ЮнМи. Сны о чём-то лучшем. (Книга первая)

(스무번째꿈) Сон двадцатый. Автомобили и все-все-все

Исправительное учреждение "Анян". Вечер

В нашей камере новая соседка. Не знаю, чем руководствовалось начальство, когда ЫнГо перевели в соседний блок, а на её место поселили вот эту рослую девицу с мрачным лицом. Впрочем, физиономии здесь у всех не шибко жизнерадостные, но на нашем неулыбчивом фоне эта Хо ДжиУ выглядит просто классическим образцом угрюмости.

Выяснилось, что сидит она за непреднамеренное убийство. Задавила насмерть трёх человек. Напилась на вечеринке с друзьями, уселась без прав за руль чужого автомобиля и, конечно, далеко уехать у неё не получилось. Не справилась с управлением и врезалась на большой скорости в автобусную остановку, на которой стояла толпа студентов. Трое скончались на месте, ещё пятерых отвезли в тяжёлом состоянии в больницу. Что с ними потом стало, ДжиУ не знает. "Выздоровели, наверное, — тусклым равнодушным голосом говорит она. — Я не интересовалась". Кроме того, она ещё и умудрилась подраться с прибывшими на место аварии полицейскими.

— Ты что, не понимала, что в таком состоянии можешь совершить аварию? — спрашиваю её.

— Да я соджу выпила столько, что ничего не соображала, — поясняет она. — А ты чё такая резкая? Ты что, прокурор, чтобы такие вопросы мне задавать?

— Да просто, — говорю, — на меня тоже один раз наехали так, что я едва не умерла. Правда, тот водитель не был пьяным, и моё лечение оплатил, но мне-то от этого не легче. А если бы на его месте была такая, как ты, от меня только мокрое место осталось бы.

— Ну, выходит, тебе повезло, — криво ухмыляется она. — А тем студентам не повезло.

— Я смотрю, тебе их совсем не жаль.

— А чё их жалеть-то? Им уже всё равно. Это меня жалеть нужно, что я тут с вами в тюряге чалюсь.

— Удивляюсь, как тебя там, на месте аварии, народ на части не порвал.

— Да им не до того было. Орали там все, плакали. А я почти сразу вырубилась. Проснулась уже в полиции, с наручниками на руках. Ох и болела у меня тогда голова!.. Ну чё ты на меня так уставилась?! Я постарше тебя буду, хубэ, так что молчи и не лезь ко мне больше со своими вопросами, понятно.

— А то что? — спокойно спрашиваю.

— Увидишь.

— Тут одни уже увидели, — говорю. — Сейчас обе в больничке без зубов и с переломанными челюстями лежат. И наверное, очень жалеют, что на меня вздумали наехать. Так что мой тебе совет: не рыпайся, сонбе-е-э. Целее будешь.

ДжиУ, видимо, была в курсе той драки в столовой, потому что сразу притихла и только изредка с опаской косилась в мою сторону. А у меня настроение почему-то на весь вечер испортилось, хотя оно и без того было не ахти.

* * *

Сон Серёги Юркина

Одна из съёмочных студий компании "KBS1".

Сижу, жду, когда меня позовут. В студии идёт бурная дискуссия вокруг автотранспорта и всего с ним связанного — народ обсуждает наболевшее. Ну, какие у здешних автомобилистов проблемы… Да обычные проблемы, какие имеются, наверное, у владельцев авто в любом мегаполисе. Самая больная тема — парковки. Их катастрофически не хватает. Оказывается всего в городе около 125 тысяч парковочных мест и сейчас правительство Сеула расссматривает какую-то схему более рационального их использования. Даже, вроде бы, разрабатывается мобильное приложение, с помощью которого можно будет заранее бронировать парковочные места.

Ещё одна проблема — дорогой бензин, чуть ли не самый дорогой в мире. Ну, тут уж, подозреваю, криками на шоу цену не снизишь.

А ещё, оказывается, водители жутко недовольны тем, что в Сеуле слишком много лежачих полицейских. Это приводит к тому, что машины то и дело ломаются и их часто приходится ремонтировать. Особенно яростно выступал против них брутального облика мужчина, похожий на известного актёра Сон КанХо. Он вспоминал времена, когда "этого издевательства" на дорогах не было, и предлагал вообще ликвидировать их, что называется, как класс.

Про реальных полицейских, которых я мысленно по аналогии окрестил "стоячими и ходячими" никто даже не вспоминал, хотя я точно знаю, что у сеульских водил претензий к ним вагон и маленькая тележка. А здесь — тему "произвола на дорогах" даже не затрагивают. Полагаю, что каждый участник ток-шоу был строго-настрого предупреждён насчёт того, о чём можно говорить, а о чём лучше промолчать. Полицию трогать чревато.

У меня, кстати, тоже во время инструктажа поинтересовались, не намерена ли я негативно отзываться о работе городских властей и вообще как-либо их критиковать. Я честно признался, что всё обстоит ровно наоборот и что я всей душой на стороне сеульских властьпредержащих, поскольку я самый горячий и преданый патриот любимого города. После чего ассистент режиссёра посмотрел на меня таким взглядом… Не поверил, что ли? Самое интересное, что во всём остальном мне предоставили полную свободу, говори, мол, что хочешь и о чём хочешь, а листочков с распечаткой сценария я даже не видел. Видимо, передача ориентируется на живое общение. Ну что ж, им же хуже.

Теперь о том, каким образом я, не являясь ни водителем, ни автовладельцем, угодил в число приглашённых гостей. Казалось бы, где я и где транспортные проблемы. Хотя, если вспомнить, ЮнМи до моего появления рассекала по городу на скутере… Ну и дорассекалась.

