За порогом 2 Сталь и Пламя

Глава 7

Капитан дернул дверь на себя, врываясь в подвал и одновременно фиксируя обстановку внутри. В глубине помещения стояло два человека – видимо именно их диалог он и подслушивал. Не задумываясь ни на секунду, Серов нажимает на спусковой крючок, успевая сделать два выстрела прежде, чем справа прилетает удар, откидывающий спецназовца к стене. В темном углу незамеченный в первое мгновение притаился еще один потенциальный труп.

Сумев сгруппироваться в полете, капитан впечатывается в стену спиной, на секунду теряя ориентацию и даря противнику еще полторы секунды. Третий охранник советника, а это был именно он, попытался воспользоваться выигранным временем наиболее рационально: не став выхватывать оружие он сделал шаг и пробил коротким Серову в челюсть. Вернее, попытался в челюсть – капитан успел среагировать и, опустив голову, принял кулак на скулу. В глазах замелькали искры, барон, понимая, что не успевает, дернул рукой с зажатым пистолетом и несколько раз нажал на спусковой крючок.

Целиться? В темноте? В состоянии «грогги»? Зачем, когда до противника от силы метр. Одна из пущенных практически вслепую пуль нашла свою цель, и издав болезненный вскрик боец повалился на спину.

Мотнув головой и собрав глаза в кучу, Серов хотел было дострелить подранка, но едва сам не отправился на тот свет, в последнюю секунду увернувшись от клинка, распоровшего воздух в считанных миллиметрах от его брюха. Скорее на рефлексах, чем успев проанализировать ситуацию, капитан из положения стоя начал заваливаться назад, одновременно нажимая на спусковой крючок. Что хорошо – местные, не знакомые с огнестрельным оружием не имеют соответственно и навыков борьбы с ним. В другом случае вместо того, чтобы отскочить назад после неудачной атаки, мечник бросился бы вперед и имел бы вполне приличные шансы попортить барону шкуру. А так Серов отделался отбитой второй раз спиной.

«Ан нет, кажется достал все-таки», - Серов, кряхтя и постанывая поднялся на ноги и почувствовал влагу на животе. Он попытался нащупать рану – в шоковом состоянии вполне можно и не почувствовать, что тебя порезали – но ничего не нашел, - «видимо шов разошелся и опять закровил дневной порез».

Барон огляделся:

«Итак, что мы имеем? Два», - хлопок, хлопок. Капитан по вбитой в подкорку привычке поменял магазин на полный. - «Три трупа. Так это охранник, тут все понятно, а там, видимо советник».

Его гораздо больше интересовала личность неизвестного заказчика похищения, но сначала нужно было найти Мариетту. Схватив стоящую тут же на столе масляную лампу, Серов принялся по очереди открывать двери камер местной тюрьмы. Благо, запирались они на простую задвижку и ключи от замков искать не пришлось. Первая камера оказалась пустой, во второй сидел какой-то парень лет пятнадцати-шестнадцати – лампа свет давала весьма тусклый плюс состояние пленника было, мягко говоря, не идеальным.

- Ты кто?

- Я – Зорин.

- Как ты тут очутился.

- Мой отец – один из членов городского совета и давний враг Эбердина. Меня похитил этот урод чтобы на отца давить.

- Давно тут сидишь?

- Месяца полтора, уже сбился со счета… Тут трудно считать дни.

- Жить хочешь? – Пленник кивнул, - тогда хватай оружие и готовься прорываться с боем.

Мариетта нашлась в третей камере.

- Миледи, - Серов, улыбнувшись приветствовал жену, - вас ждут из подземелья.

Баронесса удивленной не выглядела, судя по всему, она уже по звукам снаружи поняла, что за ней пришли. Она просто поднялась с топчана и молча обняла мужа.

- Прости, дорогая, но на нежности нет времени, боюсь, нужно поторапливаться.

Мариетта оторвалась от Александра, оглянулась и с удивлением спросила:

- А где остальные? Ты что один?

- Ну да, - во все тридцать два улыбнулся капитан, - вообще предполагалось, что я все сделаю по-тихому, но немного не вышло.

В тот же момент здание содрогнулось, откуда-то сверху донеслись отголоски взрыва, с потолка посыпалась пыль.

«Твою мать, Ариен», - Серов сразу понял чьих это рук дело, - «я же просил отвлечь внимание, а не похоронить нас всех под завалами».

- Это тоже часть плана? - Даже в такую минуту Мариетта не могла упустить возможность воткнуть шпильку.

- Можно и так сказать. А вот дальше придется импровизировать. Но сначала… Зорин следи за входом, если кто-то будет спускаться сразу говори.

