Заговор Арбеллы Стюарт

ГЛАВА ПЕРВАЯ

«Чего я не понимаю, — сказала Пердита, как только нашла Пайпер в ее мастерской художника, — так это как эти дневники оказались в том сундуке. Им сотни лет. История, рассказываемая в них, произошла в 1603 году.»

«И вы думаете, что дневники могли принадлежать Арбелле Стюарт?» — спросила Пайпер.

«Это возможно, или, если не она, то кто-то очень близкий к ней», - ответила Пердита. «Ты знаешь, я целую вечность был убежден, что Арбелла Стюарт каким-то образом связана с этим, но я не мог понять, как?»

«Да, вы, возможно, упоминали об этом несколько сотен раз…»

«Исторические записи гласят, что Арбелла Стюарт вышла замуж, когда ей было за тридцать. Она, по-видимому, сбежала с Уильямом Сеймуром, 2-м герцогом Сомерсетом, 22 июня 1610 года. Уильям Сеймур был внуком леди Кэтрин Грей. Поскольку и у Арбеллы, и у Уильяма были кровные права на трон, они должны были спросить разрешения у короля на вступление в брак, а не сделать этого было равносильно заявлению об измене.»

«Король — это король Джеймс I?»

«Да, кузен Арбеллы. Джеймс был раздосадован браком, и оба, и Арбелла, и Уильям, оказались в Тауэре. Они пытались сбежать, и Уильяму это удалось, но Арбеллу поймали после драматической морской погони. Она была почти во Франции, когда кораблю было приказано остановиться и показать своих пассажиров. Арбелла была схвачена и возвращена в тюрьму. Тем временем Уильям Сеймур добрался до Остенде. Не сохранилось записей, рассказывающих нам о пребывании Арбеллы в Лондонском Тауэре. Обычным местом для поиска этой информации были бы акты тайного совета, но акты с 1605 по конец 1612 года отсутствуют. Уничтожен при пожаре в Уайтхолле.»

«Удобно», - сказала Пайпер.

«Не так ли? Арбеллу держали в Тауэре до конца ее жизни, она умерла 25 сентября 1615 года, хотя в отчетах не говорится, что ее убило. Некоторые историки предполагали голод, другие-яд, но официальных записей нет. Говорили, что у Арбеллы и Уильяма Сеймура не было детей. После смерти Арбеллы Уильям женился на леди Фрэнсис Деверо, внучке Леттис Ноллис. У них, по-видимому, было восемь детей.

«Но дневники, которые я прочитал прошлой ночью, предполагают нечто совершенно иное. В этих книгах утверждается, что Арбелла вышла замуж за человека по имени Уильям, хотя, к сожалению, там нет упоминания фамилии или титула; ну, по крайней мере, пока нет, но я не думаю, что они относятся к Уильяму Сеймуру.»

«Почему бы и нет?»

«Даты не совпадают, и Уильям в дневниках был казнен за измену незадолго до 1603 года, когда умерла королева Елизавета I. Из писем также следует, что у Арбеллы было двое детей: сын Генри и дочь Энни. Сына спрятали у родственников на востоке страны, в то время как Энни отправили в дом Арбеллы на западе.»

Пердита увидела, как расширились глаза Пайпер.

«Не здесь?» — Сказала Пайпер.

«Да. Дом Маркиза назван собственностью, оставленной Арбелле королевой в неустановленную дату. Из того, что я могу сделать вывод, именно туда она отправила Энни, чтобы устроить ее в собственном доме.»

«Черт возьми, это безумие. Есть ли в архиве какие-либо другие записи того периода?»

«Бухгалтерских книг нет — я проверил у Дженни этим утром — и даже новые, которые мы нашли в сундуках, не охватывают этот период, но она сказала, что посмотрит, есть ли там что-нибудь еще. Это позже, чем информация, которую бабушка использовала бы для своих книг, поэтому может скрываться что-то, что раньше не исследовалось, что могло бы помочь. Я отправил электронное письмо Деборе в Иерусалим, чтобы спросить ее, есть ли у них что-нибудь относящееся к делу.»

«Было что-нибудь еще?» — спросила Пайпер.

«Довольно много. Появилось несколько новых имен и людей, которых мне нужно проверить, но сегодня утром я обратил внимание на одну вещь, которая кажется мне довольно странной.»

«Давай, объясни свою аномалию».

«Помните женщину по имени леди Кэтрин Ньютон?»

«Не была ли она как-то связана с Кэтрин Ховард?»

«Она была ее внучатой племянницей. Она родилась в семье Пастон, прежде чем вышла замуж за Генри Ньютона. Выясняется, что у Генри была сестра Фрэнсис, которая вышла замуж за Уильяма Брука, 10-го барона Кобэма. Именно их сын, Генри Брук, был ответственен за сюжет, который обсуждается в этих дневниках и называется «Основной сюжет». Основой заговора было похищение Джеймса I и замена его на троне Арбеллой.»

«Неужели?»

«Это становится еще более странным. Генри Брук был женат на леди Фрэнсис Ховард, которая была дочерью Кейт Кэри.»

«И Кейт Кэри, которая стала Кейт Ховард в браке, была ключевым членом «Леди Мелузины», верно?» подтвердила Пайпер.

«Да. Готовы к еще одному сумасшедшему повороту? У Генри Брука была сестра Елизавета, которая вышла замуж за Роберта Сесила, сына Уильяма Сесила, который был главным советником королевы. Когда Уильям умер, его место занял его сын Роберт. К тому времени, когда произошел «Основной заговор», Элизабет Сесил была мертва, но ее братья, Генри и Джордж, были зачинщиками основного заговора. Георг был казнен за свое участие в этом, а Генрих был заключен в Лондонский Тауэр.»

После нескольких секунд размышлений Пайпер заговорила. «Вы хотите сказать, что Роберт Сесил был ответственен за казнь своего шурин?»

«Не напрямую, но он был вовлечен в допросы и суд. Кажется, он ничего не сделал, чтобы попытаться спасти Джорджа.»

Пайпер выглядела испуганной. «Тогда не было такого понятия, как семейная верность, не так ли?»

«Не всегда», - согласилась Пердита. «Что я нахожу таким странным, так это то, что об этих людях практически забыли, хотя в то время они были в центре битвы за престолонаследие».

«Историю пишут победители», - сказал Пайпер, цитируя Уинстона Черчилля.

«Ты прав», - сказала Пердита. «Другая странность заключается в том, что все эти люди связаны друг с другом и каким-то образом все они связаны с Маркиз Хаусом, хотя он находился в сотнях миль от их семейных домов в западном Лондоне».

На мгновение воцарилась тишина, пока близнецы обдумывали новые открытия, затем заговорила Пайпер: «Вы сказали, что в этом дневнике Арбелла упоминала шкатулку с тремя золотыми ключами?»

«Да, почему?»

Пайпер поспешила через комнату к огромному встроенному шкафу, вернувшись мгновение спустя с подробным макетом золотой чаши, которая была обнаружена на затонувшем в прошлом году корабле под названием «Арбелла Стюарт».

«Пайпс, это прекрасно», - ахнула Пердита, расчищая место на столе, прежде чем обойти модель, рассматривая ее более внимательно.

«Поскольку мы отливаем кубок, нам понадобятся формы, но я подумал, что сначала изготовление его из глины даст мне шанс познакомиться со всеми причудами дизайна. Заводной интерьер — это совсем другое дело.»

«Что вы имеете в виду?»

«Это уникальный и замысловатый дизайн. Я также думаю, что это было более позднее дополнение.»

«Почему?»

«Чаша и ножка кубка — это две отдельные части, и я думаю, что ножка с русалками и часовым механизмом была добавлена через несколько лет после создания кубка. Золото другое, и стиль изготовления более изящный, чем оригинальная резьба на кубке.»

«Как странно», - сказала Пердита, но Пайпер покачала головой.

«Только не тогда, когда я покажу вам, что я обнаружил в золотой внешней оболочке».

Разбирая большую кучу замысловатых планов и рисунков, разбросанных по столу, Пайпер выбрала стопку рентгеновских снимков, которые она вставила в прикрепленные к стенам лайтбоксы, похожие на те, что встречаются в больницах. Включив свет, были показаны сканы древнего кубка русалки.

У Пердиты вырвался тихий возглас восхищения, когда она поспешила к своей сестре, чтобы рассмотреть необычные изображения. «Откуда это взялось?» — спросила она, с благоговением глядя на прозрачные пленки.

«Олаф и лаборатория», - ответила Пайпер. «Чашка слишком хрупкая, чтобы я мог ее здесь осмотреть, поэтому они забронировали время в любом сканере или рентгеновском кабинете, который смогли уговорить помочь, и сделали снимки чашки со всех мыслимых ракурсов, чтобы помочь мне воссоздать ее. Именно так я смог создать макет. Когда я прикидывала размеры, я заметила аномалию в чашке. Пайпер повернулась обратно к лайтбоксам и указала на центральное изображение. «Вы видите пробелы в основе?»

Пердита кивнула. «Износ?» — предположила она. «Эта чашка невероятно старая. Возможно, когда-то в них хранились драгоценные камни? Все это было усыпано гранатами.»

«Я думала то же самое, пока не рассмотрела изображение более тщательно», - сказала Пайпер и направила красный луч лазерной ручки на темные места. «Они очень тонкие и плоские».

