Забить гол

Глава 13

Фредди

Из нас двоих мой брат Генри всегда был тем, кто мог стать наследником состояния нашей семьи. Он был перворожденным и предназначен для этой роли, но это никогда не было обязательством, от которого он пытался уклониться. Он наслаждался древними традициями: скучными правилами этикета, охотой, что длилась четыре часа, зваными ужинами, которые для меня всегда были тяжелой ношей.

Как только я стал достаточно взрослым, то переехал из нашего имения в квартиру в центре Лондона. К тому моменту, как я принял участие в первых Олимпийских играх, судьба нашей семьи была давно решена: Генри следует по стопам нашего отца, берет управление семейным бизнесом, а позже принимает титул.

В течение нескольких лет после смерти моего отца был покой. Генри управлял имением Фарлингтон так, как считал нужным, а я мог плавать. Из уважения мы с Генри никогда не обсуждали его обязанности. Мне было жаль его, потому что он был скован титулом нашей семьи, когда я мог путешествовать и делать то, что мне нравилось.

Когда сердце Генри остановилось, это был период моей жизни, когда я чувствовал себя недосягаемым. Только что закончились Лондонские игры, и я заработал больше медалей, чем большинство олимпийцев могли мечтать. Я ходил на свидания и наслаждался своей жизнью в Лондоне, когда получил звонок, что он был в больнице. Осознание внезапной смерти Генри накрыло меня волнами. Сначала было горе: что я потерял своего старшего друга, своего кумира и тот щит, который сдерживал тяжесть семейной ответственности. Но после того как я стоял на похоронах, пожимая руки чванливым старым друзьям своего отца, я полностью осознал: наследие отца и моего брата стали моей реальностью. Мантия, предназначенная для ношения с гордостью, стала моим похоронным саваном.

Было невозможно отказать моей матери, которая похоронила мужа и сына с разницей в несколько лет. Я много потерял, но она еще больше. Это дало ей иммунитет к любым протестам, поскольку она стремилась сохранить нормальную жизнь для нашей семьи. Я не хотел иметь ничего общего с этим старым миром, но не мог отойти в сторону и позволить всему разрушиться. Мама многого хотела от меня, а я хотел только свободы. Я стал герцогом, но не переехал домой, не бросил плаванье. Я не хотел жить в поместье и управлять бизнесом отца. Вот когда она нанесла еще один удар в виде Кэролайн. После всего, отчего я отказался, она предложила идею с Кэролайн, как будто обручение было компромиссом. По ее словам, это был мой «вклад в общество, которому я обязан всем».

***

Я опустил штангу на стойку возле задних зеркал и взглянул в них, как раз когда вошла Энди и встала позади меня. Я вытащил наушники и улыбнулся.

— Думал, ты не придешь.

Мы с ней договорились о времени, когда встретимся в зале после ее тренировки, но это было час назад. Я начал тренироваться, потерялся в своих мыслях о Генри и семье и решил, что Энди не покажется. Но она всё же пришла, поставив свою бутылку с водой рядом с моей и затянув волосы в небрежный хвостик.

Она пожала плечами.

— Честно говоря, я думала, было бы лучше, если бы пришла сюда после того, как ты уже закончил, но полагаю, ты более настойчивый, чем я предполагала.

Я не спрашивал почему она хотела прийти после того, как я закончу, мы оба знали ответ.

— Мне понравилось тренироваться с тобой. С партнером веселее, — сказал я.

Она уперла руки в бока и спросила:

— Ты обычно не тренируешься с Томом?

Я кивнул.

— Иногда.

— Но не сегодня? — спросила она, ее глаза осматривали зал вокруг меня.

Я улыбнулся.

— Нет. Иногда нужен кто-то с настоящей мускулатурой.

Она покачала головой и прошла мимо меня к стойке с блинами для штанги, неудачно пытаясь скрыть улыбку в зеркале. Она потянулась к парочке блинов и заняла место на мате в паре футов от меня, чтобы я понял, что ей нужно личное пространство. Хотя это было бесполезно. В тот момент, когда она пришла, другие спортсмены придвигались ближе и задерживались возле нее, пока она не кивала или не улыбалась. К ней тянуло, и сложно было держать дистанцию, тем более эти мимолетные моменты все, что у нас было.

Я делал становую тягу, тяжело дыша и пытаясь сосредоточиться на своей позе, когда уголком глаз смотрел на нее. Она стояла с краю мата, наблюдая за мной, и когда я опустил штангу и сделал глубокий вдох, подошла ближе.

— Впечатляет, — сказала она, приподняв одну бровь.

Тот факт, что она выглядела сексуально, когда потела через тренировочную одежду, был действительно впечатляющим.

— Спасибо.

— Я только что закончила первый раунд, и мои ноги как желе, — она рассмеялась, пошевелив ими, чтобы подчеркнуть утверждение.

Я посмотрел на них, радуясь, что у меня есть оправдание. Они были длинными, подтянутыми и сводили с ума.

— Мне кажется, они выглядят хорошо.

Она затихла и прочистила горло.

— Да, ну, должна сказать спасибо за это соккеру (прим. перев. — название европейского футбола).

— Футбол, — поправил я ее с ухмылкой.

Она закатила глаза.

— Да-да. Послушай, мне нужна помощь со свободными весами. Я никогда не делала этого без поддержки.

Я кивнул.

— Хорошо, дай мне только закончить последнюю группу упражнений.

Она кивнула и начала прыгать на ярко-синем фитболе, пока ждала. Кончик ее светлого хвостика скакал из стороны в сторону, а улыбка была шире, чем за весь день.

