поведешь за собой все тринадцать наших великих родов – тогда-то она и раскроет свою силу, и позволит тебе править. Храни ее… Понимаешь?

Борясь с тошнотой, Ромайнэ вяло кивнула, явно так ничего не поняв.

Королева ведьм снова тяжко вздохнула: похоже, на ее единственную преемницу нельзя положиться. Хотя… кто знает, может, в итоге все и получится. Выбора все равно нет, а задерживаться здесь, пока эта девчонка выдаст очередную гениальную идею, очень не хотелось. Надо же сохранить хоть какие-то остатки достоинства…

Задержав на Ромайнэ внимательный взгляд еще на пару мгновений, она вернулась на покой, оставив преемницу приходить в себя и напряженно думать.

Том 3. Глава 254

Янтарный меч – том 3 глава 254

Прощание с подземельем (1)

Похоже, внизу что-то есть, – задумчиво пробормотала Ортлисс, как следует оглядевшись по сторонам.

Ненавязчивое, но сильное излучение из-под земли напоминало готовый вырваться на поверхность гейзер. Как и всех эльфов Ветра, ее отличала врожденной чувствительность к малейшим переменам в движении Маны – иначе не создать непревзойденных техник вроде Искусства иллюзий.

Идущий за Иной к выходу Брэндель согласился, тем более, что стены тоннеля впереди внезапно сменили цвет. Приглядевшись поближе в тусклом освещении, он обнаружил, что там мерцает какой-то темно-красный минерал наподобие кварца.

А проведя рукой по стене – и вовсе не сдержал удивленного возгласа.

На ладони осталась кристаллическая пыль.

С этими стенами всегда так было, с первого дня возведения подземелья, а в последнее время процесс и вовсе ускорился: тут пыли еще совсем недавно не было.

Инстинкты подсказывали Брэнделю, что эта неведомая кристаллизация – дело опасное.

Узнаешь кристаллы? – спросил он у Ортлисс, садясь на корточки, чтобы поднять лежащий у стены осколок.

Напоминает зараженный кварц из Темного леса… – пробормотала та после долгого раздумья, – такой там часто находят на берегах ручьев, и по качеству он обычно не самый чистый. Некоторые пробовали продавать, но выручали слишком мало: дороже экипировка рабочих. Так его и перестали добывать.

Можно испытать, что за материал, а заодно и на чистоту проверим, – предложил Брэндель.

Определение источника Маны – базовая задачка для любого мага, и даже Брэнделю с его низким уровнем в профессии Элементалиста она была по плечу. Взяв осколок в левую руку, он положил большой указательный и средний пальцы по трем граням и произнес нужное руническое слово. Осколок тут же засиял.

Оно, сомнений нет, – констатировала Ортлисс, – качество ниже, чем у обычного кристалла, а Мана нечистая. Не стоит того, чтобы добывать.

Это место уже поражено, и настолько, что это опасно, – ответил Брэндель, настороженно озираясь.

Все равно – пока это еще Убежище, освещенное Матерью Маршой.

А потому все это еще больше подозрительно.

Выбросив осколок, Брэндель ускорился, догоняя Ину, но тут та притормозила, огляделась и объявила:

Мы почти на месте. Госпожа оставила свой тайник здесь.

Брэндель нерешительно шагнул вперед: шаг… два… и тут в десяти метрах впереди по коридору что-то засияло золотом.

«Магическая формация!»

С виду – часы, по всем правилам идущие по часовой стрелке, только вот…

Поначалу Брэндель хотел предложить Ине пойти вперед, но, приглядевшись к формации, передумал.

Предлагаю вернуться.

Что? – удивленно воскликнула Ина в один голос с Ортлисс у него в голове.

Формация запечатана госпожой, но я могу провести тебя внутрь, – поспешила пояснить первая, видя его сомнения.

Брэндель уверенно покачал головой.

Нет, не стоит. Наверняка внутри ничего хорошего меня не ждет. С этой формацией слишком много вопросов и подводных камней, а если кто-то озаботился тем, чтобы ее запечатать – оно того не стоит. Такие места лучше не ворошить.

Наверное, ты прав, – кивнула Ина, но в глазах у нее сверкнуло сомнение.

Доверенной спутнице Келси, проведшей в этом месте несколько веков, быть может, и виднее, да и объяснение Брэнделя про «лучше не ворошить» ее не устраивало, но настаивать она не могла.

Ну а рассуждавшая примерно так же Ортлисс такой дипломатичностью не отличалась, а потому спросила «в лоб» :

Что такое, что не так?

Просто чутье. Опасно тут! – упрямо твердил Брэндель, мысленно тряся головой.

Успевшей изучить его реакции Ортлисс стало понятно: уперся, уговаривать бесполезно. К тому же, она доверяла и этому его «чутью», и суждению: несмотря на недостаток опыта, он зачастую оказывался прав. Тем более сейчас, раз уж решился спорить с ними обеими.

«Эта печать напоминает барьер, из древних: я только что сломал почти такую же – и что в результате? Вылез Кристальный Вихт, начался обвал…. А что еще хуже, именно такими и закрывали рейдовые подземелья для геймеров уровня эдак 150го. Нетушки, мне еще жизнь дорога, спасибо большое, но я пас».

Любопытно, конечно, что там за секреты у Келси, но лучше терзания неудовлетворенного любопытства, чем знание, полученное ценой жизни. Тем более, что никто не запрещает вернуться, когда появится уверенность в безопасности этого местечка.

Когда собираешься уходить? – вернул к реальности голос Ины, – я ведь не смогу тебя отправить на поверхность: придется подождать, пока твои спутники выроют тоннель.

Не проблема, – беспечно улыбнулся Брэндель, – у меня как раз остались вопросы насчет Плейнсволкеров.

Тогда вернемся в большой зал? А то мне тоже здесь как-то неуютно, – предложила Ина вглядываясь куда-то в глубину тоннеля.

Вот и мне тоже, – кивнул Брэндель, не сводя прищура с загадочной высокоуровневой формации.

Время в подземельях всегда текло медленнее, чем на поверхности, и здешнее не стало исключением. Это занятому лишь разговорами Брэнделю каждая минута казалась вечностью, а усиленно роющему вместе с учениками тоннель Сиэлю казалось, что земля под ногами горит, и они ничего не успевают.

К счастью, на помощь пришли Медисса с вампирским трапом, и совместными усилиями работа ускорилась. Четыре часа они потратили на откапывание себя и еще четыре – на спуск вниз в катакомбы за Брэнделем.

Брэндель к тому времени получил ответы на большинство своих вопросов. В отличие от Тулмана, отвечала Ина по большей части развернуто и с подробностями, ничего не скрывая. Выяснилось, что Плейнсволкеры – неотъемлемая часть истории Ваунте с незапамятных времен, и до Древних существовали открыто, а в войне с Сумеречным драконом и вовсе стояли во главе сопротивления, и лишь позднее один за другим ушли в тень.

Как и ожидал Брэндель, Ине оказалось многое известно и о силе Дракона тьмы, Ооина. С учетом их связи с Тулманом и Келси, могло статься, что Ооин оставил здесь часть своей армии для защиты этой гробницы.

Что озадачивало – так это то, что Ооин при встрече и словом не обмолвился о своих силах Плейнсволкера. Может, он и Наследие получил «урезанное», так сказать?

И последнее, – продолжил он, – леди Ина, вы сказали, что я – последний, кто доберется до этого подземелья. Неужели в мире не осталось других Плейнсволкеров?

Та, словно предвидя такой вопрос, устало вздохнула:

Древнейшие в истории упоминания о Плейнсволкерах сохранились со времен, когда Земляная Скрижаль Мудреца все еще хранилась в Вавилонской крепости, а проклятый предатель Уолдер еще не успел ее выкрасть. Тогда в Совете Плейнсволкеров насчитывалось сорок три члена. Когда случился Рагнарек, большая их часть пала в битвах, и до времен Ооина дожило лишь тринадцать, и моя госпожа, Келси, вошла в их число. Все они оставили наследие, но больше половины кануло в лету. Насколько мне известно, три тысячи лет назад оставалось лишь шесть Наследий, но ни одно из них так и не нашло преемника. Думаю, несильно ошибусь, если предположу, что ты – первый и единственный новый Плейнсволкер за всю эту эпоху.

Я один остался?! – пораженно пробормотал Брэндель.

Как же так: настолько могущественные, почти всесильные существа – и не сумели за тысячи лет найти одного-единственного преемника!