Оставалось еще две двери, которые нужно было проверить. За первой дверью было пусто. За второй Серову открылась крайне неприятная для глаз картина: к стене цепью было приковано нечто – остатки одежды, длинный грязные волосы и отвратительный запах намекали на то, что пленник тут торчит явно больше, чем пара месяцев.

- Ты живой?

Существо отреагировало вяло – разогнулось, звякнув цепями и подняло мутный взгляд на капитана. Из-за небольшого роста его можно было принять за ребенка, вот только длинная косматая борода намекала на то, что пубертат у него закончился уже давно.

- Ты меня понимаешь? – Серов еще раз попытался наладить коммуникацию. Прежде чем пытаться спасать кого-то нужно было хотя бы примерно понять, кто это. Мало ли кого на цепь посадили, может он действительно этого заслуживал. В конце концов не всегда правило «враг моего врага – мой друг» работает на сто процентов.

- Меня зовут Дрор, человече, - скрипучим голосом произнес пленник. Собственно вопрос понимает ли он, стал таким образом неактуальным.

Серов поднял лампу повыше и пригляделся.

«Так это же гном!» - Наконец стал понятны странные пропорции тела, - «вот уж кого не ожидал здесь увидеть».

Гном выглядел отвратительно – худое как у узника концлагеря тело было все покрыто кровоподтеками и ранами, явно не хватало зубов, а когда он немного довернул корпус, Серов увидел, что вместо правой кисти у гнома замотанная в какие-то грязны тряпки культя.

- Как тебя освободить?

- Там возле двери рычаг… потяни… он освободит конец цепи, - было видно, что каждое слово давалось Дрору с трудом.

- А совсем снять? – Капитану только гнома-инвалида с трехметровой цепью не хватало для полного счастья. Гном отрицательно качнул головой.

- Заклепки, нужен кузнец. – Серов понимающе кивнул, хотел было уже освободить коротышку, пришедшая неожиданно идея заставила переспросить.

- Знаешь клан Стальной Секиры?

- Знаю, - В голосе гнома послышались нотки удивления. А может капитан выдавал свою фантазию за истину.

- В каких с ними отношениях? – Серов мало знал про политическое устройство гномьих королевств: только то, что у них выборный король и куча кланов грызутся между собой за возможность посадить на трон нужного человека. Вернее гнома.

- В хороших, вернее были в хороших, когда я сюда угодил.

- Ну тогда считай, что тебе повезло, - резюмировал Серов и дернул за рычаг. Натяжение цепи сразу ослабло, и Дрор одним движением выдернул ее из крепления.

Теперь настало время посмотреть, кому это так понадобилась Мариетта, что он решился на похищение. Серов подошел к трупу, пинком перевернул его на спину и присмотрелся. Лицо на первый взгляд не знакомое – впрочем опознание мертвых дело не благодарное, порой смерть сильно меняет людей, как бы странно это не звучало. Овальное лицо, тонкие черты, большие глаза и длинные волосы, лет на вид тридцать, вряд ли больше.

Серов наклонился и быстро обыскал одежду убитого. Нашел на поясе задорно звякнувший кошель – приятно, на груди на цепочке какой-то кулон с растительным орнаментом – берем, на пальцах пара колец, при чем одно имеет форму печатки. Капитан потянул, но «гайка» сидела плотно, решив не тратить время он одним движением отсек палец и сунул добычу к монетам.

«Вроде все, больше ничего нет», - времени проверять подкладки и прочие ухоронки типа полого каблука у сапогов не было. – Дорогая, подойди пожалуйста, тебе это лицо не знакомо? Этот тип оплатил твое похищение.

Баронесса подошла, присмотрелась и удивленно произнесла:

- Эльф?

- Какой эльф, - не понял Серов.

Девушка присела и коротким движением откинула волосы от правого уха мертвеца – оно оказалось совершенно характерной вытянутой формы.

«Твою мать!», - мысленно выматерился капитан, - «а эти то откуда? Настоящий зоопарк. Только орков не хватает!»

- Барон! – Подал голос Зорин караулящий дверь, - там шаги!

Серов с сожалением оторвал взгляд от трупа эльфа. И дело не в том, что согласно известному выражению «труп врага всегда хорошо пахнет». Просто чертов эльф унес свои тайны в могилу и теперь не было времени даже, чтобы попытаться их разгадать.

Не дожидаясь, пока новые лица сами покажутся на сцене, барон толкнул дверь и выпустил по гремящим амуницией силуэтам несколько пуль. Двое этого не пережили и споткнувшись загремели по лестнице вниз, подперев дверь в открытом положении. Остальные поспешили отступить.

Пару минут ничего не происходило – ни одна из сторон не была уверена в своем преимуществе. Потом сверху раздался голос:

- Сдавайтесь, вам все равно не прорваться.

- Попробуете еще раз спуститься я вашему хозяину яйца отрежу, - решил немного блефануть Серов и выиграть время на обдумывание ситуации.