«Согласна», - сказала Пердита. «Значит, не драгоценные камни?»

«Я так не думаю», - ответила Пайпер.

«Что тогда?»

«В коробке с кубком было три ключа. Я всегда думала, что они оказались там случайно, знаете, ценные вещи хранились вместе, но теперь у меня другая гипотеза.» Пайпер повернулась к своему ноутбуку и открыла его, выбрав оцифрованную версию изображения на лайтбоксе и увеличив одно из трех необъяснимых мест. «Когда смотришь крупным планом, это становится более очевидным», - сказала она, отступая назад, чтобы Пердита могла рассмотреть снимок.

«Нет», - изумленно выдохнула Пердита. «Это слоты, и они имеют форму».

«Как ключи», - закончила Пайпер. «В то время как мы всегда думали, что кубок русалки был просто красивой и статусной безделушкой для Пенелопы, демонстрирующей ее богатство, на самом деле это было тайное убежище для трех золотых ключей. Я не буду знать наверняка, пока не закончу модель, но, судя по изображениям и моим эскизам, кажется, что каждая клавиша, вставленная в ножку чашки, встала на место, так что они были спрятаны в дизайне «русалка». Моя художественная интерпретация предполагает, что когда клавиши были на месте, они были бы почти невидимы, сливаясь с остальными узорами на ножке».

«И вы думаете, что это было добавлено позже?» — уточнила Пердита.

Пайпер кивнула. «Это идеальное укрытие», - сказала Пайпер. «Чашка легкая и портативная, а ключи замаскированы».

«Невероятно,» восторгалась Пердита, — но мне интересно, почему они лежали в деревянном ящике свободно, а не вставлены на место?»

«Возможно, Пенелопа использовала их и у нее не было времени вернуть их на место, когда корабль сел на мель?» предположила Пайпер.

Пердита уставилась на изображения, обдумывая это новое открытие. «Как вы думаете, это могли быть три золотых ключа, которые были даны Арбелле?» Те, кто предположительно открыл шкатулку, содержащую всевозможные признания, неопровержимо подтверждающие эту тайну?»

Пайпер скептически скривилась. «Это настоящий скачок», - сказала она. «Мы до сих пор не знаем, были ли связаны Пенелопа и Арбелла».

«Они оба были связаны с нашим домом», - задумчиво произнесла Пердита. «Хотя, Пенелопа, возможно, арендовала его у Арбеллы, или кто бы ни претендовал на собственность после смерти Арбеллы в 1615 году — генеалогическое древо гобеленов не уходит так далеко назад. В любом случае, согласно МИ-1, именно три украшения должны раскрыть секрет, а не три золотых ключа.»

«Ты думаешь, шкатулка все еще существует?» — спросила Пайпер.

«Как бы мне ни хотелось сказать «да», я думаю, что это маловероятно».

«Неужели?»

«Можете ли вы представить, насколько опасным было бы владение такой спорной информацией? Более вероятно, что эти документы были либо утеряны, либо разделены. Я задавался вопросом, не так ли все это началось — документы были перераспределены, и некоторые из них были обнаружены, что послужило толчком к началу работы MI1 и уничтожению исторических открытий, которые не соответствуют их официальной версии событий».

«Возможно, ты прав», - согласилась Пайпер. «Хотя, если такая вещь действительно существовала, давайте надеяться, что ее не было на борту корабля».

«Определенно», - сказала Пердита.

«Доброе утро», - позвал Кит, когда они с отцом вошли в студию. Его взгляд был прикован к макету. «Что мы упустили?»

Пока Пайпер рассказывала о своих находках, Пердита позволила своему разуму отвлечься, еще не готовая обсуждать дневники, а также не желая отвлекать Кита и Алистера от открытий Пайпер. Она попыталась включить эту новую информацию в свое исследование. В настоящее время она не могла видеть связь, но чувствовала, что был сделан небольшой шаг вперед, который после месяцев тупиков стал облегчением.

«Картины», - сказала Пайпер, выводя Пердиту из задумчивости. «Я начну с де Крица Пенелопы Фицалан, за которым последуют те трое, которых мы нашли в гроте».

«Значит, вы думаете, что это Джон де Криц?» — спросил Алистер.

«Это должны были бы подтвердить специалисты, но да», - сказала Пайпер с улыбкой. Алистер выглядел впечатленным. «Теперь у меня была возможность изучить его должным образом, качество экстраординарное. Картина написана маслом, похожа на знаменитое изображение Джеймса I, написанное де Крицем, что также помещает ее в правильный временной масштаб для этой картины».

«Было ли что-нибудь неожиданное в кадре?» — спросил Кит с надеждой в голосе.

«Нет, извините», - ответила Пайпер. «Портрет был отсканирован и просвечен рентгеном, и, похоже, под картиной что-то есть. Он довольно тусклый, но округлый, с серией узоров по краям — похоже на плющ, — а в центре изображена женская фигура».

«Это обычное дело?» — спросил Алистер.

«Это не редкость», - ответила Пайпер. «Художники часто переделывали картины или повторно использовали материалы».

«Как вы думаете, круглое изображение связано с портретом?» — спросила Кит.

Пердита пристально смотрела на рентгеновский снимок. Круг показался ей преднамеренным. Края были четкими, и это вписывалось в картину. Отступая, чтобы взглянуть глубже, она сказала: «Круг окружает Пенелопу».

«Я тоже это заметила», - сказала Пайпер. «Я задавался вопросом, была ли мысль использовать круглую рамку. К сожалению, в картине не было других секретов или сюрпризов. Я думаю, что это не более чем портрет, и письма были единственной примечательной вещью в нем».

Пердита разочарованно уставилась на это, но прежде чем она смогла прокомментировать, Пайпер продолжила.

«Три картины из грота — странное сочетание», - сказала она, пролистывая другие изображения. «Им понадобится надлежащая реставрация, потому что они грязные, но из того, что я смог установить, есть два портрета мужчин и один женский. В большей из трех картин изображен молодой человек с копной рыжих волос; она не датирована, поэтому я использовал одежду героев в качестве ориентира для определения их происхождения, а его одеяние относит его к эпохе среднего Возрождения: конец 1590-х или начало 1600-х годов. Другой мужской портрет более любопытен, потому что написан в стиле коронационного портрета.»

Пайпер вывела изображение на большой экран, чтобы Пердита, Кит и Алистер могли изучить его более подробно.

«Вы узнаете этого человека?» Пайпер спросила их.

«Нет», - ответила Пердита. «Вы узнаете художника, Пайпс?»

«Это никому не очевидно,» ответила она, — что заставляет меня задуматься, не викторианская ли это подделка».

«Почему ты так говоришь?» — спросил Алистер, подходя ближе к изображению, чтобы рассмотреть черты лица более подробно.

«Это не очень хороший портрет, и человек неузнаваем; интересно, может быть, это художник-любитель, который пытался скопировать другой портрет и поместить на нем чье-то лицо вместо настоящего монарха».

«Стал бы художник делать что-то настолько странное?» — спросила Пердита.

«Художники делают много странных вещей», - ответила Пайпер, затем ухмыльнулась. «Последний, я думаю, вам понравится — в нем очень красивая молодая рыжеволосая женщина, одетая в роскошное бархатное платье и отличительные украшения».

Пердита уставилась на Пайпер.

«На заднем плане, — продолжила Пайпер, — дом Маркиза с его диким озером, Ллин Кел и призрачной фигурой русалки. Там не было имен, а портрет, удивительно хороший, был без подписи. Единственным ключом к разгадке ее личности является слово «Катул», нацарапанное на обратной стороне холста».

«Что означает котенок», - пробормотал Алистер.

Пайпер щелкнула пультом дистанционного управления, и Пердита ахнула, когда женщина улыбнулась ей через столетия, ее голубые глаза были ясными и сосредоточенными.

«Кэтрин», - выдохнула она. Алистер и Кит удивленно посмотрели на Пердиту. «Это Кэтрин Ховард».

«Ты уверен?»

«Разумно», - ответила Пердита. Она достала из кармана телефон и отправила изображение потолочного босса Пайпер, которая высветила его рядом с портретом. «Они слишком похожи, чтобы отвергать возможность того, что это, наконец, образ пятой жены Генриха VIII».

«Боже мой, если мы сможем подтвердить это…» — начал Алистер, затем остановился. «МИ-1, без сомнения, захватила бы и уничтожила это», - закончил он с сожалением в голосе. «Тем не менее, это замечательная находка и замечательное дополнение к вашей коллекции произведений искусства».

«Однако, что еще более примечательно, так это тот факт, что если это Кэтрин Ховард, то это не единственное ее изображение в Маркиз Хаусе», - сказала Пайпер. Пердита уставилась на нее в изумлении.

«Что?»

Пайпер показала еще два изображения. На одном изображена молодая рыжеволосая женщина в платье эпохи тюдоров, на другом — молодой человек с ниспадающими локонами, которые нравились кавалерам во время гражданской войны.

«Это в моей гостиной», - сказала она. «Я некоторое время смотрел на них, и прошлой ночью я сравнил изображение этой женщины с тем, которое мы нашли в гроте. Они не идентичны, но есть достаточно признаков — форма ее глаз и прическа — чтобы связать их с этим и потолочным боссом. Что ты думаешь, Пердс?»

Пердита уставилась на знакомое изображение.

