Забить гол

Глава 52

Фредди

На следующее утро я первым делом зашел в офис своего адвоката на Ганновер-сквер. Он уже был в большом конференц-зале на первом этаже. Он занял почти половину большого дубового стола, а моя пиар-команда разместилась на другой половине. Вместе они составили мой мозговой трест, ответственный за то, чтобы юридически вырваться из объятий Кэролайн, независимо от ситуации с ребенком и свести к минимуму сопутствующий ущерб, который почувствовала бы Энди. Было еще рано, но, похоже, все собрались там с самого рассвета.

Я поставил кофе перед Дейвом, и он едва оторвал взгляд от груды работы перед ним. Понятия не имею, что он задумал, но перед ним были папки, бумаги и две пустые чашки из-под кофе. По крайней мере, он выглядел занятым.

— Могу я предложить Вам кофе или чашку чая? — спросила меня его помощница с порога.

Я поднял свою на половину полную чашку.

— У меня все в порядке, Кэтлин. Спасибо тебе.

Я чувствовал себя довольно бесполезным, стоя там и наблюдая, как они все работают. Я выдвинул один из ближайших к Дейву стульев и подождал, пока кто-нибудь сделает перерыв и расскажет мне, чем они занимались все утро. В действительности, мне не было необходимости быть там, но я хотел быть как можно ближе к решению, насколько это возможно. Слишком долго я был сосредоточен на чем-то другом, но с окончанием Олимпийских игр пришло время показать Кэролайн, что время ее игр тоже закончилось.

Несколько минут спустя Дейв наконец оторвался от своей работы.

— Фред, во-первых, ты чертовски хорошо плаваешь.

Я кивнул в знак благодарности и придвинул свой стул ближе к нему.

— Как бы то ни было, ты сам загнал себя в дерьмовую ситуацию здесь.

— Я знаю это. Пиарщики уже придумали, как вытащить меня из этого?

Он покачал головой и порылся в нескольких бумагах, чтобы добраться до желтого блокнота, спрятанного под ним.

— Это выглядит не очень хорошо. Видишь ли, если мы проигнорируем тот факт, что Кэролайн вела себя преступно, и представим расставание как результат непримиримых разногласий, ты будешь выглядеть как осел, и Энди наверняка получит больше ненависти, чем когда-либо.

— А что насчет вещей, которые нашла Джорджи?

— Против истории об измене отца ее не рожденного ребенка? Никому не будет до этого дела. Как ты упомянул по телефону, она, скорее всего, выдаст это за благотворительное пожертвование или как плату за первоклассную акушерскую помощь.

Я покачал головой и откинулся на спинку стула.

— Мы работаем над этим, Фред, но без доказательств взятки Кэролайн мы не можем ослабить ее позиции в глазах общественности. И если мы не сможем изменить это восприятие, любая боль, которую мы причиним Кэролайн, будет неумолимо бледнеть по сравнению с той болью, которую мисс Фостер перенесет впоследствии.

***

Было почти время обеда, когда у меня появилась возможность выйти из конференц-зала и проверить свой мобильный. Я обсудил каждую деталь Рио со своей командой по связям с общественностью. Они слушали и качали головами, более чем убежденные, что Кэролайн была сумасшедшей, но они согласились с Дейвом, что не было достаточно объективных доказательств, чтобы вывести ее из игры.

Я был измотан и голоден, но Джорджи уже звонила четыре раза утром, последний из которых был всего несколько минут назад.

— Джорджи, ты там? — спросил я, как только закончились гудки.

— ФРЕД.

Она казалась запыхавшейся и взволнованной. Я оттолкнулся от стены коридора, давая место адвокатам, хлынувшим из здания на обед.

— В чем дело, Джи? Ты уже ходила в кофейню?

— Да! Последние пятнадцать минут я сижу за столом прямо за Кэролайн и ее придурковатым доктором, а она даже не заметила!