- Если с головы советника упадет хоть волос, умирать вы будете долго и мучительно.

- Ну-ну, и что же ты будешь делать, умник?

- Ничего – жрать захочешь, сам выползешь.

«Резонно», - не смог не согласиться капитан, время играло на руку врагам. Кто знает, сколько людей они смогут подтянуть, если им позволить.

Решив попробовать пошуметь, воспользовавшись подавляющей огневой мощью, капитан поднялся на несколько ступенек, когда из темноты прилетела стрела, чиркнула по виску, едва не поставив точку во всем приключении, и улетела дальше.

Серов отреагировал моментально – пригнулся и отпрыгнул обратно. Лестница в подвал имела форму пологой спирали, поэтому левая стена надежно укрыла капитана от дальнейшего обстрела.

В очередной раз матернувшись он потрогал висок – царапина, но кровь идет.

«Черт с ним, последнее, от чего я умру – это от потери крови», - капитан осмотрелся в поисках какого-нибудь щита, под прикрытием которого можно было бы пойти на прорыв. Ничего подходящего в глаза не бросилось. Зато бросилась лампа, все также висящая у двери и подсвечивающая его для стрелка сверху.

«Вот тупень», - обругал себя барон и, открыв окошко лампы, задул фитиль. Сразу стало темнее, свет второй лампы сюда практически не доставал. – «Отлично, попробуем еще раз».

Для второго раза капитан достал одну из трех оставшихся единиц карманной артиллерии. Бросать снизу вверх – дело, мягко говоря, малоприятное, поэтому пришлось осторожничать.

Он переложил пистолет в левую руку, отогнул у чеки усики и стал очень тихо, стараясь не издать ни одного звука подниматься вверх, прижимаясь спиной к скрывающей его стене.

Шаг, еще шаг. Широкий размах – с надеждой на то, что невидимый стрелок не попадет в кидающую руку – и граната улетает в темноту.

Наверху, судя по голосам, не поняли, что им прилетело. Вернее, поняли только спустя четыре секунды, когда граната рванула, глуша и раня осколками всех вокруг. Не теряя темп, капитан преодолел оставшийся десяток ступенек и оказался на первом этаже.

Крики, хрипы, стоны – здесь его ждал целый десяток человек, вернее теперь уже меньше. На ногах остались всего трое и те, судя по всему, пребывали в прострации, они, собственно первыми по пуле и получили. Хлопок. Еще хлопок. Серов мысленно отсчитывал потраченные патроны. С собой у него было два магазина по двадцать патронов – просто больше не было в этом мире – поэтому совсем уж расточительно тратить их не стоило.

«Восемь», - последнему пулю в лоб Серов пустил тому самому рыжему бородачу. Причем сделал это не без удовольствия.

- Поднимайтесь, здесь чисто, - позвал капитан бывших пленников.

Дальнейший прорыв капитан помнил смутно, благо вооруженных противников после уничтожения основной группы было не много, а всем остальным было явно не до того. В доме разгорался пожар – было бы странно, если бы Ариен чего-нибудь не поджег. В темноте и дыму оказалось не так просто найти выход – тут сработало врожденное чувство направления и капитан, поблуждав чуть-чуть смог сориентироваться и покинуть здание.

Последние метры через парк барон одолел можно сказать на морально волевых. Слишком много приключений для одного дня – последняя рана от стрелы хоть и была, по сути, царапиной, но, как и любая рана на лице, отчаянно кровила, заливая щеку, шею и плечо красной жидкостью. Организм не выдержал и сказал «до свидания»

Пришел в себя Серов уже на постоялом дворе. Раздетый, перевязанный и уложенный на кровать. Пришел в себя от жажды – верный признак большой потери крови.

- Долго я был в отключке? – Барон опустошил пару кружек, после чего осмотрелся по сторонам: возле кровати сидела жена, а за окном вовсю светило солнце. В комнате было весьма душно, в воздухе ощущался запах каких-то благовоний или похожей дряни; капитан никак не мог понять нелюбви местных к свежему воздуху, но переделать всех под себя не представлялось возможным.

- Уже почти полдень.

- Нормально, я думал - дольше. – Барон попытался встать, но организм был против: комната мгновенно поплыла перед глазами, заставив раненного упасть обратно на подушки.

- Лежи, ты потерял много крови, - Мариетта приложила к его лбу смоченную чем-то прохладным ткань. Стало чуть легче. – Я хотела сказать тебе спасибо. Далеко не каждый решился бы на такое, я это очень ценю.

Серов не стал говорить, что сунулся в логово плохишей скорее из-за ребенка, чем из-за девушки - к самой Мариетте он все еще испытывал смешанные чувства. Но он не был самоубийцей и вместо этого просто попросил:

- Открой, пожалуйста, окно.