Я сказала «новый». Кто знает, может, и из «старых» кто-то дожил… Но одно точно: Наследия не находят преемника. Не понимаю, почему, но, наверное, дело в условиях и требованиях к тому, кто становится Плейнсволкером. Большинство смертных попросту неспособно взывать к Законам Карт, и мне известно буквально несколько случаев, когда они сумели дорасти до Ученика.

«Ха, это мы мало знакомы: я-то, наверное, и того хуже – и на ученика не потяну!»

Смущенно хмыкнув, Брэндель открыл было рот, чтобы продолжить расспросы, но быстро прижатый к губам пальчик Ины его остановил.

Пришлось насторожиться: на первый взгляд все тихо, но не прошло и минуты, как и он уловил едва слышные звуки. Копают!

Твои спутники уже здесь, – шепнула Ина, – пора прощаться: не хочу, чтобы меня кто-то видел.

Вы что, остаетесь, леди Ина? – непонимающе заморгал Брэндель, – не хотите ко мне присоединиться?

Но дама-олень промолчала, лишь слегка улыбнувшись, словно благословляя его в добрый путь, и отступила на два шага назад, скрываясь в тени.

Тут-то до Брэнделя и дошло: она уходит. Уходит навсегда.

Том 3. Глава 255

Янтарный меч – том 3 глава 255

Прощание с подземельем (2)

Не то чтобы я не хотела отправиться с тобой, но… Мне отсюда не выбраться, – с этими словами, ярко сверкнув улыбкой в темноте, Ина бросила Брэнделю карту, – прощальный подарок, лови, парень!

Машинально поймав, тот непонимающе пожал плечами:

Но вроде ничего и не удерживает, почему бы и не уйти?

В ответ Ина развернулась, убирая со спины ослепительно-белые волосы… и демонстрируя зияющую между лопаток рану. Скорее даже не рану, а язву, словно разъедающую белоснежную плоть изнутри, и пугающе огромную.

«Это… кристаллы у нее в ране? Напоминает те, что я видел у Голема с маятником на шее. А я-то решил, что это босс такой уникальный, а оказывается…»

Объясните? – взмолился Брэндель, все еще ничего не понимая.

Ты и сам все видел. Помнишь тот камешек, что поднял? Этот кварц проникает внутрь и поражает материю. Проведшие здесь слишком долго со временем кристаллизуются, – развернувшись к нему лицом, Ина с неестественной, словно приклеенной к лицу улыбкой продолжила, – и тот дворянин, что был похоронен в гробнице, тоже от него пострадал. Кристаллы поразили его внутренние органы: он постепенно слабел, и в итоге почти умер, но процесс на этом не остановился: они продолжили расти, и в итоге когда он умер – восстал тем существом, что ты встретил в гробнице.

Брэндель не ответил. Встречались ему в Темном лесу кое-какие монстры, напоминающие Кристального вихта, но их поражение и рядом не стояло с увиденным здесь. Обычная кристаллизация от воздействия оскверненной Маны покрывала все тело чем-то вроде скорлупы, делая смерть от удушения неминуемой, но в случае с Иной и Вихтом скверна напоминала паразита, причем способного пережить смерть носителя.

Ближайшим земным аналогом можно было считать мошек, откладывающих личинки в других насекомых – словом, брррр, и о последствиях лучше не задумываться.

Лекарства… нет? – спросил он вместо того.

Реакция Ины его не порадовала: так уклоняются от ответа лишь в одном случае.

Пока еще есть время, лучше расскажу побольше про «Рай для невзгод». В колоде тридцать две Карты: по одному экземпляру Горнила Невзгод, Мук Сияния, Ускорения Мысли, Священного кольца Анголы, Гримуара Жизни и Троянского коня отчаяния, по четыре копии Грабителей Света, Забытья, Бури и Горнил Кошмаров и по шесть – Стражей Смерти.

К сожалению, сейчас колода не полна: как ты мог догадаться, часть Карт запечатана в земле под этими сводами. Они поддерживали магическую формацию и одновременно давали мне и Голему с маятником доступ к силам Плейнсволкеров. По правде говоря, нас таковыми считать нельзя: мы даже не сравнимся с учениками наподобие тебя. Все это время у каждого из нас был доступ к половине колоды Келси: у меня – «Рай для чистоты», у него – «Невзгоды тьмы». Те Карты, что ты получил от нас – физические подлинники, а мы пользовались проекциями из магической формации. Но пускай колода и не полна, ты все равно сможешь пользоваться ключевыми комбинациями, и пока хотя бы эти Карты в твоих руках, остается надежда, что однажды «Рай для невзгод» будет собран вновь.

А появление карт снаружи катакомб – твоих рук дело? – припомнил вдруг Брэндель.

И да, и нет. Это вышло ненамеренно. Этот зал нам с Железякой было не покинуть, но где-то раз в два столетия здесь появляются расхитители гробниц, и в ожидании истинного Плейнсволкера я позволяла им забрать карту-другую, чтобы избавиться от незваных гостей. Только вот Железяка не соглашался и приказывал их убивать.

«Странно: воров убивали, а карты не возвращали? Получается, голем не противостоял Ине напрямую – просто считал воров недостойными. Иначе мне они не достались бы».

Заметив, что Брэндель задумался, Ина замолчала, но тот кивком предложил ей продолжить.

У каждой колоды своя ключевая стратегия, и к каждой нужен разный подход. Некоторые Плейнсволкеры действуют агрессивно: ставят на огневую мощь и в кратчайшие сроки достигают невероятных высот. Например, почти разом выбрасывают всех призываемых созданий на поле боя, да еще и подкрепляют заклинаниями, чтобы как можно быстрее подавить сопротивление врага и уничтожить его. Есть другие, предпочитающие одержать верх в решающий момент в самом конце боя, а по его ходу ставящие на защиту. У таких комбинации стабильные и отработанные, и они много времени уделяют созданию неуязвимых территорий и плоскостей, и уже там одерживают верх, – выдав информационную часть, Ина добавила с нескрываемой гордостью, выпрямив спину, – «Рай для невзгод» сочетает в себе оба подхода. Быстрые атаки и защита под стать! Горнила Комшаров и Буря – мощные Карты. Горнила – одновременно и артефакт, и немертвое создание, что дает иммунитет к заклинаниям Мгновенной смерти, стоимость их невелика, а призыв прост и скор. Буря их усиливает, добавляя поверх каждого Горнила Кошмаров сияющую сферу, и чем больше их на поле боя – тем сильнее эффект.

По сетчатке у Брэнделя в это время вовсю бежали надписи:

Горнила Кошмаров

Рай для невзгод IX

1 ЭП Тьмы

Сокровище-артефакт/ Немертвое Создание 26 уровня

За плату 1 ЭП Света создается метка-клон.

«Пылающий малый сосуд воплями многих душ полнится»

Буря

Рай для невзгод VI

4 ЭП Энергии

Мгновенное заклинание

Добавляет 5 пунктов Урона выбранной цели каждому Горнилу Кошмаров на поле боя, вскрывает все Горнила Кошмаров.

«Залп из всех орудий!» – Тайрин, эшелонианский командующий

Заклинание активируется за минуту, а возможности для комбинации обширнейшие. Если повезет – в будущем сам во всем разберешься и поймешь. В «Рае для чистоты» есть карты, позволяющие Горнилам Кошмаров воспроизводить себе подобных под действием элемента Света. После долгих раздумий госпожа не стала включать Карту Волнения в магическую формацию, оставила ее в доступе. Волнение копирует все до единого уже использованные поражающие заклинания до достижения определенного предела по количеству Маны. Представь себе, сколько Горнил Кошмаров можно одновременно вывести на поле боя, какая огневая мощь обрушится на противника!

Брэндель почувствовал, как покрывается холодным потом. Голем с маятником лишь несколько раз подряд воспользовался Бурей, а огневая мощь уже оказалась ошеломительной, а если подключить Волнение, сразу получится выдать уж восемь Бурь! Бесконечный дождь огненных сфер – да он что угодно уничтожит!

Это бесспорно самая убойная комбинация в колоде, но у нее имеется и слабость – такая же, как и у большинства Карт для агрессивной атаки. Во-первых, заклинанию легко противостоять, а во-вторых, сами по себе Горнила Кошмаров слабы. Стоит поразить хоть одну из составных частей – и вся комбинация развалится. Но и тут ситуация не смертельная: есть ведь Троянский конь отчаяния. Имея больше сорока немертвых в колоде, можно отправить их на Кладбище, а взамен выпустить их на поле боя четыре карты Созданий из колоды на выбор. Казалось бы, разменять четыре десятка на четверых – не самый выгодный обмен, но когда среди них настолько мощные как Эмракул, оно того стоит, не так ли? «Рай для невзгод» дает Плейнсволкеру сразу две стратегии ведения боя – защиту и нападение – и потому госпожа стояла третьей по рангу в иерархии тринадцати Плейнсволкеров, уступая только Тулману и Ооину.

