Янтарный Меч гексалогия

Слава богу, Марта была наверху. Она тайно нарисовала на своей груди метку бога.

…

После того, как Чияра и дочь графа вернулись в команду, люди, которые путешествовали в течение нескольких дней, наслаждались редкой ночью в отеле, где они могли спать спокойно. Хотя инцидент с ограблением виконта в городе вызвал бурю негодования, в конце концов, он не имел к ним никакого отношения. Хотя охранникам, вероятно, не терпелось арестовать всех торговцев, имевших какое-то имущество в городе, а затем заявить, что они содействовали совершению преступления, а затем конфисковать их имущество, они не осмелились спровоцировать эту команду сильным фон.

Делегация пробыла в форте Тиско полдня и ночь и рано утром отправилась в путь. Говорили, что таинственного грабителя виконт так и не нашел до конца, поэтому местность вокруг Серой горы надолго овеялась легендой о загадочном Соловье. Сначала образ этого Соловья был похож на бога в небе, но позже никто не знал, как она связалась с графом Тонигеля. Некоторые люди даже клялись, что своими глазами видели, как граф воровал вещи виконта, как будто он был там, когда Брендель совершал преступление. Со временем образ этого Соловья постепенно распространился на образ мудрой и проницательной девчушки, но какой бы это ни был образ, они лишь грабили богатых, чтобы помочь бедным, как будто ничего не могли найти. более осмысленно делать каждый день, независимо от того, достаточно ли они едят каждый день.

Насчет того, что потерял виконт, было много разных мнений. Некоторые говорили, что это тонна золота или бриллиант размером с кулак. Некоторые преувеличенно говорили, что это свидетельство измены виконта врагу. У большинства людей, затаивших такие злые мысли, была какая-то неприязнь к виконту, но существовало общее мнение, что эти вещи — если бы только они могли получить их в свои руки, как это было бы хорошо? Как оказалось, у большинства людей не было благородного характера, чтобы быть героем.

Покинув форт Тиско, дипломатическая группа направилась на север, но не вошла в Корвадо. Вместо этого они пересекли границу между Серой горой и плато Балта, невзирая на пронизывающий холодный ветер Горной дороги Железного Шипа, день за днем ​​приближаясь к границе королевства. После выезда из района Серых гор были бесконечные горы. В бескрайних холмистых горах больше не было человеческих поселений. Через три дня они прошли мимо форта Зимнего Когтя. Можно сказать, что они попрощались с последней областью, ближайшей к цивилизации, прежде чем добраться до Империи.

Дальше был снежный край, куда никто не ступал круглый год, естественная запретная зона между Империей и Королевством.

Харуз рассказал им несколько ужасных легенд об этом регионе, например, тихие звуки ветра ночью были шепотом нежити на плато и ужасных волкоподобных существ на плато. Он и его сестра жили в форте Зимнего Когтя довольно долгое время, так что он очень хорошо знал местный фольклор. Однако эти истории так напугали дам из дипломатической группы, что они несколько ночей плохо спали. После этого Брендель и юный принц стали незваными гостями в каждом вагоне. Для Брендель это стало неожиданной катастрофой.

В эти дни Чияра приставала к Брендель, чтобы узнать, откуда он знает значение древних слов. Конечно, Брендель не мог придумать ложь типа «Если вы все пещерные люди, то я как минимум гомо сапиенс из будущего». Однако во время непринужденной беседы, когда маленькая девочка из Дома Сейфер спросила о его хозяине, он, как обычно, использовал отмазку, которую узнал от Буга. Неожиданно это оправдание творило чудеса. После этого Чияра исчез и целыми днями прятался в своей карете с графской дочерью. Только позже Брендель узнал, что она замышляет украсть у него знания о Буга. От этой так называемой правды ему хотелось плакать, но слез не было.

Остальные члены дипломатической группы были не такими трудолюбивыми, как старшая дочь Дома Сейфер. За исключением Эко и сержанта из Джаниласу, большинство знатных потомков, живших как князья, начали жаловаться с тех пор, как вошли в Балту. Потом они стали болеть один за другим. Первой была фрикаделька, мистер Эффрам. Из-за того, что он был жадным до какой-то нечистой дичи — конечно, он попросил своего слугу найти способ найти ее — у него началась рвота и понос. К счастью, в дипломатической группе все еще были клирики, которым понадобилось день или два, чтобы успокоить его.

Затем у семи-восьмилетней девочки из семьи герцога Гринуара была высокая температура. В конце концов, Брендель, лидер, словно сыграл роль няни. Хотя это звучало хорошо, позволить маленькой девочке держать его за руку и называть его братом со слезами на глазах, цена заключалась в том, что он плохо спал несколько дней.

После того, как дипломатическая группа преодолела последнюю гору на границе Балты, все как будто невольно затихло.

Потому что все знали, что перед ними Крепость Черного Меча.

С начала прошлой эры это были ворота в Империю, последний контрольно-пропускной пункт на севере королевства.

Величественные горы пересекали север и юг, соединяя два царства воедино. На юго-востоке Империи находился огромный горный массив, входящий в состав Белого хребта. Этот горный массив пересекал всю южную часть Сент-Осоля. В конце запада он пересекал самую южную часть Пустыни Четырех Территорий, образуя волнистую горную цепь. В центре горного хребта круглый год лежал снег, и было даже много больших и малых Шварцвальдов. Это был рай для археологов и исследователей. Горы Дерут были названы в честь первого Короля Эльфов Ветра. К западу от гор находился знаменитый регион Анзерута. Одно только это название может сбивать с толку, но у него было и другое название — дом Горцев, дом Лордов Длинного Клинка. К востоку от гор Дерут находилось звездное Бездонное море. Вдоль побережья Глубинного моря располагались герцогства и королевства разных размеров. Антобуро был одним из них.

На севере находилась знаменитая Пустыня Четырех Территорий, Равнины Четырехлистной Травы, родина Эльфов Ветра и народа кирлутц. В то же время это было также место, где был заключен Священный Завет.

Плато Балта было лишь южной оконечностью этого знаменитого горного хребта. Горный хребет постепенно выровнялся в направлении равнин Корвадо и вместе с восточным концом гор Сломанного Меча образовал знаменитый горный перевал. Это была Крепость Черного Меча.

В этот день дипломатическая группа наконец-то увидела с возвышенности незначительную крепость между двумя вершинами. Но все знали, что когда действительно приедешь в крепость, то будешь глубоко потрясен стеной высотой более двадцати метров.

Это была Имперская Стена.

… …

Глава 906.

В глуши к югу от Анзеруты и на границе между Балтой и Анзерутой на большинстве волнистых хребтов были только такие темные скалы. Растительности было мало, а возвышенности круглый год были покрыты белым снегом. Ниже был только редкий евразийский вереск или подобные ему кустарники, которые образовывали тундровые луга, рассыпанные по земле, как тонкий слой вулканического пепла. Между двумя темными горами стояла величественная крепость. Стены были более шестидесяти футов высотой и были сложены из квадратных камней. Флаг Империи развевался на четырех сторожевых башнях. С этих высоких башен можно было легко наблюдать за каждой долиной в радиусе десяти миль. Комната наблюдения также была оборудована вращающимися баллистами и волшебниками. Также имелся более чем эскадрон арбалетчиков, которые могли расстреливать противника с воздуха через пробоины в башнях.

Крепость также была оснащена военно-воздушными силами. У пограничного легиона, дислоцированного здесь, были грифоны и виверны, а также элитные рыцари-пегасы. Они поднимутся в небо как можно скорее после подтверждения положения противника, охраняющего воздушное пространство над крепостью.

Брендель отвел взгляд от огромных железных клеток на стенах. Это были клетки Грифонов. Запертые в них Грифоны были военно-воздушными силами группы раннего предупреждения на стенах. Их можно было использовать для разведки и перехвата. Недалеко от этих железных клеток была высокая гигантская дверь. Эта гигантская дверь была более пятидесяти футов высотой от земли до вершины. Он открывался посередине и был полностью сделан из чугуна. Чтобы отлить эту железную дверь, мастера кирлутц использовали готовые чугунные заготовки, чтобы собрать ее вместе. Волшебники использовали магию, чтобы смешать их вместе. Цель отливки этой железной двери состояла в том, чтобы полностью раскрыть влияние Драконьей Кавалерии внутри крепости. В Крепости Черного Меча было два полка Драконьей Кавалерии. Когда кирлутц нуждался в них, они позволяли Драконьей Кавалерии выстроиться за дверью и открывали главную дверь, чтобы атаковать врага за пределами крепости.

Плоский склон за пределами Крепости Черного Меча также был искусственно заасфальтирован. Первоначально это была крутая долина, но герцог Семпли засыпал ее и превратил в то, чем она является сейчас.

Ромен стояла рядом с ним, крепко сжимая его руку своей маленькой ручкой. Она тоже смотрела на величественную стену. Она чуть приоткрыла рот и вздохнула. «Это так высоко, Брендель».

«Внешние стены Крепости Черного Меча были воздвигнуты в Год Славы. До этого главная стена была не более тридцати пяти футов в высоту, мало чем отличаясь от внешних стен Монстероса. В Год Мороза Горцы во главе с Лордом Длинного Клинка напали на это место при поддержке Эруин. В Год Тигра-Ящерицы кирлутц отбили эту крепость и начали ее отстраивать. Строительство Твердыни длилось 30 лет. Только в Году Лета, когда Герцог Семпли завершил переднюю рампу, Крепость была завершена. ” Брендель объяснил ей. Это знание не было редкостью для игрока-ветерана, но маленький Роман был ошеломлен. Она никогда раньше не слышала об этом, но, услышав слова человека рядом с ней, она почувствовала, что Брендель был самым знающим человеком в мире. Она была немного гордой, но и очень любопытной. «Может ли кто-то действительно завоевать это место, Брендель? Эта стена такая высокая, смогут ли они взобраться на нее? “ «Несмотря на то, что Крепость Черного Меча не самая сильная крепость в Империи, она все же одна из лучших в южных регионах Империи. Тем не менее, этот город действительно дважды в истории подвергался нападению народа Ауина. Первый раз это было во время войны, когда король Эрик помог горцам захватить Анзеруту. Второй раз был совсем недавно, во время Орехового восстания около ста лет назад. В то время горские рыцари Балты захватили эту крепость после отражения вторжения Империи. Хм. «Кажется, Кьяра услышала их разговор и тихонько фыркнула». Это было время, когда династия Корвадо была наиболее сильной, но, к сожалению, все еще слишком слабой. Если бы это был я, я бы не вернул Киррлуцу эту крепость. Я бы отдал его Львам-Зверолюдам или Эльфам Ветра, чтобы королевству не пришлось столкнуться с угрозой с севера. “

Брендель прямо закрывал глаза на детские разговоры. Он заметил, что другие посланники также интересовались этим вопросом. Он кивнул и ответил: «Это действительно так. Крепость Черного Меча была впервые построена в Году Моха Эры Хаоса. Она была завершена в начале Первой Эры. В истории она была завоевана только дважды, и оба раза были совершены эруинами».

«Это потому, что другие страны не пошли бы в обход, чтобы напасть на Империю с территории Эруины». Кьяра скривила губы и ответила.

Толстяк Эффрам с любопытством спросил: «Лидер, вы имеете в виду, что наша Эруина на самом деле победила Империю?»

“Что ты имеешь в виду?” Брендель был ошеломлен.

«Я имею в виду, лидер, как Эруин могла победить Империю? Вы, должно быть, ошибаетесь, верно?» — громко сказал толстяк, как будто услышал смешную шутку.

Брендель был почти до смерти разгневан его словами. Он резко ответил: «Почему ты думаешь, что Эруин никогда не побеждала Империю?»

У него не было сил даже смотреть свысока на невежественные исторические познания этого парня. Не будем говорить о больших и малых битвах за последние сотни лет. Хотя Империя Кирлутца была сильна, они не были непобедимы. Было много примеров, когда их побеждали эруины. Меньше пяти месяцев назад он разгромил Святой Собор Огня и экспедиционный флот Империи в Ампер Силе и преподал им урок. Тем не менее, этот парень проигнорировал эту войну. Он не мог не чувствовать себя подавленным. Он не мог не задаться вопросом, чему этот парень, как потомок дворян, научился в Карсуке.

Однако Эффрам по-прежнему был упрям. Он развел руками и спросил: «Но Империя такая большая. Эруин — всего лишь маленькая страна на границе. Она даже не может сравниться с провинцией Империи. Как мы можем победить их? Командир, я не верю вам, когда вы говорите, что мы, люди Ауина, уже побеждали Киррлутц. Таких примеров в истории немало. На самом деле это всего лишь небольшой конфликт, и они считают его большой победой. Я много раз видел подобное в Карсуке. Мои друзья из патрульной группы часто так делают. Нельзя полностью верить славе, которую проповедует королевская семья. Это просто для поддержания легитимности их правления. “

Сравнивая патрульную кавалерию той эпохи с Горными Рыцарями периода Ореховой войны, эта идея была очень авангардной. Брендель не мог не поразиться способу мышления этого парня. Он не мог не ответить: «В таком случае, как вы думаете, почему мы стоим здесь сегодня, представляя Эруин в Империи? Киррлуцианцы никогда бы не попросили свои провинции прислать послов, чтобы отдать дань уважения Его Величеству. “

Эффрам явно не рассматривал этот вопрос. Он был ошеломлен вопросом Брендель и не мог не нахмуриться и задуматься. В это время дочь герцога Вьеро, девушка семнадцати или восемнадцати лет, заговорила: «Я думаю, это потому, что Империи не нужно такое отдаленное место, как Ауин. Кроме нашего королевства, разве нет много других королевств? и герцогства под Святым Собором Огня, и против них Империя тоже не выступила. Мой учитель часто говорил мне, что если бы у Империи было сердце, Эруин стала бы автономным регионом, как Анзерута. К тому времени мы все будем дворянами Империи. Я прав, граф? “

— Да, моя нога. Лучше бы этому твоему проклятому учителю не подпускать меня к себе. — сказал Брендель в своем сердце. Но когда он посмотрел на выражения лиц других людей в дипломатической группе, то обнаружил, что за исключением посторонних, таких как римлянин, Метиша и Гипамира, большинство из них, похоже, согласны с этим утверждением. Конечно, те, кто действительно понимал историю королевства, были исключены. Например, у Сиэля и Чияры на лицах обоих было выражение презрения. Что заинтересовало Брендель, так это то, что он увидел такое же выражение на лице Ютты.