Пока баронесса боролась с задвижкой на раме, в комнату без стука вломился как всегда шумный огневик. Маг был явно в хорошем настроении, как будто успел накатить с утра.

- О! Капитан, ты снова с нами, отлично! – Ариен сходу плюхнулся на освободившийся мгновением раньше стул. – Сейчас мы тебя подлатаем! Будешь как огурчик – зеленый и в пупырышках!

Немногим раньше на огородике около замка поспел первый урожай этого традиционного для Александра овоща. Легкий, освежающий вкус продуктовой новинки мгновенно пришелся по душе буквально всем обитателям замка, ну а присказка про «зеленого и в пупырышках», однажды мимоходом оброненная бароном, мгновенно стала народным достоянием.

- Ты чего такой веселый? Пить с утра – верный признак алкоголизма, - открыв один глаз, подколол друга Серов.

- Никакого алкоголя! – И уже спокойным тоном, - выложился вчера по полной, так что приполз сюда и отрубился. А когда проснулся – пополнил резерв из одного из хранилищ, немного перестарался, вот и плющит. Ничего, щас тебе солью часть, полегчает. И тебе тоже, кстати. Не шевелись.

Маг положил правую руку на лоб, а левую куда-то в район солнечного сплетения и сосредоточенно замолчал. Мгновением позже Александр почувствовал, как по телу проходит освежающая волна, смывая боль и усталость. Из головы ушла «ватность», комната перестала крутиться вокруг своей оси, захотелось есть.

- А говорил, лечить не умеешь, - капитан удивленно прислушался к ощущениям.

- Так я в тебя сейчас знаешь сколько слил? Примерно в полтора раза больше, чем весь мой резерв размера прошлой осени, - Ариен явно был доволен похвалой и конечно возможностью похвастаться своим прогрессом, - кроме того, я и не лечил – рана на боку не затянулась, так что аккуратнее. Просто подпитал организм энергией, ну а дальше – как-нибудь сам.

Еще спустя час Серов сидел внизу и поглощал завтрак – по-другому этот процесс назвать нельзя. Подстегнутый магией организм срочно нуждался в строительном материале.

Праздник живота был прерван самым неприятнейшим образом: в зал ввалилось десяток настроенных весьма недружелюбно солдат, во главе с уже знакомым Серову начальником городской стражи.

- Доброе утро, барон, - кивнул сэр Нимрой, - вернее, судя по всему, не очень доброе.

- А как по мне, так вполне ничего, - Серов уже понял к чему все идет, но считал свои позиции достаточно крепкими.

- Боюсь не могу разделить вашего оптимизма, - покачал головой рыцарь. - Этой ночью было совершено нападение на дом советника Эбердина, здание сильно пострадало от магии и огня, убито больше десяти человек в том числе сам хозяин дома. Вам что-нибудь известно об этом?

- Ах какая неприятность, - барон ухватил кружку с пивом и сделал большой глоток, - кто же мог такое сделать?

- Бросьте барон, вас опознали, - сэр Нимрой видя, что клиент не настроен сдаваться, бросил валять дурака и зашел с козырей, - сегодня утром городской совет постановил арестовать барона Серов для проведения дознания. Я прошу не сопротивляться - снаружи четыре десятка стражников. Давайте не будем доводить дело до кровопролития.

Александр на секунду задумался. Смысла давать страже бой действительно не было. Ну перебьют они всех, прорваться же за стены все равно не удастся. Был бы он один еще можно было бы попробовать, но всем табором - безнадежно. С другой стороны и сдаваться просто так - дело мягко говоря неблагодарное. Стоило попробовать разыграть те козыри, которые были на руках барона.

- Хорошо, - Серов принял решение и поднялся из-за стола, - я согласен поучаствовать в дознании. Можете отпустить людей, я даю слово, что не попытаюсь убежать. Сейчас отдам несколько распоряжений и отправимся.

На лице начальника стражи на мгновение отразилась внутренняя борьба, однако слово дворянина в этом мире все еще имело некую ценность - пусть и не такую как себе представляют любители рыцарских романов - поэтому он просто кивнул и отпустил своих бойцов.

Барон поднялся к себе в номер, перекинулся парой слов с Мариеттой, попросил позвать мага, и вчерашних пленников, которые ночевали тут же на постоялом дворе. Нужно было по быстрому согласовать позиции, раз уж им дали такую возможность. Собственно, единственное, о чем Александр попросил по возможности не упоминать — это факт присутствия эльфа в доме советника. Не стоит обострять конфликт, когда ты к этому не готов. Ну и про огнестрельное оружие барон попросил по возможности не упоминать. Перекинулся несколькими словами с магом и Динаем, быстро объяснил им, что он хочет сделать и отправил выполнять. Все, ставки сделаны, ставок больше нет. Теперь нужно было немного потянуть время.

