Южная пустошь 4 (СИ)

Глава 13

— Ваше величество, могу я поговорить с вами? — Зелейна подошла ко мне со спины, когда я паковала сумку-аптечку со снадобьями Алиса.

Я хотела остаться на ночь в городе, чтобы дать Хелейне возможность восстановить силы. Но и Аррам, и сама Хелейна настаивали на отъезде. Правда, аргументы у каждого были свои.

Хелейна, несмотря на бледный вид расширенные от боли зрачки и неосознанное покусывание губ, чтобы сдержать стоны, утверждала, что она в порядке и может скакать хоть всю ночь напролет. А вот Аррам, пошептавшись с рабами, снующими то тут то там, опасался, что амазонки из отряда Файлины, которые как оказалась город нанял для охраны своих границ, воспользуются случаем и решат отомстить за смерть своей предводительницы. Сегодня вечером и ночью они заняты похоронами Лунной Сестры, но завтра нас могут просто не выпустить из города без реванша… И это был очень весомый аргумент для немедленного отъезда. Сейчас у нас есть как минимум двенадцать свечей форы, и глупо было бы упускать такую возможность избежать еще одной драки.

— Что ты хочешь, Зелейна? — хмуро спросила я, мысленно перебирая пузырьки с лекарствами, которыми мы накачала Хелейну перед поездкой. От боли, от воспаления, от кровотечения, от усталости… Нам пришлось смешать содержимое сразу всех бутылочек, рискуя получить какой-нибудь не очень приятный побочный эффект.

— Мы с Амилом решили, что отделять от вас слишком рискованно. Мой сын не хочет потерять свободу, попав в руки кларинских шлюх. Эти женщины потеряли всякий разум и стыд! И осквернили себя, взяв в руки оружие, чтобы убивать мужчин, накидываясь толпой на одного, как пустынные шакалы. Эти продажные девки отказались от истинной женской роли дарить радость мужчинам. И вместо этого предпочитают скакать на лошадях и махать железками, воображая себя выше…

— Зелейна, хватит! — остановила я поток оскорблений, — Я не желаю слушать твои рассуждения о роли женщин и мужчин. Мне не нравятся местные порядки, но я не разделяю и твоего мнения об истинной роли женщин. Однако я держу свое мнение при себе и позволяю другим жить так, как они хотят. И если вы с Амилом хотите поехать с нами, то у меня будет всего одно условие: ты перестанешь говорить со мной, или с кем-нибудь другим, — благоразумно добавила я, — о том, что должна и что не должна делать женщина. Пусть каждая из нас сама решает этот вопрос. Договорились?

Зелейна поджала губы. Она хотела отказаться. Все ее чувства противились тому, чтобы согласиться со мной. Однако она прекрасно понимала, если вдруг кто-то из амазонок посягнет на свободу ее сына, она ничего не сможет сделать.

— Договорились, — буркнула она. И добавила с вызовом, — но свое мнение я все равно не изменю!

— Это и не требуется, — пожала я плечами, — ты можешь думать и поступать так, как считаешь нужным. Главное, чтобы твои поступки не вредили всем нам.

Едва недовольная Зелейна, получившая то, что хотела, ушла, как ко мне подошел Амил. В отличие от своей матери он выглядел задумчиво и немного растеряно.

— Спасибо, что позволила нам остаться, — осторожно улыбнулся он.

— Пожалуйста, — пожала я плечами. — Я не желаю тебе зла, Амил. Ни тебе, ни твое матери. Но буду очень благодарна, если ты присмотришь за ней и проследишь, чтобы она не болтала лишнего. Если амазонки услышат ее рассуждения, то вполне могут принять их на свой счет и оскорбиться. А нам не нужны стычки… понимаешь?

— Понимаю, — кивнул он. И пообещал, — я поговорю с ней. И присмотрю…

— Вот и отлично, — улыбнулась я.