А с шоу получилось всё очень просто. Выдернул меня как-то утром СанХён из танцзала, разложил на столе веером десятка два разноцветных буклетов и говорит:

— Выбирай.

— Что это такое, сабоним? — спрашиваю осторожно. — И почему я должна выбирать?

— Это приглашения на твоё участие в различных телешоу на две ближайшие недели. Сама понимаешь, принять их все я не могу, у тебя просто не хватит ни времени, ни сил. Поэтому выбери сама парочку на свой вкус.

— А это обязательно? Сабоним, вы же знаете, я ещё столько песен не дописала, и танцы не все доработаны… А скоро гастроли в Китае.

— ЮнМи-ян, поверь мне, если бы это было в моих силах, я бы отказался.

— Ладно, — соглашаюсь. — А почему именно я, а не вся группа?

— Потому что хотят только тебя. Когда после того скандала на "Сильном сердце" рейтинг передачи взлетел выше телебашни на горе Намсан, все захотели такого же. Меня уже замучили звонками. Причём люди, портить отношения с которыми у меня нет никакого желания.

Подхожу к столу, перебираю приглашения. Ого! Практически все каналы: KBS1, KBS2, SBS, MBC, JTBC, tvN.

Так, посмотрим, что мне предлагают:

"Бегущий человек" — К ним лучше с группой. Можно, конечно, и в одиночку, но девчонок обижать не хочется.

"Еженедельный айдол" — Там мы уже были. А для второго раза рановато. Может, после Китая.

"Produce 101" — Мне уже не подходит. Я и так айдол.

"Сосед по комнате" — Нет времени и желания. У меня в общаге сразу шесть соседок.

"Сильное сердце" — Спасибо большое — одного раза хватило.

"Умные братья" — У них мне понравилось. Можно сходить второй раз. И тоже лучше с кем-то из группы или всем вместе.

"Кей-поп Звезда" — Я уже в агентстве, поэтому нет.

"Лучший певец в маске" — Да меня узнают сразу, как только открою рот. Поэтому — в сторону.

"Дерзкие реперши" — Не моё, я нисколько не рэпер.

Отдельной кучкой лежат программы попроще. Образовательные, про еду, про путешествия, про семью…

— Вот это, — говорю я, подавая президенту буклет.

Он недоумённо поднимает брови:

— Ток-шоу "Мой город", выпуск, посвящённый дорогам и автомобилям? Ты уверена?

— Абсолютно, — говорю. — Я ведь ездила на скутере и даже, как вы помните, попала в аварию. Поэтому мне есть что сказать по этой теме.

— Хм! Знаешь, вот когда ты упомянула про свою аварию, мне почему-то стало несколько тревожно. Боюсь, как бы и это ток-шоу не завершилось скандалом.

— Не знаю, насчёт чего там можно скандалить, — говорю. — Но, может быть, они именно этого и хотят? Скандала, я имею в виду.

— Меня терзают смутные сомнения, — признаётся СанХён, произнося, сам того не зная, до боли знакомую мне фразу. — Я почему-то был уверен, что ты выберешь "Лучшего певца в маске".

— Сабоним, меня же там сразу разоблачат.

— А ты обязательно желаешь победить? — усмехается он. — Да пусть хоть заразоблачаются. На важно что? Нам важно участие. Пришла, отработала, ушла. Остальное не твоё дело.

— Хорошо, — соглашаюсь, — Но первым пусть будет "Мой город".

И вот теперь сижу за загородкой, жду, когда меня позовут. ЁнЭ опять нет. Менеджер Ким отпросился на несколько дней по личным причинам (кажется, он всё-таки решил жениться второй раз). И ЁнЭ его замещает. Опыта набирается. А со мной только охрана.

Тем временем разговор на ток-шоу плавно завернул куда-то не туда. Жалобы с просьбами иссякли, и вместо конкретных предложений по улучшению дорожной обстановки нескончаемым потоком полились дифирамбы по поводу прекрасного состояния корейских дорог и всего корейского автопрома. В общем, всё прекрасней прекрасного и чудесней чудесного. С другими странами не сравнить. Приобретайте автомобиль и будет вам нереальное щасте. Сразу поймёте, что Корея — лучшая в мире страна с самыми удобными дорогами и автомобилями. Ну, это вполне ожидаемо — патриотизм у нас зашкаливает и переубедить корейцев в том, что они не самые-самые в мире, не стоит и пытаться. И ещё можно не сомневаться, что наши автомобильные гиганты заплатили хорошую денежку за такую вот "ненавязчивую" рекламу.

Наконец дошло время и до меня.

— А сейчас мы приглашаем в студию необычного гостя, — объявляет хорошенькая соведущая О ДжуМи. — Могу поспорить, вы ни за что не угадаете, кто сейчас присоединится к нашему разговору. Во-первых, это девушка, очень молодая и очень красивая. Во-вторых, она — известный айдол. Во-третьих, как ни удивительно, она не водитель и не имеет автомобиля. О, я уже вижу в ваших глазах вопрос: почему же она в таком случае получила приглашение на нашу передачу? Всё просто: то, как она себя ведёт, как себя позиционирует, её знания, привычки и вгляды на жизнь позволяют считать, что она в некотором роде — банан. Иными словами — жёлтая снаружи, но белая внутри. (Ёксоль! — возмущаюсь молча. — Да я и снаружи побелее многих из вас буду!) И это позволяет ей взглянуть на проблемы нашего города с несколько иной, необычной и, возможно, спорной точки зрения. Ну так на то у нас и ток-шоу. Итак? Вы уже догадались, кто этот скандальный айдол?

Ведущая делает паузу. Зрители переглядываются, удивлённо пожимают плечами, но, скорее всего, им заранее сказали, кто придёт, и их недоумение — это часть сценария.