В это время Чияра, наконец, больше не могла сдерживаться. Ведь она была бывшим членом королевской семьи. Поддержание законности королевства также поддерживало репутацию ее семьи. Она холодно усмехнулась: «Война между Империей и Империей Эруинов с конца Века Дракона тоже была хорошим зрелищем. Это было сделано для того, чтобы Империя Эруинов стала независимой от Империи и основала собственное королевство. Империя кирлутц богата духом помощи другим. Они отправили покойного короля Империи Эруин из Пустыни Четырех Царств. Мы действительно должны отблагодарить их должным образом, верно?”

Ее острый сарказм поразил всех. Только тогда Аврам понял, что чем-то обидел эту барышню. Дочь герцога Вьеро открыла рот и наконец ответила: «Разве это не потому, что эльфы ветра помогают нам?»

Брендель увидел личико Чияры, такое же темное, как дно кастрюли, и не мог не покачать головой. Он не знал, когда дворяне королевства потеряли свой хребет. В эпоху, когда еще существовал Хайлендский Рыцарь Балты, в Год Грецкого Ореха, Империя никогда не была проблемой для Эруин. Проблема заключалась в том, осмеливались ли жители Эруина сражаться. Это все. Он не мог не думать об Эбдоне. Предшественником Белого Рыцаря был горский рыцарь Балты. С тех пор, в течение почти ста лет, дворяне Эруина, казалось, внезапно потеряли свой дух. Они больше не могли поднять голову перед людьми Кирлутца.

Но он не ожидал, что представление дворян об Империи кирлутц будет таким абсурдным. Когда Аврам впервые заговорил, он подумал, что он просто исключение. Ведь этот парень выглядел как отпрыск богатой семьи. Он был типичным примером невежественного и некомпетентного человека. Но когда дочь герцога Вьеро открыла рот, чтобы заговорить, он почувствовал, что что-то не так. Хотя эта маленькая девочка обычно вела себя нормально, он мог сказать, что она была хорошо образованным человеком. Она также много знала о иностранных делах и этикете. Она, очевидно, знала об истории королевства, но, как и Аврам, не соглашалась с этой историей.

Было слишком много различий между этой историей и тем, что они видели сейчас.

Он покачал головой во второй раз и ответил своим номинальным подчиненным: «Хотя Империя сильна, она не без врагов. Хотя Эруин мала, Империя не может тратить всю свою энергию, чтобы справиться с нами. Север, Сен-Осоль и Мадара на востоке, Хейзел и Токинин на западе Перед лицом такого количества врагов Империя не может жалеть силы провинции, чтобы иметь дело с нами. Кроме того, на юге есть Анзерута. Со времен Лорда Длинного Клинка горцы почти семь столетий мечтали о независимости. Империя должна быть благодарна за то, что мы не создаем для них проблем. Как они посмели сделать шаг на юг? Поэтому Империя на самом деле хочет поддерживать с нами эти отношения. С одной стороны, они все еще не желают признавать учреждение Эруин из-за чести Империи. С другой стороны, они не в состоянии по-настоящему продвинуться на юге. Даже в Ореховой войне нашим противником был только герцог Ореховый. В конце концов, мы фактически помогали Империи подавить восстание. “

«Положение Эруины настолько чувствительно и особенно, что Эльфы Ветра и Империя не осмеливаются действовать опрометчиво. Опираясь на этот хрупкий баланс, покойный король Эрик нашел свой собственный путь, который принадлежал Эруине». В этот момент он взглянул на Чияру. «Ансон Первый, очевидно, понял тайну между ними. Вот почему он вернул Крепость Черного Меча кирлутц у после Войны Грецкого ореха. Потому что, как только равновесие будет нарушено, это может плохо сказаться на Эруине».

Брендель посмотрел на остальных и сказал слово за словом: «Итак, Эруине не обязательно побеждать всю Империю, но это не значит, что у Эруины нет шансов на победу. Большие страны обладают силой больших стран, а маленькие страны обладают мудростью малых стран. Я говорю вам все это, потому что хочу, чтобы вы поняли, что Королевство Эруин имеет свои уникальные преимущества. Его дворяне и люди не должны быть врагами перед Империей».

Услышав это, Чияра не могла не фыркнуть. Очевидно, она уже знала это знание, и Брендель не нуждался в его повторении.

Что касается остальных, включая Аврама и младшую дочь герцога Вьеро, то большинство из них слышали об этом впервые, поэтому отнеслись к этому скептически.

Однако Брендель не нуждался в том, чтобы они полностью ему поверили. Он просто хотел предупредить этих дворян заранее, чтобы они не потеряли лицо, увидев дворян Империи.

Пока группа разговаривала, они постепенно приближались к Крепости Черного Меча. В это время спереди раздался громкий шум, привлекший всеобщее внимание. Шум начался с серии аккуратных шагов, за которыми последовал стук тяжелых лошадиных копыт. Затем все увидели, как в поле их зрения появилась небольшая группа солдат Империи. Эту небольшую группу солдат Империи возглавляли три или четыре рыцаря. Они открыли маленькие деревянные ворота рядом с огромными воротами Крепости Черного Меча, опустили подъемный мост и выбежали наружу. Несколько рыцарей закричали и внезапно приказали своим людям броситься к каравану за пределами крепости.

Стоит упомянуть, что в это время года, помимо привлекающей внимание группы дворян Брендель, вокруг крепости также собиралось множество караванов разных размеров. Будучи одним из двух ворот между Империей и Эруиной, Крепость Черного Меча была не только стратегическим военным пунктом, но и важным транспортным маршрутом между двумя странами. В течение всего года, за исключением одного-двух месяцев после месяца зимней арфы, когда горная тропа полностью замерзла, большую часть времени через крепость проходили караваны. В этот момент целью солдат Империи, очевидно, был караван Эруинов.

Они быстро ворвались в середину каравана и первыми сбили с ног вооруженных охранников. Затем они выгнали торговцев из каравана, связали им руки за спиной и повалили на землю. После этого солдаты Империи вернулись в середину каравана и своими полевыми мечами перерезали канаты на повозках и один за другим бросили товары на землю. Вскоре после этого они обнаружили много людей из вагонов. Там были мужчины и женщины, старые и молодые. Солдаты Империи собрали этих людей вместе. Большинство этих людей были одеты в лохмотья и дрожали от холодного ветра. Женщины и дети среди них были так напуганы, что громко плакали. Однако солдаты Империи по-прежнему были равнодушны, а у некоторых из них даже была усмешка на лицах.

Сначала Брендель подумал, что столкнулся с мелодраматической сценой, но вскоре понял, что это не так. Но прежде чем он успел что-либо сказать, дочь графа позади него уже была напугана до смерти. Мисс Инайд посмотрела на эту сцену с бледным лицом и не могла не спросить в страхе: «Что, черт возьми, происходит?»

Увидев эту сцену, Кьяра поджала губы, но не хотела говорить.

Среди них дочь герцога Вьеро была более осведомлена. Она объяснила остальным тихим голосом: «Эти люди — беженцы».

Так вот как это. Брендель наконец понял. С тех пор, как Королевская Фракция Эруины потеряла власть во время Морозного Переворота, королевство было в смятении. Эта суматоха во всем королевстве проявилась в хаосе войны. Борьба между королевской семьей и местной знатью была лишь малой ее частью. Когда центральное правительство постепенно теряло свою обязывающую власть, первыми обострялись конфликты между местными сеньорами. Будь то ради борьбы за территорию, население или поддержку, большие и малые войны всегда продолжались. На юге эта ситуация была не столь напряженной. С одной стороны, это было из-за Мадары. С другой стороны, после битвы при Ампер-Силе Север был временно закреплен за старшим сыном короля. К северу от Сейфера дворяне, похоже, на какое-то время потеряли свой порядок. В этих областях, находившихся под влиянием Королевской семьи Ковардо, Королевской семьи Сейферов, Эльфов Ветра и Священного Собора Огня, война, казалось, стала повседневной необходимостью.

А с войной пришло большое количество беженцев. Небольшое количество этих беженцев было принято Тонигелем, но большая их часть ушла на север, в Империю. Для Империи это не имело большого значения. Беженцам нужно было найти место, чтобы обеспечить их средствами к существованию, и Империя была рада принять эту рабочую силу. Но проблема была в том, что увеличение числа беженцев не только приносило пользу Империи, но и приносило неприятности и тяготы. Направление, куда мигрировали беженцы, изначально имело жителей, и дворяне Империи не могли принять всех рабочих. Оставшиеся без дела люди постепенно становились скрытой опасностью для местной общественной безопасности. Вкупе с тем, что прибытие этих беженцев наносило ущерб интересам местных жителей, со временем эти беженцы стали синонимом неугодных в Империи. С тех пор жители Кирлутца стали отказываться принимать этих беженцев в страну.

То, что происходило перед ними, было явно такой сценой.

— Сестра, что с ними будет? Среди всех них самая младшая лоли из семьи Гринуар смотрела на происходящее с некоторым страхом и спрашивала.

«С ними будут обращаться как с ворами и бродягами, здесь их привяжут к столбу и покажут публике, а затем погонят обратно…»

На лицах потомков эруинской знати отразилось некоторое смущение.

«Какой позор, эти скромные люди потеряли лицо Королевства». Аврам не мог не сердито пробормотать: «Неудивительно, что дворяне Империи всегда ведут себя высокомерно перед нами».

…

Глава 907.

Аврам хотел сказать что-то еще, но, увидев, что Брендель холодно смотрит на него, быстро сжал шею и проглотил остатки слов обратно в свой дряблый живот. Конвой продолжал двигаться вперед, минуя солдат Империи и беженцев. Взгляды всех скользнули мимо дрожащих мужчин, женщин и детей, но большинство из них не произнесло ни слова. Инид и дочь герцога из Вьеро почувствовали, что атмосфера в конвое немного странная. Маленькая девочка из семьи Гринуаров крепко держала руку своей кормилицы, выглядя немного робкой. Эке, который следовал за Бренделем, выглядел так, словно хотел помочь беженцам. Он продолжал смотреть в сторону Бренделя, но не получил на это разрешения. Сержант из Яниласу следовал за ним, держа одну руку на рукояти меча, висевшего у него на поясе. Его взгляд был прикован к имперским солдатам.

Киара, с другой стороны, холодно смотрела на это со стороны. Эта маленькая девочка в чрезвычайно нескоординированной большой шляпе ученого стояла рядом с Энид и наблюдала за всем этим холодным взглядом, который был далеко не по возрасту. Время от времени ее выражение лица выражало насмешку по отношению к Авраму и остальным. У Сиэля, Хипамиры и Метиши были свои мысли, но они стояли позади Брендель, ожидая приказов. Ютта посмотрела на беженцев и слегка нахмурилась. Она видела слишком много таких сцен в этом королевстве.

Брендель даже не посмотрел на беженцев. Его взгляд даже не задерживался на имперских солдатах. Он поджал губы и с холодным лицом повел конвой сквозь хаос. Имперский рыцарь, прошедший мимо него, был проигнорирован, как будто его не существовало. Хотя люди из дипломатической группы были вместе уже почти две недели, они все еще не были знакомы с темпераментом своего командира. Они знали только, что он был близким вассалом Ее Высочества и что в прошлом он был таким же могущественным, как герцог Аррек. Будь то Аврам или дочь герцога Вьеро, большинство из них было предупреждено, чтобы они не оскорбляли этого графа, которому в будущем суждено было стать могущественным. Поэтому, если Брендель ничего не сказал, они не осмелились действовать самостоятельно. Конвой хранил молчание, пока они шаг за шагом приближались к возвышающимся воротам Черного вала.

Дипломатическая группа быстро прошла мимо караванов. Задержанные беженцы давно остались позади. Какое-то время только Эке все еще неохотно смотрел в конец конвоя. Он нахмурился и не пытался скрыть тревогу на лице, как будто не понимал, почему граф, которого он всегда уважал и был полон рыцарского духа, не позволял ему ничего сделать. Однако образ Брендель в его сердце уже достиг недосягаемой высоты. Поскольку Брендель ничего не сказал, хотя и беспокоился, ему оставалось только оставаться в колонне. Он обернулся и обнаружил, что маленькая лоли из семьи Гринуаров тоже смотрит на него. Она наклонила голову и посмотрела на него, ее светло-карие глаза были полны замешательства. Похоже, она не понимала, почему арестовали этих людей. Ей было всего семь или восемь лет. Мир дворян был еще слишком далек от нее.

Разведчики перед дипломатической группой уже доложили людям Кирлутца, так что в это время люди Кирлутца а также знали происхождение этого благородного конвоя. Конвой медленно прибыл в Крепость Черного Меча. Брендель поднял руку, чтобы остановить всех. Вскоре после того, как конвой остановился, перед ними появились трое рыцарей Кирлутца верхом на наземных драконах. На ведущем рыцаре был серебристо-серый церемониальный нагрудник, полный сверкающих медалей. Брендель увидел цвет его ленты и длинную гриву на его шлеме и понял, что этот человек был рыцарем-капитаном. Выражение лица дочери великого герцога де Вьеро за его спиной слегка изменилось. Согласно обычному этикету Святого Собора Огня для общения с подчиненными странами, Империя должна по крайней мере отправить сюда заместителя высшего должностного лица, чтобы проверить личность официальных посланников и приветствовать их в городе. Теперь кирлутц послал вместо них простого рыцаря-капитана, что было вопиющим высокомерием.

