Заколоченные Сердца

ГЛАВА 27

ФЕЛИСИТИ

Хорошо, что я не страдаю аллергией.

С тех пор как Джон узнал о моей любви к цветам, он ежедневно присылает мне букеты моих любимых цветов, чередуя розовые английские пионы, розовые и белые розы аваланж, а сегодня он дополнил их изысканной композицией из розовых, фиолетовых и желтых гиацинтов. Каждый букет прибыл, перевязанный изумрудным бантом. На данный момент мне почти невозможно понять, как он не встречался раньше. Я имею в виду, да ладно, если бы я представляла себе своего идеального мужчину, он бы и рядом не стоял с Джоном Морганом.

Я

*Отправляет фотографию последней цветочной композиции.*

«О, привет, гиацинты. У меня на столе заканчивается место. Спасибо, детка.»

Ответ приходит меньше чем через минуту.

Джон

«Забери их с собой в мою квартиру.»

Я

«Я не хочу загромождать твою аккуратную квартиру.»

Джон

«Забери их с собой. Это приказ, Фелисити.»

Я

«Такой властный.»

Джон

«Будь хорошей девочкой, и сегодня вечером я снова буду тобой командовать.»

Я скрещиваю ноги и сжимаю их вместе под столом, вспоминая, что мы с Джоном делали вчера по телефону.

Я

«Что, если я больше не хочу быть хорошей девочкой?»

Точки, указывающие, что он набирает сообщение, появляются, затем исчезают, но затем появляются снова, и восхитительная дрожь пробегает по мне, когда я читаю его ответ.

Джон

«Тогда я, наконец, смогу поступать с тобой по-своему.»

Я чувствую, как внутри меня разливается жар. Я окружена коллегами, из-за чего секстинг кажется ещё более насыщенным.

Я

«Прости, тебе придется уточнить.»

Джон

«Я не думаю, что ты справишься с этим, Ангел.»

Я

«Справиться с чем?»

Джон

«Что я хочу с тобой сделать.»

«Прямо сейчас я сжимаю свой член в кулаке, думая об этом.»

О Господи.

Я

«Я сижу за своим столом…в окружении людей.»

Джон

«Я бы с удовольствием съел тебя под твоим столом.»

«Стоя на коленях между твоих великолепных бедер.»

Я

«Ты плохой мальчик, Джон Морган.»

Джон

«Да, да, это так.»

«Ты мокрая для меня?»

Я

«Да, мои трусики промокли насквозь.»

Безудержно.

Джон

«Тогда тебе лучше их снять.»

Я

«Сейчас?»

Джон

«На тебе есть юбка?»

Я

«ДА.»

Джон

«Сними их, я хочу представлять тебя обнаженной. Я чувствую, что это придаст мне дополнительной мотивации на тренировке.»

Я медленно оглядываю комнату, чтобы убедиться, что никто не смотрит, а затем осторожно вытаскиваю стринги из-под юбки-карандаша и засовываю их в сумку. Я никогда не делала ничего подобного раньше, но трепет от выполнения его команд доводит моё желание до предела. То, как я доверяю ему, заставляет меня чувствовать себя сексуальной во всех смыслах этого слова.

Я

* Присылаю фотографию красных стрингов в моей сумке.*

Джон

«Хорошая девочка, милая и готовая принять меня. Когда я вернусь домой, я собираюсь поглотить эту тугую влажную киску.»

Я готова согнуться пополам и растаять в луже, я так хочу его.

Я

«Чем ты сейчас занимаешься?»

В этот момент на моём телефоне загорается сообщение с фотографией.

Он стоит в ванной своего гостиничного номера, полностью обнаженный, и сжимает в руках свой толстый твердый член. Его темные волнистые волосы падают ему на глаза, когда он улыбается мне в отражении. Это, безусловно, самая горячая вещь, которую я когда-либо видела.

Я

«Да, неплохо.»

Джон

«Ты бы предпочла, чтобы я порезвился для тебя, Ангелочек?»

Я

«Хммм, я могла бы взять его или нет.»

Джон

«Я бы предпочел, чтобы ты взяла его.»

Я

«Это можно устроить.»