«Почему мы не заметили?» — спросила она с удивлением в голосе.

«Как бы нелепо это ни звучало, Пердс, это потому, что мы не смотрели. Мы оба приняли образ неизвестной, но, возможно, второстепенной дворянки. В каталоге нет другого источника, кроме «Маркиз Хаус, 1870», что может означать, что именно тогда он был найден где-то здесь, или Леттис купила его, или он был приобретен для коллекции. У нас было так много других событий, что мы не собирались сразу все замечать. Еще одна вещь, которая меня заинтриговала и которая, я думаю, может дать символический ключ к разгадке ее личности, — это цветок, нарисованный по краю.»

«Что это?» — спросила Кит. «Это похоже на логотип Иерусалима, который обернут вокруг нашего центрального изображения опускной решетки».

«Этот цветок называется ангрек, — сказала Пайпер, — и символически он относится к королевской семье».

«Это имело бы смысл», - размышляла Пердита. «Тем более, что мы знаем, что Кэтрин действительно жила здесь…»

«А кавалер?» — подсказала Алистер, прежде чем сестры смогли слишком далеко уйти от темы.

«Я не уверена», - призналась Пайпер, — «и пока другие фотографии не будут очищены, трудно понять, связаны ли они, но после беглого осмотра я подумала, что это может быть человек на странном портрете во время коронации. Линия подбородка похожа. Хотя, они могут быть совершенно не связаны, и я вижу разные вещи, потому что я тоже пытаюсь».

Пока они рассматривали изображения, воцарилась тишина.

«А как насчет двух других?» — спросила Кит. «Как вы думаете, их стоит расследовать дальше?»

Пердита вернулась к табуретке и взгромоздилась на нее. «Потребуется ли много реставрации?» она спросила свою сестру.

«Физических повреждений нет», - сказала Пайпер, — «и они были хорошо завернуты. В гроте было сухо, поэтому главная проблема — грязь. Их очистка не займет много времени, чтобы мы могли осмотреть их должным образом».

«Тогда давайте сделаем это», - сказала Пердита, вставая и собирая свои вещи, собираясь уходить. «Как ты сказал, Алистер, они являются частью коллекции дома Маркиза, и к ним следует относиться так же, как ко всем другим нашим произведениям искусства, даже если они не имеют отношения к поискам серебряного медальона. Что касается изображения Кэтрин, я бы хотел, чтобы ее повесили в моей комнате вместе с Пенелопой».

Она ушла с улыбкой, внутри нее бурлило возбуждение, она чувствовала, что наконец-то она на правильном пути.

ГЛАВА ВТОРАЯ

«А, вот и ты, моя дорогая», - сказал Алистер, постучав в дверь кабинета Пердиты и заглянув внутрь. Прошла неделя с момента откровений Пайпер, и с тех пор Пердита была погружена в новые направления исследований; теперь она подняла глаза от своей стопки папок, книг и распечаток. «Я пытался дозвониться до тебя, но ты, очевидно, очень занят».

«Извини, Алистер, — сказала Пердита,» я поставила свой телефон на беззвучный режим. Почему вы не воспользовались внутренним телефоном?»

«Я сделал, но это было занято».

Пердита просмотрела биографию Бесс Трокмортон, жены сэра Уолтера Роли, и заметила, что телефонная трубка отключена от базы. Протянув руку, она положила его на место.

«Упс», - сказала она и подняла глаза, наконец-то сосредоточившись на Алистере, и впервые заметила его серьезное лицо. «Что случилось?»

Дверь снова открылась, и вошли Кит с Пайпер. Кит выглядел таким же бледным, как и его отец.

«Что происходит?» — требовательно спросила Пайпер.

«Пожалуйста, сядь, моя дорогая», - сказал Алистер.

Пердита и Пайпер обменялись обеспокоенными взглядами.

«Сюда, Пайпс», - сказала Пердита, вскакивая из-за стола и ведя сестру к диванам. «Алистер?»

Кит и его отец сидели напротив близнецов.

«Пердита, Пайпер, у меня печальные новости», - начал Алистер. «Мне позвонили из британской верховной комиссии в Нью-Дели, которые получили сообщение из своего консульства в Калькутте. Вы указали мой номер, по которому можно связаться, если появятся какие-либо новости о Джереми.»

Пердита взглянула на Кита, который слегка покачал головой, и она приготовилась к плохим новостям.

«Они нашли тело человека, соответствующего описанию Джереми…» Алистер продолжил.

«Нет!»

Звук, который издала Пайпер, был больше похож на вопль, чем на слово. Пердита заключила своего дрожащего близнеца в объятия. Она кивнула Алистеру, чтобы он продолжал, зная, что было бы лучше услышать все сразу, тогда они могли бы разбить каждую часть разрушительных новостей на что-то более управляемое, когда они составят план.

«Тело было обнаружено в гостиничном номере вчера утром. Мужчина зарегистрировался под именем Джем Коппер. Горничная отеля обнаружила тело этим утром. Паспорт Джереми был в комнате вместе с крупной суммой денег, которая соответствует самой последней сумме, снятой им с вашего совместного счета.»

«Какие деньги?» — огрызнулась Пердита. «Вы имеете в виду ваши сбережения?»

«Нет», - вздохнула Пайпер. «Пердс, мне так жаль, есть некоторые вещи, о которых я тебе не рассказала. Мы с Алистером работали с новыми адвокатами по бракоразводным процессам, потому что требования Джереми становились абсурдными, и никто из нас не верил, что именно он стоит за некоторыми более странными требованиями…»

«Например?» — спросила Пердита, подавляя мгновенный укол обиды из-за того, что ее сестра не доверилась ей.

«Доступ к дому Маркиза».

«Зачем ему доступ в этот дом?» — Что случилось? — изумленно спросила Пердита.

«Вопрос, который мы оба тоже задавали», - сказал Алистер. «По просьбе Пайпер я нанял частного детектива. Боюсь, Пердита, я нарушил данное тебе слово. Я знаю, вы просили меня установить слежку за Джереми, не сказав Пайпер, чтобы защитить ее, но когда Пайпер обратилась с такой же просьбой, я почувствовал, что было бы благоразумно показать ей всю информацию, которую мы собрали о Джереми. Мы знали, что он путешествовал по Индии, хотя мы были поражены, когда несколько недель назад был подан новый отчет».

«Где он был?»

«Он и Кирстин Чаплин были сфотографированы в бунгало на территории дома Рэндольфа Коннорса в Дарджилинге».

«Нет», - выдохнула Пердита, и по ее спине пробежал холодок.

«Вот почему Пайпер не хотела тебе рассказывать», - сказал Алистер. «Она не хотела беспокоить тебя, если это было просто совпадение».

«Он гостил у Рэндольфа Коннорса, маминого кузена и возможного убийцы бабушки Мэри», - огрызнулась Пердита. «Как это может быть совпадением?»

«Этого не может быть», - согласился Алистер, — «но с тех пор все приняло другой странный оборот».

«Что именно?»

«Десять дней назад Джереми снял крупную сумму денег с нашего совместного банковского счета», - сказала Пайпер. «Я сохранил в нем значительную сумму, в основном для того, чтобы, если Джереми понадобятся деньги для возвращения домой из Индии, у него был доступ к средствам».

«Сколько значит «большой»? — спросила Пердита.

«50 000 фунтов стерлингов», - ответил Алистер, и Пердита ахнула. «С тех пор его никто не видел и о нем ничего не слышали. Его банковской картой не пользовались, а мобильный телефон не был включен.»

«Я думала, он ушел куда-нибудь, чтобы собраться с мыслями», - сказала Пайпер, ее голос дрогнул, когда она сдержала рыдание. «Я был убежден, что он купил новый телефон и жил в роскоши, пока решал, что делать дальше. Я почти ожидал, что он появится здесь в любой момент.»

«Но, Пайпс, ты практически разведен — ты передумал?»

Пайпер покачала головой. «Нет, моим отношениям с Джереми пришел конец. Я никогда бы не смогла снова доверять ему, но я не испытывала к нему ненависти. Если бы он был в опасности из-за своей связи с Коннорсом и Чаплином, я подумал, что для него было бы предпочтительнее приехать сюда и быть защищенным договором Милфорд-Хейвена. Я отправил ему электронное письмо с предложением этого несколько недель назад, и он сказал, что подумает об этом. Это было последнее сообщение, которое он мне отправил».

«Даже несмотря на то, что он хотел получить доступ в Маркиз Хаус?» — спросил Кит, не в силах остановиться.

«Пайпер и я чувствовали, что Джереми будет здесь в большей безопасности, и мы сможем сдержать события, если он поймет, что он защищен Договором с домом Маркиза», - ответил Алистер. «Пайпер и Джереми все еще женаты, поэтому по условиям Договора у него будет такой же уровень защиты, как и у вас двоих. Джереми вел себя непредсказуемо, и мы оба подозревали, что это из-за страха. Возможно, он осознал опасность, в которой находился, благодаря ловушке, в которую его заманила миссис Чаплин.»

«Это еще не все», - сказал Кит. «Кирстин Чаплин все еще на плантации Коннора, но это вызывает больше беспокойства, как и Иниго Уэстбери. В нашем доме действительно работают три человека, и двоим из них удалось установить электронные подслушивающие устройства. У нас пока нет от них никакой информации, но это может помочь нам выяснить, что происходит».