Это было не впервые. Еще три года назад, когда посланники Кирлутца отправились в Империю на встречу с Императором, чтобы отпраздновать Новый год, с ними обошлись именно так. Возможно, даже раньше. Задолго до Года Мороза посланники королевства, похоже, привыкли к такому неуважению. Но в прошлом, когда дочь Великого Герцога читала об этом из книг по истории, она только чувствовала, что национальная сила Эруины слаба и что для такого гиганта, как Империя, естественно превосходить его. Но теперь, когда настала ее очередь испытать на себе неуважение Кирлутца, она не могла не почувствовать обиду в своем сердце.

Но она была достаточно благоразумна, чтобы ничего не говорить.

Остальные в конвое более или менее чувствовали, что атмосфера была немного странной, но, за исключением Кьяры и Сиэля, остальные имели ограниченное представление о дипломатических процедурах, поэтому они могли только молча ждать, пока Брендель примет решение. Брендель уже ожидал этого. Он легонько похлопал по плечу еще ничего не ведавшего Аврама и попросил Фрикадельку подать документ. Только тогда последний отреагировал. Он быстро вынул документ и Перстень Печати и обеими руками почтительно вручил их Рыцарю Кирлутца.

Он был настолько скромен, что даже сержант позади Эке не выдержал и показал недовольный вид. Но Рыцарь Кирлутца этого не оценил. Он нетерпеливо взял документ, взглянул на него и бросил обратно Авраму. Эти несколько движений заставили даже самого несведущего Аврама понять, что документ в его руке был верительной грамотой Эруины. Если другая сторона была маркизом границы Империи, он не осмелился бы произнести ни слова, даже если бы ему бросили верительную грамоту. Но другой стороной был всего лишь маленький рыцарь-капитан. Строго говоря, он не был настоящим дворянином. Он не мог не смотреть на собеседника, разинув рот. Он не понимал, откуда взялась уверенность другой стороны.

Но Рыцарь Кирлутца проигнорировал его. Он с отвращением посмотрел на фрикадельку и махнул рукой. “Пойдем со мной. “

Аврам стоял и не смел пошевелиться. Он бессознательно повернулся, чтобы посмотреть на Брендель. Это больше не было этикетом, который Империя должна использовать, чтобы приветствовать другие страны под властью Священного Собора Огня. Точнее, этикета не было вовсе. Каким бы глупым он ни был, он знал, что, если он будет действовать по собственной инициативе, преступление дипломатического нарушения ляжет на его голову. Но фрикаделька обнаружила, что Брендель как будто не видит его и стоит неподвижно.

Беспомощный, он мог только дрожать от страха и сказал рыцарю Кирлутца : «Сэр рыцарь, это… кажется, не соответствует правилам?»

Он надеялся, что это была минутная неосторожность со стороны жителей Кирлутца, и забыл о дипломатическом этикете. Но, к его разочарованию, Рыцарь холодно посмотрел на него. «Сейчас время войны. Мы не можем открыть Рыцарские врата, чтобы приветствовать вас. Если вас что-то не устраивает, вы можете выбрать крюк или вернуться тем же путем, которым пришли».

(Примечание: Рыцарские ворота были названы герцогом Семпли передними воротами крепости в честь солдат Кирлутца, погибших в этой крепости. )

Вернуться тем же путем, которым пришли?

Аврам сильно вспотел. В этот момент он действительно увидел высокомерие кирлутцианцев. Раньше он думал, что это естественно. Этот мир уважал силу, а кулаки киррлуцианцев были достаточно большими и твердыми, так что демонстрировать такое отношение было терпимо. Но когда он насладился этим высокомерием, он понял, насколько это было ненавистно. Если бы он мог, он хотел бы ударить парня перед ним в лицо, а затем нанести удар по лицу проклятого графа Тонигеля.

Конечно, это была всего лишь мысль. Даже если бы у него было в десять раз больше мужества, у него не хватило бы смелости сделать это.

Но когда он оказался перед дилеммой, Брендель наконец открыл рот. — Аврам, скажи ему, что мы не можем вернуться.

Голос Аврама был святым. Он поспешно оглянулся на жителей Кирлутца. Рыцарь, казалось, ожидал этого. Он не мог не улыбнуться презрительно. «Тогда, пожалуйста, следуйте за мной, сэр посланники». Он намеренно сделал ударение на слове «господа посланники». В сочетании с сильным акцентом Кирлутца его слова были полны сарказма. Эта фраза заставила сердце Аврама дрогнуть. Он боялся, что заносчивый командир не сможет сдержать свой сарказм. Кроме него, другие люди в группе посланников тоже нахмурились, особенно правая рука графа Джаниласу позади Эке. Как солдат, его правая рука уже крепко сжимала рукоять меча.

Хотя Аврам был известен в Карсуке как гедонистический аристократ, он все же обладал способностью наблюдать за выражениями лиц людей. Естественно, он чувствовал напряженную атмосферу. Он вытер пот и продолжал поглядывать на Брендель. Он хотел, чтобы граф сделал заявление, жив он или мертв.

Но, к сожалению, Брендель по-прежнему стоял неподвижно, словно не слышал слов Рыцаря Кирлутца.

На этот раз Рыцарь Кирлутца наконец понял, что что-то не так. Он прямо проигнорировал толстяка перед собой и поднял голову, чтобы странно посмотреть на Брендель. Он понял, что это был лидер этих эруинов. Хотя он не знал, кто был собеседником, это не мешало ему говорить. Он ответил с некоторым высокомерием: «В чем дело, все? Вы собираетесь остаться здесь навсегда?»

Брендель взглянул на парня. Он уже привык к надменным лицам этих людей Круса в своей прошлой жизни. Центральные дворяне, такие как Вероника, Ленаретта и Брунд, были немного лучше, но у этих солдат Кирлутца на границе было больше шансов взаимодействовать с народом эруинов. Словно дрожащие беженцы и дворяне-эруины уже испортили себе настроение. Поэтому эта группа людей была чуть ли не самой высокомерной группой людей в Империи. В их глазах люди-эруины были лишь немногим выше зверей. Такое отношение стало особенно очевидным после первой Войны Черной розы. Позже, в период возрождения Эруин, это коснулось даже игроков Круса. Иметь дело с Империей Кирлутца той эпохи просто бесило игроков-эруинов.

По сравнению с прошлым такое отношение по-прежнему считалось хорошим. По крайней мере, он не высмеивал и не высмеивал Роланда открыто.

Но Брендель не чувствовал ни малейшей благодарности только за это «лучшее» отношение, потому что он был здесь, чтобы искать неприятности. Для других людей поездка в Империю в качестве посла означала участие в церемонии мобилизации перед Священной войной, но для него эта цель была на самом деле необязательна. Он смотрел на Рыцарей Кирлутца и не мог не выругаться в своем сердце. Однако он все еще подавлял свои эмоции и слабо ответил: «Мы пришли сюда, чтобы отправиться в Империю, поэтому, естественно, мы не останемся здесь и не вернемся тем же путем, которым пришли. Мистер Найт, вы понимаете?»

“Очень хорошо, тогда что вы имеете в виду?” Казалось, кирлутц Найт услышал самую забавную вещь на свете. Он смотрел на группу Брендель так, как будто смотрел на группу идиотов. Он подумал, что эта группа деревенских деревенщин, должно быть, прибыла из какого-то отдаленного места и никогда прежде не видела мира. Иначе как они могли быть такими тупыми?

«Мы имеем в виду, что вы должны соблюдать этикет и открыть главные ворота, чтобы приветствовать делегацию в крепости. Это связано с достоинством Империи, а также для того, чтобы доказать миру, что вы, люди Кирлутца а, по крайней мере, не невежественны. этикета». — лаконично ответил Брендель.

Дочь герцога открыла рот в спину. На этот раз, не говоря уже о рыцаре Киррлуц, даже она почувствовала, что ее командир внезапно стал таким жестким. Киррлуццы ясно дали понять, что хотят принизить их и дать этим «деревенским простофилям» показать силу; этот дипломатический этикет не нуждался в напоминании графа. Очевидно, киррлуццы уже хорошо знали об этом, но делали это намеренно. Однако, если Брендель не раскроет это последнее смущение, обе стороны все еще смогут сохранить лицо. Однако после того, как Брендель разоблачил это последнее смущение, если люди Кирлутца а все еще будут настаивать на этом, то делегация потеряет все лицо.

Конечно, она не верила, что граф Тонигел такой простой. Она смутно чувствовала, что Брендель, казалось, намеренно загоняет графа в тупик.

В то же время изменилось и лицо Кирлутца Найта.

“О чем ты говоришь?” Он не мог не закричать в гневе: «Я сказал, что сейчас военное время и невозможно открыть Рыцарские ворота. Разве вы не понимаете, сэр?»

«Это граница между Королевством Эруин и Империей кирлутц. Я никогда не слышал ни о какой войне». Брендель проигнорировал выговор рыцаря и небрежно ответил: «Ты прав. Ты прав.

“Это так?” Рыцарь не мог не усмехнуться: «Тогда ты можешь пойти и убедить маркиза, что этот приказ отдан им. Если ты сможешь убедить его, что здесь нет угрозы войны, то я лично открою Рыцарские ворота, чтобы приветствовать тебя». в город».

Брендель посмотрел на него и ответил: «Хорошо, я уговорю вашего маркиза, но, согласно этикету, вы не имеете права приветствовать нас. Первоначально эта честь предназначалась заместителю вашего маркиза, но если я пойду и уговорю его, то я боюсь, что ему придется лично прийти и поприветствовать нас в качестве извинений».

кирлутц Найт не мог не смотреть на него, как на сумасшедшего.

“В твоих мечтах. ” Наконец он сказал: «Ну, если вы не хотите идти со мной, то можете подождать здесь. Конечно, вы можете в любое время уговорить нашего маркиза».

После этого он покинул группу Брендель и вернулся в крепость со своими людьми. Казалось, что он действительно не хотел возиться с этими деревенскими деревенщинами-эруинами.

После того, как кирлютцы ушли, Аврам, дочь герцога, и остальные подсознательно посмотрели на своего лидера. Аврам только подумал, что граф хотел показать свою храбрость, чтобы он мог наступать, чтобы отступить, но молодой лорд явно не ожидал, что кирлуцианцы никогда не попадутся на это. Дочь герцога молчала, но у нее явно были те же мысли. Но проблема была в том, что теперь, когда жители Киррлуца уехали, они не могли оставаться здесь навсегда, но будь то возвращение или переход к маркизу, это было бы унизительно. Это дело, очевидно, было вызвано их лидером, поэтому, если кто-то должен был выйти и убрать последствия, то, естественно, лидер должен был выйти первым.

Но Брендель, казалось, совершенно не заботился об этом. Он взглянул на возвышающуюся стену, затем повернулся и сказал Сиэлю позади него: «люди Кирлутца а упрямы. Шестьдесят лет назад, шестьдесят лет спустя и даже сегодня это никогда не менялось. Сиэль, иди в мою карету и принеси мне мой меч. “

Аврам не понял смысла этой фразы, но дочь герцога, более проницательная, чем он, уже отреагировала. Она ошеломленно уставилась на лидера группы посланников. Казалось, она только что вспомнила, что лидером группы посланников был Святой Меча.

— Нет, — быстро возразила она, — граф, нельзя быть таким импульсивным!

Брендель посмотрел на нее и спросил: «Почему я импульсивен, мисс Эжени?»

«Он на самом деле спросил меня, почему я был импульсивным!» Дочь герцога чуть не вырвала себе волосы. Сначала она думала, что Брендель просто немного молод и порывист, но теперь ей казалось, что он совсем спятил. Она не могла не закричать: «Если вы собираетесь угрожать и похитить маркиза, это может вызвать войну».

Брендель не мог не ошеломиться: «Кто сказал, что я собираюсь угрожать и похитить настоящего дворянина? Мисс Эжени, вы не можете так напрасно клеветать на мою репутацию».

— Вы не планируете этого делать? Дочь герцога была ошеломлена.

“Конечно. “

“Ты клянешься?”

— Мисс Герцогиня, хотя я не люблю шутить, но эта ваша шутка уж слишком. — строго ответил Брендель.

На этот раз дочь герцога была немного подозрительной. Она не могла не смотреть на Брендель с подозрением.

Но Брендель действительно не планировал похищать этого дерьмового маркиза. Во-первых, он не знал, где маркиз. Он не мог войти и выйти из этой крепости семь раз. Но в это время Сиэль уже принес свой меч. Этот меч был не черным халранским Гайей, которым он привык пользоваться, а похожим на кристалл мечом, который, казалось, был вырезан изо льда.

Брендель взял меч и взвесил его на руке, затем поднял голову и уставился на крепость, история которой насчитывает почти четыреста лет.

— Вы должны понять одну вещь, мисс Эжени. Брендель ответил: «Я никогда не делаю таких хлопотных вещей».

Сказав это, он поднял меч и взмахнул им у ворот крепости.

Яркая серебристая линия словно поднялась из-под земли и в одно мгновение косо пронзила облака…

… …

Глава 908.

Это было трудно описать словами, но в тот момент члены Посланников Эруинов под крепостью увидели это своими глазами.

Небрежное взмахивание мечом Брендель, казалось, было разделено на несколько частей, и каждую из них можно было использовать как хрестоматийный пример фехтования. В тот момент фехтование было уже не просто умением убивать, а искусством, которое радовало глаз. Фехтование и Закон, казалось, были линией правды, исходившей от Короля Пламени и древнего фехтования клана Дракона.

В этот момент навыки Короля Пламени и таинственная сила Древнего Святого Меча слились воедино.

Ослепительный свет меча поднялся из-под земли, и за этим ослепительным сиянием раздался сотрясающий землю звук. Огромные железные ворота раскололись на четыре части, и от удара все ворота провалились внутрь. Затем он развалился и полетел к барбакану позади него. Последствия ауры меча смешались со стенами с обеих сторон, и на черной скале со скоростью, видимой невооруженным глазом, вырос гладкий разрез.