— Ну что ж, — сдаётся ДжуМи. — Не буду испытывать ваше и зрительское терпение. Встречайте! Агдан!

Захожу в студию. Я традиционно в голубом джинсовом костюме и в больших тёмных очках. Через плечо перекинут широкий ремень акустической гитары.

— А-а-ах!!! — дружно выдыхают участники шоу.

— Анньён! — я приветливо машу руками и кланяюсь. — Вот и я!

Потом снимаю очки, и в студии раздаётся ещё более громкий "Ах!", в произнесении которого на этот раз участвуют не только зрители, но и ведущая, операторы, осветители и все сидящие за режиссёрским пультом.

— Слушала я вас, уважаемые гости, слушала, и вот что я вам хочу сказать, — начинаю я сходу. — На мой взгляд вы все здесь не про то говорили и не о том спорили. Да, дороги у нас действительно превосходные. Может быть, даже лучшие в мире. Ну, или на втором месте после США. Я там была, я видела. Мы можем гордиться. Спасибо за это в первую очередь президенту Пак ЧонХи… Парковки и бензин это, конечно, тоже важно, но ведь это не самое главное. Имеется проблема гораздо более серьёзная. Я бы сказала даже — более страшная. О которой здесь ни один из вас не заикнулся… Почему-то.

В студии повисает настороженная тишина. Слегка расслабившиеся при виде юной певички гости затихают, словно по команде режиссёра.

— Ты нас пугаешь, ЮнМи-сии, — говорит ДжуМи, а у самой глазки так и заблестели. Вот он — возможный скандал. Даже наводящие вопросы не потребовались. — Что же это за проблема?

— Да-да, — подхватывает и соведущий, имени которого я не расслышал. — Мы внимательно тебя слушаем.

Краем глаза замечаю, как напрягся и даже слегка изменился в лице ассистент режиссёра. Решил, видимо, что я его обманул и сейчас начну обвинять городские власти во всех существующих и несуществующих грехах. Показываю ему рукой, мол, всё в порядке, я свои слова помню. А то ещё надумает прервать трансляцию.

— У меня есть небольшая просьба, — говорю и на всякий случай снова кланяюсь. — Если вам не трудно, поднимите, пожалуйста, руки те, у кого имеется автомобиль.

Не очень охотно, но руки поднимают практически все присутствующие за исключением двух девушек.

— Вот, — говорю. — Вы, уважаемые водители, и есть самая главная и самая болезненная проблема нашего города да и всей страны. Все вы, сидящие здесь в студии и в квартирах у экранов телевизоров. Те, кто каждый день за рулём своего автомобиля едет на работу, с работы, к родственникам, в торговые центры и на отдых. И сейчас я поясню, почему это так.

Народ в студии тут же вскипает и начинает шуметь. Ещё никто не кричит, но нарастающее возмущение и взгляды, бросаемые на меня, не предвещают ничего хорошего. Особенно злобно сверлят меня своими глазками две бесколёсные девицы. Они даже попадают в кадр, что вызывает в студии некоторое оживление.

— Стоп-стоп! Чуёми хесусеё-о! (Пожалуйста, тише!) — просит ведущая, — Давайте все успокоимся! Давайте позволим нашей гостье закончить свою мысль!

— Спасибо, — говорю. — Я понимаю ваше недовольство… Однако вот вам мнение иностранцев о сеульских водителях. Я перескажу своими словами некоторые отзывы, но при желании любой из вас может найти их в интернете. Большинство корейских водителей, пишут они, плевать хотели на правила дорожного движения и могут с лёгкостью сбить вас даже, когда вы идёте на зелёный, а у них на светофоре красный свет. Поэтому прежде, чем вы решитесь перейти где-нибудь в Сеуле оживлённую улицу, посмотрите внимательно по сторонам и пропустите все автомобили, иначе с вами может случиться беда, потому что, например, о существовании поворотников корейцы вообще не слышали. Или не хотят слышать.

Дядечка передо мной протестующе вскидывается, но сидящая рядом с ним женщина дёргает его за рукав и что-то недовольно шипит в ухо. Ага, похоже, жена припоминает мужу какие-то его косяки. Оператор успевает всё заснять, а поскольку всё тут же транслируется на большой экран, эту сценку наблюдают не только телезрители, но и сидящие в студии. Раздаётся несколько отчётливых смешков.

Улыбаюсь мысленно и продолжаю:

— На пешеходном переходе без светофора — вас пропустят только в том случае, если машины стоят в пробках или, если машин вообще нет, что, как вы понимете, в городе случается довольно редко. Разве что по ночам или рано утром. Бывает так, что пешеходы кланяются водителю, который пропускает их на нерегулируемом перекрёстке. То есть они благодарят человека за то, что тот соблюдает закон. В благодарности нет ничего плохого, но вывод можно сделать только один — эти случаи настолько редки, что вызывают удивление и благодарность.

Отдельная категория водителей — мотоциклисты. Для них закон вообще не писан. Они ездят там, где хотят и как хотят. Носятся как угорелые, и горе вам, если вы попались на их пути, особенно на узких окраинных улочках. Про то, что они вытворяют на загородных трассах, я вообще молчу.

Ещё одна беда наших дорог — это водители автобусов. "Почему-то очень рискованно корейцы водят огромные туристические автобусы. Бывало, едешь по скоростной автомагистрали, а тебя обгоняет такой монстр, битком набитый людьми, но при этом меняющий полосы и втискивающийся между другими автомобилями не хуже гоночной машины. Точно так же автобусы носятся и по горным серпантинам. Неудивительно, что в Корее регулярно происходят аварии именно с участием больших автобусов. Стиль езды городских маршруток в Сеуле давно уже стал притчей во языцех среди иностранцев. Знакомый японец рассказывал, что некоторые туристы из Страны восходящего солнца специально приезжали в Южную Корею, чтобы получить свою порцию адреналина, покатавшись на сеульских автобусах. Конечно, есть и порядочные водители, соблюдающие все правила и не лезущие на рожон. Но таких меньшинство…" (Здесь и далее цитаты из статьи Кирьянова О.В. "Корея без вранья" и поста кореянки ХеЁн "Дороги и вождение в Южной Корее").