Для этого он еще немного послонялся по постоялому двору, имитируя бурную деятельность, причем старался почаще попадаться сидящему в обеденном зале рыцарю на глаза, чтобы тот не подумал, что Серов собирается сбежать. Выиграв таким образом где-то час времени, барон в наконец дал знать начальнику стражи о том, что готов отправляться в застенки.

- Вы пешком? – Конечно Серов знал, что рыцарь пришел во главе отряда пешком, - ну и отлично. Прогуляемся – погода сегодня отличная.

Можно было спокойно проехать верхом, благо и лошади на постоялом дворе были с избытком, однако лишние пятнадцать-двадцать минут на подготовку, они зачастую совсем не лишние.

Неспешно перекидываясь фразами о погоде пара мужчин шла по улице. Погода действительно была прекрасной – на небо набежали тучки, скрывая землю от палящих солнечных лучей, а северный ветер принес неожиданную свежесть. В воздухе пахло приближением грозы. Начальник стражи пребывал в чудеснейшем настроении – он планировал чуть ли не войсковую операцию, а все прошло неожиданно мирно.

На площади перед ратушей оказалось неожиданно многолюдно. За спинами людей было не разглядеть, но выглядело так, как будто бродячий цирк давал представление: играла немудреная музыка, то и дело слышались голоса, хохот. Откуда-то из глубин толпы ввысь взмыла здоровая огненная птица и, разбрасывая во все стороны искры, принялась выделывать различные фигуры высшего пилотажа. Толпа одобрительно загудела – несмотря на то, что наличие в мире магии было в общем-то обычным делом, рядовой горожанин сталкивался с ее проявлениями сильно не каждый день. А уж с такими красочными так вообще – исключительно редко.

Серов бросил короткий взгляд на своего конвоира – тот совсем недобро рассматривал собравшуюся толпу. Ну конечно, как же так он начальник стражи не знает, что творится у него в городе, непорядок!

Барон усмехнулся. Пока все шло как надо.

- Прошу прощения, сэр Нимрой, однако у меня тут небольшое дело появилось, - Серов уверено направился в сторону собравшихся людей, рыцарь двинул за ним. – Как и обещал я убегать не собираюсь, буду тут на площади, скоро можем продолжить наш путь.

Барон подобно ледоколу протиснулся в центр человеческого круга. Тут стояла пара телег, на которых сидели музыканты и чуть дальше – закрытый возок. Конечно же тут обнаружился Ариен – кто еще мог развлекать народ огненными шутихами. Александр кивнул магу и одним движением взлетел на импровизированную трибуну.

«Ну просто Ленин», - мелькнула забавная мысль, - «только труба пониже, дым пожиже. Не дорос еще до броневика».

- Граждане города Берсонзон! – Это было первое публичное выступление барона в качестве политика, поэтому он немного нервничал. – Я барон Серов! Хочу обратиться к вам и поведать историю, которая приключилась со мной в вашем отличном городе.

Капитан, не особо вдаваясь в подробности рассказал о попытке его убить о похищении жены, о том, как ее спас рискуя жизнью. На этом моменте на телегу подсадили баронессу, и она парой слов подтвердила правдивость всего вышеизложенного.

Толпа меж тем росла, подходили все новые люди – в конце концов, не часто феодал развлекает толпу. Также барон краем глаза начал замечать появление групп стражников по краям площади. Серов старался в первую очередь задеть чувства людей, упирая на борьбу за все хорошее против всего плохого, благо таких выступлений в своей жизни наслушался куда больше, чем ему хотелось.

Но апофеозом всего представления стало появление на «сцене» двух пленников, которым не посчастливилось провести в плену мертвого уже киднеппера существенно больше, чем несколько часов. Конечно же, по городу ходили слухи о пропаже Зорина, однако с советником Эбердином их никто не связывал. Ну а история покалеченного гнома которого пытали чтобы вскрыть коммерческие тайны коротышек и вовсе произвела эффект разорвавшейся бомбы.

Бородатые хоть и не славятся своей мстительностью как эльфы, но чего у них не отнять так это сплоченности, которой ушастым всегда не хватало. Так любой гном знает и общается со всеми своими многочисленными родственниками до седьмого колена, и в случае какого-нибудь конфликта весь такой род, насчитывающий порой сотни гномов, встанет на защиту своего родича.

С практической точки зрения, для Берсонзона новость о том, что тут не любят подгорный народ вполне могла обернуться двукратным повышением цены на металлическую продукцию, оружие, ювелиру, последствия чего ощутил бы на себе каждый горожанин. Поэтому возмущение простого люда было вызвано не только и не столько сочувствием к ближнему – с этим у людей всегда были проблемы – сколько личными, можно сказать шкурными интересами.

