ЮнМи. Сны о чём-то лучшем. (Книга первая)

(열두번째꿈) Сон двенадцатый. Приснившаяся песня

Сон Серёги Юркина

Пробуждение получилось фееричным. Открыв утром глаза, ЮнМи некоторое время непонимающе разглядывала потолок, который был почему-то… не такой. Другой совсем должен быть потолок — не нежно-розовый, а грубый, шершавый и окрашенный в серый унылый цвет. И постельное бельё было не такое. И матрас, и подушка. Они ведь должны быть жёскими, неудобными… Тюремными.

Что?!

Она даже подскочила, так, что одеяло чуть не соскользнуло на пол. Тюрьма? Я в тюрьме? Как? Почему? Свесившись набок, глянула вниз. Ф-фух! Вместо угрюмой неухоженной соседки-зэчки — милая и такая домашняя КюРи. Сопит в две дырочки, последний сон видит. Аккуратная ножка с накрашенными ноготками из-под одеяла высунулась.

Не тюрьма! Общежитие! А в соседних комнатах остальные девчонки спят.

Ну и сон приснился! Реальный до мурашек. Камеры, охранницы, жуткие коридоры, решётки на окнах, отвратная еда в столовой, и вездесущий запах несвободы… Ни за что, никогда не попаду в тюрьму! Впрочем, с чего бы мне туда попадать? Я же не преступница, не бандитка, не наркоманка… И вообще, это только в кошмарном сне может такое быть, чтобы несовершеннолетнюю девушку-айдола в тюрьму ни за что засунули на пять лет.

ЮнМи с облегчением повалилась на подушку, закинула руки за голову. Жить хорошо! И день сегодня обещает быть чудесным — ни гастролей, ни выступлений. С утра лёгкий тур по магазинам, потом после обеда плановая репетиция, а вечером девчонки отпросились в клуб сходить, оттянуться, развеяться, потому как вся "Корона" с этим сверхнапряжённым графиком на стадо загнанных лошадей стала смахивать. А от загнанных лошадей толку мало, их, как известно, пристреливают. Нет, нам такого точно не надо. Хорошо, что сабоним это понимает.

И ещё настроение хорошее потому, что кошмар кошмаром, а песенка-то отличная вспомнилась. Аранжировка устарела, конечно, но кто мешает записать по-новому и состряпать из заводной мелодии этакий отпадный клубняк, что-то вроде "Do You Know Me" вперемешку с "Jeon Won Diary". Весь Сеул танцевать будет, зуб даю.

T-ARA — Do You Know Me

https://www.youtube.com/watch?v=44mL9leFMs4

T-ARA N4 — Jeon Won Diary

https://www.youtube.com/watch?v=74_3c_5SVBM

Удержаться было невозможно и, когда все остальные, проснувшись, заглянули в импровизированную студию, они обнаружили там младшенькую, увлечённо наигрывающую что-то бодрое на Корге.

— А мне песня классная приснилась, — обрадованно объявила она, сняв наушники. — Во такая вещь! Все танцполы Сеула будут наши. И не только Сеула. В общем, на шопинг вы едете без меня. Я ЁнЭ уже позвонила, она не приедет. Пусть отоспится. А я тут посочиняю немного.

— ЮнМи-я, а как же отдых? — возмутилась СонЁн.

— Сонбе, ну вы же знаете, что сочинение музыки для меня лучше всякого отдыха. Да и всё равно, пока я эту песню вот отсюда, — ЮнМи постучала пальцем по виску, — не вытащу, мне покоя не будет. Только настроение всем испорчу. Вы езжайте, езжайте, и за меня что-нибудь себе прикупите. Я не обижусь, честное слово.

— Сыграешь? — спросила БоРам.

— Легко, — не стала, как обычно, упрямиться ЮнМи. — Слушайте, это будет звучать примерно так. Пока без слов, только музыка.

Afric Simone — Hafanana — Piano cover (studio ver.) by Jan Gajdosik

https://www.youtube.com/watch?v=fH-iM1k2WGc

Когда девушки, напевая наперебой прилипчивую мелодию, убежали, ЮнМи стукнула себя кулаком по лбу и воскликнула с досадой:

— Ёксоль, ну не ложится корейский на эту мелодию! Один куплет кое-как вымучил и всё. Вот засада! Что же делать-то? Вдохновение, ау, ты где?!