Вижу, как вскакивает мужчина, похожий на Сон КанХо и, не давая ему возможности выкрикнуть что-то явно нелицеприятное в мой адрес, громко говорю в микрофон:

— Простите, но это не мои слова, это мнение тех иностранцев, которые, хочу заметить, настроены к нашей стране вполне благожелательно.

Делаю паузу и смотрю на присутствующих. Мужчина, поразмыслив, садится на место. Лицо у него злое. Вся студия угрюмо молчит. Понятно, мало приятного в том, чтобы слушать о себе такую правду, тем более — из уст вегугинов. Это вам не дороги расхваливать и не автопрому проплаченные дифирамбы петь. Они-то пришли сюда на свои проблемы жаловаться, в надежде, что власть их услышит и хоть как-то отреагирует. Кто-то пришёл просто выговориться и пообсуждать наболевшее, а вместо этого их самих превратили чуть ли не в обвиняемых. И кто — какая-то мелкая пигалица, известная своими скандалами, да ещё наглая донельзя, глазищами синими так и прожигает насквозь, словно ей кто-то право дал что-то требовать от людей, которые намного её старше. И ведь до чего, зараза, уверенно держится, а говорит так, словно она тут самая главная. Одно слово — Агдан.

— Ну что, продолжим? — спрашиваю. — Предупреждаю: дальше будет ещё интереснее. В Корее, пишет один из авторов, очень странное отношение к преступлениям, которые связаны с пьянством. Довольно часто можно слышать такое: “Виноват алкоголь, а не человек”. Каково? Это все равно что сказать про застреленного человека, что в его смерти виноват не стрелок, а пистолет. Ага, сам взял и выстрелил. А машина, получается, сама взяла и задавила, а алкоголик, сидящий за рулём со стеклянными глазами и мощным выхлопом, вроде как и ни при чём.

"В Южной Корее пьяные водители повсюду, и никогда не знаешь, когда они выскочат и врежутся в вашу машину или собьют вас прямо на переходе. Пьяные водители безрассудно водят машину даже в школьных зонах, подвергая смертельному риску детей."

Вновь обвожу строгим взглядом студию.

— Граждане мои дорогие, вас это разве не шокирует? Так и хочется воскликнуть, что у меня нет слов, но на самом деле они у меня есть, их много и они довольно злые… Да-да! И нечего возмущаться! Если бы здесь присутствовал кто-нибудь из дорожной полиции, уверена, они бы подтвердил всё сказанное мной конкретными фактами. Честно говоря, меня удивляет, что на передаче, посвящённой столь важной для города проблеме, представители полиции отсутствуют.

— Мы приглашали заместителя начальника сеульской полиции по связям с общественностью, — поясняет соведущий. — Но, к сожалению, он недавно позвонил и сообщил, что приехать не сможет. Его автомобиль попал в аварию на улице Тондэвон. К счастью, без жертв.

Вновь раздаются сдавленные смешки. Я же могу только развести руками:

— Какие доказательства вам ещё нужны? Но я продолжу про пьянство. Фактически, вождение в нетрезвом виде — хроническое заболевание в Южной Корее, потому что у нас, видите ли, пьянство считается "мужественным поведением". Хоть убейте, но я не могу понять, что мужественного в том, что кто-то мужественно засосал поллитра соджу и мужественно задавил какую-нибудь ачжуму или, не дай бог, ребёнка. У нас что, уже весь Сеул превратился в алконарий? Вот что автор пишет далее: "Как отмечали некоторые иностранные наблюдатели, выпивка в Южной Корее является национальным развлечением… Проблема в том, что штраф за вождение в нетрезвом виде настолько мал, что многие южнокорейцы не воспринимают его всерьез. Пьяные водители сплошь и рядом получают легкий приговор из-за чрезмерной снисходительности судей. Фактически, южнокорейские судьи, как правило, становятся неоправданно щедрыми и излишне снисходительными, когда обнаруживают, что подсудимый был в нетрезвом виде, когда совершил обвиняемое преступление."

— Это была дословная цитата, — поясняю я. — Ну что, уважаемые господа, нравится вам такое мнение иностранцев о вас? А если не нравится, то скажите мне, где здесь неправда? Не все возможно знают, что год назад я тоже побывала в суде в качестве обвиняемой. Да-да, не удивляйтесь, имеется такой факт в моей биографии. Меня обвиняли в воровстве — я якобы на улице украла кошелёк у ачжумы. Это была подстава и я даже знаю, кто ее устроил, но сейчас не об этом. Суд меня полностью оправдал, я была невиновна абсолютно, все факты были на моей стороне, но нервов и времени у меня этот суд отнял ох как много. А вот сейчас я вдруг подумала: возможно, мне просто нужно было сказать на суде, что я была выпимши. И меня бы тогда моментально оправдали, ведь это так мужественно, а с пьяного взятки гладки. Правда, потом меня бы осудили за то, что я напилась, будучи несовершеннолетней. То есть таким образом получается, что подросток, выпивший тайком соджу, совершает более тяжкое преступление и больше виновен, чем пьяный взрослый водитель, задавивший человека? Не кажется ли вам, что здесь что-то не то?