Зеленые буквы продолжали сыпаться:

Троянский конь отчаяния

Рай для невзгод I

25 ЭП Тьмы

Сокровище – Легендарный Божественный Артефакт

Выводится на поле боя вскрытием, плата 40 ЭП Воли. Отыскивает в колоде четыре Карты-создания и выводит их на поле боя. Отправив сорок нетемных Немертвых на кладбище с вводом в бой этой Карты, можно быстро выбрать из колоды и ввести в бой четыре Карты-создания.

«Буря таит скрытые возможности, а невзгоды сулят надежду» «Вот это да, занимательно. Получается, Карты Судьбы скорее для формирования стратегии: с ними можно управлять ходом боя. А я-то использовал их как создания призыва или оборудование, а тут, оказывается, такие интересные комбинации…»

Погодите-ка! – воскликнул Брэндель, вдруг кое-что поняв, – то есть вы всеми силами старались уничтожить Горнила Кошмаров, чтобы не дать активировать Троянского коня отчаяния?

Именно. А ты быстро соображаешь, парень. Горнила Кошмаров сами по себе не светлые и не темные, но обладают атрибутами Немертвых, а потому как только их становится сорок – условие для активации Троянского коня отчаяния выполнены. Сначала пробуй вызвать Бурю, а там, скорее всего, и до Троянского коня отчаяния недалеко – ты справишься!

Эмммм, но если карта Горнил Кошмаров не отправилась на Кладбище, а вы всего лишь уничтожили несколько копий… подделок… Они все остаются Немертвыми?

Уничтожение Немертвого Создания с отправкой на кладбище – не то же самое, что статус «Немертвый».

Окончательно запутавшись, Брэндель утомленно закатил глаза. Тулман почти ничего не рассказал ни про свою колоду, ни про другие – передал Наследие и «бывай, будь здоров» – а здесь столько правил… Странно все это!

«И почему тогда «Рай для невзгод», весь такой замечательный и одинаково действенный и ы защите, и в нападении, уступает колоде Тулмана? Да и сам он не показался мне каким-то выдающимся при встрече – ни намека на какую-то невероятную силу…»

Неужели Тулман настолько могуществен? – он даже позволил себе выразить сомнение вслух.

Слегка отпрянув, Ина окинула его взглядом из серии «ну и дурачок!».

Кончено же! В нашу эпоху он считался одним из сильнейших, а то и самым! Про его колоду я знаю мало, но те белые Карты Маны просто поражали воображение. Альянс Городов-государств ты уже использовал и сам убедился, а остальные ей подобные – группы созданий. Вот и представь, что будет, если добавить к этому Золотой боевой флаг и скажи после этого, что его колода собрана непродуманно! Похоже, Тулман передал тебе не все свои карты, но общее правило такое: те, что с белой Маной – для защиты. Всего в его колоде пять цветов рубашек: при том, что в «Рае для невзгод» лишь два, а комбинаций так много, с пятью простор для воображения и вовсе не ограничен! Наверняка с его колодой и поныне ни одна не сравнится.

«Ого! Вот оно что! Да один Золотой боевой флаг сам по себе тянет на огроменный чит, а у меня этих карт для обороны…. У меня только такие, правда, и есть. А какой же тогда силы его атакующие карты?»

Еще раз припомнив их встречу, Брэндель посмотрел на старика новыми глазами. Удивительное дело: столько времени прошло – а он до сих пор помнит каждую черточку. Да уж, это тебе не просто добрый дедушка, такого не забудешь!

Вынуждена предупредить: с теми базовыми комбинациями, что я тебе показала, у «Рая для невзгод» есть несколько слабостей.

Типа отсутствия мощных созданий? – почесал затылок Брэндель.

Карты Эмракула в стопке у него в руках не было, а чтобы достать его и ему подобных, скорее всего, придется выложить огромное количество ресурсов. Другой путь – запечатывание создания в карте, но он же не Келси и тем более – не Тулман, и пока не настолько силен, чтобы такое проделывать. Вряд ли на пути встретится еще кто-то типа Медиссы, по своей воле пожелавшей стать картой…

Да, отчасти. На сбор сильных созданий уходит много времени. А вторая причина – у тебя в колоде нет карты поиска. Две ключевые в «Рае для невзгод», Гримуар жизни и Троянский конь отчаяния, что были у нас на руках – лишь копии, и нам они достались от госпожи, но тебе сразу же посчастливилось заполучить оригиналы. С Золотым боевым флагом – то же самое, и снова везение, а тебе нужно искать целенаправленно. Третья причина – мало возможностей для возвращения Карт с Кладбища. Пречистых архангелов и Воскрешения недостаточно: первые помогут всего лишь раз в день, а второе не действует без связки с другой картой. Другими словами, тебе недостает возможностей для циркуляции карт с Кладбища в бою. Карты-заклинания «Рая для невзгод» сразу же после использования попадают на кладбище, а создания почти все жертвуются. С активацией Троянского коня отчаяния все это попадает на Кладбище, и если нет способа их вернуть – не получится и дальше использовать колоду. И наконец, тебе просто катастрофически не хватает карт Земель, а ведь Плейнсволкеры черпают свою силу именно оттуда. Никто по доброй воле с ними не расстается, и я – не исключение: обрати внимание, земляных Карт я тебе не передала. Все, что в моем распоряжении, сейчас либо заняты поддержанием магической формации, либо припасены на случай вызова Эмракула. Так что ищи способы восполнять бассейны Элементов, иначе, если не ошибаюсь, даже базовые комбинации «Рая для невзгод» будут даваться с трудом.

Брэндель кивнул. Тулман его почти ничему не обучил – не хватило времени – но зато Ина поделилась ценнейшей информацией и подтвердила все его догадки: карты Земель действительно бесценны, и ему их не хватает.

Звуки раскопок приближались, уже заглушая их с Иной голоса: наступило время прощаться.

Леди Ина, вы уверены, что не желаете покинуть это место? Единственное, что вы теряете – сила Плейнсволкера! – попытался Брэндель еще раз, – я ведь могу организовать охрану катакомб, никто не пройдет! Да и рана у вас на спине: я знаю одно место, древние руины, которые помогут ее исцелить.

Запомни, парень: Плейнсволкер сам решает свою судьбу и полагается только на свои силы. В богов и высшие силы мы не верим, – гордо продолжила та с поклоном, игнорируя его мольбы, – но знакомство с тобой было приятным, благодарю за уделенное время. Оно у нас, кстати, заканчивается, так что отвечу на последний вопрос – и будем прощаться. Что еще ты хочешь знать о Плейнсволкерах?

Поняв, что ее не убедить, Брэндель приуныл и поднял на нее печальный взгляд.

Как стать подлинным Плейнсволкером?

Это непросто. Нужен собственный свод Законов, – торжественно провозгласила Ина, – ты говорил, твоя колода должна обеспечить тебе превосходство во всех главных профессиях… Не знаю, что это значит, но, судя по бою с Големом с маятником, ты очень полагаешься на собственную силу. Значит, тебе не нужно много Созданий: лучше начни собирать Карты-Чары и Заклинания. Для Плейнсволкера количество – не главное, не стоит стремиться собрать как можно больше Карт. Вместо этого сосредоточься на выработке собственных Законов. Мне встречались и ученики, набравшие великое множество Карт, и обладатели территорий, похожих на лоскутное одеяло, но подлинными Плейнсволкерами они так и не стали. Госпожа моя, к примеру, обрела этот статус в возрасте сорока пяти лет, и до сих пор считается одной из самых талантливых. Ты, надеюсь достигнешь успеха еще быстрее… Считай это моим напутствием и… благословляю.

С-спас-сибо, – прошептал Брэндель, борясь с подступающим к горлу комом.

Позади раздался оглушающий грохот обвала.

В стене образовалась зияющая дыра, через которую, размахивая пылающим трезубцем и бешено вращая глазами, показался Ропар. Огромное мускулистое тело вождя ящеролюдов с таким трудом протиснулось в наспех вырытый лаз, что в иных обстоятельствах Брэндель нашел бы это зрелище на редкость уморительным.

Но не сейчас. Да и Андреа что-то не было видно, хотя… с ее-то характером – неудивительно.

