Забить гол

Глава 28

Энди

Гнев, который я испытывала к Фредди, побледнел по сравнению с ненавистью к самой себе, которая поселилась у меня внутри со вчерашнего дня. Я знала, что Фредди обручен. Он с самого начала говорил об этом совершенно честно. Я была одной из тех, кто вообразил сказку. Я позволила своим фантазиям взять верх над собой, пока реальность не вонзилась, как острый нож.

Суровая реальность?

Я была настолько глупа, что влюбилась в человека, который был недоступен с самого начала. Я была окружена чертовым шведским столом, состоящим из сексуальных одиноких спортсменов, но выбрала одного из немногих, кто был занят.

Глупость в чистом виде.

Накануне вечером я не выходила из комнаты. Выйдя из общей ванной, я вернулась к себе, заперла дверь и забаррикадировалась внутри. Когда Фредди ударил кулаком по другой стороне и умолял меня выйти и поговорить с ним, я смотрела на свою дверь и молилась, чтобы он ушел. Мне нужно, чтобы он вернулся к Кэролайн и оставил меня в покое. Так мне было бы намного легче избавиться от своих заблуждений. Мне нужно было, чтобы он бросил меня.

Но он постоянно писал мне сообщения. Каждый раз, когда я смотрела на свой телефон, я получала от него новое сообщение, которое мне приходилось удалять. Поскольку он не собирался оставлять меня в покое, я сделала следующее: стала постоянно гуглить Кэролайн Монтегю. В течение нескольких часов я сидела на кровати, попеременно то прикладывая лёд к запястью, то согревая его, и просматривала статьи об английской светской львице. О ней не было недостатка информации. Я читала обо всем, начиная с вечеринки по поводу ее пятого дня рождения (ее семья устроила роскошный праздник в их замке) до ее сладких шестнадцати лет (вместо вечеринки она просила друзей пожертвовать подарки детской больнице в Лондоне). Честно говоря, было бы очень хорошо найти какие-нибудь непристойные сплетни или снимок лица после пьяной ночи в городе, но вместо скелетов в ее шкафу TMZ только сообщила, что она была приятна всем, с кем сталкивалась.

Сначала я не поверила. Каждая знаменитость время от времени позирует для приятных фотосессий, но с Кэролайн они не казались постановочными. У нее даже не было собственных аккаунтов в социальных сетях. Истории распространялись от людей, с которыми она встречалась — от удивленных детей, обрадованных подарками от Кэролайн в канун Рождества, или от пожилой женщины, которая намекнула, что Кэролайн помогала ей покупать продукты каждое субботнее утро в течение последних пяти лет.

Я заставила себя прочитать все статьи о ней, в том числе и о её помолвке с Фредди. Новость была опубликована недавно, всего за три недели до приезда Фредди в Рио. Репортер подчеркнула тот факт, что обручение было немного старомодным (даже по британским меркам), но что «это была лишь формальность, предназначенная для того, чтобы отпраздновать свадьбу, которая и так явно была заключена на небесах».

Я хотела представить Кэролайн злодейкой. Было бы так приятно ненавидеть ее, но к концу ночи я не чувствовала ничего, кроме замешательства и печали: замешательства по поводу того, почему Фредди не любил Кэролайн — ради Бога, после всей этой информации я была готова отбросить свою жизнь и жениться на ней сама — и печали, потому что в конце всего этого один из нас собирался остаться с разбитым сердцем.

— Готова, Энди?

Я повернулась и увидела Лизу, стоящую в нескольких футах от тренировочного стола, свежую и готовую приступить к работе. Ее черная футболка поло почти соответствовала цвету ее глаз, когда она оценивала мое запястье. Я использовала лед в течение последних пятнадцати минут, но пора было начинать тренировку.

— Нет покоя для уставших.

Она кивнула.

— Давай посмотрим на запястье. Сядь и откинься назад.

Я последовала ее указаниям и оперлась о кожаный стол. Она обошла сбоку, чтобы как можно аккуратнее размотать бандаж. Синяк стал бледнее, чем был накануне.