— Как это возможно?

— На мне рыжий парик и все такое. По-моему, я выгляжу довольно мило. Возможно, попробую этот образ в один из вечеров, когда у меня будет время.

Я ущипнул себя за переносицу.

— Джорджи, ты что-нибудь слышала?

Она практически взвизгнула.

— ТАК МНОГО! Я не могу рассказать тебе все прямо сейчас. Я нахожусь в одной из ванных комнат, и кто-то уже стучит в дверь. Но, Фред, доктор учился в университете с Кэролайн, и он явно влюблен в нее. Я просто уверена, что он помог ей фальсифицировать беременность! В этом так много смысла.

— Он сказал это?

— Они только начали говорить об этом, когда ты позвонил.

— Возвращайся туда, Джорджи, и перезвони по конференц-линии моего адвоката, чтобы я мог попросить его записать их разговор. Я напишу тебе номер.

Вероятность того, что Кэролайн скажет что-нибудь компрометирующее в публичной обстановке, была ничтожно мала, но, несмотря на это, я побежал обратно в конференц-зал и как можно быстрее объяснил ситуацию Дейву. Как только я закончил, в центре конференц-стола зазвонил телефон, и в течение следующих тридцати минут мы все были посвящены в разговор Кэролайн. Мы сидели, ошеломленные, пока Кэролайн разговаривала со своим другом, доктором Данном.

Мне было все равно, что мой желудок урчал от голода, я завис над столом для совещаний и слушал голос Кэролайн через громкоговоритель. Она была очаровательна, как я никогда раньше не слышал, милая, невинная и отвратительно приятная, пока бубнила со своим другом.

Сначала я подумал, что Джорджи переоценила содержание их разговора.

— Это напоминает мне старые добрые времена в Кембридже, — сказал он задумчивым тоном.

Кэролайн хихикнула, а Джорджи прочистила горло.

— Знаешь, что это одно из самых приятных воспоминаний, которые у меня остались.

Доктор Данн явно наклонился ближе, голос стал громче.

— Я получил твой платеж, но это было бы совершенно излишне, если бы ты согласились на мою альтернативу. Честное слово, Кэролайн. Ты знаешь, что я без ума от тебя — ты уверена, что стоит подделывать тест на отцовство только для того, чтобы быть с мужчиной, который тебя не любит? Мы с тобой могли бы…

— Тише, Ник. Ты знаешь, как много значит для меня этот брак. Я люблю тебя, ты знаешь, что люблю, но я слишком напряжена, чтобы думать обо всем этом прямо сейчас. Пожалуйста, не усложняй это больше, чем должно быть. Между нами с тобой всегда будет что-то особенное, правда.

Их тон не привлек бы внимания окружающих их посетителей, но для меня ее слова были как золото. Начиная с «ты знаешь, что я без ума от тебя…», они так легко перешли к разговору, которого мы все ждали. Дейв практически задыхался, паря над столом для совещаний, неустанно делая заметки о том, что мы подслушивали.

— Мы должны оставить это между нами, дорогая…

— Ты был мне таким хорошим другом, несмотря на все это, ты должен знать, как много значит для меня твоя помощь…

… Фредди настоял на тесте на отцовство, как мы и предполагали, но он никогда бы не заподозрил твою причастность…

… Софи опубликует статью, как только я дам ей добро…

Кэролайн в конце концов оступилась и вырыла себе могилу, и Джорджи, блестящий маленький детектив, была там, чтобы послушать, как она это делает. Я уже несколько недель знал, что Кэролайн Монтегю была манипулятивной, заговорщицкой, нечестной женщиной, и теперь мир тоже узнает об этом. Пришло время покончить со всем этим раз и навсегда.

