Загадка чёрного цветка

Глава 20

Я проснулась где-то посреди ночи, судя по тому, как темно было в комнате. Плавучий дом всё ещё шёл по каналу – мотор мерно тарахтел, за окнами плескалась и билась в стекло вода. Значит, до пункта назначения – каким бы он ни был – Даан всё ещё не добрался. Внезапно мне пришло в голову, что папа наверняка уже давным-давно ждёт нас в больнице. Я быстро вытащила из сумки телефон и увидела сообщение на автоответчике. Всего один пропущенный звонок – не такой уж плохой знак. Если бы он беспокоился, звонков было бы сотни. Я нажала кнопку «прослушать» и поднесла телефон уху. Папа говорил, что скоро доберётся до места, что он в пути и что мы не должны волноваться.

И тут мой мобильник вдруг резко отключился, оборвав фразу на полуслове. Чёрт, теперь аккумулятор и правда сел, а захватить с собой зарядку я, конечно, не догадалась. Я мысленно взмолилась, чтобы папа задержался в пути. Пробка или пробитое колесо сейчас пришлись бы очень кстати – в общем, что-то такое, что помешало бы ему в ближайшее время добраться в больницу к Ханне и обнаружить, что нас там уже нет. Впрочем, я сомневалась, что нам так повезёт.

Спрыгнув с гамака, я выглянула в один из иллюминаторов. Луна, отражаясь в воде, слабо освещала наше укрытие. Снаружи было темно – больше ничего разобрать не получилось. Интересно, что же затеял Даан и куда он так спешил попасть, задумалась я.

Постепенно мои глаза привыкли к тусклому лунному свету. Я стала ходить вдоль стеллажа, читая названия на книжных корешках. В глаза мне сразу бросились записные книжки, которые листал Матс накануне, но я решила сперва посмотреть, не найдётся ли тут ещё чего-нибудь интересного. Хоть мы и лишились метеоритного порошка и карты ароматов, я всё-таки не отказалась от мысли отыскать противоядие, отменяющее действие «Запаха нелюбви». Я же дала Матсу слово! Наверняка у Даана де Брёйна тут целая куча книг по изготовлению ароматов. Ведь откуда-то же он узнал, какие растения и порошки нужно комбинировать между собой, чтобы получились волшебные запахи.

Я решительно взяла с полки словарь под названием «Редкие растения и их особые свойства» и стала его листать. Словарные статьи сопровождались великолепными цветными иллюстрациями отдельных растений, цветков и семян. На одной из страниц в глаза мне сразу бросился пышный белый цветок. Он выглядел совершенно необычайно, почти как...

Секундочку, да ведь это тот самый цветок под стеклянным колпаком, что мы заметили у Даана на подоконнике и которым так гордился Фридрих Блюм! С той лишь разницей, что цветки Даана и Фридриха были чёрными, а этот, на картинке, – белый. Под рисунком было указано то же самое латинское название, что произнёс Фридрих, когда мы были у него в оранжерее: Valerianella florinis. Перелистнув страницу, я прочитала, что цветок этот в прежние века был очень популярен, потому что ему приписывались всевозможные целебные свойства. В статье также говорилось о том, что он якобы совершенно не поддаётся разведению в искусственных условиях, вследствие чего в настоящее время, к сожалению, относится к исчезнувшим видам растений.

Матс вдруг поднял голову и зевнул:

– Что это ты делаешь?

– Не спится, – прошептала я в ответ и улыбнулась, глядя на его взъерошенные волосы.

Матс потянулся, встал с дивана и подошёл ко мне. Я держала в руках словарь, раскрытый на странице с изображением странного белого цветка. Матс склонился над книгой.

– Это ведь тот самый, что мы видели у Фридриха, да?

Я кивнула и удивлённо вскинула брови, потому что Матс тут же потянулся за одной из записных книжек Даана.

– Я уже читал о нём, – сказал он, зевая.

– Читал? – удивилась я.

– Да, в записной книжке! Там что-то говорилось о чёрном цветке перемен. Который цветёт очень редко, и даже тогда на нём распускается всего один бутон.

– И что ещё там было сказано? – наморщив лоб, спросила я, глядя, как Матс листает записную книжку. Наконец он нашёл то, что и искал, и показал мне наброски рецепта, сделанные почерком Даана де Брёйна.

– «Аромат желаний», – тихо прочитала я вслух, – «Для него потребуется пыльца редчайшего чёрного цветка перемен, который – как утверждается – может исполнять желания».

Матс усмехнулся. Описания некоторых ароматов и впрямь звучали так, словно их придумал какой-то цирковой фокусник. Но я подумала, что «Аромат желаний» всё-таки может нам пригодиться, поэтому решила скопировать эти наброски. Некоторые куски едва читались, но раз уж основатель аптеки ароматов счёл это всё достаточно важным, чтобы записать, стоило потратить время на расшифровку. Достав из рюкзака ручку, я стала переписывать список ингредиентов себе на руку.