Одним прыжком преодолев разделяющее их расстояние, Ропар доложил:

Господин, Сиэль проделал выход на поверхность, – и тут же во все глаза уставился на Ину.

Брэндель сделал то же самое, но отчаянно надеясь ее переубедить.

Тщетно: Ина лишь покачала головой и ободряюще шепнула:

Давай, тебе пора. «Рай для невзгод» с тобой не только обретет былое величие и новую жизнь, но и пойдет дальше: надеюсь, однажды, через много-много лун, кто-нибудь будет пересказывать легенды о тебе и твоей колоде, точно так же, как я сейчас передала тебе знания о нашей госпоже. Не разочаруй меня.

Брэндель упрямо сжал губы.

Я знаю одно место, оно излечивало подхвативших такую же заразу, как эта кристаллизация, сам встречал больных! – уверенно выпалил он, – и вы правы, леди Ина, каждый сам управляет своей судьбой, так что я отправлюсь туда и найду лекарство!

Ина ответила слабой улыбкой.

Кивнув Ропару, Брэндель собрался было в путь, но тут его неожиданно окликнула Ина:

Погоди.

Цокот копыт – и вот она уже их догнала! Неужели передумала?

Радостно обернувшись, Брэндель не успел и пискнуть, как Ина молниеносно склонилась к нему и прижалась прохладными нежными губами к его потрескавшимся и запыленным. Широко распахнув от удивления глаза, Брэндель только и успел ахнуть, как шаловливый язычок скользнул к нему в рот, сплетаясь с его языком в дразнящем танце. На мгновение, показавшееся вечностью, их взгляды встретились, а души словно слились воедино… но тут Ина едва слышно прыснула со смеху.

Брэндель не мог прийти в себя: как так? У него что, сейчас украли поцелуй? А он, бедняжка, не успел уклониться, и теперь вынужден терпеть этот божественный аромат меда и полевых трав?

«Ах ты…!»

Еле-еле придя в себя, он отказался признать поражение и попытался обнять воровку, чтобы вернуть поцелуй, но та, сияя улыбкой, быстро отскочила назад.

Тогда буду ждать от тебя новостей. А свою награду ты уже получил, как я и обещала. Как бы там ни было с Железякой, но с тобой мы теперь квиты, так что жду-не дождусь, пока снова тебе задолжаю!

С этими словами Ина снова издевательски хихикнула и показала ему язык.

Леди… Ина… Вы… – невнятно пробормотал Брэндель, запинаясь от смеси смущения и возмущения и борясь со ступором, – ты ничего не видел!! – рявкнул он наконец Ропару.

Конечно, милорд, и господину Сиэлю ничего не скажу, – с наичестнейшим видом развел руками тот.

Вот те раз, а если бы я не приказал молчать? Выболтал бы все при первой возможности?!

И добавил про себя, чувствуя, как на лбу выступает холодный пот: «Уффф… А вообще… СТОП, какого…?! Разве любой здравомыслящий ящер не решил бы молчать как рыба и защищать тайну господина от Ромайнэ? Да ты, болтун, смотрю, посплетничать горазд? Нет, это все Сиэль!»

Борясь с внезапно нахлынувшим желанием устроить сквайру выволочку, он обернулся к Ине и тут услышал свистящий шепот, сопровождаемый скрежетом зубов:

Ах ты грязный изменник, советую перед тем, как со мной заговорить, как следует промыть свой грязный рот!

Том 3. Глава 256

Янтарный меч – том 3 глава 256

Война без единого выстрела (1)

Обычно торговля в Ампер Сеале пробуждалась к марту, и принося в город оживление и заряжая силами после зимней спячки, но в этом году лед растаял рано, так что уже в феврале первые корабли смогли пройти меж тающих глыб из Корвадо к провинции Зайферов. На борту было все: и кожа, и хлопок, и табак из Ранднера, и даже древесина и драгоценные камни из Гринуара.

Трентайм не мог предложить ничего особенного, и отпущенные прежним лордом торговцы там ставили на самые выгодные товары, заботясь лишь о собственном обогащении вместо того, чтобы вкладываться и в развитие региона. Никто толком не отслеживал круговорот товаров, а мошенничество цвело буйным цветом.

Так бы все и продолжалось, если бы этой зимой из Ампер Сеале в Трентайм не отправилось несколько под завязку груженых зерном кораблей. Все до единого, заслышав такие вести, преисполнились подозрением: откуда в этом бедном захолустье деньги на покупку?

Быть может, дело в трентаймском серебряном руднике, одном из трех крупнейших в Ауине? Но тот принадлежит графу Ранднеру, и доход с него к правителю Трентайма не имеет никакого отношения – это и ребенку известно.

Но не успели купцы и торговцы проверить эти новости – а из Трентайма уже прилетели новые: бунтовщики, целая армия, подняли восстание, переросшее в полноценную войну. Молва об этом пожаром пронеслась через всю страну. Люди качали головами: неужели в этой дыре теперь орудуют не только бандиты и мошенники, но и бунтовщики? Из бедного захолустья, до которого никому нет дела, Трентайм превратился в зону военных действий. Впрочем, это только доказывало давно известную истину: голодающему нечего терять, кроме собственного голода, и доведенный до отчаяния народ молчать не станет.

Пошли перебои с поставками специй, мехов и драгоценностей, так любимых купающейся в роскоши знатью. Угроза с юга стала реальной: наступление Мадара, а теперь еще и восстание. Толком не шла торговля и в стоящем на пороге гражданской войны севере – словом, купцы по всей стране гудели как встревоженный улей, не зная, чего ждать от завтрашнего дня.

Процветал на этом фоне только Ампер Сеале, сердце торговли и экономическая столица. Свободная торговля и без пошлин и ограничений, с благословения Собора Святого Пламени не только в Ауине, но и с другими королевствами, обеспечивала приток золота: монеты там текли рекой, как кровь по артериям.

Стоило змеящемуся меж гор тракту в Ампер Сеале подтаять от зимних льдов, по нему уже готовились выдвинуться в путь первые торговцы.

Но первыми после зимы там показались конные отряды. Изредка перекрикиваясь и понукая коней, нынешний неторопливо двигался по тракту в сопровождении эха от цокота копыт. Пока еще испуганные с непривычки птицы то и дело взлетали с деревьев вдоль дороги целыми стаями, а брызги талой воды вперемешку со льдинками из-под копыт смешивалась в воздухе с их перьями.

Мейнильд вышла в первый свой весенний патруль во главе отряда выпускников Королевской кавалерийской академии: и самой размяться, и проверить, насколько те готовы к самостоятельной службе. Фрейя в полном рыцарском облачении держалась сразу позади нее, и выглядела на удивление достойно. От прежней деревенской девчонки остался лишь высокий хвостик: медленно, но верно, военная служба ее преобразила и даже изменила выражение лица. От былой простоты и вечного удивления во взгляде не осталось и следа: на смену пришли офицерское достоинство и военная выправка.

Меч Львиное Сердце – в поясных ножнах, и по приказу принцессы Гриффин без необходимости их не покидает, а потому рядом еще один, обычный стальной. Сразу два длинных меча – немного необычно для женщины-офицера, но Фрейя уже привыкла. В прежней жизни, еще во времена ее службы в милиции, меч в Бучче считался главной драгоценностью, так что она только рада была заполучить сразу два, а вместе с ними – и двойную уверенность в собственных силах и безопасности.

К тому же, в душе она пока оставалась бедной крестьянской девчонкой, дорвавшейся до неслыханных богатств, и не могла заставить себя прекратить копить все больше и сокровищ. В случае с ее драгоценными мечами останавливало только то, что третий на себе уже не потаскаешь, а хранить их особо негде, кроме сундука у изголовья.

Каждый курсант в Академии имел право раз в месяц сменить меч на новый: в постоянных тренировках оружие постоянно ломалось, и мало кто утруждался его содержанием в приличном состоянии. А раз проще взять новый меч – почти все рекруты в год меняли их раз по восемь-девять. Но не Фрейя: та, тщательно следя за своими, бережно обращаясь и полируя до блеска, дошла до того, что в том самом сундуке у изголовья скопилось уже шесть мечей. В Академии это даже успело стать дежурной шуткой.

Стоило слухам дойти до Мейнильд, та быстрым маршем отправилась к ней в комнату, чтобы самой разобраться с предполагаемым спекулянтом. По ее требованию Фрейя, бледнея и заикаясь, открыла сундук, но категорически отрицала любые попытки продажи, объясняя все желанием вооружить милицию Бучче. «Вот закончится война – и отвоюем деревню!» – воскликнула она тогда с надеждой.