Тем временем стражников становилось все больше, они начали потихоньку окружать толпу, причем вид имели совершенно не добрый при этом. Понимая, что еще немного и может полыхнуть Серов решил не доводить противостояние до точки не возврата, когда городской совет просто не сможет не применить к нему тяжелые санкции.

Вместо этого он опять взял слово и обратился к людям:

- Смотрите, люди! Эти стражники пришли меня арестовывать, несмотря на то что я не сделал ничего плохого – лишь защищал свою жизнь и жизнь своей семьи. Но я не буду сопротивляться! Я отдаю себя на суд и верю в справедливость отцов города. Ведь не могут же наказать ни в чем не повинного человека!

«Ну да, ну да. Как же», - внутренне улыбнулся барон, оставаясь, впрочем, внешне предельно серьезным.

В итоге политическое выступление – возможно первое в истории Берсонзона, хотя это не точно – закончилось театральным схождением стоящего до того на возвышении Серова «в народ» и отдачей себя в руки стражникам.

«Не плохо получилось», - думал барон, вглядываясь в рассерженные лица людей пока ему на руки надевали кандалы. – «Постепенное нарастание напряжения и катарсис в виде принесения себя в жертву. Неплохо для импровизации».

А вот стража явно с толпой работать была не готова – ощущая общий негативный к себе настрой, муниципальные бойцы не стеснялись раздавать тумаки направо и налево, чтобы пробиться сквозь окруживших их людей. При этом на площади собралось человек пятьсот, а стражи было всего около семи десятков, и кто знает, чем бы все закончилось, пролейся на брусчатку хоть капля крови.

Вот только такой исход Александру был совсем не нужен – кто победит неизвестно, - скорее стража, конечно, - но он проиграет при любом исходе. Либо в сутолочи прирежут, либо потом повесят к чертям как подстрекателя к бунту. Ну а верить в то, что вот так сходу пришедшему «с улицы» левому барону удастся сотворить переворот, это надо быть большим оптимистом. В жизни такого, конечно, не бывает.

Вот почему Серов поднял кверху руки и закричал обступившей их толпе:

- Не нужно кровопролития! Я верю в суд, справедливый и честный. Добрые люди, приходите к ратуше поддержите меня! Мне очень важно знать, что в этом городе есть порядочные граждане, которые видят, где добро, а где зло!

Ну и прочую ахинею в таком духе. Кто-то в толпе подхватил кличь «к ратуше», и вся толпа в едином порыве устремилась в нужную сторону, благо идти было совсем близко. В итоге, Серова с конвоем в местный городской центр практически внесли. Тут, нужно отметить, оперативно сработала стража, охраняющая административное здание, которая вовремя отсекла человеческий поток и не позволила протестующим ворваться внутрь.

Немного придя в себя и поняв, что прямо тут их линчевать не станут стражники повели барона в главный в городе Зал Совета. Ощущения от попадания на другую сторону – он, будучи «государевым человек» всю дорогу находился в стане тех, кто ловит и судит – были, мягко говоря, не очень приятными.

Зал представлял собой не очень большую комнату с расставленными по кругу столами, за которыми сидели совершенно разные на вид люди. Некоторые смотрели со злостью, а некоторые с сочувствием – всего девять человек.

«Плохо», - мелькнула у капитана мысль, - «я рассчитывал на восемь. Значит мертвого советника успели заменить, и вряд ли этот голос будет в мою пользу».

Дальше Александра вывели в центр и принялись задавать вопросы. Здесь блеснуть красноречием уже не получилось. Проясняли факты – напал/не напал, убил/не убил – про мотивы и прочие чувства барона так и не спросили. На попытку Серова возмутиться и начать качать права – мол как так, меня же обдели, и я имел право… Один из советников просто кивнул стражнику, исполняющему роль такого себе судебного пристава, после чего тот без разговоров засадил капитану в печень, оборвав таким образом поток его словоизлияний.

Достаточно быстро стало понятно, что все эти пляски с выступлением перед толпой и нагнетанием общественного мнения никого в этом зале не впечатлили. К сожалению для обвиняемого, время, когда общественное мнение будет иметь значение, наступит в этом мире еще явно не скоро.

В итоге у барона сложилось понимание момента, причем было оно далеко от приятного. То, что советник Эбердин зарвался и был редкостной скотиной по любым меркам, с этим никто не спорил. Как и не спорили с тем, что похищением Зорина и Дрора, он себе вполне на вышку заработал. Вот только барон Серов, вломившись к нему в дом и перебив кучу народа в глазах местных сильно «превысил пределы самообороны». Ну, то есть он должен был обратиться в стражу, та поставила бы вопрос перед советом, а совет бы уже решил, что с этим всем делать. А так получается, что капитан как бы посягнул на их власть карать и миловать, что, понятное дело, местным олигархам абсолютно не понравилось.