— Ты просто собираешься пялиться? — спросил я со смешком.

Она улыбнулась и подпрыгнула. Вверх-вниз, вверх-вниз.

— А почему нет?

Я сглотнул рваный вдох. Ее костюм был влажным, и я наблюдал, как капля пота стекала по передней части ее шеи и исчезала в середине ее груди. Она наклонила голову, смотря, как я наблюдаю за ней. Может, это были эндорфины или пот, или разрез ее майки, но мне было сложно держаться от нее подальше.

Почему это так сложно?

— Фредди? — спросила она, перемещая мое внимание от ее тела. — Все?

Я даже не начинал.

Я подошел к утяжелителям и стал ждать, когда она перестанет подпрыгивать. Вверх-вниз, вверх-вниз.

Она улыбнулась и выпрямилась.

— Пойдем. Лавочка здесь.

Что-то изменилось после этого, вероятно, потому что она устала от борьбы. Мы оставались вместе до конца тренировки. Я помогал ей, когда ей было нужно, изо всех сил пытаясь сконцентрироваться на ее спортивной форме, а не теле. Самым сложным было помогать ей делать упражнение пресс-ситап. Она лежала на спине, а я нависал над ней, держа ее ступни и колени на месте. Если бы мы оказались обнаженными в моей квартире, такая позиция означала бы совсем другое, и моему мозгу было тяжело отделить факты от вымысла, правильное от неправильного.

— Десять, — считал я, когда она привставала.

Ее губы были в паре дюймов от моих. Я уловил аромат ее волос: что-то сладкое и душистое.

Она легла, чтобы еще раз привстать.

— Одиннадцать.

Ее дыхание тяжелело, а щеки покраснели. Взгляд вперился в мой, а на губах заиграла дерзкая ухмылка после того, как я просчитал еще один ситап.

— Все в порядке, Арчибальд? — спросила она, ложась на мат.

— Великолепно. Как насчет тебя, Фостер?

Она посмотрела в сторону и рассмеялась.

— Замечательно.

— Хорошо, потому что тебе еще нужно сделать двадцать раз.

Она выдохнула и села, находясь в дюймах от моего лица. Все, что мне нужно было, наклониться вперед, и ее рот прижмется к моему.

— Фредди, — сказала она, вырывая меня из напряженного любования ее губами.

— На какой мы сейчас цифре?

Она выдохнула и рухнула на мат.

— Предполагалось, что ты будешь отслеживать.

Проклятье!

— Энди!

Я повернулся и увидел, что Нэйтан Дрейк, португальский футболист и многоборец, подходит к мату, глядя на Энди, словно она его спасение. Я усилил хватку на ее колене, чувствуя, что ее пульс подскочил под моей ладонью. Конечно, я знал Нэйтана с Лондона, и с ним было весело развлекаться, но сейчас, когда он подходил ближе и улыбался Энди, когда она высвободилась из моей хватки, чтобы встать и поприветствовать его, я решил, что он мне не очень нравится. Может, совсем не нравится.

— Вы двое, как вы говорите, тренируетесь вместе? — спросил он с тяжелым акцентом. Он указал между нами, но, в конце концов, сосредоточил внимание на Энди, будто меня не существовало.

Я поднялся и встал позади нее. Мое плечо подтолкнуло ее, и, хотя соблазн был велик, я не вытянул руку и не обнял ее за талию. Я превосходил Нэйтана в весе и росте. Он был меньше, чем я его помнил, а телосложение было для футбола. Боже. Я звучал как пещерный человек, даже для себя. Я не мог вспомнить последний раз, когда оценивал другого парня.

— Да, только что закончили на самом деле, — сказала Энди, вытирая руками лоб. Она была потной и красивой, а Нэйтан был так же осведомлен об этом, как и я. Он осмотрел ее ноги и кивнул с улыбкой, как будто опьянел при виде нее.

— Хорошо. Хорошо. Сегодня мы… несколько человек собираемся пойти потанцевать, — сказал он. — Ты хочешь пойти?

Энди посмотрела через плечо и затем снова повернулась к Нэйтану.

— Ты приглашаешь нас обоих? — спросила она.

Нэйтан — как будто только вспомнив, что я тоже существовал — кивнул с фальшивой улыбкой.

— Да, да, чем больше народу, тем веселее!

Он был слишком восторженным, быстро закивав и подняв большие пальцы.

— Тогда хорошо. Звучит правда весело. Я бы хотела пойти, — сказала Энди, сделав его день лучше, даже не осознавая это.

— Фредди? — спросил Нэйтан с вялой улыбкой.

Если я скажу да, то придется пойти и танцевать, будто я на самом деле этим наслаждаюсь. Если откажусь, Энди будет в этом клубе наедине с Нэйтаном.

Я пожал плечами.

— Не уверен, приятель. Мне нужно проверить мой график.

Он оживился.

Придурок.

Я отвлекся, пока он рассказывал детали, но затем он помахал на прощание, и я снова завладел вниманием Энди. Она повернулась и послала мне небольшую улыбку, которая говорила о том, что она понимала больше, чем показывала.

— Ты метишь территорию, понимаешь это?

Никто никогда не обвинял меня в этом. Я никогда не вел себя как ревнивый бойфренд. Я прищурился, симулируя замешательство, и она покачала головой.

— Ладно, забудь, что я сказала. — Она махнула на место на мате, где делала ситап. — Давай закончим, чтобы мы могли пойти собираться.