Пердита откинулась на спинку стула, потрясенная происходящим. Когда они получили по завещанию Маркиз Хаус, ни она, ни Пайпер не подозревали, что к собственности было присоединено другое, гораздо более опасное наследие. Возможно ли, что Джереми был мертв из-за их наследства? Еще одна жизнь, потерянная из-за этого ядовитого секрета?

«Вы предупредили Стивена Хаберфилда?» — спросила она.

«Нет, — ответил Алистер, — но я сделаю это, если я тебе тоже понравлюсь».

«Может быть, и нет», - сказала она. Пердита проглотила комок в горле, затем сдавленным голосом прошептала: «Я думала, все это позади нас; страх, опасность».

«Элита МИ-1 отступила», - сказал Алистер. «Мы с Хаберфилдом договорились о перемирии, но Рэндольф Коннорс — это совершенно другое дело. Он не обязан соблюдать Договор с Милфорд-Хейвеном — это только связывает руки секретным службам, защищая вас от ареста. В чрезвычайных обстоятельствах в нем говорится, что, если это будет необходимо, можно обратиться к их защите. Вот почему я обратился в «Хаберфилд» в начале года».

«Но почему договор должен включать защиту от секретных служб?» — спросила Пайпер.

«Это был один из странных пунктов, включенных, когда Леттис Лейкби подписывала его в 1886 году», - объяснил Алистер. «Я заметил это, когда принял управление поместьем от своего отца. После смерти твоей матери я был так зол, что скопировал этот пункт на лист бумаги формата А3 и отправил его главе Элиты МИ-1, показав ему, что он нарушил условия Договора и поэтому должен уйти со своего поста».

«Это сделал он?»

«Да, его заменил дядя Иниго Уэстбери, Джонти».

«Что?» — спросил Кит.

«Джонти Уэстбери был хорошим человеком. Именно так Иниго удалось так быстро подняться по служебной лестнице, и все согласились, что он может быть похож на своего дядю. К сожалению, этого не произошло.»

«Алистер, как ты это терпишь?» Пердита воскликнула. «Откуда ты знаешь, кому доверять?»

«Ты учишься следовать своим инстинктам», - ответил он.

Пердита недоверчиво покачала головой. Его ответ показался слишком упрощенным. «И ваши инстинкты говорят вам, что тело, найденное в Дарджилинге, принадлежит Джереми?»

Алистер не ответил.

«Как он умер?» — спросила Пердита.

«Пока тело не будет опознано, они не дадут мне никаких подробностей», - сказал Алистер напряженным голосом.

«Но ты кое-что знаешь», - сказала Пердита. «Ты всегда что — то знаешь, Алистер — у одного из твоих источников всегда есть информация».

«Было высказано предположение, что это могло быть нечестной игрой», - признал он.

«Убийство?» прошептала Пайпер.

«Да».

«Когда и как мы узнаем, тот ли это Джереми?» — спросила Пердита.

«Полиция Калькутты попросила, чтобы кто-нибудь поехал опознать тело», - ответил Алистер. «Пока не будет официальной идентификации, они больше ничего мне не подтвердят».

«Возможно, это не он», - прошептала Пайпер. «Кто-то мог украсть его паспорт и деньги. Возможно, это не Джереми.»

Пердита не ответила — она не хотела давать своей сестре ложную надежду. Имя, под которым подписался Джереми, было слишком знакомым, чтобы она могла проигнорировать. Когда они были детьми и играли в шпионов, Джем Коппер было любимым именем Джереми секретного агента.

«Родители Джереми знают?» — спросила Пердита.

«Пока нет», - сказал Кит. «Пайпер по-прежнему юридически жена Джереми, так что она его ближайшая родственница и будет тем человеком, которого проинформируют власти».

«Я должна позвонить им», - сказала Пайпер, вытирая рукавом слезящиеся глаза. «Тогда мне нужно идти. Мне нужно знать, действительно ли это он.»

Через несколько часов Пайпер и Алистер были готовы к отъезду. Эллиот должен был доставить их в аэропорт Хитроу, где они должны были встретиться с Селестой и Домиником Дэвидсонами, прежде чем отправиться первым классом в Нью-Дели. Здесь они пересядут на внутренний рейс до Багдогры, ближайшего аэропорта к Дарджилингу, где их встретит представитель консульства Калькутты. Затем он сопровождал их в трехчасовой поездке в город и оставался с ними, пока они помогали полиции установить, был ли погибший Джереми Дэвидсоном или другой несчастной душой.

Пердита тоже хотела путешествовать, но Пайпер настояла, чтобы она осталась в доме Маркиза.

«Я буду с Алистером, Селестой и Домиником. У меня будет вся поддержка, в которой я нуждаюсь», - сказала Пайпер с сухими глазами и в шоке, когда они перемещались по ее спальне, собирая чемодан. «Если убийца разгуливает на свободе, я хочу, чтобы вы были здесь в безопасности под защитой Договора Маркиз Хаус».

«Но Пайпс…» Пердита протестовала.

«Нет, Пердс, на этот раз, пожалуйста, сделай так, как я прошу», - прервала Пайпер. «Мы и так в достаточной опасности. Давайте не будем рисковать нашими жизнями».

«Я не могу потерять и тебя, Пайпер», - воскликнула Пердита.

«Ты этого не сделаешь. Я буду с Алистером. Мы с ним обсуждали это — он легко может защитить меня, но поездка нас обоих потребует серьезной охраны, особенно тебя, как старшего. Я запасной, помнишь? Я не так важен.»

«Что ты говоришь?» Пердита была в ужасе. «Мы унаследовали поровну…»

«Но ты все еще старший, и если Джереми был убит, это, вероятно, по приказу Рэндольфа Коннора. Он безумен, и его целью будете вы. Я тоже не хочу тебя терять, поэтому, пожалуйста, Пердс, я умоляю тебя — оставайся здесь, в безопасности, с Китом».

Они смотрели друг на друга, оба взвинченные, напуганные и полные иррационального чувства вины, что это могло каким-то образом быть их виной. Пердита посмотрела на измученное, залитое слезами лицо Пайпер и кивнула. «Я останусь здесь, но вы должны поддерживать постоянную связь».

«Спасибо тебе, Пердс», - сказала Пайпер, заключая ее в объятия, от которых ломались ребра. «Впрочем, ты можешь кое-что сделать для меня, пока меня не будет».

«Конечно».

«Разберитесь с Китом».

«Что вы имеете в виду?» Брови Пердиты удивленно взлетели вверх.

«Тебе нужно перестать морочить ему голову. Это несправедливо. Жизнь коротка и жестока, Пердс — если ты что-то чувствуешь к Киту, сделай что-нибудь с этим, пока не стало слишком поздно, и ты не проведешь остаток своей жизни, сожалея об этом».

Пердита с тревогой уставилась на Пайпер. «Я не морочу Киту голову!»

«Ты тоже с ним не откровенна», - парировала ее сестра. «Кит очень ясно дал понять, что он чувствует к тебе, но, если не считать небольшого флирта и нескольких поцелуев, ты все еще держишь его на расстоянии вытянутой руки». Пердита кивнула, но ничего не сказала. После паузы Пайпер продолжила. «Прошло семь месяцев с тех пор, как вы расстались с Уорреном. Да, он обращался с тобой как с дерьмом, поэтому я понимаю, почему ты не решаешься начать новые отношения, но ты знаешь, что чувства, которые ты испытываешь к Киту, больше, чем просто дружба.»

Часть Пердиты хотела накричать на свою сестру и устроить грандиозную ссору так, как это могут только любящие друг друга братья и сестры, но она промолчала.

«Кит влюблен в тебя, но он никогда не заставит тебя ответить взаимностью на его чувства или даже обсудить их». Нервный, но решительный голос Пайпер прорвался сквозь бурю эмоций Пердиты. «Он больше не будет приставать к тебе, но если у тебя есть чувства к нему и ты хочешь большего, чем дружбы, тогда следующий шаг за тобой. Ты должен перестать быть эгоистом и понять, что у Кит тоже есть чувства и потребности. Это не все о тебе. В противном случае вы можете его потерять. Кэл сказал мне, что Кит рассматривает возможность переезда в Андорру на некоторое время, потому что он убежден, что ты решила не развивать ваши отношения дальше, и у него возникают проблемы с этим».

Пердита уставилась на свою сестру. Кит планировала переехать в Андорру? Как это было возможно? Кит всегда был здесь, рядом с ней, поддерживая ее, бросая ей вызов, подталкивая ее и, как она поняла, любя ее. Мысль о том, что она может потерять его, пронзила ее, как физическая боль. Была ли она эгоисткой, прячась за своими испорченными отношениями с Уорреном, используя это как оправдание? Она всегда рассуждала так: если у нее и Кита что-то пойдет не так, им будет трудно провести остаток жизни, работая вместе. Возможно, она вела себя по-детски. Они были взрослыми. Если бы они попытались, и это не сработало, что ж, они смогли бы с этим справиться.