На мгновение замолчав, Мейнильд, задумчиво кивнула и, больше ничего не сказав, вышла. Фрейя же, не получив запрета и оставшись при своем, продолжила в том же духе. Этот эпизод ее ославил и дошел даже до принцессы, но после признания Львиным Сердцем все вопросы к Фрейе отпали.

Сегодня с утра она проснулась в волнении: предстояла первая настоящая миссия, причем вдали от Академии, и унять сердцебиение не помогали даже воспоминания о реальных и намного более серьезных боях. Мало того, что выезд – так еще и его цель: какая ответственность сравнится с защитой самой принцессы? Нервно оглядываясь по сторонам, она подозревала засаду даже в колышущейся на ветру невысокой траве.

Мейнильд волновалась не меньше, но лучше держала себя в руках. От ее пронизывающего взгляда не укрылось ничто: она успевала поглядывать и по сторонам, и даже позади себя.

Фрейя, что с тобой? – наконец не выдержала и спросила она, в очередной раз обернувшись.

А? О… Да? Да! – залепетала она, еле выйдя из ступора.

Ты что такая напряженная? – резко бросила Мейнильд.

Я не… напряженная, – последовал ответ дрожащим голосом.

Остальные всадники тихонько захихикали. Один Бреттон, хоть и нашел все это невероятно смешным не меньше остальных, все же сумел сдержаться и не расхохотаться. Сам пройдя тот же кровавый путь со стражей Бучче и сражения с немертвыми, он видел, что они с Фрейей во многом похожи, и одно время даже на нее заглядывался, но вскоре понял, что ничуть ей не интересен. Зато совместные тренировки и муштра в Академии их сплотили, постепенно сделав друзьями.

Смягчилось и его отношение к Брэнделю, причем не только благодаря дружбе с Фрейей, но и возрасту. Как и все курсанты, он быстро повзрослел и набрался жизненного опыта, оставив позади юношеское соперничество и желание утереть нос. На смену горячим головам и бурлению крови пришло желание сплотиться и сделать все для защиты королевства.

Его сокурсники ощущали примерно то же, но сдержаться не смогли, так что от их заразительного смеха даже у Мейнильд уголки губ поднялись вверх в сдержанной улыбке. Слегка смягчившись, она попыталась упокоить Фрейю. Ну в самом деле, сколько можно дрожать и заикаться, и откуда этот смертельный испуг, стоит только к ней обратиться? Она же не съесть ее собирается!

Фрейя, ты – почти готовый боевой офицер: нужно учиться сохранять спокойствие и держать себя в руках. Мы же просто в патруле, а что будет, когда в бой пойдем? От напряга с места не двинешься? – пожурила она, слегка покачав головой.

Хихиканья переросли в хохот.

В реальном бою я не буду такой напряженной, обещаю! – кивнула Фрейя, в душе понимая, что здорово кривит душой.

Мейнильд, словно прочитав ее мысли, пробормотала:

Ну да, ты на других не похожа, как и Бреттон… Вы оба побывали в боях. Но и сейчас волноваться не стоит: с ее величеством все в порядке, здесь она в безопасности. Это же нейтральная территория, к тому же под контролем Собора Святого Пламени – кто посмеет что-то здесь устраивать?

Если так, почему мы тут посменно патрулируем ежедневно и еженощно? – вмешался один из курсантов.

Чтобы офицеры постоянно были мобилизованы. Нужно выработать у вас чутье на опасность, а иначе королевству угрожает гибель! – резко бросила Мейнильд.

И вопрошающему, и всем остальным оставалось только молча переваривать ответ.

Принцесса Гриффин

Пока Ампер Сеале процветал и благоденствовал в мире, в остальном королевстве все обстояло совсем по-другому. В далеких горах, в окруженном лесами поместье виконта Ландэна шел бескровный бой. Воспользовавшись своими связями в Соборе, Магадал собрала там верных сторонников королевской фракции, и все они сейчас пользовались гостеприимством хозяина.

Поместье расположилось особняком, вдали от суеты Ампер Сеале, и жизнь тут шла в настолько другом ритме, что могло показаться, будто попал в другой мир. И княжна-монашка, и ее подруга понимали, что лучше места для отдыха и подготовки в нынешних обстоятельствах не найти.

Расположившуюся на втором этаже особняка принцессу утро застало нетерпеливо выглядывающей в окно в ожидании экипажа герцога Аррека. Наконец, много позже назначенного времени аудиенции, тот проехал через главные ворота и остановился под соснами во внутреннем дворике. Эта встреча была у них первой, но обещала решить судьбу всего королевства и ее лично. Сейчас, мягко говоря, она контролировала и то, и другое, лишь частично, а по сути – мало что решала и вовсе не имела выбора.

Склонив голову, принцесса позволила серебристым локонам наполовину скрыть лицо, все еще хранящее следы детской наивности, и плечи, на которые в столь юном возрасте пала столь недетская ноша. Достав из кармана свиток с тем самым письмом, она вновь, в который раз, его перечитала, и спрятала на место.

Не знаю, против чего вы выступили, но до тех пор, пока в Ауине есть вы и вам подобные, я сделаю для нашего королевства все. Вы наполняете меня уверенностью и придаете сил, сир Брэндель.

Герцог Аррек опаздывал, и его высокомерие в очередной раз доказывало, насколько пошатнулся ее трон. Впрочем, гнев ей не поможет: в такие времена, как сейчас, одних устремлений и подвигов мало – нужно уметь договариваться. Принцесса понимала, что придется если не сдаться, то отступить.

Передайте герцогу Арреку, что сегодня я не смогу его принять, – приказала она наконец.

Но по какой причине, госпожа?! – запаниковали обе служанки, непривычные к таким проявлениям воли.

Принцесса ведь с самого детства ни разу не показывала характер!

Пускай они и не понимали ни политики, ни того, как выстраивается диалог между важными фигурами, но почувствовали, что отказ порядком разозлит не только гостя, но и кое-кого еще.

Великий мастер Флитвуд, сир Макаров и остальные… – начала было одна, но под холодным, прямо-таки пронизывающим взглядом серебристых глаз, ее голос дрогнул. При этом принцесса не выказала ни недовольства, ни высокомерия – лишь собранность и спокойное достоинство.

Вместо назначенного времени герцог Аррек дипломатично изволил явиться когда вздумается, но ожидает, что его сразу же примут? Откуда столь пренебрежительное отношение к короне? Я не возражаю против встречи и готова к ней, но с таким отношением переговоры не зададутся. Если угодно – передайте мои слова графу Макарову, и добавьте, что с этого дня я больше не желаю принимать посланников герцога Аррека, – повисла пауза, – через неделю мы встретимся в Ампер Сеале.

С последними ее словами стало ясно: детство позади. Перед ними более не ребенок, а принцесса-регент.

Та самая, заслужившая безмерное уважение всех до единого.

Только вот это ее решение вернуло судьбу королевства на известный всем геймерам путь.

Том 3. Глава 257

Янтарный меч – том 3 глава 257

Война без единого выстрела (2)

Над Ампер Сеале сгущались тучи: наконец-то и досюда, как и чуть ранее до Трентайма, докатилось эхо грядущей войны.

По возвращении в Фюрбург Брэндель немедленно созвал совет, но уже в Вальхалле. К тому времени Древесные эльфы окружили и без того затерянный в лесу древний город десятком древ наподобие тех, что у себя в поселении, превратив его в неприступную и невидимую крепость.

Великолепный внутренний дворик все еще завораживал, и ничуть не меньше, чем в первый его приход в Вальхаллу, так что Брэндель выбрал в качестве места для проведения Совета именно его. Всех призываемых созданий он собрал через систему Плейнсволкера – много времени на это не понадобилось.

Гаспар, бывший начальник гарнизона крепости Риэдон, присоединился к Лето, Тарону, Мано и Батуму, войдя в костяк наемников Красного Бронзового Дракона.

«Прошло не так много времени, но сколько же воды утекло», – подумал Брэндель, ненадолго предавшись воспоминаниям о прошлом.

Сейчас, оглядывая знакомые лица собравшихся в тени деревьев соратников, он подмечал потери: часть сдались под тяжестью возраста, выйдя в отставку, часть унесли болезни и тяготы походов, но намного больше потерь они понесли при обороне Трентайма от захватчиков Ранднера. И все же воля ушедших передалась выжившим и пополнившим ряды, и в этой части своего войска Брэндель не сомневался. Равно как и в бывшем Белогривом, Гаспаре, несмотря на прошлое дворянского силовика, участвовавшего в притеснении простого люда.