Затем весь участок стены начал разрушаться вниз. Когда кирпичи и обломки падали, как дождь, Закон Закона, который поддерживал прочность стены, один за другим появлялся в воздухе. Эти серебряные линии, которые представляли силу магии, также таяли по мере того, как аура меча продвигалась вперед, как будто они вообще не могли сопротивляться ей.

Суммируя.

Рыцарские ворота Крепости Черного Меча стали историей после этой ауры меча.

Имперские солдаты привязали беженцев к деревянным кольям по обеим сторонам дороги в долине, но внезапно все взгляды были прикованы к этому направлению. Они увидели яркий свет меча, поднимающегося из долины, увидели ослепительный свет меча, вонзившегося по диагонали в возвышающиеся Рыцарские ворота, и увидели, как пятая часть крепостной стены превратилась в пепел под аурой меча.

Они увидели человека и меч, стоящего перед Империей, как будто он не нуждался ни в чьих приказах. Все имперские солдаты, которые были свидетелями этой сцены, бросили свои дела. Те беженцы, которых предполагалось привязать к деревянным кольям, также были отброшены в сторону. Ни у кого не было времени заботиться о них, но эти люди, похоже, не хотели воспользоваться возможностью сбежать.

Святой Меч Пепла?

Первое, о чем подумали кирлуцианцы, было известное имя.

Меч Святого Даруиса?

Люди Эруины первыми вспомнили свои широко распространенные легенды.

Все были ошеломлены. Даже хорошо бронированные рыцари на лошадях были в растерянности. Казалось, крепость подверглась нападению, но это было за пределами их воображения. Это была не их вина. Последний раз, когда крепость подвергалась нападению, зафиксировано в исторических документах. Это было так давно, что было похоже на сказку.

Некоторые люди могли бы подумать, что это легендарное событие повторится в их жизни.

Небольшая группа имперских солдат за пределами крепости замерла на месте, как будто они были заколдованы, но дворяне вокруг Брендель чувствовали себя не лучше.

Дочь герцога Вьеро, мисс Евгения, превратилась в марионетку. Все ее движения застыли в тот момент, когда Брендель обнажил свой меч. Даже ее глазные яблоки, казалось, потеряли способность двигаться. Она просто смотрела на Брендель, но было трудно сказать, смотрела она на сумасшедшего или на идиота.

Аврам был напуган до смерти. Рот шарообразного существа был широко открыт. Судя по выражению шока на его лице, даже если кто-то бросит ему в рот голубиное яйцо, он этого не заметит.

«ББ-граф…» Мисс Энид, казалось, была так напугана, что даже ее голос дрожал.

Даже Чияра не могла не смотреть на Брендела, как на монстра: «Ты, ты, ты знаешь, что ты сделал…».

Брендель убрал свой меч и не ответил на их вопросы. В это время дверь кареты Дилфери в колонне сзади приоткрылась, и маленький принц Харуз, наконец, не мог не высунуть голову и осторожно спросил: «Учитель, мисс Дилфери спросила вас, что случилось?»

“Ничего. ” — ответил Брендель.

“Ничего?!” Евгения наконец отреагировала. Она, казалось, была сильно возбуждена и чуть не вскочила, не заботясь о дворянском этикете. «Вы хотите объявить войну Империи?!» Слова принцессы, казалось, застряли у нее в горле, когда она вдруг что-то вспомнила. Она посмотрела на Бренделя со страхом в глазах: «Граф… граф Трентхейм… граф Трентхейм… граф Трентхейм…

Милорд, только не говорите мне, что вы действительно…

Но прежде чем она успела закончить предложение, Брендель оттащил ее назад, потому что между ними двумя вспыхнул яркий свет меча. Брендель поднял Ледяное пение и заблокировал внезапный длинный меч, и был слышен звук удара металла о металл, когда два меча столкнулись друг с другом. С мечом в центре серебряные и золотые линии расширялись одновременно.

Линии Закона были похожи на изогнутый щит, полностью блокирующий атаку с другой стороны. Золотые капли дождя упали на серебряную сеть Брендель, образованную Линиями Закона, но совершенно не проникли в нее.

Наконец кирлутц отреагировал. Это внезапное нападение совершенно не соответствовало ожиданиям дочери герцога. Она была потрясена и, естественно, проглотила вторую половину фразы.

Брендель, с другой стороны, понял происхождение своего противника в этом коротком диалоге.

Золотое священное пламя.

Его противником также был элементальный ранг.

Но, к сожалению, ему было еще далеко до того, чтобы догнать его.

Обмен мечами произошел в одно мгновение. Брендель слегка фыркнул и мгновенно взмахнул мечом во второй раз, попав в меч мужчины. Мужчина тут же закричал: «Правда…!» Он полетел обратно к городской стене и врезался в щебень, наполненный дымом и пылью.

Был еще один рыцарь Киррлуца, который собирался броситься со стороны рухнувших стен, но когда он увидел меч Бренделя, выражение его лица изменилось, и он остановился как вкопанный. Он испуганно спросил Бренделя: «Кто ты такой и почему нападаешь на Империю!» Брендель вложил свой меч в ножны и молча вернул Морозную Песнь в тонкие ножны.

Эти хрустальные ножны были специально изготовлены волшебниками Буги. Изначально Брендель это было не нужно, но все эти мастера были перфекционистами. Они так любили этот легендарный меч, что не могли с ним расстаться. Им не терпелось изготовить полный комплект экипировки, от ножен до держателя меча.

Однако жаль, что даже Серебряные Граждане не смогли починить этот легендарный святой меч.

Брендель вложил ножны обратно в руку Сиэля, затем поднял Халрана Гайю и посмотрел на Рыцаря. Броня на его теле явно стоила недешево. Аксессуары на доспехах в основном делались из чистого золота или настоящего мифрила, а не из позолоченной подделки. Он также носил рыцарский значок, но, как и большинство людей, он не носил рыцарского значка.

Он не любил носить шлем, обнажая копну светло-золотистых волос до плеч. Он выглядел как мужчина средних лет лет пятидесяти или шестидесяти.

Брендель мог с первого взгляда определить личность этого человека. Пограничный Легион, размещенный в Крепости Черного Меча в эту эпоху, должен быть благородной армией из Роджерии. Командующим этой армией была маркиза Асова Бриджвелл, а в легионе было три мастера Элементального Ранга: Иван Огненный Волк, Имперский Меч Ровак и Фанна Белой Тени. Человеком перед ним был Имперский Меч Ровак.

Ровак. Хотя Брендель не имел дела с этим человеком в своей предыдущей жизни, он знал, что его Стихия была более редкой Стихией Воды в Кирлутце. Он также был хорош в Рыцаре Кирлутца и благородном фехтовании. Он также овладел секретным фехтованием этой Роджерии, которое также было фехтованием среднего уровня. Этот человек был хорош в фехтовании, но был очень осторожен и дотошен в своих действиях.

На самом деле, хотя в Империи было много Пробуждающих Элементалей, они все-таки не были капустой. Среди них большинство игроков в Кирлутце и странах под Святым Собором Огня были еще знакомы с их именами.

После того, как Брендель узнал этого человека, он не мог не посмотреть на него с любопытством. В прошлой жизни этот человек был легендарной фигурой среди игроков-эруинов. Конечно, эта легенда была не о том, насколько сильным он стал позже, а о том, что он был одним из шести Пробудителей Элементалей, размещенных на эруинской границе Империи. Следует знать, что в эту историческую эпоху Пробудители Стихий всего Королевства Эруин

Было всего несколько человек? На севере и юге было не более десяти человек. И эти люди в глазах Года Меча, который в то время был всего лишь новичком, были существами, на которые он должен равняться.

Но сегодня одно из этих легендарных существ было случайно отправлено им в полет. Если он угадал правильно, парнем, который контролировал Элемент Золотого Священного Пламени, должен быть Ай Фан Огненного Волка. Тогда Имперский Меч Ровак тоже испугался силы своего меча и не осмелился сделать шаг.

Брендель посмотрел на Ровака, у которого было серьезное выражение лица, и на мгновение у него не могла не возникнуть такая странная мысль.

Вздохнув, он покачал головой и серьезно ответил: «Мистер Ровак, вы должны знать, кто я такой. Что касается того, почему я это делаю, мистер Ровак, вы должны понять. Но опять же, теперь, когда дело дошло до этого, если я хочу, чтобы вы уговорили вашего лорда-маркиза, пусть он приведет людей, чтобы приветствовать посланников Киррлуца в крепость…. “

Как вы думаете, вы все еще можете это сделать? “

В отличие от понимания Брендель, Ровак был необычайно серьезен. Его сила была на уровне силы Огненного Волка Ай Фан. Только что, когда Брендель контратаковал и отправил Ай Фаня своим мечом в полет, это раскрыло определенный смысл, который заставил его сердце зазвенеть. Эта кажущаяся несокрушимой сила Закона явно находилась на другом уровне. Это был уровень Истины — сторона Истины. Замок

Ровак не знал, что Брендель на самом деле позаимствовал часть силы Ледяного Пения Цинны, и что его истинная сила была на самом деле довольно далека от Истины Стихий. Однако в сердце этого Имперского Рыцаря он уже считал Брендель своим врагом номер один.

Он находился на границе между Империей и Эруиной, поэтому не был так хорошо информирован об этом древнем королевстве, как дворяне Империи. Поэтому он не знал, откуда взялся молодой человек перед ним. Он был необъяснимо удивлен. Когда среди жителей Эруины появился такой гений? Он как будто появился из воздуха.

Выслушав слова Брендель, он очень сожалел. Сегодня он и Ай Фан дежурили на городской стене, поэтому, естественно, он знал о том, что происходит внизу. Тем не менее, он не думал, что неуважение Эруин к людям было чем-то большим. До этого никто не возражал против этого, будь то люди Кирлутца а или люди Эруина.

Все принималось как должное. Однако он и представить не мог, что дело дойдет до такого.

Этот парень фактически расколол Рыцарские врата пополам своим мечом.

Ровак отчасти понял мысли Брендель. Если бы он был Священным Фехтовальщиком уровня Стихийной Истины, он также был бы в ярости, когда простой рыцарь-капитан усложнял ему задачу. Однако он не мог не заплакать. Кто бы мог подумать, что среди жителей Эруины вдруг появится Священный мечник? Более того, за последние несколько лет об этом не было ни малейшего известия.

Как будто в этом году вдруг появился урод.

Конечно, Ровак не ожидал, что его мысли были почти правдой. Этот мир был просто сумасшедшим. Он только пошевелил своим кадыком и с трудом ответил: «Боюсь, это невозможно».

«Вот почему, — ответил Брендель, — наш разговор бессмысленен, мистер Ровак. Поскольку вы не можете этого сделать, позвольте мне сделать это самому».

Сказав это, он поднял Халрана Гайю и сделал шаг вперед.

— Ваше превосходительство, вы не можете этого сделать! Дочь герцога, похоже, только что отреагировала. Она немного оцепенела, когда увидела, как Брендель серьезно ранил имперского мечника перед ней. Он также напугал другого имперского мечника до такой степени, что тот остановился. Конечно, она знала этих двух людей, но она была более склонна признать свою ошибку, потому что все перед ней было слишком безумным.

Даже ее голос был немного слабым, когда она сказала: «Мы больше не можем злить жителей Кирлутца …»

— Ваше превосходительство, вы собираетесь объявить войну Империи? Ровак чуть не расплакался. Он не мог не задаться вопросом, был ли этот человек перед ним сумасшедшим. Даже если он был Священным Мечником, как он мог совершить такую ​​безумную вещь? На мгновение он смутно почувствовал, что видит в Брендель тень другого человека. В сердцах жителей Кирлутца этот человек тоже был полным сумасшедшим.

Полный сумасшедший.

Имя этого человека было Мефисто.

“Объявление войны?” Брендель был немного удивлен. Он взглянул на Ровака, затем на Евгению и ответил: «Мисс Евгения, мы также являемся верующими Святого Собора Огня. Мы отвечаем на призыв Святого Собора участвовать в священной войне. Но здесь нас необоснованно унижает группа невежественных людей. Поэтому мне трудно не подозревать, что эти люди пытаются отрицать законность и богоподобность этой войны.

Святой, теперь я намерен исправить их точку зрения. Дело не только в том, чтобы не объявлять войну Империи, но и в том, чтобы устранить некоторых упрямцев для Святого Собора. Поэтому, вопреки тому, что вы думаете, я делаю это, чтобы показать твердую и лояльную позицию народа Эруины. Мало того, что их не осудят, я думаю, они должны быть за это вознаграждены. “

Евгения ошеломленно посмотрела на него.

Это явно была логика бандита.

Но она открыла рот и вдруг поняла, что имел в виду Брендель. Если бы они необъяснимым образом напали на одну из имперских крепостей, это, естественно, было бы воспринято как объявление войны. Но судя по тому, что он сказал, это будет другая ситуация.

Ключевым моментом было то, что на этом этапе Священной войны вытеснит ли Святой Собор Огня Эруин? Неужели Серебряная Королева вдруг допустит, чтобы ее Юг стал самым нестабильным фактором в войне?

Ответ был очевиден.

Она вдруг вспомнила, что Брендель сказал им раньше. У большой страны была своя сила, у маленькой страны была своя мудрость, и у Эруины тоже были свои преимущества. В самом деле, по сравнению с достижениями и потерями всей Священной Войны, зачем Святому Собору Огня и Его Величеству Императору запутываться в этих деталях достоинства и лица? Кьяра явно поняла это в этот момент.

Поняв, что имеет в виду Брендель, маленькая девочка тихо фыркнула: «Ты слишком много думаешь. Будьте осторожны, чтобы не обжечься, играя с огнем».

Брендель мягко покачал головой. Он действительно играл с огнем, но просто он должен был играть с ним.

Он поднял голову и стал ждать ответа Ровака.