И Портожа мы выехали через четверть свечи после нашего разговора. В этот раз расстановка в отряде немного изменилась. Аррам по-прежнему ехал впереди, но я теперь старалась держаться рядом с Хелейной, которая ехала ближе к концу нашей кавалькады, там, где было безопаснее всего. Мы с Аррамом очень переживали за девочку, а наемник не без оснований боялся, что если рядом с ней не будет женщины, и не просто женщин, а Лунной сестры, то Хелейна предпочтет умереть в седле, но не признаться мужчинам, что она устала. Или что боль в раненной руке сводит ее с ума… В Королевстве Кларин воительницы никогда не показывали свою слабость перед рабами. Это считалось позором.

Однако Аррам не мог ехать впереди без сопровождения женщины, не рискуя нарваться на излишнее внимание со стороны местных амазонок… Именно поэтому, скрепя сердце, я попросила Зелейну изображать из себя хозяйку каравана. И теперь она ехала во главе нашего отряда вместе с Аррамом. Они о чем-то говорили, но я была слишком далеко и ничего не слышала. И это нервировало меня еще больше.

— Ваше величество, — тихо позвала меня Хелейна, когда край солнца коснулся горизонта. Мы ехали уже больше трех свечей и удалились от города на довольно приличное расстояние.

— Что случилось, Хелейна? — встревожилась я. — Как ты себя чувствуешь?

— Рука, — прикусила губу и попыталась улыбнуться она, — болит очень сильно… Аррам сказал, когда будет невмоготу сказать вам… Чтобы остановиться на отдых… я бы хотела отдохнуть, — она еле слышно застонала, прикрыв глаза, чтобы не выдать как ей плохо. И выдохнула, — через пару свечей…

Ну-ну… через пару свечей… я нахмурилась. Вид у девчонки был такой, как будто бы она вот-вот потеряет сознание. И я, натянув поводья, закричала как можно громче:

— Привал! Аррам! Привал!

Шатры мы ставить не стали, и даже костерок развели крошечный, только чтобы Хелейну согреть: как солнце за горизонтом скрылось, так знобить ее стало, температура поднялась. Видимо не удалось избежать воспаления.

— Плохи дела, — шепнул мне Аррам тихонько, чтобы никто не услышал, — слишком близко от города. И Хелейна плоха… Говорят Файлина кинжал свой соком цикуты обмазывала…

— И ты молчал⁈ — выдохнула я. — Надо было в городе остаться, противоядие поискать! А сейчас что делать-то будем?

— Нельзя было в городе оставаться. И противоядие искать бесполезно. Цикута не простая, а измененная. И, если бы сок свежий был, Хелейна бы сразу умерла. Значит давно Файлина яд не обновляла, если что и осталось на лезвии, то слишком мало, чтобы убить.

— Угу, — буркнула я, всем сердцем ненавидя Файлину и весь Портож. Надо было в какой-нибудь другой город за провиантом заехать. — И что теперь делать?

— Ждать, — пожал плечами Аррам, — и надеяться, что все обойдется: Хелейна придет в себя и нас не найдут воительницы Файлины… Вы дежурите первой, — заявил он без перехода. — До полуночи воительницы не появятся. А потом мои ребята будут караулить по трое…

— Хорошо, — кивнула я, думая совсем о другом. Ждать… Как будто бы это так просто… Я поплотнее закуталась в теплый плащ. Ночной холодный ветер с легкостью проникал под него, заставляя меня сжиматься в комочек и дрожать. Если бы можно было развести костер, чтобы согреться! Но по нему нас могли найти в два счета.

День выдался слишком насыщенным событиями, и я совсем забыла про призрачного мага, которому начала рассказывать историю нашего мира. А вот о про меня не забыл. И как только все вокруг задремали, тут же возник передо мной.