- Уведите барона, мы будем совещаться. - На этом «открытая часть заседания» закончилась. Александра подхватили под белы ручки и вежливо, но настойчиво отконвоировали в небольшую комнату по соседству. Четыре квадратных метра: топчан, стол, маленькое зарешеченное окно. Такое себе СИЗО средневековья, спасибо хоть цепями к стене не приковали.

Делать было абсолютно нечего, поэтому капитан улегся на постель и принялся ждать. Сам не заметил, как заснул, организм во всей этой кутерьме решил использовать представившуюся ему свободную минутку с пользой.

Проснулся барон от звука открывающейся двери, судя по тому, что в камере царил полумрак, совещались олигархи долго, что было скорее хорошим знаком, чем наоборот. Решение о высшей мере социальной защиты, приняли бы быстрее.

В проеме показалась знакомая фигура советника Шаупра.

- Отдыхаете, барон? У вас видимо крепкие нервы.

- Не вижу причин волноваться, - конечно же показывать свои настоящие чувства Александр не собирался.

- А зря, разрешите? – Советник указал рукой на топчан.

- Конечно, чувствуйте себя как дома, - почему-то, когда жизнь человека висит на волоске, его часто пробивает на глупые шутки, Такие вот выверты психологии висельников.

- Ну уж нет, - оценил подколку советник, - у меня дома поуютнее будет.

- Вы будете удивлены, но у меня тоже.

- Ладно, - снова серьёзным тоном продолжил гость, - ситуация сложилась сейчас так. Из восьми человек в совете четверо за то, чтобы вас барон казнить: это сын советника Эбердина, их союзники и просто те, кому не нравится, что в городе устраивают беспорядки всякие залетные феодалы. Четверо против – это те, которые ориентируются на торговлю с гномами, отец похищенного мальчика и представитель магов. И один еще не определился.

Серов быстро прикинул расклад и сделал правильные выводы.

- И судя по тому, что именно вы, советник, зашли ко мне в гости, золотая акция у вас в руках.

- Золотая акция, - не понял Шаупр. Потом покатал выражение на языке и поняв, что барон имеет ввиду, кивнул. – Да, мой голос решающий.

- Мне казалось, что вы с Эбердином не были большими друзьями и его смерть должна была вас порадовать, - нельзя не признать, что Александр был удивлен. Ему казалось, что именно двое этих олигархов друг друга терпеть не могли и голос Шаупра был у него в кармане.

- Рауф был редкостной, между нами говоря, сволочью, однако в плане деловых отношений мы никак не пересекались, - советник пожал плечами, - не вижу для себя выгоды ни в том, чтобы портить отношения с его наследником ни в том, чтобы пинать труп врага. Ни то ни другое не приносит прибылей.

- А что приносит? - Серов начал догадываться, что его сейчас будут пытаться развести на деньги. Вопросов нет, переговорная позиция у оппонента была сильной дальше некуда.

- Очень хороший вопрос, господин барон, правильный, - разговоры о прибыли явно поднимали советнику настроение. – Например поставки крепкого алкоголя, говорят, приносят хороший доход. Особенно если он хорошего качества и при этом по доступной цене.

- Таааак?

- Ну в общем не буду ходить вокруг да около. Я отдам свой голос за помилование в обмен на оборудование и технологию. Очень просто. Сегодня вы отдаете распоряжение, три-четыре дня пути в обе стороны с запасом, день на установку здесь и день на производство пробной партии. Через шесть дней вы свободны.

Капитан с удивлением посмотрел на собеседника: он совсем не ожидал такого наглого наезда в стиле девяностых. Не поделиться – к этому он был морально готов – а отдать все и еще спасибо сказать, что отпустили.

- Я могу подумать?

- Да, конечно, - Шаупр улыбнулся, - однако темнеет, и я хотел бы решить этот вопрос сегодня.

На минуту в комнате повисла тишина, барон думал, советник его не торопил. Он чувствовал себя хозяином положения.

- А вы не боитесь, советник, наживать себе такого явного врага? – Вопрос был совершенно глупым, и умом капитан это понимал, но сдержаться не сумел.

- Барон, барон, - улыбка советника приобрела отчетливо брезгливый окрас, - вы мелкие феодалы, видите свой мир очень ограниченно. Вас в округе как тараканов, и каждый год появляются новые, а старые исчезают сами по себе. Вы копошитесь в своем дерьме, неспособные поднять голову и осмотреться. Я пережил уже не один десяток барончиков, и переживу еще. Не думаете же вы, что меня может напугать ваша карманная армия. Сколько у вас там человек? Пять десятков, шесть? Семь? Это даже не смешно.

«Ага, а вот домашнее задание советник выполнил на два», - Серова изобличительная речь олигарха, которого неожиданно понесло, совсем не впечатлила. – «Видимо, пришлось импровизировать на ходу».