«Ничего себе, набрался смелости и открыто присоединился к бунтовщикам: это о многом говорит».

Поначалу Гаспар склонился перед силой и именно потому присягнул в верности Брэнделю. Явно в молодости привлекательный, но несколько бледноватый и рафинированный юноша, за годы службы в крепости заматерел и приобрел военную осанку, а в недавних походах – еще и загорел дочерна и обзавелся свежими боевыми шрамами. Пускай и выглядел он теперь как заправский бандит, но производил впечатление надежного и зрелого человека.

По понятным причинам среди беженцев, последовавших за Брэнделем из осады в Трентайм, не нашлось много желающих продолжать рисковать жизнью в бою, ну а те, что остались – еще помнили и ненавидели Гаспара за его прошлые дела. Правда, за время совместных странствий многие из тех, кто в начале пути и руки бы ему не подал, узнали его с другой стороны и постепенно изменили отношение к бывшему стражнику.

Брэнделя же интересовала только сила и больше ничего. Окинув Гаспара и остальных задумчивым взглядом, он оценил их силы. Мано с Лето, еще пару лет назад собиравшиеся на покой, решив, что с боевыми подвигами покончено – почти восстановили силы, а Батум, Тарон и Гаспар того и гляди выйдут в Серебряный ранг.

Недавний прилив Маны из Темного леса изменил картину мира и повлиял на всех живущих, но опытные бойцы, повидавшие и бои, и смерть, способны справиться и не с таким.

Следом – бывшие Серые волки, оставленные Макаровым на верную смерть наемники. Присоединились к Брэнделю чуть позже, но и здесь прогресс в силе очевиден: зелья Драконьей крови подняли всех до единого на уровень элиты Железного ранга. Поначалу Амандина возражала против раздачи им зелья, предлагая придержать его для тех, кто пришел из крепости Риэдон, а Серым волкам выдать лишь остатки. Но Брэндель отказался делить людей, верой и правдой сражавшихся плечом к плечу против Ранднера, на своих и чужих. Открытое противостояние знати требовало не только сил, но и мужества, и эти наемники проявили его наравне с остальными.

В итоге зелье досталось всем в количестве, соразмерном тому, как бойцы проявили себя в сражении, и такой расклад устроил даже Амандину. Получилось справедливо: и вклад самых рьяных оценен, и ветераны не обделены.

Устроил такой подход и самих бойцов: наемники Красного Бронзового Дракона получили львиную долю, но и у остальных осталась надежда: этот господин воздает всем по справедливости, и в следующий раз шанс на большее есть у любого, независимо от срока службы.

Каждому по стараниям, а оплата – по справедливости. Этому Брэнделя научило долгое время, проведенное в игре во главе гильдии уже после гибели Ауина. Тогда же он успел поднабраться и организационных навыков, и сейчас знания из будущего очень пригодились, давая ощутимое преимущество по сравнению с остальными дворянами этого времени.

Амандина и представить не могла, насколько масштабными окажутся последствия его поступка: наемники не только прониклись признательностью к новому господину, но и загорелись соревновательным духом. Мотивация к новым достижениям вдохновляла новичков, а ветеранам не давала почивать на лаврах. Подстегнула атмосфера дружеской конкуренции и саму мадам советника: удвоив усилия, она наконец-то стала все успевать за день, а вечер оставила на исследования.

Тихая и неожиданная волна перемен в Фюрбурге ее шокировала. Изучавшая науку управления по пыльным фолиантам Амандина не уставала поражаться. Многие дворяне в прошлом пытались добиться такого же эффекта, но безуспешно, а здесь все получилось как-то легко и незаметно, без всяких видимых усилий.

Потратив на раздумья по поводу этого феномена изрядное время, она была вынуждена признать, что сама такого эффекта не добилась бы. Мешал подход: первым делом она бы поработала над лояльностью подчиненных. В ее время, как и в прошлом, повсеместно считалось, что верность должны ставить на первое место, выше честности и справедливости. Брэндель же одним махом отказался от этого подхода, словно и не опасаясь того, что его людей перевербуют. Такое случалось сплошь и рядом, и вся знать ломала голову не только над тем, как окружить себя верными сторонниками, но и как их сохранить.

Брэндель же не только ничего не предпринимал в этом направлении, но и вовсе отказывался признавать наличие проблемы. И все же, каким-то непостижимым образом, в его армия царили верность и дисциплина, а в мотивации людям не было равных.

Как следует поломав голову, Амандина была вынуждена обратиться к Брэнделю с прямым вопросом: неужели его не волнует преданность собственных людей? Тот в ответ рассмеялся и пояснил, как все работает. Верности он добился не посулами наград или протекции, а наглядной демонстрацией работающей и абсолютно прозрачной системы, в которой награда пропорциональна усилиям. Их же усилия как управленцев должны быть направлены на то, чтобы поддерживать эту систему в рабочем состоянии: тогда их люди обретут уверенность в завтрашнем дне, а с ней – естественным путем – и желаемую верность.

Амандина неуверенно кивнула, не совсем поняв, но как следует запомнив его уверенность и сказанное тогда: «Тем, кто хочет ко мне присоединиться, я рад: людей надо приветствовать с распростертыми объятьями, а захотят уйти – ни в коем случае не задерживать».

Тогда она с улыбкой подумала, что только с его, чисто брэндельским складом ума, можно было до такого додуматься, и только ему под силу оказалось сколотить столь уникальный и сплоченный коллектив.

Сегодня, дожидаясь Брэнделя во внутреннем дворике, она снова припомнила сказанное им тогда, только в этот раз ее посетила новая мысль.

«Девушки вокруг господина так и вьются, и все красавицы, даже этот… Морфей, даже парень красивее меня. Но это вовсе не значит, что у меня нет шансов».

Правда, идея соперничества с Ромайнэ откровенно пугала, суля прямо-таки бездну неприятностей.

При виде доверенного советника Брэндель просиял. Наверняка сейчас начнет напоминать об осторожности, дворянском этикете и подобающем поведении… Память живо подкинула образ суровой наставницы, отчитывающей его как нерадивого школяра – как тут сдержать улыбку?

Уголки губ прямо-таки сами поползли вверх. Какая же она очаровательно-серьезная, когда вот так старается соблюдать субординацию и скрывать чувства!

Впрочем, у него сейчас слишком много забот, чтобы отвлекаться на всякие глупости.

«То Ина с ее шалостями, то тут еще… Эх, у этого пацана на уме одни фривольности – что-то у тебя, братишка, переходный период затянулся!» – посетовал он на это юное тело и встряхнул головой.

Народу во дворике все прибывало: кое-кого еще ждали, но совет должен был начаться с минуты на минуту. Толпа сторонников радовала: похоже, ему удалось собрать серьезные силы.

Скарлетт, Морфей, Медисса и Андреа держались поблизости, чуть подальше расположился Ропар со своим Племенем, а Сиэль разумно держал дистанцию, окружив себя духами и прикрывшись Джинном. Тот, хоть и прибыл из другого измерения, но прекрасно изъяснялся на их языке и вообще неплохо здесь освоился.

Кодан, Карглис, Мериал и остальной костяк Белых Львов встали плотным кругом, оживленно вспоминая приключения в Темном лесу.

Ромайнэ держалась особняком, но под защитой двух Пречистых Архангелов, уже почти официально считающихся ее телохранителями. Их, как и всех остальных, Брэндель вернул с Кладбища Гримуаром Жизни, после чего отправил карту на восстановление. «Перезарядка» гримуара занимала очень долго – настолько, что им не воспользоваться теперь даже в экспедиции в Ампер Сеале – но оживление Карт он посчитал более важным.

«Пускай гримуар – и ключевая карта в колоде, но полезен он преимущественно в защите, а у меня с этим и так все в порядке, других карт хватает».

Лениво проанализировав расклад, Брэндель перевел взгляд на следующую группу: Рабан, Джана и Корнелиус держались подальше, рядом с остальными наемниками, а еще дальше расположились ликантропы из Зеленой деревни, друиды и Древесные эльфы.

Порадовал вид Зифрид: девочка выглядела счастливой и довольной и обнимала отца. Оставалось только надеяться, что с обретением нового дома у друидов она не утратит связь с корнями и семьей – тогда будущую лесную царицу ждет счастливое детство.