Обвожу взглядом угрюмые физиономии присутствующих. Интересно, долго ли они будут терпеть мои наезды на их беспроблемное мировосприятие. И не случится ли с ними коллективный ук, чего мне вовсе не хотелось бы, потому что убежать от этой злой толпы будет непросто. Молчат даже ведущие, не зная, видимо, как реагировать на происходящее. Вот эти две девицы так, по-моему, уже готовы броситься на меня и растерзать на клочки. И мешает им только то, что сидят они не в первых рядах.

— Конечно, можно смотреть на всё это сквозь пальцы, этак снисходительно, мол, да, нарушаем, да, позволяем себе выпить за рулём, да, платим штрафы, но ведь это же не смертельно. Да в том-то и дело, что смертельно! — срываюсь чуть ли не на крик. — Более чем смертельно. И все это знают. Но молчат. Ни один из вас за всю дискуссию даже не заикнулся о жертвах и авариях. Хотя они случаются каждый день. Я уверена, если попросить поднять руки тех, кто хоть раз побывал в ДТП, руки поднимут очень многие.

— А давайте так и сделаем, — оживляется ведущий. ДжуМи молчит, она как-то вообще отстранилась от происходящего в студии.

В итоге руки подняло примерно две трети.

— Вот видите, — говорю с горечью. — И это при том, что руки подняли, скорее всего, лишь те, кто был не виновником аварии, а пострадавшим. Вы тут очень бурно хорошими дорогами восторгались… Но ведь хорошие дороги мы у себя построили совсем не для того, чтобы на них каждый день умирали люди.

— Мне кажется, ЮнМи-сии, что ты сгущаешь краски, — пытается как-то снизить накал всеобщего недовольства ведущий.

— Напрасно вам так кажется, уважаемый… э-э-э…

— Ю ДонХе, — представляется он.

— …уважаемый господин Ю ДонХе. Нельзя закрывать глаза на вопиющие факты, ведь за ними стоят реальные жизни людей. Высокая смертность на дорогах — одна из болезненнейших проблем нашей прекрасной страны. И если мы с этой бедой справимся, то Корея станет ещё прекраснее и безопаснее для жизни. Известно ли вам, господа, что несколько лет назад Южная Корея находилась в числе лидеров по количеству смертей в результате ДТП на тысячу населения. В данный момент положение несколько улучшилось, спасибо нашим властям, но тем не менее мы занимаем примерно середину списка. Мы лучше Египта, Аргентины и Африки, но хуже практически всей Европы и Соединённых Штатов, что, согласитесь, нас никак не красит. Нам нечем здесь хвалиться. Вдумайтесь только, что это такое — десять смертей на сто тысяч населения. Посчитайте сами. Это около пяти тысяч погибших человек в год! Это в два раза больше, чем потеряли американцы в Перл-Харборе, о трагедии которого они до сих пор скорбят и снимают фильмы. У нас каждый год случается два таких Перл-Харбора. И это при том, что в США живёт в семь раз больше людей, чем у нас. Пять тысяч погибших за год! Это примерно четырнадцать человек каждый день! Вдумайтесь в это число! Про покалеченных и пострадавших я вообще молчу. Их в разы больше. Реально в разы. Про убитых горем родных и близких даже не знаю, что сказать, у меня просто сердце разрывается. А мы молчим и делаем вид, что всё в порядке. Да, количество ДТП благодаря усилиям правительства снижается — десять лет назад, например, смертей на дорогах было где-то около шести с половиной тысяч. Положительная динамика присутствует, но не стоит обольщаться. Потери всё равно ужасные. За прошедшее десятилетие мы на дорогах потеряли, примерно, население такого города, как Кванчхон. Просто взяли и похоронили целый город из-за собственного разгильдяйства и желания выпить перед поездкой бутылочку сочжу.

И это говорю не я, это говорит беспристрастная статистика, от которой можно отвернуться, которую можно не замечать, но которая от этого никуда не денется. За этими страшными цифрами — живые, вернее, уже не живые люди. Представьте на миг, что в это число попали, не дай бог, ваши родные. Не говоря уже о том, что это можете быть и вы сами. Уже иначе сухие цифры воспринимаются, не так ли? А вы тут, уважаемые господа водители, прекрасными дорогам восхищаетесь. Лежачие полицейские вам не нравятся. Ну что, браво! Продолжайте в том же духе! Хорошо быть слепым на кладбище в окружении могил — можно с полным основанием считать, что мир прекрасен и полон жизни, не правда ли?

Замечаю краем глаза, что ДжуМи побледнела и закусила губу. В это время не выдерживает наконец один из гостей. Как раз тот, который больше всех возмущался чрезмерным количеством лежачих полицейских.

— Кто ты такая, чтобы обвинять нас? — вскакивает он с места. — Почему мы должны выслушивать, как какая-то наглая певичка оскорбляет сразу всю Корею своими вздорными измышлениями!

— Во-первых, уважаемый господин без имени, — тут же вскипаю в ответ. — Я вам не какая-то певичка, а всемирно известный исполнитель и композитор. Во-вторых, я популярный айдол. Вы что-то имеете против Кей-попа и Халлю? И в-третьих, самое главное. Я такой же житель Сеула, как и все здесь присутствующие. Я хожу по улицам города, езжу по ним в автобусах, в такси и автомобилях агентства, то же самое делают мои родные и близкие. И вы хотите сказать, что я не имею право голоса? Что я должна молча умереть под колёсами вашего автомобиля? Или вы считаете, что каких-то певичек можно безнаказанно давить на переходах? Так вот, спасибо за заботу, но это уже прекрасно делают и без вас. Год назад в аварии погибли четверо моих друзей из группы "Фристайл". Вместе с менеджером. Причина — водитель превысил скорость на мокрой от дождя дороге. Семь лет назад в серьезнейшую аварию попали участники группы "Stars Junior" — Кюхён, Итык, Шиндон и Ынхёк. (В нашем мире участники "Super Junior". Прим. автора). Обошлось без жертв, но все четверо получили ранения, а Кюхён выжил просто чудом, проведя в коме четыре дня. Водитель обвинил лопнувшую шину, но на самом деле он значительно превысил скорость. В сентябре прошлого же года в похожую аварию попала гёрлз-группа "Ledies' Code". Причина та же — превышение скорости водителем, который, если не ошибаюсь, даже сбежал с места аварии. Две девушки погибли, остальные долго лечились от травм.