* * *

— Друзья! — надрывался диджей. — Вечеринка продолжается! Только что мы прослушали, а тот, кто ещё способен держаться на ногах, и протанцевал — ха-ха! — под замечательную композицию группы "Sistar", которая, если вы ещё не забыли, называется "So Cool". Надеюсь, вы ещё не устали и полны сил, потому что нас ждёт ещё очень много хорошей музыки, энергичных танцев и — только знайте меру! — неплохой выпивки! Между прочим, мне тут только что шепнули на ушко под очень большим секретом, что сегодня гостями нашего клуба являются — кто бы вы думали? — диджей делает паузу, а потом вопит во всё горло: — Нас сегодня своим посещением обрадовала — да-да, друзья, вы не ошиблись! — всемирно известная группа "Корона" в полном составе!!! Йю-у-х-ху!!! Не могу поверить, но это факт! Суперзвёзды сегодня среди нас! Они тут! Они рядом! Девчонки, анньё-он хасамнида-а-а! О, мой бог! Их улыбки, их глаза, их обаяние, их талант… Они, конечно, постарались замаскироваться и загриммироваться или, — шутливо вполголоса, — наоборот — разгриммироваться, но мы их настолько любим, что узнаем в любом виде…

"Чёрт, нас демаскировали! Честно говоря, мы и не скрывались, тусили за отдельным столиком, танцевали вместе со всеми и никто к нам не цеплялся и слишком уж назойливо не пялился. Причина проста — в этом клубе айдолы бывают довольно часто, и удивить местную публику даже такими суперпопулярными нами довольно трудно. Но говорливый диджей зачем-то привлёк к нам внимание, все заоглядывались, и группе пришлось вставать из-за столика, улыбаться и и показывать сердечки тем, кто вокруг, и тем, кто внизу на танцполе."

— Ну зачем он? — поморщилась ХёМин. — Так здорово было, а сейчас начнётся.

— Это слава, сонбе, — пояснила ЮнМи. — Я думала, вы привыкли.

— Иногда хочется хоть немного побыть обычным человеком, — сказала СонЁн. — Но, кажется, скоро это будет возможно только в общежитии.

А диджей продолжал развивать тему "Короны". Обрадовался, что появилась возможность поболтать о чём-то ещё, кроме, собственно, музыки:

— Мы, конечно, понимаем, что и айдолам хочется порой оттянуться, что они тоже люди и тоже не прочь отдохнуть от концертов и выступлений. Но, признайтесь, друзья, было бы здорово, если бы они согласились спеть сегодня для нас вживую хотя бы одну из множества своих замечательных песен. Или хотя бы просто станцевать для нас на сцене под свою музыку…

Народ шумел и аплодировал, нам приветственно махали, кто-то кричал "Просим!"…

— Ну всё, теперь не отстанут, — сказала сквозь зубы ИнЧжон, ответно улыбаясь во все стороны. — А так хотелось обойтись без всего этого. Ну что, пошли станцуем? В общем-то мы сюда для этого и пришли.

— Видишь, ЮнМи, это всё из-за тебя, — шутливо попеняла БоРам. — Не писала бы для нас таких хороших песен, сидели бы себе спокойненько, как мышки. Никому не нужные и не интересные.

— Простите меня, сонбе, — повинилась Юна. — Я буду изо всех сил стараться писать песни похуже.

Девчонки рассмеялись, а она решительно поднялась из-за стола.

— Ну если уж я виновата, то мне и разгребать. К тому же народ просит, отмахнуться нельзя — некрасиво. В общем, вы сидите, а я пойду за вас отдуваться.

— Что ты задумала? — забеспокоилась СонЁн, которая в отсутсвие ЁнЭ присматривала за тем, чтобы младшенькая чего-нибудь не отчебучила.