Едва не позабыл он про Подземных жителей: те, вопреки названию, забрались на деревья, на удивление проворно рассредоточившись меж ветвей. Тагив выглядел полностью довольным: мало того, что получил трофеи и новую экипировку, так еще и репутацию главного защитника их земель, и уважение остальных. По численности его войско уступало только Древесным эльфам, и по любым меркам считалось грозной силой. До поступления на службу к новому лорду Фюрбурга они предпочитали не показываться, все время проводя под землей. Но сейчас всю зиму они провели в трудах на стройках, а с наступлением весенней посевной готовились по приказу Амандины отправиться в поля. Здесь мало что понимающий в сельском хозяйстве Брэндель решил довериться эксперту, коим мадам советник несомненно и являлась. Агрономы в те времена традиционно сотрудничали с магами и жрецами, но у них в распоряжении таковых было маловато. Зато в избытке присутствовали друиды, еще более опытные в культивации, и Амандина уже успела наладить с ними работу.

«Сейчас у меня девять бойцов Золотого ранга, включая меня самого. Объединенная армия – уже сильнее, чем у герцогов вроде Зайфера и Аррека. У правящей династии двадцать два бойца Золотого ранга, но часть из них верна старшему отпрыску, который по факту Зайфер. Принцессе остается чуть больше десятка, и их «качество» под вопросом – возможно, они моим и не ровня. Скарлетт с Драконьей кровью уже на пике, а вампирский трап помимо прочего – еще и жертвенная карта, которая усиливает любого бойца.

Ранги пониже тоже на уровне: несколько сотен Серебряного, а Железного – несколько тысяч. Командир наемников Рабан тоже скоро перейдет в Золотой ранг. До кучи – козыри в рукаве: каменные волки и возможность апгрейда Золотым боевым флагом, с которым все мои люди разом превратятся в элиту.

Единственное, чего недостает – решающего убойного козыря. В Ауине еще есть бойцы, равные по силе той же Веронике: не меньше двух у Аррека, трое в северной коалиции, один в Виейро и два в Карсуке. Что до Пепельного мечника… нет, мне он все же не подчиняется.

Если предстоит бой в полную силу, единственным оружием массового поражения у меня в распоряжении окажется Золотой боевой флаг, а у него хватает ограничений. Так что да, шанс он даст, но победы не гарантирует».

Мысленно кивнув собственным выводам, он закончил с выкладками и выступил в центр дворика. С появлением правителя шум стих: в мигом воцарившейся тишине все взгляды обратились на него, ожидая не столько распоряжений, сколько объяснений по поводу столь внезапного сбора.

Собравшись, Брэндель привел мысли в порядок и обратился к толпе:

Поговорим о будущем. В первую очередь – поездка в Ампер Сеале…

Последовавшее детальное описание предстоящей вылазки и перспектив ее окончания плавно переросло в долгосрочные планы на судьбу королевства.

Брэндель решил быть полностью честным. Пускай неизвестно, как подчиненные отреагируют на его выбор миссии по спасению королевства, но сейчас как раз пора узнать, сколько из них пожелают примкнуть к нему на пути к цели.

Цели – не только спасти, но и вернуть славу и честь их королевству, поднять его с колен и сделать так, чтобы когда-то гордо реявшие на ветру флаги Ауина поднялись вновь…

Потому я и мой меч готовы продолжить путь предков-благородных ауинцев и первого среди них, короля Эрика! – закончил свою речь Брэндель в напряженном молчании.

Том 3. Глава 258

Янтарный меч – том 3 глава 258

Война без единого выстрела (3)

Первой выступила Амандина: кивнув, она поднесла Брэнделю кипу пергамента.

Кому-то все еще могло показаться, что она – все та же тихая скромница, стесняющаяся всех и вся и никому не доверяющая, но кое-какие перемены в облике указывали на обратное. В неизменном черном платье, но с едва заметным румянцем на бледных щеках, теперь она выглядела взрослее и сосредоточеннее, но одновременно – свободнее и увереннее.

Окинув в толпу внимательным взглядом, она начала доклад:

После отражения неразумной атаки графа Ранднера… – начала она было, слегка прокашлявшись для привлечения внимания, но тут же запнулась, заслышав хихиканье.

На это мадам советник ответила недовольно поднятой бровью: вышло не настолько устрашающе, как у Скарлетт, но все же достаточно, чтобы призвать к порядку.

Фюрбург, порт Гри и Максен вернулись к нормальной жизни, все поставленные задачи выполняются по графику…

Далее последовал отчет о состоянии дел в Трентайме.

В целом выходило, что Фюрбург встал на путь здорового развития и уверенного роста. Самую срочную проблему с недостатком продовольствия решили закупкой в Ампер Сеале, причем достаточно, чтобы продержаться до следующего года. Сделав все возможное, они могли только надеяться на хороший урожай. Правда, непонятно было, скольких еще получится привлечь под свои знамена, и чем их кормить, так что предложением Амандины стала еще одна закупка, уже впрок, и как можно скорее. На севере маячила гражданская война, а цены на зерно в таких условиях не только не падают, но и весьма уверенно растут.

Остальные участники совета по внутренним делам, Босли, Ромайнэ, Одум и Сиэль, полностью согласились.

Брэндель, естественно, тоже, тут же объявив о намерении заказать еще партию.

Пускай из-за некоторых спекулянтов цены на еду и колебались, но Ампер Сеале как центральный узел торговли держал нейтралитет между дворянами и неродовитым сословьем, а главное – находился под защитой Собора Святого Пламени. Именно там обычно шли переговоры и заключались большие сделки. Удивительно, но условиях неизбежной гражданской войны, при том, что на примирение севера с югом рассчитывать не приходилось, в Ампер Сеале еще очень немногие готовились к ней всерьез, и лишь единицы втайне набивали склады едой. Формально город готовился принять главных лиц государства для продолжения переговоров, хотя по факту речь шла о свержении нынешнего короля и переделе территорий.

Новостей с севера почти не было, но шли слухи, что в Ампер Сеале соберутся представители герцога Аррека и королевской фракции, а чуть позже к ним присоединятся люди старшего сына короля и северной знати.

Со стороны будущее казалось туманным и труднопредсказуемым, но Брэндель точно знал, что и принцесса-регент, и герцог Аррек уже там, причем лично.

«Амандине с остальными остается лишь гадать и строить предположения, причем почти вслепую: им недостает информации. Судя по обрывочным сведениям от купцов из Ампер Сеале и Фюрбурга, все движется к тому же исходу, что и в игре, но пока что время у меня есть…»

Продолжив доклад, Амандина перешла к проблемам в сельском хозяйстве. Брэндель ожидаемо хотел наращивать посевные площади, но обработка и удобрение скудных и неплодородных южных земель требовала больших усилий. На первый взгляд, недостатка в рабочих руках не было – регион наводнили беженцы от нашествия Мадара – но дорога в Трентайм оставалась опасной из-за диких зверей и бандитов.

Отчеты о притоке и потерях среди гражданских Брэндель слушал с тяжелым сердцем, но понимая, что выбора ни у него, ни у этих людей, нет: не соберись они в путь, пускай и по опасной дороге – умрут голодной смертью. А так, хоть и сравниваешь себя порой с работорговцем, считающим людей как поголовье, но хотя бы спасаешь жизни. В нынешних условиях у оставшихся в нестабильных и голодающих Виейро, Карсуке и Гринуаре почти нет шансов: даже у молодых и здоровых, не говоря уже о детях и стариках.

Приходилось смириться: что поделаешь, средневековье и война как они есть. В игре он тоже сталкивался с подобным, но воспринимал все это по-другому: через призму виртуального мира люди-НПС казались ненастоящими. Сейчас же безнадежная реальность обрушилась на него в полную силу. Ответа на вопрос «что делать» не было: пока оставалось только терпеть и надеяться на перемены.

Проблема в том, что несмотря на приток беженцев и примкнувших к нам местных дворян с их людьми, довольно большая их часть – дети и старшее поколение, а для работы в полях нужны здоровые взрослые. Как и для продолжения рода и восполнения популяции… – заключила Амандина, сделав на этом месте многозначительную паузу.

Взгляд ее черных глаз, направленный на Брэнделя, говорил об очень многом, но в основном в нем читалась благодарность. Не встреться они – разделила бы участь жертв войны: одинокой молодой девушке в нынешних реалиях уготована лишь незавидная роль жертвы. Как и все прибывающие к ним беженцы, наверняка лишилась бы и дома, и сбережений, а вполне возможно – и жизни. Еще в этом взгляде сквозило противоречие: с одной стороны – логика и склад ума образованной дворянки с ее холодным расчетом, с другой – нечто новое, невыразимо-теплое… симпатия ко всем этим несчастным, а еще, растущая сильнее прочих – к одному счастливчику.