— Скажи мне, когда начнет болеть, — сказала она, медленно поворачивая запястье против часовой стрелки. — Я пытаюсь почувствовать подвижность.

Она продолжала двигать, работая рукой в разных направлениях и оказывая разное давление, пока я, наконец, не смогла его выдержать.

— Там. — Я поморщилась.

— Хорошо. — Она кивнула. — Твой доктор прислал рентгеновские снимки по электронной почте. В своем письме он порекомендовал тебе посидеть в запасе до конца Олимпийских игр?

Ее черные глаза уставились на меня для подтверждения, но я покачала головой.

— Ну, это была его рекомендация, но у меня другой план.

Она полезла под тренерский стол за синей эластичной лентой.

— Неужели?

Она казалась удивленной, что было впервые. Из того, что я узнала во время наших тренировок, Лиза не была той, кого легко рассмешить.

— Да. Я знаю свое тело и знаю, как далеко могу зайти.

— Так ты думаешь, что сможешь играть через два дня? Разве не тогда твоя следующая игра?

Я закусила губу, обдумывая ее вопрос. Позавчера я не смогла напрячь запястье, и за ночь боль только слегка утихла.

— Ладно, возможно следующую игру придется пропустить, — я уступила. — Но в финале определенно сыграю.

— Когда финал?

— На следующей неделе.

Она усмехнулась.

— Ты напрашиваешься на неприятности.

Я откинулась назад.

— Так ты не поможешь?

Ее темные глаза встретились с моими.

— О нет, я этого не говорила. Если ты готова установить сроки, то и я тоже. Я не говорю, что ты будешь готова к финальной игре, но вместе мы можем попытаться это сделать.

Я улыбнулась.

— Хорошо. С чего начнём?

Она бросила в меня синюю эластичную ленту.

— С неё. И будь уверена, тебе она не понравится.

Мой сеанс с Лизой был примерно таким же приятным, как воск в области бикини вместе с пирсингом в сосках (о последнем я могла только делать предположения), но было приятно снова иметь цель, и боль отвлекала меня от мыслей о Фредди. После того, как она закончила мучить меня, я поплелась обратно в квартиру, приняла душ и надела первое, к чему прикоснулась: комбинезон-единорог, который Бекка повесила в моем шкафу. Я должна была отдать ей должное, после того как залезла в него и застегнула молнию, я решила, что буду носить его всю оставшуюся жизнь. Он был мягким, и от него мне становилось немного легче.

Кинсли и Бекка все еще были на своей вечерней тренировке, и, если я правильно рассчитала время, они, наверное, смотрели кадры своей игры против Канады. Меня отстранили от тренировки, чтобы я могла присутствовать на сеансе физиотерапии, но еще и потому, что тренер Декер не хотела меня видеть. Я уже отправила ей три е-мейла и оставила два голосовых сообщения. Она знала, что я чувствую по поводу ситуации. Она могла справиться с полуфиналом — я не буду готова; я не могу играть, но будь я проклята, если пропущу финал. Я буду на каждой тренировке, буду ходить на терапию дважды в день. Если придется, я буду играть со сложным переломом и торчащими костями.

Я достала готовое блюдо из холодильника и поставила его в микроволновку.

Несмотря на то, что я не очень хотела курицу с овощами, у меня не было выбора. Если я хочу играть в финальной игре, все должно остаться по-прежнему. Я должна была продолжать тренировки и диету. Конечно, за день до этого я чуть не выпила бутылку водки, но иногда водка считается лекарством.

Микроволновка погасла, и не успела я вытащить еду, как мягкий стук прозвучал у входной двери.

— Секундочку! — крикнула я, когда поставила тарелку на стойку.

Ой.

Тарелка ошпарила меня, и я чуть не обожгла руку, вытаскивая ее без рукавиц. Я подставила пальцы под холодную воду и крикнула через плечо.

— Минутку!