— Всё будет нормально, сонбе, — отмахнулась ЮнМи. — Я просто спою им ту новую песню, которую сегодня утром сочинила. Минусовка у меня с собой, как чувствовала, что без этого не обойдётся. Да и, кстати, ноты я уже отправила в наш юротдел, так что никаких нареканий от президента не будет.

— Ты уверена?

— Да ладно, расслабьтесь. Можете даже потанцевать, там движения несложные и ритм энергичный.

* * *

— О-о-о-о! — буквально простонал диджей, когда, поднявшись на небольшую сцену, к нему подошла ЮнМи. — Я не верю своим глазам, друзья! Сама Агдан! Сама Агдан стоит рядом со мной… О-о, эти глаза! О-о, эта улыбка… Интересно, что она мне скажет? Надеюсь, не "Вали отсюда, СонГук, ты мне надоел!" Аха-ха-ха!

Он сдвигает набок один наушник и наклоняется к ЮнМи. Та что-то весело говорит ему, показывая то на танцующих, то на своих сонбе, сидящих с напряжёнными лицами на опоясывающей танцпол галерее. Затем она подходит к микрофону, а диджей, захлёбываясь от восторга, объявляет:

— Друзья, свершилось чудо! Друг спас жизнь друга… Тпр-р-р, не то! Агдан только что сообщила мне, что она собирается исполнить для нас совершенно новую, абсолютно свежую песню. Так сказать, с пылу с жару. Песню, написанную специально для нашего клуба, ну и, разумеется, для других клубов Сеула и нашей прекрасной страны. Встречаем, слушаем и, конечно, танцуем. Редчайший случай, невероятное везение — мы станем свидетелями и участниками первого исполнения, я надеюсь, нового хита, который взлетит на верхние места во всех чартах. А у Агдан, как мы знаем, иначе и не бывает! Итак! Танцевальная композиция, которая называется "Приснившаяся песня"! — и уже тише. — ЮнМи-сии, она что, тебе и вправду приснилась? Чинчча? Хок! (Серьёзно? Ничего себе!)

"Ох, ну и балабол! Как у него только язык не отвалится?"

— Секунду внимания, друзья! — обратилась ЮнМи к публике. — Песня действительно новая и действительно ещё нигде не звучала. Предупреждая возможные вопросы, поясню: песня исполняется на одном из африканских языков. Почему? Ну как приснилась, так и пою. А перевод простой: не парься и всё будет хорошо! Поехали-и-и-и!

СонГук вставил флешку, послушал сначала через наушники, кивнул довольно, помудрил с пультом и врубил звук.

— Када-а-а-а! Гоу-гоу-гоу!!!

Под энергичное, очень заводное вступление (Юркин, не заморачиваясь, решил оставить впечатавшуюся в память "тр-р-чачу тр-р-бумбу") публика тут же взялась прихлопывать и притопывать. А когда ЮнМи удивительно чистым и свежим голосом запела "ла-ла-ла-ла-ла-ла", на лицах и без того не грустных расцвели улыбки. На редкость лёгкая, жизнерадостная и даже несколько бесшабашная мелодия мгновенно покорила и без того достаточно разогретый народ. Девчонки из "Короны" понимающе запереглядывались: ну ещё бы, у них-то у самих эта мелодия в головах как с утра засела, так и крутится не переставая. И диджей совершенно прав: у ЮнМи всегда успех.

Песня мне приснилась. Хафанана!

Странно получилось — песня снилась.

Я весь день учила эти слова

И теперь пою их: шалалала!

Дулунга ли менадзи, хафанана!

Ханала куканела, шалалала!

Дулунга ли менадзи, хафанана!

Ханала куканела, шалалала!

Хей, воки ю даюда?

Улунгу хафанана!

Воки ю ди воки ю даюда

Ула ула науена!

— Нет, вы только поглядите, что она делает! — взвизгнула БоРам, глядя на танцующую ЮнМи. — Как она это у неё получается? Я так не смогу.

А Юна во время энергичного проигрыша вытворяла такое, что у девчонок буквально глаза на лоб полезли. Такого они точно ещё не видели. Казалось, что ноги у ЮнМи прикручены к телу на каких-то шарнирах с десятью степенями свободы. (На самом деле ЮнМи просто попыталась почти успешно повторить эпические танцевальные па Африка Симона).