***

Кэролайн сразу же согласилась поужинать. Она ответила на мой звонок словами «дорогой, я так рада тебя слышать» и напевала в мой мобильный о том, как она надеялась на примирение, как только мы вернемся в Лондон. Она признала, что обстоятельства беременности стали для нее настоящим шоком, но она знала, что со временем я пойму, почему она вбила клин между Энди и мной.

— Я просто не могла потерять тебя вот так, Фредди, — сказала она, потянувшись через стол в ресторане, о котором мы с Джорджи договорились. Мы просидели за столом всего десять минут, а с меня уже было достаточно. Ее рука легла поверх моей, и я заметил резкий оттенок красного, покрывающий ее ногти. Это был тот же оттенок, который она нанесла на свои губы — губы, которые в настоящее время были приподняты в невинной маленькой улыбке. Она была одета в шелковое кремовое платье, снова став похожей на невинного ангела. Я не был уверен, как долго еще смогу позволять ей выходить сухой из воды.

— Думаю, ты будешь замечательным отцом, Фредди.

Если бы я съел хлеб, который они принесли к нашему столу, он бы вернулся с этим комментарием.

— Как продвигается беременность? — спросил я, внимательно следя за лицом, чтобы не выдать себя.

Она прижала руку к животу, как будто там действительно было что-то, кроме французского багета, который она запихнула себе в горло секундой ранее.

— У меня время от времени случались приступы утренней тошноты, но все, что я читала, говорит, что это нормально.

Я кивнул.

— Я просто рада, что смогла попасть на все твои соревнования. — Конечно, так оно и было. СМИ не могли удержаться, чтобы не показать ее на экране стадиона. Она играла роль нервной невесты именно так, как они этого хотели. — Ты был великолепен, Фредерик, — продолжила она.

Я кивнул и сделал глоток воды.

— Как твоя мама восприняла новость о ребенке? — спросила она.

Я вспомнил наш с ней вчерашний разговор. Это было напряженно и коротко.

— Что ты будешь делать теперь, когда вернулся из Рио, Фредерик? Ты отказывался от всех мероприятий. Пресса вне себя от желания получить эксклюзивное интервью с тобой. Я думаю, тебе следует выйти и проветриться. Тебе нужно, чтобы весь мир знал, что Кэролайн твоя невеста и мать твоего ребенка и что ты не бросишь ее ради какой-то девушки, с которой познакомился четыре недели назад.

Четыре недели.

Как так много изменилось за четыре недели?

— Фредди?

Я покачал головой, снова взглянул на Кэролайн и солгал.

— Я не разговаривал с ней несколько дней.

Ее бровь приподнялась.

— Ах, ну, я уверена, что она так взволнована.

Я больше не мог так сидеть. Я привел ее в ресторан, и она была настороже; сидеть там дольше не имело смысла.

— Джорджи не может дождаться, когда станет тетей.

Она медленно проглотила кусок хлеба, а затем потянулась за стаканом воды. После долгого, затянувшегося глотка она, наконец, взглянула на меня.

— О, это такие хорошие новости.

Я наклонился вперед, чтобы милая пара за соседним столиком — люди, которые действительно наслаждались своим ужином — не услышали меня.

— Жаль, что она не станет ею в течение довольно долгого времени.

Ее глаза сузились, но тон остался легким.

— Что ты имеешь в виду?

Я закатил глаза.

— О, успокойся уже, Кэролайн. Ты не беременна. — Она поставила свой бокал на стол, когда я продолжил. — Джорджи нашла электронные письма, которые ты отправила своему другу, доктору Данну. Симпатичный парень с практикой в центре Лондона, так? У него, должно быть, не возникло проблем с добавлением твоего имени к фотографиям УЗИ. — Я не давал ей шанса прервать меня. — Скажи мне, он собирался солгать мне в лицо, когда мы вернемся в Лондон? Передать поддельные медицинские записи с твоим именем на них? А как насчет теста на отцовство? Мы бы тоже видели его по этому поводу?