Советник меж тем продолжал:

- Или вы думаете, что вооруженные силы города действительно ограничены только сотней городской стражи, и вы, собрав пару друзей, сможете быстро восстановить справедливость? Тогда вы еще глупее, чем выглядите.

«А вот сейчас обидно было».

- Сотня эта занимается всего лишь охранными делами. В случае войны каждый из нас, заседающий в городском совете, выставит еще столько же. Каждому из нас принадлежат деревни вокруг Берсонзона и не нужно думать, что тут живет шесть тысяч и все. Это совсем не ваш уровень – копошитесь там, воюйте между собой, а попробуете раскрыть пасть на город – все закончится очень быстро. То, что вы ночью вломились в Эбердину и нашли там не полный десяток бойцов, это вам просто повезло, Рауф всегда отличался наплевательским отношением к своей безопасности. А я на этот вопрос смотрю совсем по-другому. Да что там говорить: если город объявит, что не будет торговать с вашими соседями, пока они не соберутся вместе и не вздернут вас, на ближайшем дереве, как вы думаете, сколько вы протяните.

Шаупр перевел дух и резюмировал уже спокойно:

- Так что нет, не боюсь, если нужно я раздавлю любого барона в округе одним движением пальца. А ваше время вышло. Да или нет?

- Да, - смысла говорить «нет» не было никакого. Умереть он всегда успеет.

- Ну и отлично, ну и ладушки. Пойдемте тогда. Там у входа в ратушу ваши друзья стоят, с ними и переговорите. Быстрее решим наши дела – быстрее отправитесь на свободу с чистой совестью.

«Ну, сука!», - капитан как мог держал лицо, но внутри у него бурлило. Казалось, еще немного и его просто разорвет от злости.

На улице его действительно ждали – Ариен, Динай и сэр Гурдион. Никакой толпы, поддерживающей «узника совести» тут уже, конечно, не было.

- Прошу вас, барон, отдавайте распоряжения, - советник приглашающе махнул рукой, - а я постою и послушаю. Чтобы всякие неожиданности исключить.

Маг посмотрел на Александра удивленно – видимо о заключенной сделке ему не говорили. Серов на секунду замялся, не зная, как сказать, что его только что хорошенько отымели. Видя его нерешительность, советник покровительственно положил руку капитану на плече и добавил:

- Ну же, барон, давайте, первый раз всегда тяжело, потом будет легче, - он развлекался как мог.

Этого Серов уже не выдержал, у каждого человека есть рамки, за которые лучше не переступать и сейчас случилось именно это. Он резким движением скинул с плеча ненавистную руку и повернувшись в Ариену начал отдавать команды.

- Возьмешь все деньги, все золото, Мариетта покажет, где, она знает, и наймешь на все деньги отряд. На короткий найм получится нанять много – может тысячу человек, может больше. Магов можно, с Элеем посоветуетесь и решите. Возьмешь всех, кто у меня есть все три сотни. Потом кинь клич среди окрестных баронов, они когда увидят размер отряда обязательно захотят поучаствовать. Кроме того, мне думается, - капитан бросил взгляд на советника, тот уже понял, что все пошло не так, но еще не успел сообразить, что нужно делать. – Что, судя по манере вести дела, очень многие захотят присоединиться, скажем так, по велению души и за долю в добыче. В общем соберете всех, кого сможете, на все деньги, а потом я хочу, чтобы вы сожгли этот сраный городишко и вырезали всех жителей. А вот этого ублюдка и всю его семью посадить на кол, чтобы умирали долго. Понятно? Кивни если понятно.

Ариен ошарашено кивнул, такого исхода он точно не ожидал. Собственно, и сам капитан от себя такого не ожидал: о всегда думал о себе как о прагматике, но в данном случае жгучая злость оказалась сильнее.

- Мариетта на тебе, позаботишься о ней. Валите отсюда быстро, пока этот не очнулся, - капитан развернулся и несмотря на то, что руки у него все еще были скованны, хорошим ударом отправил удивленно взирающего на это действо советника в нокаут. Просто нужно было выиграть немного времени, чтобы друзья успели свалить из резко ставшего негостеприимным города.

Сразу набежали стражники, стоявшие до того поодаль, отвесили капитану пару тумаков, скрутили и отвели обратно в камеру. Серов в общем-то и не сопротивлялся. На душе неожиданно наступила небывалая доселе легкость. Жребий бы брошен, переиграть что-то было уже невозможно, а значит и переживать смысла не было.

«А может именно это имеют ввиду самураи, когда говорят, что из всех дорог нужно выбирать ту, которая ведет к смерти. Действительно, если у них все время на душе такой покой, может оно того и стоит».

Барон долго сидел в темноте и смотрел в стенку, в голове, как и в сердце было совершенно пусто. Так он и заснул.