Лицо Ровака уже стало чрезвычайно уродливым. Он не был глуп и, естественно, понял смысл слов Брендель. Но он перевел дыхание, и наконец гордость имперского гражданина взяла верх. «Вы очень сильны, граф Ровак, но собираетесь ли вы в одиночку бросить вызов имперской армии? Я могу сказать вам категорически, господин граф, что это невозможно, и я

Каким бы ни был окончательный ответ Его Величества Императора, я здесь, чтобы сказать вам во славу Армии Кирлутца, что мы никогда не позволим вам сделать и полшага в эту крепость! “

«Если вы настаиваете на войне с нами, — крикнул Ровак, — кирлутц Найт, готовьтесь к битве!»

Брендель только услышал тихий свист и подсознательно поднял голову. Он увидел, что клетки с грифонами на городских стенах открывались одна за другой. Десятки грифонов вылетели из городских стен в одно мгновение. Эти хищные птицы в воздухе визжали и расправляли крылья, на мгновение создавалась иллюзия, что они закрыли небо.

«Имперская армия — —!»

Кто-то в долине пронзительно закричал.

Сцена перед ним была точно такой же, какую он видел во время Священной войны десять лет спустя. Процветание Империи строилось на гордости ее граждан. Этой славной и славной армии было достаточно, чтобы шокировать любого, кто увидел ее впервые.

Но, к несчастью… – Брендель посмотрел на белых хищных птиц, вылетевших из-под городских стен. Он положил одну руку на ножны Халрана Гайи, а другой осторожно вытащил темное лезвие священного меча — он уже видел эту сцену раньше.

Он небрежно бросил ножны за собой и поднял перед собой Халрана Гайю. – Я должен тебе кое-что сказать…

«Моя армия никогда не была одинока».

Словно в подтверждение этой фразы, с гор поднялось бесчисленное количество черных точек.

(Странно, помню, отправил в 11 часов. Спасибо, что напомнили, чуть не опоздал. )

Глава 909.

То, что поднялось с гор, было волшебными существами, вылепленными из камней в летающих монстров, полных силы. У них была голова козла и тело человека. У них были стальные когти на конечностях и размах крыльев более семи метров. Их каменистая кожа сияла бледно-зеленым блеском под холодным зимним солнцем. Они были покрыты слабо светящимися магическими рунами, а два призрачных зеленых драгоценных камня образовывали глаза этих волшебных существ.

Это были не самые примитивные горгульи, а разновидность рунических големов — рунические горгульи. Брендель хотел горгулий, и Таня, компетентная тетка, нашла ему лучшую. Как он сказал, эти вещи были пустяком для Буга, поэтому маги-ремесленники были счастливы помочь Брендель как можно больше, не переступая их черту, чтобы он мог забрать для них Лазурное Копье.

Грифоны, парившие в небе Империи, никогда не думали, что однажды им предстоит столкнуться с такой битвой. Плотно сбитые горгульи поднимались с гор в небо и в мгновение ока заняли небо над горами. Крики этих волшебных существ раздавались один за другим, доносясь со всех сторон, как будто они были окружены. Однако грифоны одновременно издали ясный и мелодичный крик, словно какая-то гордость побуждала смелых и бесстрашных птиц расправить свои белоснежные крылья и встретить врага. Это был символ Империума. Они взяли на себя инициативу атаковать врага, который был в десятки раз больше их. Они были похожи на прямые серебряные линии, пронзающие темные облака, но в следующее мгновение их крылья рассеялись, а копья сломались.

Имперские солдаты ошеломленно смотрели на происходящее, наблюдая, как свирепые хищные птицы Империи, которыми они так гордились, исчезают в одно мгновение. Через некоторое время из комнаты наблюдения пришло сухое предупреждение.

«Это… похоже на горгулий…»

Хотя в крепости все еще находилась сотня Рыцарей-грифонов, ноги всех в этот момент приросли к земле. Никто не побежал вниз по стене, чтобы сообщить другим, потому что было слишком поздно.

Горгульи были похожи на темное облако в небе. Проглотив грифонов, они рассеялись по небу, как стая перелетных птиц. Когда они подошли к крепости, имперские солдаты все еще ошеломленно смотрели вверх. Только когда первый камень упал с неба и разбил зубчатые стены на куски, они закричали и отреагировали — катастрофа была неизбежна. По заданной команде горгульи разделились на три, как только вошли в небо над крепостью, и три огромных наконечника стрел в воздухе указывали в разные стороны. Первая стрела, состоящая из двухсот горгулий, указывала прямо на стену, а вторая стрела, состоящая из трехсот горгулий, указывала на внутреннюю часть города. Остальные горгульи, состоящие из самого большого наконечника стрелы, направились прямо к штабу Рыцаря Грифона в Крепости Черного Меча, как будто они уже знали, где он находится.

Когда кирлютцианские рыцари на городской стене увидели две огромные стрелы в небе, летящие над городской стеной, не останавливаясь, они поняли, что происходит.

Их лица были пепельными, и только тогда они поняли, что это определенно была преднамеренная война.

Внутри города царил хаос.

Солдат, не дежуривших в районе крепости, спешно выгоняли из их домов в центре города, из различных увеселительных заведений, таких как бары, публичные дома и даже дома влюбленных. Некоторые даже выбегали с улиц по двое и по трое. Они поспешно облачились в боевые одежды, надели шлемы и взялись за оружие. Они были либо организованы, либо рассеяны, когда бросились в сторону крепости, чтобы доложить. Если бы это было в Эпоху Славы, Эпоху Хаоса или за полвека до и после Войны Грецкого ореха, такая сцена никогда бы не произошла. В ту эпоху, даже когда Крепость Черного Меча была в самом разгаре, более двух третей солдат все время находились в состоянии готовности.

Но вот уже почти сто лет в этой крепости не было войн. Даже бандиты Эруина не осмеливались совершать преступления на территории, управляемой Империей. После долгого периода безделья они давно выработали привычку быть высокомерным и снисходительным.

Солдаты Империи собирались со всех сторон. Хотя они не заслуживали упоминания по сравнению со своими предшественниками, последний след чести и дисциплины солдат Империи не позволил им полностью облажаться. В целом их реакция была намного лучше, чем у благородных солдат юга Эруины. Они даже не уступали Отряду Черного Клинка и Береговой Охране, которых Брендель видел в Ампере Силе. Эти солдаты Рогелии в красных и белых боевых мантиях собрались по призыву горна и собирались войти в крепость.

Именно в это время они лоб в лоб столкнулись с горгульями, которые неслись с неба.

“Посмотри на небо!”

Сначала кто-то закричал, а затем суетливая красно-белая толпа на улице медленно остановилась и посмотрела в небо. Плотные черные точки, образующие огромный наконечник стрелы, то рассеивались, то устремлялись вниз. В одно мгновение вниз спикировали сотни горгулий.

“Горгульи!”

«Марта наверху, буги начали внезапную атаку на нас!»

Толпа сначала была удивлена ​​и ошеломлена, затем перешла в сутолоку и беспокойство. Они начали отступать, и, наконец, под такой пронзительный крик он превратился в бешеный бросок.

“Ищите укрытие!”

“Эти проклятые хитрые адепты!”

Жители Кирлутца в панике кричали, пытаясь найти место, где можно было бы укрыться. В этот момент в полной мере проявились качества солдат Империи. Они не впадали в панику, как безголовые мухи, и не бежали в панике, как благородные солдаты юга Эруины. Как только Рыцари Кирлутца находили карнизы, низкие стены, сложенные ящики или другие временные укрытия вдоль улицы, которые могли обеспечить укрытие, они немедленно вытаскивали свое оружие и ждали первой волны атаки неизвестных ВВС, прежде чем начать контратаку.

Империя имела военную традицию более десяти веков. Их враги прибыли со всего мира, будь то военно-воздушные силы, флот, монстры, живые или репатрианты. Для этой армии, прошедшей сотни сражений и имеющей глубокие традиции, это не было неожиданностью. Поэтому после непродолжительного переполоха они тут же успокоились и вошли в состояние готовности под командованием находившегося поблизости Рыцаря-капитана.

В этот момент, если бы Брендель увидел эту сцену лично, он был бы поражен. Он был бы поражен силой народа Кирлутца, а также тем, что это была такая же армия Империи, которую он видел раньше.

Ведь Империя есть Империя. Орлы Кирлутца не просто парили в небе с гордостью и высокомерием.

Впрочем, трагедия солдат Рохелии произошла по той же причине — Брендель уже видел их раньше, в другую эпоху.

Поэтому эти солдаты вскоре увидели, что пикирование горгулий было всего лишь иллюзией. Они сразу же начали замедляться, когда приблизились к небу над внутренним городом, а затем приземлились на ряды крыш по всему центральному городу. “Что они делают!?” Рыцарь Кирлутца смотрел на эту сцену с необъяснимым изумлением. Военно-воздушные силы, как следует из названия, были их владением в небе. Если эти горгульи хотели сразиться с ними на земле, это было явно невозможно.

Их сомнения наконец развеялись, когда они увидели, как первый волшебник в мантии и с посохом в руках спрыгнул со спины горгульи.

“Волшебник …”

На близлежащих улицах у каждого сержанта Рыцаря, имеющего командование, чуть не кисло стало в зубах, когда он увидел эту сцену. Он сразу понял, что хочет сделать другая сторона.

Когда Морденкайнен спрыгнул со спины своей Горгульи со своей фамильярной уткой на руках, он был полон гордости, увидев ошеломленного Кирлутца Найта. Он оглянулся и увидел, что почти на каждой крыше слева готово по три-четыре волшебника. Как будто армия волшебников мгновенно прибыла во внутренний город Крепости Черного Меча. Он снова оглянулся, и в это время люди Кирлутца а внизу, казалось, только что оправились от своего шокового состояния. Рыцарь немедленно приказал солдатам вокруг него атаковать крыши. Хотя он знал, что другая сторона не может представлять для него никакой угрозы, он не мог не нервничать. Какой смелой была идея позволить волшебникам выйти на передовую и сразиться с вражескими солдатами лицом к лицу.

Не говоря уже о том, что он никогда раньше не слышал о таком сражении, даже не думал об этом. Так называемые волшебники, естественно, хотели держаться как можно дальше от опасности.

Но хотя он нервничал и его ладони были вспотели, он все же поднял свой посох и начал читать заклинания армии Кирлутца внизу. Средняя сила солдат Имперского пограничного легиона была как минимум выше среднего уровня Черного Железа. Низкие крыши внутреннего города были для них не слишком трудны. Вскоре некоторые имперские солдаты взобрались на крыши с помощью местности. Морденкайнен увидел, что ближайший солдат находится менее чем в двадцати футах от него. Он даже мог видеть свирепое лицо противника и холодный блеск длинного меча в его руке. В глубине души он был более чем готов прямо бросить подготовленные им заклинания в этого парня. Но в последний момент он силой сместил цель и поднял свой посох, чтобы наложить заклинание на имперских солдат, сгрудившихся на улице.

«Закон тишины и застоя, в тюрьму!»

— крикнул Морденкайнен. Словно невидимая стена спускалась с того направления, куда он указывал, воздух слегка вибрировал. Все имперские солдаты на улице сразу замерли, как одержимые. В то же время из сотен волхвов, спустившихся с горгульями, около трети выполнили одно и то же контрольное заклинание. Другая треть слишком нервничала и не смогла применить заклинание, в то время как оставшаяся треть не могла не наложить заклинание на нескольких ближайших к ним солдат.

Но даже эта третья вероятность успеха привела к тому, что почти половина улиц в центральной части города была полностью под контролем заклинания в одно мгновение.

Сотворив заклинание, Морденкайнен повернул голову назад, обильно вспотев. Только тогда он увидел, что взобравшегося солдата уже шлепнула горгулья. Только тогда он вздохнул с облегчением, и в его сердце выросло слабое чувство гордости — потому что он знал, что, по крайней мере, он был первым Волшебником, наложившим заклинание с помощью такой тактики. Основываясь только на этом, он уже мог избавиться от личности ученика и вступить в ряды официального Волшебника.

Внутренний город погрузился в особую мертвую тишину, как будто время застыло. Имперские солдаты, собравшиеся и заполнившие улицы, быстро потеряли способность дать отпор под контролем волшебников. Не то чтобы они не думали о контратаке, но результат такой плотной формации, подверженной атаке магии, был предсказуем. Почти сразу они потеряли более двух третей личного состава. Далее колдунам нужно было лишь одну за другой усмирить рыбу, вырвавшуюся из сети. Тем временем организация Киррлутца с нулевой звездой начала совместную дальнюю атаку, но она была почти бесполезна под защитой заклинаний. Команда коммандос, сформированная имперскими рыцарями под защитой сотен горгулий, также не оказала никакого действия. Вместо этого они попали в ловушку и стали пленниками.

Конечно, в империи тоже были волшебники, но волшебники по двое и по трое не могли сравниться с сотнями волшебников, собравшихся вместе. После спорадических контратак они быстро поняли, что ситуация безвыходная. Они либо поднимали руки и сдавались, либо просто находили место, где можно было бы спрятаться и защитить себя.

Казалось, всего за мгновение Крепость Черного Меча потеряла большую часть своего резерва.

…

Командир полка Рыцарей Грифона, Мариал, стояла перед окном от пола до потолка в своем кабинете, молча наблюдая, как горгульи в небе уходят. По другую сторону его поля зрения штаб полка Рыцарей Грифона уже давно был в беспорядке. Эта Крепость Грифона, которая была построена около двух столетий назад, трагически не была построена по стандартам этой эпохи и не была построена с магической защитой. Траектория полета клетки Грифона была напрямую открыта снаружи в соответствии с традицией военно-воздушных сил около двухсот лет назад. Это было потому, что все знали, что врагом Крепости Черного Меча был народ Эруинов, и слабая авиация Рыцаря Эруинов не могла представлять никакой угрозы для этой крепости.

Однако именно это традиционное понимание нанесло крепости сокрушительный удар.

