Южная пустошь 4 (СИ)

Глава 9

Не прошло и четверти свечи, как отряд Аррама уже выехал за ворота. Вместе с ними в Мертвые холмы отправились амазонки во главе с Олайной, которая и раньше-то очень мало походила на художника-портретиста, а сейчас и вовсе ничем не отличалась от остальных воительниц. Она сидела на коне и держала в руках оружие так легко и непринужденно, что даже самому неискушенному зрителю мгновенно становилось ясно: эта женщина весьма опасна.

Тем более было не понятно, зачем вместе со всеми в Мертвые холмы отправилась и я… Олайна предлагал мне остаться в замке, а Аррам и вовсе был очень настойчив в такой же просьбе. Но я отказалась. Я чувствовала, что должна поехать туда вместе со всеми. Об этом кричала моя интуиция пробудившаяся после известия о побеге Хелейны…

До заката оставалось пара свечей. Мы скакали во весь опор в сторону Мертвых холмов, надеясь догнать девчонку раньше, чем она попадет под влияние пробудившейся дикой магии. Аррам собственноручно поднес всем капли Сладких Грез, честно предупредив, что средство непроверенное — возможно нам просто повезло, что панические волны потеряли свою силу, и отвар тут вовсе не при чем. К тому же зелье вызывало сонливость, с которой очень тяжело бороться. Но если в прошлый раз это было скорее плюсом: мы смогли заснуть, несмотря не взбудораженные нервы, то сейчас могло помешать: нам надо не просто выжить в Мертвых Холмах, но и найти Хелейну. И желательно раньше, чем до нее доберутся измененные твари.

Огненно-красный закат, от которого на душе становилось еще тревожнее, горел над горизонтом, окрашивая рыжими всполохами склоны холмов. Если бы я не знала, что это вспыхивают в лучах солнца ягоды керасуса, то назвала бы это пламя магией…

— Ваше величество, — Олайна, скакавшая впереди отряда рядом с Аррамом, притормозила лошадь и сравнялась со мной, — вы еще можете вернуться. Аррам отправит с вами пару воинов. Здесь, за пределами Мертвых холмов, все еще безопасно…

— Нет, — качнула я головой. Несмотря на то, что я считала себя неплохой наездницей, а последние два с лишним месяца провела практически верхом, в седле я держалась гораздо хуже Олайны. Она сидела на коне как влитая и была похожа на ожившее мифическое существо из другого мира. — Я должна быть с вами…

Олайна кивнула и неожиданно улыбнулась…

— Теперь я понимаю, почему королева Вайдила считала вас достойной звания Лунной сестры и не сочла позором просить вас о помощи. Пусть вы не воин и не умеете держать в руках оружие, но ваш дух вне всякого сомнения принадлежит великой воительнице. — Она склонила голову, — я признаю правоту своей королевы, а вас своей сестрой… И путь Луна будет свидетелем моих слов…

Я кивнула:

— Благодарю вас, за столь высокую оценку, — склонила голову в ответном поклоне. И немного слукавила, — для меня такое признание большая честь.

Мне и на самом деле было приятно, что воительница сочла меня достойной уважения. Однако, я опять стала думать, что окружающие люди ждут от меня больше, чем я способна сделать. И это нервировало.

Холмы были все ближе, солнце почти закатилось за горизонт, в воздухе запахло пронзительно-зябкой сыростью… Еще немного и ударит морозец. И, судя по всему, будет он довольно крепким. А может быть и вовсе пойдет первый снег. Я куталась в шерстяной плащ, который надела еще ранней осенью в Яснограде и, стараясь не стучать зубами от холода, думала, что надо бы позаботиться о зимней одежде. Иначе мы рискуем замерзнуть где-нибудь по дороге.

— Я ее вижу, — внезапно повернулся к нам Аррам, — но до темна мы ее не догоним. Она слишком далеко.

— Где⁈ — встрепенулась Олайна и слегка привстала на стременах вглядываясь вперед на темные холмы, вершины которых все еще пылали в последних лучах солнца. — Где она⁈

— Вот там, — Аррам указал чуть правее. — Она движется по нашим следам. Я знаю, где мы можем срезать путь… Тропа не самая удобная, слишком узкая, придется передвигаться гуськом. Но зато мы догоним ее на привале. Она должна там задержаться, — он усмехнулся, — там мы слишком сильно наследили. Ей придется объезжать поляну по кругу…

— Значит срежем, — тряхнула головой Олайна. — Веди…

Аррам кивнула и начал забирать левее.