Меня саму два года назад сбила машина, когда я развозила заказы на скутере. Более десяти минут я была в состоянии клинической смерти. Вам этого мало? Лежачие полицейские вас расстраивают? А на гибнущих каждый день живых людей вам что — наплевать?

Ведущая вдруг кладёт на стол микрофон и, зарыдав, выбегает из студии.

— Несколько лет назад её бабушку и маму сбил рядом с домом насмерть самосвал, — поясняет ведущий ДонХе. — Это для неё очень тяжёлые воспоминания.

— А что вы на меня так укоризненно смотрите? — интересуюсь у недовольно заворчавшей публики. — Это не я управляла самосвалом. Это сделал тот, кто не желает соблюдать правила и плюёт на законы.

Пауза затягивается и никто не решается первым её прервать. Молчу и я. Дискуссии, как понимаю, не получится. Да и о чём тут спорить, если я кругом прав. Вот все и прикусили языки. Жуткую правду переваривают.

— Ты предлагаешь отказаться от автомобилей? — спрашивает наконец похожий на актёра дядька. — Может, нам тогда на лошадей пересесть?

— Ну зачем же вы передёргиваете, аджосси? Я ни слова не сказала про отказ от автомобилей. Прогресс нельзя повернуть вспять. Зато я обеими руками за отказ от повального пьянства за рулём.

— И что для этого по-твоему нужно сделать? — интересуется ведущий. — Ты тут столько наговорила, но есть ли у тебя рецепт, как нам справиться с этой бедой?

— Рецепт есть. Но, боюсь, никому из вас он не понравится, — предупреждаю я.

— Но ты всё же огласи его нам, — просит он. — Мы уж как-нибудь перетерпим. Правда ведь?

Народ в ответ на его вопрос без энтузиазма пожимает плечами и что-то невнятно мычит.

— Ну что ж. Вы сами попросили. А рецепт один: ужесточать законодательство. Я уверена, что в правительстве прекрасно понимают всю глубину проблемы и продолжат и дальше предпринимать все необходимые меры для предотвращения трагедий на дорогах. Лично я на месте наших законодателей в первую очередь увеличила бы штат дорожной полиции и расширила их полномочия, чтобы они могли проверять водителей на алкоголь.

— У-у-у, — недовольно гудит народ. Но пока ещё не слишком громко.

— Во-вторых, ввела бы ощутимые штрафы за непропуск пешеходов на переходах. Ну и понаставила бы так нелюбимых вами лежачих полицейских везде, где только можно. Чёрт с ними с машинами, это всего лишь железяки, поддающиеся ремонту. А вот мёртвого человека отремонтировать, к сожалению, нельзя.

Все пыхтят, морщатся недовольно, особенно брутальный дядя, ну как же, он тут против "лежачих" вовсю топил, а я предлагаю сделать их ещё больше.

— В-третьих, я установила бы норму в 0,5 промилле алкоголя в крови и сделала бы опьянение отягчающим фактором при совершённом ДТП. Попался первый раз пьяным за рулём — штраф и лишение прав на год. Второй раз — вдвое больший штраф и лишение на три года. Сбил или убил человека в пьяном виде — сразу в тюрьму. Лет на пять минимум.

— О-о-о-о! — эх, как их всех всколыхнуло, аж с мест повскакивали, руками размахивают, а слов подходящих найти не могут — одни междометья.

— А что вы так возбудились? — спрашиваю. — Можно подумать, что вы все уже не по одному пешеходу задавили и теперь боитесь, что вас за это к ответу призовут.

Заоглядывались смущённо, сообразили, как глупо выглядят, но лица всё равно злые.

— В-четвёртых, обязала бы наши дорожные службы установить как можно больше видеорегистраторов на дорогах, чтобы отслеживать нарушителей. Превысил скорость или проехал на красный — получи извещение о штрафе. И попробуй вовремя не оплатить. Да… — спохватываюсь. — Ещё бы я существенно увеличила срок обучения вождению. Оказывается, у нас можно получить права всего за пять дней. Это просто смешно. За пять дней невозможно научиться ездить в таком большом городе, как Сеул. Я знаю, что, например, в России для получения прав нужно учиться два месяца, причём, не только в больших городах, но и по всей стране.

— Да тогда никаких денег не хватит! — раздражённо выкрикивает одна из тех двух девиц. — За два месяца только на бензин уйдёт огромная сумма!

— Да-да, — подхватывает и вторая. — А если не сдашь с первого раза, то придётся платить ещё больше.

— Я так понимаю, что вы как раз сейчас пытаетесь получить права? — спрашиваю под грустные смешки аудитории. — И, очевидно, как раз с первого раза у вас и не получилось.

— А это не твоё дело, хубэ, — огрызается первая девица.

— Ну да, разумеется, не моё, — не отрицаю я. — Только знаете, что я скажу. Если я вдруг увижу на улице машину, за рулём которой сидит одна из вас, я постараюсь ни в коем случае не переходить перед вами дорогу. Боюсь, что с таким обучением, вы меня просто задавите, перепутав педали тормоза и газа.

— Холь! — удивлённо вскрикивает вторая. — Откуда она знает?