Кэролайн взяла салфетку и промокнула уголки рта. Казалось, ее совершенно не тронули эти новости. Она не покраснела и не заерзала. Закончив вытирать воображаемые крошки, она бросила салфетку на колени и уверенно наклонилась над столом.

— Это просто смешно. Ты не можешь доказать всю эту чушь.

Я рассмеялся.

— Мне не нужны были доказательства с тех пор, как ты впервые показала свое истинное лицо. Я объявлю о нашем расставании, как только уеду сегодня вечером.

Затем ее поведение изменилось. Вежливое, встревоженное выражение лица было стерто начисто, как будто она приложила полотенце к лицу. Она была похожа на змею, готовую напасть. Ее глаза сузились, а губы плотно сжались.

— Тот факт, что ты все еще думаешь, что контролируешь ситуацию — это действительно печальная часть всего этого. — Я сосредоточился на медленно расползающейся ухмылке, которая появилась на ее лице. — Ты не думаешь, что я это планировала? — она рассмеялась и прижала руку к животу. — Упс! Я потеряла ребенка. Посмотрите на это. — Она покачала головой и бросила на меня жалкий взгляд. — Я полагаю, стресс от того, что у тебя есть изменяющий жених, мог бы привести к выкидышу у любой женщины, тебе не кажется? — она не дала мне времени ответить. — Скажи мне, дорогой: как ты думаешь, как мир отнесется к твоей маленькой шлюшке, когда они узнают, что она не только забрала моего мужа и разрушила мою сказочную жизнь, но и убила моего милого ребенка?

У нее была веская точка зрения, но она недооценила меня. Она предположила, что я все еще думаю, что в ней осталась хоть капля человечности, но я знал лучше. С Кэролайн не было никаких переговоров. Я мог бы попытаться быть нежным и убедить ее отступить, но это ни к чему не приведет.

— Ее судьба связана с моей, Фредерик. Если ты попытаешься отстраниться от меня, это только затянет петлю на шее Энди. Но у тебя есть альтернатива: я знаю, что СМИ будут рады услышать о том, как ты поддерживал меня во время ужасного выкидыша. Конечно, ты будешь унижаться, и они заставят тебя заплатить за интрижку, но в конце концов все получится. — Она улыбнулась. — Разве ты не понимаешь, Фредди? Тебе никогда от меня не избавиться.

Я покачал головой и полез в карман брюк за мобильным телефоном. Сначала я хотел держать прессу подальше от этого, но Джорджи, Дейв и моя пиар-команда убедили меня, что прозрачность — наш союзник. У меня уже была статья на мобильном телефоне. Она была опубликована двадцать минут назад, как только задница Кэролайн ударилась о стул в ресторане.

Она взяла мобильный у меня из рук, но я был слишком взволнован, чтобы смотреть, как она читает все это. Статья была длинной — частично интервью, частично разоблачение — и она касалась всего, от моих олимпийских рекордов до Энди и Кэролайн.

— Это разоблачение, — сказал я, протягивая руку и проводя рукой по экрану, так что изображение поддельной ультразвуковой фотографии появилось во весь экран. — Видишь ли, в течение последних нескольких месяцев я в основном игнорировал прессу. Они преследовали мою семью и моего менеджера, чтобы добраться до меня. — Я видел, как телефон дрожал в ее руке, но мне не было жаль ее. — На этот раз я ответил на все вопросы, которые они хотели знать: вынужденное соглашение между тобой и мной, моя связь с Энди и, самое главное, как ты солгала миру о ребенке, которого никогда не существовало.

Краска сошла с ее лица, и она уронила мобильный телефон на стол. Бокалы звякнули, привлекая внимание окружающих нас гостей, но я пошел дальше, в основном потому, что в этот момент было чертовски приятно распутать змею, которая обвивалась вокруг меня последние несколько месяцев.