Ничего. Зато пожилые обладают мудростью, которой не наделена молодежь. Сирот Трентайм тем более приветствует с распростертыми объятьями: они пережили тяготы войны и благодарны спасителям – такие дети вырастут в знающих цену миру взрослых. Такие люди нам и нужны! – приободрил ее Брэндель, мысленно тяжело вздохнув.

Став лордом Трентайма, он многим предложил кров и защиту. От него зависели, на него возлагали надежды, от него ждали действий. С другой стороны, открытый конфликт со знатью – не самое мудрое решение: если нынешнему государственному строю суждена гибель – где гарантии, что на его руинах те же самые люди смогут построить нечто новое? Кто поручится за то, что в новом мире на смену жестокости придет сострадание и человечность?

Эти мысли он пока держал при себе – пока эти люди считают его авторитет абсолютным, но не стоит раньше времени озвучивать такое враждебной к знати толпе.

Амандина все еще колебалась: с одной стороны, ей хотелось, чтобы с ней поспорили или даже отказали, указали на неправоту, но случись так – она бы в нем разочаровалась. Зато чистосердечный и явно импульсивный ответ вселял надежду и успокаивал.

Перед ней несомненно рыцарь: подняв знамена и забрало, не колеблясь и не отступая ни на шаг, он готовится к поединку. Очень хотелось подбежать и поддержать это знамя, помочь ему, не дать последнему лучу надежды погаснуть в сгустившейся над Ауином тьме.

Не всякий жизненный опыт на пользу, да и куда нам столько опыта… – попыталась она было возразить, но по инерции и уже вовсю улыбаясь.

Эх, воистину юность глупа! Куда там – видимо, придется помогать… – с притворным неодобрением покачал головой Босли, радостно сверкнув глазами.

Выйдя на волю после долгого заключения, он как никто другой понимал, насколько изменился Ауин. Нынешнего плачевного состояния дел в государстве хватило бы, чтобы остудить любой патриотизм. От былой горячей преданности королевской фракции не осталось и следа: их поведение наглядно доказало, что пользы государству такие люди не принесут. Былая привязанность переросла в привычку возлагать надежды на следующее поколение – принцессу, но и то скорее по инерции.

Так кто же спасет Ауин? До поры до времени ответа на этот вопрос у Босли не было, но сегодня, услышав Брэнделя, он его получил. Пускай будущее этого парня неясно, но есть в нем что-то, сильно отличающее его от остальных дворян. Воодушевленный, Босли пообещал для начала разослать письма кое-каким старым друзьям и лучшим ученикам, и пригласить их в Трентайм.

Получив решение по проблеме беженцев, Амандина перешла к делам городским. Обновление вышло кратким: Белые львы еще не готовы, и основная проблема в недостатке амуниции. Имеющихся плавильных печей и кузниц не хватает для снабжения целой армии и доспехами, и оружием.

Великолепный градостроительный план Одума все еще жил лишь на бумаге: по словам гнома выходило, что ему совершенно некогда заниматься новым строительством. Вместо того он-де вынужден бешеным козлом скакать по горам, добывая породу, чтобы латать стены да дороги.

Зато серебряный рудник в Шаффлунде работал без перебоев, оставаясь пока главным их источником дохода. При этом Брэндель не забывал вкладывать ресурсы в строительство новых карьеров в Темном лесу. С помощью друидов удалось в рекордные сроки выстроить прямую дорогу до рудника с кристаллами, и пускай поначалу объемы добычи были небольшими, они уверенно росли, и доход из Темного леса медленно, но верно выходил на уровень рудника.

Поступления от остальных ресурсов вроде алхимических реагентов, древесины различных пород, кожи и прочего не шли ни в какое сравнение – здесь восхвалял до небес и радовался только знающий им цену Тамар. Конечно, не без повода: одна помощь Брэнделю в создании зелья Драконьей крови подняла его личный уровень в профессии на целый пункт, позволив достичь 12.

Единственным поводом для беспокойства оставались пересуды о легитимности его правления: как ни велика его популярность, и как ни расти она день ото дня, народ боялся продолжения борьбы за власть и новых войн. Здесь оставалось довольствоваться лишь тем, что большинство признало его правление и как минимум – оценило преимущества по сравнению с Гродэном.

Остальная часть отчета Амандины касалась расширения порта Гри: главной задачей порта стало наращивание торговли. Еще несколько недель назад небольшая рыбацкая деревушка сегодня могла похвастаться двумя большими причалами, способными принять суда размером до галеона. Правда, строительство торгового порта требовало больших трудозатрат, но Ромайнэ нашла мудрое решение. Вместо того, чтобы экономить, нанимая горожан Фюрбурга, как говорится, за еду, она платила всем участвующим как квалифицированным строителям. Благодаря этому те, кто был вынужден временно сменить место жительства, получил за это достойную компенсацию. Теперь в порту то и дело восхваляли щедрость нового лорда, и только Ромайнэ хитро потирала лапки.

Во-первых, заработанное люди тратили, как раз на привезенные товары из Ампер Сеале. К тому же, она предусмотрела и еще кое-что и сделала на все щедрые скидки. Как раз достаточные для того, чтобы люди не тратили все подчистую, и к концу месяца могли оставить небольшой излишек. По ее рассуждениям выходило, что накопления, даже малые, мотивируют к тому, чтобы их увеличить, и рано или поздно щедрость окупится ростом покупательной способности, а следом – и спроса. Словом, все деньги давно посчитаны и распланированы, и цепких ручек Ромайнэ не покинут.

Брэндель даже не вникал в эти выкладки, понимая, что любые ее причуды оборачиваются выгодой, а с ростом доходов в Трентайме его позиции только упрочатся.

...... Так сейчас обстоят дела в Трентайме. По ситуации извне: разведка с севера доставила срочный рапорт: графу Ранднеру грозит опасность быть втянутым в конфликт с герцогом Виейро. Таким образом, не стоит в ближайшее время ждать нападений ни с одной, ни с другой стороны. Ситуация в Ауине дестабилизируется день ото дня, но Трентайму это дает хорошую передышку, – закончив, Амандина вновь покосилась на Брэнделя.

Сейчас Трентайм встал на путь к процветанию, каждый их план срабатывал, а воодушевленный народ радостно следовал за новым лордом. Пребывали в приподнятом настроении и бойцы: наемники, начавшие с объединения под знаменами Брэнделя от отчаяния и мечтая лишь выжить, и подумать не могли, что не только преодолеют все препятствия, но и окажутся в составе столь грозного войска. Момент, когда он привел на выручку друидов, эльфов и кентавров, показал: они способны дать отпор самому графу Ранднеру. Все события последних месяцев казались чудом, сбывшейся мечтой, но такова была их новая реальность. Реальность, в которой их новая родина, Трентайм, полностью взят под контроль, Брэндель заслуженно правит, а у любого и каждого в его армии есть шанс проявить себя и подняться до любых высот, хоть до ближнего круга. Иерархия власти никого не сдерживала, а до происхождения удалого наемника или авантюриста никому не было дела.

Наши труды полумесячной давности окупились. Все усилия и кровавые жертвы позволили Трентайму подняться с колен. Теперь мы – земля с огромным потенциалом, – вернул Брэндель взгляд Амандины и вновь обратился к согласно кивающей толпе, – но рано останавливаться на достигнутом. Да, дворяне пока «заняты» военными подготовками, но не стоит рассчитывать на долгую передышку. На самом деле трудно даже сказать, что будет, когда я вернусь из Ампер Сеале. Выдвигаюсь уже сегодня и ненадолго, но уверяю: к моему возвращению Трентайм уже погрязнет в настоящей войне, по сравнению с которой любые прежние битвы покажутся прогулкой в парке. Одно дело – дворянские междоусобицы и совсем другое – конфликт двух сильнейший фракций королевства, полноценная гражданская война. После свержения короля, а это – лишь вопрос времени – сделают ход все главные игроки. Герцоги начнут рвать Ауин на части, а сильнейшие рыцари, все самые легендарные бойцы, выберут сторону. Эта война затронет всех!

Взяв многозначительную паузу, Брэндель дал толпе время переварить информацию и продолжил:

Враги, с которыми предстоит столкнуться, способны раздавить нас как букашек, и многие из них сплотятся и выступят против. Впереди и потери, и жертвы: Трентайм вступил на тернистый путь, и его судьба во многом повлияет на участь королевства.

Наступила мертвая тишина. Словно подчеркивая мрачность момента, прекратили шептаться даже деревья: затих и ветер, и людские голоса.