Хотела бы я быть где угодно, только не в этом офисе, и чтобы он был где угодно, только не в Нэшвилле. Я скучаю по нему.

— Секс с ним действительно такой потрясающий, как говорят? — Кейт выводит меня из моих мыслей

Быстро собравшись с силами, я сжимаю пальцы, провожу ими по своему закрытому рту и выбрасываю воображаемый ключ.

— Мои губы запечатаны. Девушки не рассказывают об этом.

— Ну, я думаю, ты оказываешь женщинам медвежью услугу, не разделяя с нами чудеса Джона Моргана в постели, — отвечает Кейт, беря свою кружку с кофе, чтобы сделать глоток. — Подожди, ты выглядишь немного раскрасневшейся, детка, — она понимающе улыбается, глядя на телефон, который я всё ещё держу в руке. — Ты только что писала ему?

— Неа, — говорю я, выделяя букву “а” и отчаянно пытаясь выглядеть невозмутимой.

— Боже мой, писала. Ты писала ему грязные сообщения посреди офиса.

Я закатываю глаза, как будто это самая нелепая вещь, которую я когда-либо слышала.

— Пойдешь со мной? — спрашиваю я, кивком головы указывая на кухню. Я беру свою пустую чашку и направляюсь прочь от подслушивающих. Обсуждение моей сексуальной жизни посреди офиса не входит в число моих приоритетов, даже если речь идет о секстинге.

Оказавшись в безопасности на отдельной мини-кухне, я включаю кофеварку и поворачиваюсь к Кейт.

— Итак, на самом деле мы ещё не спали вместе.

Кейт изо всех сил старается проглотить свой кофе, чтобы расспросить.

— Прости, мне кажется, я неправильно тебя расслышала. Говоришь, он тебя ещё не трахнул?

Я закатываю глаза, бросая взгляд через арку в главный офис.

— Говори погромче, детка, не думаю, что Марк услышал тебя на десятом этаже.

— Э-хе-хе, — издевается она. — А если серьезно, у тебя с ним ещё ничего не было? Господи, женщина, ты встречаешься с ним уже несколько месяцев.

Её предположение о сроках наших отношений не совсем верно, но я пропускаю это мимо ушей.

— Мы…кое-что делали.

— Слава Богу за это. Я думала, ты пытаешься сказать мне, что ещё не прикасалась к нему, или что-то в этом роде.

Я слегка краснею, поднося дымящуюся чашку к губам и обжигая их.

— Технически, он прикасался ко мне, но я ещё не прикасалась к нему.

Но, боже, какой у него грязный рот.

— Говорю от имени всех женщин — это издевательство. Ты видела тело своего парня?

Да, несколько раз, последний раз это было около трех минут назад, когда я смотрела на него через зеркало отеля, пока он поглаживал свой твердый как камень член.

Я мысленно возвращаюсь к её вопросу.

— Каждый раз, когда я пытаюсь прикоснуться к нему или оказать ответную услугу, он говорит мне ‘нет’ и что всё для меня.

— Он настоящий? Типа, ты открыла какую-то волшебную формулу, как превратить книжных бойфрендов в реальных или что-то в этом роде? Чёрт возьми, девочка, — Кейт допивает свой кофе и качает головой. — Не упусти это.

Я не собираюсь его отпускать. Но не имеет значения, насколько сильно Джон показывает мне, что я для него значу; я всё ещё ловлю себя на том, что жду, что всё пойдет не так. Что он проснётся и поймёт, что мог бы получить гораздо больше — супермодель, знаменитую актрису, чёрт возьми, даже Тейлор Свифт, вероятно, не задумываясь, стала бы встречаться с ним. Всё это кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой. И всё же, так или иначе, я не могу не оседлать эту волну блаженства, даже если в конце я знаю, что моё сердце, скорее всего, утонет.

ДЖОН

Было одиннадцать часов вечера, когда самолет нашей команды наконец приземлился в Сиэтле.