Когда мы добрались до склона первого холма, возвышающегося над равниной, солнце, мигнув напоследок, исчезло за горизонтом. Если бы не луна, висевшая на небосклоне, как откушенная с одной стороны аддийская хлебная лепешка, мы не видели бы ни зги. Ужасно хотелось есть… Последний раз мы перекусили еще утром, и у меня сводило желудок от голода.

— Идем по одному, — Аррам первый направил своего коня в узкую ложбину между холмами. — И держите поводья как можно крепче. В любой момент может случиться волна, и тогда перепуганные кони рванут куда глаза глядят.

Ехать стало тяжелее. Я крепко держала поводья и с тревогой ждала первой волны паники. Я не забыла, как страшно мне было вчера вечером. Но все равно пришедшая волна застала нас врасплох… Одна из амазонок не смогла удержать лошадь, вставшую на дыбы от ужаса. Перепуганная кобыла умчалась вверх по высохшему руслу ручья. Вода смыла мягкий грунт отставив каменные выступы, похожи на ступеньки. Сама воительница успела спрыгнуть с коня и осталась цела и невредима… Она невозмутимо встала, отряхнулась и, вцепившись в стремя следующей лошади спокойно побежала рядом.

Сладкие Грезы спасли нас.

Однако, несмотря на действие лекарства, я совершенно точно ощутила: в этот раз первая паническая атака была в несколько раз сильнее, чем вчера. И если мы не успеем найти Хелейну в ближайшие полсвечи…

— До привала не больше четверти свечи, — подал голос Аррам. — Думаю, до следующей волны, мы уже найдем беглянку.

Он старался говорить весело, но я не обманывалась: его слова слишком хорошо отвечали на мой невысказанный вопрос. Наемник тоже ощутил разницу и понимал, что если мы не успеем, то…

Однако сюрпризы на этом не закончились. Вопреки заверениям Аррама, на полянку мы выехали сразу же, как только обогнули следующий холм.

— Ничего не понимаю, — нахмурился наемник и, зевнув, добавил. — Возможно я перепутал повороты в темноте…

Или кто-то изменил пространство, потому что хочет, чтобы мы пришли сюда как можно быстрее, мысленно закончила я. И я даже знала, кто это сделал. На краю круглой поляны меня ждал призрачный маг Хигрон.

Я обернулась — мои спутники заснули сидя верхом на лошадях. То ли Сладкие грезы подействовали, то ли маг помог…

— Пришла? — буркнул он недовольно. — А я уже решил, что ты меня обманула, Верховная.

— Пришла, — кивнула я, не вдаваясь в подробности, что пришла я вовсе не к нему.

— Доставай… И быстрее, пока я не передумал…

— Что доставать? — не поняла я.

— Ты обещала отпустить меня навсегда! — воскликнул Хигрон и подлетел близко-близко, создавая вокруг меня облако тумана.

— И рассказать историю мира со времен последней магической войны, которая и привела к твоей смерти, — кивнула я. — Но сначала я должна помочь этой женщине, — указала на Олайну, замершую во главе отряда. — Ее дочь сбежала сюда, в Мертвые холмы…

Маг нахмурился… взглянул на меня с обидой:

— Она моя! У нее ментальная магия! Она нужна мне, чтобы поддерживать свои силы!

— Мне жаль, — пожала я плечами. — Но если ты хочешь получить свободу, ты должен вернуть ее матери. — И добавила, интуитивно чувствуя, что именно эти слова подействуют так, как надо, — Великая Мать не простит тебя, если ты убьешь ребенка…

— Она не ребенок, — уперся он, — у нее в руках оружие. И она управляется с ним очень ловко. Она прикончила химеру, которую я направил на нее…

— Ее с рождения воспитывали, как воина, — кивнула я, — но она все равно ребенок, ей едва исполнилось пятнадцать…

Маг недовольно поджал губы. И, немного помолчав ответил:

— Что это за порядки у вас такие, что дети бегают с кинжалами?

— Я расскажу тебе, — улыбнулась я, чувствуя, что снова победила. — Отпусти девочку, и Великая Мать будет тебе благодарна.

Маг обиженно нахмурился и кивнул. На мгновение прикрыл глаза, и объявил:

— Все… Как только ты достанешь артефакт, который пленил мою душу, она придет сюда…

Артефакт? Теперь пришла моя очередь хмуриться…

— Ты хочешь сказать, что где-то здесь лежит артефакт, в котором заточена твоя душа?

Маг закатил глаза.

— Именно, Верховная. А как бы иначе я торчал здесь⁈ Доставай! Быстрее, пока я не передумал!