Думая, что она проявляет осторожность и защищает себя от еще большей душевной боли, теперь она поняла, что отрезала себя от жизни и, поступая так, нанесла огромный ущерб тому, о ком глубоко заботилась, даже любила. Ее щеки вспыхнули от эмоций, и, наконец, она посмотрела на свою сестру. Ожидая увидеть предостережение, ясное лицо Пайпер с легкой грустной улыбкой неожиданно стало спасательным кругом в их море бед.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Пока Пайпер и Алистер в Индии, Пердита решила, что лучший способ оставаться в здравом уме — это занять себя чем-нибудь. Рассматривая ряд работ своей бабушки в центре книжного шкафа в ее кабинете, Пердита задавалась вопросом, были ли в них какие-либо комментарии, которые она пропустила во время своего первого исследования. Это полное собрание книг Мэри Фицрой было собственными копиями ее бабушки, и она оставила инструкции в своем завещании, согласно которым, если кто-либо из близнецов захочет посмотреть ее коллекцию, они должны быть показаны в этих версиях.

Пердита поняла почему, как только годом ранее открыла первый том «История и символизм имен». Выяснилось, что Мэри использовала их как личные дневники и на протяжении многих томов писала маргиналии, касающиеся ее повседневной жизни. Единственной книгой в серии, которая осталась пустой, за исключением одного разгромного комментария, была седьмая: «Пропавшие наследники Генриха VIII», которая была опубликована незадолго до смерти Луизы Вудвилл, единственной дочери Мэри и матери близнецов. Пердита задавалась вопросом, могут ли эти двое, освещающие эпоху Стюартов, дать какие-нибудь подсказки.

«Шотландская связь: исследование торговых и личных связей между дворами Тюдоров и Стюартов и Зимней королевой: Елизавета Богемская — забытая принцесса Стюартов», - прочитала Пердита вслух, снимая книгу с полки. «Ты никогда не любила остроумных названий, не так ли, бабушка?» Она взяла шотландскую ссылку и отнесла ее к своему столу.

Час спустя, несмотря на то, что она нашла книгу и бабушкины заметки, Пердита не нашла ничего нового, что можно было бы добавить к их исследованию, несмотря на то, что это было увлекательно. Она приготовилась к еще большему разочарованию, когда потянулась за «Зимней королевой». Просматривая заметки перед сканированием текста, Пердита продолжала думать: «Следующая страница, это будет на следующей странице», но чем дальше она продвигалась по книге, тем больше ее надежды начинали угасать. Наконец, когда она перевернула последний лист и посмотрела на последние страницы с внутренней стороны задней обложки, она заметила там короткую записку, датированную двумя неделями до смерти ее бабушки: «Проверьте письма, найденные Леттис на обратной стороне портрета. Письмо пятое. Пенелопа Фицалан. Проверьте оригинал «Русалки Ллин Чел». Энни?»

У Пердиты кровь застыла в жилах. Энни? Почему ее бабушка написала «Энни»? Это было не то имя, с которым она сталкивалась до того, как прочитала о дочери Арбеллы в «таинственном дневнике». Потянувшись к своему ноутбуку, Пердита открыла имевшиеся у нее сканы писем, найденных Леттис Лейкби, которые когда-то были прикреплены к обратной стороне портрета в спальне Пердиты.

Она прочитала:

Каждое слово теперь зазвучало по-новому. Когда несколько месяцев назад Пердита просматривала эти письма, она на самом деле не обратила внимания на подпись; теперь это заставило ее задуматься, что еще она пропустила. Она достала высококачественную распечатку оригинальных писем, взяла со стола свой монокль и начала изучать их в мельчайших деталях. Судя по подписи и волшебному имени, Энни, она остановилась.

Бледными чернилами, выцветшими с годами, был написан символ. Не русалка, как подумала бы Пердита, а нечто совершенно неожиданное, но в то же время знакомый образ: символ с тремя кольцами, представляющий два кольца, соединенных с медальоном между ними.

Глядя на это новое открытие, Пердита провела пальцами по волосам, быстро соображая, затем потянулась за телефоном и набрала номер.

«Эй, Пердс, ты в порядке?» Кит ответила после второго гудка.

«У тебя есть минутка? Кажется, я кое-что нашел.»

Пердита расхаживала по своему кабинету в нервном ожидании, когда в дверь ворвался Кит.

«Вы нашли медальон?» он спросил.

«Что?»

«Ты казался таким взволнованным, что я подумал, что ты, возможно, нашел ключ к разгадке в книгах Мэри».

«Нет, не медальон, но кое-что почти столь же важное: настоящая личность Энни».

Глаза Кит были так же широко раскрыты, как и ее собственные. «И…?» — подсказал он.

Пердита глубоко вздохнула. «Энни — это Пенелопа Фицалан».

Она наблюдала за Китом, пока он обрабатывал этот огромный объем информации. Он подошел к ее огромному настенному рисунку и проследил строки из Арбеллы.

«Как?» — спросил он, поворачиваясь к ней. «Объясни».

Пердита поманила его к столу, чтобы показать письмо. «Это заметила бабушка, хотя я не знаю, осознала ли она значение».

Кит молчал, пока читал слова Энни, впитывая эту новую информацию. «Итак, брат Пенелопы был неизвестным сыном Арбеллы Стюарт, и он пытался поднять восстание. Кузина Пенелопы предложила ей безопасное убежище, но Пенелопа отказалась, предпочитая попытаться убедить своего брата вникнуть в смысл. Могла ли кузина быть Дороти Спенсер, графиней Сандерленд? Содержание удивительно похоже.»

«Нет, я так не думаю», - ответила Пердита. «Моей первой мыслью была Дороти Спенсер тоже и возможная связь между этим и письмом, о котором нам рассказала Изи. Они, безусловно, были написаны с разницей в несколько месяцев, но в этом Энни планирует поездку в Лондон; в письме Дороти она еще не достигла той стадии, когда почувствовала необходимость противостоять своему брату. Ее «кузен» предложил ей убежище, и хотя Энни отказалась от него, в тоне этого письма есть что-то, что намекает на тот факт, что она, возможно, осознала, что ее план остаться в Маркиз-Хаусе и использовать его как потенциальное убежище для своего брата может оказаться нежизнеспособным».

«Жаль, что она не дала нам ни малейшего намека на то, какому двоюродному брату она писала», - сказал Кит.

«Верно», - сказала Пердита. «У Арбеллы Стюарт, а следовательно, и у Энни по умолчанию, были сотни двоюродных братьев и сестер, любой из которых мог быть этим человеком. Дороти Спенсер не была родственницей Арбеллы или Энни.» Пердита опустила взгляд на книгу своей бабушки. «Как вы думаете, Элизабет Стюарт где-то замешана и именно поэтому бабушка вложила записку в эту книгу?» Они были королевскими кузенами.»

«Напомни мне еще раз, какое место занимает Элизабет Стюарт?»

«Она была дочерью Джеймса I.»

«Что делает ее сестрой второго монарха династии Стюартов, Карла I», - подтвердил Кит.

«Да, это имеет отношение к делу?»

«Возможно», - сказал Кит. «Дата на письме — 1649. Карл I был обезглавлен 30 января 1649 года, поэтому в стране царили беспорядки. Письмо было написано в марте того же года, так что шоковые волны смерти монарха продолжали сотрясать страну. Ты заметил, Пердс, что она упоминает «Благословенное дитя», которое, как мы знаем, было кодовым именем, использованным для Кэтрин Ховард?»

«Да, это придает вес нашей теории о том, что Пенелопа потратила время на сохранение истории о наследниках и что Кэтрин была тайной, за сохранение которой она была готова умереть».

Пердита раскачивалась взад-вперед на своем офисном стуле, обдумывая эту новую информацию, в то время как Кит продолжал изучать письмо.

«Но что это значит насчет встречи русалок в Большом зале?» он задумался.

«Это странно, не так ли? Синтаксис снова странный. Как вы думаете, это больше похоже на шифр? Дамы Мелузины использовали множество неожиданных слов, чтобы скрыть их истинное значение в других своих письмах. Возможно, это больше похоже на то же самое.»

«Я думаю, ты прав».

«Это означает, что теперь у нас есть веские доказательства того, что Пенелопа Фицалан была дочерью Арбеллы Стюарт. Тем не менее, исторически сложилось так, что Арбелла, как говорили, была бездетной. Дневники предполагают, что у нее было двое детей — сын и дочь — что-то еще, что подтверждается этим письмом, потому что Пенелопа ссылается на брата. В настоящее время у меня нет никаких зацепок к личности сына Арбеллы, но я знаю, что Пенелопа Фицалан была вычеркнута из официальных исторических записей, и, если это так, то ее брата, вероятно, постигла та же участь».

«Что вы имеете в виду?»

«Когда мы начали этот поиск, самыми первыми вещами, которые я запросила, были два первоисточника, которые бабушка перечислила в своих примечаниях к своей неопубликованной рукописи «Аномалия Кэтрин Говард». Этими двумя предметами были «Кодекс Кэтрин Говард» и «Русалка Ллин Кел и другие местные легенды» Пенелопы Фицалан. Я также провел всесторонний поиск по Пенелопе Фицалан, и она исчезла. Нигде в Интернете нет упоминаний о ней; похоже, никого с таким именем никогда не существовало, и я тщательно искал. Мое чутье всегда подсказывало, что Пенелопа Фицалан была ключом ко всей этой тайне, и теперь мы можем поместить ее в центр всего этого и начать выяснять ее точную связь. Будучи дочерью Арбеллы, она также является правнучкой Маргарет Дуглас и Бесс Хардвик — двух потрясающих женщин. Но что с ней случилось, Кит? Мы можем поместить ее здесь до 1662 года, который является последней датой на ее письмах в коллекции леди Памелы. Возможно, она умерла, но я не уверен. Затем ее, похоже, систематически удаляли из истории».