— А что так темно? Дрова кончились? — насмешливо фыркнул он и закрутил головой. Увидев лежащую на земле бледную, как растаявший утром снег Хелейну, присвистнул, — я же говорил, детям нельзя давать оружие. Пусть дерутся на кулаках, больше шансов, что не прибьют друг друга насмерть…

Я промолчала. Говорить не хотелось, а уж тем более оправдываться. Хигрон все равно слишком далек от нашей реальности и вряд ли поймет, почему каждый из нас поступил так, а не иначе…

Между тем маг не унимался:

— А тебе не кажется, что это наказание слишком опасно? Если ты ей не поможешь, девчонка не доживет до утра…

— Если бы я могла…

Хигрон смотрел на меня снисходительно:

— Кто же еще сможет излечить девчонку лучше тебя?

— Магия и маг, — выдохнула я, подняв взгляд на призрачного мага. Если я правильно поняла его намек, то… — Ты можешь помочь ей?

— Я? Я не могу. — помотал головой Хигрон. И пояснил, вероятно увидев по глазам, как я потеряла вспыхнувшую было надежду. — Моя магия мне не подчиняется. Из-за сцепившихся артефактов она постоянно сочится, но у меня нет голоса, чтобы управлять ею. И она действует самостоятельно. Я сам не всегда знаю, что ждать от моей магии… — Он вздохнул.

Я прикрыла глаза и прикусила губу. Если маг прав, а я чувствовала, что он говорит правду, то Хелейна умрет этой ночью. И от этого слезы сами собой текли из глаз. Я шмыгнула носом и вытерла слезы. Проклятая Файлина! Как же дорога нам обошлась свобода Аррама и других мужчин! Проклятое Королевство Кларин!

— Но ты же можешь. — Маг, повиснув в воздухе вверх ногами, заглянул мне в лицо снизу. — Ты же Верховная! А эта девочка ребенок… Великая Мать не оставит невинное дитя без помощи и поделится с тобой божественной силой для ее излечения…

— Я не Верховная, — покачала я головой, — ты забыл, что у нас нет ни храмов, ни жриц…

— Храмы тут не при чем, — не унимался маг, — а ты точно Верховная. У тебя на шее артефакт Богини и я точно знаю, что ты пользовалась им совсем недавно. Вот буквально только что.

Хигрон был прав, я заглядывала в Зекрало, чтобы увидеть Фиодора, Анни и остальных детей. С ними все было в порядке… Если не считать, что Анни, Катрила, Хурра, Виктория и остальные малыши все еще были в дороге. Как будто бы ехали не в Ургород, а куда-то гораздо дальше. Возможно, Гирем повез их в Ясноград, в королевский замок… Они, вероятно, уже знают, что города больше нет и хотят поддержать брата.

Я вынула Зеркало из-за пазухи и потянула вперед так, что цепочка натянулась:

— Этот артефакт не способен лечить. Он всего лишь показывает мне картинки с моими детьми, чтобы я не переживала о них слишком сильно…

— О-о-о! — протянул Хигрон и нахмурился, — все гораздо хуже, чем я думал! Ты не умеешь пользоваться Божественной силой! Но ты хотя бы знаешь, что такое Божественная сила?

— Сила Богов? — хмыкнула я. Сунула Зеркало обратно за воротник и печально улыбнулась, — Боги вернулись в наш мир всего несколько лет назад. Но все, чем они могут помочь нам, простым людям, так это заверить клятву, данную Их именем. А все остальное, — я развела руками, — бесполезные молитвы. Так что мы предпочитаем полагаться только на себя, а не на Богов.

— О-о-о! — простонал Хигрон, — вы просто варвары!

Я хотела возмутиться, но маг внезапно завис с воздухе неподвижно и заговорил:

— Великая мать пришла в наш мир, когда люди еще были слишком дикими, чтобы строить дома и шить одежду. Они жили в пещерах и добывали себе пищу охотой и собирательством, и даже огонь был для них небесным цветком, опасным и непредсказуемым. Они уже знали, что небесный цветок питается деревьями, предпочитая сухие ветки, но разводить костры сами еще не научились.