Кто бы это ни был, это были не Кинсли с Беккой. Они бы уже кричали на меня, чтобы я поторопилась. Я глянула в глазок и заметила кучу медово-каштановых волос, как раз перед тем, как прозвучал мягкий британский голос.

— Привет? Я знаю, что ты там, я чувствую запах спаржи.

Я рывком распахнула дверь и, отступив назад, обнаружила сестру Фредди, с другой стороны, с дружелюбной улыбкой на лице.

— Джорджия?

Она покачала головой.

— Джорджи, а не Джорджия.

Она прошла мимо меня и положила свою сумочку на кухонную стойку, как будто делала это тысячу раз раньше.

— Ну, Джорджия — это мое настоящее имя, но я презираю его, так что, пожалуйста, зови меня Джорджи. И могу я называть тебя Энди?

Я кивнула, все еще держась за дверную ручку.

— Симпатичный комбинезон, — сказала она без намека на сарказм. Джорджи уже ходила по квартире, осматривая все вокруг и листая стопку бумаг на столе. Ее холодные карие глаза встретились с моими, и я на мгновение замолчала. Она была так похожа на своего брата, только меньше и, очевидно, женственнее.

— Ну, Энди, я очень хотела с тобой познакомиться.

Она усмехнулась и подошла ближе, чтобы заключить меня в крепкие объятия. Я замерла, смущенная ее порывом.

Разве она не дружит с принцессой Кэролайн?

— Ты такая же красивая, как я себе и представляла, — сказала она, прежде чем отступить от меня на расстояние вытянутой руки. — На фотографии, которую я видела в Интернете, ты была с длинными волосами. Ты отрезала их?

Она потянулась, чтобы нащупать одну из неровных прядей. После душа они ещё были влажными, так что, надеюсь, она не заметила, насколько ужасно это выглядело. Когда я не ответила сразу, её улыбка погасла.

— О нет, я тебя уже пугаю, не так ли? — Она развернулась и снова принялась рыться в квартире. — Или нет… если мой паршивый брат не напугал тебя, я тоже не смогу. Хотя почему ты вообще с ним общаешься? Всего за несколько часов я заметила десятки парней, которые выглядели лучше. Ты видела того аргентинского баскетболиста с задницей как…

— Почему ты здесь? — спросила я, перебивая её.

Похоже, она не возражала. Она повернулась и посмотрела на меня через плечо. Джорджи действительно была великолепна, с большими карими глазами и розовыми щеками.

— Естественно, потому что Кэролайн — отстой.

Я улыбнулась, оценив это высказывание, хотя понятия не имела, что оно на самом деле означало.

— Я так понимаю, вы двое не друзья?

Джорджи посмотрела на меня серьезным взглядом.

— У Кэролайн Монтегю мозг тупого хорька и личность мертвой мыши.

Я засмеялась, и Джорджи улыбнулась.

— Это было немного грубо?

Она пожала плечами.

— Ах, ну, иногда правда ранит. А теперь пойди обуйся, потому что мне нужен экскурсовод, который покажет мне местность, чтобы я смогла найти своего красавчика-спортсмена.

Я нахмурилась.

— Что? Я не могу…

Мой взгляд дрейфовал к курице, которая остывала на кухонном столе.

Она смотрела на нее, как на прошлогодний фруктовый пирог.

— Точно. Как насчет того, чтобы поужинать по-настоящему, пока мы будем прогуливаться?

Я могла бы сказать «нет», сесть за кухонный стол, съесть курицу и хандрить, пока Кинсли и Бекка, наконец, не вернутся домой, но я была слишком заинтригована.

— Хорошо, только дай мне переодеть этот комбинезон.

Она нахмурилась.

— Но тогда ты станешь такой же скучной, как и все остальные.

Я провела следующий час, показывая Джорджи наш комплекс. Я показала ей спортзал, компьютерный зал и фуд-корт, все время удивляясь, что такой человек, как Джорджи Арчибальд, на самом деле существует. Она была откровенной, красивой и слегка сумасшедшей. Когда мы вошли в спортзал, она громко хлопнула в ладоши и закричала:

— Продолжайте в том же духе, ребята!