Вся студия разражается хохотом, а девицы от досады краснеют, как помидоры.

— Остаётся только пожалеть, что принять такие законы пока не в ваших силах, ЮнМи-сии, — шутит ведущий.

— Надеюсь, что-то из моих предложений будет претворено в жизнь, — говорю я. — Ведь в них нет ничего сложного и невыполнимого.

— Остаётся только порадоваться, что эта наглая девчонка — не наш президент, — это снова подал брутальный дядя. — Наговорила тут с три короба. Зачем только её пригласили?

— Правильно, выгоните её отсюда! — подхватывают и девицы. — Нечего ей тут порядочных людей позорить!

— Вы будете удивлены, аджосси, — обращаюсь я к дяденьке, игнорируя визги девиц, — но когда мне предложили выбрать шоу, на которое я хотела бы пойти, я сама выбрала именно вот это. Да-да, вместо шуток, песен и забавных конкурсов я решила поговорить о том, что реально меня волнует. Вам это не нравится? Вы по-прежнему считаете, что я не права? Кстати, не подскажете, как вас зовут?

— Ли ЧонСон меня зовут. Работаю водителем на междугородних рейсах, — представляется дядя. — И вот что я тебе скажу. Уж больно ты наглая для своего возраста, госпожа Агдан. Разговариваешь так, словно тебе закон не писан. Взрослых не уважаешь. Будь я твоим отцом, выдрал бы тебя ремнём, чтобы место знала. Чтобы не лезла, куда не просят, со своими дурацкими советами.

— Могу только поблагодарить Гуань Инь, что вы не мой абоджи (отец). Потому что я от такого отца точно сбежала бы куда подальше. И не надо на меня так смотреть. Вы по существу дела что-то можете сказать? Или вас всё устраивает?

— Не твоего ума это дело, аги соньё (малышка). Не тебе и решать. А начальнику твоему я всё-таки напишу, чтобы он вздул тебя как следует за неуважение к старшим и чтобы запретил тебе выступать там, где не положено. А то больно много воли вам, молодым, нынче дали. Скоро вообще родителей слушать не будете.

Эк тебя расколбасило-то, водитель ЧонСон. Не иначе дома проблемы с детьми, вот ты и злишься.

— Представьте, уважаемый ЧонСон-сии, такую ситуацию, — говорю я ему. — Вы подходите утром к зеркалу, смотритесь и видите, что у вас на глазу вскочил ячмень. Что вы станете делать?

Подозревая какой-то подвох с моей стороны, он долго молчит, затем нехотя проговаривает:

— Ну, я, разумеется, обращусь к врачу, чтобы его вылечить.

— Нет, — мотаю я головой, — мне думается, что вы поступите совершенно иначе. Я полагаю, что вы возьмёте молоток и разобъёте зеркало вдребезги.

— Почему? — вытаращивает он на меня глаза.

— Потому что оно, такое-сякое, посмело показать вам правду — дефект на вашем идеальном лице.

— Что за бред? Никогда я не буду так поступать. Девчонка, ты намеренно хамишь, чтобы вывести меня из себя? Так вот у тебя это почти получилось!

— А я объясню, почему я так решила. Потому что я, как то зеркало, тут и сейчас показываю вам проблему, определённую неустроенность в нашей прекрасной жизни. А вы, вместо того, чтобы эту проблему даже не устранить, а хотя бы признать, призываете заткнуть мне рот, иначе говоря бьёте молотком по зеркалу. Вот я и говорю, что вы, увидев ячмень, воскликните, это неправда, и шмякните по зеркалу со всей дури. Но ячмень от этого не вылечится. И оттого, что вы заставите меня замолчать, люди на дорогах гибнуть не перестанут. Вы сейчас тут злитесь на меня за мои слова, а в эту самую минуту кого-то насмерть сбила машина. Даже если вы все дружно меня здесь запинаете и вставите мне в рот кляп, этого погибшего человека уже не вернуть. А вдруг это кто-то из ваших знакомых? И что вы тогда скажете, глядя на то, как его хоронят? А мне сейчас при виде ваших возмущенных лиц кажется, что над его могилой вы скажете: "Тебя, конечно, жаль, чувак, зато мы эту наглую Агдан заставили заткнуться. Но ты там, на том свете не переживай, и родители твои пусть не плачут и дети не зовут отца. Мы же за тебя отомстили, пусть и не тому, кто тебя убил."

Мы с дядей долго смотрим в глаза друг другу. Никто не спешит отвести взгляд. Наконец он делает досадливый жест рукой и садится на место. Девицы что-то недовольно шипят, но высказываться больше не решаются.

— ЮнМи-ян, а зачем ты принесла гитару? — спрашивает, как было оговорено заранее, ДонХе. — Ты всегда носишь её с собой?

— Нет, конечно. Это было бы очень неудобно, — говорю. — А сюда я её принесла, чтобы спеть вам одну коротенькую песню как раз по обсуждаемой нами теме.

— "Ну держись, сабоним, — думаю, поудобнее перехватывая гриф гитары. — Опять тебе разгребать мои косяки. А я предупреждал."

Переделку старой песни "Весёлых ребят" я пою, конечно, не так задорно, как пели когда-то они — повод не тот и тема не смешная. А последнюю строку припева вообще пропеваю после паузы, чтобы посильнее по мозгам ударило.

Бывают дни, когда судьба нахмурится,

И жизнь полна печальных новостей.

Всё потому, что на сеульских улицах

Автомобилей больше, чем людей.

Автомобили, автомобили

Стольких людей передавили.

Там, где на дороге лежала пыль, —

…Ваш труп оставит автомобиль.

Напор и скорость — это замечательно,

А рёв мотора — музыка для нас.