Чтобы добраться до артефакта мне пришлось выкопать глубокую яму в центре круглой поляны. А это только на словах легко и просто. Твердая земля, не знавшая лопаты многие тысячи лет, слежалась до каменной твердости. Я царапала ее кинжалом, а потом выгребала комочки земли руками. Еще Хиргон крутился рядом и давал непрошеные советы, а то и вовсе предлагал пригнать сюда измененную тварь, которую он называл химерой, и воспользоваться ее помощью. Но я не слишком доверяла дикой магии и отказывалась от такой помощи. Тем более сам Хигрон признался, что он не всегда полностью контролирует созданных им химер. Днем они, вообще, бродят по Мертвым холмам сами по себе.

До артефакта добралась, когда на горизонте посветлело. Еще немного и наступит рассвет, разрывая нашу связь с Хигроном. И тогда придется ждать следующую ночь, чтобы закончить работу…

— Осторожно, Верховная, — суетился рядом со мной маг, когда я достала из земли огромный ком спекшейся грязи. Где-то там внутри был древний артефакт, ставший ловушкой для Хигрона. — Не повреди…

Я кивнула и осторожно положила ком в седельную сумку. Теперь маг отправиться в путь вместе со мной. И, чувствую, меня впереди ждут бессонные ночи…слишком беспокойный у меня будет попутчик.

— И кстати, — маг нырнул вслед за артефактом, и теперь говорил, вытащив голову из моей сумки… Жуткое зрелище, — я не советовал бы тебе использовать магию рядом со мной. Результат может быть непредсказуем, — ухмыльнулся он.

Я кивнула. И закрыв глаза опустилась на землю прямо под ноги своей замершей, как и все остальные лошади. Все тело ныло, голова гудела, а содранные мозоли, которые я натерла, кинжалом, когда использовала его вместо кирки, превратились в грязные мокнущие ранки и болезненно дергали, в такт биению сердца…

Кажется, я даже задремала, но первый луч осеннего солнца, коснувшийся щеки, разбудил меня. И не только меня. Все остальные тоже отмерли, и теперь с удивлением оглядывались по сторонам. Трудно было не заметить огромную дыру в земле…

— Что здесь произошло? — первой не выдержала Олайна, — И почему так быстро наступило утро⁈

— Проклятое лекарство! — выругался Аррам. — Мы все проспали!

Олайна побледнела и, сжав кинжал тронула лошадь, отправляя ее вперед:

— Мы должны найти Хелейну. Живой или мертвой, — ее голос дрогнул…

Не успела она проехать и пары шагов, как кусты перед ней зашевелились. В руках Олайны появился кинжал. Она готова была убить любого, кто помешал бы ей отыскать дочь.

— Мама⁈ — из зарослей появилась изумленная Хелейна с ног до головы вымазанная грязью. Она сжимала в руках кинжал, с ободранной лентой, длины которой едва хватило, чтобы обвязать ее вокруг запястья. — Что ты здесь делаешь⁈

— Хелейна! — ахнула она. И кинулась к дочери. Обняла ее и прижала к себе, — жива…

— Ну, конечно, жива, мам! Пусти! Не надо обнимать меня, я тебе не раб, какой-нибудь. Я воин! — недовольно бубнила она, сама не замечая, как льнет к матери и прячется в ее объятиях. — Мам, я убила измененную тварь! Это ее кровь, не моя, на мне ни царапинки! Но она успела перерезать глотку моей Волнушке, — воительница шмыгнула носом и вытерла глаза рукавом. — И я не нашла его тело, мам…

— Конечно не нашла, — бесцеремонно влез Аррам, — неужели вы, юная госпожа, подумали, что мы можем оставить героя без погребения, как какого-то зверя, или беглого раба? Мы провели провели ритуал и сожгли Ройдина в погребальном костре, пламя которого касалось неба!

— Ты не говорил, — нахмурилась она.

— А вы не спрашивали, — пожал плечами наемник…

Домой мы возвращались наезженной дорогой.

Хелейна, сидя верхом на лошади Аррама, которую он вел под уздцы, в сотый раз, размахивая руками и и сверкая от восторга глазами, рассказывала о своей схватке с измененной тварью. Я почти не слушала ее, до меня доносились только обрывки ее восторженных криков. Я дремала прямо в седле, и больше всего мечтала как можно скорее добраться до постели. Даже есть, несмотря на суточную голодовку, мне хотелось не так сильно, как спать…

— Ваше величество, — меня догнала Олайна, — я хотела выразить вам свою признательность за спасение дочери…

— Я ничего не сделала, — махнула я рукой, стараясь сдержать зевоту.