Мариал так и не поняла, как появились эти чертовы горгульи. Первоначально он все еще отправлял посыльного, чтобы узнать о громком шуме по ту сторону стены, и в то же время он приказал некоторым рыцарям подготовиться к взлету. Однако он не ожидал, что нападение произойдет так быстро. Не успела первая партия Грифонов-рыцарей выпустить своих любимых Грифонов из клеток, как черная туча в небе уже пролетела над Рыцарским полком. То, что произошло дальше, было просто кошмаром. До этого Мариал никогда не слышала о таком нападении.

Горгульи начали нырять, а затем бросили сверкающие кристаллы. Большая часть этих кристаллов попала в проход Клетки Грифона, а небольшая часть попала на склад Рыцарского полка. Дальше произошло то, что он видел сейчас. Проход в Клетку Грифона был полностью разрушен, и около ста шестидесяти Грифонов и более тридцати Рыцарей оказались в ловушке внутри. Трудно сказать, сколько из них удалось спасти. Что касается склада, то Мариал мрачно посмотрела на две большие дыры в земле.

На мгновение он потерял дар речи.

В это время за развалинами Рыцарских ворот Ровак, наставивший свой меч на Брендель, явно не знал, что в крепости за его спиной произошло такое чудесное. Несмотря на это, его лицо выглядело не очень хорошо. Над ним солдаты Империи яростно сражались с горгульями. Волшебники в крепости уже вступили в бой, а лучники и арбалетчики тоже начали строиться. Можно сказать, что ситуация едва стабилизировалась. Позади него более сотни рыцарей-драконов закончили свои приготовления. Эти рыцари Кирлутца были одеты в тяжелые доспехи, и все они подняли свои копья. Треугольные флажки на копьях развевались на ветру, как огненно-красный океан.

Рыцари-Дрейки беспокойно приспосабливались к незваным гостям за воротами. Как будто до тех пор, пока был отдан приказ, все рыцари выйдут в полном составе.

Но в этот момент Ровак совсем не чувствовал себя в безопасности.

Это было потому, что в его видении Брендель приближался к нему шаг за шагом. Этот граф был один, и в одной руке он держал шпагу. Однако, похоже, он вовсе не был в невыгодном положении. Он был всего лишь одним человеком, и он смотрел на Крус Найтс со спокойным лицом. Как будто этих славных рыцарей в истории не существовало в его глазах. Ровак уже видел такой спокойный взгляд. Когда воины-медведи из Княжества Черного Ворона атаковали этого человека, этот человек гордо стоял на поле битвы с мечом в руке. Ровак все еще мог видеть этого человека, гордо стоящего на поле боя.

Могло ли случиться так, что менее чем за шестьдесят лет у Эруины появился еще один такой же Святой Меча?

Лоб Ровака покрылся холодным потом, и он вдруг подумал о другом варианте.

Позади Брендель Метиша смотрела на спину своего господина. Она молча призвала своего единорога и оседлала его. Авангард Белого Города, Тигр Ночной Песни, Фелаэрн и другие шли позади нее в атакующем строю, готовые к атаке.

Но в этот момент Брендель обернулся и сказал: «Метиша, иди покори отряд Империи и спаси беженцев».

“Мой господин. “

Брендель не ответил ей. Вместо этого он повернулся к Сиэлю и сказал: «Сиэль, я оставлю тебе стену».

“Без проблем. “

Затем Брендель обернулся и увидел, как Ровак бросается на него.

«Рыцари-драконы, следуйте за мной!» — крикнул Ровак.

Но в следующий момент он уже не мог издавать такой смелый звук, потому что увидел перед собой Брендель, разделившегося на две части.

Он был ошеломлен, наблюдая, как двое Брендель небрежно проходят мимо него. Оба Брендель одновременно подняли свои мечи. Никаких замысловатых движений не было. Они просто подняли свои мечи и медленно пошли вперед. Даже начинающий фехтовальщик сможет легко увернуться от него. Ровак тоже опустил голову, чтобы избежать атаки, и в то же время попытался отличить настоящего Бренделя от них двоих.

Но как только он опустил голову, произошла сцена, заставившая его душу вылететь из тела. Он ясно видел, что увернулся от меча противника, но, опустив голову, увидел, что сияющий клинок все еще находится перед его грудью.

“Это невозможно!” Как только эта мысль появилась в голове Ровака, он почувствовал легкую боль в груди. В его доспехах была длинная рана, и он почувствовал, как потемнело в глазах. Его колени подогнулись, и он опустился на землю.

… …

Глава 910.

Брендель медленно вложил свой меч в ножны. Было ощущение, что он не сражается на поле боя, а больше похож на фехтовальщика, который вернулся домой и тщательно запечатал свой любимый меч. Он медленно прошел мимо Ровака, и с каждым его шагом тень накладывалась на него. Каждая тень, казалось, использовала свою технику меча. Техника боевого меча Эруины была такой же жестокой и безжалостной, как техника меча Мадары. Иногда это было похоже на технику меча Фанзина, Меч Белой Ночи Рыцаря Греция, а иногда это была техника меча людей Кирлутца, простая и чистая техника меча Рыцаря. Но Ровак не мог ясно видеть ни одного из них.

То, что поразило его, было самым простым ударом меча, от которого, как он думал, он уклонился. Однако меч тяжело приземлился на его нагрудник, из-за чего хлынула кровь. Его водная стихия даже не успела сыграть какую-либо роль, прежде чем она была разрушена. В последний момент он увидел бесчисленные серебряные линии закона природы, когда его противник медленно убрал свой меч, увлекая за собой бесчисленные фрагменты своей брони. Как бесчисленные сверкающие пятна света, они постепенно превращались в пыль.

Ровак открыл рот, словно хотел выкрикнуть из груди эту фразу: «Высший уровень элемента,… Меч Пространства!» Но в итоге он не издал ни звука. Он опустился на колени, а затем тяжело упал.

Брендель осторожно вытер кровь о свой меч, и она превратилась в бесчисленные розово-красные бусины, которые взлетели в воздух, как полумесяц. Пыль над щебнем рассеялась. Он как будто шел по облакам, и подол его графского кафтана развевался на холодном ветру между гор. Он поднял взгляд и увидел, что расстояние между ним и полком имперских рыцарей-драконов было равно расстоянию от городских ворот. Имперские рыцари перегруппировывались, и протрубили в рог. Казалось, они выкрикивали странную команду. Рыцарь-Дрейк в первом ряду начал медленно двигаться вперед. Земля слегка дрожала, а их копья были похожи на деревья в лесу. Флаги реяли, как огненно-красное море, и их сияющие серебряные доспехи качались вверх и вниз. Брендель услышал их команду, а затем копья выстроились рядами, образуя кучу пересекающихся линий, направленных на него.

Рыцари пустились в галоп.

Волнистые копья были похожи на черную волну.

Но в этот момент Брендель подумал о Скарлетт. Он молча посмотрел на Рыцаря, и голос в его сердце ответил: «Ты слышал это, Скарлетт? Что бы ни сказала тебе Ее Величество, это будет ответом Повелителя Абиеса». Брендель постепенно ускорил шаг, и рыцари тоже двинулись вперед. Обе стороны пересеклись в одно мгновение, но будто бы существовала невидимая сила, которая автоматически разделяла имперских рыцарей. Брендель прошел сквозь них и с каждым своим шагом оставлял после себя остаточное изображение. Каждое остаточное изображение подняло меч, чтобы блокировать копье рыцаря, а затем подбросило рыцаря и Земного Дракона в воздух.

Он сделал десять шагов вперед, и атака Рыцаря.

Рыцарь упал на землю, и это был беспорядок.

«Так это… это Святой Меча…» Дочь герцога смотрела на все это с открытым ртом. Она только чувствовала, что привычное мировоззрение в ее сознании в этот момент совершенно перевернулось. Ее разум был полон болтовни и жужжания, но она не могла произнести ни слова, когда оно коснулось ее рта. Развитие ситуации, казалось, совершенно не соответствовало ее ожиданиям с самого начала. Она не знала, что Брендель хотел сделать. Не было похоже, что он действовал только из-за гнева или что он был молод и порывист. Все, что он делал, было явно преднамеренным, но она не могла догадаться, почему он это сделал.

Было ли это из-за подчиненного, похищенного Империей? Нет, она вообще не рассматривала такую ​​возможность, если только он действительно не сошел с ума.

Но, к сожалению, она думала, что самая немыслимая идея может быть ближе всего к истине.

Рядом с ним человек в форме шара уже был напуган до смерти и прямо рухнул на землю.

Маленькая принцесса великого герцога Гринуара крепко сжала руку своей кормилицы и испуганно спросила: — Мать Эльза, неужели граф начинает войну?

Лицо молодой кормилицы было бледным, и она дрожала, не в силах произнести ни слова.

По ее мнению, это явно была война.

Серый Меч Сент-Мефистофель когда-то сражался против тысячи человек в Олере, и своим мечом он полностью напугал людей Империи. Даже Его Величеству Императору пришлось отправить два рыцарских полка и трех Святых Меча, чтобы окружить и уничтожить его, но даже в этом случае он все равно ушел в целости и сохранности.

Но сейчас Брендель делал то же самое. Сила атаки мощного элемента Активации Элементов на поле боя не имела себе равных. Хотя он все еще не мог сражаться с настоящей армией в одиночку, всего лишь сотня Рыцарей Земляных Драконов не была для него большой проблемой. После того, как первая волна атаки была сорвана, Имперские Рыцари немедленно начали корректировать свою тактику, пытаясь окружить его и максимально подавить с преимуществом в численности. Вообще говоря, это был самый эффективный способ борьбы с электростанцией Элементарного уровня.

Но это было только в общих чертах.

Брендель сделал последний шаг вперед. Этот шаг, казалось, преодолел расстояние в сотню метров в обычном смысле. Как будто его задняя нога только что оторвалась от земли, а передняя уже достигла самого дальнего угла окружения рыцарского полка. Рыцарь Земляного Дракона даже не успел среагировать. Он увидел, как пространство перед ним слегка вспыхнуло, и из него вылилось ослепительное серебряное великолепие. Затем он вылетел из спины Земляного Дракона вместе со своим седлом.

Меч Брендель ударил, и прежде чем остаточное изображение исчезло, он уже появился в другом направлении. Потом было еще одно серебряное великолепие, и по диагонали вылетел Рыцарь.

Казалось, в одно мгновение в постепенно сужающемся окружении Рыцаря появилась дюжина Брендель.

Послеобразы появлялись один за другим, а затем один за другим исчезали. В итоге остался только один. Брендель стоял один посреди окружения Имперских Рыцарей. С ним в центре ни на одном из Земных Драконов не было ни одного Рыцаря. Дальше имперские рыцари на периферии уже были ошеломлены.

Не то чтобы они никогда раньше не видели Святого Меча.

В Империи было много Святых Меча. В четырех легионах было два Святых Меча и семь в Святом Соборе. Это не включало Святых Меча, о которых ходили слухи. Столетие назад в Империи было два Святых Меча, которые теперь стали легендами. Однако среди Святых Меча, которых они знали, ни у кого из них не было такого странного владения мечом. Брендель стряхнул пыль со своих черных шерстяных рукавов и посмотрел на окружавшего его рыцаря. Он думал, что его выступление было неплохим, но этого было далеко недостаточно.

Он должен был прославиться в одном бою, чтобы никто не посмел игнорировать его существование. Он должен был дать людям Кирлутца понять, что он внук Дариуса, преемника маршала союзных войск, а люди Эруины были незаменимыми силами в Священной войне. Он считал, что Серебряная Королева примет это во внимание.

Он поднял левую руку, и Благословение Бахамута засияло серебром под солнечным светом.

Однако бесчисленные серебряные Нити Закона уже поднялись со стороны Брендель. Они переплелись, как серебряная сеть, и мгновенно распространились по всему барбакану. Где бы он ни проходил, словно невидимая ударная волна пронеслась по всему рыцарскому полку. Брендель мягко сжал его руку, и весь полк Рыцарей Наземного Дракона, включая сотни Серебряных Рыцарей, тут же поднялся с земли. Словно на них подействовало антигравитационное заклинание, они кричали от ужаса и боролись, но это было бесполезно. Брендель осторожно толкнул их, и все рыцари и наземные драконы разделились. Словно волшебная рука нарушила порядок, а затем перестроила его. Вся площадь мгновенно опустела, а Рыцари и Земляные Драконы застыли в воздухе во всех направлениях.

Перед Брендель остался только один человек.

Это была женщина с морщинистым лицом, одетая в красную боевую мантию Империи, с длинным мечом в руке и слоем огненно-красных Нитей Закона, плавающих вокруг нее. Она молча посмотрела на него.

«Мадам Саванна». Брендель вежливо поприветствовал ее, как будто ожидал, что она будет здесь.

“Я знаю тебя. ” Мечница ответила голосом, полным превратностей: «Ты внук Святого Меча Даруиса. Если ты хочешь защитить своего деда, почему ты должен это делать? невинных людей в пламя войны. Вы понимаете? Империя не потерпит такой провокации».

Брендель посмотрел на пожилую женщину. Во время Священной войны она когда-то служила адъютантом его деда. Среди трех Святых Меча Крепости Черного Меча она была самой старшей и самой могущественной. Ее звали Белая Тень, но она была сильнейшей из Святых Меча Золотого Пламени. Но он все равно покачал головой.

«Вражда между моим дедом и Империей может быть разрешена, если это необходимо», — медленно ответил он, — «Но сегодняшний урок предназначен только для того, чтобы преподать урок высокомерным людям Империи. Учения Святого Собора Огня никогда не писали, что кто-либо превосходит кого-либо еще. Возможно, в истории была такая Империя. Но я хочу задать вам вопрос, мадам Саванна. Где сегодня люди Миирны? Почему Позолота Великий и три Мудреца сражались? “

Саванна посмотрела на него так, словно его слова ее вовсе не тронули. Она только покачала головой: «По этой причине ты хочешь начать войну, чтобы люди могли встретиться лицом к лицу с народом Эруина? Граф Гилт, такая честь не имеет значения для солдат, погибших в бою. Думаю, вы должны понять этот момент. Древнее изречение Девяти Фениксов: Ради высших нельзя гневаться и драться. “

«Здесь нет войны, мадам Саванна». — ответил Брендель.