Нам соблюдать закон не обязательно —

Бутылку выпил и дави на газ.

Автомобили, автомобили

Стольких людей уже убили.

И тому, кто мчится под сотню миль, —

…Скоро станет гробом автомобиль.

Весёлые ребята — Автомобили (1986)

https://www.youtube.com/watch?v=fGISdIyJd8Q

Закидываю за спину гитару, кланяюсь и, перед тем, как выйти из притихшей студии, говорю:

— Берегите себя, люди. Жизнь и без того слишком короткая. Аннёги кесэё! (До свидания!)

Уже по дороге в общежитие мы попали в гигантскую пробку, растянувшуюся в сумерках бог знает на сколько километров. Чёртово ток-шоу до того меня морально вымотало, что я даже не пытался чем-либо заниматься, хотя были планы поработать с нотами нескольких песен. Окончательно же выбило меня из колеи незначительное происшествие, на которое ещё вчера я бы не обратил никакого внимания. Кто-то из водителей, видимо, недовольный тем, что его не пропускают, вдруг нажал на клаксон. Стоящие рядом не остались в долгу и тоже начали вовсю сигналить. Тревожный рёв застрявших в пробке автомобилей взлетел над Сеулом, дробным эхом отражаясь от зданий и затухая в переулках. А меня вдруг пронзил иррациональный страх. Показалось вдруг ни с того, ни с сего, что это разъярённые моим выступлением водители решили выместить на мне свою злобу. Представилось, что они на своих автомобилях надвигаются на наш максивэн со всех сторон с единственной целью — раздавить, уничтожить, стереть с лица земли того, кто посмел критиковать их алкогольную непогрешимость. Меня аж в пот бросило. Осторожно отодвинув шторку я посмотрел наружу… И с облегчением понял, что всё это лишь фантазии моего разыгравшегося воображения. Никто не собирался на нас нападать, никому до нас не было дела… А тут и максивэн тронулся вперёд, видимо, пробка начала рассасываться. И весь остаток пути до общежития я банальным образом проспал.

* * *

Чат, который не спит.

(***) — Как хороша и спокойна была моя жизнь ещё вчера. Всё, чего я боялся — это съесть лишнюю порцию кимчхи и умереть от язвы желудка. А сегодня я уже боюсь выйти на улицу, потому что там меня поджидает стая автомобилей-убийц! Я с ужасом думаю, что будет завтра, на каком ещё шоу Агдан напугает нас своими откровениями?

(***) — Мэн, зачетный юмор! Жги ещё!

(***) — А в чём она, скажите, не права? Посмотрел статистику — она и половины ужасов не озвучила. Агдан форева!

(***) — Кто её просил вываливать всё это на наши головы? Жизнь и так жуткая штука, а после её высказываний хочется только утопиться.

(***) — Ты утопишься и жизнь твоя сразу наладится, да? Или ты думаешь, что на том свете у тебя всё будет зашибись? Так вот, скажу тебе неприятную правду — на том свете у тебя вообще ничего не будет.

(***) — Агдан — это какая-то всекорейская катастрофа! Моя мама сказала, что Господь послал её нам в наказание за грехи. Иногда мне кажется, что мама права, хоть я и не верующий.

(***) — Три года назад мой отец разбился насмерть, когда ехал домой после хвесика. Он вообще не пил, но, видимо, не смог отказаться. Я слушала Агдан и плакала.

(***) — Оказывается, мы пьём больше, чем русские. Но в России хотя бы пьют, потому что там всегда холодно. А почему пьют корейцы?

(***) — Потому что у нас Ад Чосон. И он требует жертв всё больше и больше.

(***) — Пользователь *** заблокирован на три дня за недопустимые высказывания.

(***) — А что я такого…

(***) — Дух королевы Мён СонХва, вернувшийся в облике Агдан, наводит порядок в стране.

(***) — После вчерашнего шоу я готов поверить в эту чушь. Которая, кажется, вовсе не чушь.

(***) — Холь, как у неё получается всё время тыкать нас носом в самые больные проблемы? Живёшь так, живёшь, а потом оказывается, что ты просто слеп, потому что у тебя прямо под носом творятся страшные дела.

(***) — Я сейчас лежу в больнице. Уже второй месяц. И врачи не могут сказать, смогу ли я нормально ходить. Какой-то придурок наехал на меня прямо на переходе и даже не остановился. Агдан, если ты читаешь это чат, спасибо тебе за то, что не побоялась сказать правду.

(***) — Получил права в ту пятницу, но теперь боюсь садится за руль. Кажется, меня ничему толком не научили.

(***) — Ток-шоу "Мой город" поднялось в таблице рейтингов с двадцатого места на второе.

(***) — Кто-то умирает под колёсами, а кто-то зарабатывает на рекламе. Таков наш мир, увы.

* * *

Исправительное учреждение "Анян". Утро

Проснувшись уже привычно за несколько минут до сигнала, Серёга, свесив голову вниз, несколько минут смотрит на безмятежно посапывающую ДжиУ. Безмозглая девица, убившая трёх человек, спокойно спит, и кошмары ей, по всей видимости, не снятся. А у Серёги в голове поселилась звенящая пустота. Он опять вспомнил первые дни в больнице, вспомнил свою беспомощность и непонимание того, что с ним случилось… Вспомнил маму, друзей по универу. Кажется, день сегодня будет совсем невесёлым. Разбередил сон душевные раны, растревожил.

"Между прочим, у меня у самого рыльце в пуху, — самокритично думает Серёга. — Гонял по Сеулу на мотоцикле без прав. Вот спросите меня сейчас, зачем я это делал — не отвечу. Шлея под хвост попала, не иначе. Так что в здесь на меня на подобном ток-шоу съели бы с потрохами — и совершенно справедливо."