Две недели изнурительных матчей закончились победой "Нэшвилл Шторм" со счетом 3:0. В целом, я сыграл хорошо. У нас четыре победы из пяти, так что мы занимаем 2 место в лиге, и, хотя сезон ещё далек от завершения, у нас есть все шансы побороться за место в плей-офф. Это большое изменение по сравнению с тем, что было несколько недель назад, когда меня затащили в кабинет тренера и сказали отдохнуть, чтобы привести мысли в порядок. С тех пор моя игра улучшилась. Я не в лучшей форме, но генеральный директор, кажется, доволен, а это значит, что меня вряд ли обменяют в ближайшее время.

С тех пор, как мы с Фелисити официально стали встречаться, у меня в голове всё встало на свои места. Беспокойство больше не гложет меня, когда я занимаюсь своими повседневными делами. Она пролила свой свет на самые темные стороны моей жизни и принесла мне покой. Она не видит во мне какого-то засранца на коньках; с ней я мог бы быть кем угодно — иметь постоянную работу и скромный банковский счет, и она всё равно хотела бы меня.

Глядя на Зака, сидящего на свободном месте через проход, я чувствую, что в наших жизнях произошла полная смена ролей. Когда я пришел к нему домой в тот вечер, когда мы с Фелисити наконец-то начали встречаться, он практически излил мне душу, сказав, что всё ещё любит Эми, и у него были сомнения по поводу того, действительно ли она изменила ему. Шнайдер отрицает, что между ними что-либо произошло, как и его товарищи по команде, которые были там в ту ночь, когда были сделаны сомнительные фотографии его и Эми.

Изменяла она или нет, но она всё равно сидела на коленях у другого мужчины, выглядя слишком уютно на фотографиях. Она знала, что Зак увидит их. Конечно, она знала, что это причинит ему боль.

В итоге, Зак мог получить кого-нибудь намного лучше, чем Эми, которая умоляла его принять её обратно. Той ночью у него дома я сказал ему, что, по моему мнению, ему следует двигаться дальше, что ни одна девушка не стоит тех страданий и смущения, через которые она его заставила пройти. Зак никогда не был эмоциональным парнем, всегда спокойным и уверенным, но за последние две недели я заметил в нём перемену. Он замкнут, а если и говорит, то в основном от гнева или разочарования.

Во время нашего пребывания в Нэшвилле мы жили в одном номере, и я почти уверен, что Эми присоединилась к нему на одну или две ночи. Я также на девяносто девять процентов уверен, что они снова спят вместе, и я также уверен, что она снова собирается разорвать его. Но что я могу сказать этому парню? Он не хочет слушать. Он по уши влюблен не в ту девушку, и мне больно смотреть, как он мирится с таким обращением.

С тех пор, как Зак узнал моё мнение о его возобновлении отношений с Эми, враждебность между нами усилилась, и я чувствую себя дерьмовым другом из-за того, что не поддерживаю его отношения, когда всё, что он делал с тех пор, как я его знаю, — это подбадривал меня и поддерживал, пока я саморазрушался и боролся со своим психическим здоровьем. Он забирал нетрезвого меня из баров, пока женщины висели на мне. Он вытирал мою блевотину, когда я был так зол, что не мог дойти до туалета. Он был строг со мной, когда это было необходимо, рассказывал мне, как обстоят дела, и обнимал меня, когда я больше всего в этом нуждался.

И что я делаю для него взамен? Я делаю всё, что угодно, но не поддерживаю его чувства к женщине, которую он любит, но почему-то я не могу найти в себе сил поощрять то, что, как я знаю, является ядовитым. Наблюдая за тем, что Эллиотт сделал с Фелисити, какой ущерб он нанес её уверенности в себе? И не могу помешать тому, чтобы это случилось с Заком. Кажется, он одержим идеей пойти по этому пути, но я не буду поддерживать его в этом. Говорят, любовь слепа, и прямо сейчас Зак мог бы стать примером этого.

Я захожу в свою квартиру после полуночи. Тело ноет, я осторожно закрываю дверь, позволяя ей закрыться с легким щелчком. Думаю, что Фелисити уже крепко спит, свернувшись калачиком в моей постели. Тепло наполняет мою грудь при этой мысли.