Каждая голова повернулась в нашу сторону, но она уже отвернулась и ушла, оставив мне неловкое задание — помахать перед тем, как уйти за ней.

— Ты блестящий гид, я клянусь, но пока что ты показала мне одни скучные места на Олимпе. Где секс-комнаты?

Она повернулась ко мне с широко раскрытыми глазами, прежде чем постучать ногой по полу.

— Там есть подвал?

Я выстрелила в нее скептическим взглядом.

— Если и есть, я его не нашла.

Она надулась.

— Ну и бяка. Может, тогда нам придется сделать один.

— Вы с Фредди воспитывались в одном доме? — спросила я с полуулыбкой.

Она кивнула.

— Да, до тех пор, пока он не отправился в спортивные лагеря и все такое. Почему ты спрашиваешь?

Я пожала плечами.

— Ты просто более дерзкая.

Дерзкая — единственное слово, которое я могла придумать, чтобы не обидеть ее.

Она кивнула.

— Понятия не имею, что значит «дерзкая», но принимаю твой грубый американский комплимент.

Она сунула свой нос в комнату, мимо которой мы проходили. На табличке двери было написано «Не входить», но, похоже, ей было все равно.

Я улыбнулась.

Она напевала и снова засматривалась на меня.

— Знаешь, ты не обычный тип Фредди. — Она помахала рукой перед моим лицом. — Обычно ему больше нравятся девушки…

Я ждала, пока она закончит своё предложение.

— Элегантные.

— Элегантные?

Она оглянулась.

— Девушки как Кэролайн.

Мое сердце замерло.

— Верно, я определенно не Кэролайн.

— Слава Богу, — прохрипела она, беря меня под руку. — Я знаю, это, должно быть, было шоком, что мы приехали вчера. Мы должны были приехать через неделю, но Кэролайн настояла на том, чтобы приехать пораньше. Я не собиралась позволить ей приехать одной и все испортить, так что вот я здесь.

Я кивнула.

— Ну, спасибо, что пришла.

— Фредди рассказал тебе об этой ужасной ситуации?

Я оглянулась, стыдясь признать, что не разговаривала с Фредди с момента прибытия Джорджи.

— Наверное, немного. Я знаю, что помолвка была не его желанием и что он хотел её разорвать, я просто не уверена, что он говорит Кэролайн. Насколько я знаю, он может кормить ее той же фигнёй только наоборот.

— Чушь собачья, — сказала она, проверяя слово на языке, как будто впервые. — Это чудесное слово.

Она кивнула, прежде чем взглянуть на меня.

— Я понимаю, куда ты клонишь, но уверяю тебя, что Фредди не какой-то бабник-плейбой. Он действительно стонал о тебе с тех пор, как приехал в Рио. Было очень приятно слышать, что ему кто-то нравится, но вся эта ситуация с Кэролайн немного все испортила. Он пригласил ее на ужин, чтобы…

Я перестала идти.

— Он пригласил ее на ужин?

Джорджи нахмурилась, как только оглянулась и увидела мое лицо.

— Нет, нет. Не как свидание! Он пригласил ее на ужин, чтобы они могли поговорить. Знаешь, вся эта тема с отменой помолвки и отвали, ты мне не нравишься, бла-бла-бла-бла-бла. Это все очень по-взрослому с его стороны, правда.

Я сделала глубокий вдох.

— Точно. Хорошо. Так ты думаешь, она просто уйдет? — Я щелкнула пальцами. — Вот так?

Джорджи улыбнулась.

— Видишь, это блестящая часть, Кэролайн Монтагю тусклая, как коробка с кирпичами. Готова поспорить, завтра утром она вернётся на самолёте в Лондон, потягивать «Мимозу» и читать «Обещать — не значит жениться: Пособие для герцогинь».