— Вы позволили Арраму отправиться на поиски, — возразила она, — и сами отправились с нами, подвергая риску свою жизнь. И, поверьте, я способна оценить ваш поступок…

Я кивнула, желая закончить разговор. О том, что произошло на самом деле я не собиралась никому рассказывать. И тем более ни за что не призналась бы, что в моей сумке лежит артефакт, поймавший в свои сети душу древнего мага. И, возможно, именно этот артефакт является источником дикой магии… Для таких догадок у меня были основания: после того, как я выкопала артефакт, кривые деревья, покрывавшие холмы, не внушали подсознательный ужас, а пламя, горевшее в ягодах карасуса погасло… Хотя, возможно, я все это придумала от усталости. Ведь остальные вроде бы ничего не замечали…

— Моя Хелейна, — тем временем продолжала говорить Олайна, — возможно показалась вам чересчур невоспитанной. Но я слишком сильно люблю свою дочь и не хочу, чтобы правила воспитания принятые в нашем обществе сломали ей жизнь так же, как мне… Моя мать была очень жесткой и даже жестокой женщиной. Ее боялись не только рабы, но и женщины, живущие в замке. Она воспитывала меня в строгих рамках и могла наказать даже за неправильный взгляд. Я никогда не хотела быть воином. Я ненавидела уроки боевых искусств, хотя из-за жесткой дисциплины и повышенной требовательности моей матери, достигла в этом деле больших успехов… Я даже вошла в первую пятерку принцессы Вайдилы и отправилась с ней в Республику Талот. Там-то все и случилось… Мы впервые увидели другой мир, совсем не такой, как наш. А я впервые увидела картины. В нашем обществе считается, что искусство удел слабых, но нарисованный мир заворожил меня. На первые же заработанные деньги я купила краски, кисти и холсты… Я рисовала, как сумасшедшая, сутками не выходя из комнаты, теряя ощущение времени, и чувствовала себя абсолютно счастливой… Именно тогда я и пообещала, что никогда не стану принуждать свою дочь. Я хотела дать ей шанс вырасти свободной от правил и предрассудков. — Она вздохнула. — И хотя Хелейна выбрала путь воина, я уверена, она сделала это по своему желанию, а не потому, что я, или кто-то другой, навязали ей этот выбор.

— Она похожа на вас, — улыбнулась я. — Хотя на первый взгляд кажется, что вы абсолютно разные.

— Именно поэтому я и должна была догадаться, что она отправится в Мертвые холмы, чтобы забрать тело своего отца. Ройдин не брат мне по крови, моя мать купила его младенцем, чтобы он стал моим партнером в обучении. В нашем роду тогда не было подходящих мальчиков. Все считают его моим братом, но я думаю, моей дочери давно известна правда.

Я хотела бы промолчать, но у меня непроизвольно вырвалось:

— Кажется, у вас принято рожать детей от партнеров по спаррингу…

Олайна рассмеялась:

— Если вы имеете в виду нас с Ройдином и Королеву Вайдиллу и Аррама, то вынуждена вас огорчить. Чаще всего выбор мужчины для зачатия дочери происходит совсем по-другому: никаких чувств, никакой привязанности, исключительно родословная. С обеих сторон. В Королевстве Кларин к рождению детей относятся как к разведению породистых щенков. Хотя в этом есть свой резон… Наши дочери всегда крепкие, выносливые и очень сильные.

Я кивнула. Амазонки, и правда, были такими…

— Ваше величество, — Олайна снова пробудила меня от дремы, — у меня к вам будет просьба… Дело в том, что Хелейна слишком непоседлива. Она считает себя взрослой и рвется в бой. А эта победа над измененной тварью… Боюсь, теперь мою дочь не остановить, она снова и снова будет сбегать в Мертвые холмы, в поисках измененных тварей до тех пор, пока одна из них не окажется сильнее. И я хотела бы попросить вас, забрать Хелейну с собой… Она не будет обузой: она хороший воин, хотя в силу молодости немного безрассудный. Она привычна к походам и может выполнять роль вашего адъютанта… И вам пригодиться такая помощь…

— Наш поход может оказаться опаснее схватки с измененной тварью, — заметила я.

— Да, я понимаю, — кивнула Олайна, — даже самый ловкий и опытный воин может погибнуть в любой момент. Даже тренировочный меч способен убить при неосторожном обращении. Нас с раннего детства приучают к тому, что смерть всегда гуляет рядом. Но одно дело умереть ради великой цели, и совсем другое умереть в бою устроенном ради забавы… Тогда я хотя бы смогу гордиться своей дочерью, — тихо закончила она.

Я кивнула. Мне вдруг показалось, что и мы с Олайной, несмотря на все различия, похожи гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. И я поняла, что не смогу ей отказать.

— Если Аррам не будет против…

— Он не будет против, — улыбнулась Олайна и совершенно искренне добавила, — спасибо. Я никогда этого не забуду.