«Вы думаете, что Писец несет ответственность?»

«Возможно, но по чьему приказу?»

Кит обдумывал это несколько мгновений, затем спросил: «Вы проверили записи о погребении в часовне?»

«Пока нет. Хотя это приходило мне в голову».

«Может, посмотрим?» — предложил он, поворачиваясь, чтобы улыбнуться ей, и на мгновение Пердита перенеслась в тот первый раз, когда она предложила проверить записи о захоронении. Это было, когда она собирала кусочки головоломки о Кэтрин Ховард. Несмотря на то, что Кит сомневался в ее предположении о том, что пятая жена Генриха VIII может быть похоронена в часовне, он, тем не менее, согласился помочь ей.

Их гонка к часовне под проливным дождем разворачивалась в сознании Пердиты так, как будто она смотрела фильм. Он поспешил найти записи, пока она взбиралась на одну из башен строительных лесов в часовне, чтобы посмотреть на выступы потолка, затем они обнаружили могилу Кэтрин. Это был эмоциональный момент для них обоих, за которым последовало исследование туннеля и обнаружение рубинового кольца.

Прежде чем нам пришлось спасаться бегством, она вспомнила. И все же Кит никогда не колебался. Куда бы она ни настояла на том, чтобы отправиться в этих поисках, он был рядом с ней.

Как я могла быть такой глупой, подумала она, тратя впустую все это время? Если она была честна, ее чувства к Киту были почти с их первой встречи, когда он хмуро посмотрел на нее и Уоррена по прибытии в дом Маркиза. С тех пор у них было так много возможностей для двоих, но она отвернулась от них всех. Слова Пайпер о том, что он подумывает о возвращении в Андорру, эхом отдавались в ее голове, и она почувствовала, как ее сердце сжимается от ужаса при мысли о Маркиз Хаусе без Кита.

Мне следовало набраться больше смелости, подумала она. Я должен был доверять ему, доверять себе.

«Пердс?» — Что случилось? — спросила Кит.

Голос Пайпер, казалось, снова эхом отдавался в ее голове: Следующий ход за тобой. Ты должен перестать быть эгоистом и понять, что у Кит тоже есть чувства и потребности. Пердита глубоко вздохнула. «Подожди минутку».

«Все в порядке?» Спросил Кит с беспокойством на лице.

Пердита подняла голову, собрав все свое мужество. «Кит, я должен извиниться».

«Для чего?» он спросил.

Находясь так близко к нему, вдыхая лимонный привкус его лосьона после бритья и ощущая его подавляющее присутствие, ее голос дрогнул. Его голубые глаза выглядели усталыми и печальными; вокруг них даже появился слабый намек на морщинки от смеха, из-за чего он выглядел старше, более обеспокоенным. Когда она не продолжила, его голос был нежным, ободряющим. «Пердс, пожалуйста, ты можешь рассказать мне все».

«О, Кит», - сказала она. «Прости, я был таким эгоистичным». К ее ужасу, на глаза навернулись слезы. Сейчас, ругала она себя, не время плакать.

«Ты не смогла бы быть эгоисткой, даже если бы попыталась», - сказал он, большим пальцем вытирая скатившуюся слезу.

«Да, я могу, и я была», - сказала она. «Ты был таким терпеливым и…» Ее голос затих. Слова были ее инструментом, ее средством для ее карьеры, для мира; но теперь они покинули ее. Она бросила на Кита умоляющий взгляд. «Кит, я должна рассказать тебе о Рори», - наконец выдавила она.

«Твой другой бывший жених?» сказал он, но его тон был мягким.

«Да». Она опустила голову. «Я не горжусь тем, что у меня позади две сорванные помолвки».

«Это из-за него ты не будешь…» Кит замолчала, не закончив предложение. «Ты что-нибудь слышал о нем? Ты планируешь вернуться к нему?»

«Что? Нет! Моя помолвка с Рори всегда была огромной ошибкой. Я сказала Рори, что хочу прекратить наши отношения, но он попросил дать мне последний шанс, поэтому я согласилась пойти с ним на вечеринку в честь годовщины свадьбы его родителей. Я не хотела расстраивать их, потому что они всегда были добры ко мне, но когда он произносил речь о счастливом браке своих родителей, он позвал меня на сцену и сделал предложение перед толпой из 150 членов его семьи и ближайших друзей его родителей. Что еще хуже, его мать, Дорин, сняла с пальца свое обручальное кольцо, чтобы Рори передал его мне. Что я мог сделать, Кит? Я был загнан в угол. Я чувствовал, что у меня не было другого выбора, кроме как согласиться. Рори думал, что это решит все наши проблемы в отношениях».

«Какой ужасный трюк», - сказал Кит.

«Я знаю. Всю обратную дорогу домой он рассказывал мне, что у меня проблемы, и именно из-за моего странного детства и смерти моей матери я не могла позволить никому любить меня», - прошептала она, стараясь, чтобы ее голос звучал ровно, ведь она говорила об этом только с Пайпер. «К тому времени, как он закончил, я почувствовал, что должен быть благодарен, что он взял меня на работу. Теперь легко понять, что он манипулировал мной, но когда ты в центре событий, ты сомневаешься в себе».

Она рассказала, как, вопреки здравому смыслу, осталась с Рори, даже согласившись вложить деньги в квартиру, которую он собирался покупать.

«Мы едва закончили работу над квартирой, когда Рори уехал на три недели в Перу на конференцию, и я встретила Уоррена. Я не горжусь своим последующим поведением и тем фактом, что я была неверна Рори. К тому времени я поняла, что Рори меня не любил, он просто хотел мной управлять. Уоррен заставил меня снова почувствовать себя сильной, и с ним рядом я смогла принять решение уйти от Рори. Я не разговаривала с ним с тех пор, как съехала с квартиры. Продажей имущества занимался адвокат моего отца. А затем все, что произошло с Уорреном… Мне жаль, Кит. Я должен был объяснить, почему я вел себя так, но я чувствовал себя глупо, потому что позволил так глупо обмануть себя в прошлых отношениях».

«Тебе не из-за чего чувствовать себя глупо», - сказал Кит, обнимая ее. «И Рори, и Уоррен были совершенно неприятными».

«А мы?» Тихо сказала Пердита.

Кит положил подбородок ей на макушку. «Есть ли мы, Пердс?» он спросил. «Ты знаешь, я бы хотел, чтобы это было, но я понимаю, что тебе пришлось нелегко. Решение теперь за вами.»

Пердита знала, что если она не воспользуется этим шансом, другого никогда не будет, и, как сказала Пайпер, она будет сожалеть об этом вечно. Глубоко вздохнув, она потянулась и поцеловала его. Не целомудренные предложения, которыми она так долго одаривала его, а глубокое, затяжное выражение всего, что она знала, что чувствовала к нему, но так долго отрицала.

Сначала Кит не ответил, отстранившись и заглянув глубоко в ее необычные глаза цвета шторма. «Ты уверен?» пробормотал он, и она увидела надежду, вспыхнувшую на его лице.

«Да», - ответила она.

Улыбка, появившаяся на его лице, была подобна солнцу, выглянувшему после шторма. «Слава богу за это», - пробормотал он.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Когда им наконец удалось оторваться друг от друга, Пердита и Кит вышли из исследовательского центра и через лужайку направились к часовне.

«Сегодня исполняется год с тех пор, как я переехала в дом Маркиза», - сказала Пердита, когда они прогуливались по направлению к официальным садам.

«Я знаю», - сказал Кит. «Папа отметил это в календаре на своем компьютере. За год многое изменилось. Подумайте обо всем, что мы обнаружили: два кольца, тайна Кэтрин Говард, правдивая история о том, что случилось с Марией, королевой Шотландии, и о ее настоящей личности.»

Они проникают в древнюю часовню. Пердита, как всегда, была поражена его красотой. Мерцающие витражи, синий и золотой потолок, боссы с их безмятежными лицами, наблюдающие за течением лет, и русалки, плавающие в тенях.

С момента своего возвращения в Маркиз Хаус она регулярно возлагала цветы на могилу Екатерины, а теперь бесшумно прошла к передней части часовни, откинула алтарное покрывало и села на прохладные плитки, созерцая древний камень, покрывающий младшую из невест Генриха VIII. Она снова увидела латинский девиз spe et nereidum — надежда и русалки, с которыми она сталкивалась на протяжении своих поисков.

«Видела что-нибудь новенькое?» — спросил Кит, сидя рядом с ней, скрестив ноги, и держа в руках большую погребальную книгу в кожаном переплете.

«Нет, не в этот раз».

Он открыл ее с большой осторожностью, и они вместе искали, но полчаса спустя, просмотрев весь том, они не обнаружили никаких следов Пенелопы Фицалан.

«Какой позор», - сказала Пердита. «Хотя это было бы слишком просто».

«Я положу это обратно; тогда, может быть, мы спустимся в лабиринт?» — предложила Кит.

Пердита улыбнулась Киту. «Да,» ответила она, вставая одним элегантным движением,» давайте наслаждаться солнцем».

Они направились к саду елизаветинских узелков и холмистым лужайкам за ним, которые вели к лабиринту.