— Я это знаю, — кивнула я. — Великая мать встретила мужчину в нашем мире и полюбила его. У них родились трое детей…

— Это было позже, — отмахнулся маг. — поначалу Великая мать только наблюдала за людьми, изредка направляя их развитие в нужное русло. Для этого она находила среди людей того, кто мог не только получить от нее сокровенные знания, но и научить других. Благодаря Великой матери, люди покорили огонь, научились строить хижины и шить одежду из шкур животных. Но чем дальше, тем больше усилий ей приходилось прилагать, чтобы вложить новые знания в голову Избранного. Поначалу Она не обращала на это внимания. А потом и вовсе потеряла голову, встретив человека, которого полюбила, и стала щедро делиться Божественной силой с людьми…

— Ты имеешь в виду, что она наделила своих детей частью своей сущности?

— Да, — согласился призрак, — именно это я и имею в виду. Но не только. Абрегора, Грилория и Аддию она одарила так щедро, что они сами стали подобны Богам. Но кое-что досталось и другим… Например, той, которая стала Ее сосудом. И ее возлюбленному. И старшему ребенку, который родился у пары, пока Ее не было.

— Я думаю, именно он стал Мастером, который создавал артефакты Древних Богов, — задумчиво произнесла я. То, что говорил маг не противоречило всему, что я знала, но я по-прежнему не понимала, как это связано с умирающей Хелейной…

— Ты права, — снова согласился маг, — но сейчас не об этом. Если мы будем долго болтать, то девочка не доживет до конца рассказа. Ты сосуд богини, она одарила тебя Божественной силой, и ты можешь воспользоваться ею для того, чтобы вылечить девочку…

— Но как⁈ — вскинулась я. Мой отец всегда говорил, что если если все факты, складываясь в логичную цепочку, подтверждают откровенный бред, то скорее всего этот бред и есть правда… а значит, маг вероятно прав, у меня есть эта самая сила, способная исцелить Хелейну. И я должна была попробовать воспользоваться этим способом. — Я не умею, научи…

— Я⁈ — округлил глаза Хигрон и отпрянул. — Напоминаю, что из нас двоих я маг, а ты Верховная… Я понятия не имею, как это сделать… Но, возможно, — добавил он, увидев как я сникла. — тебе нужно обратиться к Великой Матери… Я не уверен, конечно… Божественная сила в отличии от магии не подчиняет физическим законам.

К Великой Матери⁈ И я взмолилась.

Я попыталась воссоздать в своем теле те ощущения, который чувствовала при ее присутствии, вспомнив, что когда-то Она являлась на этот зов. И просила, всей душой просила Ее помочь маленькой девочке, которая умирала рядом со мной, после того, как защитила всех нас от смерти и позора…

— А у тебя неплохо получается, — услышала я шепот мага. — Не останавливайся. Я скажу, когда будет можно…

Не знаю, что это было… Я молилась так истово, как никогда в жизни. И с каждой молитвой чувствовала, как уходят силы. В какой-то момент, я больше не могла сидеть и повалилась на землю рядом с Хелейной. Но маг по прежнему твердил, что останавливаться еще рано, и я продолжала тянуться к Ней всей душой, умоляя спасти девочку. Я готова была отдать часть себя, лишь бы Хелейна выжила…

Я перестала чувствовать холод, перестала дрожать. Все физические ощущения ушли, оставив после пустоту… внезапно мой рот наполнился густой тягучей влагой… Я даже не сразу поняла, что это кровь…

Великая Мать! Помоги!

— Все, хватит… Теперь девочка будет жить. Но ты, конечно, поступила глупо, использовав свою жизненную энергию, а не Божественную силу Великой Матери. — Когда я была уже на грани, прошептал Хигрон.

И я с облегчением выдохнула и провалились в темную пропасть, в последний миг успев ощутить огромную благодарность к Богине за то, что Она помогла мне…