— Ты обманываешь себя?

«Здесь есть только один спор, мадам Саванна. Поскольку вы, жители Кирлутца, считаете, что Эруин не заслуживает вашего уважения, я использую свою силу, чтобы исправить вашу точку зрения. В истории был человек, который так же относился к моему дедушке. Угадайте, кто был этот человек? — ответил Брендель.

Лицо Саванны слегка изменилось: «Герцогство Черного Ворона, вы имеете в виду…»

Брендель прервал ее: «Я рад, что вы это помните, мадам Саванна. Я еще раз отвечу на ваш вопрос. Я Глава дипломатического корпуса Эруины. Я сражаюсь за свое королевство и славу своей стражи. древние книги Святого Собора. Они священны и не могут быть нарушены. Раз вы, народ Кирлутца, бросили вызов славе моей стражи, так же, как стражи Герцогства Черного Ворона бросили вызов моему деду, то вы должны быть готовы, правильно? ”

«Подождите, это логика бандита. Мы…» Лицо Саванны потемнело. Она торопливо попыталась объяснить, но ее во второй раз прервал Брендель. «Никто не говорил, что жители Кирлутца могут быть отстранены от мирских дел, верно?»

“Этот …”

Похоже на это.

Но …

Глаза Саванны вспыхнули гневом. Она не могла не сказать слово за словом: «Вы думаете, что сможете победить Пограничный Легион Роджерии с вашими маленькими стражниками? Говорю вам, это невозможно, мистер Эрл! Если вы позволите людям Кирлутца и Эруин убивать друг друга из-за вашего эгоизма, Империя не потерпит вашей софистики, а ваше королевство не примет такое оправдание! “

«Да, — ответил Брендель, — по крайней мере, по сравнению с тем, что вы делали в Алкашских горах, я не настолько хладнокровен, чтобы смотреть на жизнь и смерть. лишить их жизни».

“Наивный, желаемое за действительное!” Саванна подняла свой меч и сказала: «Люди Империи скорее умрут, чем опустят головы. Поднимите голову и посмотрите на небо, граф. Твои способности не настолько велики, чтобы заставить нас подчиниться. Вы видели сцену, в которой два свирепых зверя одинаковой силы сражаются друг с другом? Внук Даруиса, на твоем месте я бы приказал твоим людям немедленно прекратить атаку, пока последствия не вышли из-под контроля. “

Брендель покачал головой и сказал: «Это именно то, что я хотел вам сказать. Бросьте свой меч и сдавайтесь, мисс Саванна. Вы не пленник врага. Вы просто извиняетесь перед своими союзниками. Кроме того, ваше сопротивление бессмысленно. На вашем месте я бы посмотрел вверх и увидел, что происходит в небе. “

Саванна была слегка поражена.

Она в замешательстве подняла голову.

Но недалеко от нее уже смотрели на небо Аврам и дочь герцога.

… …

Волшебники Империи были похожи на пылинки, парящие над стенами Крепости Черного Меча. В небе над крепостью яростно переплелись атаки черных рунических горгулий и контратаки Империи.

Они постепенно меняли ситуацию. Оставшиеся двести горгулий не смогли подобраться к стенам из-за интенсивной огневой мощи и постепенно начали нести потери. Солдаты Империи почти не могли не ликовать. Хотя они не знали, как идет битва внутри крепости, по крайней мере, на стенах, они были близки к победе. Пока враг не мог взобраться на стены, чаша весов победы была лишь вопросом времени.

Но все это продолжалось только до появления юного Волшебника.

Аврам со страхом смотрел на внезапную битву. Рядом с ним Эке и офицер из Яниласу уже сели на лошадей и готовились следовать за Метишей, чтобы спасти беженцев. Что же касается Аврама, то его голова была полна мыслей о том, как закончить битву. Нет, следует сказать, что не было возможности закончить битву. Этот проклятый граф фактически начал внезапную атаку на имперскую крепость. Это было то, что нельзя было оправдать. Он почти мог представить, как разъярится Император, услышав эту новость.

Более того, он подсознательно думал, что эта внезапная атака, скорее всего, будет проигрышем.

Он видел, что с помощью Волшебников Империи имперская гвардия брала верх, в то время как Граф все еще сражался с Рыцарем Земляного Дракона. Он фактически послал молодого Волшебника разобраться с битвой на стенах. Но что мог сделать молодой Волшебник? Знания и мудрость Волшебника накапливались с течением времени. В воображении Аврама настоящие Волшебники должны были быть похожи на тех старых педантов, которых он видел в Карсуке.

Однако имя «Чарльз» звучало немного знакомо.

Он не мог не взглянуть на этого человека краем глаза.

Но после этого взгляда он больше не мог отвести взгляд.

Сиэль медленно поднялся в небо, его волшебная мантия развевалась на холодном ветру. С его прибытием все Волшебники на поле боя подсознательно почувствовали страх, поднимающийся из глубины их сердец. Эпоху назад впервые зажглось пламя магии. Мудрое существо научило этому закону, которого никогда раньше не существовало, всех людей Серебряного и Черного Железа. Как будто до этого никто не понимал происхождения Магии Закона и Магии Стихий. Оно отличалось от Божественных Заклинаний и Рунических Заклинаний ведьм. Но с этого момента он родился в этом мире и сформировал великую цивилизацию.

Откуда взялась магия?

Пожалуй, только один человек мог ответить на этот вопрос.

Этим человеком был Туман.

Однако в этот момент все колдуны почувствовали силу, исходящую из одного источника. Словно древний голос взывал к своему народу, и дрожи, исходившей из глубины их душ, было достаточно, чтобы всех потрясти.

Сиэль отвечал неизвестному существу.

«Волшебник Серебряного Посоха запрашивает разрешение в качестве Мироходца».

“Разрешение получено. “

Молодой Волшебник осторожно взмахнул своей мантией, его глаза вспыхнули серебряным пламенем. Его взгляд пробежался по полю битвы, и он не мог не ответить странным тоном. «Итак, это сила Мироходца».

«Итак, это источник Закона».

Он поднял палец.

«Во имя Свитка Мудрости, Закона, Текущего Ветра и Мелкого Моря я представляю третий Закон — Дракона Эфира». «В каждый момент энергия всегда меняет формы. Она распространяется и мчится, течет бесконечно».

Тысячи лет назад люди Фанура, поклонявшиеся Солнцу на юге Равнин Шахтеров, видели чудесную сцену миграции драконов. Они были такими же синими, как море, проносившееся по небу.

Тысячи лет спустя жители Кирлутца снова стали свидетелями этой великолепной сцены.

…

( Вы, ребята, жаловались, что мой текст был слабым и не впечатляющим. Теперь пришло время приложить некоторые усилия. Хорошо, хорошо, в конце этой главы я прошу больше голосов в следующем месяце. вы хотите прочитать больше? Есть больше! К тому же невежество! Не думай ждать моих сил. Я не силен в ПВП… Это напоминание для твоего же блага, понял?)

Глава 911.

Мечтательно-голубой цвет заполнил небо.

Позади Чарльза один за другим возникали мигающие вызывающие круги. То, что выплыло из них, было сказочными существами, которые должны существовать только в легендах. Это была жизнь, состоящая из чистой энергии. Это было между вещественным и невещественным. Он существовал в физическом мире, но его не было в физическом мире. Каждое мгновение, каждую минуту, каждую секунду они постоянно меняли свои атрибуты и формы. Это были гости из-за пределов их границ — Эфирные Драконы.

Они имели форму дракона, но у них также была пара крыльев, как у ската манта. Они были прозрачными, как мягкое стекло или медуза, парящая в воздухе. Однако их форма не была стабильной. Они постоянно менялись, как радуга на голубом фоне.

Один за другим волшебники Кирлутца прекратили свои заклинания. Они поняли, что их заклинания не действуют на этих странных существ. Сами эти существа были частью энергии. Казалось, что они не существуют в физическом мире. Острые линии закона и яростная стихийная магия пронзали этих сказочных существ, но не могли причинить им никакого вреда. Они как будто попали в иллюзию, пройдя сквозь свои прозрачные тела.

Каждый понял этот факт один за другим. Их атаки вообще не могли повредить этим «драконам». Все поле битвы постепенно погрузилось в странное состояние тишины. Волшебники и солдаты империи в замешательстве остановили свои атаки. Некоторые из них смотрели на все это молча, любуясь великолепными пейзажами.

Но, наконец, кто-то понял, что это было.

“Это …”

«Эфирные драконы…» «Я не ожидал, что они существуют. Записи народа фанур не были абсурдными легендами».

Волшебники шептали друг другу, передавая тайные знания, которые знали только они. С другой стороны, имперский командир Крепости Черного Меча был в ярости. Его не интересовали так называемые знания и легенды, но волшебники самовольно покинули свои посты, что значительно уменьшило интенсивность огневой мощи на поле боя. Было нелегко одержать верх, но теперь горгульи взяли верх. Он подошел к предводителю волшебников и указал на странных существ. «Мне все равно, кто они, но теперь ваша миссия — выгнать их всех. Я не хочу видеть эти грязные штуки на своей стене!» Он крикнул.

Он закатил истерику, но обнаружил, что волшебники странно смотрят на него. — Что? Я сказал что-то не так?

“Это духи из эфира, сэр коммандер. Они символ чистой энергии. Наши заклинания не могут причинить им никакого вреда. Вы когда-нибудь видели каплю воды, тонущую в океане? Кроме того, для нас они – настоящий океан, — вежливо ответил лидер волшебников.

Рыцарь-командующий почесал затылок. «Мне все равно, кто капля воды, а кто океан, но вы должны сказать мне, как справляться с этими вещами, верно? Я не хочу, чтобы мои солдаты умирали, не зная почему».

«Командующий, вам не о чем беспокоиться. Если люди Фанур не лгут, самая большая особенность Эфирных Драконов заключается в том, что они существуют в двух мирах одновременно. Их постоянно меняющиеся энергетические формы поддерживают связь между Эфирными и физический мир. Если вы не можете сражаться с ними в двух мирах одновременно, то ваши атаки не причинят им никакого вреда». Лидер волшебников смотрел на красивых существ за городской стеной с восхищением, но рыцарь-командующий был явно недоволен тем, как он смотрел на них. По крайней мере, он не думал, что это взгляд врага.

Конечно, он не понимал, что эфирные драконы были символом магии. Их синий цвет был цветом флага Буги. Хотя Буги были известны как Серебряный Альянс, их эмблемой было око в синем океане. Он символизировал две крайности волшебного мира — знание и магию.

«Разве это не значит, что я ничего не могу им сделать? Почему бы нам просто не сдаться?» Рыцарь-командор нетерпеливо ответил.

— Почему вы так говорите, сэр коммандер? Лидер волшебников притворился удивленным и посмотрел на рыцаря-командора, но в глубине души он был полон презрения к этому бедняге, который ничего не знал о природе мира.

«Они могут напасть на меня, но мы не можем напасть на них. Можем ли мы продолжать эту войну?» «Сэр коммандер, я не думаю, что вам стоит об этом беспокоиться». Лидер волшебников улыбнулся. «Эфирный дракон — хрупкое и красивое существо. Он не так силен, как вы думаете. Хотя они выглядят огромными, это только потому, что их энергия естественным образом рассеется в нашем мире. И эти существа на самом деле очень слабы. Хотя они представляют саму энергию, они не могут овладеть законами. Это все равно, что сказать, что люди представляют собой некую жизнь, но они не могут контролировать законы жизни. Вы и ваши солдаты не можете атаковать их, потому что они не могут атаковать вас. “

Командир ничего не понял, но, по крайней мере, понял последнюю фразу. Он не мог не нахмуриться и спросил: «Вы говорите, что у этих существ вообще нет атакующих способностей. Тогда почему наш противник вызвал их? Они пытаются нас обмануть?»

— Боюсь, это не так. Я имею в виду не то, что они не могут напасть на вас, но царство Эфира и физический мир — это параллельные миры. Эти два мира не влияют друг на друга. хотят повлиять на наш мир, они должны переключиться на наш мир…

— Подожди, я понял. Командир прервал этого самодовольного парня и громко сказал: «Ты имеешь в виду, когда они переключатся в наш мир, я смогу напасть на них, верно?»

Лидер волшебников посмотрел на этого парня с некоторым удивлением.

Командир рыцарей не мог не фыркнуть в своем сердце. Он подумал про себя: «Эти самодовольные парни. Если бы он мог, он бы не стал связываться с этими странными парнями. Но у него остался последний вопрос. Перед тем, как уйти, он спросил: «Сэр Волшебник, поскольку эти штуки такие хрупкие, человек, который призвал их, не может быть таким могущественным. Я думаю, вы должны справиться с ним. Не позволяйте ему делать что-либо еще».. “

Но на этот раз он не получил желаемого ответа.

Все присутствующие волхвы смотрели на Карла в небе с затаившимся в их сердцах страхом.

«Сэр, командир, вы ошибаетесь. Эфирный Дракон сам по себе представляет собой нечто, выходящее за рамки вашего воображения. Эфирный Дракон не может овладеть законами, но он может. Мы до сих пор не знаем, кто этот мастер, но можем быть уверены, что он овладел более глубоким уровнем законов. Все мы здесь можем засвидетельствовать это. Всего минуту назад мы все почувствовали вибрацию Моря Магии. “

Лидер волшебников торжественно покачал головой. «Возможно, вы не понимаете, о чем я вам говорю, сэр командир, но у меня есть к вам предложение. Вам лучше использовать своих солдат, чтобы создать ему проблемы. В противном случае мы можем не справиться с ним».

“Что?” Командир был потрясен. — Но он выглядит намного моложе тебя.