Территория Маркиз-Хауса была огромной, несколько акров вокруг дома были разбиты как ухоженные сады и парковая зона. Это уступило место сельскохозяйственным угодьям, большая часть которых была сдана в аренду. Прошло несколько месяцев, прежде чем Пердита и Пайпер увидели все, что включало их наследство. Пердита любила бродить по лабиринту, особенно потому, что в его центре находилась еще одна скульптура русалки. Всего их было пять, разбросанных по территории, но тот, что в центре лабиринта, был ее любимым. В нем была утонченная красота, а зелень на хвосте придавала ему волшебное ощущение движения, когда по нему текла вода.

Пока они шли по благоухающим дорожкам сада узла, Пердита продолжала размышлять об отсутствии Пенелопы Фицалан в часовне. Это показалось ей странным, особенно потому, что у них были доказательства того, что она когда-то жила в доме Маркиза, и ее отпечаток, казалось, был частью ткани его древних стен. Если она любила этот дом и прожила здесь большую часть своей взрослой жизни, почему она не была в часовне? Где она была похоронена?

Затем Пердита кое-что вспомнила, другое письмо, которое она отвергла как несвязанное, но теперь она увидела, что оно может быть ключевой частью истории. Внезапное осознание было настолько велико, что она резко остановилась.

«В коллекции леди Памелы было письмо леди Кэтрин Филипс из Тенби, в котором говорилось, что леди Сомерсет и ее компаньонка Анна должны были отплыть на «судне, принадлежащем ее светлости, и она встретится с Анастасией Ховард, дочерью ее кузины леди Алетеи Ховард, в Нидерландах». Леди Алетея Ховард была двоюродной сестрой Арбеллы Стюарт. Кузен?»

«Что на счет этого?» — спросила Кит.

«Тенби недалеко отсюда — что, если Кэтрин Филипс была еще одной леди Мелузины?» Корабль, комплект, женщина, спасающаяся на корабле. Как вы думаете, это может быть связано с письмом, о котором упоминала Изи?»

«Какое письмо? Их так много.»

«Женщина, убегающая через грязное поле», - сказала Пердита. «Вы думаете, она тоже как-то связана с Пенелопой?» Кит непонимающе посмотрела на нее. «Изи обратила на это внимание во время нашей встречи, потому что там упоминался медальон». Пердита достала телефон из заднего кармана, ввела несколько паролей и открыла расшифровку письма. «Вот оно», - сказала она, передавая его Киту.

Кит выглядел сомневающимся, но он взял ее телефон и начал читать вслух: «Мой дорогой Джеффри, переход был терпимым, но я всегда был хорошим моряком. Однако наш побег был чем-то таким, что однажды может хорошо вписаться в пьесу. Мы направлялись к гавани и моему любимому кораблю, когда от моего верного слуги пришло предупреждение, что на дороге солдаты. Это был горький удар, потому что мои вещи уже были на борту, и у нас не было шанса спасти что-либо из моих любимых вещей. Моя экономка, храбрая женщина, настояла, чтобы она отправилась в гавань, притворяясь мной, пока я убегал. Я был недоволен тем, что она пошла на такой риск, но она была настойчива.

«В свое время мы с Анной отправились через поля в Сент-Брайд, где мистер ап Морган, мистер Полл и мистер Лафарн укрыли «Джорджа». Он направлялся во Францию, а оттуда мы могли бы отправиться в Голландию. Переход по глинистой почве был очень влажным и тяжелым. После долгих колебаний я предложил Анне избавиться от более громоздких предметов, которые мы носили с собой. Она согласилась, и мы собрали все, что, по нашему мнению, могло нам понадобиться: деньги, небольшие припасы, серебряный кинжал для защиты и ценные вещи на случай, если нам понадобится их продать. Нашу оставшуюся тарелку и книги я завернула в шаль и положила в прочную кожаную сумку.

«Осенние бури повалили дуб, и я знал, что его расчистили, но яму от корней еще предстояло вспахать и вернуть в поле. Именно здесь я разместил наши товары. Освободившись от нашего бремени, мы хорошо провели время на поле боя и совершили побег на борту «Джорджа». Позже я услышал, что мой любимый корабль был потоплен по приказу короля. Хотя мне с большим облегчением сообщили, что экипаж спасся невредимым и теперь благополучно вернулся в дом моей семьи, пока мои сотрудники не смогут спрятать их на борту других судов. Возможно, они найдут проход в Ирландию вместе с тобой, моя дорогая, во время одной из твоих миссий.

«Мое единственное горе — это потеря медальона моего брата; он был передан мне моим племянником на хранение, но в спешке я забыл, что он спрятан вместе с пластиной. Это была глупая ошибка взволнованной старой женщины. Возможно, однажды я смогу вернуться, чтобы забрать его. Напиши скорее, моя дорогая, мы здесь в безопасности, возможно, ты смогла бы присоединиться к нам».

«Подписано «Маркиза Хартфорд», - сказала Пердита, — «но я пока не смогла установить, кем она была, тем более что там нет даты. Это было одно из «Разных» писем в коллекции.»

Кит уставился на нее. «Как вы думаете, это может быть связано с кораблекрушением?»

«Я действительно задавался вопросом, но без дат трудно быть уверенным. Как будто тот, кто это писал, был намеренно расплывчатым».

«Дамы Мелузины были экспертами по обману и отвлечению внимания», - сказал Кит. «Эта женщина, кем бы она ни была, явно владела этим искусством».

«Вы помните, что в «Письмах леди Мелюзины» также упоминалась шкатулка с письмами, содержащими признания, которые якобы подтверждают все, что мы обнаружили на данный момент?» — спросила Пердита.

«Да», - ответил Кит, возвращая ей телефон. «Упоминает ли Арбелла о шкатулке с письмами?»

«Да, по-видимому, она унаследовала это, но прежде чем вы слишком разволнуетесь, примените немного логики. Я почти уверен, что тайник с такими компрометирующими доказательствами был бы уничтожен или, по крайней мере, разделен, чтобы возложить вину, если это когда-нибудь будет обнаружено. История, возможно, нарисовала Арбеллу Стюарт сумасшедшей, но, прочитав эти дневники, если они принадлежат ей, можно сделать вывод, что она была гораздо проницательнее, чем нам внушали».

«Почему ты так говоришь?»

Они входили в замысловатый елизаветинский сад с аллеями и живыми изгородями, украшенный яркими грядками с ароматными травами, которые Пердита трогала, проходя мимо, добавляя их аромат в мягкий летний воздух. «Прочитав биографии Арбеллы и сверившись с Национальными архивами, можно сделать вывод, что не сохранилось писем от Арбеллы Стюарт, датированных до 1603 года, когда Джеймс I взошел на английский престол», - сказала Пердита. «Предполагалось, что она также была талантливой поэтессой, но, опять же, ни одна из ее поэзии не сохранилась. Во всех ее более поздних письмах также встречаются упоминания о тайном любовнике, однако никто никогда не был назван в этой роли. Единственные письма от нее, которые сохранились, а их довольно много, — это те, которые подтверждают идею о том, что она истерична и ненадежна.»

«Мы возвращаемся к синдрому Кэтрин Ховард», - сказал Кит. «Единственными сохранившимися доказательствами являются компрометирующие письма и признания, которые подтверждают рассказанную историю о ее похождениях и развратной жизни».

«Совершенно верно», - сказала Пердита. «Я задавался вопросом, было ли исчезновение всех писем и стихов Арбеллы преднамеренным».

«Уничтожен Писцом?»

«Возможно, или даже сама Арбелла», - сказала Пердита. «Помните, ее воспитывала Бесс из Хардвика, которая была непревзойденной выживальщицей. Вероятно, она с юных лет учила Арбеллу не ставить себя в вину на бумаге. Если ее ранние письма раскрыли слишком много и вовлекли ее и возможного любовника, возможно, Арбелла решила, что безопаснее всего, чтобы власть имущие, он же Тайный совет, поверили, что она была истеричкой и не могла нести ответственность за свои действия. Возможно, она сама решила уничтожить все улики, которые доказывали бы обратное, поэтому сожгла свои письма и стихи.»

«Хотела бы она, чтобы ее запомнили таким образом?»

Они прибыли в лабиринт, вход в который охраняли два древних дерева сирени. Ветви срослись, образовав зеленую арку; пьянящие цветы увядали, но листья отбрасывали темные тени на первую секцию тисового лабиринта. Пердите всегда казалось, что это вход в волшебное, потустороннее место. Это была причина, по которой ей нравилось проводить там время.

«Значит, Арбелла,» подсказал Кит, когда они вошли в тень, — ты думаешь, ее намерением было, чтобы на нее смотрели с жалостью и насмешкой?»

Пердита сморщила нос, когда говорила. «Нет, я этого не ожидаю, но если она была ответственна за уничтожение своей личной переписки, я не уверен, что она рассчитывала на долгосрочную перспективу. Помните, мы рассматриваем ее действия задним числом, мы знаем, чем все закончилось для них всех, они этого не сделали: они переживали события. У них не было возможности узнать, что произойдет дальше, и я очень сомневаюсь, что кто-то думал о потомках. Их главной целью было выживание».

«Ты прав, Пердс», - ответил он. «Когда мы обсуждаем историю, легко забыть, что люди, чьи жизни мы изучаем и препарируем, понятия не имели, к каким последствиям приведут их действия».