Букеты, которые я ей прислал, были аккуратно разложены по вазочкам и расставлены по всей кухне и гостиной, и я не могу сдержать улыбки, когда замечаю, что она сняла изумрудные бантики с каждого из них и обернула ими вазы. От тех мелочей, которые делает моя девушка, у меня перехватывает дыхание, она захватывает моё сердце каждый раз, когда я вижу её. Она чертовски сногсшибательна внешне, но внутри… да, она самая красивая женщина из всех, кого я знаю. Если бы это было не так, Адам бы быстро это понял. У него всегда был дар разбираться в людях, и мне интересно, что бы он подумал об Эми? Он, вероятно, посоветовал бы Заку отправиться в горы.

Я оставляю свой чемодан прямо у входа в спальню и приоткрываю дверь. Свет всё ещё горит от маленькой прикроватной лампы на моём комоде, той, которой там не было, когда я уезжал — здесь уютно. Когда я поднимаю глаза, я вижу, что мерцающие лампочки, которые я установил вдоль потолочных балок моей квартиры, всё ещё горят, и это довольно красиво.

Именно тогда я бросаю взгляд на кровать и встречаюсь взглядом со своей девушкой.

У меня перехватывает дыхание, когда я смотрю на неё. Лежа на боку, подперев голову рукой, скрестив свои великолепные соблазнительные ноги в лодыжках, она улыбается мне так, как, по-моему, никогда раньше. Мне приходится приложить все усилия, чтобы удержаться на ногах, пока я рассматриваю то, что на ней надето. Черная кружевная сорочка с высоким вырезом на бедрах, демонстрирующая идеальный изгиб её сочных бедер и почти не оставляющая простора воображению, когда дело доходит до её киски. Сквозь прозрачную ткань я почти могу разглядеть маленькую полоску волос, которую она оставляет вместо того, чтобы быть полностью гладкой, что мне чертовски нравится.

У меня слюнки текут, а член мгновенно напрягается, когда я поднимаю взгляд вверх по её телу. Кружевной лиф облегает её талию и борется с тем, чтобы её пышные груди не вывались наружу из глубокого выреза. Тонкие черные бретельки сходятся на плечах, и мне интересно, перекрещиваются ли они у неё на спине. Чёрт возьми, мне нужно увидеть её сзади, потому что, если это хоть немного похоже на то, что спереди, мне конец. Шоколадные волнистые волосы Фелисити ниспадают на плечи, так, как я люблю. Её полные губы сияют фирменным персиковым блеском, а эти изумрудные глаза проникают глубоко в мою душу, когда она с жаром смотрит на меня из-под густых черных ресниц.

— Добро пожаловать домой, — это всё, что она говорит, поднимаясь на колени и садясь на пятки, слегка раздвигая бедра.

Да, я пропал. Окончательно пропал.

Я никогда раньше не видел эту её сторону. Конечно, у нас были непристойные разговоры, но, черт возьми, эта женщина передо мной — женщина из другого мира, на таком сексуальном уровне, которого я никогда не видел и не считал возможным.

Ошеломленный, я сбрасываю пиджак и позволяю ему упасть на пол. Я завожу руку за спину и одним плавным движением снимаю черную рубашку с длинными рукавами через голову, а руки опускаю на пояс.

Прежде чем я успеваю расстегнуть ремень, Фелисити оказывается поперек моей огромной кровати, её руки хватаются за пряжку.

— Позволь мне позаботиться о тебе сегодня вечером.

Накрывая её ладонь своей, другой рукой я приподнимаю её подбородок, чтобы она посмотрела на меня.

— Ты не обязана, Ангел; я был бы счастлив просто обнять тебя и быть с тобой. Я так чертовски сильно скучал по тебе.

Больше, чем я думал, это возможно. Я не мог перестать думать о ней, о её запахе, её прикосновениях, ощущении её губ на своих, о её улыбке и смехе, о том, как он разносится по комнате, очаровывая каждого, кому посчастливилось его услышать.

— Я тоже. Никогда не думала, что две недели могут казаться такими долгими, — снова протягивая руку, чтобы расстегнуть мой ремень, она нежно целует меня в губы, и моё тело сияет, как рождественская елка в гостиной. — Пришла очередь позаботиться о тебе.

Кто я такой, чтобы спорить?

Я столько раз фантазировал о Фелисити, сосущей мой член, о том, как её пухлые губки вбирают меня в себя, что не могу поверить, что это наконец происходит.