— Это, по-моему, в самом деле что-то африканское, — сказала ИнЧжон. — Мамочки мои, да у неё сейчас ноги отвалятся!

Кое-кто из танцующих попытался повторить эффектные движения, но, потерпев неудачу, просто упал под общий смех. Песня, между тем, продолжалась с прежним задором:

Уенна наумджина, хафанана!

Ханала куканела, шалалала!

Уенна наумджина, хафанана!

Ханала куканела, шалалала!

Хей, воки ю даюда?..

В итоге пришлось петь подряд несколько раз. Народ оттягивался по полной и требовал ещё. Без промаха сработал открытый Юркиным закон: если старую — относительно — песню никто, кроме тебя ещё не слышал, то эта песня для всех звучит, как новая. Вот и "Хафанана", конечно, в более современной аранжировке буквально ударила по мозгам и ногам. Короновки, кстати, тоже не удержались, после второго раза всей толпой выскочили на сцену и, что называется, дали жару. Придуманные на ходу движения танца подхватил народ…

Под конец, это был уже пятый или шестой раз, ЮнМи просто крикнула в микрофон: "А теперь сами! Я — всё!" и, уставшая, но довольная покинула сцену. А минусовку под нестройный хор танцующих крутили ещё чуть ли не с полчаса. С текстом Серёга в итоге решил не заморачиваться — всё равно ничего лучше экзотической африканской абракадабры на эту мелодию не ложилось. И, как оказалось, не прогадал. Народ в экстазе повторял на разные лады весёлую бессмыслицу и был вполне счастлив.

— Классно получилось! — заключили все по дороге домой, буквально вповалку валяясь на сиденьях максивэна. — Давно мы так не оттягивались! Как говорит младшенькая — тотальный расколбас. И что удивительно — никто не выпил лишнего.

— Да, — полузадушенно просипела ЮнМи откуда-то из-под груды девичьих тел. — Хорошо отдохнули, только устали очень.

Вслед за девчонками засмеялись и водитель с охранником.

— ЮнМи, а ты что, ещё и африканский язык знаешь? — спросила БоРам.

— БоРам, нет одного африканского языка, их там несколько тысяч, по-моему.

— А на каком же языке ты тогда пела?

— А бес его знает, — сказала ЮнМи. — На тарабарском, наверное.

— О-о! И в какой стране на нём разговаривают?

— В стране дураков, — честно призналась ЮнМи.

От грянувшего хохота замигало даже освещение в салоне. А максивэн опасно вильнул, испугав едущих по встречке.

— ЮнМи-сии! — взмолился водитель, безуспешно пытаясь сдержать рвущийся наружу смех. — Помолчите, пожалуйста, хотя бы до общежития! Иначе мы точно куда-нибудь врежемся.

* * *

Исправительное учреждение "Анян". Утро

"В общем, мне в тюрьме приснилось, что мне на воле приснилось, что мне в тюрьме приснилась, точнее, вспомнилась песня. С ума можно сойти от таких сюжетных поворотов, — так думал Юркин, проснувшись в теле ЮнМи за несколько минут до подъёма. — А песня, надо сказать, хорошо выстрелила, что меня ничуть не удивляет. Я её там, во сне, записал и здесь тоже постараюсь не забыть. Слова-то простые до безобразия. Та Юна даже кусочек рэпа умудрилась вставить в том месте, где Африк Симон что-то там хрипел и рычал.

Всё, иду к НаБом выпрашивать блокнот. А то скоро от незаписанных песен голова просто распухнет. Любопытно было бы понять, почему так получается, что я не могу просто вспоминать слышанные ранее песни? Просто спокойно вспоминать, как вспоминают обычные люди. Без этих моих… внезапных озарений и зависаний, причём зачастую в совершенно не подходящей обстановке. Может быть, это Гуань Инь специально так подстроила, чтобы я вспоминал песни из того мира не сразу, а постепенно. А то ведь и с ума сойти можно от обилия нереализованных возможностей. И так вон сколько всего с украденным телефоном в чужие руки уплыло. Получится ли вернуть?"