«Вот почему мы должны быть осторожны, когда выдвигаем гипотезы или выносим суждения о событиях. Нам нужно посмотреть на это с точки зрения людей, переживавших тот ужасающий или чудесный момент. Это еще одна причина, по которой я опасаюсь ярлыка «безумие», приписываемого Арбелле. Арбелла была бы не первой женщиной, которую неточно назвали истеричкой или сумасшедшей, потому что она отказалась подчиняться и постояла за себя. Арбелла не была обычной женщиной эпохи Тюдоров или Стюартов. Ее воспитание готовило ее к тому, чтобы быть монархом, но ее кузен Джеймс выдвинул ее на этот пост, оставив ее с этим невероятным образованием и ничего общего с ним. Мало того, что, несмотря на ее интеллект, ею управляли другие: сначала ее бабушка, затем ее двоюродный брат Джеймс.

«На протяжении всей своей жизни ее выставляли напоказ иностранным правителям как потенциальную невесту, но ни о какой официальной помолвке так и не договорились. Разочарованная и нуждающаяся в статусе, который дает замужество, она взяла дело в свои руки и сбежала; было ли это с Уильямом Сеймуром, как рассказывают нам книги по истории, или с кем-то еще, я все еще не понимаю, но мы знаем, что она была упрямой и готовой рисковать.

«Если вы поищете, то найдете много комментариев о ее верных друзьях и слугах, людях, с которыми она планирует заговор за заговором и которые сопровождают ее в большинстве ее путешествий. Если вы читаете между строк ее официальных биографий и сохранившихся копий ее писем, становится очевидным, что у нее было верное окружение, включавшее людей из высших эшелонов общества, ее слуг, драматургов, актеров и поэтов, включая Эдмунда Шекспира, менее известного брата более знаменитого Уильяма.»

Кит удивленно поднял брови. «У вас есть какие-нибудь мысли о том, кто мог бы быть Писцом?» он спросил.

«Несколько», - сказала Пердита. «Мне пришло в голову, что тот, кто предпринял такой масштабный пересмотр событий, был человеком, привыкшим писать».

«Драматург?»

«Я думаю, да», - сказала Пердита. «В 1660-х годах, когда Карлу II было предложено снова стать королем, театры, которые были закрыты при Кромвеле и пуританах, вновь открылись, и двор стал известен как место удовольствий. Спектакли были одной из самых популярных форм развлечения, и историки всегда предполагали, что театр стал отражением двора и политики того времени. Одним из критических замечаний Чарльза было то, что двор жил так, как будто он выступал на сцене, и театральные труппы повторили это пьесами, отражающими эту искусственность. У короля также было несколько любовниц, которые были актрисами: Нелл Гвин — самая известная.»

«И вы думаете, что примерно в то время Писец был вынужден переписать события?»

«Мы знаем, что Чарльз настаивал на полном изменении законов, когда его восстановили на троне, так что, по крайней мере, в официальных документах его правление последовало после казни его отца Карла I без одиннадцатилетнего перерыва. Я думаю, что он, вероятно, был тем человеком, который нанял Писца, и было множество писателей, которых можно было заставить работать».

«Тогда у вас, должно быть, есть идея — подозрение относительно личности Писца?»

«Есть несколько вариантов», - сказала Пердита. «Было четыре брата Говард, писавших пьесы: Эдвард, сэр Роберт, полковник Генри и Джеймс Говард. Все они на протяжении Гражданской войны симпатизировали роялистам, и любой из них был бы рад помочь своему новому монарху. Но мы знаем, что Писец писал под давлением, а это значит, что мы должны сбрасывать их со счетов. Также в то время писали Джон Лейси, Джон Уилсон, Сэмюэл Пепис, сэр Джордж Этеридж, Уильям Вичерли, сэр Уильям Давенант и Томас Киллигрю, но эти люди остаются хорошо известными, поэтому я не думаю, что это может быть кто-то из них. Это должен быть кто-то более малоизвестный».

«Были ли среди драматургов женщины?»

Глаза Пердиты блеснули при словах Кита. «Ты учишься», - усмехнулась она. «Их было несколько — самая известная — Афра Бен, и я действительно думаю, что она могла быть вовлечена, возможно, как одна из дам «Мелузины», но я думаю, что мы должны сбрасывать со счетов ее роль Писца».

«Почему?»

«За сам факт, что она знаменита и мы знаем о ней», - ответила Пердита. «Если бы это была Афра, то ее бы стерли со страниц истории».

«Хотя она была такой долгое время», - вставил Кит.

«Верно, но я все еще думаю, что она слишком заметна», - повторила Пердита. «Однако мне интересно, мог ли Джеффри в письме о побеге через поле быть Афрой Бен. Афру при рождении звали Джеффри Джонсон. И маркиза Хартфорд комментирует пьесы. Афра была наиболее известна тем, что была первой женщиной, которая зарабатывала на жизнь писательством. Ее ранняя жизнь окутана тайной, но после реставрации ходило много слухов о том, что она была одновременно любовницей Карла II и шпионкой. Не сохранилось записей о ее муже, мистере Бене, а ее биографии предполагают, что у нее были прочные связи с Нидерландами. Все это соответствует письму, которое я тебе показывал.»

«Итак, есть еще мысли о том, кем мог быть Писец?»

«Была женщина по имени Анна Трапнелл, которая является потенциальным кандидатом. Она была самопровозглашенной пророчицей во времена протектората, и она опубликовала ряд отчетов о своих видениях, возвещающих о смерти Оливера Кромвеля.»

«Держу пари, она была популярна».

Пердита ухмыльнулась. «Она еще одна, кого считали «сумасшедшей». Есть несколько других потенциальных женщин-драматургов: Джейн Кавендиш и ее сестры Маргарет Кавендиш и Элизабет Эджертон, которые имеют отдаленные связи с Бесс Хардвик. Однако моя главная догадка — Кэтрин Филипс. Она была поэтессой и писательницей из Тенби, который, как мы знаем, когда-то был важным местом для Тюдоров, и у нас есть фрагмент адресованного ей письма, касающегося леди Сомерсет, так что она каким-то образом была связана с тайной. Однако на данный момент это действительно теория, основанная на косвенной информации: возрасте, местонахождении, роде занятий.»

«Вы обязательно где-нибудь найдете разгадку. Возможно, остальные дневники Арбеллы дадут вам несколько советов.»

«Арбелла умерла в 1615 году, так что она намного опередила Писца».

«Но, возможно, смерть Арбеллы — это еще одна смерть, которая была не такой, как казалось».

Пердита остановилась на развилке лабиринта и пошла по левой тропинке, выйдя на небольшую поляну, залитую солнечным светом, прежде чем снова повернуть налево и направиться к центру лабиринта, где они могли слышать журчание фонтана.

Перед ними открылась поляна в сердце лабиринта, залитая золотым солнцем лощина со скамейками и столами, расположенными вокруг прекрасного фонтана «русалка». Пердита опустилась на сиденье, ближайшее к воде. Кит устроился рядом с ней, и через мгновение, глядя на дугообразные радуги, образованные фонтаном, Пердита продолжила: «Чего я не понимаю, так это почему письма леди Памелы заканчиваются, когда они заканчиваются».

«1662 год, если я правильно помню».

«Золотой звезды вам, доктор Маккензи», - сказала Пердита. «Я прочитал расшифровки заключительных писем, и становится ясно, что с течением времени связь с тайной пропавших наследников становится менее важной. К тому времени, когда заканчивается эта переписка, мы продвинулись более чем на 120 лет, у нас было несколько поколений женщин, пишущих друг другу, и история о наследниках затерялась где-то в сумятице. Тем более, что в период с 1642 по 1649 год шли гражданские войны, а затем, после казни Карла I, существовал Протекторат. Это продолжалось до 1660 года, когда Карлу II было предложено снова стать королем. О пропавших наследницах очень мало, но письма показывают, как женский шпионаж стал признанной сферой деятельности во время войн.»

«Неужели?»

«Женщины, особенно аристократки и представительницы высшего класса, могли путешествовать более свободно, чем мужчины, и многие из них шли на огромный риск, чтобы передавать информацию. Другие удерживали замки и сражались с силами вторжения с обеих сторон: парламентариями и роялистами. Это был захватывающий период в истории женщин. Архив леди Памелы — огромный источник новой информации о сборе разведданных женщинами, но я не понимаю, какое место занимают наследники или почему письма заканчиваются 1662 годом. Моя теория заключается в том, что все последующие письма, вероятно, были утеряны с течением времени.»

«Возможно, мысль о двух пропавших наследниках династии Тюдоров казалась неважной, когда бушевала гражданская война?» — предположил Кит.

«Это возможно», - согласилась Пердита. «Если бы только леди Памела была еще жива, тогда я мог бы подробнее расспросить ее о контексте писем. Возможно, с ними было что-то еще, что она упустила, но это дало бы нам необходимую информацию, чтобы разобраться во всем этом».

Кит удивленно посмотрела на нее. «Что ты имеешь в виду, Пердс?»

«Я хотел бы обсудить архив с леди Памелой, но она мертва, не так ли?»

«Нет, Пердс, я думал, ты знаешь — леди Памела жива», - сказал Кит. «Она живет в Патшалле в Норфолке. Папа разговаривает с ней по крайней мере раз в неделю.»