— Хорошо, Ангел, — говорю я, опуская руки, предоставляя ей полный доступ ко мне. — Но, когда ты в таком виде лежишь на моей кровати, а я не мог прикоснуться к тебе две недели, я долго не протяну.

Это вызывает в ней озорную усмешку.

— О, я пока не собираюсь его сосать. Сначала у меня есть для тебя ещё одно угощение.

Возможно ли кончить от одних только мыслей? Потому что я думаю, что да. У меня почти наверняка вытекает предварительная сперма.

Фелисити расстегивает молнию на моих брюках, и они сползают до лодыжек. Я снимаю их, пока не остаюсь в одних серых боксерах, которые уже не могут сдерживать меня, когда мой твердый член выглядывает из-за пояса, его кончик блестит от возбуждения. Я чувствую, как её горячий взгляд путешествует по моему телу, когда она прикусывает нижнюю губу. Я поднимаю руку и осторожно оттягиваю её, чтобы освободить эту чёртову губу.

— Продолжай так смотреть на меня, и я кончу ещё до того, как ты ко мне прикоснешься.

— Тогда нам лучше начать, — она встает с кровати и берет большое полотенце и бутылочку масла для интимного массажа. Снимая колпачок, она опускается на колени на кровать, оседлав полотенце, которое лежит поперек моего белого одеяла. — Ложись сюда. Я хочу сделать тебе массаж, но сначала тебе лучше снять это, — она указывает на мои боксеры.

Я, не теряя времени, снимаю их, не сводя глаз с Фелисити. Я был прав. Её кружевной лиф скрещивается сзади, но её задница полностью обнажена, и на ней стринги. Чёрт, я так возбужден. Я хочу посвятить ей всё следующую неделю.

— Откуда у тебя этот маленький наряд? — спрашиваю я, подползая к ней по кровати и ложась лицом вниз.

Двигаясь по моему телу и оседлав мои бедра, Фелисити усаживается мне на задницу, а затем выливает массажное масло себе на ладони, растирая их друг о друга, чтобы согреть.

— Я купила его на прошлой неделе в бутике нижнего белья в нескольких кварталах отсюда. Я увидела его и подумала, что тебе понравится, — она начинает разминать мои ноющие дельтовидные мышцы, спускаясь вниз по спине.

— Ты выглядишь чертовски сексуально, — я стону, когда она продолжает разминать мои ноющие мышцы, её прикосновения успокаивающие и эффективные. Она хороша в этом, и мне интересно, была ли у неё практика. Чем дольше она массирует, тем больше расслабляются мои мышцы, пока я не впадаю в полубессознательное состояние, захваченный блаженным миром рук моей девушки на моем теле, смешанных со жгучей потребностью прикоснуться к ней в ответ.

Проходит ещё несколько минут, в течение которых мы не разговариваем, вместо этого наслаждаясь сладким ароматом масла и сексуальной атмосферой, которая нарастает между нами с тех пор, как я вошёл в комнату.

— Перевернись, — наконец говорит Фелисити.

Мой член невероятно тверд от предвкушения того, что должно произойти. Я улыбаюсь своей великолепной девушке, когда она оседлывает мои бедра и снова смазывает меня маслом, опуская руки мне на плечи, скользя ими по моим грудным мышцам и вниз по торсу.

— Твой пресс — это нечто. Он как камень, выточенный до совершенства, но почему-то всё ещё мягкий, — она стонет, проводя своими светло-розовыми ногтями по впадинам и изгибам моего тела. Её стон ещё больше напрягает мой член, когда её взгляд опускается туда, где он находится чуть ниже моего пупка. Я чувствую, насколько она возбуждена, тепло, исходящее от того места, где она сейчас сидит, — от верхней части моих бедер.

Без колебаний она берет мой член правой рукой, сжимая основание с такой силой, что мои бедра отрываются от кровати.

— О, детка, — выдыхаю я, зажмуривая глаза и стараясь не взорваться, как ракета. Я так возбужден, что мог бы кончить при первом же движении.

Она хихикает, явно наслаждаясь мучительным удовольствием, которое доставляет мне, а затем проводит большим пальцем по кончику моего члена, обхватывая рукой ствол и медленно проводя по нему. Я примерно в трех секундах от того, чтобы полностью потерять самообладание.