«В мире волшебников важнее всего знания и сила, а не возраст», — ответил лидер волшебников.

“Вы уверены?”

“Я не уверен. ” Лидер волшебников покачал головой. — Это всего лишь предположение. Но можете поспорить, что я ошибаюсь, сэр коммандер.

Командир взглянул на этих волшебников в длинных одеждах и надеялся, что ошибся.

Но он не знал, что у всех присутствующих была такая же идея.

…

Саванна подняла голову и увидела эту сцену.

Она видела, как солдаты Империи начали отчаянную контратаку. Лазурное море выглядело таким ослепительным, но было невероятно хрупким. Атака Эфирного Дракона была гораздо менее ослепительной, чем их внешний вид. Она могла ясно проанализировать, что сила этих странных существ была не выше пика Серебряного уровня. Они были наравне с большинством Рыцарей Империи на городской стене. И что порадовало, так это то, что после того, как Эфирные Драконы начали свою атаку, они быстро понесли потери. Атаки, которые не могли ранить их раньше, когда они перешли в материальный мир, впервые сбили их с неба. А вот Эфирные Существа, падавшие с неба, часто заканчивали свою жизнь странным образом.

Это было похоже на ослепительный самовзрыв. Их прозрачные тела врезались в городскую стену, а затем взорвались светло-голубой рябью. Под ударом ряби солдаты Империи не пострадали, а городская стена вообще не пострадала. Единственное изменение заключалось в том, что заклинания волшебников Империи стали редкими. Леди смутно понимала, что происходит, но странным ей казалось то, что количество Эфирных Драконов уменьшалось очень быстро, намного быстрее, чем скорость их смерти. Казалось, что раньше они занимали все небо, но через мгновение их осталось совсем немного.

Куда делись эфирные драконы?

Она смутно чувствовала, что что-то не так, но не знала, в чем проблема. Но что действительно озадачило мисс Венну, так это то, что именно это Брендель хотел, чтобы она увидела? Чтобы она могла восхищаться тем, как он потерпел неудачу. Но такой досады на лице этого потомка Даруиса она явно не видела. Брендель все еще улыбался, глядя на небо. Этот уверенный взгляд никогда не исчезал.

Эфирные драконы в небе наконец исчезли один за другим.

Но это не было хорошей новостью для волшебников Империи.

Они потеряли дар речи. Они никогда не видели этих легендарных существ и не ожидали, что они сожгут свою магию после смерти. Это привело только к одному результату: у всех волшебников, которые были застигнуты врасплох, магия истощалась в первый момент. Несколько старших волшебников все еще были в порядке, но все ученики вокруг них были бледными и шатались.

Эфирные Драконы были модернизированы из молодых Духов Ветра Драконов и пауков, и эта характеристика была в том же духе.

Но тут же кто-то обнаружил новую проблему.

«Они исчезают с неправильной скоростью». «Нет, они не исчезают. Они переходят в эфирное царство, капитан!»

Волшебники были гораздо более осведомлены, чем простые фехтовальщики вроде Венны, и сразу поняли проблему.

Но в этот момент Сиэль перевернул карту лицом. Закон мироходца был подобен пламени, яростно пылавшему в его теле. Это пламя словно зажгло его глаза, заставив их сиять таким же серебряным светом. Он посмотрел на цитадель Кирлутца сверху, и в его сознании, казалось, было два разных сознания. Один обдумывал боевую обстановку, а другой внимательно считал. После того, как волшебники Империи были побеждены, горгульи начали брать верх. Хотя им все еще приходилось сталкиваться с трудными лучниками Империи, по крайней мере, им не приходилось сталкиваться с риском быть разорванными на части ужасными заклинаниями в любое время и в любом месте.

Более того, магическая защита Бастиона Черного Меча постепенно ослабевала, и волшебники, вводившие в него магию, теперь истощили свою магию.

И в теле Сиэля магия, которая была полностью истощена для призыва Эфирных Драконов, медленно восстанавливалась, и скорость восстановления, казалось, постепенно увеличивалась по мере исчезновения Эфирных Драконов.

И эта восходящая магия снова была введена в лицо Эфирным Драконам.

Затем в небе появилась новая партия эфирных драконов.

Люди Круса смотрели в небо, и многие из них даже широко раскрыли рты.

“Посмотрите туда, там есть еще!”

“Здесь есть еще!”

“Убей их!”

“Они снова исчезают!”

“Снова появились новые монстры!”

На городской стене царил хаос. Солдаты и волшебники Империи были ошеломлены, наблюдая, как Эфирные Драконы появляются и исчезают, исчезают и снова появляются. Но каждый раз, когда они исчезали, они приводили с собой новых компаньонов, как если бы они увеличивались в геометрической прогрессии. Никто не понимал, что происходит, но эфирные драконы, казалось, действительно сошлись в океане, и когда они предприняли свою последнюю атаку, наконец наступила ужасающая сцена, похожая на цунами. Перед лицом тысяч бесчисленных врагов даже самые гордые киррлуцианцы не могли не отбросить оружие в своих руках.

Это была битва, которая больше не имела никакого значения.

Сиэль, казалось, контролировал это море магии, полное силы, и сине-голубая магическая энергия собиралась под его ногами. Не то чтобы командование Империи не думало нападать на него, но это было бессмысленно. Каждый раз, когда они собирались достичь своей цели, перед Сиэлем появлялся святой щит из чистого серебра. Это была священная песнь защиты. Хипамира держала волю гор в своей руке и пользовалась поддержкой бесконечной магии Эфирных Драконов. Она выбирала цель этого заклинания бесчисленное количество раз.

Последней сценой, которую увидела Саванна, было то, что синий океан полностью покрыл городскую стену Крепости Черного Меча. Не то чтобы она никогда не видела такой захватывающей сцены, но это было во время Священной войны, когда она столкнулась с самыми могущественными волшебниками Сент-Осоля.

Казалось, она наконец узнала молодого волшебника.

“Это он!”

Дама недоверчиво пробормотала про себя. «Он не умер. Гений волшебников Черной Башни, я должен был знать. Он всегда был таким неожиданным».

Брендель был слегка поражен. Казалось, он уже второй раз слышит такие слова. Он не мог не поднять голову и не посмотреть на Сиэль в небе.

Саванна уже отвела взгляд. люди Кирлутца а были полностью разбиты, а подкрепление в крепость еще не прибыло. Она уже могла представить себе, что произошло. — Ты выиграл, — спокойно ответила она. «Я просто не ожидал, что через сорок лет он действительно станет великим волшебником… У волшебников Черной Башни наконец-то появился лидер волшебников спустя тысячу лет. Те, кто принял решение тогда, должно быть, никогда не думали, что этот день наступит.. Но внук Даруиса, что ты приобрел? Кроме ненависти Империи, вы ничего не получили. “

Брендель знал, что эта дама, известная как Белый Мечник, должно быть, что-то неправильно поняла. Она действительно думала, что Сиэль пересек Крайнюю Равнину и стал великим волшебником. Однако он не разоблачал этого недоразумения. На самом деле, это недоразумение было именно то, что ему было нужно в данный момент.

Что касается того, что он приобрел —

Он посмотрел на голубое отражение в небе и слегка покачал головой. Люди Империи никогда не поймут, чего он добился.

…

Граф Тонигель сошел с ума.

Будь то в Янбао или Серой Гавани, будь то с севера королевства на юг от Ампера Силе, или от Ранднера до дремучих лесов Гринуара, лишь бы там жили люди, была ли это знать, простолюдины, или даже лица с неизвестными лицами и скрытыми мотивами, все они обсуждали новости, пришедшие из Балты после того, как погода на севере похолодала и выпала пара снежинок.

Королевская фракция тоже сошла с ума.

Кроме Макарова, Обервея и Волчьего барона, все остальные были как акула, почуявшая кровь. Они уже были недовольны командовавшим ими графом, а теперь свое недовольство вымещали по разным каналам. Секретные письма были переданы Макарову и другим лидерам Королевской Фракции, и каждое написанное в них слово вызывало дрожь в страхе даже у самых смелых радикалов.

Он был полон советов, оскорблений, критики, вопросов и даже клеветы.

Макаров мог только горько улыбнуться Обервею. Эти вещи были слишком очевидны, и он не мог не усомниться в интеллекте своих коллег. Но что заставило его усомниться в собственном интеллекте, так это другие письма, сложенные на его столе. Эти письма были не клеветой, а письмами с Севера, которые несли какое-то послание.

Слов, написанных ярко-красным цветом на буквах, было достаточно, чтобы любой, кто их читал, подумал, что он читает нелепую историю.

25-го числа месяца Мороза граф Тонигель завоевал Крепость Черного Меча. В этой битве, если не считать самого графа, потерявшего своих горгулий, потерь было немного. После этого граф Тонигель заставил (точнее, сопроводил) всю имперскую армию провести торжественную церемонию встречи дипломатической группы Эруины. После этого он отпустил всех пленников и из вежливости отплатил Рыцарским воротам.

27-го числа месяца Мороза граф Тонигель и его дипломатическая группа прошли через каньон Торре и победили нескольких дворян Кирлутца, которые пришли бросить им вызов.

30-го числа месяца Мороза граф Тонигель и его дипломатическая группа завоевали территорию Торре и вымогали крупную сумму выкупа, называемую «компенсацией за ущерб, нанесенный их репутации» и «компенсацией за душевные страдания», прежде чем освободить всех дворян.

7-го числа месяца Зимней Арфы граф Тонигель победил Рыцарский Легион Солнцестояния Кирлутца. 15-го числа месяца Зимней Арфы граф Тонигель и его дипломатическая группа нанесли поражение армии Анзеруты. 19-го числа месяца Зимней арфы граф Тонигель…

… …

Макаров и Обервей молча прочитали последнее предложение письма и осторожно положили его перед принцессой Гриффин ой. Они не могли не спросить устало: «Хорошо, Ваше Высочество, не могли бы вы сказать мне, что хочет сделать граф Тонигель?»

Принцесса Гриффин взглянула на письмо с угрызениями совести. Затем она заставила улыбнуться двух своих придворных. «Я думаю… Его светлость, он должен знать, что делать».

“Действительно?” Макаров молча посмотрел на княжну.

… …

Глава 912.

— Беттина, ты вернулась.

Как только служанка с прекрасным круглым лицом вошла в комнату, ее окружили несколько других служанок, которые болтали и приветствовали ее. Беттина погладила свой фартук и подняла брови, чтобы посмотреть на хозяйку дома. Затем она сделала жест другим служанкам, чтобы они молчали, и спросила тихим голосом: «Ш-ш, позвольте мне спросить вас, после того как я ушла, графиня хорошо отдохнула?»

Услышав этот вопрос, сестры сразу помрачнели. С тех пор как Скарлетт была помещена под домашний арест Ее Величеством Королевой, она весь день была в очень подавленном состоянии и иногда разговаривала со своим копьем, откуда они не знали, откуда оно взялось. Это вызвало у них большие подозрения, и они задались вопросом, не случилось ли чего с головой графини. Каждый день они должны были докладывать о распорядке дня Скарлетт Ее Величеству Королеве. Очевидно, Ее Величество все еще очень заботилась о Скарлетт. По крайней мере, она никогда не позволяла заниматься этим делом посторонним. Каждый раз она лично находила время в своем плотном графике, чтобы выслушать отчет Беттины. Однако по поводу странного поведения графини Ее Величество ничего не сказала, поэтому, естественно, строить догадки не смели.

Скарлетт всегда была в депрессии. Она мало ела и мало спала. Для них это была головная боль.

Увидев выражение лиц служанок, Беттина кое-что поняла. Она вздохнула и сказала: «Эх, дайте графине хорошо отдохнуть. Не суетитесь больше. Она, должно быть, скучает по дому, но Ее Величество Королева не позволяет ей вернуться».

«Да, да, — хором ответили служанки, — мы, дети гор, всегда ностальгируем по родине. Я часто вспоминаю клены в моем родном городе».

Другая служанка посмотрела на лицо Беттины и тихо спросила: «Беттина, ты не очень хорошо выглядишь. Ее Величество Королева снова в плохом настроении?»

«Тсс, — Беттина посмотрела на служанку, — не говорите ерунды, но настроение Ее Величества сегодня совсем плохое».

“В чем дело?” Этот вопрос, казалось, возбудил любопытство служанок. Они торопливо понизили голоса и спросили.

“Разве это не из-за графини?” Беттина вздохнула. Она не знала, сколько раз вздыхала. Как будто на нее повлияло плохое настроение Ее Величества.

— Это опять тот граф из деревни?

“Говори тише, идиотка,” ответила Бетесса: “Эта Графиня пришла из Эруины. Ты знаешь Эруину? Это маленькое королевство на юге Империи. Верно, наша Графиня тоже оттуда. Не позволяй ей слышать вы так говорите о ее родном городе. Какая деревенская графиня, как неприятно это звучит.

Служанки были поражены, и на их лицах отразился затянувшийся страх. Некоторые из них даже заглядывали в комнату с угрызениями совести.

Но когда они поняли, что Скарлетт, похоже, их не слушает, они вздохнули с облегчением и поспешно обернулись, чтобы спросить: «Беттина, быстро расскажи нам, что случилось с графом?»

Поскольку Скарлетт находилась под домашним арестом во дворе замка, служанки, естественно, не могли уйти, кроме Беттины, которой приходилось время от времени ходить в Розовый сад, чтобы увидеть Ее Величество. Девочки их возраста были полны жизненных сил и любопытства, поэтому их еще больше привлекал внешний мир, даже если это была мелочь. Беттина была немного старше, поэтому, увидев жалостливые глаза своих спутниц, смогла ответить только: «Граф арестовал местных дворян в Серуфе. Когда я пошла туда, я увидела герцога Палута, жалующегося Ее Величеству в Розовом саду. ” Она вдруг хитро улыбнулась и неуважительно сказала герцогу: «Вы не видели взволнованного и раздраженного взгляда герцога, я никогда раньше не видела его таким».