— О, и мы связались с доктором Данном. Ну, мой адвокат связался с ним. Он подписал письменное показание под присягой, в котором подробно описывается его причастность к твоей лжи. Поскольку он был таким сговорчивым, мы не будем выдвигать уголовных обвинений, хотя он, конечно, не отделается так легко от Медицинского совета.

Она потянулась за мобильным телефоном в сумочке, но я покачал головой.

— Если ты собираешься связаться с Софи Бойл, я бы не стал беспокоиться. На самом деле она тот человек, который брал у меня интервью. — Я видел, как на нее накатывает шок. — Разве она не была твоей подругой? Милая девушка — немного наемница, тебе не кажется? Я бы сказал, что в будущем тебе следует выбирать своих друзей немного более мудро.

Она отпустила мобильник.

— Пошел ты, Фредди, — выплюнула она, прежде чем отодвинуть свой стул от стола. — Это еще не конец.

Часть меня посочувствовала ей — маленькая, крошечная йота, которая уменьшалась по мере того, как она пристально смотрела на меня.

— Ты сделала это с собой, Кэролайн. Что с тобой случилось?

Ее глаза были полны такой ненависти. Она отпрянула назад, как будто собиралась ударить меня наотмашь, но Джорджи уже была там, держа телефон одной рукой и схватив Кэролайн за руку другой.

— Эй, соседка! Я никогда не забуду замечательные воспоминания, которыми мы поделились, особенно это.

Кэролайн оттолкнула Джорджи так сильно, что Джорджи чуть не потеряла равновесие и не упала на стол позади нее.

— Убери эту камеру от моего лица! — завопила Кэролайн.

Я встал и обогнул стол, чтобы встать между ними двумя. Менеджер ресторана уже приближался к нам, обеспокоенный суматохой. Мы злоупотребили их гостеприимством, и у меня не было намерения портить вечер всем вокруг нас. Я бросил на стол более чем достаточно денег и повернулся, чтобы проводить Джорджи из ресторана.

— Пойдем, Джи.

Она подняла свой телефон.

— Я уловила каждое слово! И эта почти пощечина в конце. Это была чистая магия.

— Это еще не конец, Фредди! — крикнула Кэролайн мне вслед.

Я покачал головой и продолжил идти.

Она ошибалась. Все было кончено, и как только шок от этой новости пройдет, она тоже это поймет. Со статьей, подписанным признанием доктора и видеозаписью Джорджи Кэролайн покончила со своим ангельским образом. Она могла бы поливать меня дерьмом в новостях сколько угодно, но никто хотя бы с половиной мозга не воспринял бы ее всерьез после того, как реальность ее безумия распространилась. Она предполагала, что ложь о неверности и беременности превзойдет все, но оказалось, что правда жгла гораздо сильнее, чем вымысел Кэролайн. Лондонская светская львица превратилась в абсолютно чокнутую? Я не смог бы придумать ничего лучше, даже если бы попытался. Софи Бойл практически истекала слюной по телефону, когда я начал излагать ей эту историю.

Когда я вывел Джорджи из ресторана и повел к ожидающему такси, она оглянулась на меня.

— Как ты себя чувствуешь?

Я вдохнул глоток ночного воздуха.

Свободным.

Я чувствовал себя свободным. Впервые после смерти Генри я наконец почувствовал, что готов взять на себя ответственность за свой титул, не уступая требованиям моей мамы. Я мог бы быть Фредди Арчибальдом, пловцом, герцогом и нормальным парнем. Она бросила Кэролайн на меня не из злого умысла. За последние несколько лет она страдала больше, чем показывала Джорджи и мне. Она потеряла мужа и сына, и ей хотелось чего-то, чего она ждала с нетерпением, она хотела помолвки, свадьбы и будущих внуков. Она хотела новую невестку, которую могла бы принять в семью и обожать, и когда я сообщил ей новость о Кэролайн по дороге на ужин, я пообещал ей, что довольно скоро у нее будет такая.