— Тебе нравится? — спрашивает она низким страстным тоном. Её обычно ярко-зеленые глаза стали на несколько тонов темнее, а зрачки наполнились похотью. Ей нравится контролировать ситуацию сегодня вечером.

Продолжая сжимать мой член, она медленно перемещает свой центр вниз по моему бедру, приближая свой рот к моему члену. Я не только чувствую её возбуждение, когда она движется вниз по моему телу, но и ощущаю её сладкий аромат, перекрывающий последние следы аромата масла. Чёрт возьми, это самый горячий опыт в моей жизни. Когда-либо.

— Мне нужно, чтобы ты был у меня во рту, — не успели слова слететь с её губ, как её язык скользнул по головке моего члена.

Я издаю гортанный стон, не в силах сдержать обжигающий белый жар, струящийся по моим венам.

Один.

Два.

Она трижды проводит своим розовым язычком по кончику, прежде чем обвести им головку, находя чувствительное местечко и надавливая на него.

— Чёрт возьми, Ангел, — выдавливаю я. Каждый нерв в моём теле горит, когда я начинаю чувствовать нарастающее давление в нижней части позвоночника. — Я собираюсь кончить в любую секунду.

— Ты огромный, Джон. Не знаю, смогу ли я взять тебя полностью, но я попытаюсь.

Я протягиваю руку и обхватываю её щеку, чтобы убедиться, что она смотрит на меня.

— Я не давлю, Фелисити. Ты не обязана делать ничего из этого, но, чёрт возьми, это потрясающе.

Выражение решимости появляется на её лице, когда она снова медленно опускает свой рот на мой член, на этот раз глубже, чем раньше. Она сдвигается на несколько дюймов, прежде чем у неё появляется рвотный рефлекс, и я хочу напомнить ей, что ей не нужно заходить дальше, но я не делаю этого. Я чувствую, что она хочет этого так же сильно, как и я. Она берёт меня так глубоко, как только может, и это дальше, чем заходила раньше какая-либо женщина, и, чёрт возьми, это так приятно.

Приподнимаясь, она с хлопком отпускает меня, а затем…черт возьми. Она плюет на мой член, используя слюну в качестве смазки, пока водит рукой вверх и вниз по моему стволу, сжимая меня с нужным давлением.

— Так хорошо? Тебе нравится?

Я всегда был разговорчив в постели, но сегодня я лишился дара речи.

— Чёрт возьми, да, — едва выдаётся выдавить мне.

Сексуальная улыбка растягивает её припухшие губы, когда она снова принимает меня в своё горло, её волосы падают на мой живот. Я беру их в кулак и тяну, показывая, что мне нужно, чтобы она остановилась.

— Я собираюсь кончить, Ангел, прямо сейчас, в твой рот, — мои слова звучат с придыханием, а моё тело сжато, как пружина, готовая сработать.

— Я хочу попробовать тебя на вкус, — она наклоняется вперед и страстно целует меня, наши языки соприкасаются снова и снова. Услышав эти слова, я теряю остатки самообладания.

— Тогда откройся, Ангел, и возьми меня. Я хочу посмотреть, как я поставлю клеймо на твоем горле и сделаю тебя своей.

Она делает это, сжимая мои бедра, расслабляя горло и принимая меня полностью, двигая головой вверх и вниз по моему стволу. Её щеки впадают, когда она умело сосет мой член, подводя меня к пику наслаждения. Убирая её волосы со лба, чтобы я мог беспрепятственно видеть, как работают её губы, я начинаю двигать бедрами синхронно с её движениями.

— Чёрт, я кончаю. Вот и всё, жадная девчонка, возьми всю мою сперму, высоси меня досуха. Это всё для тебя, — я издаю рычание, которое эхом разносится по спальне.

Она смотрит мне прямо в глаза, когда струи моей спермы брызгают ей в рот и в горло, и я смотрю, как она всё глотает. Её глаза слезятся, тушь слегка размазалась, и я клянусь Богом, она самое горячее создание, которое я когда-либо видел.

Эта женщина — гребаная богиня, и она вся моя.