В какой-то момент я, должно быть, вновь задремала – по крайней мере рассвет я умудрилась проспать.

Бенно проснулся раньше всех и уже вовсю весело скакал в кресле. Мы же с Матсом едва продрали глаза и отчаянно зевали, потому что полночи рылись в записных книжках, словарях и старых набросках Даана де Брёйна, чуть ли не на каждой странице находя что-то странное и удивительное. Матс улёгся на диван, положив голову на подлокотник и задрав ноги кверху, а я села к окну и выглянула наружу. Мы всё ещё куда-то двигались. Похоже, что плавучий дом всю ночь шёл по волнам. Даан не сделал ни одной остановки, чтобы ненадолго вздремнуть. А если и сделал, то такую короткую, что мы её даже не заметили. Куда же, интересно, он так спешил?

Неожиданно раздался звонок. Вздрогнув от испуга, я обернулась и увидела, как Матс нажал на дисплей своего телефона.

– Да? – ответил он на звонок.

На секунду воцарилась тишина, которую нарушало лишь сердитое бормотание из трубки. К сожалению, голос звучал слишком приглушённо и разобрать, кому он принадлежал, я не сумела. Кажется, говорил какой-то мужчина, но вряд ли папа.

Матс время от времени сосредоточенно произносил «ага», иногда добавляя «где?» или «что?». Впрочем, о чём именно шла речь, было неясно.

– Хорошо, я понял, – сказал он наконец. – Послушай, перезвони мне, когда у тебя будет больше времени, хорошо? Да, я знаю. Пока.

На секунду повисло напряжённое молчание, потом Бенно не выдержал:

– Кто это был?

Матс, всё ещё держа телефон в руке, озадаченно посмотрел на нас:

– Леон.

– Твой брат? – удивлённо спросила я. – Ну и? – Леон с Матсом были не из тех братьев, что всем друг с другом делятся. По крайней мере не производили такого впечатления. – Чего он хотел?

Матс покачал головой, словно сам до конца не верил только что услышанному.

– Он был у нашего отца, – сказал он после паузы, растянувшейся, казалось, на целую вечность.

– Что?! – воскликнула я. – Леон?! Но... как же это возможно?

– Нашёл в моей комнате бумажку с адресом. – Матс сердито отложил мобильник в сторону. – Незадолго до того, как мы отправились с Ханной к Фридриху, я выяснил, где сейчас живет отец. Нашел в Интернете информацию о Томасе Янсене, по описанию всё совпадало: профессия, возраст – всё. Видимо, Леон обнаружил мои записи и съездил туда.

Я ничего не понимала:

– Но ведь раньше Леон и слышать не хотел об отце! И что же он рассказал? Как всё прошло?

– Плохо, – коротко ответил Матс. – Леон, конечно, утверждает, что ничего другого и не ожидал. И что я могу съездить и сам во всём убедиться. Он позвонил в дверь, отец открыл, и, видимо, дальше всё пошло наперекосяк. У Леона не нашлось для него ни одного хорошего слова.

Накручивая на палец прядь волос, я попыталась представить себе, как Леон лицом к лицу столкнулся с человеком, на которого так злился.

– Ну да, – кивнула я. – Это ведь и правда тяжело – встретиться с собственным отцом и увидеть, что у того новая жизнь, в которой тебе совсем нет места.

– А ты-то с каких пор на стороне Леона? – скривился Матс с такой обидой, что мне пришлось даже закусить губу, чтобы не рассмеяться.

– Я вовсе не на его стороне, – успокоила я его. – Просто это тот редкий случай, когда я его отчасти понимаю.

– Зовёт меня поскорее вернуться, – сказал Матс, застонав от досады. – Чтобы он мог показать мне, какой негодяй наш отец. Вечная пластинка Леона.

– Он реагирует как умеет, – сделала я ещё одну попытку, но Матс уже встал и приник к одному из иллюминаторов. Вместо ответа он уставился на воду и таким образом просто устранился из разговора – очень по-матсовски.

Матс редко делился тем, что творилось у него на душе. Вот и сейчас я почувствовала, что ему для начала хочется обдумать услышанное от брата самому, в одиночку. Поэтому я просто оставила его в покое.

Разговор заставил меня вспомнить о нашем папе и ощутить укол совести. Он ведь наверняка давным-давно добрался до Утрехта и теперь страшно за нас волновался.

– Можно твой телефон на минутку? – осторожно спросила я Матса.

Ни слова не говоря, он протянул мне мобильник. Набрав короткую эсэмэску «С нами всё в порядке, скоро вернёмся в больницу», я отправила её и тут же выключила телефон, чтобы не пришлось читать ответ. Вряд ли папа сейчас напишет мне что-то хорошее.